Текст книги "Чтоб грани страха перейти...(СИ)"
Автор книги: Rose of Allendale
Жанры:
Любовно-фантастические романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
*
Громадный письменный стол.
Коробки – доверху. Книги, пергаменты, пухлые папки досье. Подшивки “Ежедневного пророка” и почему-то журнала “Придира”.
Стены – голые, только карта мира, вся в дырках от булавок.
– Маргарет, очень рад вас видеть, проходите. Не обращайте внимания на беспорядок. Приходится переезжать в новый кабинет. Спасибо, Кингсли.
– Сэр…
Дверь за спиной бесшумно затворилась.
Подошел, слегка прихрамывая.
Высокий, прямой, весь какой-то летящий. Темно-каштановая седеющая грива, суровые, умные глаза. Костюм – дорогой, с иголочки. Ботинки блестят.
– Простите, что оторвал вас от учебы, Маргарет. Я не задержу вас долго. Пожалуйста, садитесь. Вы не против, что я называю вас Маргарет?
– Что вы, сэр…
– Прекрасно. В таком случае перейдем сразу к делу. Садитесь же.
– Сэр…
Растерялась. Все-таки министр магии…
На тонких губах мелькнула улыбка. Отодвинул кресло, сел, слегка выставив вперед больную ногу. Аластор делает так же…
– Кажется, у нас с вами еще не было возможности познакомиться, Маргарет. Если память мне не изменяет, мы виделись только раз – прошлой осенью, при вашем зачислении.
– Да, сэр.
– Мистер Бруствер очень хорошо отзывается о вас и о мистере Бэлвуде. Говорит, вы делаете большие успехи. И это прекрасно, учитывая обстоятельства.
– Обстоятельства, сэр?
– Времена настали трудные. Впрочем, вы это знаете не понаслышке, не так ли, Маргарет? Вам ведь уже пришлось столкнуться с настоящей опасностью. Этим летом – в Отделе Тайн.
– Сэр… Я не была… это не было…
– Я понимаю.
Глаза желтоватые, как у кошки. Пристальные.
– Кингсли рассказал мне о ваших сомнениях и о том, что вы подумывали отказаться от карьеры мракоборца. Но он считает, что вы к себе несправедливы. Вы держались очень достойно. А если бы вы не поразили заклятьем Люциуса Малфоя, его не удалось бы арестовать.
Не выдержала – потупилась.
– Как видите, Маргарет, один узник Азкабана на вашем счету уже имеется. И не простой узник, а Пожиратель смерти. Это не так уж и мало.
– Спасибо, сэр.
– У нас давно не было пополнения, Маргарет. А Управление нуждается в новых людях – сейчас как никогда остро. Поэтому я нахожу справедливым и разумным, если вы и мистер Бэлвуд получите диплом мракоборца уже в конце этого года. Я обсудил это с моим преемником на посту главы Управления, мистером Робардсом – он придерживается такого же мнения. Он вступает в должность с понедельника и объявит об этом официально.
Взгляд поймал опять – как в мышеловку.
– Но это не единственная причина, по которой я хотел вас видеть. Скажите, Маргарет, вы не скучаете по Хогвартсу?
– Прошу прощенья?
– Насколько мне известно, вы проучились там последний, седьмой курс. Приобрели много друзей, в числе которых даже знаменитый Гарри Поттер. Вам не хотелось бы вернуться в школу – скажем, в качестве инструктора по трансгрессии? Много времени у вас это не отнимет – всего лишь три последних месяца в весеннем семестре. К этому времени вы как раз получите диплом.
– Простите, сэр, но мне всегда казалось, что такой инструктаж проводит чиновник из Отдела магического транспорта…
– Сложившаяся ситуация требует определенных мер, Маргарет, я думаю, вы это понимаете. После того как события в Отделе Тайн были преданы огласке, вашего друга мистера Поттера называют не иначе как Избранный. Для многих людей он стал своего рода символом, надеждой на победу… Это вполне естественно. Но, с другой стороны, он всего лишь шестнадцатилетний юноша. Он подвержен всем заблуждениям и недостаткам юности, к примеру, легко подпадает под чужое влияние – как хорошее, так и дурное.
– Я знаю Гарри, сэр, и не думаю, что у вас есть причины опасаться дурного влияния.
Тонкие губы сжались – почти как у Аластора. Но уже в следующую секунду изобразили вежливую улыбку.
– Я буду с вами откровенен, Маргарет. Я уважаю профессора Дамблдора. Но не считаю его влияние на мистера Поттера безусловно благотворным. Кроме того, с начала учебного года Дамблдор постоянно отлучается из вверенной его заботам школы.
– Тем лучше, сэр. Он меньше времени проводит с Гарри.
Улыбнулась – как могла беспечно. Поднялась.
– Простите меня, сэр, но я, к несчастью, очень плохо переношу трансгрессию.
Глаза сузились и как будто еще сильней пожелтели. Мгновенье глядел в упор. И вдруг рассмеялся.
– Разорви меня горгулья! С вами еще трудней, чем с Аластором.
– Спасибо, сэр.
– Вам это может показаться странным, Маргарет, но мы с вашим мужем через многое прошли вместе. Я всегда говорил, что он слишком рано вышел в отставку… И слишком доверяет Дамблдору. Надеюсь, ни у Аластора, ни у вас не будет повода об этом пожалеть.
========== VIII ==========
– Мэг!
В Атриуме не протолкнуться: рабочий день кончился.
– Черт, никогда больше не бросай меня наедине с Финли! Этот старый зануда проел мне плешь! То я зелье не в ту сторону мешаю, то бобы не так нарезал… Кошмар какой-то! По сравнению с ним Снейп – добрая фея!
– Поучился бы ты шесть лет у профессора Дюпона – ко всему бы привык.
– А что он делал? Подсыпал яд двоечникам?
– Если бы! Котлами швырялся!
– Ничего себе. Все эти зельевары немного… того. Помню, на первом курсе я разбил в кабинете у Снейпа банку с какой-то мерзостью. Он меня чуть не убил! Но вмешался Седрик, сказал, что это он виноват. Тогда-то мы и подружились… О, черт, шнурок развязался…
Отвернулась.
– Знаешь… я рад, что этого придурка Фаджа наконец сместили. Скримджер уж точно не станет прятаться за чужими спинами и врать. Он свое дело знает… Тролль задери! Это что, Тонкс?
И сама не узнала. Такая худенькая. Волосы – не ярко-розовые, не помидорные. Серые какие-то. Как давно не мыла.
– Она что, заболела? Почему она такая…
– Джим… Эм… Слушай, я пойду догоню ее, мне надо ей сказать кое-что.
– Ладно. До понедельника!
*
– У вас очень уютно… Ой-ой, прости!
– Ничего!
Подставку для кочерги поймала на лету.
Поднос с чаем – на журнальный столик, потеснив исписанные пергаменты и толстенные “Невербальные чары”.
– Ты уверена, что не хочешь поужинать? Аластор будет поздно, я подожду его, но я могу для тебя что-нибудь…
– Нет-нет, спасибо. Я и так тебя отвлекаю… Не надо было мне приходить…
– Не говори глупостей! Мы сто лет не виделись. И потом, кто-то должен помочь мне съесть все эти сладости. Я купила для Дамблдора, когда он жил у нас, и много осталось.
– Спасибо… Значит, Дамблдор был у вас все это время? Пока его не восстановили в должности директора?
– Ну да. Ютился наверху, в кабинете Аластора. Пришлось вынести оттуда половину распознавателей черной магии и трансфигурировать кресло в кровать. Но, кажется, ему все равно было не очень удобно. Он иногда надолго отлучался… Знаешь, это странно. Скримджер сказал мне, что Дамблдор часто покидает Хогвартс с начала этого семестра…
– Скримджер? Ты что, с ним говорила?
– Он вызвал меня сегодня прямо с занятий. Хотел отправить в Хогвартс инструктором по трансгрессии… Шпионить за Дамблдором и за Гарри.
– Воображаю.
Лягушку с подноса взяла машинально.
О Скримджере, конечно, разное… В министерстве – жестокий, упрямый, все средства хороши. В Ордене – о постоянных размолвках с Дамблдором. И все-таки… Он ведь был мракоборцем, сражался рядом с Аластором – как такое забыть? И сила в нем та же – непреклонная.
*
– По крайней мере, мы наконец избавились от этого трусливого хорька Фаджа.
– Скримджер метит на его место.
– Скримджер, говоришь?
МакКиннон глянул на Бруствера из-под седых бровей.
– Ну что ж, давненько министром магии не становился шотландец. На моей памяти и не было такого, вечно эти паршивые англ… Экхм! Вечно эти интриги. Министерство и раньше было гадюшником, а уж как запахло порохом… Н-да.
– Фадж хотя бы признал, что Сами-Знаете-Кто вернулся…
– Еще бы! Столкнувшись с ним нос к носу! – из кармана сюртука вынырнула и призывно булькнула фляга.
– Толку от его признаний, Артур! Развели панику в “Пророке”, позакрывали лавки в Косом переулке.
– Может быть, они правы. Люди боятся за свои семьи, за своих детей… Молли места себе не находит всякий раз, когда близнецы ночуют не дома, а в своей квартирке над магазином.
– Они молодцы. Твои мальчишки. Я видел их лавку. Просто отлично! И этот плакат у входа… Постой, как там у них?
Почему так всех волнует Тот-Кого-Нельзя-Называть?
Лучше пусть народ волнует Тот-Кто-Умеет-В-Кишках-Застревать!
Он хитер, он шустер! От него с давних пор
У всей страны запор!
Нет, это гениально, дери меня гиппогриф!
– Молли так не думает… Она все твердит, что их убьют в собственных постелях.
– Вздор!
– Раз ты был в Косом переулке, видел, что они сделали с лавкой Олливандера, с кафе Фортескью…
– Говорят, было несколько нападений дементоров, – пробасил Бруствер. – И этот ураган две недели тому назад. Обрушившийся мост… Даже маглы подозревают неладное.
– Вот что я вам скажу, джентльмены. Не надо в штаны срать. У твоих парней, Артур, достаточно мужества, чтобы плюнуть этому поганому Лорду в то, что еще осталось от его рожи. Кое-кому в министерстве стоило бы у них поучиться. Может, тогда у нас наконец будет нормальный министр, верно, Аластор?
Фляга булькнула.
– Если выберут Скримджера – это меньшее из зол. Он та еще сволочь, но сражаться умеет. И умен, как сто чертей.
– Редкое качество для мракоборца!
– Да чтоб тебя, старый баран!
*
Из кресла выудила пухлую книжицу. Фиолетовый переплет, золотое тиснение. “Как защитить свой дом и семью от темных искусств”. Отложила подальше.
– Вам тоже прислали?
– Еще бы! Я хотела ее выкинуть, но Аластор запретил. Он по вечерам развлекается тем, что зачитывает из нее самые нелепые советы.
– Да уж, проку от них немного…
Звякнула на журнальном столике – поплыл густой запах крепкого чая.
*
– То, что Скримджер не хочет плясать под Дамблдорову дудку, еще не значит, что он будет плохим министром. Я даже думаю…
– Дедушка… Извините… Профессор Дамблдор в прихожей. Поди встреть его.
– Что за манера являться на свадьбу с двухчасовым опозданием!
– Дедушка…
– Что “дедушка”? А если б мы тут к этому времени все перепились?! Ну ладно-ладно! Пойду встречу вашего профессора. Англичане…
Загрохотали по полу огромные броги(*). Хлопнула дверь.
Взгляд поймала – растерянный. Почти смущенный.
Шагнула.
Нашла большую ладонь. Тонкая серебряная полоска, кельтский узор – непривычно. Тепло.
– Аластор…
За весь вечер и дюжиной слов не обменялись, кроме тех, на церемонии. А может, и не нужно было.
Тепло.
– Не волнуйтесь, мистер МакКиннон, все это такие пустяки…
– Энгус просто немного… кхм… взволнован сегодня. Столько незнакомого народа… Вы не единственный, кому от него досталось.
– Мерлина ради, дедушка! Что произошло?
Странный, клокочущий звук. Слишком похож на смешок.
– Сущие пустяки, Маргарет. Ваш сторожевой баран меня поприветствовал.
– Я говорила, его надо привязать!
– Вот еще! Привязывать беднягу Энгуса, когда у всех праздник! И вообще, ты теперь тут не хозяйка. Распоряжайся у себя в Ричмонде. – Отвернулся. – Эля? Или чего покрепче?
– Благодарю вас, мистер МакКиннон, может быть, позже.
– Да? Ну как знаете. Наша Банни варит отменный эль. Кстати! Пойду скажу ей, чтоб принесла еще.
– Маргарет, дорогая, я очень рад за вас. Аластор, поздравляю.
– Спасибо, Альбус. Какого…
Пальцы черные – словно обуглились. Длинный рукав серебристой мантии упал торопливо – закрыл.
– Небольшая неприятность. Не стоит внимания.
– Неприятность отдает черной магией. Давай я скажу Хэмишу. Если это опять какая-нибудь тварь, вроде той поганой змеи, он сможет…
– Боюсь, что нет, Аластор. Не стоит беспокоиться… и портить такой прекрасный вечер.
– Ну, знаешь, Альбус!
– Как любезно с вашей стороны было пригласить Гарри. Я очень рад, что он может развеяться: ему нелегко пришлось. Я, пожалуй, пойду поздороваюсь с ним, если вы не против.
– Профессор Дамблдор, сэр!
Молодежь, забыв о танцах, окружила директора.
– Старый лис любит быть в центре внимания.
– Мерлин! Дедушка…
– Ну, ну, я шучу! Не дуйтесь. Подите потанцуйте. Я сказал этим болванам, чтоб сыграли что-нибудь подходящее.
Скрипка, аккордеон и волынка повели медленный вальс.
На спину легла широкая ладонь. Тепло. Почти жарко.
*
– Ой, это свадебная? Ой!..
Вредноскоп со звоном полетел на пол.
– Ой, мне так неловко…
– Ерунда! У нас их полно по всему дому.
– Чудесная фотография! Ты такая красивая. И… вы все тут очень красивые.
– Дора…
Худенькая спина напряглась.
– Эм… Чай стынет.
Молочник угрожающе качнулся – удержала.
– Мне правда очень жаль, что я не смогла приехать. Я хотела, но…
– Я понимаю. Нам, наверное, следовало отложить…
– Ну что ты! Вы и так откладывали. Сперва из-за мистера Уизли, потом из-за Дамблдора. В конце концов, если постоянно ждать подходящего момента, можно и не дождаться, верно? Расскажи лучше про свадьбу. Близнецы наверняка что-нибудь устроили.
– Ну… началось с того, что Фред попытался оседлать Энгуса. Это наш сторожевой баран. Тот, конечно, его сбросил и затоптал бы, если бы дедушка не вмешался. Потом они с Джорджем затеяли фейерверк и подожгли амбар… Потом угостили МакГонагалл съедобной Черной меткой. Ну, той, от которой тошнит… Я думала, к концу вечера они разнесут весь дом, но обошлось.
Глаза – в чашку.
– Дора… Слушай, я не хочу ни во что вмешиваться. Но я вижу, что тебе плохо. Смерть Сириуса…
– Нет.
– Если бы я могла как-то помочь…
– Нет, это не из-за Сириуса.
– М?
– То есть, конечно, это ужасно… то, что с ним произошло. Но мы ведь почти не знали друг друга. Он был хороший, благородный, но я не скучаю по нему… так…
– Так – как по кому-то другому?
Всхлипнула. Неожиданно и беспомощно, по-детски.
– Он на меня даже не смотрит! Ну, правильно! Чего на меня смотреть? Я ведь не такая красивая, как Флер, не такая умная, как…
– Дора… Дора, милая! Если это из-за Билла Уизли, то… Флер все-таки на четверть вейла, она всегда…
Головой помотала. Взмахнула палочкой. Из серебристого сияния в воздухе соткалось. Большое, мохнатое, на четырех лапах, с пушистым хвостом.
Вот, значит…
– Дора… Ох… Я думаю, дело не в тебе. Не в том, что ты ему не нравишься. Просто он боится…
– Грозный Глаз же не побоялся жениться на тебе!
– Это другое. Римус не хочет причинить тебе вред. Ведь когда он… когда это происходит с ним, он не контролирует себя, не осознает…
– Хватит! Не хочу!..
Голос сорвался.
– Ох… Мэгги… Мэгги, прости! Я сама не знаю, что…
Пепельная макушка прижалась к плечу. Пальцы сами…
– Ну не надо. Не надо так… Знаешь, что сказал бы Аластор?
– Постоянная бдительность?
– Нет. Он сказал бы: будь мракоборцем!
– Я не мракоборец, я – дура…
– Одно другому не мешает.
Хмыкнула невесело.
– Мэгги, а ты…
– М?
– Тебе никогда не бывало страшно этой железной ноги?
– Знаешь… Я не думаю про нее как про что-то… отдельное. Я даже не вижу ее. Она всегда была для меня просто частью Аластора. Наверное, если бы я ее увидела, это означало бы, что я не люблю его больше.
– А это было трудно – научиться не видеть ее?
– Труднее было заставить его ее не видеть.
Комментарий к VIII
(*) Броги – национальная шотландская мужская обувь. Кожаные ботинки на толстой подошве с высокой шнуровкой. Носятся под килт, надеваются на длинные шерстяные носки – хозы.
========== IX ==========
За Тонкс заперла – не дай Мерлин, Аластор одного засова не досчитается! Вернулась в гостиную.
С каминной полки взглянуло…
Пестрая кучка гостей. Дедушкина улыбка. Рядом с большой грузной фигурой в потертом сюртуке – маленькая, хрупкая. Так странно, и радостно, и немного страшно – узнавать в ней себя.
*
– Оставь, Банни!
Хлопнули ставни.
– Вы так простудитесь, мисс Мэгги! Сентябрь на носу!
– Не простужусь. Ты разве не помнишь, как я полезла купаться на Самайн? Хотела до маяка доплыть. Дедушка, как узнал, грозился меня выпороть.
– Как не помнить, мисс Мэгги! Вам всего-то было лет девять. Вы были такая маленькая, худенькая – точь-в-точь ваша матушка, мисс Марлин! А мастер Хэмиш уж так испугался… Велел налить вам в чай виски… Все твердил, что иначе вас лихорадка прохватит…
– Но не прохватила же! Хотя виски ты мне так и не налила.
– Да как же можно – ребенку!
Громко шмыгнул нос.
– Ох, как будто вчера было! А вы уже совсем взрослая… красавица… Точь-в-точь мисс Марлин…
Коснулась тонкого плечика, повернулась.
Из зеркала – совсем не мамино.
Серые глаза, волосы темная медь, даже веснушки – дедушкины.
И черты – слишком крупные, куда уж до великолепной Флер!
Хотя, может быть, сейчас…
Фамильный тартан тяжелыми складками – до самого пола. Короткие пряди уложены, цветы в них – и как Банни удалось, не иначе как чарами…
– Какого дементора?! У нас тут свадьба или что? Банни, а ну прекращай реветь! И поди вниз, присмотри за этими обалдуями, пока они вконец не испортили гостиную. Вот уж не думал, что это скажу, но у свободных эльфов руки растут из задницы! Даже комнату украсить не умеют.
Громко шмыгнул нос.
– Банни говорила мастеру Хэмишу, что ни к чему нанимать еще эльфов… Банни говорила, что справится сама…
– Ну да! Чтоб потом весь Хайленд судачил о том, что МакКинноны свадьбу не могут справить как следует! Ступай вниз, Банни, и приведи там все в порядок. Ну живо, живо! Вот-вот будут гости!
– Вечно мастер Хэмиш не слушает Банни… А Банни говорила…
Нахмурились седые брови. Но дождался молча.
– Хорошо, что ты уже готова, Маргарет. Может… э-э… поможешь мне…
Клетчатый плед у плеча придерживает ладонью.
– Дедушка! Разве…
– Помолчи! Много ты понимаешь!
– Дедушка…
– Аластор-то, поди, со страху в килт не с первого раза попал… А, дери меня гиппогриф! Я тебе ничего не говорил!
Улыбку спрятала. Шерстяной край осторожно приколола к пиджаку. Тускло сверкнула серебром голова вепря с оленьей ногой в пасти.
– Знаешь, что это? – ткнул большой палец. – Герб МакКиннонов. Когда-то, очень давно, глава нашего клана отправился на охоту. И заблудился. Но вскоре увидел пещеру, подходящую для ночлега. Он развел огонь, чтобы поджарить тушу оленя, которого подстрелил. И тут на него бросился дикий вепрь. Но наш с тобой предок был не робкого десятка. Он швырнул зверю в пасть оленью ногу, а потом расправился с ним.
Слышала сотни раз, но не перебивала.
– С тех пор девизом МакКиннонов было: Смелым помогает судьба. И вот что я тебе скажу, Маргарет. Оба моих сына, твой отец и твой дядя, были достойны этого имени. Но и твоя мать была достойна его не меньше.
– Дедушка…
– Ты очень на нее похожа, Мэгги. Ты всегда была на нее похожа.
Сглотнула, отвела взгляд.
– Я не такая, как мама. Я боюсь…
– Мэгги, храбрость – не в том, чтобы ничего не бояться. Храбрость – в том, чтобы знать, чего надо бояться в первую очередь. И ты это знаешь.
Запели под огромными брогами половицы. От зеркала – к камину. От камина – к окну. И обратно. Скрип-скрип.
– Я редко тебе это говорил, Мэгги. Может, даже слишком редко. Но я горжусь тобой. И твоим выбором.
От зеркала к камину. От камина к окну. Скрип. Скрип.
– Вы с Аластором встретились в не лучшие времена. Ну, да когда они бывают лучшими? Помню, как Глен решил жениться. Я ему сказал: да ты спятил, парень! Кругом такое, что плюнуть да выругаться, а вы со своими любовями! Но потом появилась ты – и я понял, что был не прав. Жизнь – всегда больше, чем война. Сколько бы ни было отмерено…
Половицы смолкли.
Дед переступил с ноги на ногу. Поправил тяжелый шерстяной плед на плече.
– Кхм… Да, совсем забыл, зачем к тебе шел. МакМилланы прислали сову. Поздравляют. Все-таки зря вы отказались позвать соседские кланы. Вот, помню, на моей свадьбе гулял не только Кейп-Рот, но и все Гебриды! Ну, да ничего. Дом целее будет.
*
– Мэг, э-э… Мы, в общем… это…
– Мы долго думали, что тебе подарить…
– Сперва хотели наш фирменный набор “Чудо-ведьма”…
– Но потом решили, что приворотные зелья тебе ни к чему!
– Поэтому… вот…
Большая коробка, неуклюжий яркий бант. Даже предположить страшно.
– Порошок мгновенной тьмы! Очень удобная штука!
– Мы подумали, тебе, как мракоборцу, пригодится. И Гроз… то есть… мистеру Грюму понравится…
– Спасибо, ребята! Это самый полезный подарок, какой нам сегодня сделали.
– Еще бы! Покруче маминого набора сковородок!
– Да нет, сковородки отличные…
– Это потому что мама тебя любит. Все время твердит, какая ты хорошая хозяйка. Держу пари, Флер на будущий год она подарит ржавые!
– А почему…
– Мальчики! Ну что за безобразие! Вы не могли хотя бы сегодня обойтись без глупых шуток?
– Ма, это не мы…
– Ну конечно! – голос взлетел возмущенно. – Хотите сказать, что кольцо само запрыгивало назад в жилетный карман Римусу, когда он пытался его достать. Три раза!
– Старина Римус просто переволновался.
– Ему же не каждый день приходится быть шафером!
– Бессовестные! Чуть не сорвали церемонию! Как это вообще можно было додуматься! Заколдовать обручальное кольцо!
– Да не колдовали мы над ним!
– Мы просто его за ниточку привязали…
– Ужасно! Бедный Римус! На нем просто лица не было! А каково было Мэгги и…
– Не беспокойтесь, миссис Уизли! Мы даже ничего не заметили.
– Мэгги! Милая! – ухватила, увлекла в сторонку. – Ты уж прости моих оболтусов. Ну не могут они вести себя как подобает, хотя я им говорила…
– Ну что вы, миссис Уизли! Они же просто пошутили.
– Ах, милая! Как бы мне хотелось такую невестку. А не…
За взглядом проследила. Флер – еще ослепительней, чем всегда. За руку держит крепко. Долговязый парень, рыжие волосы – конский хвост, в ухе серьга. Билл Уизли. Старший. Гордость семьи, банк Гринготтс…
– Ты только не подумай! Дело не в том, что она мне не нравится. Просто уж очень они торопятся. Хотят жениться будущим летом, представь себе! Конечно, это из-за войны. И в прошлый раз было то же самое. Женились как попало…
Полетели звуки рила(*) – Билл потянул Флер. Покраснела, засмущалась – словно и не внучка вейлы, обыкновенная девчонка соседская.
– По-моему, они хорошая пара, миссис Уизли.
– Ну, не знаю… Билл простой, работящий парень. А она… Они же не подходят друг другу!
– Как и мы с Аластором.
– Одно дело ты, а другое – эта самовлюбленная нахалка! Не думаю, что, будь у Билла все лицо в шрамах, она бы так рвалась за него замуж.
– Я давно знаю Флер. Она может казаться высокомерной. Но она совсем не плохая. И очень любит свою семью. Как и Билл… И как вы, миссис Уизли. Вам просто нужно познакомиться поближе.
Синие глаза улыбнулись.
– Аластору с тобой очень повезло, милая.
*
– Не умеет молодежь веселиться! Вот, помню, на моей свадьбе отплясывали так, что пол проломился. Ну-ка, Мэгги… Давай! Аластор не будет против, если ты чуток потанцуешь со своим старым дедом.
Оркестрик бодро запиликал скоттиш(**). Комната закружилась – быстрее, быстрее. Под пальцами – шерстяной плед, голова вепря с костью в зубах. Ноги перестали поспевать и оторвались от пола.
– Класс!
– Вот это да!
– А! Ничего еще из твоего старика танцор?
Под ногами снова – скрипучие доски. Выдохнула, пальцы разжала.
– То-то же!
Дед повернулся к волынщику.
– Ну-ка, парень, сыграй флинг! Да подлиннее, шагов хотя бы на восемь, а не то убожество, что вы теперь пляшете!
Взглянула украдкой – лицо красное, аж веснушки пропали, глаза знакомо блестят. Отговаривать бесполезно.
– Нет, я вот не понимаю…
– Мистер Бруствер…
– Ну не понимаю я! Эта штука… Ну… на юбке которая…
– На килте.
– Неважно! Мохнатая такая… ну… как ее?
– Спорран.
– Во-от! Она… того… ну… танцевать не мешает?
– Мистер Бруствер, Мерлина ради!
– Да нет, я же серьезно…
– Мне кажется, вы слишком много выпили.
– Да при чем тут!..
– Мистер Бруствер!
– Нет, ну вы мне объясните!.. Вы же тоже… Шотландка вы или нет, профессор Маго… Мако…
– Ну, знаете, мистер Бруствер!
– Так вы что? Переписываетесь?
– Ну… бывает… иногда…
– И что он пишет?
– Джинни!
– Ой, да ладно тебе! Мне просто интересно, что может писать великий ловец сборной Болгарии.
– Ничего особенного.
– Ну, Гермиона! Ну расскажи!
От камина несет жаром.
– Не скучаете, Римус?
– Что вы, Мэгги! Чудесный вечер. Только вот, похоже, я самый неловкий шафер, какого только можно себе представить…
– Ерунда! Не ты же придумал вместо I Belong To Glasgow спеть I Belong To Dublin.(***)
– Хэмиш хотел сделать тебе подарок…
– Черта с два!
Хрипловатый смешок. Взгляд усталый из-под рыжих ресниц.
– Вы извините нас, Римус?..
*
– А гости?
– Не думаю, что они скучают.
Из распахнутых окон – дрожащий свет и громкое Donald, where’s your trousers?(****) Из темноты…
– А, чтоб меня!..
– Энгус! На место! Сидеть!
– Ну и денек…
Руку сжал крепче. Тепло. Непривычная серебряная полоска…
– Извини за кольцо. Близнецам вздумалось поразвлечься.
– А! Я должен был догадаться. Пруэтты тоже любили дурацкие розыгрыши.
– Пруэтты?
– Гидеон и Фабиан. Старшие братья Молли. Те еще были оболтусы! Но оба – сильные волшебники. И сражались достойно.
Песня про Дональда и отчаяное блеяние стихли за поворотом.
Только волны бьются о скалы далеко внизу.
– Странно, что мы всегда приходим сюда.
– М?
– На это самое место.
Рука сама потянулась. Бугристая, рваная щека.
– Аластор…
Взгляд перехватил – тем, здоровым.
– А-а! Только не выдумывай всякого.
– Но ведь ты… тогда…
– Я делал что должен был. Может, оно и должно было так…
– Как она предсказала?
Само вырвалось, не успела даже…
– Альбус! Старый сплетник!
– Нет, я не от него узнала. Я… случайно…
Нога скрипнула – присел на мшистый камень у самого обрыва.
– Это было давно, Мэг. Мне бы и в голову не пришло, что такое сбудется.
В темноте не разглядеть…
– Все ее предсказания были странные. Наверное, поэтому в них не верили. И я не мог… Я потеряю глаз, чтобы обрести то, что вернет мне глаз и ногу… Экий вздор! Но…
Нагнулась, уже не пытаясь увидеть.
– Пойдем назад. Здесь ветер, а ты в одном платье.
– Это поправимо.
Податливый клетчатый край открыл веснушки на плече. Скользнул ниже.
Вздрогнула от мурашек.
Туфли застряли в упавших складках.
Какая же ледяная трава.
Комментарий к IX
(*) Рил – шотландский бальный танец. Танцуется в парах, но это – контрданс, то есть фигурный танец, в процессе которого танцоры меняются местами, выполняя определенные фигуры.
(**) Скоттиш – парный шотландский танец. Что-то вроде польки, только танцоры движутся не приставными шагами, а подпрыгивают на одной ноге, при этом закрывая сзади, в третьей позиции вторую. Обычно музыканты, исполняя скоттиш, на каком-то этапе начинают ускоряться, и танцоры вынуждены двигаться все быстрее и быстрее.
(***) I Belong To Glasgow – песня, которая была написана в 1920 году шотландским певцом Уиллом Файфи. Дословно можно перевести как “Я принадлежу Глазго” – песня о любви к родному городу, а также к виски, потому что когда герой песни пропустит пару стаканчиков, уже “Глазго принадлежит ему”.
(****) Donald Where’s Your Trousers? – “Дональд, где твои штаны?” Знаменитая шотландская песня о любви к ношению килтов.
========== X ==========
Ну и погодка! Почему я всегда оказываюсь в Хогсмиде в такую холодрыгу? И всегда – с мокрыми ногами. Ох, зайти бы сейчас в “Три метлы”, выпить горячего шоколада. Или грога… с рождественским кексом… В жизни не ела такого вкусного рождественского кекса, как в “Трех метлах”! Хотя… может, мне это показалось? Потому что Аластор мне его принес. И кто бы мог тогда подумать…
Черт! Что у меня в голове? Я тут на задании, а не для романтических воспоминаний…
А вот и он!
*
– …И тут Крам ловит снитч! Нет, ну ты представляешь?! Макаронники-то думали, победа у них в кармане! Тролль меня задери, давно такой игры не видел! Жаль, ты не смогла пойти…
– МакКин… То есть… Грюм! Вот вы где! Сейчас же зайдите ко мне и потрудитесь объяснить, почему вы опаздываете на мои занятия. Если вы через пару месяцев получите диплом мракоборца, это еще не значит, что вам позволено нарушать правила.
– Но, сэр, я никогда не опа… – Взгляд поймала. – Да, сэр, я прошу прощенья. В метро была авария…
– Я вообще не понимаю, почему вы добираетесь до министерства таким ненадежным способом, как магловский общественный транспорт. Идемте. Мне нужно серьезно с вами поговорить по поводу дисциплины.
– Что-то ты, Кингсли, чересчур лютуешь.
– Будь я на вашем месте, Деклан, я бы не тратил время на болтовню со стажерами. Мистер Робардс ждет ваш отчет о скоростных метлах в понедельник. Вам следует поторопиться, если вы, конечно, не собираетесь работать на выходных. Грюм, мне долго вас дожидаться?
– Уже иду, сэр.
– Проходи.
Дверь захлопнулась, взлетела палочка – заглушающие чары.
– Наконец-то Робардс сподобился выделить мне отдельный кабинет. Тесноват, конечно, ну да где наша не пропадала… Хочешь чаю?
Комнатка маленькая. Прямо над столом с плаката радостно машут игроки команды “Стресморские сороки”, размашистый автограф капитана, Хэмиша МакФарлена.
– Состав шестьдесят седьмого года. Это мне твой дед подарил. Когда узнал, что я тоже за них болею… МакФарлен был великий игрок. Я встречал его, когда он уже возглавлял Отдел магических игр и спорта. Но я тогда был стажером и ни за что бы не решился с ним даже заговорить.
– Напрасно. Поболтать он любил. Особенно – под пинту эля. Сразу начинал вспоминать все свои матчи.
– Ты его знала?
– Ну… Все шотландцы так или иначе друг друга знают. А дедушка очень дружил с МакФарленом, он бывал у нас дома. Подарил мне игрушечную метлу. Я с нее тут же упала, мне было только три года. Папа очень рассердился, а дедушка сказал, что все великие игроки в квиддич начинали с разбитых коленок.
– Повезло тебе с дедом, Мэгги! Мои родители – маглы. До сих пор побаиваются всего, что связано с магией. Хотя, может, оно и к лучшему… По нашим временам – чем меньше знаешь, тем дольше живешь.
– Что случилось, Кингсли? К чему был этот спектакль?
– Неплохо вышло, а?
– Еще бы! Строгого начальника вы изображать умеете. Не удивлюсь, если однажды вас выберут министром магии.
– Возьму тебя в заместители!
– Я бы предпочла пост главы мракоборцев.
– Куда уж нам… Держи чай!
Уселся без церемоний – на край стола. Хлебнул из кружки.
– У меня для тебя поручение. От Дамблдора.
– М?
– Он очень хотел поговорить с тобой сам, но у него не было времени. Дело срочное. Если, конечно, ты согласишься…
Положил прямо на ладонь.
Бритая голова, изношенное лицо, петушиная рубашка.
– Узнаешь его, если увидишь?
– Выглядит, как ворюга.
Расхохотался в голос.
– Ну… В сущности, оно так и есть. Его зовут Наземникус Флетчер.
– Флетчер? Он не из тех Флетчеров, которые…
– Ага! Были самыми богатыми людьми в Англии еще со времен Статута о Секретности. Вижу, историю магии ты не у профессора Биннса изучала. Во время первой магической войны они разорились. Старина Земник не привык зарабатывать своим трудом, на нем была жена и дочери… Одним словом, он растерялся…
– Ясно. И что же, его надо найти и отправить в Азкабан?
– Наоборот. Надо помешать ему отправиться в Азкабан прежде, чем он сделает одно важное дело.
