Текст книги "Истинная для проклятого. 2 часть (СИ)"

Автор книги: OliviaDriar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Глава 42

Следующие события Анна видела, как будто сквозь туман. Она видела, как армия во главе с Эмиреем продвигалась вперед, разрушая все на своем пути, оставляя тысячи мертвых тел, среди которых были и мирные жители. Он говорил когда-то, что у него не хватает людей. Но армия теперь была невероятно мощной. А значит, к армии короля Эмирея присоединились воины тех трех королевств, о которых он упоминал.

Анна видела Чада, ворвавшегося в небольшую хижину с окровавленным мечом в руках. Тут жили обычные крестьяне. Маленькие дети испуганно глядели на зловещую фигуру воина. Чад думал пройти мимо, сделать вид, что не заметил эту обычную семью. Но когда женщина проскользнула мимо и сунула руку за пазуху, он инстинктивно взмахнул мечом и пролил кровь невинного человека. Дети завизжали от испуга и бросились к матери. Только тогда Чад разглядел то, за чем именно потянулась женщина. В ее разжавшемся кулаке лежали медные монеты, видимо, она хотела отдать врагу, возможно, последние деньги ради безопасности своих детей.

Чад попятился и огляделся: все в огне, люди перебиты, земля в крови, а сам он стоит посреди этого хаоса как один из главных виновников творившихся бед. Он опустил взгляд на окровавленный меч. Скольких он перебил им? Невозможно сосчитать! Останавливаться, однако, было нельзя. Он пошел дальше, случайно наступив подошвой ботинка на какое-то насекомое, что, превратившись в лепешку, совсем забылось Чадом.

Анна видела Пола. Он так же безжалостно сражался, сметая на пути все живое. Уклонившись от удара, он резким и сильным движением меча обезоружил противника. Мгновение – и тот уже мертвый распластался на земле. Пол посмотрел в небо. Солнце скрылось за облаками, будто не желая видеть творившееся на земле. С неба рядом с Полом замертво упала птица. Маленькая птичка с красиво переливающимися перьями. Из груди ее торчала стрела. Скорее всего, она пролетала мимо поле боя, и стрела одного из лучников по ошибке угодила в нее. Пол отвернулся и налетел на другого воина.

Неподалёку от него находился Сэм. Он пронзил мужчину, направившего на него обычный топор, которым рубят дрова. Сэм выставил вперед кровавый меч и двинулся дальше. Краем глаза он заметил, как кто-то к нему бежит. Он резко уклонился от удара и посмотрел на противника. Им оказался старик, чье морщинистое лицо было искажено гримасой ненависти. Дрожащие, сморщенные, дряхлые руки старика держали нож. Он взмахнул им перед Сэмом, и в тот момент, когда хотел им пронзить захватчика, Сэм выставил вперед меч. И лезвие его оружия пронзило живот старика.

– Убийцы! – захаркал кровью старик, упав коленями на землю.

Сэм равнодушно смотрел на старика.

– Убийцы! – в последний раз произнес старик и повалился на землю.

Сэм вынул из его тела меч и продолжил путь.

Анна не могла знать точно, по каким причинам были прокляты Чад, Пол, Сэм и другие. У каждого из них своя скрытая от посторонних история, где они были безжалостными убийцами. Где сокрушали и убивали. Где забыли о добре и милосердии…

И вот снова Анна видела мертвые глаза Эмирсона, в которых сверкали жестокость и холод. Глаза, что бросали равнодушные, лишенные всякого сочувствия взгляды на бездыханные тела. Он сжигал деревню за деревней, отказавшихся мирно сдаваться захватчикам, медленно становясь ближе к Ареону. А когда Эмирей и его армия дошли до крепостных ворот, началось великое сражение.

– Рой, за тараном!

Рой посмотрел на своего брата-близнеца, кивнул и пошел за тараном.

– Пробьем ворота! – рявкнул голос брата Ройа.

Эмирей шел вперед, не оглядываясь. А те, кто вставал у него на пути, в конечном счете падали убитыми на залитую кровью землю. За спиной короля со всей жестокостью, на которую был способен слепо бился верный Сэм.

Перед глазами Анны быстро проносились картинки. И чем дальше все заходило, тем сильнее ее сердце сжималось от представившегося ей ужаса. В следующий момент она увидела Эмирея в большом зале, куда он ворвался со свитой своих воинов. Все смешалось. Люди Эмирея стали биться с воинами Ареона. Но Эмирей не тратил на них своего времени. Он разглядел в толпе Ареона и пошел к нему.

Тот его не боялся. Не бежал и не старался себя защитить. Ареон только с лязгом вытащил меч из ножен. Анна наконец увидела своего убийцу, по приказу которого ее лишила жизни в прошлом. Это был мужчина высокий, худой, но с крепким телосложением, острым, вытянутым лицом с тонким подбородком, впавшими узкими, злыми глазами. Он встретился взглядом с Эмиреем и холодно усмехнулся.

– Как прошла свадьба? – бросил он, двумя руками схватившись за рукоять меча. – А моя племянницы и правда была так хороша в постели, что ты решил на ней жениться⁈

Ареон неприятно загоготал. Его смех слился со звуками борьбы позади. Эмирей молча бросился на врага со всей своей мощью. Его удары были точны и сильны. Он сражался с пеленой на глазах, что не позволяла ему видеть что-либо другое, кроме мести.

Анна каждый раз вздрагивала, когда видела пролетающий мимо Эмирея меч врага. И облегченно выдыхала, когда он уклонялся от удара. Долго длилось их сражение. Оба они имели равные силы и хорошие навыки. Но, как правило, победитель должен быть всегда один. И им оказался Эмирей.

Меч Эмирея пролетел над головой врага, а потом резко ударил по оружию Ареона. У того задрожала рука, и меч вылетел из его рук, со звоном упав на пол.

Еще один удар – и обезоруженный Ареон падает на колени.

– Я сдаюсь, – сказал Ареон, поднимая руки.

– Пощади меня, – взмолился он, когда Эмирей его толкнул, заставляя опуститься на колени, – неужели убьешь безоружного? А где же твое милосердие, о котором всякий наслышан?

Эмирей приставил к его горлу окровавленный меч и впервые за все время проговорил:

– Ты убил ее.

И лезвие меча оказалось последним, что увидел Ареон. Голова его покатилась по полу огромного зала, отделившись от размякшего тела.

Эмирей огляделся. Его воины продолжали сражаться с людьми Ареона. А он не выдержал и упал на колени на пол. Из глаз потекли слезы. Он положил руку на грудь, туда, где находилось сердце.

– Все еще болит, – прошептал он сквозь слезы, – все еще болит!

Как он ни старался заглушить боль, она не исчезала. Месть не могла избавить его от боли. Он, как и раньше, скучал по Элизе. Ничего не помогало. Эмирей был настолько растерян, что не заметил, как в него вонзили кинжал. Такой знакомый Анне. Этот кинжал когда-то не зря пугал ее…

Эмирей только поднял мокрые глаза и с благодарностью посмотрел на воина в шлеме. Тот немного растерялся от этого взгляда.

Эмирей с трудом вздохнул, изо рта потекла струйка крови. Когда воин вынул из его груди кинжал, Эмирей последний раз ощутил сильную боль и упал на спину.

В момент, когда он должен был встретиться со смертью лицом к лицу, ему не было страшно. Он больше не ощущал боли. На окровавленных губах его появилась блаженная улыбка. Он хотел этого покоя, желал избавления от боли в груди… И вот его заветное желание исполнилось. Он умирает!

Но вдруг его тело стало светиться зеленым сиянием. А глаза медленно меняли цвет на желтый. С губ сорвался болезненной стон. Смерть за ним не приходила.

А неизвестно кому принадлежащий оглушающий голос тем временем сказал:

– Ты пролил кровь тысяч людей. Убивал невиновных, твое сердце не знало о пощаде и сострадании. И небеса обрекают тебя на наказание, обрушивая на твою душу страшное проклятье. Сотни лет ты будешь мучиться от той боли в груди, от которой пытался спастись. Тебя будут преследовать грехи прошлой жизни, ты не будешь знать, что такое покой и тепло. Твои близкие, кем ты дорожишь и которые убивали вместе с тобой, будут обречены на вечные мучения за твою жестокость. Ты будешь страдать до тех пор, пока твою душу не избавят от мучений. И сделать это сможет перерожденная душа истинной. Кинжалом, каким когда-то тебя убили, пронзит она твою грудь. Тогда проклятье падет, и ты умрешь!

Кожа Эмирея бледнела, становясь подобной мелу. На лице и по всему телу появлялись шрамы, вены окрашивались в зеленый. Его желтые глаза расширились от ужаса. Он посмотрел на свои обезображенные руки и судорожно огляделся в поисках обладателя этого устрашающего голоса. Но никого не было. Никого.

Глава 43

Анна проснулась со слезами на глазах. Вот и все. Это был конец. Она увидела, как умерла в прошлой жизни. Она и ее нерожденный, совсем невинный ребенок…

Она помнила Эмирея. Невыносимую боль в его глазах нельзя было забыть. Он пытался подавить свое горе местью, но она не смогла заглушить боль утраты. Ведь Элизу было не вернуть смертью Ареона и тысяч других людей.

Анна встала с кровати и подошла к окну. Вечерело. Серое пасмурное небо нависало над голыми ветками деревьев. Земля была усыпана пожелтевшими листьями и подгнившими плодами. Та красота, которой восхищалась когда-то Анна, исчезла. Теперь двор замка был так же мрачен, как и в первый день ее появления здесь.

Она вышла из комнаты и остановилась в коридоре. Его не было в покоях. Она это чувствовала. Ноги неосознанно вели Анну в сторону тронного зала. Двустворчатая дверь была приоткрыта. Она с тяжелым сердцем прошла внутрь и увидела стоящего под деревом графа. Дерево, которое когда-то цвело волшебными светло-фиолетовыми цветами, помрачнело и засохло, как раньше. Каменный пол зала был устелен, словно ковром, опавшими цветами. Она ничего не сказала. Только молча подошла к нему и встала рядом, в полном молчании глядя на дерево. Они ничего не говорили, потому что и сами все понимали. Ни к чему были слова.

Но вскоре граф нарушил тишину:

– Анна, я больше так не могу. Не могу так существовать.

Она повернулась к нему, но не ответила. Просто посмотрела. На его лицо, которое хотела запечатлеть в своей памяти. На его глаза, которые так любила и не хотела забывать.

– Я умер в тот день, когда она… – Эмирсон запнулся и, поглядев на девушку, поправился, – когда вы погибли. Я вижу в ваших глазах этот огонёк! Это он! Могу поклясться, чем угодно. Он такой родной, теплый… Я не живу с того дня, с той минуты, когда вы погибли. Я умер тогда, когда потерял вас. И с тех пор просто влачу жалкое существование, которое кроме боли и страдания мне ничего приносит. Здесь, – он указал на грудь, – очень больно. Каждую минуту и секунду. Я устал, не хочу больше быть таким. Хочу ощутить тепло, хочу покоя. В прошлом я был ужасен, сеял зло и смерть. За это я был наказан. И близкие мне люди, и даже животное, были прокляты вместе со мной. Но я правда искупил все свои грехи, прожив триста лет с этой болью… И больше не могу!

Из глаз Анны потекли слезы.

– А я не смогу без вас, – дрожащим голосом сказала она, – не смогу без вас…

– Нет, сможете, – он подошел к ней вплотную и взял холодными ладонями ее руки, – вы полюбите вновь, и он будет куда достойнее, чем я.

– Я больше не полюблю, – всхлипывая, возразила она, – и не хочу никого любить, кроме вас.

Глаза Эмирсона блестели от слез. Он отшатнулся, когда увидел, что руки Анны покраснели от холода его рук.

– Не уходите, – попросила Анна, – побудьте со мной еще немного…

– Вы посмотрите только, – он указал на ее красные руки, – я не могу быть с вами. Не могу вас коснуться, не могу выйти с вами на улицу, никогда не смогу с вами поесть и попробовать ваш пирог. А замок никогда меня не отпустит. Он словно держит меня на цепи, как собаку. Я не могу!

– Ну и что? – не сдавалась Анна. – Не уходите, без вас мне будет так плохо.

Эмирсон отвел взгляд.

– Но я так устал, Анна, – повторил он. – Я больше не могу жить. Всегда ждал, когда та самая снимет с меня эту ношу.

Анна опустила голову. Слезы закапали на пол.

– Вы правда этого хотите? – спросила она. – Хотите умереть?

– Очень, – ответил он прерывисто, – больше всего на свете. Хочу стать свободным.

Он поднял на нее мокрые глаза. Они встретились взглядами, такими печальными и подавленными.

Анна срывающимся голосом произнесла:

– Тогда я согласна это сделать. Ради вас, ради того, чтобы вам больше не было больно, я готова это сделать, несмотря на то, что самой мне это приносит невероятную боль.

– Простите, – хрипло сказал он, – простите, что из-за меня вы страдаете. Я бы этого не хотел. Хотел бы быть с вами хотя бы в этой жизни. Но не могу! Таким быть с вами не могу.

Анна опустила голову, чтобы не видеть его слезы, которые причиняли ее разбитому сердцу еще большую боль.

– Как мне это сделать? – спросила Анна.

– Вы точно готовы?

– Да, – кивнула она. – Люблю, поэтому готова это сделать.

Граф выставил левую ладонь вперед, а правой провел над ней. Руку окутал сгусток зеленого пара. Когда он рассеялся, то сквозь зеленоватое мерцание Анна разглядела тот самый кинжал. То, что в прошлой жизни убило короля Эмирея, в этой жизни должно было убить графа Эмирсона.

– Вы должны вонзить его прямо мне в сердце, – сказал он осторожно, словно пытаясь не испугать ее.

– Вонзить? – она посмотрела на него сквозь слезы. А потом, сглотнув, перевела нервный взгляд на кинжал и с дрожью в голосе переспросила: – В самое сердце?

– Да.

– Я не смогу этого сделать, – Анна отошла назад.

Ее пугал этот кинжал, он приводил ее ужас одним лишь видом.

– Можете, – возразил он, – я вам помогу.

Анна глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться. Она приблизилась к нему, нерешительно и неохотно коснулась ледяной ручки кинжала. Лезвие светилось голубым сиянием. От него исходил не только холод, но и ощущение смерти.

Она не выдержала и отстранилась от графа Эмирсона. Анна посмотрела на графа умоляющими глазами.

– Прошу не заставляйте меня этого делать, – просила она, – я не хочу вас убивать! Не хочу, чтобы вы исчезли! Не хочу, чтобы вы покидали меня, исчезли из моей жизни, будто вас никогда и не было.

– Но я больше не хочу жить, – уставшим и измученным голосом напомнил граф. – Возможно, это эгоистично с моей стороны, и за это прошу меня простить. Но я правда не могу. Нет сил больше терпеть эту боль.

Слезы продолжали течь. Она обхватила тонкими пальцами рукоять кинжала и сжала его во вспотевших ладонях. Руки Анны дрожали, и граф это видел. Он нежно коснулся руки Анны сначала пальцем, а потом накрыл ее своей ладонью.

– Вместе, – сказал он, глядя ей в глаза.

Казалось, его пронзительный взгляд смотрел в самую душу.

– Я не хочу этого делать, – как в бреду бормотала Анна, поднимая кинжал в воздух, – не хочу терять вас!

– Возможно, хотя бы в следующей жизни мы сможем быть вместе, – сказал он подрагивающим голосом. Он плакал, как и она. – Обещаю, я вас никогда не забуду.

Он легонько сжал ее руки. И вдруг Анна вонзила в его грудь кинжал. Лезвие глубоко вошло в самое сердце. Эмирсон издал глухой вздох, его глаза продолжали смотреть на нее нежным, благодарным и любящим взглядом. Анна вскрикнула, слезы градом покатились по щекам. Она это сделала! Сделала то, что казалось невозможным.

Эмирсон навзничь упал на пол и сдавленно захрипел. Анна упала на колени вслед за ним.

– Нет! Нет! Не умирайте, пожалуйста! Не надо! – не видя его лица сквозь слезы, громко кричала она.

Эмирсон продолжал смотреть на нее. Изо рта его потекла струйка крови, и на губах появилась грустная улыбка. Он протянул руку, коснулся ее щеки и тихо произнес:

– Я люблю вас и всегда любил…

– Прошу, не умирайте, – рыдая, громко просила Анна, прильнув к нему, – прошу не уходите, не оставляйте меня!

Ее голос эхом разлетался по тронному залу. Эмирсон лежал под деревом в предсмертной агонии. Его губы беззвучно шевелились в тщетных попытках произнести что-то. Он с трудом ловил воздух ртом. Грудь слабо поднималась.

Анна краем глаза заметила сияние. Она повернулась и увидела, как ноги графа замерцали золотым, и через мгновение, превратившись в пепел, растворились в воздухе.

– О, Боже! – вскричала Анна, – нет-нет, не надо!

Эмирсон снова тепло улыбнулся. Он не отводил взгляда от ее лица, будто хотел запомнить ее такой, как сейчас. Словно хотел ее никогда не забывать.

Сияние поднималось все выше. В нем растворились живот, потом грудь. Кинжал упал на пол. Анна обхватила лицо графа ладонями и, нависнув над ним, прошептала сквозь горькие слезы:

– Не исчезайте, не уходите, прошу…

Но все ее слова были бессмысленными перед той силой, что навсегда забирала у нее любимого человека. Когда лицо начало медленно исчезать, Эмирсон, пересилив боль, произнес:

– Я буду всегда вас любить…

И лицо его окончательно растворилось. Анна держала в руках только пустой воздух. Она истошно закричала. Он исчез. Исчез навсегда. Анна знала, что и другие обитатели замка покинули этот мир вместе с Эмирсоном. Они стали свободными, как и желали все эти несколько столетий. Теперь она в замке совершенно одна.

Анна плакала долго и сильно. Казалось, слезы были ее нескончаемыми. Но когда солнце почти зашло, и на землю легли ночные сумерки, Анна успокоилась. Она была убита горем. Она в полном одиночестве сидела под деревом напротив кинжала, лежащего на полу.

Надо было уходить. Она встала и, со сжимавшей ее сердце болью, пошагала к выходу. Дышать было тяжело, она шла словно сквозь туман, смотря себе под ноги. Она вышла из зала. Снаружи было довольно темно. Небо заволокло черными тучами.

Анна собралась идти дальше, но краем глаза заметила что-то на крыльце. Это был мешок с ее личными вещами, которые граф принёс из съемной комнаты. Из мешка торчала книга с красным переплетом. Анна достала ее и нашла письмо. Она в недоумении прочла его.

' Анна, если вы это читаете, значит то, что должно было произойти, уже произошло. Вы сделали это, и я вам благодарен. Вы меня освободили и подарили тот покой, о котором я мечтал с того момента, как потерял к жизни всякий интерес. С той роковой для меня минуты, когда то, что было дорого мне больше всего, ушло из моей жизни.

Я положил в ваши вещи небольшой мешок с деньгами. Вам их хватит не только на покупку дома, но и на многое другое, что пожелает приобрести ваше сердце. Не стоит больше снимать комнаты у сомнительных людей. Я должен был и в прошлый раз предложить вам эти деньги, но подумал, что вы вернётесь к отцу. И ошибся, за это прошу прощения.

Живите счастливо и ни в чем себе не отказывайте.

Я многое отдал бы, чтобы прожить эту жизнь с вами. И если бы только мог… Но не могу.

P. S. В своих вещах вы также найдете пузырек с жидкостью. Я живу в этом мире не одно столетие, как вы знаете. И познал тайны нашего мира, которые скрыты от простых людей. Благодаря одному человеку (но скорее всего он был не человеком. По крайне мере обычным. Я подозреваю он принадлежал к роду великих волшебников. Отыскал я его, чтобы он помог мне избавиться от проклятья. Но у него это не получилось), с которым познакомился уже не помню когда, я научился изготавливать зелья, используя свою силу проклятья.

Я доработал зелье, и, если вы сделаете всего один глоток, то навсегда забудете обо мне. Другие же воспоминания останутся при вас, в отличие от других девушек. Тогда я просто не знал, сколько экстракта мажена добавить в зелье. Но у меня получилось. Если вы выпьете это зелье, то забудете меня. Сможете жить спокойно, так, словно с вами никогда всего этого не происходило.

Я должен вам сказать, что люблю вас. Удивительно! Но я влюбился в вас с первого взгляда и в прошлой жизни, и в этой! Наверное, это и есть настоящая любовь. И я верю, что в следующей жизни мы непременно встретимся и искренне полюбим друг друга снова.

Люблю вас безмерно.

Прощайте, Анна!'

На свиток упала крупная слезинка. Она опустила письмо, написанное с огромной любовью и болью, и отыскала в мешке тот самый пузырек. Маленькая стеклянная колбочка висела на нити. Анна надела ее на шею и, взяв мешок с вещами, побрела к воротам. Она продолжала плакать. Сердце просило остаться здесь еще ненадолго, но ноги вели ее к выходу.

Выйдя за ворота, она обернулась. Замок стал быстро растворяться в воздухе, словно его и никогда не было. И вот Анна стояла посреди пустого холма.

Она заплакала еще сильнее. Ее руки коснулись пузырька. Она вытащила деревянную пробку. Анна желала заглушить жгучую боль в сердце. И в отчаянии поднесла пузырек с зельем забвения к губам…

Глава 44

Анна пришла к Мие домой, и та впустила ее переночевать. Когда Анна перебирала вещи, Мия хмуро за ней наблюдала. Она хотела спросить подругу о чем-то, но не решалась.

– Спрашивай, – Анна отложила в сторону книгу, заметив этот взгляд. – Ты ведь хочешь что-то спросить.

– Где ты была? – не выдержала Мия. – Я тебя искала целый день. Найти не могла. А потом вдруг по среди ночи ты приходишь.

Анна промолчала, не ответила. Она достала мешок с золотыми монетами.

– Помнишь, ты говорила, что хочешь открыть свой маленький сад? Выращивать цветы, растения и продавать их, – напомнила Анна. – У меня есть деньги. Давай посадим этот сад вместе?

– Откуда у тебя деньги? – изумилась Мия, вскочив с места при виде золотых монет.

– Неважно, – равнодушно сказала Анна, – но они есть. Работать на поле больше не хочу. Завтра я пойду искать себе дом. Хочу жить на окраине города, там, где будет тихо, спокойно и далеко от суеты. А когда перееду, то купим тот сад, о котором ты без умолку говорила на поле.

– Да, та оранжерея как раз находится ближе к окраине, – глаза Мии заблестели от радости. – У меня есть свои накопления. Они, конечно, не сравнятся с твоими, но я их тоже присоединю к общей сумме.

– Как хочешь, – сказала Анна. – Я устала и хочу спать. Завтра утром еще рано вставать. Нужно подыскать дом.

– Конечно, – понимающе кивнула Мия и задула свечу. – Ложись, спи. Спокойно ночи!

Мия вышла из комнаты, оставив Анну одну. Та, уставшая, легла на кровать и долго не могла заснуть. Она отрешенным и пустым взглядом смотрела в темный уголок комнаты и о чем-то думала, но сама не поняла, о чем именно.

А когда ей удалось заснуть, то снов она не видела.

Проснулась Анна о того, что ее будит Мия, время близилось к полудню. Анна вяло встала с кровати, бесстрастно поглядела на подругу.

– Что с тобой? – обеспокоенно спросила Мия. – Ты как будто не в себе.

– Я в порядке, – соврала Анна.

– Ты никогда так поздно не просыпалась. К тому же ты собиралась проснуться рано утром, а уже полдень, – заметила Мия. – Что-то не так, и я это чувствую.

Анна не ответила, оделась и вышла из дома. После долгих поисков она, как и хотела подыскала на окраине города маленький домик с небольшим участком, огороженным забором. Отсюда открывался отличный вид на горы, зеленые холмы и далекое побережье. Но красота природы ее ничуть не обрадовала. Ее по-прежнему мало что интересовало. Она договорилась с хозяином дома, который переезжал с семьёй в другой город и потому продавал этот дом, подписала все документы и заплатила золотыми монетами.

Она вошла в дом и огляделась. Было немного грязно, и Анна приступила к уборке. Через какое-то время дом блестел. Она вся погрузилась в обустройство нового пространства, не прерываясь на отдых. Ей нравилась непрерывная работа, потому что она отвлекала от мыслей, ведь у мозга не было времени постоянно думать.

К вечеру Анна перенесла личные вещи в свой новый дом. В маленькой гостиной на полку над камином, на самое видное место, она поставила книгу с красным твердым переплетом, между страниц которой лежало заветное письмо. Возле подоконника на кухне разместился у нее горшочек с землей. Она приготовила скудный ужин и рано легла спать.

Анна задернула шторы и заснула, крепко держа в руках пузырек, свисающий с шеи на верёвке.

У Анны пропал всякий интерес к жизни и желание просыпаться по утрам. Она перестала радоваться и улыбаться.