Текст книги "Незапертые чувства (СИ)"
Автор книги: Muza_90
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Распустив волосы, скручиваю их в неаккуратный пучок на затылке. Быстро скидываю с себя одежду на пол и залезаю под душ.
Тёплые струи воды, змейками растекающиеся по телу, не помогают расслабиться. Я беру мочалку и до боли втираю гель с ароматом хвои в кожу, будто пытаюсь стереть дрожь и мурашки.
Как только замечаю, что кожа покраснела от моих стараний, смываю с себя пену и выключаю воду. Вытершись насухо, я распускаю волосы, и они рассыпаются по моим плечам.
Заворачиваюсь в полотенце и, сделав глубокий вдох, открываю дверь и тут же замираю на пороге.
С прикроватной тумбочки исчезла лампа, на ее месте – три толстых парафиновых свечи. Их пламя чуть колышется из-за открытого окна, отбрасывая на стены причудливые тени.
Пита в комнате нет.
Я быстро подхожу к шкафу и открываю дверцу. Нахожу просторную футболку и надеваю ее поверх полотенца. Оно тут же соскальзывает с моего тела и падает на пол. Футболка оказывается достаточно длинной, чтобы скрыть бедра. Я закидываю полотенце в шкаф и забираюсь в постель, прикрывая ноги одеялом.
В этот момент в комнату заходит Пит. На нем – белая майка и черные пижамные брюки.
– Я думал, ты еще в ванной, – тихо говорит он, улыбаясь.
Я нервно сжимаю пальцами одеяло.
– Нет, – улыбаюсь ему в ответ.
Пит присаживается на край кровати и кладет руку на мое колено.
– Китнисс, – начинает он.
Но я не даю ему ничего сказать, резко подавшись вперед и целуя в губы. Мои ладони ложатся на его грудь и плавно перемещаются на плечи.
Пит отвечает на поцелуй, придерживая мой подбородок. Я откидываюсь на подушки, увлекая его за собой. Но он тут же отрывается от моих губ. Его ладони упираются в матрас по обе стороны от моих плеч. Пит нависает надо мной, внимательно всматриваясь в мое лицо.
– Ты уверена? – шепотом спрашивает он.
Кончиками пальцев касаюсь его щеки, губ.
– Уверена, – выдыхаю я и уже готовлюсь к поцелую, прикрывая глаза.
Но Пит не двигается, и с моих губ срывается стон.
– Что не так? – я приподнимаюсь на локтях, выскальзывая из-под его тела.
– Не испечем хлебец? – грустно усмехается Пит.
– К черту хлебец, – качаю я головой. – Бумага и карандаш есть?
Пит удивленно приподнимает бровь, но все же тянется к тумбочке, чтобы достать блокнот и карандаш. Он внимательно наблюдает за мной, пока я сосредоточенно пачкаю бумагу темно-серым грифелем, торопливо выводя неаккуратные слова.
Через пару минут я откидываю карандаш в сторону и, вдохнув побольше воздуха в легкие, начинаю читать то, что написала:
– Пит Мелларк, много лет назад ты подарил мне надежду и спас мою семью. Твоя любовь вернула нас домой с арены. Я хочу, чтобы ты был моим напарником всю жизнь, даже если ей суждено быть недолгой. Я клянусь тебе в своей любви.
Выдохнув, поднимаю глаза. Пит улыбается и протягивает ко мне руку, чтобы забрать блокнот. Он берет с одеяла карандаш и что-то дописывает ниже.
– Китнисс Эвердин, – наконец, произносит он, даже не глядя в блокнот. – Я люблю тебя, сколько себя помню. Последний месяц стал для меня самым счастливым временем, несмотря на все наши злоключения. Я обещаю быть тебе надежной опорой в жизни. Что бы не случилось, я всегда буду рядом. Я клянусь тебе в любви и верности. Ты будешь моей женой?
– Я уже твоя, – шепчу я.
Не сводя с меня взгляда, Пит откладывает блокнот в сторону. Его пальцы дотрагиваются до моего запястья и поднимается выше, едва касаясь кожи. От этого движения по телу пробегает волна мурашек.
Пит мягко обхватывает мое лицо ладонями, поглаживая щеки большими пальцами.
– Моя, – выдыхает он мне в губы и целует.
Я ощущаю приятную дрожь и легкое покалывание в кончиках пальцев. Нежный поцелуй перерастает в страстный. Я зарываюсь пальцами в мягкие волосы Пита.
Он отрывается от моих губ и слегка давит на плечи, укладывая меня на подушки. Ногой Пит слегка сдвигает одеяло, вытаскивая его из-под наших тел и, ухватив за край, укрывает нас по пояс. Он хочет, чтобы мне было комфортно.
Мы, не отрываясь, смотрим друг другу в глаза. Я сгибаю ноги в коленях так, что Пит оказывается между ними. Странное новое ощущение напоминает, что на мне нет белья. Сердце пропускает удар, а дыхание сбивается. Приятная тяжесть его тела отдается легкой пульсацией где-то внизу живота.
Мои руки лежат на талии Пита. Я слегка сжимаю пальцы и выразительно смотрю на его губы. Улыбнувшись, он склоняется ко мне и снова целует. Поцелуй крадет весь кислород из моих легких. Я задыхаюсь. Шумно вдыхаю воздух через нос.
Поцелуи разжигает в нас пожар. Мы забываем про неловкость.
Я хватаюсь за края майки Пита и тяну ее вверх. Он на мгновение отрывается от моих губ, чтобы помочь ее снять. Я нетерпеливо отбрасываю майку на пол и, наконец, касаюсь нежной кожи на груди Пита, медленно провожу рукой до живота. Чувствую его напряжение.
Пит перемещает свои губы на мою шею. Я хватаю воздух ртом, запрокидывая голову назад.
Руки Пита касаются моих бедер и медленно перемещаются на талию. Он поднимает голову и с легким удивлением смотрит мне в глаза. Кровь приливает к щекам.
Я слегка приподнимаюсь ему навстречу и задираю руки кверху. Пит нежно проводит ладонями по моей коже и медленно стягивает с меня футболку. Его взгляд опускается на мою шею и еще ниже.
Первый мой порыв – прикрыться руками. Но я вовремя подавляю его. Сейчас я полностью обнажена перед Питом, и это заставляет тело дрожать.
Пит видит мое смущение и нежно целует меня. Это успокаивает. Его ладонь снова ложится на мою талию. Пит начинает медленно перемещать ее выше. С каждым его движением во мне все больше нарастает странное, но приятное напряжение.
Чувствую, как теплая ладонь касается груди, и я вздрагиваю от этого нового ощущения. Кожа покрывается мурашками. Пит чувствует это и отрывается от моих губ, чтобы посмотреть мне в глаза. Он словно проверяет мою реакцию на свои действия.
В этот момент оконная занавеска резко взлетает к потолку от порыва ветра. Свечи гаснут, погружая комнату в полумрак, рассеиваемый лишь лунным светом.
Я провожу пальцами по лицу Пита и приподнимаю голову. Целую его щеку, немного сползаю на постели и дотягиваюсь губами до шеи. Пит резко втягивает ртом воздух.
Я улыбаюсь оттого, что делаю ему приятно. Сжимаю коленями бедра Пита и слегка двигаю ими, пытаясь снять его брюки. Пит помогает мне избавить его от последней детали одежды.
Сердце стучит с бешеной скоростью. Мы никогда не заходили так далеко, как сейчас.
Пит не торопится с решительными действиями. Он слегка сдвигается вниз. В следующую секунду я чувствую, как его губы касаются моей груди. Его язык начинает выписывать незамысловатые узоры на моей нежной коже. Эта мучительно нежная ласка заставляет меня выгибаться под ним.
Мы оба томимся в сладком предвкушении.
– Пит, – умоляюще шепчу я, сжимая его плечи пальцами.
Он приподнимается, чтобы успокоить меня коротким поцелуем. Потом мы несколько секунд возимся, пытаясь принять удобное для нас обоих положение.
Я замираю. Мое тело немеет в ожидании нового ощущения. Но в следующее мгновение я ощущаю тесный толчок и меня накрывает волна боли. Я даже вскрикиваю от неожиданности.
– Больно? – замирая, тихо спрашивает Пит.
– Немного, – я морщусь.
Чувствую, как что-то теплое и липкое стекает по коже, когда он немного отстраняется.
– Подожди, – я хватаюсь за предплечья Пита, удерживая его в себе.
Наше тяжелое дыхание звучит в унисон. Пару минут мы не двигаемся. Простынь пропитывается влагой, но я не хочу смотреть.
– Попробуй еще раз, – шепчу я.
Пит снова начинает двигаться. Медленно, осторожно. Я впиваюсь ногтями в его кожу. Тихо хнычу.
– Прости, – выдыхает Пит.
– Все нормально, – быстро говорю я. – Это пройдет. Просто…
Я глубоко вздыхаю и утыкаюсь носом в его плечо, прикрывая глаза.
Мне было известно, что в первый раз близость не бывает легкой и приятной. Нужно просто пройти через это. В конце концов, раньше я испытывала и более сильную боль.
Эти мысли придают мне чуть больше уверенности. Я слегка двигаю бедрами. Это движение отзывается болью, перемежающуюся с отдаленным и неожиданно приятным ощущением внизу живота.
– Кажется, прошло, – ободряюще шепчу я.
Пит медлит, целуя меня в губы. Я нетерпеливо сжимаю ногами его тело. Он делает новую попытку. Боль не уходит, но само возбуждение и ощущение Пита во мне доставляют удовольствие. Я прикусываю губу, впитывая в себя каждое его движение.
Воздух судорожно врывается в легкие в перерывах между поцелуями. Я не удерживаю стон боли, смешанного с удовольствием, сорвавшийся с губ. Прикрываю рот рукой, до боли кусаю пальцы. Приподнимаюсь и начинаю покрывать поцелуями плечо Пита, слегка прихватываю его кожу губами. Слышу его тихий стон.
Я чувствую, как Пит напрягается все больше с каждой секундой. Он делает еще несколько глубоких толчков, а потом его тело заходится в легкой дрожи, и он обессиленно опускается на меня. Я прижимаюсь лбом к его плечу. Пит тяжело дышит.
Некоторое время мы лежим в объятиях друг друга без движений, привыкая к новым ощущениям. Немая боль начинает слабеть, оставляя за собой тянущую тяжесть.
Меня переполняют эмоции. Это, наконец, произошло. То, чего я так страстно желала. Я благодарна судьбе за то, что наша первая близость случилась не в неволе, в пыльных отсеках Тринадцатого дистрикта. Пит хотел подождать, и как всегда оказался прав. В этот момент я чувствую себя счастливой. Нет угрызений совести из-за чувств Гейла, нет опасений из-за того, что мы с Питом еще слишком молоды. Все произошло в нужном месте и в нужный момент.
Я полностью расслабляюсь. Пит дарит мне нежный поцелуй и ложится рядом, притягивая к себе. Веки тяжелеют от усталости и я, наконец, проваливаюсь в сон.
Сотворила спин-офф к этой главе.
Любителям пары Джоанна/Гейл читать обязательно.
http://ficbook.net/readfic/1635969
========== Глава 31 ==========
Я открываю глаза и слегка морщусь от яркого солнечного света, заполняющего комнату.
Рука Пита лежит на моей талии. Я слегка приподнимаю ее и аккуратно переворачиваюсь на другой бок, придвигаясь ближе к его груди.
Пит еще спит. Я с улыбкой рассматриваю его умиротворенное лицо. Этот плавный изгиб губ, невероятные скулы.
Вспоминаю вчерашнюю ночь. Сладостная истома приятной волной разливается по телу. Я невольно напрягаю мышцы от нахлынувшего возбуждения.
Ощущаю приятное покалывание, когда я провожу подушечками пальцев по щеке Пита. Он чувствует мое прикосновение. Его ресницы слегка подрагивают, и он открывает глаза.
– Привет, – шепчу я, улыбаясь.
Пит тянется к моим губам, и в следующее мгновение я уже тону в нежном поцелуе. Его рука плавно скользит по моей обнаженной спине, и тело заходится сладкой дрожью.
– Ты в порядке? – тихо спрашивает Пит, отрываясь от моих губ.
– Да, – киваю я. – Почему ты спрашиваешь?
Он смущенно опускает глаза:
– Ничего не болит?
Я отрицательно качаю головой, несмотря на слегка болезненное, тянущее ощущение внизу живота. Но это, скорее всего, нормальное явление, поэтому я ничего не скажу ему.
– А у тебя? – я стыдливо прячу лицо в подушке.
Пит смеется. Мягко схватив за запястья, он притягивает меня ближе к себе и переворачивается на спину. Я опираюсь локтями на его живот, путешествую ладонями по нежной коже груди. Мы не отрываясь, смотрим друг другу в глаза. Пит пальцами перебирает прядки моих спутанных волос.
В этот момент с первого этажа доносится грохот. Я мгновенно соскальзываю с Пита и прикрываюсь одеялом.
– Подъем, детки! – раздается голос Хеймитча. – Сегодня у нас важный-преважный день!
Мы переглядываемся, не сдерживая нервные смешки. Пит сжимает мою руку и, поднеся ее к лицу, целует ладонь. Это, словно своеобразная молчаливая поддержка – мы оба переживаем за судьбу Эффи, она дорога нам.
Пит слезает с постели и начинает подбирать с пола нашу одежду. Я стыдливо отворачиваюсь. Хоть мы и стерли все границы между нами этой ночью, мне все еще трудно без смущения смотреть на его обнаженное тело.
Одевшись, Пит открывает один из ящиков комода и достает оттуда иголку. Взяв с тумбочки блокнот, он аккуратно вырывает листок с нашими клятвами и залезает на постель, чтобы прикрепить его к стене над изголовьем.
Я с улыбкой внимательно наблюдаю за его действиями.
– Мы принесли друг другу клятвы, – улыбается Пит. – Мы почти женаты.
– Для меня это важнее обычаев, – тихо отвечаю я.
Пит присаживается на колени рядом со мной, внимательно всматриваясь в мое лицо.
– Хоть я не против надеть платье Цинны, если мы сможем победить, – слегка запинаюсь. – Я принесла тебе клятву. Ты мой муж.
Пит придвигается ближе и целует меня.
– Я люблю тебя, Китнисс Мелларк, – с улыбкой шепчет он мне в губы.
– Ну уж нет, – смеюсь я. – Смена фамилии только после официальной церемонии.
– Согласен, – кивает он и снова целует.
Я запускаю руку в его белокурые волосы. Кислород покидает легкие. Сжимаю пальцами ткань его футболки.
– Я сам вас сейчас из постели вытащу! – угрожающий голос Хеймитча звучит в опасной близости от двери в спальню. С лестницы слышатся глухие шаги.
Пит резко отстраняется от меня и соскакивает с кровати.
– Я задержу его, – он приглаживает растрепавшиеся волосы. – Жду тебя внизу.
С этими словами он выходит из комнаты.
Я откидываюсь на подушки и делаю несколько глубоких вздохов. Очарование этого утра начинает медленно растворяться в пучине нашего общего мрака. Снова приходит беспокойство, нервозность… Мы не сможем отсиживаться в этих домах вечно. Каким должен быть наш следующий шаг?
Теплые струи воды напоминают руки Пита, нежно ласкающие мое тело. Я стараюсь задвинуть мысли о нашей ночи в дальний угол своего подсознания, но все же невольно дотрагиваюсь до тех участков кожи, которых касались его нежные пальцы.
Смотрю на свое отражение в зеркале: щеки трогает легкий румянец, глаза поблескивают. Сейчас я кажусь себе невероятно красивой. Неужели именно любовь делает девушку настолько прекрасной?
Медленно расчесываю волосы. Не хочу плести косу, оставлю распущенными.
Мне приходится надеть вчерашнюю одежду – я так и не заходила в свой дом, чтобы взять какие-нибудь вещи. Только свой свитер я меняю на футболку Пита.
По дому уже распространился волшебный запах блинчиков и горячего шоколада, когда я спускаюсь вниз. Все уже собрались на кухне. Энни разливает густую коричневую жидкость по чашкам. Остальные сидят за столом.
– И что же за важный-преважный день сегодня? – я с шумом отодвигаю стул и сажусь за стол рядом с Питом.
– И тебе доброе утро, солнышко! Отлично выглядишь, кстати! – Хеймитч с усмешкой кивает на мою футболку.
Я пропускаю слова ментора мимо ушей, продолжая выжидающе смотреть на него.
Энни ставит передо мной чашку и тарелку с блинчиками. Я отпиваю немного шоколада, обжигая язык.
– Я связался со своими людьми в Тринадцатом, – начинает Боггс, отодвигая пустую тарелку в сторону. – Плутарх послал ищеек по всей стране, чтобы найти нас.
– Ты связался с Тринадцатым? – я со злостью хватаю вилку и сжимаю ее в кулаке, борясь с желанием вскочить на ноги и врезать Боггсу как следует. – Нас сдадут!
– Эти люди – никогда, – спокойно отвечает Боггс. – Они не жалуют Плутарха и подчиняются только мне.
Пит кладет ладонь на мой сжатый кулак, и я невольно расслабляю руку.
– Вчера у меня появилась идея, – продолжает Боггс.
Награждаю его недоверчивым взглядом.
– Китнисс, послушай его, – поворачиваясь ко мне, произносит Гейл.
– Какая идея? – я начинаю ковырять блинчик вилкой.
– Плутарх все еще не знает что произошло, – говорит Боггс. – Мы настроим закрытый канал связи с Бити. Сообщим о стычке с миротворцами. Плутарх не будет знать где мы находимся, но убедится в том, что мы все еще на их стороне.
– Они захотят вернуть нас в Тринадцатый, – хмурясь, произносит Пит.
– Не вернут, – отрицательно качает головой Хеймитч.
Я перевожу на него удивленный взгляд. Не понимаю, чего они добиваются, потому как глупее плана мне еще не доводилось слышать.
– Это конечная точка, – произносит Джоанна, задумчиво крутя в руках столовый нож. – Послезавтра планируется начало штурма. Мы отправляемся в Капитолий.
Я замираю. Чувствую, как начинает подергиваться веко.
– Потому мы и решились связаться с Тринадцатым, – говорит Гейл.
– Мы обезопасим себя от преследований хотя бы с одной стороны, – тихо произносит Пит. Его взгляд устремлен в одну точку. – И так мы можем быть уверенными в безопасности семей Китнисс и Гейла.
– Штурм? – я слегка встряхиваю рукой волосы. – Так скоро?
– Орех уничтожен, Китнисс, – Боггс протягивает мне через стол свой прибор.
Я беру его в руки и наклоняюсь к Питу, чтобы ему тоже было видно. На экране прибора проигрывается видеозапись об уничтожении Ореха.
Горные породы, ослабленные взрывами, словно жидкость, стекают по склонам горы, вздымая к небу огромные клубы пыли. В следующий момент на экране появляются новые кадры. Из железнодорожного туннеля выбегают люди. Раненые, отравленные дымом, испуганные. Некоторые, завидев вооруженных солдат, поджидающих их снаружи, пытаются сбежать. Их и тех, кто начинает сопротивляться, расстреливают на месте.
Не досмотрев видео до конца, я кладу прибор на стол экраном вниз.
– Капитолий в панике, – Хеймитч откручивает крышечку маленькой фляги и добавляет ее содержимое в свою кружку. – Сноу больше не толкает речи. Ему теперь нечего сказать. Они загнаны в угол. Пути к столице отрезаны для их союзников. Они лишены продовольствия.
– Командоры захваченных дистриктов уже согласовывают свои действия, – продолжает Боггс. – Мы должны подтвердить свое участие.
– Иначе, в Капитолий нам не прорваться, – кивает Гейл.
Я поднимаю голову и оглядываю присутствующих. Крессида нервно гнет пальцы, Поллукс ковыряется в своей тарелке, а Мессала, подперев голову рукой, смотрит в одну точку. Финник с беспокойством смотрит на Энни. Девушка сидит, замерев, с пустым выражением лица. Джоанна все еще держит в руках нож.
Вот они, наши боевые резервы. Глупо.
– Все мы не можем отправиться в Капитолий, – обращаюсь я к Боггсу. – Хеймитч слишком стар.
Ментор начинает кашлять, подавившись содержимым кружки.
– Спасибо, солнышко, – хрипло ухмыляется он.
– Энни там тоже не место, – решительно произносит Финник.
– Финник, – тихо произносит Энни, хватаясь за его руку.
– А они? – я киваю на Крессиду и ее команду. – Они нам ни к чему, это обуза.
– Мы должны смонтировать фильм о вашем участии в штурме, – отвечает Крессида.
– Фильм? – переспрашивает Пит. – Как вы себе это представляете?
– Нас отправят в самый спокойный район, – говорит Боггс. – Пройдетесь по улице с оружием, постреляете по окнам.
Гейл и Джоанна одновременно фыркают.
– Нас для этого убивали на тренировках? – усмехается Мейсон, швыряя нож на тарелку.
– А вы думали, я пущу вас в бой? – Боггс приподнимает бровь. – Достаточно с вас боев.
– А Китнисс? – Пит скрещивает руки на груди. – После всего её снова ждет арест?
– Думаю, после падения Капитолия мы сможем решить эту проблему, – Хеймитч пожимает плечами. – Плутарх вряд ли заполучит власть в свои руки. Мы выйдем из-под власти Тринадцатого. А в остальных дистриктах достаточно претендентов на место Сноу.
– Я должна убить Сноу, – я встаю из-за стола. – Это самое главное. На остальное – плевать.
Меня сейчас не волнует, кто из командующих восстанием получит место Сноу. У меня есть цель – навсегда избавить Панем от запаха роз и крови.
========== Глава 32 ==========
Тонкая белая занавеска, подхватываемая порывами прохладного ветра, колышется и переливается в лунном свете. С улицы доносится пение птиц
Я лежу на боку, глядя в сторону окна. Рука Пита покоится на моей талии. Его теплое размеренное дыхание приятно щекочет мою обнаженную спину.
Еще час назад эту комнату наполняли судорожные вздохи и громкие стоны. Мы не могли насытиться друг другом, ощущая близость пугающего нас всех дня.
И сейчас, когда Пит мирно посапывает за моей спиной, я лежу, не в силах заснуть. Сердце все еще отбивает учащенный ритм. Мысли, словно рой ос, мешают мне расслабиться.
Я не согласна стрелять по окнам домов, бесцельно бродя по пустым улицам. Думаю, Боггс понимает это. Я четко озвучила свою цель. И с ним или без него я отправлюсь на поиски человека, сломавшего наши жизни.
Сжимаю руки в кулаки, когда вспоминаю его мерзкое лицо и этот запах. Розы и кровь.
Прижимаю руку ко рту. К горлу резко подступает тошнота. Меня бросает жар. Я делаю несколько глубоких вздохов. Ощущаю неприятный дискомфорт. Не хочу возиться и мешать Питу спать. Мне нужно больше воздуха.
Я аккуратно выскальзываю из постели. Замерев, прислушиваюсь к дыханию Пита. Он убирает руку с того места, где я только что лежала, и переворачивается на другой бок.
Я надеваю махровый халат и, засунув ноги в тапки, спускаюсь в кухню. Залпом выпиваю стакан ледяной воды, отчего в голове на мгновение появляется неприятная тянущая боль. Я сжимаю зубы и зажмуриваю глаза до тех пор, пока это ощущение не исчезает.
Запахнув плотнее халат, выхожу на улицу через парадную дверь и спускаюсь на две ступени. Стряхиваю рукой невидимую грязь и присаживаюсь на холодный камень. Нужно было захватить с собой какую-нибудь подстилку.
Оперившись локтями на колени, я прижимаю ладони к горящим щекам.
Хочется, чтобы прохладный ветер унес все плохие мысли из моей головы. Но шелест листвы и пение птиц не отвлекают, не вытягивают из поглощающего мрака. Сегодня даже руки Пита не смогли защитить меня от этого.
Я смотрю на небо. Пытаюсь сосчитать ярко мерцающие звезды. Даже нахожу созвездие, которое однажды показал мне отец. Мы часто выбирались на улицу по вечерам, чтобы посмотреть на эти небесные светила. Нам, жителям дальних дистриктов, приходилось искать утешения в красоте природы, в то время, как все вокруг было тронуто уродством бедности и смерти.
Тихий шорох сухой травы вырывает меня из воспоминаний, заставляя резко вскочить на ноги.
– Это ты, – я расслабленно выдыхаю и сажусь на свое место.
Ночью все звуки обостряются, и даже Гейл не может подкрасться незаметно.
– Не спится? – тихо спрашивает он, присаживаясь на одну ступень ниже.
– Не могу собраться с мыслями, – отвечаю я, нервно потирая ладони.
Гейл поворачивает голову и окидывает меня внимательным взглядом.
– Одно радует, – я отворачиваюсь в сторону. – Скоро все кончится.
– Нам нечего бояться, – говорит Гейл, протягивая ко мне руку.
Я без раздумий вкладываю свою руку в его большую теплую ладонь.
– Все пройдет легко, – продолжает мой друг. – Капитолийцы до смерти напуганы. Они понимают, что той жизни, которую они знают, скоро придет конец.
– Возможно, и для нас все изменится, – я опускаю голову, разглядывая наши сплетенные руки.
– Ты действительно хочешь убить его?
– Да, – резко отвечаю я. Прикрыв глаза, продолжаю уже более спокойным тоном, – Сноу разрушил не одну жизнь. Он обязан расплатиться. За Пита, за Финника и Энни, за семью Джоанны.
Гейл громко вздыхает.
– Думаешь, это принесет тебе облечение? – почти шепотом спрашивает он.
Я ничего не отвечаю, потому что просто не знаю ответ на этот вопрос. Возможно, к жертвам в моих снах прибавится лицо старика. Я буду кричать, видя его снова и снова. Но я не смогу отказать себе в удовольствии пронзить его грудь стрелой, увидеть, как гаснут его змеиные глаза, как жизнь покидает это старое тело.
Мысленно содрогаюсь от жгучей жажды мести, затмевающей разум. Возможно, каждому должна быть дана возможность раскаяться. Но не ему. Только не Сноу.
– Я чувствую пустоту, – я отпускаю руку Гейла. – Кажется, что все закончится, и больше не будет жизни.
– В смысле? – Гейл хмурится.
– Знаешь, бывает, ты задумываешься над тем, что будет завтра, послезавтра, – отвечаю я. – Мы можем представить себе этот день, спланировать. Сейчас впереди лишь пустота. Не знаю, чего ожидать.
– Это происходит, когда сильно переживаешь, – пожимает плечами Гейл. – Я чувствовал подобное, когда ты была на играх. Не мог представить, как ты возвращаешься домой.
– Все было непредсказуемо, – я вздыхаю. – Как и сейчас. Не уверена, что все действительно будет так легко, как может сейчас казаться. Сноу не дурак. Он не опустит рук до последнего. Даже если знает, что ничего не изменить.
– Я верю в то, что удача будет на нашей стороне.
Я начинаю улыбаться, но в следующую секунду мое выражение лица меняется.
– Что задумал Плутарх? – пальцами тереблю пояс халата. – Зачем он убил Койн, если нет уверенности в том, что он сможет заполучить власть в свои руки?
– Сам не могу понять, – качает головой Гейл. – Во главе восстания всегда была Койн. Она запустила этот механизм. Койн назначила командоров, распределила их по Дистриктам. Но после ее смерти они не особо настроены на подчинение Плутарху. Он Капитолиец. Командоры сквозь пальцы смотрели на его участие в деле восстания, но сейчас они относятся к нему предвзято. Никто не хочет видеть еще одного Капитолийца новой главой страны. Вряд ли Плутарх ожидал этого.
– Откуда ты все это знаешь? – прищурившись, смотрю на друга.
– Говорил сегодня с Боггсом, – Гейл задумчиво смотрит в сторону моего дома. – Он весь день переговаривался со своими людьми, даже связался с командором Лайм из второго. Повстанцы разбивают лагерь со стороны гор. Скорее всего, мы отправимся туда завтра вечером.
Я обхватываю колени руками и слегка покачиваюсь взад-вперед.
– Кискисс, – на мою спину ложится сильная рука.
Я исподлобья смотрю на Гейла.
– Я всегда тебя прикрою, – он переходит на шепот. – Верь мне.
Растягиваю губы в притворной улыбке. Я знаю, что могу положиться на Гейла. Мы все еще напарники по охоте. Но я предпочту сама попасть под пули, нежели позволю ему рисковать из-за меня своей жизнью.
========== Глава 33 ==========
Я подхожу к краю уступа, расположенного высоко на склоне горы. Далеко внизу лежит широкая долина, усеянная огнями Капитолия. Во мраке ночи городская иллюминация переливается всеми цветами радуги.
Пока еще безмятежный и спокойный город завтра превратится в ад. Звон бокалов и смех сменятся звуками выстрелов и криками ужаса. Капитолий превратится в огромную Арену. Не будет никаких правил. Не будет жалости.
В течении семидесяти четырех лет они убивали детей, чтобы показать свою власть. Завтра мы придем, чтобы забрать ее из их мертвых рук.
В Капитолии живет чуть больше пяти миллионов человек. И мне не жаль ни одного из них. Они заслужили своей участи.
Я ёжусь от порыва холодного ветра, обхватывая себя руками. Меня пробивает легкая дрожь.
Это не страх. Я его больше не испытываю.
Это предвкушение. Жажда мести.
К назначенному Боггсом времени я возвращаюсь к шатру командоров, откуда уже доносятся возмущенные голоса и чья-то ругань.
Я отодвигаю рукой полоску плотной ткани, служащую вместо двери, и прохожу внутрь. Вокруг стола в центре шатра собралось куча народу. Откуда они все набежали?
– Эта схема устарела, – голос Боггса едва не срывается на крик. – Они наверняка заменили все ловушки!
Я протискиваюсь вперед и замираю, завидев человека, с которым спорит наш командир.
– Солдат Эвердин, рад вас видеть! – Плутарх Хэвенсби расплывается в улыбке.
Ловлю на себе обеспокоенный взгляд Пита, стоящего по правую руку от Боггса. Откашлявшись, я невозмутимо прохожу к столу.
– Добрый вечер, Плутарх, – наигранно вежливо приветствую бывшего распорядителя и быстро поворачиваюсь к Боггсу. – О каких ловушках идет речь?
Он не отвечает. Скрестив руки на груди, Боггс не сводит взгляда с Хэвенсби.
Тот кладет на стол небольшой черный прибор и нажимает на какую-то кнопочку. В воздухе появляется голографическое изображение.
– Это один из кварталов города, – объясняет мужчина, затем нажимает на другую кнопку, и изображение начинает пестрить маленькими огоньками разного цвета. – Огоньки символизируют ловушки. Каждая из них калибрована. Один тип ловушки – один цвет. Это может быть что угодно – от бомбы до стаи переродков. Стальные дротики, кислота, ядовитый газ – множество подлых штук. Но любая ловушка служит для того, чтобы либо захватить вас, либо убить. Последнее вероятней всего.
– Откуда вы знаете это? – хриплым голосом спрашиваю я.
– Он сам придумал большинство из этих ловушек.
Перевожу взгляд на командора Лайм, вышедшую вперед. Я уже познакомилась с ней сегодня, когда мы только прибыли в лагерь. Лайм – женщина средних лет, высокого роста и с мускулистым телосложением. Увидев ее лицо, я сразу узнала в ней еще одного победителя. Трибут Второго дистрикта, выиграла пару десятилетий назад. Вспомнила по тем видеозаписям, которые передала нам Эффи перед последней Жатвой.
– Это самая свежая схема, – Плутарх скрещивает руки на груди. – Мы выкрали ее перед тем, как покинуть Капитолий. Они не знают, что мы владеем этой информацией.
– Даже с учетом этого мы будем пробираться вслепую, – Гейл задумчиво вглядывается в схему. – Они наверняка уже активировали новые ловушки. Прошло несколько месяцев после Квартальной Бойни. Капитолийцы не глупы.
– Значит, мы будем более внимательны, – я пожимаю плечами.
Плутарх улыбается, глядя на меня.
– Вот она, жажда победы, – весело усмехается он. – Вы бесстрашны, солдат Эвердин.
Я вижу, как белеют костяшки пальцев Гейла, когда он сжимает руки в кулаки. Вижу, как Джоанна стискивает зубы. Пит неотрывно смотрит в одну точку. Я не могу понять эмоций по его лицу.
– Командор каждого отряда будет иметь свой голограф – мини-версию этой схемы, – продолжает Плутарх, указывая на голограмму на столе. – Вы сможете идентифицировать ловушки.
Плутарх продолжает что-то говорить, но я уже не слушаю его. Все мое внимание сосредоточено на мигающих разноцветных огоньках. Схема буквально пестрит ими. Смерть будет поджидать нас на каждом шагу. Одно неверное движение, и ты покойник.
– Постреляем по окнам, – тихо произносит Финник мне на ухо.
Я не заметила, как он бесшумно подкрался ко мне с другого конца шатра.
– Это война, – я качаю головой. – И думать было нечего, что все пройдет легко.
Я оглядываюсь и замечаю, что Энни здесь нет.
– Где Энни?
– Плутарх отправил ее обратно в Тринадцатый, – почти шепотом отвечает Финник. – Ей тут не место.
Значит, он уже попрощался с ней. Возможно, они больше никогда не увидятся.
– Ничего не напоминает? – Финник указывает рукой на схему.
Я нервно усмехаюсь.
– Думаю, на Играх было куда безопасней.
– Плутарх, – Лайм слегка прищуривается, глядя на бывшего распорядителя. – Вы решили проблему с убийством президента Койн?
Я замираю. Никто не в курсе, что именно меня обвинили в этом убийстве. А сам Плутарх не знает, что мы подозреваем его.
– Наши люди нервничают, – продолжает командор. – Если это совершили шпионы Капитолия, то вся наша операция может оказаться под угрозой.
– Должен признать, сначала произошла ошибка, – Плутарх бросает на меня мимолетный взгляд. – Изначально мы арестовали не того человека. Но в настоящее время убийца уже не представляет опасности. Можете не волноваться об операции.
