Текст книги "Сокрытый в Тени Крыла (СИ)"

Автор книги: N02far

сообщить о нарушении

Текущая страница: 100 (всего у книги 120 страниц)

  План резиденции у меня был, химе предоставила. А, покуда нынешним шестеркам Казекаге ходить по маршрутам АНБУ не с руки, там же сплошное ползанье по узким проходам, этими маршрутами пользовался я. Тут даже пыль образоваться успела. Хотя это же пустыня, пыль тут, возможно, быстрее образуется... Ненавижу пустыню.

  Вход в подземелья, естественно, находился на нижних уровнях резиденции. С охраной проблем не возникло, никаких постов здесь не было. Неразумно, возможно... Но кто, в здравом уме, туда полезет? Кроме меня. Так что у меня куда больше проблем было со стационарной защитой. И даже не знаю, радоваться мне, или нет, но защита состояла не только из печатей и барьеров. Любители марионеток наставили сюда столько механизмов, что вызывает невольное уважение.

  Выпрыгнув из потайного прохода в подвал, откуда можно было попасть к входу в подземелье, почувствовал себя расхитителем гробниц. Не тем, что с сиськами, а скорее тем, что с хлыстом. Пол из мелкой плитки напичкан активаторами ловушек в стенах. Плюс несколько барьеров. Весело у них здесь.

  По потолку пройти не получилось, там висела сплошная сетка нитей, являющихся одним большим активатором. Именно сетка, нити почти не переплетались, но в ячейку нога не пролезла бы. Есть, правда, интересное приспособление, типа крюков на длинном стержне... типа монтажки из моего прошлого мира. Вот с их помощью я прошел бы по потолку. Но, чего нет, того нет.

  Да и кнопки в полу – не проблема. Я же их вижу. Поэтому прошел относительно легко, просто выбирая, куда ставить ногу. Лишь у самой двери наткнулся на хитрое устройство, устроенное в полу, принцип работы которого понять так и не смог. Поэтому аккуратно повредил спусковой механизм, чтобы весь этот механизм просто не сработал. Не знаю, кто все это делал, но по сложности это очень высокий уровень.

  Барьеры проблемой не стали. Найти узлы, изолировать простыми печатями, даже чакрой подпитывать не надо. Последним препятствием стала громадная дверь в полу, закрытая на хитрый замок. Замок, который открывается только снаружи. Надеюсь, никто меня внизу не закроет, пока я там ползаю.

  На вскрытие ушло почти полчаса возни с отмычками. И дверца слегка припеклась к полу, так что еще пришлось ее отдирать. Открыл. Снизу, что удивительно, пахнуло влагой, но не затхлостью. Начал спускаться. Ступеньки из прочного камня, отполированные до зеркального отражения. Правда, стоило немного спуститься, и стало настолько темно, что отражения я не видел. Лестница, заворачивает немного влево. И мои способности не просвечивают материал, из которого выполнены стены и вообще все поверхности. Постучав по камню и погладив его, понял, почему. Не пропускает звук, вибрации, и вообще что-либо. Чакру принимает, но совершенно не держит, сразу выпуская обратно.

  Спустился ступенек на пятьдесят, и оказался на вершине колонны... Или как ее обозвать? Это было сооружение, колонна, построенная под землей, полая внутри, метров двадцать в диаметре. Лестница была встроена во внутреннюю поверхность стены, так что я просто подошел к поручню, отделяющему меня от пропасти, и посмотрел вниз. Все тот же материал, дна я не видел. Итак, здесь около километра. Ступеньки сантиметров по пятнадцать, плюс минус пол сантиметра. Это шесть тысяч шестьсот шестьдесят шесть ступенек. Символично. Сколько я буду по ним спускаться? Даже бегом? Долго. А сколько лететь вниз? С учетом ускорения свободного падения, примерно секунд пятнадцать. Я выбираю быстрый путь.

  Перемахнув через поручень, полетел вниз.

  – И-и-и ха!

  Хм, а это дольше, чем я думал.

  Внизу скорость была уже порядка сотни метров в секунду, поэтому приземление было жестким. Однако камень все же оказался прочным, и кроме поднятой пыли и звучного "бах", никаких повреждений я не нанес и не получил. И, как только я встал в полный рос, от пола пошел тусклый свет, освещающий окружающее пространство. Пустое дно колонны, пыль, три выхода. Но о свете Темари ничего не говорила. Странно. Посмотрел вверх, не вовремя вспомнив, что мне еще обратно подниматься.

  Итак, не будем тратить время. Тот выход – лестница. Вот тот, большой и широкий – тюрьма. А третий – в гости к биджу. Топаю вперед, чувствуя себя в подводной лодке. Стены все так же не просвечиваются, ограничивая мое восприятие. Непривычно. Полы подомной продолжают тускло светиться, и это вызывает дополнительные вопросы. Тюрьма для джинчурики оказалась небольшой... Ну, относительно. Помещения для стражи, дежурка, спальни на два десятка человек, столовая, кухня. Предполагаю, что смены дежурили здесь достаточно большой промежуток времени, по несколько дней, возможно. Шесть с половиной тысяч ступенек, подняться и спуститься, это вам не это. А вот и сама тюрьма. Обширный зал, минимум мебели, и полы здесь не светились, на стенах много печатей, но они не активны. Цепи. Решетки. Не самое гостеприимное место. Но и это не то, я ищу нечто иное.

  Снова прошелся по коридорам, пока не оказался перед закрытой дверью. Сигнальные печати побеспокоить не боялся, они выветрились, чакры в них не было. А вот заржавевшая за долгое время механика вызвала множество проблем. На замок снова ушло не меньше получаса, а затем еще пришлось помучиться с механизмами запоров. Толкнув дверь вперед, я, наконец, увидел то, что искал. Ну, не совсем увидел, но это уже мелочи.

  Старый заброшенный склад. Но склад с весьма интересными предметами. Которые... были испорчены. Справа от меня на груде хлама лежал ржавый меч. Еще чуть дальше некое разбитое зеркало. Слева груда ветхих тряпок, развалившихся при прикосновении. В углу свален заржавевший доспех. На подставке стоит фигурка какой-то ушастой крысы. Нет, не крысы, хвост слишком пушистый. Веер полководца. Нет. Не веер, а скорее символ, движением которого отдавали приказы. Прохудился тоже, ткань разошлась на волокна. Хаори, выцветшее. Надеюсь, ошейник в лучшем состоянии.

  Прошел глубже, осторожно переступая мусор, когда сзади что-то зашевелилось. Обернулся, прислушался. Сердцебиение, но какое-то слабое. Движения не вижу. Крысы? Так что-то я их раньше не видел.

  Неожиданно... Относительно неожиданно что-то прыгнуло на меня со спины. Что-то небольшое. Размером с крысу. И было успешно перехвачено в полете. Абсурдная ситуация, если честно. Стою, держу на вытянутой руке нечто с большими ушами и хмурой лисьей мордой. Зверку не нравиться, он барахтается коротенькими лапками, виляет хвостом. Замер, посмотрел на меня. И неожиданно дыхнул пламенем в лицо. Но дыхнул слабенько, лишь слегка подпалил ткань. Я инстинктивно отмахнулся, но зверька не выпустил.

  – Так, крыса песчаная, я тебя отпускаю, и ты идешь своей дорогой.

  Мне, конечно, интересно, что это за зверь огнедышащий... Но куда я его дену?

  Зверек висел в руке, изображая смирение. Я относительно аккуратно отпустил его на пол и легким шлепком по филейной части отправил от себя подальше. Так, где-то тут должен быть ошейник...

  Зверек оказался толи непонятливым, толи мстительным. Дыхнув пламенем на какую-то ветошь, пиромант явно понимал, что делал. Его диверсию я заметить успел, но только бросился тушить разгорающийся пожар, как мелкий дыхнул в другую сторону и куда-то смылся. Мусор и паутина, которой здесь тоже хватало, но на которую я до этого и внимания не обращал, вспыхивали быстро, и за пару секунд полыхало уже почти все вокруг меня. Решив, что оно того не стоит, я шагом переместился к выходу. Обернулся, стою, смотрю, как догорает раритет. У двери сидит песчаная... лисица? Рыжая, во всяком случае. Тоже смотрит на пламя, повесив уши.

  – Ну и зачем было поджигать?

  Все еще пытаюсь понять, я действительно все эту вижу, или какая-то изощренная иллюзия? Слишком абсурдно все это выглядит.

  – Я не крыса. Я фенек! – гордо заявила крыса.

  – Говорящая крыса, – констатирую факт.

  Мордочка поворачивается на меня.

  – Ладно, извиняй, действительно на лисицу больше похож. Фенек.

  Мордочка снова тоскливо посмотрела на пожар.

  – Так зачем поджог-то?

  – От пыли зачихался я, – объяснил зверек.

  Рикудо. Я, тот, кого называют Кьюджин, почти джоунин, стою в подземелье, в километре под скрытой деревней, и разговариваю с феньком. Может тут дурь какая в воздухе летает?

  – Так зачем ты сюда спустился? – спрашивает зверь.

  Был бы белым, было бы очень символично.

  – Ищу один ошейник, чтобы сдерживать джинчурики.

  – Распоясался? – с выражением старца, говорящего о нерадивом внуке, спросил зверек.

  Голосок у него был забавный. Как у мальчишки, только слегка гнусавый и одновременно слегка рычащий.

  – Вроде того. А ты говоришь так, будто знаешь, о чем идет речь.

  Фенек кивнул:

  – Знаю. Я тот, кто болтал с Бунпуку, чтобы тот не свихнулся от постоянного шепота Шукаку. Этот енот, знаешь ли, не самый приятный собеседник. Шукаку, наверняка, по сей день лис люто ненавидит благодаря мне.

  – Не расскажешь, где он, этот ошейник, лежит?

  Лисица повела хвостом:

  – А зачем мне?

  – Резонный вопрос, – соглашаюсь, кивая на догорающее пламя – намекни хоть, он же не там лежит?

  Фенек отрицательно покачал мордочкой:

  – Нет, не там. У тебя призывное животное есть?

  Неожиданный вопрос.

  – Скорее нет, чем да. Контракта на призыв нет.

  – Ты шиноби хоть? – задумчивая мордочка уставилась на меня.

  – Шиноби. Ты сам-то кто?

  Лисица попыталась изобразить скептицизм:

  – Призывных животных не видал?

  – И что? Ты сколько времени здесь просидел? Чем питался? Как вообще прожил? Не верю, что тебя сюда призывом выдернуло.

  Зверек... Ухмыльнулся? Чихнул, и превратился в ту статуэтку, которую я недавно видел. Забавно. Наклоняюсь, почесывая ему пальцем между ушей. Лисица снова ожила и с довольной мордой дала себя почесать.

  – Ты к чему спрашивал? – напоминаю я.

  – Скучно мне. Забери меня на поверхность, а я тебе расскажу и покажу, где нужный тебе ошейник лежит.

  – Договорились. У тебя имя есть?

  – У меня много имен. Зови Рэйко. А тебя?

  Улыбаюсь:

  – У меня теперь тоже много имен. Като, когда наедине. Или Уингу.

  Мелкий лис повел ушами, понюхал мою руку, кивнул, побежав куда-то по коридорам.

  – Пошли, покажу, где этот ошейник валяется.

  Отпусти меня, чудо трава.

  * * * * *

  – Нет, давай его вот сюда, – приказным тоном произнесла девушка.

  Парни переглянулись, понимающе кивнули друг другу, и поволокли комод в другой угол. Пятый раз уже.

  – Хорошо. Теперь диван вот сюда.

  Ино была задумчива, что совсем не мешало ей следить, чтобы запряженные на работу парни были при деле. Шикомару и кто-то из подчиненных Футабе безропотно подчинялись. Подчинялись по разным причинам. Шикомару подчинялся, потому что бывшая напарница беззастенчиво пользовалась статусом своего молодого мужа, отчего он несколько побаивался ей перечить. Тодзе был направлен в приказном порядке Футабе, и деваться ему было тоже особо некуда. Как утешение, Яманака-химе пообещала оплатить, как миссии "D+" ранга. Так что парни молча ворочали мебель, превращая дом Като в то, что хотела видеть его жена.

  Последней стала достаточно крупная статуэтка, принадлежащая клану Яманака. Статусная вещь. С некоторым трудом затащив ее на второй этаж, ниндзя, наконец, были свободны. Ино вручила им по бланку о выполнении миссии.

  – Свободны, мальчики, спасибо.

  Девушка прошлась по большой прихожей, осмотрелась, села на диван. Предательское чувство беспокойства никак не хотело ее покидать. Пока она была занята, что-то делала, о чем-то думала, оно отступало, пряталось, выжидало. Но вот, она снова дома одна, и снова беспокоиться о нем.

  Последняя весточка пришла совсем недавно. Похоже, она получила ее даже раньше, чем Хокаге получила свой отчет. Като умел пугать людей даже на расстоянии, из другой страны. Всего лишь несколько слов. Несколько простых слов, позволившие вздохнуть с облегчением. Пусть и ненадолго, но она освободилась от постоянного чувства беспокойства.

  В дверь постучались. Уже достаточно поздно, возможных посетителей у нее не много. Да и говорливую маленькую Учиха сложно было не услышать.

  – Входи!

  Новая подруга, с которой Ино как-то неожиданно сошлась, придирчиво осмотрела новую обстановку.

  – Снова все переставила?

  Девочка на ее руках тоже оглянулась, повторяя за мамой, и тоже что-то сказала.

  – Ага. Нужно же чем-то себя занять, – кивнула куноичи. Бывшая уже куноичи, наверное.

  – Только больше не меняй, сейчас лучше, чем было, – вынесла вердикт Такара, – и лучше уже вряд ли получиться.

  Ино кивнула. Подруга села на второй диван, кладя дочь себе на колени. Девочка была относительно спокойной, насколько вообще могут быть спокойны дети, но любопытной. Так что пролежит в таком положении она не долго.

  – Я видела, как Шикомару нес какую-то статую. Тоже твоя?

  Ино кивнула:

  – Папа закончил с нашим оформлением. После его смерти Като станет главой клана Яманака.

  Такара присвистнула:

  – Это, обычно, сложный процесс.

  Ино скептически глянула на подругу:

  – Сложность в чем? Убедить старейшин, что сильнейшему джоунину Конохи будет дело до клана?

  Подруга улыбнулась:

  – Сильнейшему джоунину, а?

  – А разве нет? Или ты знаешь многих, кто походя города ровняет?

  Подруга задумчиво протянула:

  – Хатаке Какаши-сан. Майто Гай-сан. Сарутоби Асума-сан. Хиаши Хьюга-сан. Каждый сильнее твоего мужа.

  Ино лишь хитро улыбнулась:

  – Им всем за тридцать. У каждого пара десятков лет опыта. А у Като? Пять неполных лет? – девушка посерьезнела, – И еще одно. Сила это далеко не главное. Я видела, как Амаки-сан гоняла Майто Гая-сана по госпиталю половой тряпкой.

  Бывшая мечника прыснула в кулачок.

  – А при мне ведет себя подчеркнуто вежливо и сдержано. Мы с Като обручились меньше месяца назад. А я в госпитале уже хожу вперед... – она задумалась, – да вперед всех, наверное. Амаки-сан ко мне на "Вы" обращается, прикинь? Я ей в дочери гожусь. Сакура мне кланяется. Да что госпиталь. Старейшины в собственном клане теперь при мне почтительно встают. Одуреть можно. У меня, как у жены одного внекланового шиноби привилегий больше, чем как у химе клана. Я вот не знаю, мне им гордиться, или что делать?

  Подруга, ловя пытающуюся уползти дочь, улыбается:

  – А что в этом плохого?

  Ино немного помрачнела:

  – В том, что это не уважение. Это страх. Шиноби, в большинстве своем, относятся к нему нейтрально. Те что послабее стараются скрывать нервную дрожь. Да, еще один сильный джоунин, давший бой одному из Акацки, и с честью из этого боя вышедший, это хорошо. Но все же, репутация у него не самая чистая. А люди. Люди просто боятся. Коноховский палач. Есть прозвища и поприятнее.

  Это прозвище вылезло как-то неожиданно. Будто о нем многие знали, но все молчали. Или не связывали с конкретным человеком. Хорошо хоть, далеко не все люди знали, что именно Като – Кьюджин. Об этом не принято было говорить.

  – Мир сошел с ума, – продолжила девушка, – Хокаге-сама лично извинилась передо мной за то, что допустила распространение этого слуха. Скажи, может, я чего-то не знаю о своем муже?

  Такара, отпустив дочь поползать по дивану, начала загибать пальцы:

  – Личный порученец Хокаге-сама?

  Ино отмахнулась:

  – Знаю.

  – Высокоранговый убийца, и самый высокооплачиваемый в Стране Огня?

  – Знаю.

  – Личное состояние, соизмеримое с состоянием вашего клана?

  Блондинка удивилась:

  – Да иди ты!

  – Ну, я преувеличила. Ваш клан, все же, богаче будет. Но половиной от ваших финансов Като точно располагает.

  – Буду знать, – ответила Ино, – но это не объясняет его статуса.

  Такара согласилась:

  – Не объясняет. Но знаешь... Потерпи немного. Вернется – расскажет. Ты только сразу на него наседай, что тебе скучно, а куноичи тебе быть больше не по статусу.

  Ино подхватила подушку и швырнула в подругу:

  – Да ну тебя! Сама будто была рада сложить протектор.

  Такара кивнула:

  – Не сразу, но да. Саске наотрез отказался меня куда-либо пускать. А Като-сан под шумок передал мне все управление кланом. Я, конечно, сначала, чуть делов не наворотила, но потом разобралась.

  Ино улыбнулась:

  – А как Саске-кун отреагировал?

  – А как он мог отреагировать? Попытался прибить твоего будущего мужа, – Такара поморщилась, – правда, безуспешно. Сначала они еще сражались, но потом, возможно, кому-то это надоело. И, – девушка не стала скрывать легкое раздражение, передразнивая кого-то, – Като напомнил, кто в доме хозяин.

  Про то, что указанный Като вышел из боя с парой мелких ссадин и ушибов, а Саке с порядком разбитым лицом, говорить не хотелось, даже подруге. Тем более подруге.

  Яманака кивнула, но тут же поморщилась, но уже по другой причине:

  – Нет. Для своих дел он пусть кого-нибудь другого ищет. Может, мне за Сакурой в меднины податься? У меня должно получиться.

  Подруга выразила явный скептицизм от такой идеи, ловя дочку, чтобы та не уползла с дивана.

  – Тебе оно нужно? Все эти запахи, раненые? Хорошая профессия, но ты, правда, этого хочешь?

  Ино пожала плечами:

  – Не хочу сидеть без дела. А то времени совсем немного прошло, а я уже не знаю, куда себя девать.

  Такара понимающей ухмыльнулась:

  – Это пройдет, я тоже первый месяц места себе не находила. А потом дела клана, и дочка. Теперь только благодаря маме могу хорошо выспаться.

  Ино машинально погладила живот.

  – Уже знаешь, кто будет? – спросила подруга.

  Юная Яманака отрицательно покачала головой.

  – Я все еще в шоке.

  – Да, это вы быстро умудрились. Сколько раз у вас...

  – Не твое дело, – оборвала Ино, – Но не могу поверить... А уж как папа реагировал. Наверное, хорошо, что Като не было в Конохе, – девушка хитро улыбнулась, – а то пришлось бы ему напомнить одному главе клана, кто в доме хозяин.

  Такара засмеялась:

  – Тебе это нравиться! Ты просто в восторге от того, что от твоего мужа у всех вокруг мурашки по коже.

  – Ага, – кивнула Ино, – Зверь, пострашнее Биджу. И МОЙ! И пока даже не представляю, как ему скажу.

  На что подруга отмахнулась:

  – Учитывая его способности, он, как тебя увидит, и сам все сразу узнает.

  Ино прикусила губу:

  – Как он отреагирует?

  – Ну, Саске где-то час глупо улыбался, а потом еще дня три ходил пришибленный. Но, то мо милый Саске. Я совсем не удивлюсь, если Като-сан выдаст что-то вроде: "первый пошел". Или еще какую дурость.

  – Он это умеет, – согласилась Ино, хотя сама надеялась, что он скажет нечто более подходящее к случаю.

  – И все же? Что сказал твой отец? Если не секрет.

  Ино пожала плечами, показывая, что в этом секрета нет:

  – Он надеется, что я смогу удержать мужа от действий, которые навредят клану. Но папа опасается не этого. Като резкий, решительный. Он может изменить наш клан. А возможно, и всю Коноху.

  Учиха хитро улыбнулась:

  – Думаешь, Като-сан метит в Хокаге?

  Яманака снова ухмыльнулась:

  – Уже и помечтать нельзя?

  Но потом стала серьезной:

  – Я не знаю, Такара. Но, учитывая его силу, куда он еще может метить? За несколько лет вырасти из генина в джоунина. Я рада за него. Но я боюсь. Три месяца назад я была химе клана, девочкой с большим будущим. Мой будущий спутник вполне мог стать главой клана. Или главой клана стала бы я сама. Я мечтала о сильном шиноби, который сможет защищать и меня, и весь клан. О любящем муже, опорой которому я стану. Домечталась. Все эти мечты казались мне будущим. Это будет завтра, через месяц, год, может три? А что происходит прямо сейчас? Като, мой любимый, сейчас воюет в чужой стране. Его сейчас считают сильнейшим шиноби нашего поколения. Ребята на посту, что получают послание издалека, первым делом будет ко мне. И это уже не сегодня, это вчера. Все то, что мне казалось будущим, неожиданно стало настоящим. Все это слишком неожиданно.

  Она поднялась, задумчиво пройдясь по комнате:

  – А что будет завтра? Если через неделю он придет ко мне и скажет, что ему нужны права на мой клан... что я ему отвечу? Поддержу? Потому что верю ему? А если еще через неделю он придет и скажет, что хочет стать Каге? То, что казалось будущим, стало настоящим. С этим я могу свыкнуться. Но то, что теперь видится мне будущим, у меня с трудом укладывается в голове. Я говорила с ним, Такара, он не закрывался от меня. Я видела его амбиции, его стремления.. В какие-то моменты мне кажется, что рядом с ним должна быть другая. Сильнее меня. Намного сильнее, – она поднялась и подошла к окну, – чем я. Я без особого труда могу представить его в шляпе Хокаге. Вот только себя рядом с ним представить никак не получается. Сейчас, куда бы я не приходила, все видят во мне его жену.

  Такара поймала свою дочь, снова уложив на колени.

  – Поэтому ты хочешь пойти в ирьенины? Чтобы быть достойной его?

  – Да, – кивнула Ино, – Я всю жизнь доказывала, что являюсь не только химе клана Яманака. Что я – куноичи Ино Яманака. Теперь мне предстоит доказывать, что я не жена Като Яманака. Не просто и не только жена. Что я – нечто большее.

  Такара грустно улыбнулась.

  – Когда я встретила Саске первый раз, мы сошлись в тренировочном бою на мечах. Като-сан обучал его перед экзаменом на чунина, и попросил меня об одном спарринге. Это даже боем не было. Саске был просто бессилен, как ребенок, первый раз взявший в руки меч. Если мы сразимся сейчас, все будет с точностью до наоборот. Ему немного времени потребовалось, чтобы научиться всему, что знала я. Мне пришлось смириться с мыслью, что я никогда не достигну его уровня. Пусть я отлично знаю, что это ему не важно. Он любит меня, и все это не важно, но... Мне грустно от этих мыслей.

  Ино покачала головой:

  – Я не могу это просто принять. Я буду учиться и совершенствоваться. Даже если никогда не стану на одну ступеньку с ним, но и обузой не буду. И протектор шиноби мне еще пригодиться.

  Глава 194.

  Как я и ожидал – восхождение было долгим. Материал, отвратительно удерживающий чакру, не позволял использовать себя для вертикальной пробежки. Пришлось топать по лестнице, сопровождая восхождение тихими матами. Рэйко с большим удовольствием подсказывал мне, продемонстрировав отличное знание матерного лексикона. Несколько звучных конструкций, звучащий дико из уст мелкого зверька с детским голоском, я раньше не слышал.

  Ошейник лежит в кармане. Несколько интересных безделушек в другом месте, они будут весьма интересны заинтересованным людям в Конохе. Как оказалось, к Суне Рэйко никаких особо теплых чувств не питает, так что с поиском никаких проблем не возникло, фенек просто указал, что где лежит. Правда, он сразу же предупредил, что в плане боя от него толка нет. Чихнуть струйкой пламени – лучшее, что он может выдать, ну еще может взмахнуть хвостом, вызвав несильный порыв ветра.

  – Ты, случаем, никакого отношения к Кьюби но Китсуне не имеешь?

  Рэйко, сидевший на моем плече, задумчиво почесал лапой нос:

  – Это тот, который девятихвостый биджу?

  – Он самый.

  – Сложно сказать. О своей родословной я знаю лишь то, что оба моих родителя были лисами, и говорить вполне умели. Я бы не исключал возможности, что Кьюби, когда бегал свободным, а не заточенным в джинчурики, успел польститься на нескольких привлекательных лисичек.

  Скептически хмыкнул:

  – А лисички бы это пережили?

  Фенек уверенно кивнул:

  – Биджу – не простые ребята. Согласись, для живого источника чакры, условно разумного, да еще и отожествляющего себя с неким животным, законы природы – вещь относительная. Шукаку вполне мог делать свою чакру не ядовитой, если хотел. Хотел он это редко. Да и с желаниями у него сложно. Разрушать и убивать, в основном. Так что Кьюби тоже должен быть на это способен.

  Резонно.

  – Я скорее его размер имел, в виду. Не думаю, что ты был бы в восторге от ухаживаний лисы, раз этак в двадцать большего размера, чем ты сам. Хотя не удивлюсь, если и проблема с размером решаема.

  Фенек кивнул, отчего громадные уши забавно качнулись.

  – Ага. Так что я вполне могу быть его дальним родственником. Точно так же, как могу и не быть. Мне это не важно. А зачем спрашивал?

  – Любопытство. Говорящий лис, способный дыхнуть огнем. Сразу напрашивается вопрос.

  Фенек фыркнул:

  – Ха! Не дыхнуть огнем, а чихнуть искрой. Эти способности у меня от родителей. Мама могла выдохнуть пламя, не многим сильнее моего, впрочем. А отец вызывал ветерок, так, мух отогнать.

  Говорил Рэйко охотно. Возможно, сказались годы одиночества.

  – А как тебя угораздило стать, ну... Кем ты там внизу был?

  – О! Это целая история. Почти легенда. Как-нибудь в другой раз расскажу, мы почти дошли.

  Дверцу за ночь не прикрыли, так что обратно я возвращался почти тем же путем, которым входил. Биджу, если так дальше пойдет, из-за таких идиотов я всю квалификацию растеряю. И как тут быть хорошим шиноби, если охрана просто приглашает в гости?

  – Это мы сейчас по ходам для АНБУ ползем? – похоже, фенек был со мной солидарен, – Мы вообще в Суне?

  – Деревня переживает не лучшие времена, – философски ответил я.

  Финал пути несколько отличался от того, как я проникал в резиденцию. Выбравшись в одном из пустых помещений второго этажа, я открыл окно, прицеливаясь.

  – Лис, задержи дыхание и держись крепче.

  Фенек фыркнул, но я ощутил, как коготки впиваются в ткань на плече. Лисы же, вроде, не втягивают когти, да? Выбрав цель, я поставил ногу на подоконник, шагнув на полсотни метров, закончив шаг уже за пределами резиденции. Спрыгнув к прохожим, я погладил опешившего фенька между ушами.

  – Живой?

  – Не знаю, что это было... Но напоминает призыв. Как будто меня призвали. Похожее ощущение.

  – Да? Никогда не замечал. Я опасался, что пассажира такое может травмировать.

  Прохожие оглядывались, глядя на моего спутника, все же эти зверьки жили немного севернее этих мест, но в целом ничего из ряда вон выходящего. Подумаешь, зверек на плече. А лис хорошо маскировал свои слова, говоря очень тихо, чтобы слышал его только я.

  – Ну, будь я килограмм на пятьдесят толще, меня бы это травмировало. Потому что ты бы не утянул. Поэтому на людях повторять не советую. А мне ничего не будет.

  Ухмыляюсь.

  – Будь ты килограмм на пятьдесят толще, возможно, сумел бы и пламенем дыхнуть.

  Лис заржал у меня на плече.

  – Не, я бы скорее смрадно вонял, причем постоянно и не по своей воле. Ты, это, сильно меня не откармливай, ладно... – кажется, это был намек.

  – Забыл спросить, ты есть хочешь?

  – Еще как!

  – Извини, не подумал. Сейчас встретимся с моими друзьями, и перекусим. Ты что предпочитаешь?

  Фенек всерьез задумался.

  – За столько лет забыл уже. Мясо, свежее, от приправ меня пучит... Хотя мы же в пустыне, откуда тут свежее. Ладно, можно вяленое. Свежие фрукты и овощи тоже пойдут хорошо.

  Не привередливый зверек, если быть честным.

  – Может несвоевременный вопрос, но какие у тебя планы? На поверхность мы вышли. И здесь в ближайшее время война затевается.

  Рэйко лишь безразлично повел ушами.

  – Шиноби всегда воюют, – философски высказался он, – Мир не меняется. А по поводу планов... Если обещаешь не забывать меня кормить, готов верно изображать ручного зверька, любить хозяина и тявкать на чужих. Лицо лизать не обещаю, был бы ты красивой девушкой – тогда да. А так извини. Ну, кушать с руки еще в пределах моей гордости.

  – Как-то ты легко и быстро к такому решению пришел. Ты бы так любому, кто тебя вытащил из пещеры, предложил?

  Фенек недовольно фыркнул:

  – Нет, конечно! Был бы ты обычным воришкой, я бы тебе и на глаза бы не стал показываться. А то еще, того гляди, сдал бы бедного зверька на опыты. В статуэтку мало кто перекидываться умеет. Нет. Дело в твоей чакре. Скажи, это нормально, что у тебя чуть ли не сенчакра вместо обычной пульсирует? Это режим сеннина? Или что?

  На этот раз я ухмыльнулся.

  – Так вот в чем дело. Тебе любопытство тоже не чуждо. Да, это что-то вроде режима сеннина. Расскажу, когда ты расскажешь о том, как попал в то подземелье.

  Ответом мне стал одобрительный фырк.

  – Договорились.

  – А я тебя на опыты сдать не могу?

  Фенек вильнул ушами:

  – Не. Сеннины почти все любопытные и самоуверенные. Необычный зверек в паре для вас интереснее выгоды от его продажи. В большинстве случаев... Ты, это...

  Почесал пассажира между ушами, от чего он, похоже, тащился.

  – Ты прав. Я, правда, знаю, как минимум одного сеннина, который сам бы тебя с удовольствием препарировал, но я с ним дружбы не вожу. Так что ничего тебе не будет, песчаный лис.

  С Темари и Саске мы встречались в условленном месте. Все том же неприметном баре, в котором сидели в первое утро в Суне. Оба моих спутника уже были там, кроме них в дальнем углу спал посетитель... Действительно спал, пьян, дальше некуда. Ну и бармен за стойкой, как и в прошлый раз, пьяный. Постоянство, что тут скажешь.

  Сажусь за стол к своим спутникам. Те ожидаемо переводят вопросительные взгляды с меня на Рэйко.

  – Что? Вам детей в пустыне подбирать можно, а мне такого симпотягу подобрать нельзя?

  Подтверждая мои слова фенек умилительно лыбится. У него и там мордочка милая, а уж когда старается... Темари улыбнулась, протягивая руку, чтобы погладить.

  – Ну, он и, правда, милый...

  Однако Рэйко тявкнул на нее, сопровождая свой чих искрами, которые с натяжкой можно назвать пламенем.

  – От нее пахнет тем, кто меня заточил, – объявил лис.

  Темари опешила, а вот Саске улыбался:

  – Ты, как обычно. Не мог просто лисенка взять, взял кицуне. Пусть и мелкого. Где ты его достал?

  Ухмыляюсь:

  – Где достал, там больше нет. И к слову. Здесь пожрать что-нибудь можно взять? – вопрос был обращен к химе.

  Девушка кивнула:

  – Да, можно.

  Перевожу взгляд на Учиху.

  – Организуешь?

  Саске скептически поднял бровь:

  – А ты не обнаглел? Запрягать главу клана?

  Перевожу взгляд на Темари, и девушка закрывает глаза рукой.

  – Саске, пожалуйста. Вы с ним хоть друзья, а для меня это вообще позор.

  Глазастик кивнул, поднимаясь. А я, опережая его вопрос, пояснил:

  – Свежее или вяленое мясо. Свежие овощи или фрукты, – посмотрел на усевшегося передо мной на столе фенька, – много не надо.

  – Ну конечно! – недовольно пропыхтел Рэйко, – я же совсем не голоден.

  – Чтобы это чучело ушастое наелось, – почесывая ушастое чучело между ушей, уточнил я.

  Чучело больше не возмущалось. Темари смотрела на нас как-то странно, но ничего не говорила. Поэтому заговорил я.

  – Ошейник я достал. Как у вас дела?

  Химе забила на фенька, переключившись на текущие проблемы.

  – Саске успешно выполнил свою работу. Все переговоры закончены. Сегодня на постах стоят люди, которые свободно выпустят нас из города. Ты, я надеюсь, не слишком много ценностей заодно вместе с ошейником уволок?