Текст книги "Эльф, чудовище и волшебный лес (СИ)"
Автор книги: Rex_Noctis
Жанры:
Любовно-фантастические романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
Воспоминания встали перед глазами очень чётко, как если бы события десятилетней давности случились вчера. Впечатлился не только он – по нервам ударила чужая злость. Монстр рванул вперёд, пытаясь защитить своего бестолкового хозяина, оградить от боли, ужаса и ненависти. Понять, что ярость обращена не к нему, удалось не сразу – пришлось призвать все крохи рассудительности и здравого смысла.
– Себастьян, – чужая рука, тёплая и удивительно лёгкая, легла на затылок. Магия окутала его, возвращая миру давно уже непривычную чёткость. – Себастьян, – уже более твёрдо повторил Мэйр, привлекая внимание. Себастьян поднял голову и встретился с ним взглядом. Глаза целителя, раскосые и зеленущие, как у лесной кошки, жутковато сияли в тускло освещённой комнате. Глядя в эти глаза, охотно верилось, что перед тобой подменыш, дитя лесных эльфов. И то сказать – если есть магия, почему бы эльфам не быть тоже?..
– Я в порядке, – наконец, пробормотал он. Мэйр медленно качнул головой.
– Ты не в порядке. – Его рука сползла чуть ниже, невесомо поглаживая; ощущение спокойствия усилилось. – Себастьян, пойми, я не буду сидеть при тебе всю оставшуюся жизнь. Не поддавайся силе, пробуй справляться с ней сам.
Как будто он не пытался.
– Он сильнее меня.
– Это не так. Ты тут главный, запомни это накрепко – и всё получится. – Мэйр ободряюще улыбнулся, демонстрируя какие-то ну совсем не эльфийские клыки. – Остальному я тебя научу… Мы научим.
Он повернулся к лорду Фалько и совсем другим, ничуть не ласковым тоном поинтересовался:
– Вашество, вы не могли бы угомониться? Твоё праведное бешенство плохо влияет на пациента.
– Какой-то мудак изуродовал своего ребёнка! Хотел продать его, как фунт мяса или надоевшую безделушку! – взъярился лорд Фалько, от избытка чувств вскочив на ноги и едва не опрокинув стул. – Нет, мать твою неблагую, я не мог бы угомониться!
– А придётся, Уилл. Иначе я тебя угомоню.
Фалько, казалось, был не прочь устроить драку и проверить, кто тут кого угомонит. Однако, помедлив, он кивнул и глубоко вдохнул, чтобы успокоиться.
– А как же твой родной отец? – Себастьян не сразу понял, что обращаются к нему, но глядел разгневанный лорд как раз таки на него. – Неужели ни разу не объявился и ничем не помог? Я уверен, он был магом, а маги так не поступают.
Себастьян послушно кивнул.
– Объявлялся. Когда я был маленьким. Приходил к нам, распивал чаи с Родериком и мамой. Особо приятного впечатления не производил – высокомерен побольше вашего. Но меня и маму, кажется, немного любил. Спрашивал, хорошо ли нам живётся в Сером Доле. Рядом с ним было, – он замялся, пытаясь подобрать правильное слово, – спокойно. Жутковато, но спокойно. Мне было семь или около того, когда я видел его в последний раз. Небось завёл семью получше.
– Интересно получается, – хмыкнул Фалько, что-то напряжённо обдумывая. – Как его звали?
Он не успел ответить: тяжёлая дверь снова приоткрылась. На пороге стоял… видимо, очередной лорд, моложавый и расфранчённый, как на бал к императору. Этого типа отличали кретинская бородка и на редкость кислое выражение лица.
– Эдрианом его звали, – выдал лордик, в упор глядя на Себастьяна и недовольно кривясь. – Мои поздравления, Уилл. Не твоё добро. Это пропавший байстрюк Лейернхарта нашёлся.
========== Глава 3 ==========
Себастьян прищурился – незнакомец не понравился ему с первого взгляда. В голове бородатого пижона тоже имелась «стена», но не как у лорда Фалько. Хрупкая. Какая-то неправильная.
«Ментальный артефакт», – определил он, припомнив «уроки» отчима и только чудом не передёрнув плечами. Тот регулярно тратил едва ли не всё имеющееся в доме золото на разные побрякушки, которые потом заставлял ломать. После таких занятий голова болела не меньше трёх дней.
Стоило только приспустить магию, в голове раздался неприятный хруст. Так трещал под ногами истончившийся по весне лёд на озере Недволл. Надменность мигом слетела с холёного лица, визитёр сделал шаг назад.
– Поаккуратнее, мальчик.
– Ваш артефакт – дерьмо собачье, – пожал плечами Себастьян. – И плевать, кем был мой отец. У меня не очень складывается с родственниками.
– Понимаю, мой дорогой Себастьян. У меня с наглыми сопляками тоже не ладится, – проворчал пижон. – Вашу ж Элриссу мать, что за детки пошли? Мало мне было Макнейра с его женишком-недодемоном… ну и прочих длинноносых синтарийских ублюдков, – он перевёл свои белёсые гляделки на целителя, явственно давая понять, кого имеет в виду. От Мэйра на короткий миг полыхнуло злостью, и Себастьян с трудом удержал на цепи силу… Вот только ринулась она не на источник агрессии, как всегда. А на расфуфыренного лорда.
Это странно. Непривычно. И вместе с тем как-то даже… правильно?..
«Правильно, – заявил монстр. – Целитель симпатичный, а у этого глазёнки мерзкие и борода дурацкая».
Себастьян коротко хмыкнул. Мэйр тут же бросил на него быстрый взгляд, заставив смутиться, и заговорил, обращаясь уже к вошедшему:
– Ваше грёбаное лордство, вы не соблаговолите в другой раз порассуждать о красоте моего носа и законности рождения? – в воздухе потянуло раздражением. – Уверен, Себастьян по горло сыт вашим сиятельным обществом, лорд Дорих, и сейчас вы дадите ему вымыться, поесть и поспать.
Дорих насмешливо вздёрнул брови.
– Это приказ?
– Это руководство к действию, – невозмутимо откликнулся Мэйр. Однако его нелюдские глаза снова недобро сверкнули. – Если только вы не хотите поглядеть, во что превращается синтарийский ублюдок, когда его пациенту доставляют неудобства.
Дорих вскинулся и явно хотел сказать очередную гадость, однако Фалько ему не дал.
– Тихо, Арлен, – начал он миролюбивым тоном. – Мэйр прав. Пацан от нас никуда не денется, а про его папашу мы ещё поговорим. В более… конфиденциальной обстановке.
И глянул на Себастьяна так, что тут же захотелось согласно закивать – мол, говорите о чём хотите, мне неинтересно. Враньё, конечно, но сбрить щетину, от которой нещадно чесались щеки и подбородок, смыть многодневную грязь и поесть хотелось больше, чем слушать душещипательные сказочки о разлучённых родственниках.
«Нормальный человек бы поинтересовался».
«Я не нормальный. Тебе ли не знать?»
«И то правда».
К удивлению Себастьяна, спорить этот Дорих не стал. Только фыркнул что-то, развернулся на каблуках и вскоре исчез в одном из коридоров. С его уходом стало не в пример легче – сила тут же успокоилась, понимая, что ни ему, ни Мэйру (знать бы ещё, с чего ей вздумалось защищать целителя) больше ничего не угрожает. Вряд ли вообще угрожало: на безобидного котёнка Мэйр не похож.
– Милые у вас тут люди, – протянул Себастьян. – И да, где вообще «тут»?
Своевременный вопрос, ничего не скажешь. Уж как для того, кому в людных местах вообще лучше не появляться. С другой стороны, не он же сюда пришёл, а значит, возможные жертвы на совести этих… лордов.
«А милашка на тебя хорошо влияет», – довольно ухмыльнулся монстр. Будто приятную новость услышал, не иначе.
«Заткнись».
«Вот ты уже не плачешься по каждому человечку…»
«Заткнись нахрен!»
– Добро пожаловать в Иленгард! – голос Мэйра, резкий и ядовитый, отвлёк от разговора с самим собой. – Хоть и столица, а всё равно дыра. Только ублюдки все сплошь высокомерные лорды.
– Захочешь избавиться от сотни-другой – обращайся, – хмыкнул Себастьян, прежде чем подняться с койки. – Опять наденете наручники?
– Изумительное нахальство, – картинно умилился Фалько, прежде чем вернуться к деловому тону. – И без наручников обойдёмся, всё равно с подменыша толку больше. Мэйр, ты же здесь работал, должен ориентироваться? Я разберусь с одеждой и едой, а ты отмоешь парня.
– Самолично? – подчёркнуто сухо уточнил Мэйр.
– Ну-у, тут вы сами разберётесь, не маленькие уже.
Скроив похабную физиономию и не менее похабно подмигнув, лорд удалился.
Себастьян, дождавшись пока Фалько скроется за поворотом, повернулся к Мэйру.
– Я не собираюсь сбегать.
– Можешь попробовать, – великодушно разрешили ему. – Идём.
Стоило только переступить порог, как в голове сплошным потоком зазвучали сотни чужих мыслей. Разбуженная шумом сила дёрнулась было, и Себастьян непроизвольно сделал шаг назад, в спасительную тишину камеры. Справляться с хаосом в своих мозгах он худо-бедно научился, да и перед Мэйром вновь превращаться в потерявшего контроль берсерка не хотелось. Как и навредить ему – целитель был первым, кто не думает о нём как о свихнутом монстре. Глупо с его стороны. Но приятно, не отнять.
– Сейчас. Привыкну только.
Едва лишь чужая рука легла на плечо, как назойливый шум в голове… нет, не отступил. Но сделался не таким навязчивым и раздражающим. Мэйр мягко потянул его вперёд, побуждая идти дальше, и Себастьян пошёл. По пути он отстранённо размышлял, что такое с ним проделал – снова – этот парень и как за считанные минуты умудрился усмирить чудовище, которое сам Себастьян и за восемь лет не смог посадить на цепь. Да только так и не выдумал внятного объяснения, кроме как «это магия».
«А ещё он мне нравится».
Себастьян только закатил глаза.
Душевые оказались здесь же, на этаже, за одной из давно не крашенных дверей – судя по всему, этот этаж нечасто принимает гостей и за его состоянием не очень следят. Впрочем, не Себастьяну придираться к облезшей краске или сколотой местами плитке: совсем недавно ванной ему служила речушка в лесу, по берегам которой росли камыши и квакали лягушки. В озере Недволл вода была чище, но летом его обычно облюбовывали всякие парочки, которым нипочём ни дурная слава «озера самоубийц», ни легенды о «сотнях неупокоенных душ». Сладкую романтическую чушатину о любви и звёздах (а на деле – о том, кто кого и в какой позе поимеет) слушать не слишком хотелось. А думали глупые мальчики и девочки очень громко.
Себастьян стащил через голову то, что когда-то называлось рубашкой. Поморщился – мало того, что она вся в каких-то подпалинах, да и в целом напоминает лохмотья, так и воняло от неё просто невыносимо. Как с ним только сидел тот расфуфыренный лорд и не кривился? А Мэйр?
«А я давно говорил – давай прибьём какого-нибудь богача и займём его дом»
«Плохо убеждал».
Себастьян потянулся к пуговицам на штанах, когда услышал за спиной тихое покашливание. Развернулся – и снова не смог удержаться, чтобы не залипнуть на зелёных глазах. Так, он явно сделал что-то не то.
– Эм-м, я не должен так делать, да? Извини, я… отвык. От людей.
– Всё в порядке, – Мэйр безразлично пожал плечами, – у меня восемь лет практики, на голых мужиков вдосталь нагляделся. Или это я тебя смущаю? – он снова улыбнулся – на сей раз почти незаметно; лишь чуть дрогнули уголки чётко очерченного рта, – прежде чем демонстративно отвернуться к стене. – Прошу прощения.
– Не смущаешь, – коротко отозвался Себастьян и, наскоро сбросив штаны, шагнул в кабину.
В чистой одежде, вымытый и выбритый, он почувствовал себя человеком. Даже здоровым отчасти – вместе с пылью сошли усталость и придурь. («Можешь прикидываться нормальным, когда хочешь!») Теперь нужно всерьёз подумать, что делать дальше. Ну или узнать, что собираются делать с ним – интуиция настаивала, что в ставшую родной хижину он вернётся очень нескоро.
Себастьян нахмурился. Снова становиться лабораторной крысой не улыбалось.
– Кто такой этот Лейернхарт? – поинтересовался он, когда они расположились за принесённым в его камеру крепким деревянным столом с кучей еды. Не похлёбка из воды и рыбьего хвоста, а мясо, овощи, свежий хлеб, сладости, которые Себастьян решительно отодвинул от себя (зато Мэйр смотрел на пирожные с нескрываемым вожделением). Нашёлся даже кувшин с каким-то пойлом – и это для психопата-убийцы!
Правду говорили: хочешь задобрить мага – положи ему пожрать.
«Надо было сдаться раньше».
– Эдриан Лейернхарт? Покойный лорд-канцлер, – отозвался Мэйр, задумчиво глядя перед собой. – И твой отец, раз уж его неуважаемый преемник так уверенно об этом заявил, – он усмехнулся. – Мы поначалу взялись зубоскалить, что это Фалько тебя нагулял. Лицом ты на него похож, дар его родовой у тебя во всей красе проявился… Но теперь всё ясно: если ты сын Лейернхарта, то Фалько и его дети – твоя родня, потому что они были кузенами. Да и Дорих, получается, тоже не чужой – его сестра Виктория была замужем за твоим старшим братом.
– Большая и любящая семья, – Себастьян скривился и отпил вина. Немного, но опьянение ощутил почти моментально и решительно отставил кубок – проблем с головой хватало без всякого алкоголя. – А почему «была»? Мой… брат мёртв?
– Гейбриел помер лет десять тому назад, причём с большим размахом. И так-то, говорят, был придурком, а потом ему филактерия лича мозги поломала. Долгая история, а уж кровищи сколько… в общем, как-нибудь расскажу. Позже.
«А ты в лесу сидеть хотел».
Ну конечно, куда без личного монстра и его ценного мнения.
– Ладно, – Себастьян пожал плечами. В отличие от его психованной стороны, ему до своего нынешнего статуса дела нет. Ну, почти. – Это получается, я теперь целый лорд?
Мэйр нахмурил брови, явно что-то припоминая.
– У тебя вроде как племянница есть, ей сейчас лет четырнадцать… или больше, не знаю точно. Если лорд-паук не узаконил тебя перед смертью, то наследует она, а потом уже ты. Да и слава богам! – убеждённо заявил он, будто утешая. – Целее будешь. Мать девчонки – не какая-нибудь светская девица, а целая леди Дорих. У семейки лорда-канцлера та ещё репутация, знаешь ли.
– Недаром он мне не нравится.
– Он никому не нравится.
– Ну… лорд Фалько не хотел его убить. В отличие от тебя. – Себастьян насмешливо ткнул вилкой в сторону Мэйра, флегматично ковыряющего ложечкой пирожное.
– Для тёмного мага желание кого-нибудь прибить – вещь вполне обыденная. Увы, но кровожадность – часть нашей натуры, и даже имперские законы это учитывают. Убить можно защищаясь, или по долгу службы, например… имеется много оговорок, что дико бесит некоторых отдельно взятых светлых… Главное, не убивать просто так, по своему хотению. Усмирить силу тебе помогут, однако усмирять жажду насилия ты будешь сам. И если не сможешь, то… – он развёл руками и нервно заправил за ухо прядь длинных смоляных волос. Себастьян, хоть и проникся серьёзностью тона, не смог не поглазеть на чуть оттопыренные, заметно заострённые уши. Подменыш, значит? Неужто сказки про эльфов, что крадут у людей младенцев, – чистая правда? – Короче, маньяков у нас в тюрьмы не сажают, а сразу отправляют на свидание с Хладной Госпожой. Даже если у них такой исключительно мощный дар, как у тебя.
– Я не просил этого… дара. И был бы рад избавиться.
«Эй! Я, между прочим, защищаю твою задницу!»
И ведь не поспоришь.
«Извини».
– Мы худо-бедно договаривались всё это время. Ваши люди пришли в мой дом. И захотели убить. Ему это не понравилось. Мне тоже.
Мэйр устало вздохнул и потёр переносье. В комнате мелькнул и пропал отголосок его эмоций, довольно-таки сумбурных и оттого неопределимых. Просто удивительно, как при таком раздрае он умудрялся сохранять невозмутимый вид.
– Ты был в лесу, а не на необитаемом острове, и это вполне закономерно, что пришлось встречать гостей. Пойми, Себастьян, – его имя, произнесённое с этим странным певучим акцентом, даже показалось не таким до глупости вычурным, как обычно, – с силой не договариваются, её подчиняют. И ты обязательно подчинишь, стоит только захотеть.
– Сомневаюсь. – Себастьян поморщился и отставил в сторону тарелку с недоеденным мясом.
Он пытался. В детстве, когда отголоски чужих эмоций пробуждали в нём злость, Себастьян пытался закрываться. Прятался на чердаке, закрывал уши руками, чтобы не слышать, не чувствовать, быть более… нормальным. Спускался, когда становилось легче и тише. И всякий раз получал от отчима порцию нравоучений – будущий маг не должен прятаться, если не хочет прослыть слабаком.
«Люди боятся только силы, – говорил он в конце каждой воспитательной речи, коих было слишком много. – Ты же сильный мальчик, ведь так?»
Если бы Себастьян мог, он бы убил его ещё раз. Даже без помощи монстра.
– Не говори ерунды! – отрезал Мэйр, снова сверкнув глазами. – Мой земляк, Кайлин Макнейр, в неполные пятнадцать лет стёр с лица земли целое поселение. Проклял землю, уничтожил всё живое на целую милю вокруг себя, ну и на десерт поднял нежитью всех убитых, а заодно и тамошний погост. Говорят, это было чудовищно. Однако Макнейра не развеяли прахом по ветру, а забрали в Академию и научили всему, что нужно. Теперь это уважаемый архимаг, коммандер полиции, близкий друг самого императора… В общем, если уж из такой инфернальной жути сделали приличного человека, то тебе и подавно деваться некуда.
– Мне было восемнадцать, – проговорил Себастьян. – Отчим говорил, это очень поздно. А сейчас мне двадцать восемь. Кто возьмётся учить чьего-то там ублюдка с порченными мозгами? Ещё и бесплатно.
– Может быть, прекратишь повторять всякую чушь за подлым и лживым мудаком? – подчёркнуто-вежливо предложил целитель. И снова оставалось поразиться его умению держать лицо – на Себастьяна жаркой волной плеснула чужая злость, которая, впрочем тут же схлынула, как и не было вовсе. – Восемнадцать – это не поздно, даже не верхняя граница нормы. Образование бесплатное хотя бы потому, что ты по закону обязан его получить. Необученные маги – потенциальная опасность, поэтому спрашивать никто не станет ни тебя, ни преподавателей, у которых ты будешь обучаться. Это ясно? Вот и славненько. Если ты закончил с ужином, то давай спать укладываться.
Себастьян оглянулся на кровать – крепкую, застеленную чистым бельём. Так было очень давно, в прошлой жизни, когда ещё стоял Серый Дол, мама была жива, а отчима хотелось называть отцом.
Отчима, который сломал ему жизнь и мозги ради кошелька с золотом.
– Я не хочу спать, – покачал он головой. – Я хочу… узнать больше о себе. То есть как о менталисте. О магии и как всё это работает. У вас же есть книги для таких, как я?
Мэйр вздохнул – скорее устало, чем раздражённо, – и, помедлив, кивнул.
– Любая твоя просьба – разумная просьба – будет выполнена, так что не стесняйся просить. Книги будут. Только я тебя прошу, не надо пытаться по ним колдовать! Тебе самому это не слишком полезно, сначала защиту нанести надо.
– Защиту?
– Татуировки.
Он снял с манжеты затейливую запонку и скатал рукав до локтя; расстегнул несколько пуговиц у ворота рубашки, обнажая шею и острые ключицы. В самом деле, смуглую кожу тут и там испещряли загадочные чернильно-чёрные знаки. Они складывались в причудливый узор (или, быть может, заклинание), который змеился от кистей рук и основания шеи, уходя под одежду.
– Вместе с краской под кожу вводится ювелирная пыль, на которую ложатся чары, помогающие стабилизировать магическую силу и облегчить колдовство, – менторским тоном пояснил Мэйр, нарушив несколько затянувшееся молчание. – Мы с Уиллом начнём наносить каркас, когда сочтём, что ты к этому готов.
Себастьян рассеянно кивнул, наблюдая, как он приводит одежду в порядок – спешно, почти остервенело. Может, этот невозмутимый с виду целитель и равнодушен к голым мужикам, но сам, немного оголившись перед едва знакомым человеком, испытал дискомфорт. Хотя смущения ничем не выдал – разве только чуть порозовели тонкие скулы и заострённые кончики чудных эльфийских ушей.
«Такой милый», – поведал монстр флегматично.
«Ебанулся?» – переспросил Себастьян почти со священным ужасом. Если его личное чудовище и находило что-то милым, то это обычно было связано с кровопусканием и чьей-нибудь мучительной смертью.
Монстр не удостоил его ответом.
Вместо этого он – ну потому что Себастьяну это в голову бы не пришло – поймал ещё не спрятанное под рукавом запястье, потянул на себя. Мэйр едва слышно выдохнул и глянул непонимающе, в мыслях его царил беспорядок.
– Красиво, – проговорил Себастьян, большим пальцем поглаживая испещрённую татуировками кожу. – Хоть и странно. Немного.
– Ничего странного, – проворчал Мэйр, аккуратно высвободив руку. – Всё же попробуй поспать. Я помогу, если хочешь.
Зачем он кивнул, Себастьян не знал – с чем с чем, а со сном у него проблем никогда не было. Монстр заботился о своём дурном хозяине, отправляя чуть ли не в кому всякий раз, когда он выматывался. Просто хотелось ощутить ещё немного чужой магии, уютной, незлой и очень… волшебной.
– Засыпай, – негромко велели ему. Тёплая ладонь коснулась лба, отчего сделалось ещё спокойнее. – Я уйду, но потом вернусь. И буду возвращаться до тех пор, пока тебе это нужно. Не волнуйся.
– Я не волнуюсь. Сейчас – нет.
Чужая сила пробралась в мозги самого Себастьяна, окутала его незримой сетью, усмирила внутреннего монстра. Может ли такое проделать любой маг? Или только этот вкрадчивый и с виду мягкий целитель, что ощущается то прохладой весеннего леса, то жаром нагретого на солнце металла?..
– А п-правда, что эльфы подбросили тебя людям? – невпопад пробормотал Себастьян, глядя на него из-под ресниц и уже толком не понимая, что мелет. Дремота наваливалась медленно, но верно. – Зачем они?..
– Фейри, – поправил Мэйр, улыбаясь, однако веселье не затронуло его звериных глаз. – Правда. Не нужен был, вот и подбросили.
– Они что, идиоты? – изумление было неподдельным, хотя невесть откуда взявшуюся сонливость не согнало. – Был бы ты мой… я б тебя точно никому не отдал.
«Звучит как угроза», – донеслась до Себастьяна насмешливая мысль, прежде чем он отключился.
*
– Сколько их?
То был первый вопрос, который Мэйр задал, едва вышагнув из портала возле дома четы Фалько.
– Хотел бы я знать, – сварливо отозвался Уилл. – Да хрен там был: дальше рабочей памяти он меня не впускает. Чужое присутствие на раз просекает. Племянничек, м-мать его так…
Едва они оказались в уютной светлой гостиной, он грубовато толкнул Мэйра в кресло и сам тяжело опустился рядом с ним на одно колено.
– Подменыш, ты как, нормально?
– Сойдёт, – пробормотал Мэйр, против воли принимаясь сонно тереть глаза. Сил на поддержание тёмного психа в светлом уме ушло немерено. – Это, конечно, не моя заслуга… меня Неметон подкармливает.
– И то ладно. – Уилл деловито кивнул и переместился на диван, чтобы подозрительно глазеть уже оттуда. – Я боялся, пацан тебя прибьёт или с ума сведет… а хоть бы хны.
Мэйр покачал головой.
– Я был добр к нему, сам же он просто хотел, чтобы о нём хоть кто-нибудь позаботился. Только и всего.
– Только и всего! – передразнили в ответ. – Я к нему тоже, знаешь, не с топором пришёл!
Он насмешливо вскинул брови, отчасти даже изумляясь, как Уилл, при его-то ментальном могуществе, не понимает очевидной вещи.
– Уилл, ты пришёл к нему с извечным сволочизмом тёмного мага, окатил его своим треклятым гражданским долгом и заполировал мечтами свалить на пенсию. Я пришёл с сочувствием и заботой – дать Себастьяну то, чего он так долго был лишён. Как можно не видеть разницы? Милорд, а вы точно менталист-то?
Фалько громко фыркнул, явно уязвлённый.
– А о гонораре ты, конечно, и думать забыл?
– Я не думал о золоте тогда, – дёрнул плечом Мэйр. – Но думаю о нём сейчас, так что вы с Дорихом один хер не отвертитесь. Кстати, где он?
– Обещал прийти чуть позже.
Он кивнул и, прикрыв глаза, устало сполз по спинке кресла.
Сколько их?
Двое как минимум. Второй, конечно же, всего лишь плод воображения Себастьяна, но убедить его в этом будет практически невозможно. Мэйр не сталкивался с такими случаями на практике, однако уже готов классифицировать как тяжёлое психомагическое расстройство. Что уж там, по пути от лечебницы до дома Фалько он уже целую «триаду Макинтайра» вывел: множественные стрессы, подвижная психика, нестабильный ментальный дар. Всё вместе даёт механизм, чётко ведущий к расстройству, а проявляется этот покуда безымянный недуг в виде…
– …и замордовали мне бедного ребёнка, два бессовестных мудака! – возмущался где-то над головой мелодичный женский голосок. – Ладно он ещё маленький, но у тебя-то должно быть хоть какое-то соображение?! А, о чём это я; отродясь не было!
– Рани, милая, ну мы ж ради благого дела…
– Отвали, Фалько! Имела я твоё благое дело так и эдак! – огрызнулась женщина. Он почувствовал лёгкую маленькую ручку у себя на плече; его осторожно потрясли и совершенно другим тоном позвали: – Мэйр, проснись, мой хороший.
– Прос-стите, я… – промямлил Мэйр, выпрямляясь и осоловело глядя по сторонам, – я задремал?..
– Угу, – промычал Уилл, опасливо косясь на свою супругу – миниатюрную хорошенькую брюнетку с едва тронутым годами, будто фарфоровым личиком – и явно мечтая сделаться крохотным да незаметным, – перетрудился, видать, м-маленько.
– М-маленько! – передразнила леди Рангрид, бросив на мужа свирепый взгляд. – Твоя забота как старшего – следить, чтобы не «маленько», а «нисколечко»!
– Всё в порядке, леди Ф… Рангрид, – спешно заверил Мэйр – беднягу лорда-менталиста надо спасать, пригодится ещё в хозяйстве. – Приду домой, пообнимаюсь со своим чокнутым деревцем, буду как новенький!
– Надеюсь, что так! – вышло почти угрожающе. И, видимо, поняв это, леди Рангрид чуть натянуто улыбнулась. – Выпей чаю, мой хороший. С земляничными пирожными, как ты любишь!
Она махнула рукой, и обильно заставленный чайный столик придвинулся ближе к креслу.
– Хм, да, спасибо…
Благостно кивнув и проследив, чтобы Мэйр воссоединился с любимыми пирожными, леди Рангрид в очередной раз зыркнула на мужа (тот спешно спрятал ехидную улыбочку и принял кругом виноватый вид) и покинула гостиную.
– Ух, страшна! – протянул Уилл, глуповато ухмыляясь и глядя на хлопнувшую дверь. – Это она ещё не в курсе, что у нас племянник неучтённый образовался…
– Прости, тебе из-за меня досталось.
– Да брось, не впервой! – отмахнулся он. – Тем более Рани права: мне следовало дозировать ваше с Себастьяном трогательное общение. Как и Арлену… Кстати, где он застрял? Ну-ка, давай прикончим все сладости, чтоб ему не досталось…
И тут, будто почуяв, что вот-вот лишится десерта, явился лорд-канцлер. Слегка потрёпанный и с заметно припухшей скулой.
– Виктория, – пояснил он, осторожно пощупав синяк и состроив кислую мину.
– Я так понимаю, твоя сестричка не обрадовалась новому родственнику? – ехидно поинтересовался Уилл. Но на ближайшее кресло благосклонно кивнул, мол, присаживайся да жалуйся, все свои. – Ну будет ей, какой Эрмегар без Лейернхартов?
– Виктория предпочла бы, чтобы в Империи остался один Лейернхарт – её дочь, – отрезал Дорих. – И я вполне могу её понять: если в столице нарисовался левый сынок Эдриана – значит, нас ждёт пересмотр завещания. А там завещание презанятное, поверь.
– Да уж верю. И небось в двух экземплярах.
Лорд-канцлер нервно фыркнул, вертя в руках чашку с уже остывшим чаем.
– А дюжину не хочешь? В двух, как же. О паранойе лорда-паука и по сей день легенды ходят.
– Твоя правда.
– Ваша сестра хочет оспорить завещание? – подал голос Мэйр.
– В точку, подменыш, – ответил Дорих, смерив его угрюмым взглядом. – Только вот ни демона у неё не выйдет… по крайней мере, без моего вмешательства, а я вмешиваться не стану. За то и пострадал.
Как выяснилось, лорд-паук был не только параноик, но и редкий затейник. Согласно его завещанию, Себастьян Траун, при наличии у него дара к ментальной магии, получал фамилию и титул лорда Лейернхарта, а также майоратное имущество; в противном случае всё это наследовала старшая внучка лорда – Анэйтис – по достижении шестнадцати лет. Внушительный капитал, хранящийся в Имперском банке, следовало разделить поровну между Себастьяном и детьми Гейбриела от Виктории Дорих – при условии, что те будут носить фамилию отца. Самому же Гейбриелу, как и госпоже Эбигейл Траун, причитались разовая выплата в две тысячи золотых и ежемесячное содержание. Огромные деньги для среднего имперца, но вот старший сынок лорда наверняка не оценил бы, как лихо его приравняли к матери ублюдка.
– Мне прямо жаль, что Гейб давно помер, – с притворной печалью заметил Уилл, постучав ложечкой по краю блюдца. – Посмотрел бы я сейчас на его лощёную морду…
– Я ему сразу сказал, что от мальчишки надо избавиться, – заявил Дорих. – Но у Гейба кишка тонка была обидеть маленького братца. Подал он это, конечно, в обычном своём духе… «Лорд Лейернхарт не воюет с мелкими ублюдками, что были прижиты от нищей шлюхи без капли магии в крови!» Нет так нет… Однако и впрямь жаль. Я бы тоже полюбовался, как душечка Гейбриел истерит подобно капризному ребёнку.
Мэйр, который о феерических похождениях Гейбриела Лейернхарта знал только по многочисленным рассказам, тоже был бы не прочь понаблюдать за всем этим цирком. Длился бы он, правда, недолго – ровно до того момента, как Гейб открыл бы рот. Себастьян не кажется особо терпеливым парнем.
– Мы бы полюбовались на его скорую кончину, вздумай он ляпнуть такое Себастьяну.
– При условии, что наглый сопляк не помер бы раньше, – как бы невзначай заметил Дорих, меланхолично размешивая сахар в фарфоровой чашечке. – У него и без Гейба есть все шансы не дожить и до зимы.
– Ещё чего не хватало, – мигом рассвирепел Мэйр, заслышав лишь намёк на угрозу для драгоценного пациента. – Пусть ваша милость держит на коротком поводке свою жадную сестрицу, а уж Себастьяна я в порядок приведу. В будущем году пойдёт учиться, или я не Мэйраэн Макинтайр.
– Что с ним творится, как по-твоему? – нахмурившись, Уилл задал вопрос, что явно терзал его уже не один час. – Я не стал говорить, хотел дать тебе составить своё мнение… Неужели шизофрения? У пацана жуткие галлюцинации, проблемы с речью, а в его сознании даже из рабочей памяти отчётливо видна какая-то хрень, с которой он подолгу беседует…
Мэйр раздражённо вздохнул и вскинул руку перед собой, прося его замолчать.
– Уилл, он десять лет проторчал в лесу один! Поведенческие нарушения тут не то что норма – закономерность. И уж тем более некорректно говорить о шизофреническом делирии, если мы имеем дело с нестабильным менталистом. По крайней мере, я уверен, что это не делирий и даже не приобретённое расстройство, а банальнейшие проявления неуправляемой силы. К тому же у Себастьяна целенаправленно сбили всю природную защиту, и его мозги чудом справляются с перегрузкой…
– Ладно, ладно, понял, кругом неправ! – замахали на него руками. – Гони уже диагноз, умник ты наш лопоухий.
Против собственной воли потрогав кончик дурацкого оттопыренного уха, Мэйр всё же подавил всплеск бурного негодования и продолжил:
– Под шизофренией в современной имперской медицине понимается расщепление рассудка. Насколько могу судить, рассудок Себастьяна в полном порядке… Здесь уместнее говорить о расщеплении личности.
– Думаешь?
Мэйр нетерпеливо мотнул головой.
– Мне нужно будет побеседовать с ним ещё хоть пару раз, чтобы сделать выводы. Но вообще-то я почти уверен. Себастьян постоянно говорит о своей силе как об отдельном разумном существе, причём обычно использует местоимение «он». Я подозреваю, что присутствует некая… персонификация, олицетворение его тёмной силы. А так как силой своей Себастьян толком не владеет, эта самая персонификация частенько берет верх и начинает творить всяческую херню. Как-то так.
