Текст книги "Ключ (СИ)"

Автор книги: Робот BoBot

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

– Ну, вроде, усек, – невольно согласился Вепрев.

– А ты, паря, молодец, на лету схватываешь, – похвалил Шурика Эрдрум, – сразу видно, красный диплом.

– Откуда вы про диплом знаете? – поразился Шурик.

– От верблюда, – отрезал старикашка, – короче, ты меня понял?

– Ага, – промямлил Шурик, – так че делать-то?

– Дык я ж тебе уже сказал, – поразился старикашка недогадливости экс-математика, с некоторой досадой разведя руками, – иди в Нижний Мир, тащи сюда стакан Времени.

С этими словами Эрдрум слегка привстал, наклонился, и вытащил из-под своего трона грязный граненый стакан с остатками мутной жидкости и дохлым тараканом на дне. В зале потянуло омерзительной сивушной вонью.

– Нака-ся вот, – протянул он Шурику тару, – аккурат хватит. Да смотри, сам-то не облейся.

Шурик подошел к трону, взял стакан, повертел в руках и зачем-то понюхал. Вонь была убойная, Шурик аж закрутил носом.

– А куда идти? – спросил он Эрдрума, задрав голову.

Вместо ответа Творец Примитивов топнул ногой. Тотчас каменная кладка посреди его постамента с душераздирающим скрежетом разверзлась, отворив узкий черный проход. Вепрев подошел, и нерешительно заглянул в черную дыру. Сразу за входом начинались ступеньки каменной лестницы, уводящей в жуткую тьму подземелья. В нос пахнуло запахом перегара и нечистот, а до ушей стали доноситься далекие голоса и нечеловеческий вой, от которого по спине математика поползли мурашки. Шурик поежился.

– Не робей, паря, все пучком, – услышал он за спиной голос Эрдрума.

Шурик испуганно обернулся, и увидел за спиной старикашку, правда, уже нормальных человеческих размеров. Вблизи стало заметным, что лицо Творца изборождено глубокими морщинами, и покрыто какими-то неприятными черными пятнами, словно у подгнившей картофелины.

– Давай, давай, – поторопил старикашка, – не век же мне проход держать.

– А что там, внизу? – опасливо спросил Шурик.

– Увидишь, – махнул рукой Эрдрум, – тока один тебе совет – в карты там не играй, разденут! Да, и время тебе там – немеряно.

– Это как? – вяло поинтересовался Шурик.

– А так. Нету там Времени. Скока хошь там пробудь, а вернешься сюда прям в сей же секунд. Постучишь – открою.

Вепрев заколебался, и хотел было уже послать старикашку куда подальше, но тот вдруг легонько подтолкнул его вперед, и Шурик влетел на первую ступень лестницы, чуть не загремев вниз с разгона.

– Да ты че?! – возмущенно крикнул он, обернувшись, и тут же волна ужаса окатила его с головы до ног – вместо выхода перед ним была сплошная каменная кладка. Не видно было ни двери, ни малейшей щелочки – только ровные ряды плотно пригнанных камней. В тесном душном проходе мерзопакостный запах усилился настолько, что Шурика чуть не вырвало, а скрежещущие голоса и зловещий вой кувалдами били по нервам незадачливого дворника-математика.

С трудом взяв себя в руки, Шурик повернулся вперед, и принялся разглядывать лестницу, скупо освещенную чадящим факелом, воткнутым в стену метрами десятью ниже. Высокие узкие ступени, покрытые слизью, круто уводили вниз, постепенно завиваясь влево, так что конца лестницы Шурик не видел. «Ну, и сволочь, этот дедок!» – мелькнула в голове нехорошая мысль, – «дать бы ему разок в рыло». Эта мысль ободрила, и Шурик, аккуратно выматерившись для храбрости, сунул стакан в карман куртки, и начал спускаться, придерживаясь рукой за шершавую каменную стенку, покрытую пятнами плесени…

sss

В дежурке райотдела царила невыносимая казенщина, от которой у задержанных начинало сводить скулы, но его обитатель, неподкупный служитель закона и порядка капитан Свиридов, давно к ней привык, и сейчас занимался важнейшим делом. Открыв монументальный сейф, высившийся у окна, он влез в него почти по пояс, и наливал в грязный стакан водку из стоявшей в укромном уголке литровой бутылки.

Набуровив напиток до самых краев, Свиридов ловко вывернулся из сейфа, резко выдохнул, и одним махом выплеснул в желудок остро пахнущую волшебную жидкость. Занюхав дозу рукавом мундира, он с минуту постоял, зажмурив глаза и с наслаждением прислушиваясь, как блаженный жар от огненной воды, разгорающийся в животе, разливается приятным теплом по всему капитанскому телу. Скоро и капитанская голова, приятно закружившись, перестала потрескивать, белокрылыми чайками из нее улетели мысли о панке, которого капитан недавно пристрелил по пьяному делу, и теперь придется отмазываться, и о жене, которая совсем запилила его, требуя купить норковую шубу, и о дочери Элеоноре, которую патруль соседнего отделения застукал за курением травки в компании проституток, и о прочей тоскливой хренотени того же плана…

Свиридов с облегчением поставил стакан на место, запер сейф, и вернулся на рабочее место, намереваясь включить телевизор, и посмотреть любимый порно-канал секс меньшинств. Но едва на экране начали угрями извиваться обнаженные красотки, как входная дверь в участок тяжело бухнула, раздался топот кованых сапог, и перед дежурным нарисовался молодой лейтенант Козлов, ведущий под руку прекрасную девушку в белом.

Капитан удручённо выключил ящик, и с тоской посмотрел на посетителей, даже не обратив внимания ни на необычные белые одежды задержанной, ни на сияющий нимб над её головой.

– Что там у тебя, Козлов? – недовольно спросил он, доставая засаленные бумаги из ящика стола.

– Злостное хулиганство, товарищ капитан! – бодро доложил лейтенант, завистливо принюхиваясь к спиртному духу, исходившему от старшего товарища, – эта вот гражданка вон чего с Гавриленко-то сделала – тот в статую превратился, теперь в музее стоит, понимашь. Вот, – Козлов осторожно положил на стол оливковую ветвь, – вот, говорят, этой штукой она его по башке треснула, он и превратился в памятник.

– Я, ваще, в курсах, – сообщил капитан Козлову, – из Большого Дома звонили. Оклемался Петрович, уже на пост вернулся. Давай рапорт.

Козлов молча протянул начальнику бумагу, и Свиридов, мрачно глянув на тихонько всхлипывающую Машку, принялся по диагонали читать сочинение Костика о пылающей лестнице спустившейся прямиком на проспект, о случившемся вследствие этого заторе на дороге, о девице, которая спускалась по этой самой лестнице, и о прочих чудесах. Закончив, он поставил свою корявую подпись, аккуратно положил рапорт в папочку на столе и сухо спросил Машку:

– Ваши документы, гражданка.

– Нет у меня документов с собой, – всхлипнула Машка, – отпустите меня домой, дяденька… пожалуйста…

Однако Свиридов отрицательно покачал головой.

– За злостное хулиганство отвечать придется, – жестко заявил он. – Опять же, документов при вас нет. Так что придется задержать. До выяснения.

С этими словами Свиридов вылез из-за стола, достал ключи от обезьянника, и коротко приказал Машке:

– Пошли!

И верный служебному долгу капитан Свиридов со спокойствием удава повел несостоявшуюся богиню по узкому и грязному коридору в «обезьянник». Бездушно лязгнул замок, и дежурный, сняв с Машки казенные наручники, втолкнул нарушительницу в камеру, где уже сидели две молоденькие проститутки да потасканная наркоманка с отрешенным взглядом. Через пару мгновений кованая дверь захлопнулась, загрохотали запоры, и раздались удаляющиеся шаги блюстителя порядка.

Машка, ежась от задувавших изо всех щелей камеры сквозняков, стыдливо закутала озябшее тело белоснежным плащом, и присела на нары. «Черт бы побрал, этот ключ!» – мелькнула в голове тоскливая мысли, – «Не будь его, дергалась бы щас под рэп в какой-нибудь забегаловке, и горя не знала…».

И несчастная дева горько зарыдала по своей загубленной жизни и погибшей молодости, слушая издевательское хихиканье проституток и навязчивое бормотание наркоманки…

sss

Спуск продолжался долго. Голоса и вой становились все громче, и вскоре заглушили звуки тяжелого дыхания экс-математика, редкие факелы, торчащие в стенах, отбрасывали под ноги пляшущие тени, мешая разобрать дорогу, и несколько раз Шурик чуть было не оступился. После этого он стал идти осторожнее, хотя это и замедляло спуск. Примерно через полчаса заныли натруженные ноги, и Вепреву пришлось останавливаться через каждые десяток ступенек, чтобы дать им отдых, а лестница все бежала и бежала вниз, и казалось, что конца ей не будет.

Но всему в этом мире приходит конец – как плохому, так и хорошему, да и никакому тоже – и через пару часов, когда Шурик совсем уже выдохся, за очередным поворотом лестницы замаячил выход – узкий портал, увенчанный полукруглой аркой. В тусклом свете едва виднелся кусочек ровного, выложенного плиткой пола, а голоса, перемежаемые жутким воем, стали просто оглушительными. Шурик, затаив дыхание, преодолел последние ступеньки и осторожно выглянул наружу.

От увиденного у дворника-математика отвисла челюсть. Лестница вывела его в огромную пещеру, но, в отличие от зала, в котором они с Машкой встретили старикашку Эрдрума, пещера куталась в сумраке, и от этого ее размеры показались Шурику совсем невероятными. – «Метров сто, наверное, в диаметре будет» – прикинул Шурик. Он поднял глаза на высокий потолок – «Ого! Метров двадцать, не меньше!».

Пещера, так же как коридор, в который они с Машкой попали в самом начале, освещалась факелами, воткнутыми в стены. В их пляшущем свете Шурик разглядел, что потолок и стены пещеры представляют собой сплошной неровный камень, как будто его не касалась рука каменотеса. «Наверное, пещера естественная», – заключил он, гордый своей догадливостью – «а то бы стенки ровнее были». В центре, поперек пещеры, текла настоящая река, не ручей – река, ведь у ручьев не бывает русла шириной восемь-десять метров, и Вепрев тут же сообразил, что это и есть Река Времени, и именно ее воды ему надо набрать в стакан.

Шурик сделал полшага вперед. Теперь он увидел, что через реку перекинут каменный мост, который опирался на две могучие опоры, стоящие на дне реки. Огромные камни, из которых был построен мост, потемнели от старости, и Шурик сразу решил, что этот мост очень древний – похожие строения он видел по телевизору, когда показывали древние города Италии. С той стороны, где находился он сам, мост выходил на площадку, выложенную сильно затоптанными каменными плитками – тут явно ходило множество людей, что еще раз подтверждало древность моста и пещеры.

От реки площадка была отгорожена невысоким каменным парапетом, по-видимому, сделанным чтобы избежать случайных падений в реку. Шурик поежился, представив, что может ожидать человека, упавшего в реку Времени. «Ну, ништяк…» – подумал он, – «справлюсь!».

Проследив взглядом влево, до истока реки, искатель приключений невольно вздрогнул, увидев отвесную неровную стену, на которой было высечено колоссальное лицо, от вида которого Шурик почувствовал, как его захлестывает животный ужас. Глаза чудовищной морды, вырезанной из камня, горели кроваво-красным светом, в ее крючковатый нос было вдето кольцо, а из широко разинутого трехметрового рта – нет, пасти! – струился мощный пенистый поток Времени – мутновато-белесой жидкости, которая и образовывала текущую перед ним реку.

«А куда она вытекает?» – мелькнула в голове Вепрева неуместная мысль. Шурик глянул вправо, по течению, и обомлел – там также высилась отвесная стена, где располагалось второе, не менее ужасное лицо, но губы его чудовищной пасти были вытянуты в трубочку, и жадно всасывали в себя Время, издавая громкое хлюпанье.

Сделав над собой усилие, Шурик отвел глаза от испугавшей его каменной рожи и посмотрел на противоположный берег. Там была такая же площадка, зажатая между рекой и стенкой пещеры, а за ней – портал, в сумраке которого виднелась широкая лестница.

– «Так, так,» – пробормотал Шурик, продвигаясь вперед еще на полшага, – «посмотрим». Он специально разговаривал сам с собой, чтобы не заорать от страха, но не удержался и вскрикнул, увидев, что по лестнице спускаются люди! Они выходили из портала, сбивались в кучки на тесной площадке между стеной и рекой, а затем непрерывной чередой шли на мост, в начале которого стоял стол, вроде полированной каменной глыбы.

Шурик думал, что за этот удивительный день он потерял способность пугаться и удивляться, но не тут-то было – самое интересное только начиналось. За столом сидели ужасные существа – огромные крысы размером с человека. Одного этого было бы достаточно, чтобы хлопнуться в обморок, но Шурик стиснул зубы и заставил себя не отводить глаза: у крыс были собачьи головы, а на руках – когти, как у ящериц. Говорили они визгливыми, скрежещущими голосами. Кошмарные твари сидели рядком за столом, и к ним чередой подходили люди, которые появлялись из портала.

Вепрев, не шевелясь, наблюдал за каким-то человеком, который подошел к свободному крысоящеру. Он о чем-то заговорил с ним, и крысоящер подвинул к нему кучку каких-то камней. Когда они стали переставлять их на столе, Шурик догадался, что идет какая-то игра. – «Старик сказал – в карты не играть» – вспомнил Шурик, – «но это точно не карты». Внезапно крысоящер своей когтистой лапой схватил беднягу за грудки и швырнул в реку. С ужасающим воем тот полетел вниз, и поток унес его в кошмарную пасть чудища в правой стене. – «Наверное, проигрался» – подумал Вепрев, – «ну, ни фига себе заведение!».

Точно такая же печальная участь постигла еще десяток несчастных, как вдруг к столу виляющей походочкой подошел хлыщеватый молодой человек с нагловатой ухмылкой на лице. Как и прочие, он перебросился с крысоящером парой фраз, и они начали переставлять камни. Но хлыщу, видимо, повезло – по окончанию игры крысоящер широко взмахнул рукой, и молодой человек спокойно перешел мост олодой человек спокойно прроко взмахнул рукой, и раз, и и в е города Италии. од руку всему телна площадку и, сделав по ней несколько шагов, исчез. Шурик как можно дальше вытянул шею, и увидел точно такой же портал, как на противоположной стороне.

Экс-математик так увлекся наблюдениями, что совершенно не заметил, как к нему подкралась беда. Кто-то внезапно схватил его за шиворот и скрежещущим голосом провизжал:

– Кто таков? Как сюда попал?

Извернувшись и посмотрев наверх, Шурик с ужасом увидел, что его схватило за воротник одно из крысоподобных созданий. От существ, сидящих за столом, его отличала толстая броня и копье в руке, это явно была местная охрана.

Вблизи собачья морда была еще омерзительной – с ощеренных клыков капала слюна, красные глаза горели, а вонь от существа исходила такая, что Вепрев невольно поморщился.

– Да я, это… залопотал Шурик, – понимаете, меня сюда Творец послал…

– Что за творец? – отвизга крысоящера у Шурика подкосились ноги, – ты што, шпионить тут собрался?

– Да нет, я это… стакан надо набрать… – испуганно вякнул Шурик.

– Ясно, – заявил крысоящер, – воровать Время пришел. Ну, погоди!

И стражник, скрутив Шурика в бараний рог, поволок его к столу. Перед носом незадачливого дворника мелькали ровные ряды истертых плиток, ноги спотыкались о неровности, и несколько раз Вепрев чуть не упал. Но цепкая лапа стража крепко держала Вепрева за загривок, и вскоре арестант был поставлен перед одним из крысоящеров, сидящим за столом.

– Так што, осмелюсь доложить, этот вот опять от Творца заявился, – доложил страж.

– Ладно, – вяло сказал тот, крутя в лапах золотое пенсне, – разберемся. Катись отсюда.

Стражник отсалютовал пикой и ускакал на своем здоровенном черном хвосте на пост, а сидящий за столом крысоящер, водрузив на собачью морду пенсне, впился в Шурика тухлыми глазами. Вепрев поежился.

– Понимаете, я… – начал было он, но был перебит.

– Я все знаю, – все так же вяло ответила омерзительная тварь, – не впервой. Опять Откат?

– Ага, – честно признался Шурик, и вытащил из кармана стакан.

– Ясно, – кивнул головой крысоящер, и широко зевнул, обдав несчастного Шурика мерзким запахом перегара. – Уаа-ха-ха. Посмотрите-ка, батенька, назад, откуда вы пришли.

Шурик обернулся, и, к своему вящему ужасу и изумлению не увидел выхода, из которого он появился в этом загадочном месте – стена представляла собой сплошной монолитный слой камня, как и во всей пещере. Не видно было и портала, в который вошел давешний хлыщ.

– Вот так-то, – сочувственно кивнул звероящер, увидев кислую мину, появившуюся на лице Вепрева.

– И что теперь? – уныло поинтересовался Шурик.

– А теперь, батенька вы мой, предстоит нам сыграть в одну простенькую игру, – сообщил крысоящер, – победите – вернетесь в свой мир, проиграете – вон, полюбуйтесь…

Крысоящер подбородком показал на очередного бедолагу, которого в этот момент отправляли реку. От страшного воя казнимого Шурика передернуло.

– А просто так нельзя? – осторожно спросил он, – в смысле, вернуться?

– Нет, увы, – крысоящер покачал головой, – при всем моем желании. Правила устанавливаем не мы, а там, – крысоящер глазами показал на потолок. – Мы только играем…

– Ладно, – покорился судьбе Шурик, и припомнил предостережение Эрдрума, – а во что играть? Я в карты не умею.

– Помилуйте, батенька, – замахал своими когтистыми лапами крысоящер, – какие карты, фи! Мы играем в простейшую игру. – Крысоящер высыпал перед экс-математиком кучку квадратных камешков, тщательно вырезанных из какого-то красноватого камня. – Все очень просто. Тут всего тринадцать камней, вы можете брать от одного до трех. Кто возьмет последний камень, тот и выиграл. Ясно?

В голове бывшего ботаника что-то отчетливо щелкнуло. Быстро прокрутились лекции в универе, и Вепрев, несмотря на некоторое ослабление умственных способностей, вызванное частым употребление горячительных напитков, тут же понял, что ему предлагают сыграть в древнюю игру, выдуманную французским математиком Баше де Мезирьяком аж в 1612 году. Шурик задумался, о том, не побывал ли талантливый ученый здесь, прежде чем предложить свою игру, может, он ее не выдумал, а подглядел у этих существ.

– Ну что, молодой человек, начинаем? – в голосе крысоящера послышалось явное нетерпение.

– Да, – сказал Шурик, и тут же припомнил, что в этой игре проигрывает тот, кто ходит с ключевой позиции. «А что за позиция такая, мать ее в лоб?» – задумался Шурик. Внезапно его мозги прояснились, и он вспомнил. «Сколько там камней-то?» – подумал он, – «ах, да 13. Ясненько. Значит ключевые позиции – 4, 8 и 12 камней. Нефиг делать».

– Хорошо, – заявил дворник-математик, – только я хожу первым.

Крысоящер на миг вперил в Шурика взгляд своих крысиных очей, и кивнул.

Шурик вытащил один из камней и сунул его в карман. Ящер, не задумываясь, тоже вытащил один камень и отложил в сторону. Вепрев на всякий случай посчитал камни. Их осталось 11. Он, не раздумывая, вытащил три камня, и снова сунул их в карман. Ящер забрал 2 камня. Шурик тоже вытащил 2 камня, и с победной ухмылкой посмотрел на крысоящера. Тот, поняв, что продулся, отодвинул камни в сторону, и одобрительно посмотрел на ботаника. Глаза его стали не такими злыми.

– А вы, батенька, молодец! – похвалил он, – с математикой дружите!

– Стараемся, – ответил Вепрев, – Так я пошел?

Вместо ответа крысоящер махнул рукой и в сплошной каменной стене на другой стороне моста открылся широкий проход. Шурик торопливо зашагал по мосту, и, пройдя его, воровато оглянулся. Ящер сидел к нему боком, и казалось, потерял всякий интерес к недавнему партнеру по игре.

Стараясь не шуметь, Вепрев перелез через парапет и осторожно спустился к реке. Вблизи было заметно, что жидкость, текущая в ней, была неоднородна, и более всего напоминала белесый кисель с какими-то мелкими частичками, сверкающими разноцветными искорками. На миг Шурик даже залюбовался их игрой, но ему было пора идти. Он аккуратно набрал полный стакан Времени и, опасливо держа его в вытянутой руке, медленно зашагал к выходу.

Подойдя поближе, он, наконец, отвел глаза от своего драгоценного стакана, и осторожно заглянул в арку портала. Сразу за ним начиналась ведущая наверх мраморная лестница с крутыми ступенями, а далеко, далеко вверху, в самом конце, виднелась дверь, окованная золотыми пластинами. Шурик уже занес было ногу, чтобы подняться на первую ступень, как вдруг в пещере раздался визгливый голос:

– Это как это понимать? Папик, вы только посмотрите, этот козел наше Время реально тырит!

Вепрев испуганно обернулся и с ужасом увидел, что прямо за ним стоят два человека, одетые в ослепительно белые ниспадающие одежды. Первый был представительным седовласым старцем с длинной бородой, а второй – молодым человеком лет тридцати с воспаленными глазами маньяка-наркомана и веночком из розанчиков на патлатой голове. Над парочкой трепыхал чахлыми крылышками облезлый голубок.

– Истинно, истинно базарю, вам, Папик, – начал было вещать тот, что помоложе, но бородач оборвал начавшуюся проповедь.

– Завали ебало, – коротко приказал он, и молодой человек заглох на полуслове. Тотчас же голубок, паривший под куполом, совершенно некстати решил облегчиться, и на патлатую башку маньяка с жирными шлепками упали жизненные отходы птички.

– Да ты че делаешь, пидор! – заорал тот, срывая с головы веночек, и грозя обидчику кулаком. При этом рукав его бурнуса задрался, показав тощую волосатую руку с исколотыми венами. – Ты на кого хезаешь, сссука!? На понятия, поставлю, пасть порву, моргалы выколю, ибо истинно, истинно базарю тебе, аз есьм пуп зем..

– Заткнись, – беззлобно повторил старик, и взмахнул рукой. Внезапно вся декорация сменилась – исчезла пещера с крысоящерами, рекой и мостом, и вконец очумевший Вепрев очутился посреди огромного грязного помещения, сильно смахивающего на какой-то производственный цех. Окон не было – зал освещался тусклым светом огромных чадящих факелов, воткнутых в щербатые закопченные стены, сложенные из циклопических каменных блоков, а грязный пол был вымощен уложенными вкривь и вкось каменными плитами.

Прямо посреди помещения находился огромная, метра три диаметром, дыра, из которой доносился шум мощного потока. У краев дыры были навалены кучи какой-то коричневой дряни, издававшей едкое зловоние, и с десяток изможденных полуголых людишек, вооруженных здоровенными лопатами, непрерывно валили эту субстанцию в бассейн. Из круглой дыры в стене поток оборванных людишек безостановочно катил тачки с коричневой субстанцией, которую они сваливали в кучи у края бассейна.

Приглядевшись, Шурик заметил, что у каждого из них за спиной торчат огромные сложенные крылья, которые, судя по отдельным перышкам, некогда были белыми. Видимо, чтобы не давать крылатым работникам лениться, по залу подпрыгивала на хвостах парочка крысоящеров, вооруженных дубинками, которыми они то и дело погоняли замешкавшихся работяг. На головах крысоящеров красовались бескозырки с надписью «КРЫСГВАРДИЯ» на тулье.

– Поди-ка сюда, паря, – внезапно услышал Шурик голос бородатого старикашки.

Вепрев испуганно повернулся на голос, и справа от себя увидел давешнюю троицу, находившуюся на высоком подиуме. На сей раз бородатый восседал на огромном троне, а патлатый стоял за его спиной с уже прощеным голубком на плече. Старикашка манил Шурика толстым пальцем. Рядом с троном бородатого стоял второй трон, поменьше но тоже внушительный. На нем сидела красивая молодая женщина с нимбом на голове и грустными глазами.

«Ну и влип же я!» – мелькнула в голове экс-математика трусливая мыслишка. Точно такие же ощущения он испытывал только один раз в жизни – когда с него брали показания в милиции, после того, как Вепрев по пьянке устроил драку в пивной на первомайские праздники. Правда, тогда ему удалось отмазаться тысячной купюрой, а вот сейчас, видимо, он влип всерьез. Деваться, однако, было некуда, и, все еще держа полный стакан Времени на отлете, Вепрев на ватных ногах приблизился к трону.

– Ну што, паря, воруем? – добродушно спросил старикашка. – Ай-ай-ай! Нехорошо!

– Да я… – вякнул Шурик, но договорить ему не дали.

– Да што вы с ним базарите, Папик, – капризно заскулил патлатый, смахивая голубка с плеча, – кинуть мясо во Врата, и всех делов!

– Это успеем, – отмахнулся старец, – ты што, не видишь, што человек не в курсах?

– Ах, Папик, – надулся патлатый, – никада вы мня не слу…

– Сказано – заткнись! – возвысил голос бородатый, – не мешай, – и повернулся к дворнику.

– Вот што, Вепрев, поговорим конкретно. Видишь это? – старец ткнул пальцем в дыру.

– Ага, – проблеял Шурик, у которого от мысли, что его собираются бросить в эту воронку, начали подкашиваться ноги.

– А што под ней, как по твоему? – поинтересовался старикашка.

У Шурика остались силы только на то, чтобы отрицательно помотать головой.

– Так я тебе скажу, Вепрев. Это – Время ваше, – зловещим голосом сообщил старец. – Усек? Вы его поганите, а мы чистим. Как говночисты какие…

– Фи, Папик, вы меня натурально скандализируете своими репримандами! – жеманно покривился Патлатый.

– А ниче, стерпишь, – ухмыльнулся старец. – Теперь вот што, Вепрев. Как ты мое Время красть учудил, будет тебе кара.

– Да отдам я ваше гребаное время, подавитесь! – внезапно пробило Шурика, которому надоел весь этот балаган, – нате, берите! – и он протянул стакан старцу.

– А подруга твоя, она как? – ехидно поинтересовался бородач. – Так и пойдет на зону фефелой?

Шурик мигом скис, вспомнив о Машке. В самом деле, не ходить же ей теперь весь свой век в этих самых Примитивах! И чем еще в милиции кончится – больш-о-о-о-ой вопрос. Крутой нрав ментов экс-математик знал не понаслышке.

– Ладно, че от меня-то требуется? – мрачно спросил он старикашку.

– А ты, паря, молодец, – одобрительно сказал бородатый, – секешь фишку. Значицца, вот что я решил. Щас ты моего отпрыска возьмешь, и отправитесь с ним на пару в ваш мир. Ты у него вроде как проводник будешь.

– Шта!? – взвизгнул Патлатый, – Куда это вы меня, Папик? Опять с этими говнюками вожжаться? Да пошли эти уроды на хуй!!!

Женщина на соседнем троне попыталась заступиться за Патлатого:

– Ахти, батюшка, пошто суровенек так-то? Ить он дитя еще малое, неразумное!

– Сказано – сделано, – жестко отрезал старец, – развеется малость, да и хоть какой прок с него будет. А то ишь, обширялся уже наскрозь, живого места нет!

Старикашка задрал свободный рукав балахона, в который был одет Патлатый, и Вепрев увидел на его руке длинную дорожку следов от уколов в вену, какие бывают у отпетых наркоманов.

– Это – што? На «крокодил» подсел?! Ну, погоди!

С этими словами папик хлопнул в ладони, и тотчас облезлая дверь за его спиной со скрипом растворилась. Из нее, в обнимку, пошатываясь, вышли двое здоровенных мужиков в белых балахонах, из под которых за спинами торчали белоснежные крылья.

– Опять нажрались, сссскаты! – взревел старец, грозя парочке волосатым кулаком – ужо погодите, доберусь я до вас!

– И вовсе напраслину возводите, вашличство, – промычал тот, что был чуточку трезвее, – тока саму капельку приняли с устатку, для аппетиту…

– Ну, ин ладно, с этим опосля, – смилостивился старикашка, – а щас вот што. Возьмите-ка вот этого лоха, – старец своей бородой-веником указал на Шурика, – да и придурка моего, – он кивнул на патлатого, – и отправьте обоих во Врата. Тока нежнее, нежнее, ясно?

– Усе ясн, бут сделн! – хором отчеканили моментально протрезвевшие мужики, и, не задерживаясь ни секунды, подошли к Патлатому.

– Не хочу! – пронзительно заверещал тот, – не надо! Папик, простите меня! Я исправлюсь! На аптеку перейду!!!

Однако Папик только непреклонно насупил кустистые брови, и кивнул экзекуторам. Те, не обращая внимания на вопли, схватили Богова Сына за руки и за ноги, и принялись раскачивать. На счет «три» они умело швырнули Патлатого в дыру, и тот, издавая отчаянный визг, от которого у Шурика заложило уши, описал изящную параболу и шлепнулся в ревущий поток Времени. Тотчас же его барахтающееся тело засосало водоворотом, и с отчаянным воплем «не надаааа!!!» Патлатый исчез мутной жидкости.

– А теперь твой черед, Вепрев, – заявил старец, – не робей, выплывешь аккурат дома. Да, и стакан свой не разлей, – ехидно добавил он, подмигнув Вепреву, а затем повернулся к мужикам, и кивнул.

Те вразвалочку направились к дворнику. Шурик окаменел от страха, его ноги стали как ватные, и он не в силах был сделать ни шагу, а только испуганно таращился на мужиков. Те же, привычно схватив экс-математика за руки и за ноги, стали раскачивать бессильное тело. Вепрев изнеможенно молчал, только почему-то упорно смотрел на свой стакан, а в уголке его угасающего сознания тупо билась единственная мысль: «почему он не проливается?». Вдруг он почувствовал, что его тело резко взмыло в воздух и понеслось в страшную яму, на дне которой ревел водоворот…

sss

…еще один разлегся, – прозвучал в ушах злой голос, и кто-то больно стукнул Шурика по ребрам, – эй, ты, алкота! Вали отсюда!

Шурик открыл глаза и увидел свинцовое Питерское небо, и тут же в уши ему ворвался знакомый уличный шум – голоса людей, рев моторов, шуршание шин автомобилей, грохот трамваев. Прямо над ним нависала хмурая ряшка в милицейской фуражке.

– Вали отсюда, – повторил мент. – И кореша своего забирай.

Вепрев тупо заморгал, и с трудом принял сидячее положение. С изумлением он увидел, что находится на Среднем проспекте, как раз напротив станции метро Василеостровская. Вокруг было полно спешащего народа, и все люди, проходившие мимо, аккуратно обходили тело Вепрева стороной. Шурик повернул голову, и увидел слева от себя навзничь распростертого Патлатого все в том же белом бурнусе и веночком на голове. Он лежал, тычком уткнув рыло как раз в обширную лужу, в которой плавали окурки, а задравшиеся рукава бурнуса не скрывали рук с исколотыми венами. Напротив стоял мент, недвусмысленно покачивая дубинкой, и мрачно глядя на нарушителей.

– Давай, давай, – поторопил блюститель порядка.

Шурик, кряхтя, поднялся на ноги, и только тут с тупым удивлением обнаружил, что все еще держит в руке полный стакан Времени, в который, правда, кто-то успел кинуть несколько монет. Вепрев наклонился к Патлатому, и потрогал за плечо. Тот резко дернулся, перевернулся на спину, и вскочил, словно чертик из шкатулки.

– Что? Уже? – воскликнул он визгливым голосом. – Опять все сначала? Фи! Как пОшло! Пошли отсюда! Да, да, пошли! Я должен выполнить свою миссию! – с этими словами он схватил Шурика за рукав и повлек его по улице под тяжелым взглядом сержанта, который пристально глядел им вслед и что-то говорил в рацию. К удивлению Вепрева белая хламида, в которую был одет Патлатый, ничуть не измаралась.

– Где тут народ собирается? – спросил он дворника-математика, – мне нужна аудитория, аудитория, ты понимаешь? Понимаешь? Аудитория! Это очень важно! Важно! Да! И ты должен! Да! Да! Да! Ты, ты должен! Отвести, отвести меня к ней! Да! Это очень важно, важно, ты понимаешь?

– Отвянь, – потребовал Шурик, стряхивая руку Патлатого с рукава, – народу щас больше всего в пивной, только денег нет.