Текст книги "Прыжок с кульбитом и валидолом (СИ)"

Автор книги: Сербский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Глава восьмая, в которой сюрпризы нового дня продолжаются

Солнце набрало полную силу. И на огороде это ощущалось особенно сильно.

– Что было дальше? – опустив голову, Вера трактором неслась по своей грядке.

Она сняла футболку, демонстрируя изящную спину. Талия тонкая, спинка ровная, такое показать не стыдно.

– Дальше мы катались на кораблике, – блестя голым торсом, Антон шуровал рядом, и послушно излагал события. – Я целовался с Аленой, а ты – с Колькой Уваровым из десятого 'A'.

– С Уваровым?! – она возмутилась так, будто Кольку навязал ей сам Антон. – С этим страшным задохликом и очкариком?

– И чего такого? Я тоже очкарик.

– Нет, ты другое дело, – извиняющим тоном пояснила она. – Очки только в классе надеваешь, а я с очками целоваться ненавижу! Они мешают постоянно. Дальше?

– Потом мы снова гуляли по набережной. Алена ушла с ребятами за вином, и меня захватила Анюта Швец.

– Эта двухметровая дура? – Вера выпрямилась. – Ты же ей по пояс!

Смелый бюстгальтер от купального костюма был узеньким, и чудесным образом парил на маленькой груди. Голубенький ситец выглядел неплотным, он не скрывал, а скорее показывал изящную и гордую форму бюста. Конечно, девчонка сама пошила, в женский журнал заглядывая, вкус и дерзкость у нее имелись. Но что-то я отвлекся, видимо, старческое тугодумие меня посетило.

Антон хмыкнул.

– А мы присели на скамейку, и у нас все получилось, – пояснил он. – У этой девицы основная часть тела – ноги, так что на лавке мы были вровень.

– Анюта умеет целоваться? – недоверчиво фыркнула Вера. – Корова на ходулях.

– Как богиня умеет! – ошеломил ее Антон. – У нее такой фантастический язык...

– Как это? – Вера пришла в негодование. – Она засовывала свой поганый язык в твой рот?

– Да, и очень здорово это делала, – вздохнул Антон. – Ты что, никогда не целовалась с языком? Многое потеряла.

– Фи, какая гадость! – не согласилась та. – Вылизывать языком чужую ротовую полость? Господи избавь. Что было дальше?

– Дальше ты меня у Анюты выкупила.

– Как это?! – Вера вытаращила глаза.

Тяпка, уже минут пять как забытая, выпала из рук.

– Ты предложила Анюте бутылку кагора, почти полную, и она меня отдала.

– А я?

– А ты сказала, что любишь меня тайной любовью два года, а я, скотина, не замечаю, – Антон прищурился, вспоминая. – И еще сказала, что когда выпьешь шампанского, пойдешь прыгать с моста, жить больше нет смысла.

– Боже, какая дура, – прошептала потрясенная Вера. – Дура набитая! Все разболтала языком пьяным!

– Потом тебя тошнило, – Антон достал обломок напильника, и принялся править тяпку.

– Да?! Точно? Ничего не перепутал? – она в растерянности огляделась: не слышит ли кто этот позор. Слава богу, никого, кроме мирно гуляющей Муси, рядом не наблюдалось.

– Ты не переживай, там многих штормило, – успокоил ее Антон. – С набережной – прямо в реку.

– Какой стыд...– скрывая лицо, она отвернулась.

– Подумаешь, ничего страшного. Потом мы нашли воду, я тебя умыл.

– Я что, сама не могла? – нахмурила брови Вера.

– Ты была совсем мертвая, только хихикала постоянно.

– Жуть, – мемуары Антона явно выбили девчонку из колеи. – И это еще не все?

– Потом у каких-то ребят ты вырвала бутылку вина, начала пить, я ребят прогнал, а ты повисла на мне и уснула.

– А ты?

– Где-то раздобыл рубль, и привез тебя домой.

Антон облегченно вздохнул – рассказ подошел к концу.

– Ты привез меня домой? А как же Алена? – удивилась Вера.

– Я ж тебе говорю: она с ребятами ушла и пропала.

– Ну и бог с ней, – Вера вернулась к работе. – Давай это поле добьем быстренько, и на Дон сходим?

– А что, хорошая мысль! – солидно согласился Антон. – Имеем право в законный выходной, после трудной ночи.

***

Кумженская роща располагалась неподалеку, только к реке спуститься – на мысе стрелки между Доном и Мертвым Донцом. И чтобы попасть на пляж, следовало переплыть Мертвый донец. Самостоятельно делать это было необязательно – лодки курсировали регулярно, проезд стоил десять копеек.

Но перед этим мы ждали девчонку у киоска, в конце улицы, уже минут десять.

– Вот скажи, Антон, – недоумевая, справился я. – Наверно, чего-то не догоняю. Она пришла в шортах и майке, так?

– Так.

– Под этой одеждой на ней имелся купальник. Так?

– Так.

– А зачем пошла 'переодеваться на пляж'?!

– Женщины, – степенно ответил Антон. – Существа загадочные и непредсказуемые.

Я тихо выпал в осадок. Вот это он меня поддел! И вроде серьезно как говорит...

В киоске мы купили пару бутылок лимонада – рыбу запить. Мама приготовила три кастрюльки жарехи, когда узнала о походе на пляж.

– Там под разговор да купание все улетит, – мудро предположила она, и как в воду глядела! Вечером мы вернулись с пустой сумкой и новым нагулянным аппетитом.

Наконец, Вера показалась на горизонте, в замечательной мини-юбке, соломенной шляпке и белой блузке:

– Пошли?

И мы пошли. Продавщица Люська, высунувшись в окошко будки вместе со своим шикарным бюстом, завистливо пялилась нам вслед. Скучный июньский день, а тут люди идут на Дон – я бы тоже завидовал.

– Антон, мне кажется, ты чего-то не договариваешь, – поглядывая под ноги, девчонка с независимым видом вышагивала посреди улицы – берегла ладные босоножки.

– О чем это ты? – он сделал удивленное лицо, двигаясь в тени, по тротуару.

В это время, летом 1971 года, не все улицы на поселке были асфальтированы, а тротуары только так назывались – по слегка утрамбованному щебню, вперемешку с песком, смело ходили исключительно в сапогах. Или в кедах, как Антон.

И везде – на заборах и на листьях – лежала пыль. Она была вездесуща, и ее деревенский запах слышался ясно.

– Мы долго разговаривали в саду, – Вера с досадой огляделась вокруг. – А о чем не помню!

– Вижу, Антон, хочешь соврать, – предупредил я. – Что у вас там было, не знаю, но вранье – путь в пропасть. Раскусит на раз. Или говори женщине правду, или молчи.

– Понимаешь, Вера – решился Антон. – Я хотел провести тебя огородами, но ты попросилась в туалет. Терпеть больше не могла.

– И что?

– Мы пошли, – честно ответил он.

– Кошмар! Мы зашли туда вдвоем? – щеки у нее начали алеть.

– Нет. Ты отказалась идти в платье, боялась запачкать.

– Конечно, оно же такое пышное, воздушное... Знаешь, сколько мама денег за него отдала? – она запнулась. – Но подожди, что было потом?

– Мы сняли платье.

– Как?! – ахнула Вера. Глаза ее постепенно увеличивались. – Я сама сняла платье перед парнем?

– Нет, это сделал я. Честно говоря, ты постоянно засыпала и еле ворочалась.

– Какой позор...

Хорошо, что она надела шляпку. Волосы, скорее всего, там шевелятся вовсю, а то и дыбарем встали.

– Я усадил тебя на скамейку, расстегнул застежки, платье аккуратно сложил. Ты очень боялась его измять. И потом мы пошли в туалет.

– Все-таки вдвоем?! – Вера остановились. Видимо, что-то случилась с ногами. – Дай попить!

Я тоже решил напиться. Антон оглашал эпатажные вещи.

– А как ты хотела? – возмутился он. – Одна и шага сделать не могла, вообще была никакая! А если бы в дырку провалилась? Посмотри, какая ты мелкая. Упала – и с приветом! Ищи потом пропажу.

– Подожди, подожди, – она приложила руки к щекам. Глаза лихорадочно блестели. – А как же это, трусы?

– Снять трусики тебе удалось раньше, на скамейке. Ты не хотела их запачкать. Сказала, пусть дуры новые трусы пятнают, а твои французские, мама за них бешеные деньги отвалила.

– Не может быть! – Вера побледнела, снова покраснела, в итоге пошла пятнами. – Я оказалась раздета, без белья... И ты все видел?

– Во-первых, не раздета. Лифчик на тебе был. И вообще, ничего я не видел! Что можно увидеть, когда держишь тебя сзади, захватом под руки?

– Нет слов, какой позор... – упавшим голосом она вынесла себе приговор. – Но я чувствую, что это еще не все.

– Да, мы не дошли до туалета, сделали это под деревом. Думаю, бог простит. А потом ты потребовала мыть руки.

– Фу, – Вера облегченно вздохнула. – Хоть здесь слава богу.

Но Антон не дал девчонке передохнуть. Одной безжалостной фразой он ее убил:

– Затем ты захотела подмыться. Сказала: чистота залог здоровья.

Вера начала хватать воздух ртом. Лицо приобрело багровый оттенок, как бывает при апоплексическом ударе. Мне стало страшно – таких выпученных глаз даже базедова болезнь никогда в жизни не видела.

Всю дорогу, попивая лимонад, я молчал, потихоньку шалея. Но на этом месте пришлось вмешаться:

– Разве не видишь, Антон, что травмируешь девочку? Фильтруй базар.

– Чего?

– Будь мягче, говори меньше, сглаживай острые углы!

– А, понял, – промямлил парень. – Сделаю.

Мы прошли мимо 'Рыбкоопа'. Этот магазин районного масштаба в мое время смело нарекли бы супермаркетом. В далеком прошлом здесь обитали рыболовецкие артели, которые просто вываливали на берег непроданную продукцию. И рыба гнила, источая специфический запах. Отсюда и название станицы, Гниловская.

Тем временем Вера немного пришла в себя. Весьма кстати оказалась бутылка кваса из нашей сумки.

– И я помылась на твоих глазах? – вопросила она, пребывая в тихом ужасе.

– В душе ты снова уснула, – признался Антон. – Вынужден был разбудить это тело. Ну, чтоб оно сделало все само.

– И ты все видел?

– Пойми, что можно увидеть в душе ночью? – рассердился Антон. – Тем более, тебя сзади держал. Только из шланга поливал, куда надо.

– Мамочка моя родная... – одним махом она выхлестала остатки кваса из бутылки.

Было понятно, что свою бесстыдную, никчемную жизнь девчонка считает законченной.

– Антон, – прошипел я. – Хватит фашизма! Сворачивай эту тему! Но, между нами, поведай, что было дальше. Только не вслух!

– А есть чего оглашать? – удивился он. – Я из шланга полил, она вжик-вжик – и готово. Что там мыть? Писька с ноготок, сам посуди, минутное дело.

– А потом?

– А потом я ее одел, и мы аккуратно, чтоб платье не измялось, прилегли отдохнуть. Вера попросилась на минутку, ноги ее не держали. Дальше ты знаешь.

– Да, брат, дела, – протянул я. – Не ожидал от тебя. Кто бы мог подумать, что окажешься таким наглецом. Это еще додуматься надо!

– Чего?

– На первом же свидании затащить пьяную девушку в душ для откровенной эротики.

– Да ты что?! – опешил Антон. – Она сама!

– Ага, так я и поверил. Послушай, а как же Алена? Помнится, я с ней еще долго встречался в своей жизни. Пока она замуж не вышла.

– Точно замуж вышла? – вдруг усомнился Антон.

– Ага, только за другого.

– Хорошо, что так получилось... – видимо, он уже все решил, – теперь время зря терять не буду.

– И что думаешь делать?

– А буду с Веркой встречаться, – постановил Антон. – И бегать никуда не надо, огород только перейти.

Глава девятая, в которой новый день заканчивается неожиданно

У реки дневная жара умерила свою прыть. Дышалось легко, зной притих и возле воды не ощущался.

На стрелке Дона нас поджидал замечательный пляж, практически пустой по причине буднего дня. Я уже и забыл, как это бывает – белый песочек, роща неподалеку зеленеет, водичка в реке чистая, и головы пловцов кое-где торчат. Разве такое возможно?

– Антон, а здесь купаться можно? – разувшись, шагнул в воду.

– Ну, за Старочеркасском почище будет, – убил меня он. – И песок лучше. Однако туда 'Ракетой' больше часа пилить.

Мама родная, как я мог такое забыть? А ведь вправду это было, отдых на природе, в воскресенье иногда не протолкнешься... Так, запись в расписание встреч: в Старочеркасск чуть позже сбегать обязательно!

Мягкое солнышко и двадцать восемь градусов за бортом здесь считается страшной жарой. Отправить бы этих нытиков в мое время, когда двадцать восемь – это минимум ночью, а в полдень все сорок.

Помахав рукой небольшой компании местных парней, Антон повел девчонку дальше.

– У нас всего три кастрюли жарехи, – объяснил он дальний переход. – Будем держаться отдельно, ни слова никому! Оглоеды налетят, словно чайки, глазом моргнуть не успеешь.

В воде Вера немного оттаяла. Она выиграла заплыв поперек реки – до середины и обратно, а потом вдоль берега.

– Хорошо гребешь, – признал поражение Антон. – Меня мало кто догонит.

– Это еще нога болит, учти, – она улыбалась. – А так ты меня и не увидел бы за бурунами! Скажи, я очень плохая?

– Антон, соглашайся! – воскликнул я. – Виноватая жена гораздо лучше, чем виновный муж. Поверь мне на слово.

Вера подвела разговор к волнующей ее теме, намереваясь поставить точки над 'и'. Хорошая девочка, с улыбкой и характером.

– Твои достоинства на виду, – постелив парочку газеток, Антон выложил кастрюли. – Стройная фигурка, брови необыкновенные и глаза чудные.

Девчонка зарделась.

– Отличница, умница редкая, школу с медалью закончила, – парень говорил серьезно, смакуя котлетку и оглядывая ее оценивающим взглядом. – А алкоголизм мы вылечим, ты не переживай. Я буду рядом.

Надкушенный кусок жареного сазана выпал у девчонки изо рта. Потом Вера огляделась вокруг, вытерла руки, и коршуном бросилась на него.

– Сейчас придушу! – оседлав Антона, она забарабанила кулачками по его груди. – Издеваешься?! Это было первый раз в жизни! Первый! И последний!

– Все алкоголики уверяют, что пьют последний раз, – отбиваясь, Антон ржал бешеным конем. – Но не бойся, в лечебно-трудовой профилакторий ты не пойдешь. Мы тебя подошьем.

– Чего? – она остановилась, только маленькая грудь возмущенно вздымалась.

– Французские ученые изобрели лекарство – Эспераль. Его под кожу вшивают.

– И что?

– Человек перестает пить! Я сам могу провести операцию, тут все просто: в ягодице делается маленький надрез, затем в жировую клетчатку вставляется таблетка. Разрез зашивается. Все.

– Но у меня там нет жира...

– Да? – погладив упругую попку, удивился Антон. – В самом деле. Это серьезный минус, надо работать над собой.

– Ах ты негодяй! – Вера подпрыгнула на нем, словно наездница. Антон заорал, а девчонка, всхлипнув от обиды, снова бросилась в бой. – Я тебе покажу жирную задницу! Я вот тебе сейчас...

В пылу драки бюстгальтер слетел, Антон даже сопротивляться перестал, наблюдая открывшуюся картину. И кто сказал, что миниатюрная грудь плохо? Идиоты, говорящие правильные, на их взгляд, слова. Слава богу, вблизи людей не наблюдалось.

Опустив взгляд, девчонка ойкнула. Мигом соскочила, отбежала в сторону, покраснели даже уши.

– Не смотри! – отвернувшись, она стала заправляться.

Антон хмыкнул, изучая содержимое кастрюльки с котлетами.

– Музыкант, ты завел новую ляльку? – над головой раздался насмешливый голос.

Я обернулся. Тонкие ноги, толстые губы. Дряблая кожа и четкий пивной живот. Да это же Гоша, собственной персоной! Давненько не виделись, сорок шесть лет...

Девчонка тоже обернулась на голос, и Гоша изменился в лице.

– Верка?! Надо же, как быстро растет молодежь... Прямо на глазах. Ладно, ребята, у меня еще дела, отдыхайте, – развернувшись, Гоша зашагал к роще.

– Козел, – прошипела Вера, возвращаясь к своей кастрюле.

– Приставал? – угадал Антон.

– Ага. Весной у дома подкараулил меня со своими шавками. Папку с нотами отняли.

– Какими нотами?

– Обычными. Из музыкальной школы.

– Ты занимаешься музыкой? – мне стало даже обидно за нашу с Антоном невнимательность.

– Занималась. Музыкальную школу по классу фортепиано закончила с отличием, – девчонка лукаво улыбнулась. – Не знал?

Антон много чего не знал. И я тоже. Два года у нас под боком жила готовая клавишница для оркестра, а мы не знали!

– Ноты отняли зачем? – Антон вернул ее к началу.

– Дураки потому что. Зажать пытались... Я растерялась, но тут мама выскочила, и самому наглому сразу вывернула руку. Остальным надавала по ушам. А этому Гоше – еще и по жопе. Мама в сапогах была, прилетело знатно.

– И что потом?

– Обходят меня за квартал. Если мама пообещала шею открутить – в следующий раз точно открутит. Кстати, ты у мамы на очереди.

– Меня-то за что?! – ошалел Антон.

– Мама уверена – ты всю ночь меня лапал и чпокал. Она сказала, что все признаки налицо. И на платье следы рук остались, – с отсутствующим видом Вера методично ныряла в кастрюльку. – Скажи, ты меня чпокал?

Моя другая часть осмотрелась вокруг, и буркнула:

– Не было этого.

– И я вот не помню, – сокрушенно вздохнула она. – А мама нашла отпечатки рук на попе, и сразу побежала за гинекологом. Тетя Оля мамина подружка, по соседству живет.

– И что? – заинтересовался расследованием Антон.

– А ничего. Не надейся, целка на месте.

Напихав полный рот рыбы, Антон растерянно жевал. Девчонка смотрела на него изучающим взглядом:

– Почему ты меня не чпокнул? Дура была бы рада.

– Какая радость чпокать мертвых? – удивился Антон. – Это грех.

– Ах так? – вскочила девчонка. – Пошли в воду!

– И что?

– Раз ты такой нерешительный и чурбан бесчувственный, будешь работать столбиком. Залезу тебе на плечи и буду прыгать с вышки. Я умею с пируэтом!

***

Обратно возвращались на закате. Солнце изо всех сил катилось отдыхать, а девчонка откровенно хромала – нога разболелась от всяких разных 'пируэтов'. Возле Люськиного ларька, после долгого стояния в очереди, силы' окончательно оставили ее.

– Все, я сейчас упаду, – Вера допила лимонад. – Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?

Пришлось брать 'лошадь' на руки и тащить домой на виду у всей улицы. Бабушки на своих скамеечках осуждающе качала головами, девчата восхищенно улыбались, а парни предлагали помощь. Положив голову на Антоново плечо, Вера делала вид, что ее здесь нет, и вообще, она без сознания.

– Так, – Нина Радина шипела негромко, но угрожающе. – Что на этот раз?

Сложив руки под грудью, в форменной милицейской юбке и белой рубашке с майорскими погонами, она прислонилась к воротам. Юбка выше колена, четкий высокий бюст... Не на всякой манекенщице так сидел бы этот обычный служебный наряд.

– Я ей: не пей, не пей, – убитым голосом доложил Антон. – А она опять...

Лицо Нины Ивановны вытянулось, а девчонка залилась счастливым смехом, слезать она и не думала.

– Вера, через час мы уезжаем, – подобревшим голосом молвила Нина Ивановна. – Звонил участковый из деревни, бабушке совсем плохо. Я вызвала машину. Иди, переодевайся.

Девчонка ойкнула, и упорхнула в дом без всякой хромоты.

– Сядь, – приказала Нина Ивановна.

На скамейку она опустилась благородной дамой, приглашенной на великосветский прием: колени вместе и чуть в сторону, ровная спина, подбородок поднят.

– Беру управление на себя, – сообщил я Антону, и тот с радостью согласился.

– У меня накопились вопросы, – высокомерно заявила Нина Ивановна майорским тоном. – И я надеюсь получить ответы.

Это было начало разгромной речи, однако растоптать Антона я позволить не мог. Недаром же говорят, что лучшая защита – нападение. Способность влиять на оппонента я вырабатывал годами, и не счесть, сколько раз на переговорах менял положение дел в выгодную сторону. Жизнь научила меня, применяя такие приемы, как убеждение и внушение, держать контроль над ситуацией.

– Вам говорили, что вы королева? – тихо начал я.

– Что?! – сбилась Нина Ивановна.

– У вас царская осанка и смелый взгляд повелительницы. И не родилась еще та сила, что сможет вас перегнуть. А когда вы гневаетесь, эти прекрасные зеленые искры поражают насмерть.

– Как ты смеешь такое говорить?! – бледное лицо мило порозовело. – Мальчишка...

Удар пришелся в цель! Она уже не жаждет нас топить.

– Правду говорить нетрудно, – я скромно улыбнулся. – Какая бы она ни была. Я восхищен моей королевой настолько, что приму любое наказание с радостью.

Пока Нина Радина в смятении безмолвно раскрывала и закрывала рот, я продолжил:

– А что касается принцессы, то я ее пальцем не тронул. Мы даже не целовались, тетя Нина! И я не посмею сорвать цветок ее целомудрия, пока девочка не полюбит.

– Да она влюблена уже два года, – гневно воскликнула Нина Ивановна. – Плачет по ночам в подушку, дурочка несчастная!

– Эта тайна раскрылась вчера, – возразил я. – По сути, мы только познакомились, и сегодня было первое свидание. Что она обо мне знает? Что я о ней скажу? Смешно даже обсуждать. Да, она мне симпатична. А если потом стервой окажется? А если Вера увидит во мне морального урода? Нам нужно время, чтобы присмотреться друг к другу, делать выводы рано. Вы знаете, что большинство браков распадается в первый год? Нет, тетя Нина, я не собираюсь причинять Вере боль. В конце концов, мы всегда может остаться друзьями – если поймем, что не пара. Я постараюсь. Буду держать себя в руках, глупости и грубости не допущу, обещаю. Я ответил на ваши вопросы?

Майор Радина во все глаза смотрела на Антона: королева была сражена.

А Антон шепотом заявил, что должен немедленно все записать на бумагу, чтобы потом выучить наизусть.

– Зовите Веру, и пойдем ужинать, – я поднялся.

– В честь чего это? – Нина Ивановна пребывала в полной растерянности.

– Мама сварила рыбный супчик – осетрина с сазаном. А на второе черная икра. Скушать надо сейчас, а то пропадет.

– Осетрина? Хм... Икорка? – она задумалась, и вдруг гаркнула: – Вера, я знаю, ты за дверью стоишь. Быстро переодевайся, тут супчик пропадает!

А до меня вдруг дошло, как холодно и оценивающе в начале разговора на Антона взирала Нина Радина. После такого осмотра шею аккуратно откручивают, закручивают, а потом снова откручивают. И, перешагнув, идут дальше – по своим бытовым делам.

За ужином Вера работала ложкой лучше всех, аппетит нагуляла знатный. Нина Ивановна, лениво смакуя икру, переводила задумчивый, вполне миролюбивый взгляд с Веры на Антона. А мама подкладывала лучшие кусочки сыну.

Ради такого богатого ужина отец после супчика решил налить себе рюмочку, но не нашел откуда. А ведь у него был неприкосновенный запас водки! Отец вопросительно взглянул на Антона.

– Папа, не ищи, Вера все выпила, – сообщил Антон.

Ага, это он про две бутылки коньяка в заначке еще не знает... Надо быстро этот пробел компенсировать. Ешкин кот, где взять денег?!

Обескураженный отец уселся на место, а Вера затряслась, опустив голову в тарелку. Нина Ивановна улыбнулась:

– У меня дома кое-что имеется, принести?

– Нет! – вскинулась мама. – Нету, и слава богу. Антон шутит, он за икру рассчитался. Да, сына?

– Пришлось отдать самое ценное, что было в доме, – вздохнул Антон. – Но икра и рыбка того стоит, да, папа?

С осетриной котлетой на вилке отцу пришлось согласиться.

– Недавно прочитал в каком-то журнале, – осторожно повернул разговор я, – что женщин преследуют заболевания груди. Прямо бич какой-то. И британские ученые разработали несколько рекомендаций.

– Что ты говоришь? – заинтересовалась Нина Ивановна. – И какие же?

– Ничего сложного. Для начала пейте зеленый чай.

– Чай? – мама отложила вилку. – Чего там может быть особенного?

– Антиоксиданты зеленого чая препятствуют перерождению здоровой клетки в раковую, – сообщил я простую истину.

– Как интересно, – воскликнула мама. – Миша, чтоб купил завтра, понял?

Отлично. Камень брошен, и круги пошли. Антон, потирая руки, согласился.

– Второе: ежедневно следует употреблять в пищу лук. В нем много флавоноидов, которые уничтожают вредоносные радикалы.

– Чего много?

– Полезных веществ. Также важна морковь, благодаря содержанию фалкаринола.

– Ну, лук и морковка у нас всегда есть... – мама оглянулась на крышку погреба.

– Отдельной строкой стоит черника, которая содержит антиоксидант птеростильбен, это вещество разрушает раковые клетки. Но самыми надежными защитниками женской груди диетологи считают капусту и помидоры. Овощи содержат холин и ликопин, способные нейтрализовать действие свободных радикалов, – я чесал цитаты из интернета лучше диктора. – Далее гимнастика. Соединив ладони на уровне груди, давить на них с таким усилием, чтобы мышцы груди напряглась. И повторять, пока не устанешь. Наконец, отжимание от пола. До двадцати раз.

– Я не сумею двадцать раз, – пробормотала мама.

– А когда ты была последний раз на медосмотре? – вопросил отец.

– Не помню... – мама честно пыталась вспомнить.

Есть, бинго! Пошло движение.

– Так, – сказал отец. – Завтра позвоню в госпиталь, там хороший товарищ работает. А в четверг возьмем отгул и сходим. И не надо рассказывать мне про конец квартала, Лида! План мы одно перевыполним, а со здоровьем так не выйдет.

Ай, молодец, папа! Лучше сказать невозможно.

– Миша, а можно нам с Верой за компанию? – Нина Ивановна подняла взгляд. – Бутылка хорошего коньяка у меня есть.

После ужина я пошел провожать женщин домой. Огородами, по знакомой тропинке.

Девчонка убежала 'переодеваться в дорогу', а я обернулся к Нине Ивановне.

– Вера комплексует по поводу невеликой груди, – осторожно начал подвод к дальней цели.

– Да, – легко согласилась она с таким поворотом в разговоре. – Говорит, мол, на ровной доске выросли два прыщика.

– И отчасти виноваты вы, тетя Нина.

– Да? – тема ее забавляла. Еще вчера она, майор милиции, и не подумала бы обсуждать подобные вещи с ровесником дочери.

– Бюст собственной матери мелькает у девочки перед глазами каждый день и, несомненно, она завидует такому произведению искусства, – предположил я.

Слегка кокетливо Нина Ивановна рассмеялась. Ловко у меня получилось – планы уничтожения негодяя давно растаяли в дым, и наши корабли активно сближались на встречных курсах.

– Антон, прекращай свои крамольные речи, – проворковала она. – И вообще, давай сменим тему.

– Конечно, вы правы.

Психологи рекомендуют почаще соглашаться с трудным собеседником. Я согласился и продолжил:

– Для описания этого совершенства слова еще не придуманы.

После такой фразы Нина Ивановна аж глаза прикрыла. Редко ее гладят подобным славословием, что несправедливо. Будем исправлять.

– На самом деле у Веры все нормально и гармонично, но ей надо помочь избавиться от навязчивых фобий.

– Каким это образом? – заинтересовалась майор Радина.

– Британскими учеными разработан комплекс физических упражнений по развитию грудной мускулатуры. Он несложный, но потребует серьезной работы с отягощениями, – меня несло, как по писаному. Вот что делает интернет животворящий. Но не стоит отвлекаться: – А у Веры локоть не в порядке! И колено. Это неправильно.

– Мы завтра вечером собирались на консультацию идти, – растерянно, как бы оправдываясь, промолвила Нина Ивановна. – Раньше не до того было. Какая операция во время выпускных экзаменов?

– Врач хороший?

– Говорят, хирург неплохой.

– Просто хирург не совсем айс. И вообще, хорошо знакомая болезнь лучше незнакомого врача, – отрезал я. – Нам нужен спортивный специалист-травматолог с опытом в этой области. Вере еще в гимнастику возвращаться, да и шрамы девушке совершенно не нужны. Давайте снимки и историю болезни, я схожу в госпиталь к приятелю отца, может он чего дельного посоветует.

– А почему нет? – согласилась Нина Ивановна, новыми глазами рассматривая Антона. – Спрос не ударит в нос.

– И ваши снимки давайте, – продолжил я наступление. – Вы немного прихрамываете, это, видимо, раздражает. Была травма бедра? Ладонь непроизвольно прикладываете.

– Заметно, да? – расстроилась она. – Ранение вроде пустяковое, а никак не залечу. То – то, то – это... Все руки не доходят. А что говорят британские ученые про лечебную диету?

– Ничего особенного тут нет. Полезная в нашей ситуации фолиевая кислота содержится в белокочанной капусте.

– Капуста лекарство? Удивил. Да мы ее круглый год едим!

– Вы и морковь едите, и бобы, и злаки. Хорошим подспорьем у британцев считается красная рыба, говядина и печень. Да, еще молоко из-под коровки.

– Бедные английские женщины! Вот почему они такие плоские – капусты и красной рыбы на островах нет, только джин да виски, – вздохнула Нина Ивановна. – Ладно, мясо с овощами мы сумеем. Несложная диета, однако.

–Хорошо помогают эстрогены – семена льна, бобы и твердые сыры. Мышечная масса груди будет наращиваться от физических упражнений и витаминов в шпинате, абрикосах и персиках. Красное вино еще... Но мы вино применять не будем, да?

– Нет! – быстро согласилась она. – Ни красное, ни белое. Обойдемся овощами и фруктами. Виноград же можно?

Про деликатный массаж груди я говорить не стал. Этим важным делом займется Антон, чуть позже.

– Ну, раз надо... – пробормотал Антон. – А что? Займусь, конечно.