Текст книги "Незапертые чувства (СИ)"
Автор книги: Muza_90
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
– Как рука? – спрашивает Пит.
– Порядок, – кивает командор. – Похоже, поражены нервы, но стрелять смогу. Повезло, что я правша.
По телевизору начинается передача об эвакуации. Молодой мужчина с ярко-розовой подводкой на веках зачитывает стандартные правила. В них говорится о том, что жители центральной части города обязаны пустить к себе беженцев. В Капитолии существуют даже особые указания насчет количества человек, которых обязан принять каждый житель, исходя из размеров жилища.
Запускают постановочный ролик, в котором сознательные граждане Капитолия со счастливыми лицами распахивают двери своих домов для беженцев. Запись – явно старая.
Ночью обещают заморозки. Беженцев призывают как можно скорее покинуть свои дома в поисках убежища. А жителей элитных кварталов в центре просят проявить благосклонность к нуждающимся.
В конце передачи глава миротворцев сообщает о том, что президент приказал отдать первый этаж своего дворца для размещения беженцев. А на территории его резиденции будет открыт пункт помощи пострадавшим от действий повстанцев. Он еще раз напоминает о бдительности в связи с нахождением в городе диверсионной группы с Сойкой-пересмешницей во главе.
– Нельзя больше ждать, – я поворачиваюсь к Боггсу. – Это наш шанс прорваться во дворец.
– Китнисс права, – кивает Пит. – Адену тоже придется принять беженцев в свой дом. И тогда мы уже не сможем отсюда вырваться.
– Собираемся, – командует Боггс.
В самый разгар сборов раздается писк. Телевизоры снова оживляются. Глава миротворцев сообщает печальные известия. На одной из улиц толпа беженцев по ошибке приняла молодого парнишку за Пита. Стоит ли говорить, что обозленные граждане буквально разорвали его на части.
Показывают тело. Схожесть с Питом у трупа лишь в цвете волос. Глава миротворцев призывает горожан быть более внимательными и при малейшем подозрении на личности повстанцев обращаться к миротворцам.
Поддавшись порыву, я подхожу к Питу и обнимаю его. Тело сотрясает легкая дрожь. Его сильные руки крепко держат меня.
Не время поддаваться панике, но произошедшее с тем капитолийцем произвело на меня сильное впечатление.
– Все будет хорошо, – тихо говорит Пит.
Он слегка отстраняется и, глядя мне в глаза, дотрагивается большим пальцем до моего подбородка. Я молча киваю.
В подвал спускается Аден.
– Я приготовил вам одежду.
Они с Крессидой и Финником приносят несколько мешков с одеждой. Аден вываливает все на пол и начинает подыскивать подходящие наряды для каждого.
Он умело подбирает нам одежду, скрывая военную форму под свитерами и широкими брюками. Черные сапоги на шнуровке прячутся под меховые калоши. Ногам тяжело, но при необходимости их легко можно скинуть.
Аден наносит на наши лица макияж и надевает на головы парики, надежно закрепляя их заколками.
Мне приходится оставить свой лук в подвале. Его нельзя незаметно замаскировать под одеждой. Поэтому под пальто я, как и остальные, прячу автомат.
Оглядываю остальных. Лишь по комплекции я могу распознать Джоанну в женщине с розовыми волосами и умелым гримом на лице.
Мы поднимаемся на первый этаж. Выглянув в окно, я вижу толпу беженцев. Сейчас капитолийцы выглядят еще смешнее, чем обычно. Растерянные лица, сдвинутые набок парики. Прижав к груди тюки и чемоданы со своими пожитками, они бредут вглубь центра.
Для достоверности Аден вручает каждому из нас по чемодану, набитому какими-то вещами.
– Нам нужно поделиться на несколько групп, – говорит Боггс.
Я еле удерживаюсь, чтобы не прыснуть от смеха. Его серьезный тон никак не вяжется с образом модно одетого капитолийца. Вместо коротко стриженных волос – темно-русый парик с ярко-красными прядями, а изрядно припудренное лицо светится золотистыми узорами.
На себя в зеркало даже не хочу смотреть.
Мы делимся по парам. Боггс сначала хочет идти со мной, но я громко протестую. Мой напарник – Пит. На несколько мгновений меня охватывает странное отчаяние, будто я на арене Квартальной бойни, и нас снова хотят разлучить союзники.
Боггс нехотя соглашается не разделять нас.
В итоге первыми идут Крессида и Кастор. Они будут нашими проводниками. За ними – Гейл и Джоанна. Мы все должны быть в поле зрения друг друга, на расстоянии нескольких метров. Третья пара – мы с Питом, и Боггс с Финником – замыкающие.
– Пора, – отходя от окна, говорит Крессида.
Аден отодвигает засов и приоткрывает дверь. Крессида что-то тихо говорит ему, целует в щеку, и они с Кастором выходят на улицу.
– Удачи, – подмигивает мне Гейл.
Сердце пропускает удар. Мне страшно – я могу больше никогда не увидеть своего друга. Быстро подхожу к нему и порывисто обнимаю.
– Старайтесь не высовываться, хорошо? – дрожащим голосом прошу я. – Если что-то случится – бегите.
– Кискисс, – грустно улыбается Гейл.
– Пообещай, – настаиваю я.
– Обещаю, – тихо отвечает он.
Гейл пожимает руку Питу. На всякий случай. А я, повинуясь порыву, обнимаю Джоанну.
– Не разводи соплей, Китнисс, – усмехается она.
Гейл берет Джоанну за руку. Мелькнув в свете фонарей, они быстро растворяются в толпе.
– Спасибо, что помог, – обращаюсь я к Адену.
– Был рад знакомству, Огненная Китнисс, – улыбаясь, отвечает он.
Подходит наша очередь. Теплая ладонь Пита обхватывает мою.
– Не отходи от меня ни на шаг, – тихо говорит он.
Я качаю головой и тянусь к его губам. Легкий поцелуй, чтобы не смазать грим. Во мне зарождается новый страх. Надеюсь, этот поцелуй не станет для нас последним.
Морозный воздух обжигает кожу. Одинокие снежинки, падающие с неба, тают на щеках, превращаясь в маленькие капельки.
Я обматываю шарф вокруг шеи, прикрывая нос. Крепче хватаясь за руку Пита, вглядываюсь в толпу, пытаясь не упустить из виду розовый парик Джоанны.
Людей на улице прибавляется с каждой минутой, и от этого идти становится труднее. Я постоянно спотыкаюсь о чей-нибудь чемодан. Стараюсь крепче придерживать рукой автомат, чтобы не выронить, когда в бок в очередной раз больно врежется чей-то локоть.
Ветер свистит в ушах, перемешиваясь с гулом толпы. Отовсюду слышны стоны и плач. Рядом с нами идет высокий мужчина в синем пальто. Одной рукой он тащит чемодан на колесиках, другой – держит за руку маленькую девочку лет восьми. Захлебываясь слезами и испуганно озираясь по сторонам, она прижимает к груди куклу с ярко-желтыми волосами под цвет ее пальто.
– Папа, куда мы идем? – тихо спрашивает девочка, глядя на мужчину.
– В дом президента Сноу, – отвечает тот. – Нам выделят новое жилье. Но это временно, скоро мы вернемся домой.
Девочка переводит растерянный взгляд на меня. От неожиданности резко отворачиваюсь. Толкаю Пита в бок, стараясь отойти от этой семьи как можно дальше.
– Ты чего? – спрашивает он.
– Не знаю, – я глубоко вздыхаю. – Та девочка видела мое лицо.
– Но она не узнала тебя?
– Надеюсь, что нет.
Улицы окончательно погружаются в вечерний полумрак. Свет фонарей становится ярче. До президентского дворца остается всего один квартал. Миротворцы здесь почти на каждом шагу. Мы стараемся не поднимать лиц и смотреть под ноги, лишь изредка выхватывая взглядом из толпы розовый парик.
На большом экране, расположенном на стене элитной многоэтажки, мелькают наши фотографии в сопровождении устрашающего лозунга: «Они где-то среди нас!».
Как только мы добираемся до конца этого здания, сзади начинают раздаваться крики. Я резко оборачиваюсь, инстинктивно хватаясь за автомат. Пит до боли сжимает мою руку.
Аллея, по которой движутся беженцы, постепенно погружается во мрак. Фонари гаснут один за другим, постепенно. Люди в панике начинают разбегаться во все стороны. Кто-то наступает мне на ногу. Миротворцы, оглядываясь по сторонам, хватаются за оружие.
Пит тянет меня за руку ближе к стене соседнего здания. Мы оказываемся на тротуаре как раз в тот момент, когда гаснет последний фонарь, освещающий улицу. Все что я вижу – белые бронежилеты, мелькающие в тусклом лунном свете.
А через минуту начинают раздаваться выстрелы.
========== Глава 43 ==========
Arcade Fire – Abraham’s Daughter
Они начинают падать один за другим. Миротворцы и гражданские, случайно попавшие под обстрел. Воздух разрывают крики. Люди в панике мечутся в разные стороны. Начинается давка. Со следующей волной выстрелов несколько человек рядом с нами оседают на землю.
Судя по звукам, стреляют с верхних этажей соседних зданий. Вероятно, повстанцы, воспользовавшись масштабной эвакуацией, смогли проникнуть в центр незамеченными.
Готова поспорить, что винтовки снайперов оснащены прицелом ночного видения. Но при такой суматохе невозможно удержать цель и не попасть в гражданских.
Миротворцы пытаются отстреливаться от невидимого врага. Пули со звоном разбивают окна. Мелкие осколки, поблескивая в лунном свете, сыплются на тротуар, застревают в париках капитолийцев.
Я спотыкаюсь о чье-то тело, но Пит не дает мне упасть. Он подхватывает меня за талию и тянет подальше от тротуара.
В этот момент включаются аварийные генераторы, и фонари снова вспыхивают ярким светом, освещая улицу, усеянную телами. Крупные хлопья снега растворяются в багровых пятнах, растекающихся на разноцветной одежде убитых.
Выстрелы, как по команде, стихают.
Капитолийцы, испуганно озираясь по сторонам, подбирают оружие мертвых миротворцев. Вряд ли кто-либо из них держал в руках автомат хоть раз в жизни. Мужчина в красном пальто случайно нажимает на курок и простреливает себе ногу. Наблюдая всю жизнь за кровавыми бойнями на Играх, капитолийцы и не подозревали, что вскоре и сами окажутся под перекрестным огнем. И теперь на улицах царит хаос. Страх холодными вязкими щупальцами окутывает сознание людей.
Мы с Питом, не сговариваясь, бросаемся сквозь толпу к телам миротворцев и забираем их оружие. В этот момент мы становимся отчаянными и напуганными гражданами Капитолия, которые пытаются защититься. Прорываясь сквозь толпу, мы пытаемся добраться до следующего перекрестка.
В нескольких метрах от меня женщина в сиреневом парике оступается и падает на асфальт. Но ей везет меньше, чем мне. Никто не спешит подать ей руку. Сейчас каждый сам за себя. Люди продолжают бежать, наступая каблуками на тело кричащей женщины. Обезумевшая от испуга толпа затаптывает ее насмерть.
Морозный воздух пропитывается запахами крови, духов и пота.
Я напоминаю себе, что мне не жаль ни одного из этих людей. Они расплачиваются за свою прежнюю жизнь, за свою жестокость. За все те 75 лет существования Голодных игр, когда были убиты около двух тысяч детей. Одна тысяча семьсот сорок три ребенка, если быть точнее. И хоть кровь капитолийцев не вернет погибших трибутов, они должны на своей шкуре прочувствовать, что значит находиться на арене. Что значит страх, чужая кровь на твоих руках, или, когда близкий человек умирает на твоих глазах.
Сердце отбивает бешеный ритм. Адреналин закипает в крови. Майка под несколькими слоями одежды становится мокрой от пота.
То и дело с разных сторон раздаются выстрелы. Люди в панике начинают стрелять друг в друга без разбору. И я не упускаю возможности лишний раз нажать на курок и пристрелить пробегающего мимо миротворца. Сейчас уже никому нет дела до пары лишних трупов в белоснежной форме. Никто не смотрит на лица. Уже не имеет значения кто мы, и кто все остальные вокруг. Каждый автоматически становится врагом, мишенью.
Я вижу повстанцев. Солдаты в серой военной форме Тринадцатого дистрикта заполняют улицы. Они появляются из дверных проемов магазинов, расположенных на первых этажах высоких зданий, из узких улочек. Черные автоматы и каски сверкают в свете фонарей.
Капитолиец в порванном пальто дрожащими руками направляет автомат в сторону одного из повстанцев, но тут же замертво падает на землю с дыркой от пули во лбу.
Солдаты рассредоточиваются по улице. Отовсюду слышны короткие команды и шипение коммуникаторов.
Пит бросает на меня вопросительный взгляд, но я лишь качаю головой.
– Мы должны попасть во дворец, – почти одними губами произношу я.
Мы не имеем права упустить Сноу, прикрываясь спинами повстанцев. Нужно двигаться вперед.
Найти свой отряд я уже не рассчитываю. Остается лишь надеяться на то, что они всё еще живы. Может, Гейл исполнит свое обещание, и они с Джоанной не полезут под пули. Но я сомневаюсь, что они смогут остаться в стороне. Гейл и Джоанна. Это не те люди, которые испугаются, услышав выстрелы, и постараются спрятаться. Они из тех, кто встречает опасность лицом к лицу, а не спасается бегством.
Я стараюсь задвинуть мысли о своих друзьях в задний ящик. Сейчас нужно думать лишь о цели. Пытаюсь представить Сноу с моей стрелой в груди. Губы непроизвольно растягиваются в улыбке, которая со стороны, вероятно, больше напоминает гримасу.
Когда мы, наконец, добираемся до перекрестка, из-за угла появляются миротворцы. Я вовремя прячу автомат за спиной, потому как их не меньше сотни. Мы с Питом прижимаемся к стене, но никто не обращает внимания на двух капитолийских подростков со съехавшими набок париками.
Повстанцы, смыкая ряды, с готовностью встречают отряд миротворцев. Новая волна выстрелов сотрясает воздух. Напуганные и раненые беженцы не успевают покинуть улицу и, оказавшись под перекрестным огнем, замертво падают на асфальт. Сейчас никому нет дела до жителей Капитолия. Идет война за сам город.
От звуков выстрелов закладывает уши.
Мы с Питом пересекаем перекресток, когда земля содрогается от серии глухих взрывов. Несколько широких экранных панелей, размещенных на высоких столбах на тротуарах, со страшным скрежетом накреняются и разбиваются о землю, погребая под собой несколько десятков капитолийцев.
Одна из панелей чуть не накрывает нас с Питом, но он вовремя дергает меня за руку, и мы успеваем отскочить в сторону, приземляясь на асфальт. Я разбиваю губу и больно ударяюсь головой, а сверху на нас летит град из осколков от разбившейся витрины магазина, которую задела панель.
В ушах стоит звон. Во рту появляется неприятный металлический привкус. Тяжело вдыхая ртом воздух, наполняющийся горьким и вязким запахом гари, я приподнимаю голову и оглядываюсь по сторонам. Перед глазами все плывет. Пытаюсь вытянуть руку и нащупать Пита. В ладонь больно вонзается осколок стекла.
– Нисс, – сквозь звон слышу знакомый приглушенный голос. – Нисс, вставай!
Чьи-то сильные руки поднимают меня с асфальта. Слегка морщусь, когда холодные шершавые пальцы касаются разбитой губы. Хватаясь за лацканы зеленого пальто, пытаясь сфокусировать взгляд. В этот момент я вспоминаю этот голос. И это пальто.
– Финник, – тихо выдыхаю я.
– Тише, – шепчет он.
Сильная боль пронзает ладонь, когда Одэйр быстрым движением вытаскивает осколок.
Я растерянно оглядываюсь в поисках Пита. Сквозь пелену дыма, валящего из разбитой экранной панели, вижу его вместе с Боггсом. Командор пытается быстро осмотреть его на наличие повреждений, но Пит вырывается и, прихрамывая на левую ногу, подходит ко мне.
– Ты в порядке? – хрипло спрашивает он. По его лицу стекает тоненькая струйка крови, сочащаяся из пореза на щеке.
Хочется сказать, что я не в порядке. Хочется кричать и выть от того, что совершенно не понимаю, что делать дальше. Но я сглатываю свои эмоции и лишь киваю, промокая его щеку краем длинного рукава своего пальто. Пит слегка морщится.
С другого конца перекрестка все еще слышатся выстрелы. Капитолийцев на улицах меньше не стало. Все ближайшие здания переполнены беженцами. Любопытные взгляды наблюдают за происходящим из окон. А остальным ничего не остается, кроме как идти вперед.
Мы отходим к разбитой витрине.
– Остальных мы потеряли, – дрожащим голосом говорю я. Прижав кулак ко рту, несколько раз кашляю. Кажется, будто дым заполнил все легкие. – Но нам нужно двигаться вперед, и как можно скорее. Чем ближе повстанцы подбираются ко дворцу, тем больше вероятность, что мы упустим Сноу.
Мимо нас проходят два пожилых капитолийца. Они замедляют шаг и, слегка прищурившись, с подозрением вглядываются в наши лица. Еще до того, как кто-то из них откроет рот, чтобы позвать на помощь, я нажимаю на спусковой крючок. Два коротких выстрела, и старики замертво падают на асфальт, получив пулю в сердце.
– Уходим, – сухо бросает Боггс.
Пит берет меня за руку, и мы быстрым шагом направляемся в сторону дворца.
Те взрывы оказались не случайными. Похоже, Сноу, испугавшись напора повстанцев, активировал систему ловушек, превращая улицы в минное поле. Он пытается уничтожить мятежников массово, жертвуя сотнями, тысячами горожан.
У нас нет возможности запустить голо, не привлекая к себе внимания. Поэтому приходится пристроиться за группой капитолийцев, бредущих в сторону дворца. Если впереди окажется ловушка, то они узнают о ней первыми.
Вдалеке на несколько секунд появляется яркий луч. За пышными париками я не вижу что там происходит. Но пронзительные крики говорят сами за себя – ловушка.
Толпа продолжает двигаться вперед. Сморщив носы, люди переступают через изуродованные тела. Сапоги намокают от крови, растекающейся по асфальту. Яркий луч оказался смертельным, распилив тела на несколько частей.
Я мельком разглядываю трупы в надежде не увидеть знакомых лиц. Сердце замирает, готовое сорваться вниз, когда я натыкаюсь взглядом на розовый парик. Но приглядевшись внимательней, замечаю – убитая женщина ни капли не похожа на Джоанну. Я расслабленно выдыхаю и выпрямляюсь.
Неожиданно раздается пронзительный писк, а в следующую секунду кто-то резко толкает меня в сторону, и я падаю на асфальт рядом с трупом мужчины в синем пальто. Повернув голову, вижу, как в метре от меня женщина вспыхивает, словно спичка.
Боггс сидит рядом, быстро похлопывая перчаткой по загоревшемуся меху на его сапогах. Это он толкнул меня, спасая от вспыхнувшего пламени.
Воздух пропитывается запахом паленых волос и горелого мяса. Желудок подводит, и меня рвет на асфальт. Я вытираю рот рукавом пальто. На мягком голубом кашемире остается большая часть косметики с лица.
Пит помогает мне подняться на ноги. Осматриваясь по сторонам, натягиваю шарф на нос. И в этот момент замечаю два знакомых силуэта, исчезающих в ближайшем переулке. В свете фонаря мелькнул розовый парик.
Едва не вскрикнув, срываюсь в ту сторону, забыв об осторожности. Сердце готово выпрыгнуть из груди, когда я, заворачивая в переулок, врезаюсь в широкую спину. Сильные руки, смыкаясь на моей спине, на мгновение отрывают меня от земли. Я тяжело дышу. Слезы подступают к глазам.
– Китнисс, – шепчет Гейл, прижимая меня к груди.
– Что случилось? – за моей спиной раздается запыхавшийся голос Пита.
Гейл выпускает меня из рук, и я оборачиваюсь к Питу. Вслед за ним в переулке появляются Боггс и Финник.
– Почти все в сборе, – выдыхает Гейл.
– Финник, – тихий голос Джоанны раздается из-за его спины.
Девушка стоит, прислонившись к стене. Яркая помада на ее губах оттеняет неестественную бледность лица. Джоанна тяжело дышит, на лбу выступили капельки пота. И тут я замечаю, что она держится за бок, а сквозь ее пальцы сочится кровь.
Финник подходит к Джоанне. Он отодвигает ее руку, рассматривая рану.
– Нас узнал один Капитолиец, – говорит Гейл, касаясь пальцами лба девушки. – Он выстрелил раньше, чем мы успели спохватиться.
– Хреновый из него стрелок, – усмехается Джоанна, морщась от боли. – Прибил бы на месте, и дело с концом.
– Повезет, если органы не задеты, но… – Финник запинается.
– В лагерь для беженцев нам нельзя, – я качаю головой. – Там ее уж точно узнают.
– Остается одно, – Пит переводит взгляд на Боггса. – У повстанцев есть рабочие коммуникаторы. Нужно связаться с Лайм и попросить помощи.
– Я поведу ее, – вызывается Гейл.
– Нет, – отрезает Боггс. – Ты идешь дальше вместе с остальными. Мы не можем упустить Сноу.
Гейл растерянно смотрит на Джоанну.
– Все нормально, – тихо произносит она. – Сейчас ты нужен Китнисс.
– С тобой все будет в порядке, – Гейл подходит к ней ближе и, нежно проведя пальцами по щеке Джоанны, целует ее в губы.
– Не лезь под пули, – улыбается она, когда он отстраняется.
Гейл, усмехаясь, качает головой.
– И обещай, что вернешься, – улыбка мгновенно исчезает с лица Джоанны. Я вижу, как дрожат ее губы.
– Обещаю, – хриплым голосом отвечает мой друг.
Боггс вытаскивает из кармана голо и нажимает на несколько кнопок.
– Командор Боггс, – поднеся прибор к губам, четко проговаривает он. – Передаю управление солдату Китнисс Эвердин, отряд 451, – Боггс протягивает мне прибор. – Назови свое имя.
Дрожащими руками беру голо.
– Солдат Китнисс Эвердин, – произношу я.
Из прибора поочередно раздается писк разных тональностей. Теперь голо мой.
– Удачи, – кивает мне Боггс. Он подхватывает Джоанну на руки, и через несколько секунд они скрываются за углом переулка.
Я глубоко вздыхаю, крепко сжимая голо в руке. Теперь каждое наше решение будет зависеть только от меня.
========== Глава 44 ==========
Demien Rice – 9 Crimes
Площадь перед президентским дворцом переполнена людьми. Здесь сотни, тысячи капитолийцев. Раненые, напуганные. Стенания и плач сливаются в единый гул, эхом отдающийся от бетонных стен высоких зданий.
За спиной мерцает яркая вывеска магазина, на ступенях которого мы стоим, наблюдая за происходящим на площади. До дворца остается лишь километр, и я растерянно окидываю взглядом пеструю толпу, мешающую нам добраться до цели. Огромные металлические ворота еще открыты, и небольшой поток людей медленно проходит на территорию дворца под пристальным надзором миротворцев. Но я понимаю – места хватит не всем. А значит, мы должны стать теми счастливцами, кому повезет больше. Нужно как можно быстрее попасть к воротам.
Снегопад усиливается. Крупные хлопья снега, подхватываемые сильными порывами ветра, летят в лицо, попадают за шиворот. Капитолийцы зябко кутаются в шарфы, плотнее запахивают пальто.
– Как мы проберемся через всю эту толпу? – Финник оглядывается по сторонам.
Прежде чем я успеваю что-либо на это ответить, замечаю, как снежные хлопья, повинуясь воздушному потоку, начинают быстро закручиваться по спирали. Подняв голову, вглядываюсь в ночное небо. Снег попадает в глаза, но сквозь белоснежную пелену проглядывается темная тень, бесшумно скользящая над площадью. Планолет. Повстанцы уже здесь.
– Смотрите, – взглядом указываю остальным на небо над нашими головами.
– Мы опоздали, – тихо произносит Пит.
Мы видим, как люди один за другим начинают поднимать руки, указывая пальцами на планолет. Пронзительные крики разрывают воздух. Капитолийцы в панике пытаются как можно быстрее прорваться к воротам. Словно огромная волна, толпа бросается вперед. Люди яростно расталкивают друг друга руками. Кое-где слышны выстрелы. Каждый хочет спасти свою шкуру. Чужая жизнь сейчас не в цене.
– Скорее! – кричит Гейл.
Мы уже хотим нырнуть в гущу толпы, когда яркая вспышка озаряет небо, выхватывая из темноты силуэт планолета. А потом раздается взрыв.
Я не успеваю заметить откуда была выпущена ракета. Планолет вспыхивает ярким пламенем, а затем новый взрыв разрывает корпус на тысячи обломков, разлетающихся в разные стороны. Основная часть корпуса врезается в невысокое здание в западной части площади. Земля содрогается. К небу вздымаются клубы пыли, когда бетонные блоки обрушиваются на мостовую, погребая под собой сотни людей.
– Нам нужно двигаться дальше! – я пытаюсь перекричать толпу.
Сквозь шум и крики не слышу собственного голоса. Горло начинает саднить.
Гейл, прищуриваясь, оглядывается по сторонам.
– Зайдем с востока, – наклоняясь к моему уху, говорит он. – Это чуть дальше от ворот, но народу там меньше.
Я поднимаюсь на две ступени выше и смотрю в ту сторону, куда указал Гейл. В восточной части площади действительно не так много народу. Похоже, даже есть возможность пробраться вплотную к ограде.
Я киваю Гейлу и машу остальным, призывая двигаться за мной. Мы быстро спускаемся по ступеням и ныряем в узкую улочку между соседними высокими зданиями. Пробираться сквозь толпу нет смысла – мы потеряем слишком много времени.
Стараемся двигаться как можно быстрее. Срываясь на бег в переулках и расталкивая толпу при пересечении улиц, мы добираемся до восточной части площади за 15 минут. Миновав последнее здание в нужном нам направлении, заворачиваем за угол и оказываемся у высокой ограды, окружающей президентский дворец.
Я оглядываю металлические прутья и сжимаю в руке голо, задумываясь о том, насколько сильный взрыв необходим, чтобы проделать в ограде дыру. Вряд ли голо обладает достаточной мощью.
Мы снова пристраиваемся за группой капитолийцев, бредущих к воротам. По пути я выбрасываю автомат, отобранный у миротворца, чтобы меньше привлекать к себе внимание. То же делают и остальные. Теперь у нас остается лишь оружие, спрятанное под одеждой.
– Наверняка планолет запустили, чтобы проверить будут ли Капитолийцы обороняться, – тихо говорит Гейл. – Они могли бы разнести дворец за пару минут.
– Какой в этом смысл? – хмурится Финник.
– Если они защищаются, – произносит Пит, – значит Сноу все еще во дворце.
Непроизвольно сжимаю крепче его руку. Сердце начинает биться быстрее. Шанс взять Сноу еще не потерян.
За тридцать минут мы преодолеваем больше половины пути. До ворот остаются жалкие несколько сотен метров. Кажется, мы уже почти у цели. Но я не успеваю этому обрадоваться.
Судя по выстрелам и крикам, раздающимся вдалеке, повстанцы прорвали оборону миротворцев и начинают двигаться к президентскому дворцу. Охрана реагирует молниеносно. Огромные ворота с громким скрежетом захлопываются перед сотнями капитолийцев. Миротворцы смыкают ряды, держа автоматы наготове. Люди пытаются протиснуться через плотный строй солдатов в белоснежной форме, но тщетно. Совсем близко раздаются выстрелы. Миротворцы быстро усмиряют толпу парой пуль, отправленных в чьи-то головы. Капитолийцы в испуге пятятся назад. Они еще не поняли, что президент бросил их умирать.
– Нужно убираться отсюда! – кричит Финник. Его рука придерживает рукоять автомата под пальто.
Я растерянно оглядываюсь по сторонам. Капитолийцы застыли на месте в надежде на то, что президент снова откроет для них свой дом. Они все еще верят.
Рядом с нами стоит женщина, крепко держа за руку светловолосую девочку, чем-то напомнившую мне Прим. Тот же возраст, те же светлые волосы, аккуратно заплетенные в две косички. Щеки девочки покрыты румянами, а ногти накрашены розовым лаком. Она испуганно озирается по сторонам и жмется к матери.
– Когда президент нас пустит? – спрашивает она.
– Скоро, – дрожащим голосом отвечает женщина. – Очень скоро. Потерпи.
Похоже, она и сама понимает, что президент уже не откроет ворота. Просто не хочет пугать дочь.
Я отворачиваюсь от них, прижимаясь к Питу. Во мне поднимается волна злобы. В дистриктах детям с самого малого возраста приходится привыкать к мысли о том, что с двенадцати лет им предстоит участвовать в смертельной жеребьевке. С малого возраста они трясутся от страха, узнав о Голодных играх и о том, что они могут попасть на них.
Но теперь в нашем дистрикте больше некому бояться. Двенадцатого больше нет. И все из-за Капитолия. Я вспоминаю разрушенные дома, человеческие останки. Что-то новое ломается во мне в этот момент. Живот начинает неприятно тянуть.
Я уже готова сорваться вперед, чтобы бросить активированный голо в отряд миротворцев, убивая заодно несколько десятков капитолийцев, когда за спиной раздается страшный скрежет. Я не успеваю даже обернуться. Руки Пита резко дергают меня в сторону. Мы приземляемся на асфальт. Страшный грохот сотрясает землю, а воздух разрывают жуткие крики.
Когда оборачиваюсь на звук, мне кажется, что я вижу перед собой ад. Асфальт крошится и складывается, словно куски пенопласта. Люди быстро исчезают в разверзнувшейся бездне. Скрежет металла подтверждает мою догадку. Эта ловушка похожа на мясорубку в Транзите, но здесь она намного больше. Ловушка поглощает в себя почти половину площади. Капитолийцы пытаются цепляться за гладкий асфальт, до крови стирая пальцы, но он продолжает крошиться, и они срываются вниз, попадая в движущиеся лезвия.
Сноу все еще борется. И теперь он решил уничтожить всех.
Край ловушки совсем близко. Мы с Питом поднимаемся на ноги, и я оглядываюсь по сторонам, выискивая глазами Гейла и Финника. Замечаю их в нескольких метрах от нас как раз в тот момент, когда асфальт под ними содрогается и, не удержавшись, они оба падают в бездну.
Из моей груди вырывается нечеловеческий крик.
– Гейл! – я срываюсь к краю ловушки.
Пит бросается вслед за мной. В этот момент мне кажется, будто вся жизнь проносится перед глазами за те несколько секунд, что я бегу к ловушке. Наше знакомство с Гейлом. Соперничество, переросшее в крепкую дружбу. Охота, совместные походы в Котел.
Я уже готова упасть в обморок, когда голос Пита выводит меня из ступора.
– Китнисс, помоги! – кричит он мне.
Я падаю на колени на краю ловушки и вижу Финника и Гейла, из последних сил держащихся за край небольшого выступа. Металлические лезвия двигаются несколькими сантиметрами ниже их ботинок.
Пит пытается вытащить Финника, а я тяну руку к Гейлу. Земля снова содрогается под нами, и я хватаюсь за края асфальта в попытке удержаться.
Сжав зубы, Гейл хватается за выступ, но его пальцы начинают соскальзывать.
– Руку! – кричу ему.
Я вряд ли смогу его вытянуть, но не попытаться не могу. Похоже, и Гейл понимает это. Он слегка качает головой и еле заметно шевелит губами.
«Не надо».
Гейл боится, что, вытягивая его, я могу упасть сама. Он не хочет, чтобы я жертвовала собой ради него.
– Руку, Гейл! – снова кричу я. Глаза начинает застилать пелена слез.
Гейл держится из последних сил, но и руку мне не протягивает. Я уже собираюсь придвинуться ближе к краю, но кто-то резко отталкивает меня в сторону. На помощь Гейлу бросаются Пит и Финник.
Я судорожно выдыхаю и оглядываюсь по сторонам. Капитолийцы ринулись к ограде, не пытаясь, как мы, кому-либо помочь. В нескольких метрах от меня, почти на самом краю ловушки, к толпе жмутся женщина с дочерью, которых я видела раньше.
Глядя на девочку, снова вспоминаю Прим. Опершись руками на асфальт, я пытаюсь подняться на ноги, но новый толчок сотрясает землю. Поднимаю взгляд и вижу две светлые косички на самом краю ловушки.
Быстро вскакиваю на ноги и бросаюсь к девочке. Похоже, она пыталась вытянуть свою мать и упала сама. Но я успеваю схватить ее руку, падая и больно ударяясь грудью об асфальт. Резкая боль пронзает плечо. Мокрая ладошка выскальзывает из моей руки, которая теперь хватается за пустоту, а оборвавшийся крик разрывает в клочья мою душу.
Я так и застываю на краю этой ловушки, на краю ада, пока руки Пита не вырывают меня из оцепенения. Он поднимает меня с асфальта и тянет в сторону. Но я не двигаюсь с места, глядя на огромные движущиеся в разные стороны металлические лезвия. Засунув руку в карман, вытаскиваю оттуда тяжелый черный прибор, нажимаю на маленькую кнопочку на задней панели и подношу его к губам.
