Текст книги "Черная невеста (СИ)"

Автор книги: Путешественница

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 36 страниц)

   А почему бы самому не просветить меня, такого тёмного неуча?

   "Не хочу".

   Или не знаешь?

   "Или не хочу".

   Люцифэ не появлялся. Я всё сильнее начал подозревать, что он меня здесь бросил, когда почувствовал чужое присутствие. Уже само то, что кто-то из бунтовщиков шёл максимально тихо и без использования фонаря, было крайне подозрительно. Я посильнее сжал оружие, готовый в любой момент выстрелить, ориентируясь на ауру (которую я хорошо могу различать за два-три шага) или движение. Но меня опередили.

   – Ни звука.

   – Дэлаон?

   – Дар? – удивился, в свою очередь, парень. – Что ты здесь делаешь?

   – Мы сбежали.

   – А Люцифэ где?

   – Сказал, что скоро придёт, – неуверенно пробормотал я. Не признаваться же, что перед этим он опустил меня ниже стоков Города?

   – Хм, может, он решил самостоятельно попытаться помочь Ларану?

   – А что с ним?

   – Его схватили, – убито выдал Дэлаон.

   – Мы ничего об этом не знали.

   "Ну, собственно поэтому переполох и начался", – мрачно прокомментировал Амореонэ.

   И ты молчал?! Мы не можем его бросить.

   "Потому и молчал. У нас нет шансов его спасти. Он и так уже мёртв. А у вас представилась хорошая возможность сбежать".

   Заткнись, а? Не потому ли вас перебили, что каждый был сам за себя? С фениксами такого никогда не будет.

   "Ты уже не феникс".

   Я один из них. Был, есть и буду.

   – Где он может быть? – обратился я к Делаону.

   – Без понятия. Мы по этим лабиринтам плутаем уже невесть сколько времени.

   – Ничего, встретим кого-нибудь – узнаем, – мрачно предрёк я. Позиция Амореонэ меня сильно разозлила. Я, что, должен всю оставшуюся жизнь трястись за собственную шкуру? Тогда кому она нужна – эта пародия на существование? Подозреваю, что Люцифэ тоже слышал про Ларана. С его-то идеальным слухом он просто не мог не знать о произошедшем. Но куда он направился? В одиночку спасать старшего? Но я ведь тоже кое на что гожусь. Особенно в виде демона. Но для внутреннего спокойствия хотелось бы ещё знать, выдержит ли чешуя выстрел молекулярного оружия.

   "Вкупе со щитом выдержит. И вообще, ты мне обещал выжить, а не совать голову в логово мартинкору!"

   Выживу. И почему я не додумался раньше использовать трансформацию?

   Как ни странно, но вышли мы к нужному месту на удивление быстро. Нам повезло дважды. Ларан был ещё жив, правда, не в лучшем состоянии. К тому же искусственно созданный большой зал помимо трёх основных имел также выходы на высоте тридцати-сорока локтей от пола. Через один из таких мы сюда и добрались. Пока внизу разворачивалась жаркая дискуссия, у нас было время бегло оценить обстановку.

   Отползя назад по узкому коридору шагов семь, мы остановились.

   – А их много, – протянул Дэлаон. – Наставник Див предполагал, что выживаемость будет значительно ниже.

   – Это не такая уж и проблема. Ты феникса видел? – поинтересовался Ванир.

   – По правде сказать, я подумал, что ошибся, – признался Дэлаон.

   – Это Дихта, предводитель бунтовщиков, – поспешил пояснить я.

   – Тогда не удивительно, что мы не смогли с ними расправиться. Наставник Див бы обязательно упомянул про феникса в рядах колодочников. Даже с браслетами он сильнее нас, не говоря уже об опыте.

   – Блокирующие силы браслеты? – решил на всякий случай уточнить я, ведь окажись на Дихте браслеты, то они сразу бросались бы в глаза: до локтей руки предводителя бунтовщиков были обнажены и не обряжены ни в какие дополнительные украшения.

   – Да.

   – Но на нём их не было.

   – Ещё хуже. Судя по цвету волос, основная его стихия вода. Здесь он может ею пользоваться в крайне ограниченных пределах. Но могут в достаточной степени быть развиты и неосновные направления сил. В общем, так или иначе, но его нужно убирать в первую очередь. Однако здесь не очень-то удачный угол. Я попробую пробраться к другому выходу. Дэлаон, останешься здесь с Даром. Действуй по ситуации.

   Ванир ушёл, а мы с Дэлаоном легли на пол и вновь подползли к выходу, прислушиваясь ко всё усиливающимся выкрикам. Судя по всему, Дихта убеждал, что ученика можно попробовать выменять на воду и продукты, однако большинство было против этой затеи. Некоторые просто сомневались, что власти пойдут на подобный шаг, другие предлагали изувечить Ларана так, чтоб другим было назидание.

   – Как он вообще умудрился попасться живым? – шёпотом поинтересовался я у старшего.

   – В ловушку угодил. И очень повезло, что только он один, а не мы все, – также шёпотом отозвался Дэлаон. Я вздохнул. Не слишком удачный рейд, но пока есть шанс исправиться.

   Судя по накалу страстей, определённые личности скоро будут подтверждать свои позиции с помощью физической силы. Что ж, поднявшаяся неразбериха будет нам только на руку. Но тут я заметил странное движение одного из бунтовщиков, находящихся недалеко от лежащего без сознания Ларана. Будто...

   Размышлять просто не было времени. Оттолкнувшись, я прыгнул прямо на головы столпившихся внизу. Трансформация тела заняла всего пару мигов. Приземлился я уже с чешуёй, что было даже хорошо, так как я потерял ещё пару вдохов, отрешаясь от боли. Металл сам скользнул в руку, пальцы сжались на рукоятке, и ближайший, не успевший сориентироваться бунтарь начал заваливаться назад, разбрызгивая капли крови из распоротого живота. Я же бросился по направлению к Ларану, надеясь, что мне просто показалось. Вокруг творилась жуткая неразбериха: кто-то бежал ко мне, кто-то от меня, кругом кричали, ругались, стреляли, но у меня была лишь одна цель: добраться до старшего.

   И я её почти достиг, когда очередным препятствием на моём пути оказался Дихта. Не размышляя, я замахнулся. И только повёл клинок вперёд, как одновременно произошло две вещи: я услышал предупреждающий крик: "Дар, нет!" и в меня полетела какая-то тёмная гадость. Река с мечом дёрнулась защититься от несущейся в лицо опасности, а в мозгу пронеслась обречённая мысль: "Не успеваю".

   И тут что-то с огромной силой ударило меня в бок. Воздух буквально вышибло из лёгких, а перед глазами потемнело. Я врезался в кого-то, на него и приземлился. Все чувства вопили об опасности, в ушах стоял многоголосый вой, а я не мог даже толком пошевелиться и защититься. Когда перед глазами расплылся цветной туман, всё уже закончилось. Количество трупов вокруг поражало. Что здесь произошло за эти считанные миги?

   "Ишь как Люцифэ развернулся. А всё бедненьким прикидывался".

   Это он? – у меня аж дыхание перехватило. Но как так можно? Впрочем, сейчас вопрос не об этом. – Где он?

   "Догоняет Дихту. Тот не дурак, понял, что нужно делать ноги".

   Что с ребятами?

   Я неуверенно встал. Бок немилосердно болел. Чем же это нужно ударить, чтобы я это столь ощутимо прочувствовал на своих костях?

   "Ванир ещё не появился, Дэлаон в отключке", – отчитался Амореонэ. Когда мы не ругаемся, то с ним даже приятно иметь дело.

   А Ларан?

   "Жив... вроде".

   Я завертел головой по сторонам, пытаясь увидеть старшего. Заметил и поспешил приблизиться к нему. Слава Мирозданию, феникс был жив.

   "Не трогай. На нём какое-то плетение. Вдруг шандарахнет?"

   Раз плетение, значит Дихта накладывал. Вот Джер! Вдруг Люцифэ его убил? В какой они стороне?

   "Коридор по правую руку", – со вздохом отозвался Амореонэ, не слишком поощряя мою инициативу.

   Я сорвался с места, стараясь не обращать внимания на боль в боку. А всё из-за этого ненормального Люцифэ! Зачем было разыгрывать целый спектакль, если мог разобраться с бунтовщиками уже тогда? Мазохист, не иначе.

   Нашёл я их на удивление быстро. Дихта спиной прижимался к невидимой стене, перегородившей коридор, и не сводил напряжённого взгляда с надвигающегося на него Льдинки.

   – Люцифэ, не трогай его!

   Тёмный мгновенно замер на месте и медленно, будто нехотя, повернул голову ко мне.

   – Это ещё почему?

   – Он наложил на Ларана какое-то плетение. И вообще, его должны судить по законам Империи.

   – Он уже труп. Даже по законам Империи.

   – Не тебе решать, – не отступался я, чувствуя, что стоит дать хоть малейшую слабину – и каторжника уже не спасёт ничто.

   – Он слишком много видел, – глядя мне замораживающим взглядом в глаза, отозвался Льдинка, переходя на свои излюбленный отрешённый тон. Судя по всему, он уже решил участь феникса окончательно и бесповоротно. Но и я сдаваться не собираюсь.

   – Я тоже. И если ты убьешь его, то я расскажу всё наставникам. – Рассказывать было особо нечего, но я надеялся, что Люцифэ не станет это прямо сейчас проверять.

   – Иначе расскажет он.

   – Можно взять с него клятву.

   – Её можно обойти, – упрямо стоял на своём Льдинка. У меня закончились аргументы, но тут заговорил молчавший до того Дихта:

   – Я никому не скажу о твоих... способностях. Моё слово сильно, как истинная клятва.

   Не поворачиваясь к противнику, Люцифэ лишь презрительно усмехнулся.

   "Он убьёт Дихту при первой же возможности, – предрёк Амореонэ. Я и сам это прекрасно понимал, но как заставить Люцифэ отказаться от своего намерения? – Похоже, мы что-то упустили. Вот только что?"

   Тем не менее, Льдинка сделал вид, что поверил словам каторжника. Однако на обратном пути я неизменно старался держаться между Люцифэ и Дихтой. Мало ли чего может стукнуть в голову этому тёмному.

   – Ребята не видели тебя таким. Может, не будешь заставлять их излишне нервничать? – будто невзначай поинтересовался Льдинка.

   Я чуть не стукнул себя рукой по лбу. Вот же бестолочь: совершенно позабыл про свой облик.

   "Куда уж больше нервничать-то? – вопросил уже давно превратившийся в браслет Амореонэ. – По-моему, большего потрясения, чем очнуться среди груды искорёженных трупов Дэлаону вряд ли когда придётся испытать".

   – Да уж, ребята и так на взводе, – произнёс я вслух и покосился на Люцифэ: – Подождите меня здесь. Я быстро. И чтоб к моему возвращению он... – я ткнул пальцем в сторону Дихты, – был живым, здоровым и вменяемым.

   Люцифэ посмотрел на меня, как... хм, на грязь прилипшую к подошве сапога и процедил, едва разжимая зубы:

   – Не думай, что можешь мне указывать, что делать.

   Я аж опешил. Раньше Льдинка со мной ни разу в подобном тоне не разговаривал. Тем не менее, стараясь не выдать своего замешательства, спокойно произнёс:

   – И не мечтаю, но он нужен нам живым.

   – Это ТЕБЕ он нужен живым, – холодно бросил тёмный. Кажется, он стал ещё заносчивее, чем раньше. Интересно, какова же истинная причина его столь резкой смены поведения? Или настроения?

   Возвращаясь через две стигны я был практически убеждён, что найду труп Дихты и отсутствие Люцифэ. К моему изумлению, оба были на месте и терпеливо меня ожидали. Не обменявшись больше ни звуком, мы направились к залу.

   Дэлаон и Ванир суетились возле Ларана. Нас засекли у самого выхода в зал. Хоть мы и не скрывались особо, заметить нас могла лишь сторожевая сеть. Значит, ребята не окончательно пали духом и, несмотря на полную пустоту и тишину, решили перестраховаться. Я их прекрасно понимал.

   Картинка, открывшаяся нашим взглядам, впечатляла. А ещё этот запах... в коридоре он был ещё терпимым, но здесь окутывал как дым на недавнем пожарище. Слегка поморщившись. Я перестал дышать. Нужно убираться отсюда побыстрее. В принципе, не дышать я могу довольно долго, около боя (сказываются постоянные тренировки), но мне не совсем нравится состояние, когда организм перестраивается на работу в подобном режиме. Да и общаться тогда можно в основном телепатически, а это тоже небольшое удовольствие.

   Реакция ребят была предсказуемой. Они синхронно схватились за мечи. Пришлось потратить время на объяснения. Дихту в конце концов допустили к Ларану, чтобы снял сеть. Пока тот возился с плетением, Дэлаон тихо поинтересовался:

   – Дар. Что здесь произошло, и почему он... – старший подбородком указал на бунтаря, – добровольно согласился сдаться?

   – Кое-кто решил погеройствовать, – не дал мне ответить Люцифэ. – Дихта впечатлился.

   Я недовольно зыркнул на белобрысого, но не стал уточнять, кто здесь геройствовал.

   Ларан был очень плох, и его нужно было срочно доставить на базу. Сейчас не время для разборок и ссор.

   – Понесёшь его, – приказал Дихте Дэлаон. – И смотри без выбриков.

   Тот поморщился и недовольно процедил:

   – Это ниже достоинства феникса – причинять вред детям.

   Мы все сделали вид, что оглохли и не слышали этой снисходительно-оскорбительной фразы. Но если вдуматься, то не будь здесь Люцифэ, расклад вышел бы иной. Кто знает, смоли бы мы тогда выжить и стал ли Дихта столь покладистым?

   – Я знаю короткую дорогу, – подал голос бунтарь, когда мы выдвинулись в путь.

   – Сомневаюсь, – отозвался Люцифэ. – Если только на крыльях.

   – Предлагаешь уступить право первопроходца по запутанным туннелям тебе? – недобро оскалился Дихта.– Чтобы ты нас ненароком завёл в азарские рудники?

   – Не беспокойся. Здесь неподалёку есть портал.

   – Так вы его всё-таки нашли! – недовольно скривился бунтарь. Я удивлённо глянул на Льдинку. Откуда ему известно местонахождение портала?

   – Пока нет, но, думаю, одного боя нам хватит.

   – Постой, – встревожился Дэлаон. – Ты что, всерьёз собрался бродить здесь в поисках портала?

   – Не бродить в поисках. А идти по направлению к нему, – поправил Люцифэ. – Я работаю с пространством и чувствую прорывы в ткани Мироздания.

   Мне захотелось его прибить. Дважды. Мы могли давным-давно выбраться отсюда или вообще не попасть в лапы бунтовщиков. Не говоря уже о том, что этот тёмный мог запросто починить портал на базе, а не дурить нам всем головы... хотя насчёт сломанного портала я, может, и погорячился, ведь там даже наставник Див оказался беспомощен. Но сути дела это не меняет.

   Отвернувшись, я перехватил оценивающий взгляд Ванира. Направленный на Люцифэ. Кажется, не у меня одного странности Льдинки начали вызывать подозрения.

   Чем больше мы шли, тем мрачнее я становился, сопоставляя всё больше фактов. Если Люцифэ специализируется на пространстве, то мы просто могли сбежать от бунтовщиков или же прибить их при первой же встрече. С силой Льдинки это не проблема. Но Люцифэ отчего-то предпочёл ломать комедию. Зачем ему это нужно было? Даже когда его избивали, не раскрылся, отчего сейчас щеголяет внушительным набором синяков и слегка оплывшей физиономией. Что же заставило его так действовать?

   Я прикидывал и так и эдак, но всё равно выходило, что лишь непосредственная угроза моей жизни подтолкнула его к опрометчивому шагу. Но на кой ляд я сдался этому тёмному? А ведь он меня уже второй раз спасает. Или даже третий. И книгу тогда принёс. Что ему может быть от меня нужно?

   Вопросы всё накапливались, как снег в сходящей лавине, а ответов не было. Я всё чаще поглядывал в сторону уверенно двигающегося Люцифэ. Я из него всё вытрясу. И в ближайшее же время.

   Нам и вправду понадобилось меньше боя. Причём добрую половину пути пришлось пробираться чуть ли не на корточках и периодически совершать поистине акробатические номера: ход был мало того, что низкий, неровный, так ещё и с какими-то трещинами, ямами, а периодически ещё и дико узкий. Не удивительно, что бунтовщики так и не добрались до портала. Дихта даже пару раз ненадолго застрял, а ведь и его не отнесёшь к разряду особо высоких и упитанных фениксов. Впрочем, найти упитанного феникса – это надо ещё постараться – наша нация излишним весом не страдает.

   Наше внезапное появление на базе вызвало настоящий ажиотаж. К несчастью, наставник Див отсутствовал. Как нам объяснили, получив от Дэлаона сигнал, он со старшекурсниками отправился на поиски. Даже при самом лучшем раскладе его вряд ли стоит ждать раньше нескольких боев. А за два-три боя многое может произойти. Слишком многое.

   Я попытался намекнуть на это развившему бурную деятельность Канорену, но наставник от меня только отмахнулся. И, судя по энтузиазму, с которым он действовал, у меня закралось подозрение, что с Дивом он вообще не связывался. Рассказать напрямую о своих догадках я не мог, а "глупости" Канорену слушать было некогда.

   Дихту заковали в блокирующие силу наручники и Канорен долго о чём-то с ним говорил. Судя по всему, особой пользы этот разговор не принёс, так как следующей была наша пятёрка, точнее, четвёрка (Ларан до сих пор не пришёл в себя). Отчёты ребят Канорен слушал достаточно рассеянно и даже внешне не обратил внимания на некоторые несостыковки в рассказах. Уничтожение бунтовщиков Люцифэ, как единственный свидетель, объяснил так:

   – Виной тому простое стечение обстоятельств. Дарион, сменил ипостась, решив, видимо, в одиночку освободить Ларана. Дихта, почувствовав в ученике угрозу, направил на него какое-то плетение смерти, от которого тот не успевал защититься или увернуться. Я создал простейшего "прыгунка", имеющего целью лишь убрать товарища с траектории вражеского плетения. Обе силы соприкоснулись и сдетонировали. Дариону очень повезло, что он остался жив, скорее даже от того, что находился в самом эпицентре, который вполне мог оказаться "мёртвой точкой".

   Ну если три сотни изрубленных и изорванных трупов стали следствием детонации плетений, то я минотавр собственной персоной. Однако спорить и называть при всех Люцифэ лжецом я не стал, предпочтя разбираться с этим индивидуально. Был бы на месте Канорена Див, я бы, может, и не стал скрывать правды, да и вряд ли получилось бы это сделать: Див не стал бы столь пренебрежительно относится к нашим рассказам, а с первых слов забросал уточняющими вопросами. К тому же к Канорену я не питал особых положительных чувств ещё с тех пор, как он травил Дарк, да и в смещении Дэривана, похоже, именно он был замешан.

   Вернувшись в комнату, я потребовал от Люцифэ объяснений. Тот удивлённо глянул на меня и холодно поинтересовался:

   – С чего это я должен тебе отчитываться?

   – Хорошо, – попробовал я зайти с другой стороны. – Предположим, у тебя были какие-то причины скрывать способности, но почему ты так опрометчиво применил их там, в общем зале?

   – Так надо было.

   – Это потому, что я чуть не погиб? – высказал я вслух довольно абсурдную мысль, пробравшуюся-таки в стройный ряд гипотез объяснения столь нелогичного поступка.

   – Не мни о себе невесть что.

   Люцифэ взял со стола браслет и защёлкнул на запястье, потом направился к двери.

   – Постой, – окликнул я его. – Ты куда собрался?

   – Ты мне что, нянька? – презрительно скривил губы Люцифэ, обдавая волной чуть ли не брезгливости.

   – Нет, но если ты убьёшь Дихту, то я всё расскажу наставникам, – на всякий случай предупредил я.

   – Достал ты меня уже со своим Дихтой. Мыться я иду. И тебе бы посоветовал.

   Азар – ядовитый, взрывоопасный газ.

XXX

   Провертевшись в постели с боку на бок больше боя, я натянула штаны (майку я не снимала даже на ночь), взяла подушку и босиком пошлёпала в комнату Вэнади. Вся четвёрка ютилась у него. Хотя удивительным было не это. Шокированная увиденным, я так и застыла в дверях с подушкой под мышкой. И поразил меня совершенно не Каридэ, делающий маникюр чем-то, сильно напоминающим обоюдоострый кинжал. И даже не Вэнади, с пуховкой в руке прихорашивающийся перед зеркалом, в окружении батальончика мазей, пудры и ещё невесть чего.

   – Я не вовремя, да? – с трудом сглотнув, смогла, наконец, выдавить я, не в силах отвести взгляда от полуодетого... той Мэори. Ведь больше ни у кого в команде нет таких длинных русых, поражающих своей густотой волос. Правда, до этого вечера я могла поклясться, что и груди энного размера у Мэори тоже нет. Первым пришёл в себя Вэнади. Он вскочил с такой поспешностью, что едва не опрокинул стул, на котором сидел, и бросился ко мне.

   – Что ты здесь делаешь?

   – Мне не спалось, – пробормотала я и тут же спросила, не в силах удерживать свой интерес в узде: А Мэори и вправду девушка?

   Вэнади ничего не отвечал, просто смотрел не отрываясь, отчего мне с каждой секундой становилось всё неуютнее. Я поспешила на всякий случай уверить:

   – Я никому не скажу. Честное слово.

   – Да что ты говоришь?

   – Клянусь.

   – Хорошо, – усмехнулся Вэнади. От его улыбки мне стало ещё более не по себе. – Если кому-нибудь проболтаешься, то я тебя выпорю. Да так, что луну будешь спать на животе и есть исключительно стоя. Ты поняла?

   – Ага, – закивала я, оценив масштаб угрозы. Ники нет, а Рикас даже рад будет, если найдётся официальный повод меня не брать с собой на задания.

   – Тогда иди сюда.

   Вэнади потянул меня за собой на середину комнаты и отступил на два шага. Оказавшись в центре всеобщего внимания, я чуть нервно огляделась, отовсюду встречая настороженные ответные взгляды. Вэнади же, движением, отдающим страстью к театральным эффектам, стянул майку и бросил на кровать, потом отступил ещё на шаг и предупредил:

   – Смотри внимательно.

   Он прикрыл глаза, чуть откинул голову и замер. По натянутому в тугую струну телу прошла дрожь, а в следующую секунду оно начало меняться. Я смотрела, боясь даже выдохнуть и тем самым спугнуть абсолютное безмолвие комнаты, где все, помимо меня и Вэнади, походили на качественные восковые фигуры. Ё-мое! Я о таком даже не читала никогда: чтобы мужское тело превращалось в женское. А уж узреть это собственными глазами!

   Когда всё было окончено, Вэнади обессилено опустился на край кровати, виски в неверном свете вспыхнули капельками пота. М-да, тяжела жизнь морфов.

   – Ну как, нравится? – голос обрёл глубину и насыщенность, а также лёгкую хрипотцу, которые сидящей напротив меня Вэнади очень даже шли.

   – Необычно, – подавленно выдавила я. – Но почему бы не быть девушками постоянно, если вам так хочется?

   Вэнади, изумлённый моей реакцией, несколько мгновений просто всматривался мне в лицо, пытаясь прочесть что-то известное одному ему, потом откинул голову назад и тихо, даже как-то обречённо рассмеялся.

   – Какая же ты наивная, Дарк, – с горькой усмешкой прошептал он, успокоившись.

   – Это почему?

   – Да потому, что мы не девушки.

   – Но как так может быть? – я вконец растерялась. – А как же голос, грудь и всё тело? Даже лицо у тебя сейчас женственное.

   – Это наш естественный облик, но мы не девушки.

   – А кто? – мозги забарахлили, не в состоянии сопоставить увиденное и услышанное. В голове образовалась полная пустота, прям как в чулане бедняка ранней весной.

   – Гермафродиты.

   – А это как?

   – Тебе снять штаны и показать? – разозлился моей непонятливости Вэнади. Я вспыхнула, как маков цвет, и, запинаясь, пробормотала:

   – Не... не надо.

   Внезапно в памяти всплыла фраза Люцифэ, приобретавшая в свете новых знаний и новый смысл:

   "А причём здесь ты? Это будет МОЙ ребёнок".

   Стали понятными замечания Равианикиэля и постоянные комментарии голоса по поводу странностей этой расы. И, конечно же, сами заморочки Часовщика.

   – И ты больше ничего не скажешь? – не дождавшись иной реакции, чуть удивлённо протянул Вэнади. – Ты меня разочаровываешь.

   Он откинулся назад, инстинктивно принимая позу, подчёркивающую красоту его фигуры. Я не смогла удержаться от улыбки. А ведь Люцифэ точно такой же.

   – Но почему вы скрываетесь? Да, вы необычны. Но живут же перевёртыши и морфы, те же...

   – Они нас не приняли! – с болью выдохнул Мэори, опустившись на кровать рядом с Вэнади, но не делая никакой попытки прикоснуться к нему. – Город преподал нам слишком жестокий урок, чтобы мы рискнули вновь показать ему нашу самобытность.

   Высказавшись, Мэори свернулся клубком, будто хотел стать меньше и защититься от суровой реальности.

   – А Лорд знает? – тихо спросила я, не слишком-то уверенная в положительном ответе.

   – Да.

   – Хм. Но он же относится к вам нормально. С чего вы решили, что другие...

   – У Лорда нет предрассудков, – в отличие от многих остальных – но даже с ним нам приходится тяжело.

   "Ты и гарем свой притащил?" – вспомнилось восклицание Никаэля. Похоже, к этим существам более предвзятое отношение, чем я предполагала, если даже уравновешенный Ника подвержен этому влиянию.

   – И поэтому вы служите Лорду?

   – Не совсем. Он в своё время стал на нашу защиту. Однако и он, подобно многим другим, не хотел иметь с нами ничего общего. Мы сами... можно сказать, настояли на сотрудничестве, и со временем он смирился.

   – Наверно, он был в бешенстве от навязанной ему роли, – предположила я, вспомнив свою первую реакцию на Рикаса.

   – Это ещё мягко сказано. Помимо всего прочего, он грозился собственноручно всех нас перебить, если мы не оставим его в покое.

   – Понятно. Но я тоже не страдаю предрассудками. Так что никому не расскажу про вас.

   Я хотела их хоть немного приободрить, но никто даже не улыбнулся в ответ. Казалось, они заранее знали что-то такое, что обязательно меня разочарует и заранее боялись того мгновения, когда это произойдёт.

XXX

  Как они меня хорошо обвели вокруг пальца. Прав был в своё время Арион, утверждая, что хорошо я не закончу своё существование. Когда мне сказали, что курьирует Равалонскую практику Див, то во мне вспыхнул яркий костёр надежды. Див достаточно ответственен, чтобы точно передасть информацию Ариону, и вдвоём они распутают это дело.

  Однако уже стемнело, а феникс так и не вернулся на базу. До утра же я точно не доживу. Люцифэ, Дар или тот учёный, Гроссер, как он назвался, обязательно позаботятся о подобном исходе. По правде сказать, я даже и подумать не мог, что в стены Академии может пробраться нечто подобное увиденному. Более того, столкнувшись с учёным из лаборатории на дворе цитадели, я настолько поразился, что, похоже, как-то выказал свои чувства внешне. Люцифэ же и Дар никем иными, кроме как экспериментальными образцами, и быть не могут. Хоть я и не видел, чем занимаются учёные лаборатории, но однозначно могу сказать, что среди известных в Империях рас ничего подобного и близко нет.

  Я с досадой ударил кулаком по стене. Джерова клятва работодателям! Если бы не она, то я мог бы многое поведать про эту демонову лабораторию. А так они уже добрались до Академии, оплота фениксов. И это не может не беспокоить. Судя по специфике ребят, лаборатория копает именно под нашу расу, пытаясь заменить фениксов кем-то более податливым и, быть может, дешёвым.

  Но неужели всё настолько плохо? Если бы точно знать, что в ближайшее время вернётся Див... Ведь как разобраться, можно ли довериться этому Канорену? Какой-то он, на мой взгляд, подозрительный: уж больно в нём много пустого энтузиазма, на поверку часто оказывающегося фальшивым. Не связан ли он также с этой структурой, куда, как подозреваю, входит даже кто-то из Совета Города. Хотя это вряд ли. Однако, после последних событий меня буквально заедает паранойя, мешая трезво размышлять. Но даже захоти я сейчас рассказать всё, что могу, Канорену, то сомневаюсь, что мне это позволят сделать.

  Скорее всего по мою душу придёт Люцифэ. И вряд ли я смогу ему хоть что-нибудь противопотавить: никогда ничего подобного не видел. Даже не могу сообразить, из чего состоит субстанция, к которой мальчишка прибёг, чтобы убить каторжников. Он мог бы и со мной разобраться уже там, но, похоже, ему что-то от меня было нужно. Что-то...

  – Заждался?

  Я даже не заметил, как он появился. А эти белесые полупрозрачные отростки вмиг оплели меня, лишая возможности двигаться и даже дышать, не давая ни единого шанса позвать на помощь. Хотя выражение "звать на помощь", когда я и так смертник в глазах окружающих, звучит, по меньшей мере глупо.

  Дальнейший наш разговор пришлось вести с помощью открытого мыслефона, к которому я, признаться, ни разу до этого не прибегал. Зачем, если можно воспользоваться закрытыми каналами, чтобы ничьи лишние уши не стали нежелательными свидетелями разговора. Это всё равно, что говорить вслух, но только затрачивая большие усилия и жёстче контролируя мысли.

  – Мы не договорили в прошлый раз. Но ничего, мне много не нужно. Всего лишь имена руководителей. Быть не может, чтобы ты ни о ком из них не знал.

  – Неужели ты настолько глуп, будто считаешь, что даже знай я их, то смог бы выдать?

  – Ну-у, с Гроссером, похоже, ты знаком не понаслышке.

  Я пытливо всматривался в темноту, скрывающую фигуру мальчика. Или я вконец потерял чутьё, или он не из лаборатории, а очень даже наоборот. Но как такое может быть? Наконец я чуть раздражённо отозвался, пытаясь спровоцировать мальчонку и подтвердить или опровергнуть свои подозрения.

  – Мелкий, не строй из себя дознавателя. Просто передай информацию Ариону. Он сам со всем разберётся.

  – Не с чем там уже разбираться. И Арион твой будет спать спокойно, ни о чём даже не подозревая.

  – Полагаю, он всё же заинтересуется обстоятельствами моей смерти, да и найдутся те, кто посвятит его во всю ту грязь, что до поры до времени скрывается в Городе.

  – Если ты имел в виду свою команду, оставшуюся в Лаборатории, то думаю, тебе будет интересно знать, что ты собственноручно отправил их на убой, подписав тот контракт. Итак. Я жду.

  – Жди, – спокойно отозвался я. Врёт или нет этот мальчишка насчёт моей команды, но от меня он ничего не добьётся. Он и сам должен это прекрасно осознавать.

  – А ведь я могу перейти к пыткам, – попытался надавить Люцифэ. Будь у меня такая возможность, я бы рассмеялся. Но отозвался на удивление спокойно, даже отрешённо:

  – Переходи. – Боль... я уже давно научился с ней мириться, прекрасно осознав на собственной шкуре, что наша работа сулит не только обеспеченную жизнь. Так что ещё в стенах Академии я смирился с неизбежной болью и возможной смертью, поджидающими в любой миг. Но если парниша и вправду не врёт, то ребят жаль. Они были достойны лучшей участи.

  – Дурак, – буркнул Люцифэ, сообразив, что большего от меня не добьётся. – Надеюсь, Гроссер будет более разговорчивым.

  На доли мгновения мне показалось, что я попал между многочисленными прессами, давящими с разных сторон, но сразу же всё закончилось. Перед глазами плавала кровавая дымка, в ушах стучали молоты гномов, но я был жив, что безмерно удивляло.

  – Даже так? – будто издалека послышался глухой голос мальчишки. – Фаталист хренов. Ничего, у Мироздания есть множество мест, откуда не возвращаются.

  Я почувствовал приближение Люцифэ и понял, что меня больше ничего не держит, правда, это не помогло мне избежать сильнейшего удара в висок и накатившей следом темноты.

  ХХХ

  Тёплая рука скользнула по груди и замерла чуть ниже соска. Разум выплывал из цепких объятий нехотя и ещё не определился, нравятся ему чужие прикосновения или нет. Но работать потихоньку уже начинал, выдав как единственно возможный вариант не слишком ожидаемое соседство Адоса. Неужели тот решил возобновить свои заигрывания? Как бы там ни было, но ни желания, ни сил возобновлять угасшие отношения не возникало.