Текст книги "Другая история (СИ)"
Автор книги: Phoe
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 27 страниц)
– Сними меня, – повторил Роджерс, приоткрывая рукой дверь в оставшуюся затемнённой черными римскими шторами спальню.
– Сколько? – кивнул и, проведя по границе джинсов пальцами правой руки, чуть подцепляя их, чтобы пропустить в тугой плен ладонь, улыбаясь, чтобы сдержать дискомфорт, спросил Баки. – Старого доброго полтинника хватит?
– Разве что на фелляцию, – капризно вздохнул Стив, поджимая губы.
– Иррумацию, – притираясь бедрами, глухо произнёс Джим, не поднимая глаз на партнёра. – И ни центом больше.
– Почему вы такой жадный, мистер…
– Барнс, – в данный момент Джиму было совсем не до выдумывания себе вымышленных имён.
– Всё равно, маловато, – на последнем слове Стив уже хрипел, достаточно чувствительно придушенный татуированной под бионический протез рукой, и сползал, послушный принуждающим движениям, на колени.
– Достаточно, – безэмоционально ответил Барнс, добавив: – Если тебе дорога твоя милая мордашка, сучка!
– Не переигрывай, – чувствуя, что дышать стало легче, захлёбываясь воздухом, попросил Роджерс, отвлекаясь на вздувшуюся ширинку перед своим носом.
Джим ещё раз кивнул, хотя Стив и не увидел этого жеста, но едва он приоткрыл рот, чтобы пропустить возбуждённый член партнёра, Барнс не слишком резко, но достаточно быстро толкнулся внутрь до самого горла, пока застывший Стив поверхностно дышал через нос, борясь с естественной реакцией своего организма.
Баки двигался, ни на секунду не забывая о партнёре, стремясь не причинять лишнего дискомфорта выбранной техникой, но, когда освоившийся Роджерс начал изредка постанывать и сглатывать, почувствовал, что ему просто сносит от удовольствия крышу так, что он готов был забыть о любом контроле здесь и сейчас.
Во время финальных фрикций Барнс уже не помнил себя, сжимая волосы любовника на затылке, насаживая его, послушного и покорного на себя до самого основания. От накрывшего обжигающей волной оргазма у Баки зазвенело в ушах, а икроножные мышцы почти свело судорогой.
Он не сразу пришёл в сознание, но всё это время Роджерс мягко посасывал его член до самого последнего сокращения, чувствуя себя, наконец, оттраханным и свободным настолько, насколько сейчас хотелось ему. Даже болезненная уже собственная эрекция не будила желания снять напряжение мгновенно.
Правда, когда опустошённый Джеймс стёк к нему на пол и потянулся к губам, ловя вкус собственной спермы, он, чуть усмехнувшись, прошептал в поцелуй:
– Где мой честно отработанный полтинник, мистер Барнс?
– Стив, – Баки потянул того за джинсы, наконец, справившись с тугой пуговицей и ширинкой, – хочешь так же?
– Можно, – расслабленно протянул Роджерс, но вдруг как-то резко дёрнулся, едва Бак коснулся его белья и почему-то попросил на него не смотреть.
– Что там? – не понял Барнс, наоборот заинтриговавшись необъяснимым поведением любовника. – Кто-то поставил тебе засос на внутренней стороне бедра или укусил в студии за задницу? – шутя предположил Баки.
– Нет, конечно, – Стив всё же застегнул пуговицу обратно и остался сидеть рядом. – Просто это точно тебе не понравится.
========== Глава 147. Жертва? ==========
– Ладно, – добросердечно ответил Джим, пожимая плечами, но как только Стив достаточно потерял бдительность и попробовал встать, повалил его на пол и, воспользовавшись преимуществом из-за неожиданности, расстегнул и частично стянул с бёдер под конец переставшего сопротивляться партнёра джинсы.
– Извини, – виновато улыбаясь, произнёс Баки.
– Я же говорил, что тебе не понравится, – спокойно констатировал факт Роджерс.
– Покажи мне. Полностью, – попросил Барнс, кляня про себя последними словами дурацкую выходку. – Пожалуйста.
Он работал над своим образом мыслей последнее время так много, как не работал над телом за все годы обучения балету, наверное. По всему выходило, что, только сломав свои принципы и предубеждения, он мог продолжать делать счастливым Стива, не только себя. О компромиссах и речи быть не могло, поскольку, если говорить достаточно честно, он с самого начала принял на себя ответственность перед любимым, предпочтения которого всегда были особыми. Бог – свидетель, он так любил Стива, что даже в самые напряженные моменты не искал чего-либо другого, хотя шансы предоставлялись не раз и не два, особенно в тот год, после Кубы. И, безусловно, Джим чувствовал свою вину за обещания, которые не смог сдержать, а его самый лучший на свете любовник ещё и сам предложил не обсуждать тревожившую ситуацию ради сохранения отношений, наполненных невооруженным взглядом заметными змеящимися трещинами.
Роджерс прищурил глаза, сомневаясь, и было уже решился последовать просьбе, но передумал.
– Слушай, – Стив посерьезнел так, что у Джима появилось ощущение, что его любимый сразу стал старше лет на десять. – Ты сам говорил, что не против, только не в постели. Да, иногда я так делаю, когда ты точно не увидишь, или переодеваюсь в душе перед сном, например. Мне так спокойно. Но, если ты сейчас скажешь, что ты и об этом своём предложении жалеешь, то богом клянусь, я не знаю, смогу ли я тебе снова доверять в подобных вещах. Так что лучше не смотри.
– Стиви…
– Нет, Бак, давай обсудим всё сейчас. Я люблю тебя и, как видишь, не ищу ничего другого все эти годы. Я счастлив с тобой. Просто лучше не предлагай мне ничего особенного и не говори вообще о том, что не можешь принять или попробовать, потому как обиднее всего, когда за удовольствием следует незаслуженное наказание или самоистязание. И я сейчас не про БДСМ. Пожалуйста.
– Помнишь, – Джим остановил поднявшегося на ноги любовника, перехватив его ладонь, – у тебя была широкая в тон плётки маска на глаза?
– Лучше я переоденусь. Это, правда, не лучшая идея, Бак, – ответил Роджерс, чувствуя, что его возбуждение полностью пропало.
– Я хочу попробовать, серьёзно. Дай мне шанс. Нам… – Джим не хотел отпускать Стива, своего Стива, который ради него постоянно чем-то жертвовал. – Конечно, я не могу поклясться тебе, что испытаю дикий восторг от дамского белья на твоей роскошной заднице, но, я ведь даже не пробовал, так? Может, со временем и втянусь, – уже с ироничной улыбкой закончил он, боясь оставаться серьёзным во время этого разговора.
– Если ты хоть раз…
– Я люблю тебя, Стив, – Баки поднялся и встал у открытой двери в их спальню, положив ладони на бедра любимого. – Ты позволишь?
Роджерс теперь уже сам расстегнул злосчастную тугую пуговицу и, нажав на руки Барнса, позволил тому стянуть с себя джинсы, носки и лёгкие туфли. Он чувствовал себя беззащитным перед любовником, оставшись в одних только тонких красно-чёрных кружевных трусиках.
Баки молча сидел у его ног, и по его выражению лица было вообще непонятно, что конкретно он чувствует. Когда пауза, на взгляд Стива, затянулась, Баки практически землю из-под ног у него выбил предложением достать из коробки, оставленной в их шкафу и не разобранной после переезда, верхнюю частью этого комплекта. Да, он знал, что у его любовника есть и не такое, но никогда не видел того в лифах, трусиках или чулках.
– Как это хоть называется? – спросил в сторону напряженной спины любовника Барнс.
– Бэби Долл, – коротко ответил Стив, ещё сильнее сомневаясь, правильно ли поступает.
Джим так и остался на полу, когда облаченный в дамское бельё Роджерс повернулся к нему. Он уверен был, что на мужиках, тем более таких крупных, как Стив, это будет смотреться комично, как в одном из номеров Грегга, который полностью ставил Кларк, но там и акценты все были смещены на травести и бурлеск, а сейчас, прямо в их спальне перед ним с преисполненным решимости лицом застыл его любимый Стив, готовый в любую минуту… Защищаться?
Баки поднялся, мягко провёл ладонью по бедру, обтянутому кружевом. Было странно, но не неприятно, скорее не возбуждающе, но и не вызывало отвращения, как он прежде думал.
Стив напряженно дышал, а чуть позже, не выдержав, потянул Баки к постели и опустился на неё, подставляясь под медленные и аккуратные, словно в первый раз, поцелуи. Он не скоро расслабился, а о возбуждении и не думал, прежде чем Джим, обращающийся с ним в этот раз, как с хрустальной вазой, зацеловавший сначала все открытые части тела любовника, не стягивая кружева с бёдер Роджерса, сжал его член губами прямо через ткань, согревая, увлажняя, изучая и пробуя, несмотря на прежние сомнения.
Тихие стоны Стива, наблюдавшего за движениями партнёра из-под полуопущенных ресниц, успокаивали напряженного Барнса, подтверждая, что он всё делает, если и не совсем правильно, то точно в нужном направлении.
Слегка оттянув в сторону кружевную ткань, освободив уже налившееся от притока крови естество любовника, Джим взял его в рот, двигаясь мягко и медленно, помогая себе языком, периодически забирая до самого горла, до тех пор, пока чуть ли не пополам согнувшийся из-за перенапряжения Стивен кончил с мучительным стоном, закусывая губы.
– Я люблю тебя, – он обнял Баки за плечи, притягивая в сторону подушек.
Джим не переставал гладить его теперь уже по спине и плечам, чувствуя, что несмотря на свои противоречивые желания, не зря пошел до конца, что оправдал доверие любимого.
И то, что раньше казалось ему настоящей жертвой, по сути, вовсе не являлось таковой.
========== Глава 148. Символ ==========
– Хочу курить, – Джим выдохнул в шею расслабившегося в его объятиях Стива.
– Нет, – пробурчал Роджерс. – Ты просил отсрочку до конца июня.
– Я помню, – отозвался Джим. – Но как насчёт последнего раза, м?
– Нет. Или гони сотню. Полтинник, кстати, тоже, – Стив приподнял голову и посмотрел на Баки так холодно, что тот понял – отшучиваться бессмысленно.
Роджерс изо всех сил старался себя убедить, что дело просто в неприятном запахе, сознательно не допуская лишних мыслей, аналогий и ассоциаций, особенно в последние недели, которые оставили неизгладимый след в его душе.
– Ладно, – Джеймс откинулся на подушки, мирясь с расстановкой сил. Бесить Стива не хотелось гораздо больше, чем ссориться из-за сущей ерунды. – Но это шантаж, – добавил он, прикрывая глаза.
– Ничего подобного, – буркнул поднявшийся Роджерс. – Всё честно. Мы договаривались, и я пошел тебе на уступки. Это не просто банальный компромисс, это твоё здоровье, Бак. И моё, кстати, тоже. Я не хочу быть пассивным курильщиком, мой онколог… – вырвалось у него гораздо резче, чем он ожидал и прежде чем он спохватился и запнулся.
– Что сказал онколог? – Баки тут же приподнялся на кровати, разворачивая Стива за обнаженные плечи к себе лицом. То, что тот почти сорвался на крик, не на шутку пугало.
– Мне пришлось повторно сдавать анализы, так бывает, знаешь, в лаборатории первый раз ошиблись, – Роджерс сжал челюсти, искренне жалея, что он не удержал в себе то, чем и не думал никогда делиться. – Всё в порядке, просто мы на последнем приёме из-за этого инцидента подробно обсуждали профилактику, вот меня и сорвало. Я серьёзно, Бак. Завязывай. Извини, я не хотел, чтобы ты подумал, что я обвиняю тебя в чём-то.
– То есть, – Джим, если и выдохнул, услышав, что с его любимым всё в норме, то расслабиться не смог, прочитав между строк самое главное. – Если бы вдруг… Ну, теоретически, допустим, да? Если бы ты узнал, что болен, ты бы не поделился этим со мной?
Роджерс глубоко вздохнул, не отводя прямого и честного взгляда, но не отвечал на поставленный прямо вопрос, а пауза затягивалась.
– Я не знаю, – всё-таки сдался Стив. – Сразу бы точно не сказал, и, если ты думаешь, что я не имею на это права…
– Стив, какой же ты упрямый осёл, – Баки уткнулся лбом в его плечо. – Конечно, ты имеешь право на врачебную тайну, но разве такое вообще можно скрывать от близких? Разве многого ты этим добьёшься?
– Я не знаю, – повторил Роджерс, – но я бы точно не хотел становиться объектом жалости. И давай вернёмся к звёздам, полосам и барбекю, м? – взяв себя в руки, он попробовал сменить тему.
Джим кивнул, боднув его в плечо, прошептал, что всегда рядом и надеется, что его сопляк понимает за столько лет, что они не чужие друг другу.
Оставшиеся выходные они провели, как и планировали: лениво валяясь в кровати, занимаясь сексом без каких-либо дополнительных устройств и приспособлений, ища по дому затерявшиеся при переезде вещи, наслаждаясь жаркими днями в шезлонгах на заднем дворе, скрытые от посторонних глаз. Четвёртого июля они без зазрения совести пропустили ярмарку, но приготовили-таки постоянно откладываемое мясо на углях, под которое уговорили по паре бутылок безалкогольного пива, рассматривая звёзды, которые периодически затмевали запущенные дальними соседями фейерверки.
Стив периодически ловил на себе долгие взгляды Барнса, которые завершались тёплой улыбкой. С подарком они так и не определились, хотя Джим перебрал массу вариантов, но так и не решился на сюрприз, поскольку Стив просил как-то обойтись без них.
Даже тост за день рождения он поддержал нехотя, оговорившись, что пусть себе будет в его жизни хоть один такой домашний и исключительный День Независимости с традиционными развлечениями, который сегодня совсем не хотелось воспринимать, как начало собственного нового года.
Этого самого нового и без того хватало в последние дни.
– Лучше, может, завтра сходим куда-нибудь? В кофейню или пиццерию за школой? Мы вроде как три года вместе – это я бы отметил с бóльшим удовольствием.
– Точно, – Бак отставил свою бутылку пива в сторону, глядя на прогорающие угли в мангале. Тёплый и без огня вечер казался ему совсем уже жарким из-за стихийного, хоть и планированного с самой пятницы барбекю.
А ночь оказалась нежной, плавной и тягучей, полной мягких поцелуев, тесных объятий и напрочь при этом лишённой какой-либо иной из форм близости, поэтому встретившись в обеденное время в кафешке, скорее ради галочки, которая для обоих была в меру романтичной и забавной, парни в основном беседовали об обыденных вещах, связанных с работой, пока Стив, прервавшись, не опустил руку в карман своего льняного лёгкого пиджака и не произнёс фразы, что у него для них кое-что есть.
– Это же не кольца? – удивлённо распахнул глаза Джеймс.
– Ну, разумеется, нет, – легко рассмеялся Роджерс. – Я не думаю, что в этом вообще есть для нас какой-либо смысл. И, ну, знаешь, двадцать четыре года… Хотя, если честно, у меня из головы все эти дни не уходил тот момент, про врачебную тайну, и, мне кажется, Бак, что ты прав. Если не делиться этим с родными людьми, то это как-то нечестно по отношению к ним.
Джеймс медленно выдохнул, чувствуя некоторую степень облегчения, но инстинктивно коснулся своего рюкзака. Может быть, действительно, не стоит торопить события, ведь они ещё так молоды, и время, проведённое вместе, было порой совсем не безоблачным и гладким. Как, впрочем, у большинства обычных людей.
Погрузившись в собственные мысли, Баки не сразу выцепил из продолжавшейся речи любовника слова о доверии и нежелании что-либо скрывать друг от друга, об откровенности, благодарности и принятии. Но тепло улыбнулся, когда Стив достал наконец из кармана простые стальные сувенирные брелоки в виде звёзд. Символ как символ.
========== Глава 149. Вызов самому себе ==========
Старк был дико рад, когда во вторник к нему в кабинет зашел хмурый и явно невыспавшийся Бартон, но его состояние не имело особого значения для умаявшегося за выходные разговорами попеременно то с Джарвисом, то с самим собой Энтони.
Исключительно ради того, чтобы занять руки и, наверное, голову, утром в субботу Тони удалось-таки победить кондиционер, отказ которого работать он и решил сделать ответственным за свои невыносимо мокрые сны. Про горячего же парнишку-бармена вообще было страшно вспоминать. Но от навязчивых мыслей и продолжавших напрашиваться выводов работа уже не спасала.
Именно поэтому, не имея никакого желания до самого начала рабочей недели высовываться хоть куда-нибудь, Тони врубил кабельное, где после просмотра бесконечных патриотических и не очень фильмов под бессменную еду из различных служб доставки, его глаза выцепили знакомую картину.
«Унесенные ветром» за двадцать минут экранного времени довели его до зубовного скрежета. Он и сам понять не мог чем именно, поэтому, переключив их, попал теперь на канал для взрослых и несколько минут ещё бездумно рассматривал трахающиеся тела.
К порно он всегда относился с изрядной долей иронии, к хорошему порно – с иронией и интересом, но в этот раз, несмотря на отлично поставленный свет, достойную картинку и приемлемые выражения лиц актёров, он постоянно отвлекался на детали: плитку в душе, запонки, красные туфли, которые что удивительно, дамочка из фильма сняла, перед тем как предаться плотским утехам со своим партнёром…
Погасив в итоге весь свет, оставшись в относительной тишине, нарушаемой лишь криками отмечающих и патриотическими песнями, против которых почему-то никто не высказывался с матом прямо из окон, как бывало прежде (разумеется, Старк не забыл те тяжёлые времена), он уснул на диване, словно выпив зелье сна без сновидений.
Оставшийся уикенд он потратил на ностальгию, вспоминая с трепетными чувствами свои прежние загулы, особенно горячих дамочек, которых в принципе считал своей фактически главной коллекцией, поднимая из памяти что угодно, лишь бы не предаваться депрессивным порывам. К вечеру четвёртого июля, под очередные ночные фейерверки затянувшегося праздника, Старк понял, что если не поговорит с кем-нибудь из друзей лично лицом к лицу о чём-нибудь отстранённом, то точно слетит с катушек.
Сны пропали так же резко, как и появились, хотя, может быть, перегруженный мозг гения просто самолично возжелал для себя обволакивающей темноты и пустоты с минимумом психоаналитических символов, которым и прежде Старк не предавал значения.
Клинт с неизменным кофейником в руках бубнил что-то о флагах и воздушных змеях, периодически зевая и жалуясь на перепады настроения Лоры.
Тони, чувствуя, что как бы это ни было смешно, читал совсем недавно о похожих проблемах в дамском глянце и поделился своими знаниями и ссылками на первоисточник. Оказалось, что этот самый первоисточник они с Бартоном читали оба, независимо друг от друга, тогда Старк и почувствовал, что наконец расслабляется в компании бывшего одноклассника, ощущая себя уже вполне готовым просто подурачиться.
– Женщины… – протянул Соколиный глаз, молниеносно увернувшись от бумажного снаряда из подвернувшегося под руку верхнего листа так и не просмотренного Старком финансового отчёта от Пепс.
Он тепло улыбнулся собственным мыслям, но Клинт превратно понял его состояние и припомнил двойняшек-стриптизёрш, которых и без того неспокойная Лора периодически поминала недобрыми словами, в компании со Старком, мастерской, гаражами и остальными, связанными с Энтони местами и частями тела.
Но, как-то само собой разумеющееся, в голове Тони при этих воспоминаниях в полный рост встали не голенькие ладные худышки, которых он затрахал так, что они остались до утра на его диванчике в офисе, а пара почти двухметровых качков в костюмах Зимнего солдата и Капитана Америка, что повлекло за собой предложение вызвать для разнообразия мальчиков, бесконтрольно сорвавшееся с языка, после которого Бартон метко попал в цель намёком на их с Тони возраст и тягой к абсолютно несвойственному для Старка разнообразию.
Энтони зацепился за болезненную тему, позволившей на время выкинуть из головы и пробившего его внутренние щиты мальчишку, из-за которого на его руках уже мозоли должны были появиться и его щедрого любовничка, тут же, к слову, вспомнилась свадьба Клинта и Лоры, на которой Энтони был шафером… Как раз десять лет назад, после выписки из плена закрытой клиники… И зелёные платья подружек невесты, к каждой из которых Тони удалось подыскать свой ключ, кроме неприступной огненноволосой Наташи…
А уже новости о том, что та всё ещё так же хороша собой и горяча, как прежде, и что как раз планирует в ближайшие выходные заехать к Бартонам, наконец решивших сбагрить своих чад на родителей Лоры хоть на парочку дней, дала Тони уверенность, что лично он всё ещё не должен покидать мир большого секса.
«Гетеросексуальный мир», – поправил он сам себя.
За этот же день он, не выдержав, заказал переоборудование одной из кабинок в ближайшем к его кабинету санузле в душевую, чтобы с чистой совестью продолжать жить в любимой мастерской, по которой, оказывается, дико соскучился, а Бартон в последующие дни, оценив проделанную над экзоскелетом для Джима работу, предложил собственный вариант для продления срока работы аккумуляторов почти до четырёх с половиной часов, что могло было и вовсе стать прорывом в робототехнике, учитывая альтернативное ПО для смоделированной Старком пилотной версии искусственного интеллекта.
Теперь уже вдвоём они сидели до последнего на работе, хотя Клинт в итоге возвращался в свой милый дом на ночь. Тони рассказал, что планировал первичную демонстрацию «костюма» уже на этих выходных, во второй половине дня, когда Пепс и Роудс вернутся из деловой поездки и успеют отдохнуть. Бартон, вздохнув, оговорился, что раз отец его благоверной готов забрать внуков самостоятельно, Лора явно не захочет чтобы в тот редкий момент, когда у них будет такая возможность, чтобы он был где-либо, а не с ней. Не в этот раз. И напомнил, подмигивая, о приезде Романовой, не переставая восхищаться способностям своего друга-Казановы, продемонстрированным на его же свадьбе, о которых он почему-то так и не знал до сегодняшнего дня.
Тони же, рассмеявшись, ответил, что Клинт сам не захотел тогда ни о чём таком слушать, переживая, что отец Лоры и так до сих пор ненавидит его.
========== Глава 150. Не первый год замужем ==========
– Так она инженер? – галантно придерживая дверь такси для Натальи, удивлённо спросил Брюс.
– Да, они с Бартоном познакомились во время учёбы в Калифонийском технологическом.
– Просто ты говорила, что она занимается с детьми, что-то вроде раннего развития.
– Нет, как раз хотела, но не сложилось, и теперь у неё что-то вроде игрового детского центра, куда можно сдать детей на несколько часов, потому что в том новом пригороде, где они купили коттедж, муниципальный сад так и не достроен. Вообще, для неё карьера – больная тема, – предусмотрительно предупредила Беннера Романова, переплетая их пальцы и укладывая голову на плечо любимому, пока они добирались в гости в Хотторн.
***
Рано утром, переночевавший в доме Бартонов тесть с радостью помог собрать внуков и отправился с ними домой, к жене. Раньше он вообще не воспринимал Клинтона, тем более, после того случая с ружьём. Но сейчас, с течением лет, всё это превратилось само собой в шутку, о которой и вспоминали-то крайне редко.
К его маленькой Лоре, тогда совсем недавно выпорхнувшей из родительского гнезда, по его мнению, слишком нагло и откровенно начал наведываться будущий его зять. Поэтому, приехав навестить дочь без супруги, схватив в пылу желания припугнуть потенциального ухажёра своей единственной девочки ружьём, в котором и патронов-то не было, папаша в один из дней устроил засаду в кустах под окнами кампуса, мистическим образом обойдя охрану. Хотя это-то для заядлого охотника совсем не было проблемой.
В тот же вечер его госпитализировали в ближайшую к студенческому городку больницу с травмой мягких тканей ягодиц, полученной учебной стрелой с крупным резиновым наконечником от свесившегося прямо с крыши лучника, которого, разумеется, попросила о защите дама сердца, подозревавшая, что в кустах женского кампуса, вероятно, притаился маньяк или просто какой-то извращенец, а не её родной папочка.
Появившиеся на их с супругой годовщине свадьбы с детьми в новом местечке, куда родители Лоры не так давно переехали из Нью-Джерси, Бартоны вызвали приступ зависти гостей и стали поводом для гордости теперь уже соревнующейся с соседками не только урожаем, но и внуками его любимой жены.
В общем, Клинтона тесть не то что как сына родного полюбил, но уж уважал по-своему со временем всё сильнее, не акцентируя внимания на прошлом.
– К нам заедет под вечер Энтони, я сказал ему, что ты пригласила Романову, – сообщил жене Соколиный глаз, когда машина её папы скрылась за поворотом.
– Клинт! – завопила не своим голосом Лора. – Она же приедет с Брюсом, ты меня совсем, что ли, не слушал все эти дни? – возмутилась миссис Бартон, хотя Старк на её памяти никогда себе не позволял залезать в трусики замужних и занятых дам, но его порой бессистемное желание совокупиться со всеми дамочками, которые испытывали на себе его магнетизм, лично Лору подбешивало.
Этого-то пресловутого «магнетизма», о котором безостановочно твердили подруги, она никогда не чувствовала и искренне считала, что никто и сравниться не может с её милым и верным Клинтом, тем более, если в сердце живёт настоящая любовь, нормальный человек и не захочет смотреть по сторонам.
Она опустила утреннюю газету, от которой уже успел притворно прикрыться, воспитанный цирком, Клинтон.
– Брюс – это кто ещё такой?
– Наташин учитель по йоге и каким-то там духовным практикам…
– Они вместе?
– Ну, вроде бы да… – засомневалась Лора. – Но даже если и нет, Романова Старку точно не даст, после того, как он на нашей свадьбе подкатил к ней, успев перетрахать всех остальных подружек невесты.
– Так ты знала об этом все эти годы?
Лора только покачала головой, поскольку удивление мужа было неподдельным.
Проводив отца и детей, заказав пиццу для уже выехавших к ним друзей, приблизительно просчитав время и спокойно позавтракав вдвоём, первое что совместно решили сделать Бартоны – было сексом прямо на кухонном столе, чего они ещё не позволяли себе в новом доме из-за практически постоянного присутствия своих наследников.
Брюс, оказавшийся психотерапевтом, а не гуру восточных практик, понравился им обоим своим душевным равновесием, которым так и веяло от него. Он рассказал, что хоть и познакомились они с Наташей в Индии, именно она уговорила его вернуться в Нью-Йорк, чтобы заняться здесь частной практикой. Влюблённые смотрели друг на друга такими глазами, что семейной паре далеко ходить не надо было, чтобы сойтись во мнении, что у кого-то не за горами свадьба.
Уже ближе к вечеру, полному историй и теплых воспоминаний, было решено посидеть, как в старые добрые времена, за игрой в карты. А потом, может быть, посмотреть вместе какой-нибудь из стареньких любимых фильмов.
Клинт, отойдя в ванную на втором этаже, опомнился, что так и не сообщил Старку, что его «ненадкушенный бутерброд» явилась в гости с женихом и что, если Тони всё-таки доедет до них сегодня, пусть закатывает свою губу обратно.
Лора постучалась к нему в уборную, попросив срочно её пропустить, чтобы менее чем через пять минут сообщить Клинту, что он снова станет папой. Всё, наконец, встало на свои места: и перепады настроения жены, и её неожиданные гормональные бури, оправданные затянувшимся по её же предположениям предменструальным синдромом и недавним переходом на новые противозачаточные.
Бартоны обнялись, решив, что у них вроде бы получаются неплохие дети, значит и ещё один не повредит.
– Но это последний раз, – строго выговорила мужу Лора.
– Конечно-конечно, – рассмеялся он, притягивая к себе нахохлившуюся супругу. – Ведь зависит это всё только от меня, а не от того, что мы идеально подходим друг другу, так?
========== Глава 151. Любовь и страсть ==========
Тони был невероятно горд собой и счастлив видеть слёзы радости в глазах старого друга, хотя тест был не самым удачным, паразитные сигналы всё ещё сбивали Джарвиса. И ёмкости батареи едва хватило на четыре часа беспрерывной работы экзоскелета, но вызванные Вирджинией врачи и представить себе сначала не могли такого уровня технологий, восторженно отзываясь об увиденном.
За счёт первой примерки «костюма» непосредственно на Роудса Тони знал теперь, над чем именно ему стоит работать в ближайшее время. Пепс же очень вовремя и прямо на месте составила контракты о неразглашении для присутствующих на данный момент в их доме медиков и обслуживающего персонала, не сомневаясь, что её предположения, касающиеся возможной прибыли от проекта, смогут вывести Старк Индастиз на первые строки рейтинга Форбс в самое ближайшее время.
Старк покинул благодарных друзей уже под вечер, обещая передавать привет обоим Бартонам, и ушёл от очередной попытки завязать разговор на тему, не зацепили ли Джим и Вирджиния всё-таки его своим сюрпризом на день рождения, после которого он так быстро и по-английски исчез, эксцентрично прихватив с собой сразу двух мальчишек, что, оказывается, привело в абсолютнейшее негодование Мэй.
Тони и отмахнулся тем, что именно с Рэйли, то есть Паркер, он не хотел больше иметь ничего общего, подспудно понимая, что давно так активно не завирался ни перед кем.
Ситуацию усугубляло и то, что Тони перед самым прощанием, уже садясь за руль своей любимой белой ауди, ясно представил, что снова хочет Капитана Америку, имя которого так и не смог вспомнить, себе и только для себя одного, без прицепа в виде его хмурого парня.
А в парочки Тони никогда не позволял себе лезть, но с другой стороны Старк и думать боялся, как ему теперь этого парня искать. Стоит ли вообще. Обращаться сейчас к Пепс или Роуди не хотелось от слова совсем. Снова врать, подбирая причину для своей внезапной заинтересованности тоже. И вообще, он уже начинал самому себе казаться каким-то жалким, несмотря на свой практический недавний полутриумф.
Махнув на прощание рукой, он покосился на мобильный, в котором заметил непрочитанное смс от Бартона. О Наташе он уже и не думал, если быть честным, то, что у той был бойфренд, сняло камень с плеч Старка, снова не чувствовавшего в себе сил оставаться полноформатным плейбоем.
Вздохнув, он направил машину в Хотторн, решив, что сегодня не станет надолго задерживаться среди милующихся парочек, но не показаться – не вежливо.
***
Внезапно выигравшая в очередной партии Лора сообщила Романовой, что хочет увидеть, как та в бикини будет мыть её пикап, припаркованный во дворе.
– Ты всё ещё злишься на меня за это? – рассмеялась Наташа, вспомнив, что задолго до свадьбы подруги заставила её сделать то же самое на глазах у слишком религиозных соседей. – Так и быть, только купальник возьму у тебя! Карточный долг – это святое, – без тени смущения отозвалась она.
Клинту показалось, что суперспокойный Брюс навсегда потеряет дар речи, глядя как Таша, в явно маловатом ей белом бикини подносила мокрую мыльную губку к пыльной машине спустя каких-то двадцать минут. Пикап блестел на солнце, покрываясь брызгами и водой. Романова откинула рыжие волосы назад, прогнулась в пояснице, пытаясь дотянуться до ветрового стекла губкой, практически ложась при этом на капот, двигаясь под включённую предусмотрительной Лорой негромкую, но чувственную музыку.
