Текст книги "Шестой прыжок с кульбитом (СИ)"

Автор книги: Сербский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

Глава 26

Глава двадцать шестая, в которой артиллеристам Сталин дал приказ

Дожидаться рокового дня смерти Веры Радиной, что в прошлой жизни случился двадцатого февраля, я не стал. И уговаривать ее вместе с Антоном даже не подумал. Еще чего! Когда женщина уперлась, как коза Ностра в сарае молочницы Риммы, легче сразу застрелиться. С другой стороны, приключения на одно место нам не нужны. Не люблю я их, и не умею. Приключения сами находят нас, только нужны они не в этом случае.

Мой план был прост как правда. Если судьбе-злодейке будет угодно выкинуть фортель с сердечным приступом, желательно встретить этот день во всеоружии. То есть в нашем времени, под присмотром современной медицины, с реанимацией под боком. И свое вмешательство в процессы я не исключал. Старый конь борозды не портит, знаете ли. В завершение, на всякий случай, заранее договорился об отдельной палате в ЦГБ, где работает знакомый травматолог и такие замечательные женщины-гинекологи.

Институтские занятия Антон проигнорировал. Ничего страшного, для отличника один день не прогул. Немецкие мудрецы так и говорят: «айн маль ист кайн маль», то есть «один раз – не привычка». Вон Анюта злостно нарушает беспорядки – не всегда ходит на лекции, прочие занятия прогуливает каждую неделю, и ничего. Конечно, она не просто так гуляет, ради дела. Только все равно прогулы я не одобряю, даже сегодняшний случай. Хотя причина уважительная.

Скрывая волнение, парень глазами впился в учебник. Ага, делает вид, будто читает. Понять его можно – когда от тебя мало что зависит, ситуация выглядит паршивой. Ничего не поделаешь, посещение врача похоже на лотерею. И чаще всего там не везет, обязательно узнаешь о себе что-нибудь неприятное.

Все эти мысли промелькнули в голове за одно мгновенье. Отбросив печальные размышления, я с ходу ринулся в атаку:

– Верочка, что ты понимаешь в прегравидарной подготовке? – напористо наехал, не давая времени на возражения. Со мной сильно не поспоришь, я вам не тот Антон, а этот.

Вера отложила сочную грушу, которую грызла с явным наслаждением.

– Ну, мы с Тошей учебник Радзинского смотрели, – неуверенно протянула она. – И в инете шарились.

На это я хмыкнул язвительно:

– Это все теория, милая моя. На практике твой Антон только в дойных козах разбирается. А я не понимаю ни того, ни другого. Беременность, чтоб ты знала, это серьезно! Возможны нарушения в работе сердца, вроде митрального стеноза и околородовой кардиомиопатии.

В задумчивости Вера потащила соленый огурец из банки. А мне оставалось лишь добить сопротивление – показать медицинское предписание, заверенное печатью и личной подписью главного гинеколога Таисии Петровны.

Сообщение, будто врачи потребовали Веру на плановый медосмотр, мной было выдано столь категоричным тоном, что сработало сразу. Женщины мнительны, а беременные женщины мнительны вдвойне. Вера повелась как миленькая, отказаться от повестки в женскую консультацию может только трус и дезертир.

– А как же мои сиськи? – слабо пискнула она, практически согласная. – Только вырастила!

– Подумаешь, большое дело, – отмахнулся я.

– Не большое, а небольшое! А было очень маленькое, – снова пискнула Вера.

Бессмысленные пререкания я пресек в зародыше:

– Беременный организм великая сила. Он потом сам их накачает до нужного размера. Собирайся, выходим прямо сейчас. Там сыро, форма одежды – осенняя. Сапоги, шапка, куртка. И теплое белье не забудь.

Последняя реплика перевесила все сомнения. Вера подскочила и бросилась подбирать наряд на выход. Животик у нее торчал слабо, поэтому вариантов сохранялось много. Я перебрался на кухню, намереваясь какое-то время поскучать над чашкой чая. Ждать женщину, пока она прихорашивается в ванной – дело небыстрое. Такой ход событий предполагался, поэтому и явился сюда заранее, с временным запасом. Однако поскучать в тиши не удалось. Как и не вышло закончить неспешные размышления о бренности сущего. Не по причине бесконечности вселенной – сокровенные думы прервал таксист Иван. Он ворвался с горящими глазами:

– Михалыч, лед тронулся!

Антон вытаращился на Ваню, отвлекаясь от чая и учебника. А меня зашифрованная фраза не смутила. Который месяц мои таксисты обрабатывали соседей, предлагая уступить хатенку по сходной цене. Сначала ближних соседей обольщали, а потом весь квартал обошли. Прочесали по нескольку раз, но желающих не нашлось.

Однако вода камень точит. Очень уж хотелось мне заполучить собственный домик с садиком, поэтому планку поднимал плавно, но регулярно. И вот закон рынка сработал. Как только цена подросла и стала весьма сладкой, сразу клиент нашелся.

– Где? – деловито уточнил я.

Достав из кармана план квартала, Иван ткнул в него пальцем:

– Здесь, здесь и здесь. Три варианта, Михалыч! Выбирай.

– Как это? – не понял я. – Вчера не было ни гроша, а сегодня вдруг алтын? В смысле, сразу три.

– В торговле так бывает, – хитро ухмыльнулся таксист. – Сначала пусто, потом густо. Как только один решился, другие сразу узнали. Бабы же меж собой постоянно общаются, ходят друг к другу кофий пить. Теперь соседи переругаются, когда в очереди к нам толкаться начнут! Вот увидишь.

– Так-так, – задумчиво пробормотал я. – Когда можно эти варианты посмотреть?

Здесь я немного лукавил, поскольку с первого взгляда решил брать дом возле Антона. Такое место важнее прочего. Жилье не земля – если не нравится, можно починить. А то и полностью перестроить.

Иван потянулся к графину с компотом:

– Договорились на воскресенье – чтобы не по темноте смотреть, а днем. Только учти, Михалыч, люди сейчас к движению не готовы. Хотят весны дождаться, чтобы по теплу переезжать. Тем временем присмотрят новое жилье.

– За такие деньги это будет несложно, – рассеяно заметил Антон.

Как и я, он разглядывал план соседского участка. В этом доме парень бывал не раз. Впрочем, дом и двор соседа я тоже смутно помню, только из прошлой жизни. Ничего шикарного там нет, как и страшного тоже. Ладно, чего гадать? Хорошее оставим, плохое устраним. Чай, не первый раз замужем, разберемся.

* * *

Наконец, Вера объявила о готовности, и мы двинулись в путь. Черное одеяло без труда приняло трех пассажиров. Растем, блин… Если так дело дальше пойдет, можно будет менять профессию на вагоновожатого. Частный фуникулер с доставкой на дом? Легко!

Современный мир встретил нас дождем и ветром, выдувающим душу. Удивительная стабильность, ЧСХ! Там трескучий мороз, а здесь постоянно с неба сырость извергается. По лужам больничного двора хаотично перемещались люди. Такие же унылые и поникшие, как и голые ветки деревьев, они качались на ходу.

Перед входом в женскую консультацию я забрал у Веры зонт. Взамен вручил ей пакет, звякнувший бутылками. Девчонку тоже встряхнул словесно, потому что выглядела она неважно – дрожала вместе с пакетом.

– Значит так, Верочка. Обычный медосмотр, понятно? Там тебя с нетерпением ждут. Все будет хорошо. Главное – не паниковать. Не суетиться под клиентом в стрессовой ситуации, трезво анализировать каждый шаг. То есть разложить ситуацию на отдельные эпизоды, чтобы оценить их. И решения принимать на холодную голову, без эмоций. Запомни: нам волноваться нельзя.

– Дед, что ты учишь девочку кашлять? – возмутился Антон. – Сама знает, не маленькая. Вера, ничего не бойся. Я здесь, только позови.

Ага, нашелся рыцарь для борьбы с драконом! А сам мечется, будто Лермонтов перед дуэлью. В приемном покое просидели мы недолго, всего час. Шмыгающие туда-сюда женщины поглядывали на нас удивленно, но никто не гнал. А потом Вера вышла, сияющая чище медного тазика. Рот до ушей говорил сами за себя, и аура чистой зелени диагноз подтверждала. Что ж, я и раньше не сомневался, а этого зрелища оказалось вполне достаточно. Следом за Верой показались доктора, Таисия Петровна с коллегой. Антон рванул навстречу, однако сообщение оказалось кратким:

– Все в порядке, папаша. И сердце в том числе, – Таисия Петровна махнула рукой твердо, будто Ленин с броневика. – Сердечная мышца сокращается ритмично, скорость кровотока в норме. И по женской части проблем не вижу, так что забирайте. Через неделю жду в это же время. Антон Михалыч, можно вас на минутку?

Мы отошли в сторонку, где докторица прошептала заговорщицким тоном:

– Сыр оказался настолько волшебным, что вашу девочку готовы смотреть все наши специалисты. Ну, в том случае, когда будут проблемы.

– Вообще не вопрос, – хмыкнул я, и тоже понизил голос: – Папаша будущего ребенка – специалист по козам.

– Да что вы говорите? – поразилась она. – Мальчик умеет делать сыр?

– Не совсем так, – слегка приоткрыл я карты, – он всего лишь смотрит за козами.

Немного приподнял завесу, пренебрегая деталями. Вера же его жена, верно? И ходить сюда им еще не один раз. И рожать потом здесь. Так что пусть сам начинает ублажать врачей и налаживать контакты.

– Ваш внук козопас? – Таисия Петровна выглядела несколько ошалело. – А с виду и не скажешь…

Пришлось пояснить, заодно меняя тему:

– Деревня у них далекая, но сыроварением там занимается опытный мастер. И так вышло, что через неделю ожидается новая партия. Как раз созреет два сорта: твердый сыр с кориандром и пажитником, и мягкий сыр с крапивой.

– С крапивой? – Таисия Петровна распахнула глаза.

– Вкусный и полезный, – кивнул я. – Экологически чистый продукт, дозревает в специальном погребе. Помогает при авитаминозе, отличный иммуномодулятор. В вашем деле это важно.

– Да, в нашем деле все важно, – оживилась она. – Если Вера не сможет прийти, звоните в любое время дня и ночи. Примчусь лично.

Глава 27

Глава двадцать седьмая, в которой истина едина, заблуждение многолико, а правда у каждого своя

В прихожей нас встречала охрана – собачка и кошка сидели рядом. Мальчик обнюхала гостей, а Алиса, будучи верховным главнокомандующим охраны, опасность оценила издали. Не обнаружив ничего особенного, с задранным хвостом кошка величаво удалилась в спальню. Горный лев так и не показался – не царское это дело, гостям в прихожей кланяться. В это время суток дикий зверь уважал более важные занятия, такие как давить ухо без задних ног на кровати гостевой спальни.

Едва мы развесили промокшие куртки, как явился доставщик еды. Он скинул с плеча квадратный рюкзак с логотипом фирмы, что-то похожее на «Додо». Быстро бегают эти ребята! Курьер притащил заказанные Верой пиццы, шесть штук, причем все разные. Вдогонку к пицце шла большая диетическая кока-кола. И если от пирожных с тортиком мы сумели ее отговорить, то этим излишеством список пока ограничился. Всех беременных тянет на странные продукты, а также их невероятные сочетания. И по пути домой Веру привлекла реклама на окне злачного заведения. Повелась наивная на маркетинговый лозунг: «Берешь три, платишь за две. Звони прямо сейчас».

Странная женская логика! Ведь оплачивать нелепую продукцию фастфуда, с ее мудреными названиями и хитрыми соусами, пришлось мне. Нет, я не жлоб, но тратить деньги на ерунду жалко. Там же из натуральных продуктов одна только соль! Если честно, чем мой мясной пирог хуже? Или рыбный? В конце концов, я и сырных лепешек с вечера гору напек. Обижаться глупо, но себе признаться можно: не понимаю я молодежь, они какие-то другие.

Овчарка Мальчик заинтересованно вертела носом, впитывая витающие в воздухе запахи, явно с усилителями вкуса и добавками аромата. Вот только перекусить «итальянской» поделкой гостям не удалось. Следом за курьером в квартиру набилась целая куча народу: Николай Уваров с Ниной Ивановной, Виктор Острожный с женой Зоей и приемной дочерью Викой. А в завершение явились Марина Сорокина с Володей Агопяном. Аналитиков вызвал Коля, а доставила Анюты.

Вера немедленно пошла по рукам, в хорошем смысле этого слова. После взаимных ахов, перемежающихся обнимашками, Нина Ивановна утащила дочку в дальнюю спальню. Им понадобилось срочно пошептаться о своем, о женском. Это к тому, что общаются они каждый день не по одному часу. И эсэмесками, и по вацапу, и по скайпу. Общая женская тема обсуждена уже сто раз, но общение по радио никогда не заменит женщинам живой встречи. У них при этом, видимо, раскрываются новые грани. У меня так бывает на дегустации пива, когда одного глотка мало.

Пару пицц, кстати, беременные Радины утащить с собой не забыли. Полковник Уваров тут же взял власть в свои руки, повелительно предложив рассаживаться. Расселись все, благо место позволяло. Не расселась только кошка, потому что на люди не показалась. Ничего не поделаешь, в таких случаях Алиса предпочитает отсиживаться под кроватью. А овчарка Мальчик дисциплинированно бдела на своей подстилке в прихожей, выполняя мою команду. Вика пробовала сюсюкать с ней, соблазняя пиццей, но ничего не вышло – та просто отвернулась. Именно так выполняется команда «это гости, не обращай внимания». Все овчарки отличаются умом, а моя умна особенно.

Дикий зверь поступил проще. Просочившись между ног, он забрался мне на колени, где и принялся рассиживаться. Эта позиция вместе с обнюхиванием рук означала, что пора его кормить. У горного льва не было сомнений в своем нюхе, ведь на столе твердо ощущалась и колбаса, и пирожки, и еще что-то вкусное, что Анюта извлекла из холодильника. Вкуса пиццы зверь не знал, поскольку это моя принципиальная позиция. Что там называют беконом, науке неизвестно. Другое дело натуральная курочка, это вещь проверенная.

Между тем Коля открыл совещание.

– Товарищи, совершенно случайно здесь собрался актив, тогда начнем, – подняв чашку с кофе, он оглядел собрание. – Сегодня Степанида Егоровна с полковником Трубилиным отсутствуют по уважительной причине, у них горячая пора на Кипре. Алена Козловская занята в роли царевны на съемках фильма, это тоже важно. Зато здесь оба Бережных, что бывает крайне редко.

Антон мысленно хмыкнул, и я это услышал даже на расстоянии – подобные посиделки его не вдохновляли. Парень не чувствовал себя членом команды, и Вера его всячески поддерживала в этом. Спелись, голубки – муж и жена одна сатана. Не умеют они лечить приступы ложной скромности, поэтому и в коллективе работать не рвутся. Молодежь, что с них взять? Возраст такой, мозги еще не вызрели.

– А что там на Кипре? – поинтересовался полковник Острожный. – Можно более подробно?

Едва заметно Уваров поморщился.

– Там происходит эскалация напряженности. Киприоты долбят английские базы, а Турция вовсю лается с Грецией, пока что словесно. Но Британия непременно накрутит Турцию, и та полезет на остров с кулаками. А может и до Греции достать.

– И они откусят половину Кипра, как это уже было в вашей истории?

– Может быть, – отозвался Уваров. – Но скорее подавятся. Советский Союз открыто вмешаться не может, поэтому придется вмешаться нам.

– Каким образом?

– Раскрывать детали операции пока преждевременно, – ловко вывернулся Коля.

Острожный помрачнел:

– Простите мой французский, но на хрена нам сдался этот Кипр?

– Этот вопрос мы обсудим позже, – снова съехал Уваров. – Вернемся к нашим баранам, то есть подведем краткие итоги: мы все живы, здоровы, и скоро, надеюсь, нас станет больше.

Скормив очередной кусочек зверю, я поднял взгляд на Уварова: красавчик! Нахмурив лоб, тот преобразился в вылитого мафиози, крестного отца влиятельной семьи.

– У всех нас проявились паранормальные способности. Какие именно, разглашать не буду, это крайне закрытая информация. Могу сказать только о себе: у меня резко возросли аналитические способности и чутье, именуемое интуицией.

Мысленно я скривился. Аналитик хренов! Это сейчас он признался, что умнее всех? Слухи о немереных талантах Коли давно бродили в наших рядах; теперь понятно, кто их распускает. Как же, чувство интуиции у него возросло. А чувство стыда уменьшилось! Увел из-под носа зеленоглазую королеву, гад речистый, я даже пикнуть не успел. Даже сопли пожевать не удалось… А тому хоть бы хны до девятого этажа.

Переглянувшись с Анютой, я отогнал грустные мысли и подмигнул. И хотя она считала себя обиженкой, «пребывающей в ссоре», девчонка улыбнулась в ответ. Поддерживая немой диалог, я согласно моргнул еще раз. Таким образом давал понять, что аналитика у босса возросла, конечно. Было странно, если было бы иначе – Анюта хитрые жучки куда только не воткнула! Жалит лучше пчелы. Как пчелка разносит пыльцу, так она шпионские микрофоны везде разбрасывает. Теперь Колины аналитики слушают не только Брежнева с Никсоном, но и партийный контроль Пельше контролируют, а также следят за КГБ и ГРУ. А еще они пишут многих деятелей в ЦК КПСС и кабинете министров. Хорошо, хоть расходы на дорогущие жучки несут зарубежные коммунисты, коих планомерно доит команда Острожного. Слава КПСС!

В таких условиях не только партией, но и умом хвалиться можно. А ведь эти условия обеспечил я! Зарубежные коммунисты под руководством КПСС дали денежные средства, Виталик под руководством полковника Трубилина закупил нужное оборудование. Анюта внедрила, после чего Коле осталось только обобщить результаты мозговой деятельности аналитиков. Способности у него возросли? Ага, что у него возросло, та это возможности. Да тут любой дурак справится! Тем более что вездесущая пчелка продолжает опылять это поле.

И сколько этого оборудования установлено, знает одна только Анюта Швец. Она шустра, и в личных целях этим тоже пользуется. Ректора музпеда и своего декана подслушивает точно, я даже не сомневаюсь. И швец, и жнец, и на дуде игрец – уж слишком много всего она знает. Конечно, все речи прослушать нереально, здесь выручает дружба с Виталиком. Тот настроил компьютерного робота, который реагирует на ключевые слова вроде «Швец», «Бережной» и «Надежда». А потом выделяет фрагменты и формирует отчет. Могу ошибаться в деталях, но в целом дело именно так и обстоит.

А то, что Коля крайне подозрителен и неохотно делится сведениями, так это его жизнь научила. Мудрые оябуны японской якудзы давно твердят: верить никому нельзя. Информация ловкая штука, она имеет свойство расползаться по сторонам. Тут ушки надо строить на макушке, и вожжи ослаблять негоже… У военных людей особый склад ума, а у чекистов, пусть и отставных, он совсем особенный. Но в данном случае Уварова я понимал. Любому человеку, не только аналитику, в жизни нужно овладеть тремя вещами: сладким языком, терпением и умением хранить тайну.

Глава 28

Глава двадцать восьмая, в которой рожденный ползать летать не может

Все эти мысли текли неспешно, блуждая по краю сознания. Они не мешали мне почесывать живот урчащего зверя и слушать Уварова. Часть информации он, конечно же, скрывал. А то, что говорил, важными деталями снабжать не стремился.

– Напряженная работа идет в разных направлениях. Отряд полковника Острожного расширяет наш бизнес, и такое ощущение, что этим зарубежным коммунистам конца и края нет. С деньгами все просто – взял и ушел. А вот яхты и лимузины, честно говоря, продавать сложно. Однако полковнику Острожному удалось наладить контакт с некоторыми мафиози. Дешево отдаем, конечно, но с паршивой овцы хоть шерсти клок. Кстати, мафия – это тоже интересная тема. Если кто забыл, в мире существует четыре серьезных организации: китайская триада, итальянская коза ностра, японская якудза и мексиканская чиканос. Американские мафиози на этом фоне выглядят детьми, вот с них начнем. Только разрабатывать тему будем позже, сначала с текущими делами надо покончить.

Внезапный поворот заставил меня задуматься. «Грабь награбленное», как русская калька марксистского лозунга? Хм… У мафии денег полно, это факт. И я не против революционных приемчиков в данном контексте. Однако там поле очень большое, и мафия везде. Они как тараканы, ребята при помощи одной Анюты не справятся. Коля обязательно начнет привлекать меня для доставки экспроприированного.

Уваров так и скажет: «Мне жаль, Михалыч, но общественные интересы надо ставить выше личных». А ведь мафиози не вальяжные коммунисты, они вооружены лучше. У них есть разведка и боевики. И стреляют бандиты чаще, и делают это без лишних раздумий. Конечно, я могу пальнуть в ответ, но оно мне надо? Я всего лишь простой пенсионер, случайно попавший в жернова времени. Жизнь так коротка, а у меня еще полно незавершенных дел! И за моей спиной незримо стоит Антон, на котором отражаются все мои травмы. Поэтому меня не интересуют игры, похожие на компьютерные стрелялки. Там с каждым новым уровнем растет сложность и риск быть убитым. Но то игра, а здесь реальная жизнь, в которой добровольцев не назначают. Если человек желает героически погибнуть, он должен вызваться сам! Черт побери, вариант выйти на окончательную пенсию сделал еще шаг назад. Да, дембель в опасности…

–…Слава богу, потерь тоже нет. Ну а с ранеными бойцами клиника Карена Осипова справляется. Там все повязаны подпиской, проблем с разглашением тайны нет, – с доброй улыбкой оябуна якудзы Уваров хмыкнул. – Да и платим мы неплохо.

В этом месте настала моя очередь хмыкать. Деньги для персонала, конечно, хорошо. Но это дело им знакомое. А когда больничная шпионка-нянечка лишилась дара речи, намек поняли все сотрудники: болтать себе дороже. Хотя наверняка подходы к ним были. И после того, как Зоя Острожная проклятье сняла, дошло до самых заторможенных. С заложенными ушами жизнь не так привлекательна, это очевидно.

Между тем Коля продолжил отчет:

– Кстати, одна из наших компаний приобщилась к медицине, вошла с деньгами в бизнес Осипова. Выдан бридж-кредит, будем строить еще один корпус. Собственно, работа уже идет. Кроме того, по соседству выкуплено здание, начат ремонт. Клиника, по сути, наша. Кроме инвестиций, мы продолжаем заниматься недвижимостью. Нуждающихся сотрудников жильем обеспечили, теперь работаем на перспективу. Вокруг моей дачи мы скупили участки, весь квартал.

Я удовлетворенно кивнул – под это дело Коля забрал щенков. Территория большая, охране помощь будет кстати. И если кто-то хотел драки, ничего не вышло. Желающие получить умных собачек ругались в очереди, но полковник Уваров применил административный ресурс. Без всяких колебаний забрал всех. Что ж, именно так выглядит волевое решение. А вот за котят драка состоялась – после моей отмашки их в один день вынесли из спальни. Красивые мышеловы и крысоловы всем нужны. И неважно, что у многих в доме не водится мышей. Лекарство-то настоящее! А еще Алиса не любила тараканов. Иногда эти камикадзе-одиночки появлялись на кухне, и кошка моментально заигрывала их до полного износа. И хотя котят этому не научить не успела, гены никуда не делись.

А Коля продолжал вещание:

– На дачных участках мы поставили быстросборные ангары, где устроили штаб и офисы. Там же затеяли строительство новой больницы, нашей собственной. Пробили разрешение, провели коммуникации. Объект называется санаторий «Мечта». Предназначен он исключительно для наших сотрудников, пострадавших в ходе боевых операций. Обстановка чудесная: тишина, сад, огород, озеро в двух шагах. Что касается прошлого мира, то там образовалось три дома, которые можно купить. Искали жилье для Антона Михалыча, но раз так вышло, то будем брать все.

– И кому же это счастье? – буркнул полковник Острожный, до того попивавший чаёк.

– Подполковник Иванов просит с жильем помочь. У него дочка Галюся сильно болела, если кто не помнит. Так жена теперь дырку в голове ему делает, требует купить домик в деревне. Мол, свежий воздух и правильное питание для ребенка – крайне полезное дело. Взамен Ваня готов отдать в общий котел здешнюю квартиру, дачный участок и гараж. Считаю сделку равноценной, прошу высказываться.

– А третий дом кому? – снова вылез Острожный.

– Резерв, – коротко бросил Коля.

Народ молчал. Ни «за» не прозвучало, ни «против». Поэтому слово пришлось брать мне. Приняв решение, я заворочался. И все-таки встал, перекладывая котенка на плечо. Стоять горой – это железное правило любого руководителя. Своих людей в обиду давать нельзя, а я не любой, я хороший!

– О том, что Ваня мечтает перебраться в старое время, я не знал. Для нас это что-то новее, раньше было наоборот.

– Погоди, а Денис? – возразил Коля.

– А что Денис? – хмыкнул я. – Здесь у него квартира. А там работа, любимая женщина и козье молоко. Как сыр в масле катается!

– Ну да, – кивнул Уваров. – И жилье у Риммы он наладил. Просто отличной стала хатенка после ремонта! И две дочки уже готовые, работать не надо.

– Предлагаю дом для Вани купить, а квартиру не забирать. Вроде запасного аэродрома станет, на всякий случай. Как бы ни показалось это циничным, но Иван будет благодарен, – я обвел глазами собрание. – Мы живем в подлое время, когда надобно считать не деньги, а верных воинов. Да и жена его там пригодится, все-таки врач-педиатр. Опыт у Наташи невелик, только это дело наживное.

– Так и решили: возражений нет, – бодрячком вскочил Коля. – Сначала будем оформлять хатенку для Михалыча. Запишем ее на Верочку, ему пока рано на людях светиться.

– Не надо на меня ничего писать! – закричала Вера из дальней комнаты. – Я скоро умру, и вы замучаетесь в наследство вступать!

Ишь ты, вроде о своем щебечут, а разговор на кухне контролируют. Женщины… Вслед за криком послышались глухие рыдания. Антон подскочил и без слов умчался в том направлении. Что ж, доля его такая. Тут без всякой иронии можно добавить: любишь кататься, люби и саночки возить.

Коля бровью не повел, он с хладнокровием мудрого оябуна продолжил:

– Ничего, без нас разберутся – где жена, там и муж. Как говорится, вор должен сидеть в тюрьме, а жена на руках у мужа. Должен вам доложить, что криминогенная обстановка в районе базы непростая, постоянно приходится чистить. Пока без происшествий, Степанида Егоровна держит руку на пульсе. Денис тоже не дремлет, плотно занимается с агентурой. Несколько атак мы отбили. А недавно убрали с поля банду Кабана, зачистили полностью.

– Может, бабушке надо помочь? – оживился Острожный. – Практически родная теща, как-никак.

Вика его поддержала:

– Может, голову кому открутить?

– Не вижу необходимости, – осадил Коля этот неподдельный энтузиазм. – Всю грязную работу там делает милиция, мы только компромат сливаем куда надо. Есть там начальник отдела милиции, замечательный полковник Ягубянц… Неплохо справляется. И нам хорошо, и у него грудь в орденах. Конечно, это все временно, проблемы будут. Тогда и станем их решать, по мере поступления. А у тебя, Виктор, на очереди Скандинавские страны: Дания, Швеция, Норвегия, Финляндия. Работы немеряно!

– Вопросов не имею, – покладисто согласился Виктор. – Пока.

– Вот именно, – буркнул Коля. – И чтоб ты знал, теперь это моя теща!

– Хм, – не согласился Острожный.

В этом смысле я его понимал: жена может быть бывшей, а вот бывших тещ не бывает.

Взмахом руки Уваров пресек пререкания:

– Что касается других международных задач, то этим занимаются Зоя Острожная и Марина Сорокина. Аналитиком в команде работает Володя Агопян. Кто будет докладывать, товарищи?

Руку подняла Зоя Острожная. Только перед этим ей пришлось отложить добрый кусок мясного пирога и стакан с компотом.

– Наша работа с Никсоном только началась, – доложила она. – Все идет ровно.

– Да, – вклинилась в паузу Марина, – Работаем по плану. Вряд ли он догадывается о ментальных закладках от ночных гостий. Мы не внушаем ему ничего плохого, поэтому отторжения он не чувствует.

Закончил доклад Агопян:

– Президент Никсон нашего влияния не ощущает, так мне кажется. Действуем мягко, желаем только спокойствия. Именно спокойствия и уравновешенности, поскольку Никсону этого явно не хватает.

– И какие у вас впечатления? – тоном добренького крестного отца поинтересовался Уваров.

– Неоднозначные, – сообщила Марина. – Для первого впечатления иногда достаточно одного мгновенья, мимолетного взгляда. И неважно, что мимика, жесты и повадки проявятся позже. Также неважно, какие потом будут произнесены слова, и какие произведены действия. Все последующие впечатления будут соотноситься с первым, самым ярким и запоминающимся.

– А короче? – нахмурился босс.

– Обычная скотина, – резюмировала Марина.

Она переглянулась с Зоей, и та продолжила:

– Привычка постоянно наблюдать за пациентом помогает мне найти правильный подход к больному. Люди с психическими отклонениями подчас выглядят неприметными, а болезнь кажется неявной. И лишь иногда больные способны на опасные и непредсказуемые поступки. Однако современные медикаменты, примененные военным психологом, способны творить чудеса.

– Думаешь, надо? – сбившись с настроя, Коля задумался.

– Пока не применяли. Вокруг Никсона постоянно крутится куча народу, резкие изменения в поведении могут заметить. Мы предполагаем работать постепенно, очень плавно.

Эти оценочные суждения показались мне слишком прямыми. Где вы видели политика, образ которого отражает его сущность? Натура политика проглядывается плохо, потому что скрыта глубоко внутри. Как-то на склоне лет, не будучи обремененным властью, Никсон откровенно заметил: «Ни одно представление не требует такой тщательной подготовки, как импровизированная беседа в прямом эфире». Образ политика тщательно готовится, и у политика не бывает неполитических речей.