Текст книги "Эльф, чудовище и волшебный лес (СИ)"

Мэйр вернулся за полдень, принеся с собой сырость, запах мокрых листьев и дождя. И кучу пакетов, невесть каким образом уместившихся в его руках. Себастьян, как раз избавлявшийся от парочки подгоревших оладьев (их удалось сделать относительно приличными только с пятой попытки), едва не уронил тарелку, завидев всё богатство.

– Ты кого-то ограбил? – поинтересовался он. – Не стоит делать это по утрам, ты в курсе?

– Очень смешно, – отозвался Мэйр, ставя пакеты на пол.

И без всякой ментальной магии можно понять, что его целитель устал и чуточку сердит. Себастьян не удержался и скользнул в его мысли – совсем недалеко, из чистого любопытства.

– Кто такая Элинор? – спросил он и подошёл к Мэйру, чтобы помочь снять пальто.

– Моя мама, а что?.. – пробормотал Мэйр, судя по всему, растерявшись от внезапной помощи, но тут же сурово сдвинул брови и прибавил: – А что я тебе говорил по поводу ментального воздействия и личных границ?

– «За такие дела в приличном обществе по морде дают».

– Ну хоть запомнил, умница ты мой, – Мэйр обошёл его и критически оглядел кухню, словно ожидая узреть на её месте пепелище. – Ух ты, да у тебя тут пир горой! И что, даже кухня уцелела?

– Ну знаешь ли, – оскорбился Себастьян, пусть и понимал, что ему просто мстят за «ментальное воздействие», – я всё это время не под кустом жил!

– Да кто ж тебя знает? – целитель пожал плечами, усмехаясь чуть злорадно, однако затем совсем другим тоном добавил: – Извини. Это очень мило с твоей стороны, правда. Уже и не помню, когда в последний раз мне что-то готовили… так что, ну… спасибо, наверное.

«Такой очаровашка», – умильно протянул монстр. Себастьян едва смог удержать его от всяких глупостей вроде крепких объятий и прочих… вольностей. Хватало и того, что с чудищем они в последнее время подозрительно часто сходятся во мнениях.

– Не за что, – отмахнулся Себастьян. – Хотя вышло съедобно. Я пробовал. Не высокая кухня, но…

– Но ты старался, – ему доброжелательно улыбнулись, отчего на душе стало так тепло, что вмиг позабылось о монстре и всех его дурных наклонностях.

Почти обо всех – сколько Себастьян ни пытался, смотреть на Мэйра и не думать о прикосновениях и всяком таком никак не выходило. Слишком хорош во всех отношениях, а к зелёным глазам и длинным ногам Себастьян и в юности питал слабость. Разумеется, он не раз думал о том, что подобное чересчур… внимательное отношение к своему целителю – не более чем следствие болезни. И будь поблизости другие объекты для восхищения, влюблённости и прочих чувств, отличных от постоянной злости, неприязни и тревоги, им перепало бы не меньше заинтересованности.

Только вряд ли о них хотелось бы позаботиться так же сильно.

– Мне помогал твой кот, – проговорил он, стараясь (в очередной уже раз, Бездна, сколько можно!) отвлечься от прелестей целителя. – Чёрный, наглый и болтливый. Надо было пустить его на суп.

Мэйр выразительно фыркнул.

– Лира-то? Да ну, отравились бы на хрен… – он недовольно сдул с лица прядь непослушных волос и покачал головой. – Так и знал, что этот поганец шерстяной притащится. Он тебя не обижал?

– Обижал он вырезку, – передёрнул плечами Себастьян. – Меня так, обозвал идиотом пару раз.

– А-а, ну ничего нового… Будь к нему снисходителен: дедуле восьмой век пошёл. Со временем даже привыкаешь к его брюзжанию.

– Склероз и старческое слабоумие. Да мы с ним отличная компания! – он хихикнул, представив себя за дружеской беседой с кошаком. Могло бы быть интересно, не болтай Лир всякие глупости о его целителе.

Он подтолкнул Мэйра к столу, на миг коснулся запястья и подивился тому, насколько оно холодное. Вроде бы через портал путешествовал, когда успел так замёрзнуть? Выглядывающие из-под густых волос кончики ушей тоже не внушили оптимизма – точно не помешала бы шапка, которой Мэйр пренебрёг. И да, Себастьян понимал, что эти мысли не столько его, сколько Элинор, которая заботилась о непослушном сыне. Но с неведомой дамой он полностью согласен.

– Замёрз совсем, – проворчал он, протянув руку и потерев острый кончик.

Мэйр отпрянул так, будто ему хорошенько въехали в челюсть кулаком. Полыхнул румянцем, потешно прикрыл ухо ладонью, уставился исподлобья.

«Да ты издеваешься!» – донеслась до Себастьяна возмущённая, даже немного истеричная мысль.

– Ты чего? – только и смог спросить он, озадаченно хмурясь.

– Сам ты чего! – огрызнулся Мэйр – не столько сердито, сколько как-то… беспомощно? – П-пожалуйста… н-не… не делай так больше никогда!

– Почему? – искренне изумился Себастьян. По его мнению, реакция даже для его эльфа-недотроги вышла чересчур неадекватная. Не то чтобы ему рассуждать об адекватности, но всё-таки.

– Это неприлично, – ответили ему уже куда спокойнее – хотя воздух, как и щеки целителя, всё ещё полыхал смесью трудноопределимых эмоций. – И неприятно… то есть не то чтобы… ну… Вот я бы ни с того ни с сего взял да полез к тебе в штаны – тебе бы разве понравилось?

Себастьян искренне понадеялся, что его выражение лица достаточно красноречиво. Каким ещё оно может быть, когда в голове мигом возникла картинки с узкой ладонью, расстёгивающей пуговицы на его штанах? То, что её хозяин – мужчина, значения вовсе не имеет.

– Вообще-то… да, Мэйр, мне бы понравилось, – протянул он, глядя на недоуменное лицо своего целителя.

– Я определённо не хотел вот это слышать, – проворчал тот и спешно отошёл к раковине, видимо, собираясь вымыть руки. – Боги, я точно собрался спать с ним в одной постели?..

– Что-что?

– Ничего. Всеми богами заклинаю – садись и жри рябчика.

– Мэйр, это же фазан.

– Ой, да хрен разница!

Себастьян на это только пожал плечами и послушно поплёлся обратно к жаровне. Еда – лучший способ закончить любой неудобный разговор. И помолчать, переваривая ситуацию вместе с фазаном.

– И правда вкусно, – заключил Мэйр, когда с несчастной птицей, ещё более несчастными оладьями и мятным чаем было покончено (от предложенного вина Себастьян уже по обыкновению отказался). – Свалить, что ли, на тебя готовку?

– Это верх моих талантов. Охотник из меня лучше, чем повар.

– Кстати об этом…

Мэйр небрежным взмахом руки отправил посуду в раковину и ушёл в гостиную. Заинтригованный, Себастьян поспешил за ним – он хоть и давил в себе любопытство, но очень интересно узнать, что с самого утра вытащило целителя из кровати в такую погоду.

– Тут кое-какая одежда, – сообщил Мэйр, деловито разыскивая что-то в куче пакетов, – ну и ещё всякое там барахло. А то у тебя из вещей зубная щётка да пара страшненьких казённых рубашек, оскорбляющих мой взор…

Себастьян ещё раз, уже оторопело, оглядел всё это пакетное нагорье. Мысль о том, что его бедняга-эльф, издёрганный чужими кошмарами, встал ни свет ни заря и пошёл покупать для него целую уйму «всякого там барахла», никак не желала укладываться в голове.

– …и чтоб я не слышал нытья про «не могу принять», ясно? – Мэйр, не дождавшись никакой реакции, грозно зыркнул на него, прежде чем вернуться к возне с пакетами. – Про «слишком дорого» тоже не интересует; я отнюдь не нищий, и деньги свои на что хочу, на то и трачу.

– Я не… – что именно «не» Себастьян так и не смог сообразить, а потому осёкся, беспомощно разглядывая всё богатство. Нет, он безмерно благодарен своему эльфу (который вообще не обязан делать для него все это), просто… – Хорошо, ныть не буду. И спасибо тебе, но Мэйр, зачем мне столько?

Он подцепил кусок плотной чёрной ткани на деле оказавшейся сюртуком, воротник был едва заметно расшит серебряной нитью. Красиво. И как нельзя лучше подходит лорду, но никак не лесному чудищу.

– Эм-м, Мэйр… – целитель оторвался от перерывания пакетов и сурово уставился на него. Наверняка собрался разразиться очередной тирадой. – Куда я, по-твоему, должен в этом пойти?

– Куда-нибудь да пойдёшь. Не думаешь же ты, что тебе дадут всю жизнь отсиживаться в лесу?

– Почему бы и нет?

– Даже не знаю, – Мэйр сделал вид, что задумался, – может, потому что ты теперь долбаный лорд Лейернхарт? Но проблема даже не в этом, а в том, что наш драгоценный лорд Фалько хочет на пенсию. Так что извини, – он горестно вздохнул и развёл руками, – никто тебе в лесу сидеть не даст.

– Но я хочу! Мне нравится отсутствие людей.

– Мне тоже. Увы, наши желания мало кого волнуют. О, нашёл!

В Себастьяна (не иначе как специально) полетела тряпка, опознанная как рубашка, а Мэйр спустя мгновение извлёк из пакета какие-то деревяшки. И только когда он соединил их двумя шустрыми движениями, до Себастьяна дошло: «деревяшки» – это плечи и рукоять. Он завороженно наблюдал, как тонкие и цепкие пальцы целителя придирчиво ощупывают полированное дерево, натягивают тетиву с неожиданной лёгкостью – а лук тугой даже с виду.

– Забавная игрушка, – пробормотал Мэйр, – я думал, придётся за ней порталом в Иленгард идти, но сообразил у отца спросить – он оружейник. Оказывается, извращенцев хватает, и в Нижних Холмах этого добра целая лавка! И держат её наши родичи, ну кто бы сомневался… Ну же, бери! – он улыбнулся так счастливо, словно это ему перепал такой прекрасный подарок, – и протянул лук. – Будет тебе здесь хоть какая-то радость.

Себастьян, кое-как согнав оторопь, зачем-то кивнул и взялся за рукоять. Его простенький лук, сгоревший вместе со всем прочим имуществом, не шёл ни в какое сравнение с этим; про тяжёлые, грубо сделанные охотничьи орудия, что по счастью обнаружились в лесной хижине, и говорить нечего. Он поискал крепления, соединяющие изогнутые плечи и затейливую резную рукоять, но так и не нашёл – словно бы лук вырезали из цельного куска древесины.

– Он изготовлен мастером-магом, – будто прочтя на его лице замешательство, пояснил Мэйр. – Чтобы собрать и разобрать, достаточно намерения. Терновый, будет хорошо стрелять даже в мороз. Натяжение – шестьдесят фунтов, можно ослабить вплоть до пятидесяти… Мастер Эрин предлагала взять послабее, но я подумал, что этот вполне подойдёт. Раз уж ты и раньше охотился, то пятьдесят всяко натянешь, с твоими-то плечищами… Хм, так, что ещё? А, ну да, тут и остальное есть, – он махнул в сторону большого пакета. – Колчан, стрелы там, тетива запасная, воск, ну и, конечно, всякие штуки для защиты. Вздумаешь стрелять голыми руками – прибью! Ты маг, тебе руки для другого нужны!

– Ага, – только и смог вымолвить Себастьян, разглядывая столь неожиданный (и щедрый – цену таким игрушкам он не мог и представить) подарок.

Он любовно огладил гладкое дерево, дёрнул упругую тетиву и жадно глянул в сторону пакета. Стрельба десять лет была его единственным развлечением, а до того – неплохой причиной, чтобы сбежать в лес за деревней и почувствовать себя свободным. Рядом с Родериком Себастьян всегда ощущал себя запертым в невидимой клетке.

– Я не знаю, что сказать. То есть… знаю, но не уверен, что этого будет достаточно, – Себастьян всё же нашёл в себе достаточно сил, чтобы отложить лук на ближайший столик и приблизиться к Мэйру. Пусть потом ругается – сейчас ему было необходимо дотронуться до холодных рук и оказаться как можно ближе. – Ты потрясающий, Мэйр Макинтайр, ты знаешь?

– Ничего я не знаю, – смущённо пробурчал Мэйр, однако, не пытаясь освободиться. – Прекращай ты, ну в самом деле; ещё б жениться позвал!

– Я бы и позвал, но ты же не пойдёшь, – Себастьян усмехнулся, погладил ухоженные ладони большими пальцами и неохотно отпустил своего ворчливого эльфа. – Но зато я знаю, куда точно пойдешь… Спать, Мэйр! Прямо сейчас и без всяких возражений!

– Слушаю и повинуюсь, мой господин, – ответили ему предсказуемо ехидным тоном.

Видать, и впрямь устал, раз даже не пытается спорить.

========== Глава 8 ==========

Сон упорно не шёл. Под спиной был мягкий матрас и свежие простыни, за окном чирикали неспокойные ночные птички, доносился запах каких-то трав.

Идиллия, не иначе.

Если бы перед глазами не стоял огонь. Себастьян знал, что пламя, пожирающее стены, дверь и ситцевые занавески, – нереальное. Тошнотворного запаха горелой плоти на самом деле нет. Не в этом доме.

И Себастьян не знал, с чем связано его состояние, будто на грани сна и яви. Прежде кошмары его не мучили, а видениями он не страдал с самого переезда в этот дом. Монстр подозрительно молчит. Только магия шевелится внутри, ища выход, стараясь выплеснуться, но боясь этого. Потому что боится сам Себастьян.

За тонкой стеной спит человек, которым он дорожит больше всего на свете и которому не хочет – не станет! – причинять боль.

Тот дом рассыпался пеплом и остался в прошлом. Настолько далёком, что нормальный человек уже давно похоронил бы мысли о нём под куда более приятными воспоминаниями. Если бы Себастьян мог, он бы сам охотно стёр из памяти всё, что связано с Серым Долом. Не считая Сэры – она заслуживает, чтобы о ней помнили как можно дольше. Его милая маленькая Сэра, обратившаяся в груду горелых костей среди куч серого пепла.

Себастьян перевернулся на спину и уставился в потолок – чистый, без единой опалины.

– Ну давайте, уходите уже…

Он зажмурился, принявшись считать и думать о том хорошем, что случилось с ним последние дни.

Например, о том, что его не потащили на виселицу, хотя могли бы. Или о том, что целитель, его волшебный Мэйр, любящий жизнь в одиночестве, так охотно принял его в своём доме. За немалую плату, на что Себастьян никоим образом не обижался – цивилизованный мир таков, что всё в нём решают деньги, и глупо в таких условиях быть альтруистом. Он бы и сам охотно заплатил своему целителю – хоть золотом, хоть дичью, хоть всей своей магией до последней капли, потребуйся она ему.

Но Мэйр о нём заботится, горячо и искренне, ничего не прося и не ожидая взамен. Себастьяну-менталисту это яснее ясного. Очевидный факт. Небо синее, вода мокрая, Лир противный… а Мэйр волшебный. Чудесный. Наверное, не будь его Мэйр таким… собой, всё это было бы куда проще для них обоих…

Выругавшись вполголоса, чтобы ненароком не разбудить спящего за стеной Мэйра, Себастьян рывком поднялся с постели. Пол под ногами не издал ни звука, в отличие от петель, скрипнувших, стоило толкнуть дверь комнаты.

«Надо бы смазать», – отстранённо отметил он.

Прогулка по лесу и охота на зайцев неплохо прочистила бы мозги. (Ну, насколько это вообще возможно, учитывая его затяжную ссору с собственным разумом.) Жаль, что на дворе ночь, а Мэйр вряд ли оценит его побег.

Огонь, исчезнувший было, вернулся, стоило только шагнуть к лестнице. Себастьян почти почувствовал жар, когда коснулся перил, и поспешно отдёрнул руку.

– Да твою ж мать.

Удар по гладкой деревяшке отрезвил ненадолго. Пламя перед глазами рассеялось, но чувство такое, будто он только что неплохо поколдовал. Как тогда, во время драки с наёмными убийцами.

Себастьян уселся прямо на ступеньки, упёрся локтями в колени и запустил руки в волосы.

– Прекращай уже, – проговорил он сам себе. – Не зря же Мэйр тратит столько времени…

Внезапная мысль кольнула в мозг словно иглой.

Мэйр!

Он подскочил на месте, едва не навернувшись с лестницы. Если ему самому плохо, то каково целителю сейчас? Скорее по наитию, чем по доброй воле, Себастьян быстрым шагом направился к комнате Мэйра, надеясь, что не успел навредить ему. Толкнул дверь и шагнул внутрь…

…и только там смог выдохнуть, увидев, что хозяин дома всё ещё жив. И спит, пусть неспокойно, вздрагивая так, что заметно даже в неверном свете луны, льющегося сквозь неплотно зашторенное окно.

Себастьян подошёл к постели, опустился на колени и коснулся руки, выглядывающей из-под одеяла. Будто мог таким образом успокоить Мэйра, хотя на деле наверняка сделал только хуже.

– Бездна, не подкрадывайся ко мне спящему, – проворчал тот хриплым со сна голосом. – Я же спросонок и об стену долбануть могу…

Он нехотя сел на постели и совершенно по-детски потёр глаза кулаками, прежде чем спросить:

– Тебе опять плохо?

Себастьян посмотрел на него снизу вверх и покачал головой.

– Нет. Нет, просто… кошмар. Наяву. Я испугался – вдруг сделал тебе что-то, и решил проверить. Извини…

Он попытался подняться, но изящная рука легла на его плечо, мягко удерживая на месте.

– Нетушки, несчастье моё, эдак я опять полночи пробегаю, – Мэйр медленно, будто с неохотой разжал пальцы, а затем плюхнулся обратно и, сдвинувшись ближе к окну, откинул уголок одеяла. – А мне ле-ень… Ради твоего же блага я надеюсь, что ты не храпишь.

«Он надеется… что?»

Пришлось всё же уточнить для полной ясности:

– Ты хочешь, чтобы я?..

– …заткнулся и лёг со мной. Я тоже не в восторге, но в прошлый раз вроде помогло.

«Да шевелись же ты, идиот! – ожил монстр, до того старательно притворявшийся мёртвым. – Пока он не передумал!»

– О. Ладно, – Себастьян сбросил неуместное оцепенение и юркнул под одеяло. Улёгся на самый краешек и даже честно закрыл глаза, намереваясь уснуть. И не выдержал, повернулся к Мэйру: – Что было в прошлый раз?

– Ах, так ты не помнишь нашу первую ночь? Ну каков наглец! – даже не видя лица целителя, отвернувшегося к окну, Себастьян откуда-то знал, что тот усмехается. – Ничего особенного. Ты меня дёргал с постели каждый час, а я в итоге не выдержал и отрубился чуть не на тебе. А проснулся сам, да и то только потому, что на работу надо было зайти.

Так и не найдясь с ответом, Себастьян подвинулся к Мэйру чуть ближе – тепло его тела так и притягивало, как и струящийся от него лёгкий ручеёк магии.

– Да уж, я определённо не самый лучший партнёр в постели, – хмыкнул он. – Спать не даю, а удовольствия ноль.

– Твоя правда, – безжалостно согласился Мэйр и, кажется, зевнул. – Можешь прямо сейчас начинать исправляться.

Монстр не иначе как упал в обморок от таких слов – Себастьян ожидал ехидных комментариев, но в голове вдруг стало ясно как никогда. Почти… в здравом уме он бы ни за что не стал так своевольничать, касаясь выглядывающего из-под одеяла плеча и сдвигая ткань мягкой рубашки. Прежде чем Мэйр успел опомниться (и осыпать его проклятьями, вполне за дело), Себастьян придвинулся ещё ближе и дотронулся губами до обнажённой кожи. Отстранился почти сразу – мыслей в чужой голове он не слышал, а без дозволения… Кто знает этих эльфов, может, у них не только уши волшебные?

– Можно? – тихо поинтересовался он.

– Дай-ка подумать… – начал Мэйр сиплым полушёпотом, а затем резко повернулся и зло сверкнул своими нелюдскими глазами. Откуда-то пришла догадка: наверняка эти глаза отлично видят в темноте. – Боги, Себастьян! Я… я же про «спать», а не… не про вот это вот! – сердито выдохнув, он дёрнул одеяло на себя и укрылся чуть не с головой. – Хватит уже, ну… Я понимаю, что ты десять лет девиц не видал, но прошу, не делай того, о чём непременно пожалеешь.

«Неубедительно врёшь», – подумал Себастьян, неохотно отстраняясь.

Нет, он помнил своё обещание, правила приличия; и что в постель его взяли, чтобы спать. Но… он мог поклясться, что Мэйру очень, до мурашек и дрожи нравится, когда он к нему прикасается, обнимает и целует. Однако по каким-то причинам принять то, что может быть ему симпатичен, Мэйр никак не может.

А Себастьян, между прочим, ничего такого и не хотел. Всего лишь приласкать немного, почувствовать жар его кожи… и, может быть, поцеловать…

– Не знаю, о чём я должен пожалеть, – проговорил он, всё же наклоняясь и целуя Мэйра в уголок губ, прежде чем отодвинуться и повернуться к нему спиной. – Извини.

На какое-то время в комнате повисла тишина. Не уютная и приятная, как это обычно бывало между ними; очень даже наоборот.

– Это называется «эмоциональный шантаж», хитрожопый ты засранец, – тихо проворчал Мэйр. А затем придвинулся ближе и медленно, будто неохотно обнял Себастьяна, чуть не вплотную притиснувшись грудью к его спине. – Как что не по-твоему, так всю душу вытрясешь…

Рука на груди, горячая, изящная, но сильная, согрела лучше всякого огня. Себастьян чуть сполз вниз по подушке, чтобы слышать успокаивающее сопение над ухом и чувствовать на шее тёплое дыхание. Подумав, накрыл ладонью чужие длинные пальцы, сильно сжал. Мэйру, судя по всколыхнувшей воздух прохладной волне недовольства, не понравилось; Себастьян чуть ослабил хватку и виновато погладил запястье.

– Извини, – снова прошептал он, закрывая глаза.

– Спи давай, несчастье моё.

Сон пришёл на удивление быстро. Пламени больше не было.

*