Текст книги "Другая история (СИ)"
Автор книги: Phoe
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц)
Хотя в голове теперь всплыло что-то связанное с тем, что камень якобы является сказочным оберегом от ударов молний, но этого явно было недостаточно для подобной степени возмущения со стороны любимого.
Лафейсон и сам не понимал, куда его несёт. Он усмехнулся, качая головой, и отвернулся лицом к сверкающему огнями Нью-Йорку, так и не объяснившись.
– Ладно. Договорились. Никаких колец, свадеб и агатов. Извини, что я не понял тебя с первого раза, – Тор с силой сжал коробку, и она, скрипнув, треснула в его кулаке.
Он оставил партнёра одного успокаиваться, почувствовав, что если останется сейчас рядом – не убьёт, конечно, но точно не сможет удержать себя в руках.
Тор впервые в жизни после случившегося не хотел возвращаться домой. И удачно подвернувшийся контракт с Джилетт был как нельзя кстати. Съемки сразу четырёх рекламных роликов, постоянная реклама нового продукта, общение с людьми, забирали последние силы. Локи упорно хранил молчание, они встречались только в спальне, но ни о какой близости и речи не шло.
Скорее назло самому себе на ближайшей неделе Лафейсон пошёл на кастинг для танцоров в новый клуб Манхеттена. Он даже не сомневался, что его примут. Более того, выглядел гораздо моложе своих лет, что было только на руку.
Единственное, что поначалу смутило – обнажение. Всё-таки он не стриптизёром планировал устраиваться.
Но уже через месяц ситуация радикально изменилась. Во время склоки с текущим балетмейстером клуба Лафейсон попался на глаза непосредственному руководству.
Локи не сомневался, что ему стоит отправляться за расчётом, но мистер Роудс, на месте сделав пару телефонных звонков, пригласил сотрудников проследовать за ним в вип-зал. Туда же через пару минут подошла строгая Мария Хилл, давно занимавшаяся отбором танцоров.
Во время выяснения отношений между работниками Роудс выбрал тактику наблюдателя и, отбросив эмоциональную составляющую, пришёл ко мнению, что в сложившихся обстоятельствах правда была на стороне новенького.
Расчёт в этот же день получил предыдущий постановщик. А Джеймс, сделав ставку на Локи, не прогадал. Язвительный, саркастичный, несдержанный Лафейсон ставил номера словно и не для сцены ночного клуба, что привлекло в заведение публику нового формата.
Каждое выступление было скрупулёзно продумано до мелочей, каждое движение выверено. Ощущая наконец успех, пусть и совсем не в той области, где хотелось, Локи возвращался домой поздно ночью и засыпал, едва его голова касалась подушки.
Тор за это время в очередной раз принял ситуацию, как есть, он отлично знал, что его партнёр обычно неохотно просил прощения, утверждая, что раз он что-то обидное сказал, значит, так и чувствовал себя в тот момент, а попытка извиниться тогда превращается в предательство своих принципов.
Что-то подобное когда-то произносила мама, и, живя рядом с творческим партнёром, принимая его таким, каков он был, Одинсон в очередной раз великодушно первым сделал шаг к сближению.
Он безропотно поддержал любовника, несмотря на то, что сама идея работы в ночном клубе его не привлекала, тем более до утра, и уж тем более в стриптизе… Но глаза его Локи вновь горели, он постоянно был занят любимым делом, отдаваясь всей душой, хоть и безостановочно критиковал умения и знания своих подчинённых. Тор подумал, что он не в праве лишать любимого удовольствия от новой работы.
– Они не видят в этом искусства, – бушевал Лафейсон. – Кстати, ты не думаешь, что нам нужна квартира попросторнее? – тут же переходил он на другую тему. – Сколько, говоришь, предложили Джилетт?
========== Глава 51. А чего достиг я? ==========
Самый благополучный и успешный год завершился разрывом контракта. Несмотря на то, что многие коллеги были на стороне Одинсона, согласившись, что выплаченный моделям гонорар был преступно низким, с Тором, посмевшим без стеснения говорить о падении чужой прибыли, уже не слишком охотно имели дело.
Тем не менее, мода на бороды именно тогда стартовала в Большом Яблоке.
Квартиру Тор и Локи не сменили, просто гостиная превратилась в зал с зеркалами и станком, как и хотелось Лафейсону.
– Я горжусь тобой, – сказал Локи, впервые осознавая, что частично стал причиной карьерного спада партнёра. – Ты всё сделал правильно, не вини себя. Я достаточно хорошо зарабатываю, мы нисколько не потеряем.
Он медленно поглаживал волосы засыпающего на его коленях Тора. Откинувшись на изголовье кровати, Локи решился задать вопрос, который мучал его последние несколько недель, которые его партнёр провёл дома без дела:
– Ты не хочешь поработать у Роуди со мной?
Лафейсон всё чаще чувствовал хорошо скрываемое напряжение любовника. Раньше он вообще не задумывался над этим, не пытался даже попробовать пропустить чужие чувства через себя.
Одинсона словно замкнуло, когда успех отвернулся от него. Было бы глупо не замечать то, что он успел привыкнуть к повышенному вниманию со стороны, а теперь, лишившись его, начал испытывать некое подобие ломки, несмотря на то, что о популярности и публичности он особенно никогда не мечтал.
– Плясать в стрингах? – усмехнулся Тор, с удовольствием подставляясь под ласкающую руку.
Локи не удержавшись, склонился и прикусил его за щёку, где только что мелькнула ямочка.
– Будешь моим царём Леонидом в Фермопильском ущелье, м? – покусывая колючую линию нижней челюсти он спустился к подбородку партнёра.
– В красном плаще? – выдохнул любимому в рот Тор, слегка прихватывая его нижнюю губу.
– И стрингах, – мягко рассмеялся Локи.
Одинсон почувствовал, как от голоса любимого по спине пробежали мурашки.
– Люблю тебя, – он перевернулся, уткнувшись в живот Лафейсона лбом, позволяя рукам беспрепятственно прокрасться под покрывало и коснуться обнаженной спины и ягодиц любовника.
– Хочешь ещё? – удивился Локи, чувствуя невероятный прилив нежности.
У них уже давно не было такого, чтобы секс растягивался на несколько заходов. Обычно, удовлетворив желание, они вместе шли в душ или, забывшись, просто засыпали в объятиях друг друга.
Тор ответил делом, а не словом. Приподнявшись, он вытащил из-под себя часть покрывала и пробрался под него к любовнику. Нависнув над Локи, Одинсон склонился с новым поцелуем к любимым губам.
Его любовник сполз ниже, потянув партнёра за собой. Он подсунул под свою поясницу подушку и обхватил ногами тело Одинсона.
– Тебе же так не нравится? – пробормотал Тор на самое его ухо, медленно проникая в растянутое и влажное после предыдущего раза отверстие.
Любовник молча нашел его рот и проник своим языком в него, аккуратно касаясь зубов и дёсен.
Одинсон застонал от расслабленной чувственности, медленных влажных движений и от того, как разнеженный, удовлетворённый Локи скользил ладонями по его широкой спине.
– Хорошо? – спросил любимого Лафейсон, чувствуя, как тот застыл над ним через несколько минут, сильно зажмурившись во время финала. – Иди ко мне…
Но Тор спустился ниже и, обхватив естество любимого ртом, ввел в его горячее тело сразу три пальца. Надавливая в медленном ритме на проекцию простаты, скользя языком вокруг головки, он дождался момента, когда Локи выгнулся перед ним, сильно напрягая ноги, а пальцами рук вцепляясь в пряди волос Тора.
– Люблю тебя, – прошептал Лафейсон, ложась обратно и закрывая глаза. Тор, разместившись в его ногах, вытер руки влажными салфетками. Он сжал в ладонях напряженную стопу партнёра и начал массировать её по направлению лимфотока.
– Да… – прошептал Локи, когда любовник перешел с голеностопа на икроножную мышцу. – Я теперь до душа не дойду…
– Хочешь, чтобы я отнёс тебя на руках? – игриво спросил Одинсон, широким движением ладони огладив бедро партнёра.
Он взял в руки вторую стопу и начал массировать её, начав с круговых движений пальцев.
– Я подумаю, – тепло улыбнулся Локи. – Ты и так всю жизнь носишь меня на руках.
Старые воспоминания сами собой собирались как пазлы. Несмотря на все сложности, они были вместе уже семнадцать лет.
Локи также вспомнил, как четыре года назад он перед своим днём рождения задавался чёрно-юморным вопросом про возраст Иисуса: «Его-то в тридцать три уже распяли… А чего достиг я?..»
Бросив взгляд на спящего возлюбленного, он взял с зарядки планшет и, отходя, случайно ударился мизинцем о колесо инвалидной коляски.
Комментарий к Глава 51. А чего достиг я?
Мой друг-Коллекционер прислал мне В ПОДАРОК вдохновляющие арты к “Другой истории”.
Не могу не поделиться прекрасным))
Хотя поначалу я никому не хотела их показывать. Вот так-то!
Моя преееелестььььь. Будет ещё)
http://vk.com/photo328769319_415954686
http://vk.com/photo328769319_417787442
========== Глава 52. Примирение с прошлым ==========
– Не смешно, – зашипел Стив, глядя на облизывающегося между своих ног партнёра, – нам стоит извиниться.
– Ох, Стиви… – Баки вылез из-под любовника, – это она должна была постучаться и дождаться ответа, – потягиваясь перед зеркалом, встал на полупальцы Джеймс.
Движение вышло так естественно, словно вырвалось из тела. Посмотрев на себя со стороны, Барнс улыбнулся и, подняв глаза, поймал в отражении заинтересованный взгляд любовника.
– А если так? – Джим опустился на полную стопу и попытался сделать вертикальный шпагат, не отпуская взгляда Стивена.
Да, раньше он мог лучше, не тренировался давно, растяжка уже не та, но по тому, как широко Роджерс распахнул свои голубые глаза, Баки понял, что тот весьма впечатлён. Опустив ногу вниз, он сделал полшага назад и, снова встав на полупальцы, вытянул руки вперед, переплетая их, легко сцепляя кисти.
– Нравится? – шепотом спросил любовника Джеймс.
– Это просто восхитительно, – также шепотом отозвался Стив, прослеживая каждый изгиб обнаженного тела партнёра. – Я хочу нарисовать тебя…
– О… Таких предложений мне ещё не делали, – Бак отошёл от зеркала и, протянув Стиву руку, сказал уже громче: – Идём в душ, а потом уже пообедаем.
Роджерс поднялся к нему, переплёл пальцы и притянул к себе.
Поцелуй вышел медленный и мягкий, хотя Джим думал, что Стив будет жестче. Про себя радуясь, что партнёру удаётся держать себя в руках без приёма медикаментов, что тремора уже совсем не видно, Баки отступил, подтягивая за собой любовника и встал как вкопанный перед тележкой с едой.
– Серьёзно, Стив? Бургеры?
– Я просил в кухне отеля, что побыстрее. Чтобы долго не ждать, – объяснил вынужденный выбор Роджерс.
– Бургеры и шампанское, – засмеялся Баки. – Это самое романтичное, что было в моей жизни, дорогой! Идём…
Стиву так понравилось это «дорогой», что он даже не нашелся с ответом, следуя за Джеймсом в ванную.
Как-то само собой, они решили всё-таки тронуться в путь, чтобы через два с половиной – три часа оказаться в родных местах Сары.
После душа парни быстро разделались с бургерами, шампанское перекочевало на будущее в рюкзак, а Роджерс, не задумываясь, кинул фильмы в сумку с ноутбуком, чтобы сдать их на ресепшн перед отъездом.
Администратор была цвета свеклы, оформляя их чек-аут. Она не могла поднять глаз на гостей, когда произносила дежурную фразу о том, что их возвращения всегда будут ждать в этом отеле. Баки еле сдерживал смех, глядя, как Стив сравнивается цветом со смущенной девицей. О фильмах забыли все, стараясь завершить неловкий разговор, как можно скорее.
Едва Роджерс вышел на яркий свет, он тут же надел свои очки-авиаторы. Чувствительным глазам потихоньку становилось лучше. Стив задремал по дороге, а Джим, сделав радио тише и не отрывая глаз от дороги, почему-то опять задумался о прошлом, хоть и не хотел сознательно возвращаться к подобным мыслям.
Он вспоминал свою учёбу, занятия у Натальи Альяновны, гастроли, ежедневные тренировки и волей-неволей в воспоминаниях появлялся Рамлоу… Брок, который забирал его после выступлений… Брок, не спускающий с него глаз на отчётных концертах… Шепчущий на ухо название экзерсисов в кровати…
Барнс тепло улыбался этим мыслям, понимая, что не хочет этого забывать. Наконец, он был готов примириться с судьбой и прошлым…
Через три часа, подъехав к церкви Адвентистов седьмого дня, Джим аккуратно растолкал спящего.
– Дальше куда?
Стив сонно похлопал своими длинными ресницами из-под очков, снял их и несильно надавил пальцами на закрытые глаза.
– Давай, я за руль сяду, – предложил он, зевая.
– Ты уверен?
– Да, здесь хочу сам.
Спустя пятнадцать минут парни стояли на обрыве у знакомого Стивену озера. Того места, где он был вместе с Сэмом отсюда видно не было, но Роджерс невольно задумался о том, как сложилась судьба Уилсона.
Он был уверен, что Сэм покинул эти места, ведь двадцать один год тому уже исполнился. Стивен сомневался, что Уилсон смог связаться с биологическими родителями и выйти за пределы приюта раньше положенного срока. Вряд ли он был кому-то нужен, раз родители оставили его и столько лет не вспоминали о своём ребенке. Горькое чувство вины и жалости царапнуло горло Стива, когда он доставал из машины урну с прахом матери.
– Я разведу костёр, – бросил Баки, – и буду рядом. Прощайся спокойно, – добавил он, замечая, что Роджерс держится достаточно хорошо.
Легкий ветер уносил пепел к воде. Баки подошел сзади и дал партнёру возможность прислониться спиной к своей груди, поддерживая любовника.
– Всё, как она хотела, – слегка улыбнулся Роджерс, прижимая к себе опустевший сосуд.
Стив и Баки молча простояли на обрыве несколько минут, а после Роджерс подложил погребальную урну в костёр.
Джим держал его за руку, пока та не прогорела окончательно.
Комментарий к Глава 52. Примирение с прошлым
Вдохновляющие арты от моей чудесной *Чизкейк и чашечка Dallmayr)
http://dancemagazine.com/wp-content/uploads/2015/12/Infra.-Edward-Watson.-%C2%A9ROH-Bill-Cooper-2010.jpg
http://40.media.tumblr.com/fad0c58fc5c029b786a594a9be7d9d7e/tumblr_nosbmaxYpD1sxiuywo1_1280.jpg
http://www.slate.com/content/dam/slate/blogs/behold/2015/09/Dancers/7.jpg.CROP.original-original.jpg
И новая порция подарков от моего друга-Коллекционера
http://vk.com/photo328769319_416040786
http://vk.com/photo328769319_416040789
http://vk.com/photo328769319_416040791
========== Глава 53. Вашингтон ==========
– Во вторник у меня выходной. Можем сходить на какой-нибудь матч.
– Па, я не особенно люблю спорт, – улыбнулся Сэм, отложив свежий каталог костюмов и аксессуаров от Бриони в сторону.
– Ты же понимаешь, это я компенсирую или сублимирую, как вы там, психологи, говорите? Я не ходил со своим сыном на бейсбол, не покупал сахарную вату или этих твоих любимых желейных конфет, не читал сказки на ночь, – серьёзно сказал нашедшийся родитель, добавив с интересом: – Что-нибудь выбрал?
– Нет, я до сих пор не привыкну. Это так дорого, – смущенно ответил Уилсон, поднимая на отца глаза.
– Брось, за три года и не привык? Но придётся, Сэмюэль Томас. Президент, конечно, и сам любит майки с супергероями, но на официальном обеде в Белом доме мой сын должен выглядеть достойно.
В сентябре 2010-го Сэм приехал в Вашингтон и отправился по адресу, который указала в записке его родная мать. Было очень страшно и непривычно оказаться в столице Штатов в первый раз, тем более в одиночестве.
Уилсон, зайдя в подъезд элитного жилого дома, даже побоялся не справиться с собой. Хотелось бросить всё и вернуться в приют, дождаться двадцати одного, устроиться работником на одну из ферм и никогда не вспоминать о своих дурацких надеждах.
– Добрый день, молодой человек. Вы к кому-то наниматься пришли? – вежливо уточнила милая пожилая леди из-за стойки консьержа.
– Вот, мэм, – у Уилсона пересохло в горле, и он потянулся за пазуху за сложенным листком с контактами отца.
Из тени тут же вышла вооруженная охрана, но увидев, что бедно одетый парень всего лишь достал клочок бумаги, отступила назад.
Дама, надев очки, посмотрела на записку.
– Ох, он редко здесь появляется. Если и искать его, то в Белом доме, юноша.
Выйдя из помещения, обложенного мрамором от пола до потолка, Уилсон сел на скамью перед входом в дом биологического отца и готов был прямо там разрыдаться от безысходности. Но взяв себя в руки, Сэм решил хотя бы попробовать встретиться с родителем, посмотреть перед отъездом на того, кто подарил ему жизнь.
Он приобрел билет на стандартную экскурсию и понадеялся, что оставшихся денег, в случае чего, должно хватить на обратную дорогу. Прямо на территории Президентского парка Сэм подошел к посту охраны и вежливо спросил, что необходимо сделать, чтобы встретиться с начальником службы охраны президента.
Действуя по антитеррористическому протоколу, агент спецслужбы «Щит» предложил странному визитёру подождать у контрольно-пропускного пункта, попросив того пока предъявить документы.
– Как ты сказал?! – раздалось из трубки, едва охранник сообщил начальству имя подозрительного посетителя.
– Уилсон, Сэмюэль Томас, – ещё раз четко произнёс подчиненный.
– Твою мать, – выдохнул Фьюри. – Я сейчас буду.
Услышав рядом со знакомой фамилией имя «Сэмюэль Томас», Фьюри первым делом подумал, что он спит. Просто не проснулся ещё. Он даже попытался ущипнуть себя, ведь за годы службы точно узнал: «Случайностей не бывает».
Только один человек знал, что Николас хотел бы так назвать своего сына. В честь отца, которого боготворил. Двадцать лет назад, будучи ещё юным и неоперившимся птенцом, готовившимся после школы поступать в высшее федеральное военное учебное заведение армии США – военную академию Вест-Пойнт – Ник влюбился. Но короткий роман кончился тем, что его девушка внезапно предложила расстаться и стремительно переехала с родителями в другой штат.
Отвергнутый Фьюри, собрав остатки гордости усилием воли, не стал упиваться страданиями, а постарался принять ситуацию такой, как есть, и больше никогда не позволял себе поддаваться чувствам.
У КПП в Президентском парке он встретил своего сына, о существовании которого не ведал все эти годы. Сомневаться в родстве не было необходимости, Сэм был одинаково похож и на мать, и на отца.
– Если не можешь выбрать – закажем классику, – подмигнул сыну Ник, поправляя повязку на втором глазу. Как там твои птицы? Хорошо себя ведут?
– Тебе, правда, интересно? – с сомнением спросил отца Уилсон.
Он как раз всерьёз увлёкся зоопсихологией и сосредоточился на изучении факторов, определяющих выбор направления полёта отпущенных на разном расстоянии от дома соколов и голубей.
– Мне интересно всё, что касается тебя, – Фьюри кивнул, положив руку на плечо сына. – Я и так достаточно упустил, получив сразу взрослого малыша почти что в сорок лет. Если б я только знал, Сэм…
========== Глава 54. Случай ==========
Сдержавшись, чтоб не разбудить спящего любовника, Локи, хромая, отошёл с планшетом в дальнее от кровати кресло.
На сайте генерального консульства Швеции в Нью-Йорке, прежде чем перейти к выбору ювелирной продукции, он успел оставить онлайн заявку на подачу документов для регистрации брака, поскольку гражданства США они с Тором до сих пор не получили, ограничивая себя рабочей визой.
Пока Лафейсон рассматривал серебряные кольца с агатами, грустные воспоминания успели проникнуть в его мысли.
После неудачи с Джилетт, Тор действительно согласился поработать у Роуди. На тот момент интеллектуальная деятельность не привлекала его. К тому же, учитывая график Локи, если бы Одинсон и выбрал научную работу, они бы вовсе перестали друг друга видеть, ведь его партнёр находился в клубе с шести вечера до шести утра практически каждый день: ставил танцевальные номера, присутствовал во время больших пятничных и субботних шоу, порой танцевал сам.
Ему нравилось, дико нравилось, внимание, восхищение и, чего греха таить, вожделение, плескавшееся в глазах посетителей. К тому же, Роудс никогда не скупился с оплатой, но даже если бы он вдруг урезал гонорар и премиальные, Локи и не подумал бы менять место работы.
Тор выходил на сцену не часто, намекая, что при всей театрализованности, публичное обнажение совсем не было пределом его мечтаний. Лафейсон частично прислушивался к мнению любовника, подбирая танцы с минимальными элементами стриптиза, отдавая предпочтение акробатике и, если это было уместно, художественной подаче культуры тела.
Смирившись с требованиями нового витка карьеры, стремясь проводить больше времени с партнёром, Одинсон пошёл на сделку с совестью, убедив себя в том, что танцы у пилона – временное мероприятие для них обоих. Ведь кручение у шеста в таком солидном возрасте было не то, чтобы смешным, просто точно не могло продлиться долго.
И полгода назад, во время свежего весеннего шоу, Тор пожаловался любовнику, выходя на сцену, что обувь, которую и так поставили танцорам с большой задержкой, слишком скользкая.
Локи разрывался между залами и, разъяряясь из-за обилия неудачных организационных моментов, бросил ему, что уж один вечер он сможет выступить, не нагружая его ещё и своими жалобами.
– Держись за шест крепче! – зло бросил он, отвлекаясь на почти разряженный телефон. – Поговорим дома, у меня в соседнем зале стриптизёрши не поделили реквизит.
– Хорошо, – успел ответить Одинсон уже в спину удаляющегося любовника.
Они заранее договорились, что сразу после своего выступления Тор, не дожидаясь окончания шоу, вернётся в их нью-йоркскую квартиру один.
Локи в мыле завершил ночь, не узнав, что его любимый через несколько минут после их разговора, спускаясь с лестницы за сценой, неудачно упал на оба колена. Он сам отметал от себя работников зала, пытавшихся сообщить ему об инциденте, едва те успевали открыть рот.
Лафейсон дулся на непонимание любовника. Мартовскому шоу он отдал всю душу и не хотел отвлекаться ни на какие мелочи, и так разгребая технические огрехи и склоки персонала до самого утра.
Успех был колоссальным. Телефон, разумеется, разряженным. А после окончания мероприятия Локи думал отправиться ли домой или всё-таки проплыть пару кругов в бассейне круглосуточного фитнес-клуба по соседству, чтобы успокоить нервы и тело. Выбрал второе.
В районе восьми утра Лафейсон зашёл в пустую квартиру. Вещи были на месте, но Тора нигде не было. Стало не по себе, и как-то само собой вспомнился их скандал полугодичной давности.
Тогда, на праздновании дня рождения Роуди, слегка перебрав, что было для Локи совершенно неприемлемым, он оказался во время банкета на соседних местах с одноклассником своего работодателя Клинтоном.
Тот высказал своё искреннее восхищение праздничной постановкой и охотно делился с балетмейстером клуба информацией о своей любимой семье.
Чёрт дернул разомлевшего от дружественной атмосферы и комплиментов Локи коснуться груди Бартона и прошептать:
– О… У вас, я смотрю, такое большое сердце…
Клинт добродушно рассмеялся в ответ, не придавая особого значения жесту. Он вырос в цирке и привык к эксцентричности творческих людей ещё тогда, когда не научился говорить.
Тот момент и флиртом было невозможно назвать, но только присоединившийся к застолью Одинсон, увидев нехарактерное поведение партнёра, сделал неправильный вывод, поскольку уже не раз замечал томные взгляды на любовника со стороны и стриптизёрш, и стриптизёров. Но одно дело внимание со стороны, а другое – переполненные интимности публичные прикосновения его Локи, предназначенные другому.
Лафейсон поймал его возмущенный взгляд и не понял толком, что произошло, но, несмотря на невыветрившийся алкоголь, догадался последовать за вылетевшим из зала Тором.
Тот закрыл дверь такси практически перед его носом, и, когда Локи наконец оказался дома, его так и не успевший успокоиться ревнивец уже собирал в чемодан свои вещи.
Хлопнуть входной дверью и немедленно переехать в отель, как планировал по дороге, Одинсон не смог. Локи объяснялся, просил прощение, хватал его за руки и умолял его услышать.
– Я умру без тебя… Мне никто не нужен так, как ты… Я тебя больше жизни люблю… Пожалуйста, остановись. Это ничего не значило, он мне про своего ребёнка рассказывал, – оправдывался Локи.
– А ты как будто бы любишь детей, тем более чужих, – возмутился Одинсон, борясь с собой и побеждая.
Разумеется, они помирились. Поговорили, поняли друг друга, сделали выводы, а теперь…
Не понимая, чем Локи мог так задеть любимого в этот раз, что тот просто исчез, он остановил взгляд на мигающем пропущенными сообщениями автоответчике.
========== Глава 55. Неизбежное ==========
Вслушавшись в голос администратора больницы, раздававшийся по громкой связи из автоответчика в звенящей тишине квартиры, Лафейсон застыл с открытым ртом.
Через полчаса он уже был в отделении, но в послеоперационную палату его не пустили. Он смотрел сквозь стекло двери на спящего любовника и тихо ненавидел себя.
Уставший дежурный врач сообщил, что, несмотря на успешность хирургического вмешательства, гипс можно будет снять не раньше, чем через три недели, а реабилитация затянется на несколько месяцев.
– То есть, он сможет ходить? – притихший от осознания всего произошедшего, Локи тогда был совсем не похож на язвительного, жесткого и беспощадного себя.
– Да, но инвалидную коляску и костыли вам необходимо будет приобрести в ближайшее время.
– Когда часы посещений в отделении? – еле шевеля губами, спросил Лафейсон.
– Здесь – в любое дневное время, но только для родственников. Через неделю, после перевода в интенсивную терапию, можно будет приходить и друзьям, и коллегам. Вы кем приходитесь? – устало уточнил доктор.
И Локи замкнуло на пару мгновений.
Любовником? Партнёром? Это не родственные узы. Этого явно будет недостаточно.
– Я его… брат… Сводный… – впервые за всю жизнь произнёс эту фразу Локи.
– Ну и чудесно, мистер?
– Лафейсон, – на автомате ответил Локи.
– Как проснётся пациент – сообщите сестре на посту свои данные, вас проведут. После наркоза он должен выспаться, договорились? – врач отошёл от напуганного родственника и поспешил завершить своё затянувшееся из-за срочной операции дежурство.
– Прости меня, – прошептал, касаясь пальцами стеклянной двери бокса, Локи.
Всё то время, что его возлюбленный спал, он провёл сидя на диванчике у поста дежурной сестры.
– Прости меня, – затравленно повторил Лафейсон, переводя взгляд с пола палаты на очнувшегося Тора.
Тот вздохнул, криво улыбнувшись, и ответил:
– Это не твоя вина. Просто стечение обстоятельств, ты же не мог проконтролировать всё.
Локи, пододвинув стул к больничной койке, сел и молча взял любовника за руку. Он дождался, пока процедурная медсестра введёт обезболивающее через браунюлю и покинет палату, чтобы позвать врача.
– Телефон сел, и…
– Я так и понял, тем более я вряд ли бы мог с тобой нормально говорить в том состоянии.
– Было больно? – не сдержавшись, тревожно спросил Локи, зная, что его партнёр ненавидел чувствовать себя слабым.
Он даже во время тяжёлых простуд храбрился и делал вид, что ему не так плохо, как было на самом деле.
– Очень, – не стал скрывать правду Тор.
Лафейсон был готов завыть от осознания, что в тот момент он обязан был быть рядом, бросить всё, но не отпускать руку любимого, не дёргаться из-за шоу, не разбирать чужие склоки, не плавать на спине в бассейне, пока Тора забирали на скорой, пока принимали решение о необходимости срочного хирургического вмешательства, пока он был совсем один, пока старался дозвониться Локи и диктовал домашний номер администратору, пока ждал, когда на него подействует обезболивание.
– Врач до операции сказал мне, что я смогу вставать не раньше, чем через месяц. Мне казалось, что он лжёт, чтобы успокоить меня. Я смогу нормально ходить? – спросил вдруг Тор, и в глубине его глаз Лафейсон впервые увидел неподдельный страх.
– Конечно, сможешь, – заверил его Локи, надеясь, что его голос звучит достаточно уверенно. – Но инвалидную коляску велели приобрести. Я уточнял. Говорят, по мере необходимости ей надо будет пользоваться несколько месяцев. Массаж, гидротерапия, беговую дорожку надо ещё домой заказать… Я люблю тебя, – нелогично закончил он.
– Как прошло шоу? – не ответив на признание, морщась спросил Тор, пытаясь примириться с новым будущим.
Локи уронил голову на сжатые в ладони пальцы партнёра и прошептал, сдерживая дрожь в голосе:
– К чёрту шоу, к чёрту всё, кроме тебя… Мы справимся. Я обещаю. У нас получится. Я сам буду делать тебе массаж, я бы и на руках тебя носил, если бы… Ну, ты же понимаешь. Не смейся, эй!
Одинсон под конец фразы любовника рассмеялся низким грудным смехом:
– Я тоже люблю тебя. Коляска, так коляска, но я бы конечно был бы не против, чтобы ты носил меня на руках.
Любовник поднял голову и тепло улыбнулся ему в ответ.
– Это был смех на нервной почве. Наверное, просто реакция на обезболивающие, – вокруг глаз собрались лучиками мимические морщины, и Тор чуть сжал пальцы любимого, нежно добавляя: – Ты хоть поспал? Или всё это время героически просидел в холле?
– Может, я бы мог заплатить, чтобы сюда поставили дополнительную кровать, и был бы с тобой всё время? – предложил его партнёр, чувствуя обрушившуюся на него дикую усталость.
– Глупости не говори, работай. У меня, конечно, расширенная страховка, но это не повод переезжать в больницу вдвоём.
========== Глава 56. Наследство ==========
– Стив, смотри, – Джеймс протянул Роджерсу письмо с адресом приюта при Адвентистской церкви, край которого торчал из начавшего ржаветь почтового ящика.
– Будет здорово, если это актуально, – заметил Стивен, набирая указанный в шапке бланка номер.
Церковь всё ещё была заинтересована в покупке ближайших земель под хозяйственные нужды, преподобный подтвердил желание приобрести надел почившей миссис Эванс и предложил прямо на следующий же день встретиться с нотариусом для оформления бумаг.
Стив оговорился, что ему понадобится чуть больше времени, чтобы забрать из дома кое-какие вещи и попросил перенести их встречу на утро пятницы.
– Не жалко продавать это всё? Земли твоей семьи… – закусывая сорванную травинку зубами, спросил Джеймс, щурясь от знойного солнца.
– Нет, – не задумываясь ответил Роджерс. – Моя мама не была здесь счастлива, а я сам гостил пару раз и воспоминания… Не самые радужные, понимаешь?
Джим кивнул ободряюще и уточнил:
– Какие именно вещи ты бы хотел забрать?
– Акварели деда, фотоальбомы, скорее всего, – Стив стоял перед крыльцом и хмурился.
Всё здесь было настолько чуждым, ненужным, чужим, но теперь принадлежало ему. Если бы не жесткие убеждения смягчившейся только во время смертельной болезни бабушки, если бы не ядовитые слова в адрес единственной её дочери и единственного же внука… Стив бы ребенком мог проводить здесь лето, по-настоящему искренне любить эти места.
– Так твой художественный талант унаследован от деда? – мягко спросил Баки, вынимая с заднего сиденья флитвуда пакеты с продуктами из супермаркета, в который они заехали по дороге от озера к дому.
