Текст книги "Дедушка П (СИ)"
Автор книги: noslnosl
сообщить о нарушении
Текущая страница: 70 (всего у книги 92 страниц)
Часть 2 Глава 54
Поскольку понедельник пролетел незаметно, а после учёбы я долго отсыпался, то голова заработала лишь ко вторнику.
Весь день я думал о том, как решить проблему защиты дома от вредоносного солнечного излучения. В итоге придумал и именно по той теме, которой я занимаюсь – трансфигурация с условием!
Шаблонное мышление зачастую не позволяет людям мыслить иначе, из-за чего они упираются в тупик. Например, трансфигурацию с условием обычно используют для защиты от воров. Стоило мне перестать мыслить шаблонно, как я понял, что можно наложить заклинания из этой области на окна и дверные проёмы, поставив такие условия, что заклинанием будет отсекаться часть вредоносного для вампиров излучения. Это означает, что внутри моего дома Эмили сможет ходить хоть голой, даже если окна и двери будут распахнуты настежь.
Вернувшись домой, я сразу же приступил к накладыванию соответствующих заклинаний на все проёмы всех жилых строений. Это с изготовлением артефактов у меня сложности, поскольку постигаю артефакторику самостоятельно в качестве хобби, а в трансфигурации благодаря Тесслару, фамильяру-фениксу, Бузинной палочке, магической силе Чародея и специализации в этой области, я довольно легко и быстро накладывал заклинания. Уже к полуночи были зачарованы все окна и двери в доме.
В среду я продолжил экзекуцию и зачаровал гостевой дом, затем гараж и веранду. Что удивительно, девушки на меня косились, но под руку не лезли и не спрашивали, чем же я занимаюсь.
До ужина я справился с защитой от опасных излучений и лучась довольствием, разместился в столовой.
– Эм... – Протянула Элизабет. – Гарри, ты подозрительно радостный. Мы всё хотели спросить, да не решались... Ты чем занимался?
Я хитро улыбнулся.
– Эмили, раздевайся!
– Но тут же шторы на окнах открыты, – испуганно произнесла вампирша.
– Не бойся, раздевайся.
Бросив на меня хмурый взгляд, вампирша неуверенно стянула с головы хиджаб. Не почувствовав никаких неприятных последствий, она удивилась и уже более уверено сняла блузку, под которой она была без нижнего белья. Позволив мне насладиться зрелищем и прислушиваясь к себе, Эмили с удивлением посмотрела на меня.
– Я не чувствую жжения от солнца! – восторженно сказала она. – Как так? Гарри, ты что сделал?
– Я наложил на окна и двери защитные заклинания. Теперь внутри дома солнечный свет не причинит тебе вреда.
– Это потрясающе! – радостно воскликнула Эмили. – Гарри, ты лучший!
Вампирша сорвалась с места и бросилась меня обнимать. Поскольку она была полуголой, то я смог насладиться обнимашками в полной мере. Элизабет смутилась от подобного зрелища и отвернулась в сторону, делая вид, словно она не с нами и ничего не происходит.
– Фу такими быть, – пробурчала Хоук. – Извращенцы! Вы бы хотя бы постеснялись при живой жене устраивать брачные игры...
– Ты ещё не всё знаешь.
Я хитро улыбнулся.
– Что ещё? – с нетерпением спросила Эмили, не спеша разрывать объятья.
– Я ещё веранду зачаровал так же. Теперь вампир может даже сидеть голым на свежем воздухе возле бассейна или делать вид, что загорает. Хотя из парадного хода или дальше территории, огороженной столбами веранды, я бы не рекомендовал выходить.
– Не может быть! – не поверила Эмили.
Она тут же направилась к чёрному ходу, открыла дверь на веранду и несмело высунула руку в дверной проём. Там девушка простояла некоторое время, застыв подобно статуе. Так продолжалось около минуты, но ничего не происходило, рука оставалась совершенно здоровой. Набрав полную грудь воздуха, Эмили сделала шаг на улицу и оказалась на веранде. Мы с Элизабет внимательно следили за действиями вампирши. Эмили с недоверием рассматривала свое наполовину обнажённое тело, переводила взгляд на пока ещё ярко светящее солнце, и не могла поверить своим глазам. Она их даже протёрла. Сделав шаг вперёд, девушка высунула руку между столбов. Рука тут же начала краснеть.
– А-А-А-А-А-А! – закричала от боли Эмили, после чего резко отдёрнула руку назад.
– Дура! – высказалась Элизабет. – Тебе же сказали, что высовываться опасно!
– Лиз, это нормальная реакция. Когда сын принёс мне первый компьютер, стало интересно, что будет, если сунуть палец в кулер, который охлаждает процессор... Потом поменял кулер на новый, зато больше подобного не повторял...
Элизабет рассмеялась.
В комнату вернулась Эмили, она светилась от восторга. Настолько счастливое существо я видел единожды – это был Тимми, когда я сделал его своим домовиком.
– У тебя есть сын? – спросила она, вернувшись из мира грёз.
Я с паникой посмотрел на Элизабет. Та развела руками в стороны.
– Ты сам спалился, я ничего не могу сказать, – сказала она.
– Эмили, я не могу разглашать некоторую информацию из-за магических контрактов. Скажем так, я старше, чем выгляжу...
– Я что-то такое подозревала, – радостно заявила Эмили, скосив взгляд на Хоук. – Вы с миссис Хоук сочетаете не сочетаемое – ведёте себя как истинные раздолбаи, но при этом очень серьёзны. С одной стороны посмотришь и думаешь, что вам по пятнадцать лет. В другой момент глядишь, и складывается ощущение, что вы старше меня. Я понимаю, что это секрет, поэтому не буду поднимать этот вопрос.
– Гарри! – грозно прошипела Элизабет.
– Лиз, как пелось в песне: я не шкаф и не музей, хранить секреты от друзей... Всё что по контракту, я никому ни слова, ни полслова! Вырвалось, с каждым может случиться.
– Впредь следи за своим языком, – грозно произнесла Хоук.
***
С того дня Эмили взяла за привычку валяться голышом в шезлонге на веранде, делая вид, будто загорает. Она брала какую-нибудь книгу из библиотеки, как правило, по ритуалистике, и упивалась возможностью без последствий находиться на солнце.
Такое положение вещей долго не продлилось. Я договорился с китайским центром обучения элитных девушек-телохранителей, заплатил за индивидуальное обучение, отдельно оговорив послабления для Эмили, объяснив руководству центра, что у девушки редкая форма аллергии на солнце, отчего ей нельзя заниматься в лёгкой одежде. Это было сделано с той целью, чтобы инструктора не заставляли девушку заниматься в одной футболке или не гоняли в нижнем белье, а то я примерно представляю, как в спецназе могут ломать психику, например, заставив бегать в одних трусах.
Пришлось ещё делать поддельные деньги и заказывать три комплекта зачарованной на защиту от солнца и прочность военной формы.
Через месяц, когда я завершил создание Исчезательного шкафа, Эмили отбыла в центр подготовки.
Я привык к страстному сексу с вампиршей, поскольку к хорошему привыкаешь быстро, оттого расставание опечалило и меня и Эмили. Вампирша чувствовала себя в моём поместье так, словно живёт в раю.
Девушка стала ежедневно приходить, чтобы выпить крови. При этом вид у неё был усталым. Я даже представить не мог, что бывают такие тренировки, которые могут так сильно утомить вампира, что оному понадобится пить кровь каждый день вместо раза в неделю. Пришлось даже увеличить поголовье овец в два раза, поскольку животные-доноры не успели бы восстановиться.
***
Началось лето. В первую пятницу июня на втором уроке к нам в класс зашла директор школы, Алекса Винер – директриса Валлаби, чародейка и мастер чар, которая выглядит примерно на пятьдесят лет, хотя реально раза в два старше. У неё пшеничного цвета коротко стриженые волосы без грамма седины, серые глаза, слегка морщинистая загорелая кожа. Она низкого роста, стройная и подтянутая, обладает добродушным нравом, но в гневе эту ведьму я бы предпочёл не видеть. Одевается она довольно демократично, обычно это чёрный низ (строгая юбка или брюки) и белый верх (блузка или что-то похожее). Сейчас же на ней был голубой костюм, состоящий из пиджака и юбки, длиной чуть ниже коленей, плюс белая закрытая блузка.
– Минуточку внимания, – сказала Винер. – У меня есть важное объявление.
Класс тут же замолк и с удивлением смешанным с интересом посмотрел на директрису.
– Поскольку это ваш последний год обучения в школе, – продолжила Винер, – то вы должны пройти социализацию, чтобы влиться в людское общество. Зачастую волшебники страдают чрезмерно раздутым эго и презирают обычных людей, но у нас в Австралии подобное является неприемлемым. Поэтому Министерством магии уже давно была внедрена программа социализации юных магов. Начиная с завтрашней субботы и до начала летних каникул вы каждую субботу должны будете заниматься волонтёрской деятельностью.
По рядам прошли возмущённые шепотки школьников.
– Тихо! – рявкнула директриса, с которой мигом слетела вся добродушность. – Это обязательно для всех. Кто не явится, тому будет выписано взыскание, которое для некоторых может стать поводом для отчисления из школы.
Все тут же умолкли.
– Мисс Винер, – сказала Элизабет. – А в чём будет заключаться наша волонтёрская деятельность?
– Хороший вопрос, мисс Хоук, – сказала Винер. – Вы должны будете в субботу прибыть в школу к девяти утра и разбиться на пары. Ваши кураторы распределят, кто куда направится и выдадут порт-ключи. Есть много различных магловских учреждений и видов волонтёрской деятельности. Кто-то будет ездить в детские дома, устраивать для детей представления, изображая фокусников, кто-то поедет в дом престарелых и будет ухаживать за стариками. Ещё есть пункты помощи бездомным, в которых всегда не хватает рук. Или же центры для инвалидов, которые нуждаются хотя бы в обычном общении. Дел найдётся для всех.
– Нам можно будет колдовать при маглах? – радостно спросил рыжик Скиннер.
– Мистер Скиннер, – грозно произнесла Винер. – Законы никто не отменял, так что при маглах категорически запрещено использовать волшебство. Исключение допускается лишь для театральной постановки в детском доме и то, разрешается демонстрировать лишь простейшую трансфигурацию под видом фокусов, чтобы никто не догадался, что вы настоящие волшебники.
Когда директриса покинула класс, началось бурное обсуждение. Все договаривались кто с кем будет в паре.
– Гарри, будем с тобой в паре? – спросил Гарт.
– Гарт, я хотел предложить то же самое, только ты меня опередил.
– Элизабет договорилась с Верити, а Скиннер как всегда будет с Джонсоном, – заметил Гарт. – Хорошо что до каникул будет всего три субботы. Как думаешь, куда нас направят?
– Да как-то всё равно. Куда направят, туда и пойдём.
– Тебя не смущает, если вдруг нам придётся ухаживать за инвалидами или стариками? – спросил Гарт.
– Вообще, Гарт, людям надо помогать. Хотя бесплатно этим заниматься меня корёжит, но иногда и на такой шаг можно пойти. Конечно, с немощными людьми психологически сложно общаться, но кому-то этим надо заниматься.
– Я бы лучше в детский дом поехал, там колдовать можно будет, – сказал Гарт.
– Я боюсь в детский дом ехать. Если на стариков и инвалидов смогу безмятежно смотреть, то вот глядя на обездоленных детей у меня будет сердце кровью обливаться. А это приводит к ужасным последствиям, например, тратам огромных денежных сумм на благотворительность...
– Но хуже бездомные, от них воняет, – скорчив лицо, поведал Кинг.
– Вообще, мне сложно представить, насколько надо опуститься, чтобы быть бездомным в Австралии. Куча народа живёт на социальные пособия, которое платят практически любому обратившемуся. Так живёт большинство аборигенов. При нашем климате можно построить что-то типа сарайчика из хлама и вполне комфортно там жить. Все эти, которые воняют, они спившиеся и опустившиеся личности. Знаешь, я иногда помогаю бездомным, по которым видно, что они не конченные бухарики, но никогда не помогаю аборигенам, поскольку они не работают по идейным соображениям. Но всё равно никогда никому не даю денег, поскольку их можно пропить. Я захожу в магазин, беру недорогой еды, вроде хлеба, дешёвой колбасы и овощей, после чего молча вручаю пакет с едой бездомному.
Гарт с удивлением посмотрел на меня большими глазами.
– Да ладно! – удивлённо сказал он. – Не могу поверить, чтобы ты тратил деньги вот так... Я впервые подобное слышу...
– Так я впервые об этом упоминаю. Мне, знаешь ли, нельзя портить репутацию жадного карлика, к тому же не так часто выбираюсь в город. Тем более, что я не хожу по улицам, смотря по сторонам и думая: «Где бездомный, где бездомный, где бездомный!». Нет, я спокойно хожу по своим делам, но если замечу человека, нуждающегося в помощи, то помогу, чем могу и насколько позволит жадность. Это как минимум делает тебя в своих же глазах более значимым. Ты понимаешь, что сделал хорошее дело и всё. Евреи говорят: «Сделал добро, кинь его в воду». Это означает, что не стоит ожидать за помощь какой-то благодарности. Хотя обычно я всё же предпочитаю деловые отношения и работаю исключительно за деньги, чтобы никто не сел на шею.
***
В субботу в девять утра я прибыл в школу. Распределением в нашей группе занимался профессор Тесслар.
– Кинг и Адамс, вот ваш порт-ключ, – сказал Тесслар, вручая нам небольшую верёвку. – Вы с несколькими парами из параллельных классов отправляетесь в дом инвалидов. Портал вас вынесет в парке возле заведения, вы должны будет подойти к администратору и представиться, как волонтёры из частной школы Валлаби. Портал оснащён маглооталкивающими чарами, которые активируются на десять секунд после перемещения. Не колдовать!
– Понятно, учитель. Мы можем отправляться?
– Валите уже, – отмахнулся Тесслар. – Скиннер и Джонсон, вы...
Дальше мы не дослушали, поскольку я и Гарт взялись за порт-ключ и активировали его.
Мы оказались в симпатичном парке с широкими бетонированными дорожками, неподалёку было расположено двухэтажное здание. Рядом из воздуха появилось ещё пять пар студентов, и мы дружной толпой направились к строению.
В здании нас встретила тридцатилетняя низкая и полная женщина в голубом медицинском костюме. Тут было всё чистенько и аккуратно, но всё же чувствовалась некая безнадёга.
– Ребята, вы волонтёры? – спросила она. – Меня предупредили о вашем приходе. Меня зовут миссис Саммерс.
Эта бойкая дамочка нас быстро распределила, приставив каждую пару к одному из инвалидов. Видимо, люди уже были предупреждены о нашем визите, оттого не удивлялись, когда нас молча оставляли в комнате, даже не дав никаких напутствий. Я-то думал, нам прочтут лекцию о том, что надо делать...
Меня с Гартом привели в комнату на первом этаже, в которой в инвалидном кресле сидел молодой парень. На вид он был очень худым, кожа и кости с минимумом мышц, он выглядел лет на двадцать пять-тридцать. У парня были светлые волосы и обречённый взгляд голубых глаз. Его кресло было оборудовано электроприводом и было навороченным, такое может подниматься в полный рост. У него на лице была маска, помогающая дышать, сзади кресла был закреплён кислородный баллон. Гарт посмотрел на парня с жалостью, что ему не понравилось. Зато когда инвалид увидел меня, его лицо стало удивлённым и счастливым.
– Хай! – радостно произнёс я. – Слышал о новой программе правительства? Они решили выдавать каждому инвалиду по карлику, чтобы жизнь не казалась пресной!
– Ух-ху-ху-ху! – радостно рассмеялся парень очень тихим голосом через маску. – Я знал, что этот день когда-то настанет! Для этого я и жил...
– Я Гарри, а этот здоровяк Гарт.
– Я Даниэль Конер, – представился парень, издавая дышащие звуки, подобное таковым у Дарта Вейдера из фильма «Звёздные войны».
– Приятно познакомиться, Дэн. Слушай, я даже не представляю, чем мы будем заниматься.
– Мы можем делать то же самое, что и с другими волонтёрами, погулять по парку, – сказал Конер.
– Окей. А ты можешь сам передвигаться? Нам надо знать, что можно делать и что нельзя.
– Парни, у меня мышечная дистрофия, – тихим голосом пояснил Конер. – Я с этой ерундой родился. Это болезнь, затрагивающая мышцы по всему телу, она совершенно не заразна, вам не стоит бояться. Но вам придётся помочь мне с передвижением.
– Для этого у нас есть физическая поддержка в лице Гарта. – Я дружески хлопнул по плечу Кинга. – Гарт, кати нашего товарища. Делай это с энтузиазмом, представь, что ты ездовой пони... Но, мой Буцефал! Кати колесницу навстречу приключениям!
Гарт покачал головой, закатил глаза и тяжело вздохнул, после чего безропотно покатил инвалидное кресло на выход. Мы направились в парк, из которого пришли. Я вышагивал рядом с беспечным видом.
– Дэн, так ты выходит, всю жизнь на таких тачках катаешься?
– В детстве было лучше, – ответил Конер, – я мог ходить с помощью костылей, но к десяти годам был прикован к инвалидному креслу. Врачи прогнозировали, что я умру ещё до двадцати пяти лет, но вот, как-то дожил до тридцати двух. Я умирал семь раз и столько же раз доктора меня возвращали к жизни.
– Ничего себе! – удивился Кинг. – Дэн, а что происходит после смерти?
– Ничего, – криво улыбнувшись, спокойно ответил Конер. – Так что удачи с вашими религиями и верой...
Мы некоторое время болтали, я рассказал несколько бородатых анекдотов. Минут через двадцать разговора, Конер стал серьёзней и произнёс:
– Парни, у меня есть к вам просьба...
– Говори, Дэн.
– Парни, мне тридцать два года, я могу в любой момент отъехать навсегда, и я ни разу не был с женщиной, – произнёс Конер. – Вы можете отвезти меня к проституткам?
– ДА-А-А-А! – радостно воскликнул я. – Всегда мечтал делать хорошие дела, вот он, момент истины...
– Гарри, не думаю, что это хорошая идея, – взволнованно произнёс Гарт. – А если Дэн умрёт в процессе? Ты представляешь, какие у нас будут неприятности?
– Плевать! Смерть во время секса – это гораздо лучше, чем помереть, валяясь парализованным в койке дома инвалидов.
– Я рад, что ты меня понимаешь, Гарри, – произнёс Конер.
– Нас за такое не посадят? – испуганно спросил Гарт.
– Нет – такое не будет считаться за убийство или что-то подобное. Дэн находится в здравом уме и памяти. Даже если он отъедет на пике счастья, нас лишь пожурят и могут немного подпортить нервы, но не более того. И вообще, Гарт, ты бы хотел умереть девственником? Дэн даже мастурбировать не может!
– Н-нет, – ответил Кинг. – Наверное, я бы тоже предпочёл уйти из жизни самым приятным способом... Слушай, Дэн, если у тебя мышечная дистрофия... Ну, там у тебя всё работает?
– Там-то как раз у меня всё замечательно работает, – печально выдал Конер. – Единственное место, которое не подвержено болезни. Обидно, он исправно встаёт, а сделать с этим ничего невозможно... Ребята, не говорите местным сотрудникам, они не поймут и не выпустят нас. Надо покинуть территорию втайне.
– Гарри, как мы это сделаем? – спросил Кинг. – Мы же не можем выйти и поймать такси, в него не влезет инвалидное кресло.
– Поверь мне, в этом мире всё возможно.
Я достал сквозной телефон и позвонил в справочную. Выяснив номера борделей и такси, я вызвал машину для перевозки инвалидов.
– Гарри, – отведя меня в сторону, сказал Кинг, – я не согласен везти этого парня.
– Гарт, Дэн попросил нас свозить его к проституткам. Я исполню его просьбу вне зависимости от того, что ты скажешь. Но одному мне это будет сделать в разы сложнее, особенно не нарушая Статута. Так что ты должен мне помочь в этом благом деле.
– Но его это убьёт! – сказал Кинг.
– Фуф! – насмешливо выдал я, разведя руки в стороны. – Он и так скоро помрёт. А так он хоть красиво уйдёт. Ну да, нам придётся ответить на пару вопросов...
– Нет, мы этого не сделаем, – возразил Гарт.
– Почему?
– Моя мама не будет в восторге, когда узнает, что я убил человека, отвезя его к проституткам... Она меня проклянёт! – испуганно сказал Кинг.
– Тебя послушать, так твоя мама зло во плоти. Гарт, сегодня замечательный день, он просто идеален для убийства этого парня столь экзотическим способом!
– Ладно, – сдался Кинг. – Сделаем это... Но только не полноценный секс, он стопроцентно его убьёт. Пускай ему только отсосут.
– Знаешь, мне это кажется вполне вменяемым предложением. После такого у Дэна есть шансы выжить.
Мы договорились и пошли обратно к Дэну. Он сидел в своём кресле и с нетерпением ожидал нас там же, где и раньше.
– Дэн, слушай, ты просил нас свозить тебя к проституткам, но мы решили, что полноценный секс тебя убьёт. Как понимаешь, нам не хочется отвечать за убийство человека. Мы сейчас отвезём тебя в бордель, но раз секс тебе нельзя, то мы предлагаем удовлетвориться минетом.
– Но я хочу всего! – сказал Конер.
– Слушай, парень, – возмутился Гарт. – Ты не в том состоянии, чтобы с кем-то спорить. Мы можем тебя просто послать на хрен и делать вид, что занимаемся волонтёрской деятельностью для галочки в школьном табеле.
– Ладно, – с неохотой ответил Конер. – Я согласен на минет.
Будда, храни Австралию за то, что проституция тут официально разрешена! И поэтому я провёл целый час в ожидании такси, обзванивая бордели на предмет наличия у них пандуса для инвалидного кресла... Лучший день в моей жизни!
Наконец, я нашёл что искал, в величайшем борделе всего южного полушария «Дейли плэнет» или как его называют в Австралии «Четыре этажа блядей». Он работает в режиме двадцать четыре часа семь суток в неделю, так как Австралия – это та страна, в которой не любят откладывать на потом.
Когда приехало такси, мы уже ожидали его на улице. Это была не обычная машина, а с высокой крышей и модифицированной задней частью. Вообще в Австралии каждый пятый автомобиль такси оборудован для перевозки инвалидов, что очень удобно.
Дэна завезли через багажник и пристегнули к корпусу. Он сидит там, окружённый окнами и похожий на умственно отсталого Папу Римского. Мы с Гартом сели на заднее кресло.
Подъезжаем к борделю. Я понимаю, что когда мы остановимся, то понадобится минут десять, чтобы выгрузить Конера из машины. Поэтому решаю использовать это время.
Пока Гарт отстёгивает и вытаскивает Дэна, я выбежал из машины и забежал в бордель.
Австралийские бордели бывают двух видов. Либо все работницы выстраиваются в ряд в одном нижнем белье, и ты выбираешь из них себе одну. Либо же сотрудницы ходят по помещению, стоят у бара в платьях и на каблуках. Клиент подходит к той, что ему понравилась, заводит короткий разговор, делает вид, что хочет какой-то эмоциональной связи с девушкой, потом поднимается с ней в спальню и имеет её, раз уж ему в кайф жить с этой иллюзией.
Этот бордель оказался последнего типа, и поэтому, пока Дэн выбирался на улице из такси, я забежал в помещение и закричал:
– Внимание всем! Скорее, идите сюда! У меня не так много времени...
Со стороны это должно было смотреться забавно. Девочки рассредоточены по помещению в ожидании клиентов, тут распахивается входная дверь и в неё залетает карлик, который начинает криками созывать всех проституток.
Меня окружили четырнадцать ошарашенных проституток, которые смотрели сверху вниз с выражением детского счастья на лице. Они разве что не хлопали в ладоши и не кричали: «Божички, это же карлик! Сегодня в наш бордель пришло счастье!».
– Слушайте, – загадочным тоном произнёс я. – Дело такое... Со мной один приятель с тяжёлой формой инвалидности. Если вы на такое не согласны, то говорите сейчас или же навеки храните молчание.
– А насколько он плох? – спросила одна из ночных бабочек.
– Хы-хы-хы! – вырвался у меня нервный смешок. – Очень, сука, плох!
Десять из них сразу отказались.
– Ну что же, девочки, я уважаю ваш выбор. Но не могли бы вы пока спрятаться? Не хочу, чтобы приятелю отказали шлюхи... Это было бы весьма неприятно.
Эти десять девушек сразу же ушли в соседнюю комнату. Осталось четыре девушки, среди которых одна самая красивая.
В помещение въехал Дэн с внешностью Джабы Хата и дыханием Дарта Вейдера. Он ещё был вдалеке и не видел что тут происходит. Кресло толкал вспотевший от усилий Гарт. Две девчонки, увидев Конера, тут же испугались и убежали в соседнюю комнату.
– Вы что блин, издеваетесь, шалавы?! – сказал я им вслед. – Я же по-человечески просил!
Итак, осталось лишь две девушки. Одна – просто загляденье, другая больше похожа на тролля как внешне, так и по габаритам. Гарт подвёз Конера. Я из уважения и чтобы не опускать парню самооценку ниже плинтуса, говорю ему:
– Дэн, сегодня только две работают. – Я покосился на огромную страшилу. – Какую бы тебе хотелось?
– В зелёном платье, – ответил Конер.
Только вот в чём дело – ни одна из этих девушек не была в зелёном платье. Я с недоумением посмотрел на Гарта.
– Похоже, что глаза у него тоже плохие, – сделал вывод Кинг.
– Парни, мой дальтонизм никак не связан с дистрофией, просто несчастное стечение обстоятельств, – произнёс Конер.
Поскольку я решил взять на себя расходы за всю эту эпопею, то подошёл к проститутке, той, которая красивая.
– Сколько берёшь за час?
– Сто долларов, – ответила она.
– Я заплачу две сотни за специфические условия труда.
– У меня всего один вопрос, – сказала девица. – Он умственно отсталый?
– Ага! Я волонтёр и как раз этим занимаюсь... Нахожу умственно отсталых и вожу их к проституткам. – Сказал я сарказмом. – Люблю мастурбировать в углу комнаты...
– Окей, но только за двоих придётся доплатить, – спокойно сказала девушка.
– Да нет же! – насмешливо воскликнул я. – Никакой он не отсталый. Сарказм что ли не умеешь различать? Он просто инвалид, который попросил нас лишиться девственности. Хотя не исключено, что он умрёт.
– И что мне с ним делать? – спросила девушка.
– Ой, ну не знаю... – саркастически протянул я. – Я никогда не был шлюхой! Но мне всё это видится так: покрасуйся перед ним, потанцуй, потереби сиськами перед лицом, а в конце отсоси! Но не садись на него и не занимайся сексом, от этого он помрёт.
Мы завезли Дэна в спальню, слава Будде, она на первом этаже. Мы с Гартом посмотрели на Конера с такой гордостью, которая переполняет родителей, когда их сын пошёл в первый класс в первый раз. Я показал Дэну большой палец и подмигнул
Затем мы вышли из комнаты, я дружески хлопнул Кинга по плечу и сказал:
– Ты хороший парень, Гарт. Мы с тобой делаем доброе дело.
– Да ладно, хорош тебе, – слегка смущаясь, сказал Гарт.
Тут до меня дошло кое-что.
– Гарт, а как он будет раздеваться?
– ФА-А-К! – громко с диким возмущением воскликнул Кинг.
Нам пришлось зайти обратно в комнату. Гарт осмотрел Конера, посмотрел на меня и сказал:
– Слушай, Гарри, он очень слабый и высокий. Из нас двоих только я смогу его приподнять. Я приподниму его, а ты сними с него штаны.
Гарт обошёл Дэна и приподнял его за подмышки. Я начал снимать с Конера спортивные штаны. Парень явно не следит за модными тенденциями...
Когда я снял штаны, то не ожидал, что у парня уже встал. Мой рост вновь сыграл злую шутку, поскольку кое-что находится на одном уровне с моим лицом. Его мышцы не работают, но член – это не мышца, он вырастает за счёт прилива крови. Стоит мозгу подать сигнал о возбуждении, как кровь приливает к пенису...
Но чего никто не знал об этом тридцатидвухлетнем девственнике, так это то, что у Дэна болт о-го-го какой большой! Двадцать четыре сантиметра нетронутой плоти... Его хер настолько большой, что думаю – это именно из-за него мышцы в теле парня не работают.
Я снимаю с парня штаны, и эта штука тут же выскакивает и попадает мне по лбу...
– Да ебаный насос! Сколько можно?! – гневно завопил я, отскакивая от парня. – Сначала такое провернул долбанный Пьюси, гореть ему в аду, а теперь новый маляр появился!
Я понимаю, что он инвалид, но как такое можно простить? Когда получаешь членом по лицу, то это невозможно проигнорировать. Это нельзя встретить с каменным лицом. Можно проигнорировать пердёж во время секса...
Ты лежишь на девушке, активно работаешь бёдрами, тут организм решает, что наступил замечательный момент, чтобы выпустить газы. И что, останавливаться из-за этого? Конечно же, нет! Смотришь на девушку, не прекращая движения, видишь, как она начинает морщиться, отводить глаза в сторону, и грозно говоришь ей: «В глаза смотри, не вдыхай!».
Но когда тебе по лбу бьёт огромный хер, то надо признать, это вызывает очень неоднозначную реакцию.
– Я нечаянно, – тихо смущённым тоном сказал Дэн.
Нечаянно?! Я всё прекрасно понимаю, он не может сам шевелиться, за исключением одного органа, но так и хочется закричать: «В задницу твоё нечаянно!». Если ты уронил моё пиво, то да – это нечаянно, но если же ты ударил хером по моему лбу, то должен прислать мне открытку с извинениями, чёрт возьми!
– Надо проверить светом, – сказала проститутка.
Проституция в Австралии хоть и разрешена, но не во всех формах. Официальную проститутку не получится снять на улице или вызвать к себе в номер. Есть бордели с охранниками, на случай если какой-нибудь пьяный посетитель начнёт дебоширить. Но безопасность обеспечивается и посетителям борделей. Ежемесячно проститутки сдают анализы и проходят обследование у специальных врачей. Так что в этой стране относительно безопасней заниматься сексом с проституткой, чем со случайной девушкой из бара.
Работницы подобных заведений от этого тоже выигрывают, поскольку все клиенты борделя должны пройти проверку светом. Это очень простая процедура. Клиент кладёт болт на стол под очень яркий свет, девушка его осматривает на предмет всяких бяк, затем с помощью лупы осматривает лобок и проверяет, не бегает ли там кто-то.
Мы попытались провести кресло мимо кровати и джакузи к столику со светом, но, похоже, что как минимум эта комната не предназначена для того, чтобы по ней разъезжать на инвалидном кресле. К тому же столик довольно высокий, так что мне бы пришлось становиться на стул, чтобы положить на него болт.
Короче, Гарту пришлось напрячься и с отвращением тащить Конера мимо джакузи, ухватив парня за подмышки, я нёс за ним кислородный баллон. У Дэна спущены штаны, несгибаемо стоит член, а его голая задница постоянно трётся о рубашку Гарта. А Кинг хоть и спортсмен, но не тренировался в переноске инвалидов. Мало того, что ему противно, от чего он дико корчит лицо, так ещё пипец как тяжело и парень обливается потом.
Я не выдержал и при помощи перстня наложил на Дэна невербальное заклинание левитации, отчего Гарту сразу стало в сотни раз легче.
– Милочка, побыстрей осматривай его! – поторопил я проститутку. – Гарт не стальной, он не сможет долго удерживать парня.
После проверки светом Гарт вернул парня в инвалидное кресло, а я отменил действие левитации. Я и Гарт направились на выход, но перед уходом посмотрели на Дэна.
– Мы уходим, приятель, – сказал Кинг. – Если тебе есть, что сказать, говори сейчас.
Вместо ответа Дэн нажал на кнопку своего кресла, загудел электромотор, который стал поднимать спинку.
– Валите отсюда! – тихо сказал он.
Мы с Гартом вышли в бар и заказали по пиву. Вокруг нас крутилось десяток проституток, которые с радостью рассматривали меня. Тут в помещение зашло пятеро парней. Глядя на них, складывалось ощущение, что это студенты-туристы, которые начали накидываться с раннего утра. Ну, а что, встали с утра пораньше, съездили на экскурсию, закинулись алкоголем, позвонили бывшим, а потом кто-то предложил: «А давайте в бордель». Остальные наверняка сказали что-то наподобие: «Говно вопрос, давайте!». Они сразу же направились к бару.
