Текст книги "Сокрытый в Тени Крыла (СИ)"

Автор книги: N02far

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 120 страниц)

  Глава 98.

  Итак, мой личный марафон начался. Первые пару дней я не мучил тушку бедного Учихи, так как уже скоро ему предстояло испытание на выносливость от меня лично. Были идеи, так сказать. А мне нужно было время, чтобы подобрать тренеров, и начать просмотр кандидаток. Сон! Я по тебе так скучаю! Дополнительные трудности возникли в виде наблюдателей от кланов, постоянно ошивающихся как рядом с Саске, так и рядом со мной. Никакой активности они не предпринимали, просто смотрели, смотрели, и отсчитывали наше время. С учителями по ниндзюцу я определился быстро, молодой шиноби, с забавным позывным Момо, неплохо владел молнией. В АНБУ ставку делали не на силу техник, а на способность их применять быстро и многократно, так что Момо многому интересному мог обучить Саске. Удобного мне мастера огня не нашлось, пока там будет работать просто по аналогии с молнией, так что это вопрос решенный. Тайдзюцу с ним буду заниматься уже я сам, тут целый ряд причин. Стиль павлина дает мне определенные преимущества, но его нужно отрабатывать, а для этого нужно время, которого у меня пока нет. Скопировать шаринганом этот стиль Саске все равно не сможет, здесь нужна сэнчакра, пусть и в мизерных количествах. Его извращенная проклятая чакра не подойдет. А вся сложность стиля состоит не в отработке ударов, а в мозгах обладателя, потому что эффективно применять весь этот комплекс стоек может только человек с нестандартным мышлением и хорошим воображением. Связок ударов в стиле по умолчанию нет, так что у меня развязаны руки. А значит Саске для меня – идеальный спарринг партнер. Если я начну повторяться, совершать ошибки, он сможет прочитать мои действия, и я проиграю. Если я буду действовать правильно, у Учихи добавиться синяков. Хорошего мечника найти не удалось, их в Конохе вообще мало. Видимо, Саске мечником не быть, ну и черт с ним, выкрутимся. А вот хорошего спеца в гендзюцу мне выделил Данзо. И он определенно меня провоцирует, ибо этот спец – Миина. Только не знаю, на что именно провоцируют. Никаких действий я сейчас все равно предпринимать не стану, не на глазах у наблюдателей от всех мало-мальски сильных кланов Листа. Да и вообще не время пока, сначала нужно решить проблему с потерей связи с тем миром. Черт, теперь бы не забыть, что я на самом деле пришелец, а то совсем труба настанет. Что плохо – человека от Яманакамне не дали. Сказали – нефиг. Тренировать Саске защищать разум придется самому, а ведь придется, иначе кто-нибудь да и вскроет всю подноготную нашего с ним общения.

  С претендентками было... сложно. Уже на третий день перебора кандидатур я готов был всучить Саске абсолютно любую девицу. Набрать даже десяток девушек, отвечавших простейшим требованиям, оказалось практически непосильным трудом, пришлось хитрить. Набралось два десятка претенденток. Поработаем с самообладанием Саске, и начнем кастинг. Стоит мне вообразить, какое это будет зрелище, и ухмылка сама вылезает на лицо.

  В последнее время я стал частым посетителем полигона Учих. Даже удивительно, что квартал еще сохранился, Саске едва хватало денег на содержание дома главы клана, но не более. Почему не прехватизировали все остальное... Сложный вопрос. В основном – защита Совета Кланов. Пока есть один член клана, земля клана будет принадлежать клану. В данной ситуации я всеми конечностями за такую политику.

  Саске разминался. Меня он заметил только тогда, когда я вошел на полигон. Обернувшись, последний из Учих поморщился, но кивнул:

  – Привет.

  Воспитание шло полным ходом. Стрессовые нагрузки на психику неплохо себя показали, но Саске начал привыкать, и теперь просто повторение фраз за мной ему давалось без всякого напряжения. Всего три дня... По восемь часов на день, ха.

  – Привет, – киваю в ответ, – предлагаю спарринг.

  – Пф.

  От старых привычек не просто избавиться, я это по себе знал. Вопрос: 'С чего такая честь' я понял, но отвечать не видел смысла.

  – Разрешено тайдзюцу. Шаринган так же можешь использовать, – я чуть подумал, – воздержимся без гендзюцу и ниндзюцу. Железки – по усмотрению.

  – Почему ты вдруг захотел сразиться? – все же озвучил вопрос Учиха.

  Он начал соображать, пока узко, часто ошибался, но начал. Влияние техники, разрывающей его психику на куски, отступало, но медленно. Слишком медленно, и я уже продумывал новые изощренные способы промывки мозгов.

  – Это твоя плата за мои услуги. Хочу подтянуть тайдзюцу. Свое.

  – Разве ты не должен меня тренировать? – два осмысленных вопроса подряд, ну надо же.

  – Этим я и буду заниматься.

  И, прежде чем он еще что-то спросил, принял стойку ускорения, и одним шагом преодолел расстояние в три десятка шагов, выходя из шага сразу нанося удар коленом в живот. Удачно, Саске сложился на земле, пытаясь отойти от боли. Я тоже отходил, с расстоянием переборщил, рано мне пока на такие дистанции прыгать. Да и органы чувств на секунду с ума сошли, так, что в висках заломило. Мне нужны тренировки, много тренировок. Может оно и к лучшему, что к Оракулу я пока соваться не могу, закрепить бы то, что он уже сделал с моим телом.

  – Много вопросов.

  – Как ты это сделал? – мелено поднимаясь, спросил Саске.

  Для второго удара ускорения не потребовалось, но стойку я все же использовал, чтобы парня приложило чакрой. Удар кулаком в висок обычно не особо эффективен, но не когда кулак сопровождает сгусток плотной природной чакры. Учиха отлетает, но не далеко, а я потираю кулак. Вреда своему телу я не причиняю, но резкая смена потоков чакры оставляет фантомные боли, как будто у меня их и так мало.

  – Я сказал, слишком много вопросов. Либо ты будешь серьезен, либо...

  В меня впились два кровавых глаза с тремя томое. Когда я пробивал брешь в технике, установленной Итачи, ну я думаю, что ставил именно он, походя прорезался и его шаринган. Ну, теперь, надеюсь, будет веселее.

  Спарринг действительно получился. Читал мои движения Саске неплохо, а вот понять, к какому эффекту приведет перемена движения чакры в моем организме, не мог. Иногда пропускал ускоренные, но не сильные атаки, иногда пытался блокировать атаки, усиленные чакрой. Со вторым было забавно, когда мое колено врезалось в жесткий блок из его ноги и обеих рук, но все равно атака подбросила парня почти на метр. В остальном же это был неплохой поединок. Я пока пользовался только стойками 'быстро', и стойками 'сильно', позволяющими, соответственно, кратковременно ускоряться в первом случае, и наносить иррационально сильные удары во втором. В запасе было еще достаточно много трюков, но их я держал до момента, когда Саске станет для меня опаснее. Не считая этого, у нас был паритет, он немного быстрее и сильнее, я на порядок опытнее. Закончил я, когда шаринган потух в его глазах. Отлично, никогда бы не подумал, что буду так превосходить его в рукопашной. Несколько лет назад считал, что шиноби из кланов сильнее шиноби, способностей кланов не имеющих. Был прав, по большому счету, но и в чем-то неправ. В Саске чувствовался определенный стиль, скопированный им у толстобровика, плюс некоторые мелочи, скопированные у других. Меня он не копировал, не подходил стиль павлинов для этого, тут уж спасибо Оракулу. Но Шаринган был как помощником, так и ограничителем. Он передавал знания хозяину, не спрашивая, нужны они ему, или нет. Саске пользовался стилем Ли, он был быстр, достаточно силен, но сам до конца не осознавал, что делал. В пути обучения: 'не умею' – 'учусь' – 'умею', он пропустил самое важное: 'учусь'. Именно поэтому я заставил его перенапрячь шаринган именно на мне. Момо уже был неподалеку, сегодня я передавал Саске ему. И я осознанно исключил возможность использования копирующего взгляда, потому что хотел, чтобы Саске осознавал, что делает.

  – Как ты это делаешь? – пытаясь справиться с дыханием, спросил Учиха.

  Я подошел и помог ему подняться. Парень ведь не был мне врагом, а в такое состояние привел его именно я.

  – Что именно, Саске? Подумай, какой именно вопрос ты должен задать? Как я научился драться лучше тебя? Или почему я побеждаю тебя?

  Немного философии заставит его думать, надеюсь. Думать ему предстоит много, пусть привыкает.

  – Пф.

  Это было лишь: 'Дай подумать'. Что же, время у него было... пока.

  – Эй, Персик! Тащись сюда уже!

  Момо послушно вышел на полигон. Парень был неразговорчив, лаконичен. В чем-то я даже мог у него поучиться.

  – Саске в состоянии тренироваться? – спросил безликий.

  – Да, – рыкнул Учиха, и был прав.

  Физическое истощение – мелочи, чакра у него есть. Да и не так уж и сильно я его истощил.

  – Оставляю своего подопечного тебе, – кивнул я Момо.

  Слегка полноватый парень, без сомнения относящийся к какой-то из побочных семей Акимичи, достал какой-то свиток. Его метод тренировок мне нравился: взять наиболее простую технику, и постепенно усложнять условия ее использования. Сейчас Саске сел на землю, перед ним в двух метрах были воткнуты два металлических столбика, а еще через два метра – мишень. Задача проста – поразить молнией мишень, не задевая столбиков. Переборщишь с чакрой – молния без твоей воли перескочит на столбик, недоберешь – не достанешь до мишени. Цель тренировки – довести использовании простой техники не просто до автоматизма, а до врезавшегося в косный мозг инстинкта. Знаю я конечную версию этой тренировки, поле, усеянное металлическими столбиками, и сразу десяток мишеней. Задача – та же. Способность приложить врага чем-то, вроде чидори – круто? Не сказать, что так. Способность остановить сердце противника одним касанием – это круто. Правда, до такого уровня очень мало кто дорастает. Сам Момо был способен пробить зарядом чакры небольшое препятствие и поразить человека за ним, но это был его предел, а ведь парень – один из лучших в АНБУ по части использования молнии. Явно в нем не только Акимичи своей кровью отметились.

  Я отошел на отдаление и сел в тени дерева, чтобы передохнуть. Физически бой дался легко, но вот что творилось с чакрой, это передать не просто. Если в двух словах – все болит. Хорошо хоть, не особо сильно. В реальном бою я пока не готов так драться, слишком много внимания уходит на просчет действий. Если я сосредоточусь на стиле, все остальное уйдет из поля моего зрения, а это – смерть от неожиданной атаки со стороны.

  Практически сразу рядом появился еще один безликий... одна.

  – Привет, – мне не нужно было называть имя.

  – Привет, – ей тоже.

  Миина села рядом, но к творящемуся на полигоне никакого интереса не испытывала.

  – Когда будем тренировать иллюзии?

  – Позже, – покачал я головой, – он не готов. Но мне потребуется твоя помощь в одном деле. Нужно очень хорошее хенге.

  – Чтобы даже он не различил? – кивнув на Саске, уточнила безликая.

  – Да.

  – Можно.

  Схитрит где-нибудь. Узумаки, она и есть Узумаки.

  – А у меня для тебя подарок.

  Мне под ноги упал свиток.

  – Что там?

  – Маскирующая печать на твоем костюме, здесь более совершенная версия.

  Развернул свиток, быстро пробегаясь по тексту и рисункам глазами.

  – А это еще что?

  Пусть я и не был мастером фуиндзюцу, но различать некоторые вещи мог, и в предложенной Мииной печати было кое-что лишнее. А вот что именно, я понять уже не мог.

  – Обманка. Хитрая техника, я над ней долго билась. Маскирует объект, параллельно создавая его иллюзию, но со смещением.

  – А если по человечески, то если я захочу, к примеру, ударить рукой, противник реальное положение моей руки не увидит, но увидит ее иллюзию чуть-чуть в другом месте?

  – И блокирует вместо твоего кулака воздух, – кивнула девушка.

  Прикинув перспективы использования я присвистнул:

  – С меня должок.

  – Еще какой, – согласилась безликая, – когда тебе потребуется качественная иллюзия?

  – Через пару дней. Саске уже не обращает внимания на игру – повтори фразу. Будем заставлять говорить, глядя в лицо другим людям.

  – Кого-то конкретного.

  Я ухмыльнулся:

  – О да... У меня целый список...

  Глава 99.

  Очередной день начинался так же, как и дни всю последнюю неделю. Я снова не выспался. Ладно, это мелочи, на том свете отосплюсь. День начинался со спарринга. Молодой Учиха делал успехи, но не достаточные, чтобы я начал применять новые приемы. Бой по-прежнему больше напоминал медленное вдумчивое избиение, но, что самое смешное, Саске это даже нравилось. Не избиение, а противник, которого он никак не мог достать. Азарт, с которым Учиха каждый новый день пытался придумать что-то новое, говорил о том, что рано или поздно он что-нибудь да придумает. Оно и к лучшему, ему еще полевой экзамен проходить. Потратив чуть больше часа, чтобы истощить его глаза, я вновь сдал парня Момо, а сам отошел в сторонку. Пришлось принести сюда столик и часть бумаг, в которые я зарылся. Для увеличения числа кандидаток пришлось расширить возрастные рамки, да и снизить критерии, но дальше уже не куда. Шизуне должна была принести еще пару личных дел, но там уже совсем взрослые женщины, которые разве что не в матери Саске годятся.

  Заметил присутствие нового человека я быстро, причем еще во время поединка, но тогда не обратил внимания, думал, просто новый наблюдатель. Но когда этот человек пошел на сближение со мной, обернулся. Хм, забавно.

  – А ты стал внимательнее, раньше меня заметить не мог, – похвалила меня Такара.

  Девушка, что несколько удивляло, была в обычной одежде чунина, а не в форме АНБУ, хотя принадлежала к последним.

  – Давно не виделись, Такара. Я, конечно, рад тебя видеть, но каким ветром тебя сюда занесло?

  Она остановилась рядом со столом и бросила на него пару папок.

  – Шизуне-сан занята, вместе с Амаки-сан латает моего напарника, поэтому меня и отправила, как курьера.

  – Кого? – скорее из вежливости, чем отчего-то еще, поинтересовался я.

  – Генго, – девушка поморщилась, – наступил на хорошо замаскированную взрывную печать. Как ногу не оторвало, ума не приложу.

  – И как он?

  – Должен оклематься. Амаки-сан пообещала поставить на ноги, но не раньше, чем через месяц.

  Бросил папки в общую стопку, и продолжил заниматься своими делами, добавив:

  – Желаю ему поправляться.

  – Спасибо, – кивнула Такара, но не уходила.

  Девушка была мечником, о чем говорила висящая за спиной катана. Если я ничего не путал, ее отец был самураем, но что-то там не поделил с местными в стране железа, и переехал в Коноху. Женился, а когда у дочери появились способности к использованию чакры, обучил ее кендзюцу. Не то, чтобы он был действительно великим мастером, но мастерство своей деревни знал отлично, и в полной мере передал его дочери. А Такара, обучаясь искусству шиноби, поняла, что для ниндзя ее уровень владения клинком очень даже высок, и, наложив Кендзюцу на навыки шиноби, пошла на службу в АНБУ.

  – Как получилось, что тебя сделали свахой, Като? Помниться, ты всегда увиливал от сомнительной работы.

  – Не сыпь соль на рану, Такара, сам не рад. Но от важных и ответственных поручений не отказываются, так?

  – Ну да, ну да, – не стала отрицать куноичи, – и как? Выйдет из избалованного мальчика что-то путное?

  Я отследил взгляд девушки, а ведь она наблюдала за тренировкой Саске.

  – Он не столько избалован, сколько брошен всеми и предоставлен сам себе. И да, шансы у него есть.

  Куноичи скептично хмыкнула:

  – Что-то я сомневаюсь. Я думала – шаринган дает ему преимущество. А судя по утренней тренировке, в которой ты его избивал, техника глаз клана Учиха бесполезна.

  – Не совсем так, – снова возразил я, – проведи с ним пять спаррингов, и уже во втором начнешь замечать, как он тебя догоняет.

  – Тебя он пока догнать не может, – отметила Такара.

  – Дело в моей технике боя.

  – К слову, не помню, чтобы ты так плотно занимался тайдзюцу. Что изменилось?

  – Ничего. Это прикладной стиль, для боя пока не подходит.

  – И почему?

  Поднимаю глаза на куноичи, и вижу любопытный взгляд глаз необычного бронзового цвета. Хм, женщины.

  – Это не твое дело, Такара, – беззлобно ответил я.

  И девушка не обиделась, ведь это действительно было не ее дело.

  – Дай угадаю. Требует слишком много концентрации? Захватывает все внимание, я же права?

  Киваю, но внутренне ухмыляюсь. Если бы все было так просто. Дело в чакре, в ее движении внутри тела в момент использования стиля павлинов. Пока я использую стойки, каждая из которых приводит всю мою чакру в определенное состояние, я не могу использовать что-либо еще. Вообще ничего. Никаких техник, даже подмену, или клон-сюрикены, да и просто подать чакру на маскирующие печати костюма не выйдет. И сколько я не бился над этой проблемой, пока решение только одно – разовое использование. Применять стойки для одного единственного удара, а потом обычное тайдзюцу.

  – Такара, раз твой напарник прохлаждается в госпитале, ты, вроде как, свободна пока?

  – Допустим, и что? – вопросительно посмотрела на меня девушка.

  – Я так и не смог найти мастера кендзюцу для обучения Саске. Но ты так неожиданно освободилась. Позанимайся с ним немного, все, о чем я прошу.

  Такара выдохнула, будто ожидала чего-то другого:

  – Я уж подумала, ты меня пригласить куда-нибудь собрался. А тут такая ерунда, ха.

  – И что? – улыбаюсь я, – если бы пригласил, согласилась бы пойти?

  – Конечно, нет. У тебя уже есть подружка, так что гуляй.

  Нда, в этом вся она.

  – Хорошо, но что с Учихой? Может хотя бы пару спаррингов?

  – Зачем? Чтобы чему-то научиться, нужны годы, – она погладила рукоять катаны, – что ему дадут пара спаррингов?

  Пожимаю плечами:

  – Он будет понимать, что это такое, и что делать, если встретишься с таким противником.

  Такара задумчиво посмотрела на Саске.

  – Тренировочные мечи-то есть?

  – Конечно.

  – Уговорил. Один спарринг.

  Я поднялся и побрел в небольшую оружейную рядом с полигоном, чтобы взять комплекты для тренировки кендзюцу. К последнему Учихе мы шли уже вдвоем.

  – Саске, отвлекись ненадолго.

  Момо повернул ко мне лицо под маской, но промолчал, а его ученик как раз почти попал молнией в мишень, но, возможно и от моего оклика, промахнулся. В меня впился хмурый взгляд.

  – Что?

  К нему в руки полетел деревянный меч и защитный шлем.

  – Один поединок с ней. Посмотрим, стоит ли тебе заниматься кендзюцу.

  Учиха выдохнул, как всегда делал, когда подавлял раздражение. Либо так, либо получал от меня очередной подзатыльник. Такара примерилась к учебному пособию, что сделал и Саске. Но в случае с ним была понятно, что меч он держит в руках впервые. Куноичи встала в боевую стойку, глаза Саске на миг загорелись краснотой шарингана, но сразу потухли, однако стойку он скопировал очень хорошо.

  – Хо!

  Оба делают резкий шаг вперед, но Саске получает удар по лбу, а его меч улетает в сторону.

  – Нет, – констатирует Такара, бросая мне деревяшку, – никакого таланта к кендзюцу. Займитесь чем-нибудь другим, Като, ему будет полезней.

  Из-под шлема Саске донесся шумный выдох, в этот раз он подавлял уже гнев. А девушка уже уходила с полигона, потеряв к нам всякий интерес.

  – Давай мне инвентарь и продолжай занятия, – приказал я.

  Саске стянул шлем, и посмотрел вслед уходящей куноичи. И, чтоб мне провалиться, в его взгляде был интерес. Он смотрел в след этой стройной высокой девушке с длинными черными волосами, связанными в тугую косу. Любовался, биджу меня задери, он любовался. Но самоконтроль Учиха вернул себе достаточно быстро, вернувшись к тренировке и сделав вид, что ничего не произошло. Забавно. И кто я буду, если не воспользуюсь таким шанцем? Кажется, у меня созрел План!

  Ближе к вечеру пришла Миина, сообщим, что готова для очередного издевательства на беднягой Учихой. Окрыленный предстоящим весельем, я привел Саске в небольшую комнату, где стояли только стол и два стула. Саске я усадил напротив двери, а сам встал в стороне.

  – Ну и что на этот раз? – раздраженно пробурчал Учиха.

  – Сейчас увидишь. Сюда заходит человек, а я даю тебе карточку. Ты вслух говоришь человеку то, что написано на карточке. Готов?

  Саске поморщился, но кивнул.

  – Поехали! – крикнул я.

  Дверь открылась, и в нее зашла Сакура. Девушка замерла на входе, будто врезалась в стену, удивленно глядя на Саске. Тот поморщился, но промолчал.

  – Саске-кун... – выдавила девушка.

  – Сакура-чан, сядь пожалуйста. Я чуть позже объясню тебе, что происходит, но сейчас я хочу, чтобы ты села.

  Девушка кивнула и села напротив Саске, который напрягся, видимо, понимая, что именно ему придется говорить. Я протянул ему карточку, на которую он глянул лишь мельком.

  – Ты издеваешься?

  – Да, совмещаю приятное с полезным. Но это ничего не меняет. Говори.

  Саске глянул на удивленную и ничего не понимающую Сакуру, снова на меня.

  – Я не скажу этого!

  – Тогда можешь прямо сейчас идти к Хокаге и сказать, что ты ни на что не способный бездарь. Произноси!

  Парень сжал кулаки, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.

  – Что происходит? – начала нервничать Сакура.

  – Молчи и слушай, – оборвал я ее.

  – Сакура, – с закрытыми глазами начал Учиха.

  – Глаза открой и в глаза смотри!

  Меня прорезали обжигающим взглядом, отчего стало очень тепло на душе.

  – Сакура, – Саске безуспешно пытался сфокусировать всзгляд на напарнице, но тот постоянно убегал куда-то в сторону, – прости меня за все глупости, что я наговорил. Дело в том, что ты мне всегда нравилась, и я хочу с тобой переспать.

  Ес! Я только что выиграл скромную сумму денег, ведь Миина не верила, что Саске это произнесет. Что сделаешь, проспорила. Сакура тем временем едва не разрыдалась, выдавив из себя:

  – Саске-кун...

  И убежала. Учиха подпрыгнул с места, впиваясь в меня злым взглядом:

  – Что ты творишь, сволочь!

  – Я? – почти искренне удивляюсь, – ничего. А ты сам помнишь, что сказал ей, когда уходил из деревни? Да? Нет?

  Саске зарычал, но у меня за дверями стояло еще несколько человек, и шоу должно было продолжаться.

  – Следующий!

  – Ты! – рыкнул Учиха, когда дверь открылась, и в нее заглянула шевелюра Наруто.

  – Что случилось с Сакурой... Саске!

  Парень рванулся вперед, но был остановлен мной.

  – Сядь! Оба, сядьте!

  Парни послушно опустились на места. Наруто едва не подпрыгивал, было заметно, что у него миллион вопросов. Саске злился, наверняка желая убить меня прямо здесь. Но следующая карточка попала ему в руки, и на первый взгляд была куда безобиднее первой.

  – Говори!

  – Что происходит? – спросил Наруто.

  – Сейчас все поймешь, – ответил я ему, переведя взгляд на Учиху, – говори!

  – Наруто. Я зря покинул деревню, ведь ты мой лучший друг. И...

  – Заткнись! – рявкнул блондинчик, – Ты не Саске! Он никогда так не говорил! Что вы тут устроили!? Вы! Вы обидели Сакуру!

  Он так же рванулся с места и вышел наружу, а Учиха вновь вскочил.

  – Я тебя...

  Но ничего сделать не успел, парой ударов впечатанный в стену, схваченный за грудки и прижатый к камню.

  – В чем дело, Саске? Лгать в лицо стало сложнее? Или больно от того, что это не ложь, а правда?

  – Ненавижу! – процедил он.

  – Мне плевать. Ты, мальчишка, мне плевать, ты понял!? Академия в прошлом! Нянчиться с тобой больше никто не будет. Думай, щенок!

  – О чем!?

  Я швырнул его в сторону.

  – Я вывел тебя из себя. Так вот запросто, пара минут, и ты в ярости.

  – Ты издевался не надо мной, а над ними!

  – И что? Ты сам над ними издевался!

  – Я не хотел! – рыкнул Саске, и замер, сам удивленный своими словами.

  Хмыкаю:

  – Что, говорить в лицо гадости проще, да? Расслабься, это были иллюзии. Просто повысил сложность старого задания.

  – Ты! – вновь начал закипать Учиха, – Ненавижу!

  – Мне на это плевать. Ты хотел стать безликим? Так учись. Ты в ярости, а должен быть спокоен. Успокойся и сядь!

  Парень замолчал, и попытался подавить ярость. Получалось плохо, но он прошел за стол и сел. А я сел напротив.

  – Тебе понравится, Саске, то, что я тебе еще приготовил, но это будет позже. Сейчас сюда будут заходить люди, и ты будешь говорить им то, что я тебе прикажу. И ты будешь спокойным. А если я захочу, так еще и радость начнешь изображать, тебе ясно?

  – Да! – сквозь зубы процедил он.

  – Следующий!

  Дверь открылась, и в нее зашла Ино. Отдаю должное, иллюзия у Миины была высшего качества. Саске зарычал, а я в очередной раз ухмыльнулся. Это будет долгий вечер.

  * * * * *

  Очередное утро, как и все остальные. Нет, не как. Уже вторую неделю утро отличалось от других. Пусть Саске все так же просыпался в одиночестве, но утро было другим. Ему больше не снились те сны. Глупо и смешно. Сон. Кошмар, который ему подарил собственный брат. Кошмар, день ото дня заставлявший Саске просыпаться с единственной мыслью, с единственным желанием. Мстить. Когда после поражения двум безликим, одним из которых был его бывший однокурсник, Саске проснулся в госпитале, он сам не сразу понял, что так резко изменилось. Ему казалось, что он что-то забыл, что-то важное. Но он просыпался, раз за разом. Лишь на третий день он вспомнил про сон, мучавший его несколько лет. Сон, который ему больше не снился.

  Юный Учиха поднялся с кровати и пошел умываться. Его никто не пытался контролировать. Никто не указывал, что делать. Он и сам знал. Тело болело и ныло. Тренировки, которым его подвергали, были необычны и на первый взгляд странны. Но они работали, давая Саске именно то, что ему было нужно. Утро – небольшая разминка. Просто чтобы разогнать кровь по телу. Есть он не стал, лишь выпив зеленого чая. Пробежка до полигона и разминка. Сейчас придет его нынешний... Кто? Наставник? Учитель? Саске не определился, и потому мысленно пытался называть его просто по имени. Като. Человек, с которым он некогда учился. Которого он воспринимал просто как еще одного будущего шиноби Конохи. Как он тогда ошибался. Как много изменилось.

  – Начнем?

  А вот и он. Никогда не приходит в одно и то же время. Не опаздывает, но не приходит в одно и то же время. Иногда чуть раньше, иногда чуть позже. Саске кивает. Снова спарринг. Ощущение рези в глазах, и мир преобразуется. Становится четким, ясным. Шаринган. Саске заметил, как перешел на третий уровень во время боя с Наруто. Того глупого боя. Но после того, что с ним сделал Като, шаринган как-то изменился. Это был все тот же шаринган, со все теми же способностями. Поменялось ощущение. Ушла кровавая пелена. Его сила больше не вселяла в сердце хозяина ненависть и жажду мести, наоборот, очищала разум, делала его кристально чистым. Глаза снова скользнули по шиноби перед ним.

  Като был сверстником Саске, но за последнее время вырос, стал на голову выше. Сейчас на чунине была обычная форма Конохи, но для Като она была неудобна и непривычна. Иногда он пытался достать что-то из кармана, которого не существовало, иногда поправить складку, которой не было. Он привык к другой одежде, той, что была на нем во время побега Саске. Не было и маски, отчего-то он перестал скрывать свое лицо. Непривычное лицо. Саске так и не мог привыкнуть к этому лицу. Несколько небольших шрамов от порезов, пара мелких, едва заметных ожогов, это было нормально, странно лишь, что Като их не удалял. Крупный ожог, похоже, от какой-то кислоты, вокруг правого глаза и на виске был куда более неприятен. Хорошо, что длинные волосы Като пускал по обеим сторонам лица, и те закрывали этот ожог. Саске не испытывал отвращения или страха. Нет. Скорее зависть. У Като был символ того, через что он прошел. Большой и явный символ. А недостаточно длинный рукав водолазки открывал второй символ на правой руке. Вся ладонь и рука до локтя была покрыта сетью хирургических шрамов. Изредка Като потирал ее, будто испытывал боль, но все же делал это не часто, да и сам, похоже, не замечал. Привычка? Возможно.

  Но еще более непривычным был взгляд чунина. Безразлично-добродушные глаза и выражение лица, а так же полуулыбка. Саске привык видеть на лицах шиноби отражение того, какую боль им пришлось испытать. Грусть, печаль, тоска, а у кого-то скрытая ярость, сдерживаемый гнев. Но Като не демонстрировал всего этого. Будто все, что с ним произошло, не оставило на нем отпечатка. А ведь с ним много произошло. Потеря напарника, и все те миссии, на которых он получил эти следы. Обман, завеса. То, чему он пытался научить и его, Саске. Контролировать эмоции. Лгать. Саске никогда не знал, истины ли те эмоции, что он в очередной раз видел на лице своего временного наставника. То, чему он отчаянно хотел научиться.

  Начался бой. Саске видел, как меняются потоки чакры в теле его соперника, но это ничего ему не давало. Потоки чакры были хаотичны, всегда хаотичны, и предсказать следующий ход Като было невозможно. Так же, как и понять его стиль боя. Саске чувствовал, какая их разделяет пропасть. Сколько опыта было у чунина, и как мало его было у генина. Дело даже не в том, что Като много сражался, Саке тоже прошел множество миссий. Нет. У Саске не было столько превосходящих его противников. Поэтому Като не повторялся, и никогда не играл с Саске. Юный Учиха отлично чувствовал, что его соперник не получает удовольствия от боя, он просто отрабатывает навык с очередным противником. И Саске чувствовал, что ему не хватало совсем немного, чтобы достать соперника, но пока ничего не получалось. Раз от раза ничего не получалось.

  Как всегда, стоило шарингану угаснуть, и бой останавливался. Потом приходил Момо, и тренировал обращению с молниями. Когда Саске научился без печатей, одним усилием воли бить разрядом по мишени перед собой, он удивился, но и приободрился. Техники, их он всегда успеет изучить. Контроль стихии, вот, что ему нужно было сейчас. Когда Момо заканчивал, Саске пару раз пытался сложить Чидори с минимумом печатей. Пока выходило плохо, долго. Непростительно долго, безликий трижды убил бы Саске в прямом бою, пока тот собирал технику. Работа в команде давала небольшой маневр, взаимное прикрытие открывало обычным шиноби возможность собирать техники. Безликие рассчитывали на скорость, даже в группе. После Саске занимался уже сам, или при небольшой помощи Като, отрабатывая такое же владение огнем.

  Но тренировки техник на сегодня были уже закончены, и его ждало самое неприятное. Тренировки контроля своих эмоций больше напоминали пытку. Но оно того стоило. Каждый вечер Саске был готов голыми руками разорвать Като, но каждое утро, просыпаясь спокойным и собранным, молодой Учиха был немного даже благодарен Като. Тренировки с иллюзиями, которые создавала еще одна безликая, шли уже пятый день. Вчера Саске в лицо увидел своего брата. Итачи, пусть и его иллюзия, на несколько секунд погрузили все сознание Саске во мрак ярости и ненависти. Но что-то было иначе. Ярость была пустой. Ненависть была какой-то аморфной. Вчера Саске просто выдохнул их из себя, и сумел спокойно произнести то, что приказал ему Като. Тренировка дала результат. На секунду Саске представил, что в реальности встретится с Итачи. Чего будет ждать от него его брат. Ярости? Ненависти? Криков и рычания? И каким будет удивление Итачи, если Саске улыбнется ему, и бросит что-то в стиле Като, вроде: 'привет, давно не виделись'. Как глупо было строить из себя вечно хмурого мстителя. Ведь выражение ярости на лице противника – это знак того, что очередной твой удар причинил ему ущерб. Улыбка на лице противника знак того, что он тебя не боится, возможно, даже презирает. Вчера Саске понял, почему Като улыбается. Саске пообещал себе, что сегодня, когда Като в очередной раз попытается вывести его из себя, Саске улыбнется. Улыбнется, чтобы показать, что он сильнее. Что он готов, и никакие пытки Като не смогут его сломить.