Текст книги "Эльф, чудовище и волшебный лес (СИ)"
Автор книги: Rex_Noctis
Жанры:
Любовно-фантастические романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)
Покончив с этой речью, он приманил к себе на тарелку пятое по счёту пирожное. «Наш подменыш всех нас продаст на органы за мятную пастилу и миндальное печенье», – знай себе хихикал Алан, его коллега, друг и по совместительству шурин. Мэйр возмущённо качал головой – «Да за кого вы меня принимаете?!» – и требовал в довесок вот эти самые сливочные пирожные с земляникой. Продавать, так задорого!
– Что ж, – вмешался в их беседу лорд Дорих, – по мне, так звучит вполне разумно. И не так проблемно, как шизофрения.
Мэйр мог бы поспорить. Всё же методики исцеления психических недугов – его любимый конёк. Однако он слишком устал, а посему ограничился сдержанным кивком.
– Будем держаться этой теории, покуда не найдём опровержения.
На том и порешили.
========== Глава 4 ==========
Мэйр искренне полагал, что хороший вечер – это чтобы сладости, интересная книжка и ни единой живой души на пару сотен ярдов вокруг. (Несомненно, его занудство давным-давно стало общеизвестным фактом, равно как и нелюдимость.) Однако у его друзей имелось на сей счёт другое мнение, и посему он с завидной регулярностью обнаруживал себя в каком-нибудь развесёлом кабаке, где под ехидными взглядами друзей попивал винишко и вежливо отбивался от Бездна знает какого по счету ухажёра в алом мундире. Ухажёров исправно поставляла его кошмарно неугомонная старшая сестрица. Мол, ты сосватал мне своего дружка, а теперь я буду сватать тебе своих.
Вообще-то – просто ради исторической справедливости! – Мэйр никого не сватал. Его старинный друг и коллега Алан Броуди втрескался в шумную рыжекудрую красотку Дейдру по собственной дурости. Та была не сильно и против, учитывая, что всего через три месяца отношений они съехались, а ещё спустя год поженились. Мэйр усмехнулся, припомнив, в каком ужасе были семьи новобрачных. Его приёмные родители – люди добрые, но весьма консервативные – никак не могли поверить, что жених Дейдры младше на тринадцать лет; родители же Алана, типичные маги, были не против сорокалетней невесты, но ранней женитьбы сына не одобрили. В общем, эти две стороны не встретили друг у друга понимания. Семейные обеды до сих пор напоминают не то поле битвы, не то цирковое представление.
«Ну что ж, кабаки определённо выигрывают в сравнении с застольными войнами наших дражайших родичей», – решил Мэйр, вертя в руках бокал с ежевичным вином и стоически игнорируя насмешки сестрицы и Френсиса – те по обыкновению хлестали тёмный эль чуть ли не бочонками и знай себе прохаживались по изысканным вкусам дивнюков и прочей нечисти.
– Что, сегодня никаких дружков, случайно оказавшихся поблизости? – чуть сварливо поинтересовался он, на что Дейдра картинно развела руками.
– А ты как думал, засранец мелкий? Распугал всех поклонников, один Френсис на твою долю остался. Мудак мудаком, смею заметить, и вообще некрос позорный.
– Ты тоже ничего, кэп!
Френсис радостно ухмыльнулся и отсалютовал здоровенной кружкой, а Мэйр выразительно закатил глаза. «Позорного некроса» ему можно было не сватать, благо уже давно успели и повстречаться, и разбежаться. Почему разбежались? Сложно сказать. Ссориться не ссорились, нравились друг другу, в постели тоже всё было нормально. Виделись, правда, от силы раз-два в неделю, ну так их обоих это устраивало. Или нет?..
«Вот уж впрямь – дивное создание! В жилах не кровь, а холодная сталь!» – заявил Френсис в пылу их первой и единственной ссоры.
Мэйра эти слова ужасно задели, да возражений у него не нашлось. Все попытки помириться он пресёк – не столько из обиды, сколько из любви к придурку Френсису… которого, увы, не мог любить так, как тот хотел. Пусть Мэйр любил его, дорожил им – но не испытывал ни щемящей нежности, ни головокружительной страсти, ни что там ещё полагается по уши влюблённому кретину.
Не испытывал – и, должно быть, не мог испытать. Ведь он же нелюдь, и в жилах его не кровь, а сталь.
– Ну, Дейд, где муженька-то оставила? – Френсис, конечно же, вовсю зубоскалил. – Меня, само собой, на всех хватит, но…
– Тьфу на тебя, рожа некромантская! – отмахнулась Дейдра. – Алана я пыталась вытащить, но он позорно сбежал от своего счастья. Я окружена занудами!
Мэйр искренне позавидовал своему другу: сам он не обладал достаточной сноровкой, чтобы улизнуть от капитана Дейдры Макинтайр. Та и мёртвого допечёт, да не хуже любого некроманта.
– А я идиотами, – сочувственно вздохнул Френсис. – Подменыш, а ты чем окружён?
– В данный момент – алкашней. – Он демонстративно отпил из бокала и прикрыл глаза, наслаждаясь насыщенным ягодным вкусом. Вино здесь подают приличное, если не сказать больше. – А вообще-то психами. Причём некоторые из них железно уверены, что они в порядке.
Френсис недоуменно приподнял брови – ну разумеется, встречались они всего-то с годик, а клятый некрос успел изучить его достаточно хорошо, чтобы заподозрить неладное. «Недоговариваешь ты что-то, пакость дивная!» – так и читалось на его бледном, подвижном лице.
– О каких психах речь? – тут же заинтересованно осведомилась дорогая сестрица. И на всякий случай понизила голос: – Никак ненаглядный Дорих что-то выкинул?
Мэйр шикнул на неё. Обсуждать канцлера, у которого повсюду уши, глаза и прочие части тела, в кабаке, полном народу, – верх недальновидности. И главный признак перебора с алкоголем, который у всякого боевого мага считается за достижение.
– Чует моя задница, не в канцлере дело, – хмыкнул Френсис, – а в чьей-нибудь хорошенькой мордашке. Признавайся, опять запал на какую горячую блондиночку?
Мэйр покладисто кивнул, с удовольствием наблюдая за вытянувшимся лицом приятеля. А что, «блондинка» и впрямь горячая. Ушибленная на всю голову, дикая, как десяток келпи, и наглая настолько, что любой некрос обзавидуется. Без щетины, грязи на щеках и в чистой одежде – красивая почти до неприличия. Не хуже любого столичного лорда, мнящего себя чистокровным имперцем в сотом поколении.
Ах да, он же и так без пяти минут лорд – Лейернхарт к тому же, чьё имя стараются не поминать всуе по сей день. Одних рассказов Фалько хватило, чтобы понять – если Себастьян и впрямь пошёл в высокородного папашу, Эрмегар ждут весёлые времена.
Правда, сначала стоит основательно подлечить ему голову. А значит, обо всей этой красоте без одежды придётся забыть – никто не отменял профессиональную этику, а вместе с ней ещё кучу неписанных правил любого приличного целителя.
Даже жаль. И вовсе дело не в любви с первого взгляда. Просто Мэйр, как и все остроухие, падок на всё красивое. А если оно ещё и уникальное…
– Мой мальчик вырос! – умильно восхитился Френсис, очевидно, восприняв молчание совершенно не так, как положено. Ну и пусть – зато отстанут со своими хахалями хотя бы на полчаса. – Ну давай, рассказывай, что там у тебя за психи в хозяйстве. Мы же умрём от любопытства!
– Ты некрос, тебя захочешь – хер убьёшь. Но я могу попробовать.
– Дейдра, ты слышала? Наш подменыш увиливает от ответа, – не унимался Френсис. – Мой вердикт – всё серьёзно, через месяц ждём свадебку.
– Главное, чтоб не некрос, – Дейдра меланхолично отхлебнула из своей кружки. – Меня пугают эти новомодные мезальянсы.
На последней фразе Мэйр не сдержался и совершенно неприлично рассмеялся, чудом не расплескав вино. Знала бы дорогая сестрица, что набивает в супруги любимому младшему братику необученного менталиста – лично побежала бы к коммандеру Макнейру, просватать своего непутёвого родственничка какому-нибудь перспективному некроманту. Ну или некромантке, Мэйр в этом плане непривередлив.
– Ну я-то не боевик, – резонно заметил он. – Стало быть, мне некросов обженивать дозволительно? Отлично. Эй, Френ, бежим в храм, пока разрешают!
– Нет уж, пакость из-под холма. Раньше надо было думать, а теперь не для тебя мама цветочек растила! – возвестил Френсис, манерно отставив руку со здоровенной кружкой эля. Да ещё и мизинчик оттопырил, зараза ехидная. – Однако у нас в некроотделе есть желающие…
– Вот ведь парочка придурков на мою голову, – вздохнула Дейдра и жестом подозвала подавальщицу. – Братец, тебе твою сладкую пакость повторить?
Мэйр открыл было рот, чтобы отказаться – с алкоголем у него никогда не ладилось, поэтому лучше не злоупотреблять, – но тут же оборвался на полуслове и стиснул в кулаке амулет ментальной связи.
«Подменыш, чеши в больничку, наш пиздец опять что-то натворил», – сообщил Фалько в свойственной ему изысканной манере. Оставалось лишь от души выругаться про себя, упрятать амулет обратно под ворот рубашки и спешно засобираться в сторону ближайшего портала.
– Что-то случилось? – обеспокоенно нахмурилась сестра. Мэйр неопределённо мотнул головой.
«Пиздец случился. Весьма симпатичный, но поди ж ты, наглухо ебанутый».
– Пациент… сложный, – выдал он уже на ходу. – Бежать надо. Увидимся ещё.
– Привет блондиночке, – понеслось ему саркастичное напутствие от Френсиса.
*
Нормальному человеку наверняка опостылело бы сидеть в камере уже на второй день. А то и вовсе на первый – сразу после того, как перед дверью объявились два соглядатая в алых мундирах.
«Охрана», – решил Себастьян.
Вопрос только, кого они охраняют – ценного пациента от неведомых врагов или врагов от него же?
«Интересненько», – выдал монстр, чем вызвал смешок.
Интерес интересом, а прибить бедняг ненароком не хотелось – Себастьян иллюзий относительно своего недолгого просветления не питал. Объявившегося к обеду лорда Фалько он пытался вразумить, на что тот эдак снисходительно улыбнулся, потрепал его по голове (монстр не иначе как упал в обморок от такого вероломства), всучил огромный пакет (с какими-то соленьями, вяленым мясом и яблоками) и был таков. Ни дать ни взять заботливый дядюшка.
Ещё раз глянув на стеклянную стену и решив, что вряд ли целый лорд-менталист отправит к нему двух ни в чём не повинных людей без какой-либо защиты, Себастьян махнул на охранников рукой. Пусть стоят. А у него вон – яблоки да копчёная телятина.
«Не камера, а дом отдыха», – чуть ли не счастливо заявил монстр. Ему, как и самому Себастьяну, из всех плюсов заключения больше всего понравилось обилие еды.
«И не говори».
А ещё были книги, которые на третий день принёс Мэйр. И непонятно как донёс – Себастьян только глянул на стопку тяжёлых фолиантов с мудрёными названиями, а спина и руки уже заныли. Хотя кто их знает, этих целителей – на попытку забрать стопку из изящных рук его удостоили вовсе не благодарностью. А впечатляющей тирадой, суть которой сводилась к одному – теория теорией, но никакой самодеятельности, и вообще «леди Рангрид не простит». Причём сказано это было таким тоном, что под «не-прощением» легко угадывалось «нам всем конец».
Кто такая эта загадочная леди, Себастьян спрашивать не стал. Воображение нарисовало грозную ведьму с развевающимися чёрными волосами, в плаще и почему-то с посохом, сверкающим молниями. Связываться с такой дамочкой категорически не хотелось. Потому Себастьян охотно покивал на все нравоучения, всё же отобрал книги и, в очередной раз полюбовавшись нечеловеческими глазами и острыми ушками, уткнулся в первый попавшийся талмуд.
«Магия есть чудо опаснейшее и последствия имеющее, а потому необходимо тщательно следить за её проявлениями и всячески контролировать, – гласили первые строчки. – Особо это важно для магов разума, чьё влияние может быть ужаснее любого другого колдовства».
Уж кто-кто, а Себастьян с подобным поспорить не мог. Но всё равно закатил глаза – автор книжонки, судя по всему, был как раз таки менталистом и предсказуемо полагал всех остальных магов заведомо слабее и бесполезнее. Ничего нового. Родерик тоже считал себя светочем магической науки, а остальных – недостойными бездарями. Не считая Себастьяна, пожалуй: во-первых, он менталист, а во-вторых, в глазах отчима был ходячим мешком с золотом.
Он потряс головой, ощущая, как сила рвётся наружу, стиснул кулаки и задышал, считая про себя. Первый путь к пресловутому контролю, если верить книжке и своему сомнительному опыту.
Направлений ментальной магии существует множество. Сюда относятся и стандартная телепатия, и эмпатия, и контроль над чужим разумом, воспоминаниями, снами, и наведение иллюзий… Обычно маг-менталист идеально владеет одним-двумя направлениями, остальные осваивает в процессе обучения и зачастую пользуется разными вспомогательными средствами в виде заклинаний, рун и артефактов.
У Себастьяна же (если опустить съехавшую крышу, монстра в голове и отсутствие контроля) проблем нет ни с одним видом ментальной магии. Судя по книге, основную специализацию можно определить по расходу резерва – чем больше сил тратится, тем менее приспособлен маг к данному виду воздействия. Себастьян, как ни пытался, не мог вообще припомнить случая, когда его резерв был полностью опустошён. Не считая катастрофы в Сером Доле, конечно, – в тот день его магия выплеснулась мощно, свела с ума и убила сотню человек, включая ментального мага Родерика.
«Первое. Узнать уровень сил, – неумело нацарапал на листке Себастьян. Скривился, поняв, что пишет хуже, чем Сэра в шесть лет, зачеркнул надпись и вгляделся в книгу. Как можно аккуратнее вывел: – Выяснить предельный уровень магического резерва».
Следующие несколько страниц Себастьян перелистал, поняв, что доходчивые объяснения кончились, а из заумных слов можно понять в лучшем случае половину. Но пропущенные страницы отметил всё на том же листке, подписав сбоку: «Спросить Мэйра». Подумав, неохотно дописал фамилию лорда-менталиста.
Следующий важный (для поехавшего мага так точно) пункт – пресловутый контроль. Дыхание на счёт и медитация – примитивный подход, действенный в самых простых случаях. Себастьян с его монстром в голове к таковым точно не относится. Когда не слышишь сам себя и видишь перед глазами мутную пелену, а внутри царит жажда крови и смерти, как-то не до счёта и фантазий о домике на берегу озера. Если верить автору учебника, самый удобный путь к контролю над магией – ежедневная практика, желательно монотонная и не имеющая эмоциональной привязки.
Себастьян огляделся. Кровать, стул, небольшая тумбочка и стол… в камере воздействовать не на что. Тем более Мэйр запретил выпендриваться и вообще строго-настрого велел забыть о магии на ближайшее время. Правда, есть ещё массивная дверь с едва заметной переливающейся сетью заклинаний.
«Мне она не нравится», – тут же охотно поведал монстр, предвкушающий новое развлечение.
«Мне нравится», – оборвал его Себастьян. Дверь, хоть и держала его внутри камеры, надёжно ограждала от внешнего мира, шума в голове и очередного приступа.
Другое дело, что Мэйр прав – он не мог прожить в лесу всю жизнь и не столкнуться с другими людьми. Не сможет просидеть и в камере, тем более что у Фалько на него явно какие-то планы. Однажды выйти всё же придётся, оставшись без защиты каменных стен и чужих заклятий, а значит, нужна стена совсем иного толка. Вроде той, что имелась в голове у дорогого дядюшки, или кем там ему приходился клятый лорд-менталист.
Себастьян наспех перелистал книгу до конца, но про ментальную защиту ничего не нашёл. Имеется целая глава, повествующая о защите от чужого воздействия, но о том, как оградить свои мозги от своих же способностей, нет ни слова. Подразумевается, что у всякого менталиста такая защита есть с рождения, и её можно только усилить.
Он устало потёр глаза и отложил талмуд в сторону. В голове вертелась какая-то мысль, но поймать её и оформить во что-то внятное никак не получалось.
«Идеи есть?» – неохотно поинтересовался он у монстра.
«Для особо одарённых напоминаю – мы в одном лесу сидели, – ехидно протянул тот в ответ. – Милашку спроси, он у нас умный».
«У нас?»
Монстр многозначительно промолчал.
Себастьян не заметил, как провалился в сон. То ли потому, что мудрые книжки обладают усыпляющим эффектом, то ли потому, что на постоянный контроль над чудищем уходила прорва душевных сил. Снилась ему всякая муть вроде кривоватых башен посреди леса, окружённых стаями крохотных человечков с разноцветными крыльями. Прежде чем удалось войти хотя бы в одну из них, картинка резко сменилась, и Себастьян оказался посреди поля, в окружении старых камней. Очевидно, когда-то они были крепостью, которую непременно нужно отстроить. И он строил, тягал камни голыми руками, почти физически ощущая их тяжесть; но стена обваливалась от малейшего порыва ветра.
– Цемент, – словно наяву услышал он голос – и с удивлением понял, что говорит он сам. – Для всякой стройки нужен цемент.
Хорошая идея, да где его взять посреди поля?
С этой мыслью он и проснулся. Ни капли не отдохнувший, зато с накрепко засевшим в голове вопросом – а как всё-таки построить крепость посреди поля, имея только камни?
«Это же очевидно, идиот», – монстр наверняка закатил бы глаза, если бы мог.
«Так просвети идиота!»
«Магия, гений».
«Я тебе что – маг земли?»
«А ты что, всерьёз собрался замок себе строить?»
Ладно, стоит признать – он и впрямь идиот, которому нужен хороший мозгоправ.
«Блядь».
Строительный материал для любого мага – вот ведь сюрприз! – магия. Желательно подкреплять её мудрёными заклинаниями и прочей ерундой, о которой Себастьян пока не имеет ни малейшего понятия. Всё, чему он успел научиться у Родерика, – видеть чужие плетения на артефактах, которые ему приходилось ломать. В этом они с монстром неплохи, стоит признать. Взять хотя бы наручники, которых не хватило и на пару дней, а ведь они наверняка были рассчитаны на психов вроде него.
Себастьян оглянулся на дверь. В отличие от браслетов, она пока держалась, загадочно мерцая. Интересно, что сотворили с ней учёные маги, раз она смогла столько времени удерживать их с монстром?
Он поднялся с кровати, старательно игнорируя настороженные взгляды охранников в свою сторону. Махнул рукой – мол, не пяльтесь, все в порядке, – и позвал своего монстра. Наверное, впервые сделав это по доброй воле.
«Поможешь?»
«Эй, напоминаю, нам запретили выделываться. Не то чтобы я против…»
«Мы не будем колдовать. Просто… посмотрим».
«Ах, ну если посмотрим, – монстр в голове ехидно хихикнул. – Ну давай попробуем. Но перед эльфом оправдываться будешь ты».
Можно подумать, были ещё какие-то варианты.
Сила выплеснулась лениво, неохотно, будто ей и впрямь нравилось сидеть без дела. На самом деле нет – просто ей не нравилось подчиняться Себастьяну. С куда большим удовольствием она бы рванула вперёд, снесла стены, дверь и обоих охранников, упиваясь их страданиями. Но сейчас монстр под контролем, пусть и не очень уверенным. А может, ему самому интересно, что задумал его дурной хозяин.
Дверь постепенно исчезла перед взором, сменившись переплетением нитей. Разноцветных, крепких – так просто не разорвать даже его чудовищу.
– Из чего же ты сделана?.. – проговорил Себастьян. Осторожно подцепил одну из нитей – и тут же отпустил, почувствовав, как неприятно кольнуло пальцы.
Распутывать узлы всегда нужно с конца. А разбирать плетение заклинаний – с самого верхнего слоя. По логике (и кое-какому опыту) последней всегда накладывают охранку, будь то защита от воров, взлома или даже случайного падения. Учитывая, что в этой камере держали пациентов, которым необходима помощь целителей, в первую очередь стоит искать сигнализацию.
Одну за одной Себастьян перебирал нити, пока не заметил ту, что тянется за пределы двери. Коснулся – в голове тут же отдалось тихим звоном. Причём не только в его, судя по всему. По ту сторону раздался голос одного из охранников:
– Эй, парень, отойди от двери!
«Кажется, им не нравится твоё “посмотрю”, – деловито сообщил монстр. – Спровадить их?»
«И сломать это? Нет уж».
«Зануда».
«Ага», – согласился Себастьян и решительно потянул за нить охранного заклинания.
– Зови лорда Фалько! – снова раздалось из-за двери. – И подменыша!
*
Чего только не напридумывал себе Мэйр, пока добирался от грёбаного кабака до иленгардской больницы. Картинки перед глазами вставали одна краше другой: и собственно сама больница, полная психов; и свихнувшиеся жители столицы, режущие друг другу глотки; и сам Себастьян, обращённый в прах расторопными некромантами во главе с Макнейром. Последнее отчего-то пугало больше всего, и природы этого страха он, как ни силился, так и не смог понять. Просто было ужасно представлять мёртвого Себастьяна, которому очень не повезло в жизни – и которому именитый целитель Макинтайр не смог помочь.
Поправка: не успел, легкомысленно решив, будто в четырёх стенах, под присмотром Фалько и после его, Мэйра, терапии, с Себастьяном уж точно ничего не случится.
«Целитель, мать твою, – выругался про себя Мэйр, толкая кованую калитку больничных ворот. – Что я прошляпил?»
– Уилл! – окликнул он маячившего у дверей больницы Фалько. Тот нервно притопывал и оглядывался по сторонам, видимо ожидая его. – Что случилось?
– В душе не ебу, подменыш, – отозвался Уилл и махнул рукой, мол, по пути поговорим.
Оно и правильно – оставлять без присмотра свихнувшегося (и явно что-то натворившего) мага точно не стоит.
– Со мной связался один из охранников, что я к нему приставил. Кажется, наш мальчик собирается сбежать: сломал защиту на двери, на требования остановиться не реагирует.
Мэйр коротко кивнул и прибавил шагу; почти бегом слетел вниз по узкой лестнице…
…и узрел охрану живой и здоровой. Двое громил в гвардейской форме сгрудились возле двери, не замечая прибывшего на их зов целителя, и с явным интересом глазели на дверь камеры.
– Ишь, – суфлёрским шёпотом выдал один, – ковыряется, сука. Упёртый какой.
Его напарник захихикал, а Мэйр зло сощурил глаза. Ковыряется, значит!
– У вас мозги есть?! – рявкнул он не своим голосом. Боевики шарахнулись от двери и вытянулись по струнке; один даже честь отдал, надувшись от важности. – Хоть одни на двоих! Вы на кой хер тут стоите?!
– Мы это… ну… мы…
– «…не годимся даже на то, чтобы стенку подпирать, уж куда там вырубить пацана», – хладнокровно закончил Мэйр. И, заслышав за спиной шаги, прибавил: – Уилл, охрану смени. Чтобы я этих двух кретинов здесь больше не видел.
И, не дожидаясь ответа, он снял запирающее заклинание. Лязгнул засов; дверь с грохотом распахнулась.
Представив взору Мэйра отнюдь не поехавшего берсерка или психа с раздвоением личности. А вполне себе живого и целёхонького Себастьяна, который мало того, что смел просто стоять и пялиться на них как ни в чем не бывало, но ещё и выглядел удивлённым и будто бы даже разочарованным.
– Вы рано, – заявил он, неохотно отступая от клятой двери. – Я что-то не то сделал?
Прежде, чем Мэйр вообще успел открыть рот, Себастьян вдруг нахмурился и, по-птичьи склонив голову на бок, поинтересовался:
– Кто тебя так разозлил? И… испугал?
Больше всего сейчас хотелось взять стопку тяжёлых книг и уронить на голову засранцу. Однако Мэйр сдержался и, прикрыв глаза, спросил чуть подрагивающим голосом:
– Радость моя, тебе о чём-нибудь говорят слова «цепная реакция»? «Нестабильная матрица», «число выходных каналов»?
– Н-ну…
– Что, нет? Хорошо, давай попроще, – он выдохнул и судорожно сцепил руки в замок, силясь усмирить живую сталь – та хлестала наружу вместе с праведным гневом, расчерчивая на коже мудрёные узоры и норовя выпустить шипы. – Скажем, «взлететь на воздух», «дымящийся котлован», не знаю… «блядская гора трупов»!
– Да что ты сразу… я же просто посмотреть хотел! – возмутился Себастьян. – А вовсе даже не…
Когда Мэйр вскинул на него полный бешенства взгляд, он осёкся и, кротко потупив взгляд, непривычно робким тоном сообщил:
– У тебя… э-э… иголочки. Вот здесь, – и указал на свой лоб, а затем с любопытством уточнил: – А все эльфы такое умеют?
Кто бы знал почему, но для Мэйра это стало последней каплей. Схватив первое, что попалось под руку (к счастью, то была подушка), он принялся под гнусные смешки лорда Фалько охаживать его горе-племянничка, попутно рыча что-то в духе: «Уебу нахрен, погань ты белобрысая!»
И наверняка уебал бы, не будь Себастьян, во-первых, сильнее физически, и во-вторых, несносным мудаком, которому явно пришла в голову какая-то навязчивая идея. Стойко стерпев побои и дождавшись, пока Мэйр остановится, чтобы перевести дух, он выдернул злосчастную подушку из его рук. Отбросил её куда-то в сторону, чтобы в следующий момент обхватить запястья, мимолётно коснуться губами пальцев и потянуть к столу, с разложенными на нём книгами и листками.
Он ткнул в один из них:
– Как это узнать?
На листке корявым полудетским почерком было выведено: «Выяснить предельный уровень магического резерва».
Мэйр не спешил отвечать – как же, разбежался, лететь разрешите! Он всё ещё кипел от злости, да к тому же был обескуражен внезапными домогательствами – и собственной на то реакцией. Другой его пациент, архимаг Нэльтан, за такие фокусы едва не лишился зубов – Мэйр не терпел, когда его трогали всякие малознакомые типы, – а этот жив и цел… да и домогаться мог бы поактивнее, а то как-то не очень убедительно…
Бездна, о чём он вообще думает? Этот поганец и так уже обнаглел, не хватало ещё подкинуть ему эдакие затейливые мыслишки!
«Пакость из-под холма, – процитировал Мэйр заразу Френсиса, – ты скоро четвёртый десяток разменяешь, а всё никак не признаешь очевидное… Нельзя тебе пить, вот совсем!»
Нельзя, видят боги и богини. Один бокал слабенького вина – а он уже отлупил подушкой пациента (хоть тот и заслужил) и теперь стоит как идиот, полыхает физиономией и дурацкими ушами. Больше от ярости, чем от смущения, но…
«Но пациента следует осадить, – твёрдо решил Мэйр. – Иначе в следующий раз он таки подорвёт лечебницу».
С этой мыслью он отошёл к кровати и опустился на краешек; скрестил руки на груди и демонстративно уставился перед собой. Пусть Фалько просвещает новообретённого родственничка по поводу замеров резерва и прочей чушатины.
– Сразу видно, сынок Лейернхарта, – усмехнулся Уилл, пройдя к столу. – Подменыша довести – это надо обладать незаурядным талантом. Он у нас, между прочим, незлобливый; для тёмного так вообще добрейшее существо!
«Добрейшее существо» нахохлилось пуще прежнего, хотя держать лицо было сложно. Мэйр намеренно выплеснул наружу свои эмоции – гнев, расстройство, обиду, целую уйму неодобрения, – а в ответ получил ожидаемую волну стыда, сожаления и ещё непонимания. И уже готов был простить «погани белобрысой» всё на свете…
Нельзя. Непрофессионально. Нет. Терапия идёт пациенту впрок, только если тот правильно мотивирован.
– Ну, неслух, что у тебя тут? – Фалько шустро сцапал листок со стола. – А, ясно. Замер резерва обычно делают в академии. Там много всякого оборудования нужно, и ради тебя его никто сюда не потащит. Так что когда вылечишься… И нет, ты точно не вылечишься, если будешь ковыряться в плетениях архимагов. Мэйр правильно разозлился: вот ты не туда нить повёл, не там сковырнул – и таки да, дымящийся котлован. – Ответом ему был тяжёлый вздох. – То-то же. А ты что думал, там для красоты столько всего наверчено? Зачем вообще к двери полез? Обратно в леса захотелось?
Себастьян, чтоб его макнейровские вампиры до самой Шафри гнали, отвечать дорогому дядюшке не торопился. Краем глаза Мэйр заметил, как тот нахмурился, поджал губы и сложил руки на груди.
– Прости, я не хотел тебя… – он вдруг запнулся, не то подбирая нужное слово, не то раздумывая, за что именно извиняться, – расстраивать. Со мной бы ничего не случилось. Я сломал бы её. Если бы захотел. А я хотел просто посмотреть.
Ещё немного, и Мэйр бы не выдержал – его так и подмывало обернуться, посмотреть гадёнышу в глаза и высказать всё, что он думает о его умственных способностях. Посмотреть он хотел, видите ли!
Не успел, то ли к счастью, то ли к сожалению. Напоследок расстроенно вздохнув, Себастьян повернулся к Фалько и своим бумажкам.
– А без оборудования можно? Примерно?
Клятый лорд, не переставая распространять в воздухе флюиды веселья, немного помолчал и с сомнением выдал:
– Седьмой высший, наверное?
– Восьмой базовый, – сухо поправил Мэйр. – Может, он самую малость не дотягивает, но тут честнее округлить. Один демон к концу обучения будет десятый базовый, а то и средний.
– И что это значит? – озадаченно уточнил Себастьян.
– Это значит, что надо было читать книжку по теории магии, а не насиловать несчастную дверь, мои нервы и…
– Тихо, подменыш! – одёрнул его лорд Фалько. Вроде и дружелюбно, а понимаешь, что ни фига не просьба. – Хватит парня третировать, он уже не знает куда деться… Хотя книжку почитать действительно было бы нелишним. Что ж, если очень упростить, то всё, что выше пятого базового уровня, – по умолчанию много. Тебе двадцать восемь лет, это всего-ничего, и при этом ты не обучен. Исходя из этих данных, восьмой базовый – просто охренеть как много. Так что быть тебе архимагом, Себастьян, – тут он выразительно фыркнул. – Себастьян и Гейбриел. Боги, а кузен Эдди впрямь был затейник.
Себастьян в ответ на эту тираду задумчиво кивнул и прошёлся по камере, то и дело поглядывая в сторону двери.
«Намазано ему там, что ли?» – возмутился Мэйр.
Фалько, судя по всему, мучил примерно тот же вопрос.
– Итак, раз уж мы ответили на твой вопрос, не расскажешь, при чём здесь дверь?
– Она, – Себастьян небрежно махнул рукой в сторону выхода, – ни при чем. Но у неё есть защита. Хотел узнать, как она работает.
Мэйр переглянулся с недоумевающим Фалько. Судя по выражению его лица, Уилл тоже тщетно пытался увидеть связь между величиной резерва, дверью и её магической защитой. Зато Себастьян её видел отлично. И тоже непонимающе пялился на них ую минуту, прежде чем подойти к столу, отыскать там книгу («Чтоб я тебе ещё хоть раз что-то кроме дамских романчиков принёс!») и нагло усесться рядом с Мэйром.
– Здесь написано, у ментальных магов врождённая ментальная защита, – он пролистал книгу, сходу нашёл нужную страницу и ткнул в изображение человеческого мозга, обведённое кругом. – У всех, но у меня её нет. Больше нет. А я хочу её восстановить. Чтобы однажды выйти из этой камеры и не возвращаться в лес. Для этого мне нужна стена, как у вас, – он указал пальцем на свою голову, а затем на лорда Фалько. – И если всё так, как вы сказали – про мой уровень, – она должна быть очень крепкой. Как эта дверь с заклинаниями.
– Кажется я понимаю, что ты имеешь в виду, – кивнул Уилл. – И ты молодец, Себастьян. Вот только поумерь пыл – в одиночку у тебя вряд ли выйдет что-то дельное. И быстро тоже не получится.
Себастьян коротко глянул на картинку в книге и зачем-то на свои руки. Красивые, надо сказать – крепкие, с широкими ладонями и длинными пальцами, при взгляде на которые в голове возникали совсем уж неприличные мысли.
Настолько неприличные, что оставалось лишь отвесить себе мысленного тумака – «Веди себя прилично, это же пациент!» – и заодно понадеяться на собственные ментальные щиты. Которые, увы и ах, явно не рассчитаны на монстров вроде Фалько и его родича.
