Текст книги "Brainstorm (СИ)"
Автор книги: Miss_Ank
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)
Глава 23
Паб Clover оказался на удивление уютным и симпатично украшенным к празднику: повсюду еловые ветви, нарядные гирлянды, разнокалиберные носки на каминной полке – настоящий дух Рождества. Видимо, владелец был католиком.
По залу полукругом были расставлены столы на четырёх человек, на каждом горела свеча в корзинке из еловых веточек, поблёскивали бокалы и столовое серебро. На небольшом возвышении вроде сцены стояла пушистая ёлка, украшенная шариками с изображениями клевера. Под ней яркой кучей громоздились разнокалиберные коробки с подарками от тайных Сант с прилепленными стикерами, на которых были указаны имена одариваемых. Воспользовавшись моментом, когда Джастин и Маннс отвлекутся, я быстро сунул свой конверт в блестящую разноцветную груду и затесался в толпу.
Мы с Джастином и Маннсом заняли один из столиков сбоку от сцены, откуда просматривались все остальные, включая места напротив, куда, судя по бутылке Moët & Chandon на столе, должны были сесть Брайан и Дженсен. Я поискал взглядом в пёстрой разношёрстной толпе Жен, но не увидел. Лорен и Гэмбл, сидевшие через три стола от нас в компании каких-то мужиков, пялились на нас, и я неожиданно для себя подмигнул обеим. Коэн поджала губы, а Сара улыбнулась. Прогресс.
К нам подошёл официант и осведомился, что мы предпочитаем в качестве аперитива: шампанское, вино или сразу (чо уж там!) виски. Я попросил шампанского, парни последовали моему примеру. Мне не хотелось напиваться раньше времени, тем более учитывая, что я ничего не ел.
Играла весёлая музыка, по стенам скользили разноцветные огоньки, остро и приятно пахло хвоей, смесью разнообразных духов, люди переговаривались, смеялись, бродили по залу, комментировали груду подарков… Я лениво потягивал шампанское и думал, что впервые за много лет я праздную Рождество по-настоящему. На прошлой работе мы тупо выпили в офисе и разошлись: ни подарков, ничего… А здесь – словно сам Санта взял нас под контроль, бдительно следя, чтобы атмосфера праздника была соответствующей.
Возле входной двери произошло оживление, и толпа людей, которые ещё не заняли своё место, расступилась, пропуская тех, кого ждали все, и я – особенно. Как вы понимаете, я сейчас не о Кинни.
Брайан шёл впереди, улыбаясь, холёный, сногсшибательно эффектный, в расстёгнутом пальто, белоснежной рубашке с закатанными рукавами, облегающих брюках, подчёркивающих задницу и не оставляющим никакого простора для воображения. Я невольно подался назад, в тень, хотя вряд ли в этой пестроте он меня вообще разглядит.
За ним шёл Дженсен. Куртка цвета хаки с меховой опушкой, на блестящем мехе поблёскивали капли влаги. Та же одежда, что и утром. Улыбка, на которую хотелось ответить. Эклз взмахнул рукой, и я обратил внимание, что он снял свой обычный браслет. Вместо этого на запястье красовался тонкий серебряный ремешок часов, очевидно недешёвых.
Он скользил взглядом по залу так, словно кого-то искал. Отвечал на приветствия, на улыбки, прихватил с подноса бокал с шампанским, но глаза продолжали бродить по лицам, выискивая… меня?
Я привстал, оказавшись на свету, и слегка взмахнул рукой, когда Дженсен проходил через пустое пространство в центре зала, направляясь к своему столу. Он мгновенно обернулся, словно только ждал этого жеста, и я улыбнулся одними губами, мягко обласкав его взглядом. Дженсен неуверенно ответил на мою улыбку и тут же отвернулся, чересчур быстро и слишком нервно. Но в том, что он хотел увидеть именно меня, я не сомневался.
Кинни перехватил наш быстрый обмен взглядами и дёрнул ртом, но я, изобразив равнодушие, отвернулся и преувеличенно оживлённо заговорил с Маннсом, краем глаза наблюдая, как Дженсен и Брайан садятся на свои места, и рассаживаются остальные гости. Эклз поднёс к губам бокал, и я снова поймал его беглый взгляд, но не ответил, продолжая трепаться с Маннсом. В животе было щекотно, голова кружилась, но я сохранял ясность мысли. Приближался решающий момент, и я не хотел проебать его. Мой звёздный час, как-никак.
Музыка слегка притихла, и на сцену внезапно выскочили двое: невысокий парнишка с волосами, убранными в короткий хвостик, с рожками на обруче на голове, и Женевьев в охренительно коротком красном платье с белой опушкой и колпачке Санты. Я услышал, как Маннс рядом со мной судорожно закашлял, и снисходительно похлопал его по спине.
– Всем пррривет! – завопила Кортез, и зал зааплодировал, откликнувшись одобрительным гулом. – Хочу всех поздравить с тем, что этот долгожданный момент, наконец, наступил, и мы все собрались здесь, чтобы отпраздновать Рождество так, как только мы это умеем делать! – Она подмигнула, и зал взорвался воодушевлёнными возгласами. – Сегодня я исполню роль Самого Главного Санты, а Стив Лепски, – она игриво пихнула «рогатого» в бок, – будет моим оленем Руди. Да, Стиви?
– Да, – мрачно отозвался парнишка и потряс рожками.
Жен обвела зал сверкающим от возбуждения взглядом.
– Итак, дорогие гости, завязываю с прелюдиями и перехожу…
-… к сексу! – заорал кто-то. Жен кокетливо поправила волосы, а я бросил беглый взгляд на Эклза: тот смеялся, в отличие от Кинни, который выглядел хмурым. То-то же.
– Для секса ещё слишком рано, Джордж! – крикнула Жен, и все расхохотались. – А вот для подарков от тайного Санты – самое время! Приступим, девочки-мальчики?
Дождавшись одобрительных воплей, она крутанулась на месте так, что её юбчонка взлетела до неприличных высот, и Маннс рядом со мной издал неопределённый сдавленный звук. Конечно, куда этой холёной выдре Лорен до моей Кортез, которая воистину девочка-огонь.
– Итак, Руди, – провозгласила Жен, – давай!
«Олень» наклонился, вынул из кучи блестящую коробку и протянул Кортез, которая стояла с интригующим лицом, словно ведущая Оскара, не больше, не меньше.
– Что тут у нас? – Жен выдержала паузу и выкрикнула: – Тайный Санта поздравляет Мэри Ларсен!
В зал выскочила невысокая рыженькая девушка в очках, и все зааплодировали. Жен вручила ей коробку и спросила, интимно понизив голос:
– Есть подозрения, от кого?
– Открою и сообщу на ушко, – засмеялась Мэри, вызвав волну одобрительных возгласов и свиста, и вернулась на место.
Дело пошло бодро. «Руди» доставал подарки, Жен звонко зачитывала имена одариваемых, вручала коробки, пакеты и конверты, которые часто разворачивались прямо на месте, после чего Кортез дотошно выясняла насчёт тайного Санты. Звучали выкрики с мест, предположения, смех… Я смеялся и аплодировал вместе со всеми, пока меня ощутимо не ткнули в бок. Джастин.
– Чего сидишь, Джей? – улыбнулся он. – Тебя вызывают!
Я оторопел и бросил взгляд на Жен, которая держала в руках небольшую плоскую коробочку, перевязанную голубой лентой. Кортез выжидательно смотрела на меня, и я поднялся с места, ощущая себя в прицеле заинтересованных взглядов.
– Новичкам везёт! – провозгласила Жен, когда я подошёл к сцене, избегая смотреть на стол, за которым сидели Кинни и Эклз, но их взгляды я чувствовал очень хорошо… – Держи, Па… Джаред! И давай, открывай прямо щас, а то отберу, – её глаза смеялись, в них неожиданно появился жгучий интерес, и у меня мурашки побежали по телу. Коробочка приятной тяжестью легла в ладонь, и я, слегка помедлив, потянул за ленточку.
Шуршащая бумага спланировала на пол. Я открыл простую коробку и обалдел: на бархатной подстилке голубого цвета лежала шикарная фляжка. Обтянутый кожей с тиснением серебристый металл мягко поблёскивал в свете ламп. Дорогой подарок. Блядь, ОЧЕНЬ дорогой подарок.
Я обвёл взглядом зал, сердце билось как сумасшедшее. Кто, ну скажите мне, кто, чёрт побери, рискнёт потратить кучу денег на сюрприз для парня, который работает здесь всего-то пять дней и которого знают-то от силы несколько человек? Гэмбл? Вряд ли. Лорен? Увольте. Маннс? Не похоже, чтобы у него водились свободные средства. Джастин? Я покосился на Тейлора, и он мне подмигнул, сохраняя невозмутимое выражение лица.
Чёрт, ну не Дженсен же! Ну не Дженсен же, правда?...
А вдруг… он?
Я осторожно глянул через плечо на Эклза. Он сидел в расслабленной позе, покачивая бокалом с шампанским, и смотрел на меня с дружелюбной улыбкой. Я перевёл взгляд на Кинни – тот вообще пялился в сторону с мрачным выражением лица.
– Ну так что? – весело спросила Жен. – Есть варианты?
– Есть, – ответил я. – Но тайна останется тайной. – Я отсалютовал всем фляжкой и удалился на своё место, провожаемый аплодисментами и разочарованным гулом.
Маннс тут же отобрал у меня подарок и восхищённо повертел в руках.
– Чувак, это охуеть какая вещь. Поди пару сотен точно стоит, если не больше. Кому-то ты тут здорово приглянулся, а? – Он толкнул меня в бок и подмигнул.
– Да, Джей, твой тайный Санта постарался, ничего не скажешь, – протянул Джастин. – Может, всё-таки Гэмбл? Лелеет надежду на бурный секс с симпатичным новичком-подчинённым?
– Идите вы, – отмахнулся я и бережно спрятал фляжку в карман куртки. В этот момент на сцене произошло какое-то замешательство, «олень» передал Жен очередной подарок, что-то шепнул, и я вздрогнул, выпрямившись и чувствуя, как сердце прыгает к горлу, да там и остаётся, перекрывая дыхание.
Кортез с загадочной улыбкой обвела зал, опустила взгляд, и я увидел в её руках свой конверт.
– А сейчас, – проговорила она, и люди притихли, видимо, заподозрив нечто грандиозное, – первый случай раскрытия инкогнито за сегодня! Тайный Санта не постеснялся стать явным, так что вручить подарок ему придётся – тра-да-да-дам! – лично!
Я дрожащей рукой поднёс к губам бокал и залпом допил остатки, ловя на себе вопросительные взгляды Маннса и Джастина. Меня трясло от дикого волнения, и я вытер вспотевшие ладони о джинсы. Жен смотрела на меня с лучезарной улыбкой.
– Итак, – произнесла она, и её голос зазвенел от радостного возбуждения. – Этот замечательный секретный конвертик наш Санта по имени Джаред Падалеки приготовил для… Дженсена Эклза!
Часть 25
Немая сцена. Кажется, в этот момент даже музыка, которая весь вечер звучала фоном, внезапно оборвалась. А потом зал реально взорвался свистом, улюлюканьем и бурными аплодисментами. А я стоял как вкопанный, глядя на Эклза, который замер, не донеся бокал до рта. Клянусь, в этот момент я не слышал и не видел ничего, кроме ошеломлённого лица Дженсена, его огромных, распахнутых от изумления зелёных глаз, почти физически ощущая, как наши взгляды переплелись воедино и задрожали, как невидимая струна, протянутая через весь зал.
Не сводя с него глаз, я вышел из-за стола и приблизился к Жен, которая с улыбкой протягивала мне конверт. Время вокруг меня замедлилось до консистенции прозрачного тягучего желе, окружающие звуки казались далёкими и глухими. И только Дженсен, медленно вставший со своего места, казался реальным. Живым. Далёким и одновременно очень близким.
Кажется, Кинни на мгновение схватил его за руку, словно не желая отпускать, но Дженсен, не сводя с меня взгляда, дёрнул кистью, высвобождаясь. Я смотрел, как он подходит ко мне, как шок и удивление на его лице сменяются преувеличенной весёлостью… кажется, он вспомнил, что должен играть до конца. Жен склонилась ко мне, что-то шепча на ухо, но я не слышал.
Я смотрел и не мог насмотреться.
Мои ноздри защекотал запах знакомого одеколона, каждой клеткой кожи, каждым нервом я впитывал его тепло – я чувствовал его даже на расстоянии, и в этом была самая настоящая магия... Как там говорится? Воздух между нами наэлектризовался… нет, он просто исчез, как досадная помеха, невидимая прослойка между мной и Дженсеном, мешающая как следует насладиться этой невозможной прилюдной близостью. Я понимал, что сейчас выдаю себя всем – и жадным ласковым взглядом, и полным разворотом тела в его сторону, фактически – раскрытыми объятиями, и тем, что считывалось на раз – флюидами лихорадочного возбуждения, исходившими от меня нескончаемым потоком.
Я вынул из рук Жен конверт и сделал шаг вперёд, вторгаясь в его личное пространство; Дженсен оказался совсем близко, но не отступил – то ли действительно остолбенел от неожиданности, то ли просто не хотел… Я набрал в грудь воздуха, облизнул губы и вложил в его руку свой подарок, на мгновение коснувшись тёплых пальцев. Он бегло взглянул на конверт и вновь – на меня, пристально, чуть нахмурив брови.
– С Рождеством, Дженсен, – тихо сказал я.
Мир не рухнул. Он взорвался оглушительно громкими, даже чересчур, аплодисментами и восторженными воплями. Жен хлопала меня по плечу и что-то верещала, глаза Гэмбл стали как плошки, Лорен таращилась на меня как на неведомую хрень, где-то за моей спиной что-то вопил Маннс… Дженсен, растерянно улыбаясь, посмотрел на зал, на Кинни, который застыл в позе «если б мог, я б щас…», и снова повернулся ко мне.
– Спасибо… Джей, – произнёс он негромко. – Это было… гм… неожиданно.
Я думал, он сейчас скажет «…и приятно», но Эклз умолк и явно не представлял, что делать дальше. Жен подскочила к нему и подхватила под руку:
– Дженс-Дженс-Дженс, мы все просто изнемогаем от желания узнать, что внутри, так что открывай! Эй! – крикнула она в зал. – Подбодрим нашего любимого креативного директора, а, «Киннетик»? От-кры-вай! От-кры-вай!
Зал моментально подхватил её крик. Я ждал. А что мне ещё оставалось делать…
Дженсен посмотрел на меня, я ответил лёгким пожатием плеч. Он улыбнулся, словно приняв решение, и поднял конверт над головой:
– Я уверен, что Джаред постарался с выбором подарка, – проговорил он громко, и зал моментально притих. – Но что-то мне подсказывает, что этот сюрприз предназначается мне лично, – он внезапно подмигнул, и я восхитился, насколько уверенно он держится. – Если это не сертификат в секс-шоп, то я обязательно поделюсь с вами впечатлениями чуть позже. После того, как закроюсь в подсобке и посмотрю, что внутри.
Зал захохотал, захлопал шутке, и Дженсен, отсалютовав мне конвертом, отправился на своё место. Я успел увидеть, как Кинни склоняется к нему и что-то говорит с напряжённым выражением лица, но Эклз продолжал улыбаться, кивать тем, кто орал громче всех, и мне пришлось отвернуться, чтобы ещё больше не затягивать свой завуалированный каминг-аут.
Судя по глазам Кинни, мне не жить.
Я вернулся за свой стол, и меня тут же облапали с двух сторон: Маннс, подпрыгивая, вопил, что я чокнутый подхалим и подлиза, Джастин, хохоча, сообщил, что более сексуального вручения подарка в жизни не видел, за исключением его собственного дня рождения, когда Брайан преподнёс ему хастлера с бантиком на члене.
Странно, но никакой неловкости я не испытывал. Что-то мне подсказывало, что всё прошло в точности как нужно. В глазах публики я выглядел наивным влюблённым новичком – стадия, через которую прошли многие в «Киннетике», – и отчасти это была правда, неожиданно сыгравшая мне на руку: пусть думают, что хотят. Что я потерял голову и пытаюсь таким образом добиться расположения шефа, что я решил выступить подобным образом в пику остальным, проще говоря, выебнуться: мол, плевать мне, смотрите, какой я крутой…
Главное, что Дженсен понял. По крайней мере, я надеялся, что понял. И, к сожалению, Кинни – тоже.
Дело оставалось за малым: чтобы Эклз действительно принял мой подарок. Задумка была такова, что до последнего он не мог знать, что прячется за безликим номером на открытке, и в мою пользу могло сыграть только его доверие. Согласится ли он пойти со мной неизвестно куда неизвестно зачем или вежливо отговорится делами? Впрочем, у него действительно могли быть дела… но тогда я просто позвоню Мэтту и перенесу сюрприз на другое время.
Как бы теперь узнать…
Жен закончила с подарками, с удовольствием вручив себе последний – кто-то преподнёс Кортез флакон хороших духов, и я подумал, что это мог быть Брайан. Кинни, словно прочитав мои мысли, метнул на меня ледяной взгляд. Я ответил ему невинной улыбкой. Наверняка уже всё высказал Дженсену, провались ты пропадом, сволочь блядская…
Музыка зазвучала громче, Жен спрыгнула со сцены и помчалась ко мне, проталкиваясь сквозь пары, выходившие на танцпол. Я едва успел встать, и она повисла у меня на шее, визжа от восторга.
– Бля, Падалеки, ну ты выступил… Ну ты ваще… Слушай, – зашептала она мне на ухо, – я умираю от любопытства: что там? Ну… я имею в виду, это же не сертификат в секс-шоп?! Нет, молчи… Нет, скажи! Мой выигрыш под угрозой?!
Я смеясь отстранил от себя девушку.
– Много будешь знать – плохо будешь спать. На вот, – я порылся в кармане и достал свёрток. – Это тебе от явного Санты. С Рождеством, Кортез.
Она вытаращила глаза, запрыгала на месте и торопливо порвала обёртку. На её ладонь выпала бархатная коробочка. С трепетом открыв её, Жен завизжала:
– О боже-боже-боже, Джей, какая… какая красотища!
Она вытянула руку, и я застегнул на её запястье браслет – очень симпатичная бижутерия: серебристая плетёнка с вкраплением маленьких фианитов. Над моим ухом завистливо присвистнул Джастин.
– Кортез, если это не предложение руки и сердца, то я не знаю…
– Иди ты, – кокетливо прокричала моя подруга, красуясь. – Нафиг мне его сердце сдалось вместе с рукой? Пусть другим предлагает, а я обойдусь хорошим, крепким, толстым… – Она поиграла бровями, и мы расхохотались, все втроём. Даже Маннс, который только что слюну не ронял, жадно разглядывая Женевьев.
Всё ещё смеясь, я взглянул в сторону Брайана и Дженсена. Кинни беседовал с Гэмбл, фривольно рассевшейся на краю стола в своём чересчур коротком для её возраста платье. Дженсена на месте не было, и я зашарил взглядом по толпе танцующих. Не найдя, я извинился перед ребятами и начал протискиваться между парочками в направлении туалетов. Во-первых, мне действительно приспичило, а во-вторых, я надеялся, что Дженсен исполнил своё обещание и отправился в уединённое место, чтобы вскрыть конверт.
В сортире я обнаружил парочку, которая увлечённо обжималась в тёмном уголке, сделал вид, что их не вижу, помочился и умылся ледяной водой, прогоняя головокружение. Моё опьянение достигло той стадии, когда надо было либо останавливаться, либо, забив на всё, пускаться в отрыв; в смеси с адреналином шампанское пузырьками вскипало в крови. Моя личная кессонная болезнь под названием «первая-настоящая-любовь».
Я вышел, споткнулся о пустую пивную бочку, слыша за стенкой оживлённый гул голосов, взрывы смеха, чёткий пульсирующий ритм музыки… На меня повеяло холодом, потянуло сигаретным дымком. Я сделал несколько шагов в сторону подсобки и обнаружил приоткрытую дверь чёрного хода.
В узком переулке, уставленном мусорными баками, было темно, хоть глаз выколи. Но я почувствовал его раньше, чем увидел: Дженсен стоял, прислонившись к противоположной стене, и курил, нахохлившись. Воротник его куртки был поднят, мех ласкал щёки и подбородок. Он словно ждал меня – поднял глаза, казавшиеся совсем тёмными на бледном лице, и мотнул головой, приглашая подойти.
Я стряхнул головокружение, шагнул к нему и встал напротив.
Дженсен выдохнул облачко дыма, щелчком зашвырнул сигарету в темноту, она полетела, рассыпаясь искрами.
– Я посмотрел, что в конверте, – проговорил он, сунув руки в карманы. – Я правильно понял, что это сюрприз?
Я вздохнул.
– Правильно.
– И ради него стоило устраивать весь этот спектакль?
Сердце сжало холодом, повеявшим от этих слов, но отступаться было поздно.
– Стоило, – сказал я. – Поверь мне.
Он усмехнулся в воротник.
– А ты настырный…
– Есть такое. Но я совершенно не хочу… – я запнулся. – В общем… ну… чтобы ты думал, что это всё ради них… – Я махнул рукой куда-то назад. – Мне вообще плевать, что там могут подумать… но если тебе это важно… их мнение… то я прошу прощения. Мне просто хотелось…
Он внимательно смотрел на меня, не двигаясь с места, и мне казалось, что я вижу, как пар от его дыхания оседает на тёмном мехе крохотными искристыми капельками.
– Мне хотелось сделать это ради тебя, – закончил я.
Он молчал, превратившись в тёмную тень на фоне ободранной стены, только глаза поблёскивали на ярком светлом пятне его лица.
– Чтобы ты знал, что мне не страшно, – прошептал я. – И я смогу сделать так, чтобы ты тоже ничего не боялся. Чтобы тебе тоже стало плевать. – Меня понесло, но я уже не мог остановиться. – Блядь… когда я увидел, как ты плачешь… я подумал, что больше всего на свете хотел бы защитить тебя… я не знаю, от чего, просто защитить. Чтобы больше никогда… Дженсен, я знаю, это звучит глупо, я знаю тебя всего неделю, но я за всю мою сраную жизнь не чувствовал ничего подобного… ни к кому. Это какое-то безумие, я понимаю… и я не собираюсь вовлекать в него тебя, если ты не хочешь, я уже сделал глупость с этим подарком… Но они думают, что я просто очередной влюблённый придурок, которому ничего не светит, так что тебе бояться нечего… Я просто хочу, чтобы ты знал, что я не очередной влюблённый придурок. Что я правда готов на всё, лишь бы…
– Джей.
Мне катастрофически не хватало воздуха и казалось, что я сейчас просто грохнусь перед ним в обморок, здоровый лось, позор какой… И это его короткое «Джей» на миг вернуло меня к жизни, подарило мне глоток воздуха. Я беспомощно смотрел на него, не зная, что ещё сказать, и нужно ли вообще.
– Джей, – проговорил он. – Слушай… Я… Ты сейчас наговорил мне столько, что разбираться во всём этом я готов только на трезвую голову, – он усмехнулся, и у меня немножко отлегло от сердца. – Давай вернёмся к началу. К твоему сюрпризу.
– Х-хорошо, – прошептал я.
– Я так понимаю, он для нас… двоих?
– Дженсен, пожалуйста, если ты не хочешь…
Он внезапно свирепо блеснул глазами, и я заткнулся.
– Я ненавижу, когда меня перебивают.
– Извини.
– Завтра я свободен.
– Извини? – я глупо хлопнул глазами.
– Окей, намёк не понят, – Дженсен досадливо поморщился. – Я принимаю приглашение.
Ледяные когти, терзавшие моё сердце, внезапно превратились в тёплые пальцы.
– Спасибо, – выдохнул я, чувствуя себя так, словно сиганул с моста в холодный Гудзон, а приземлился в чистые тёплые воды Индийского океана.
Он оторвался от стены, не вынимая рук из карманов, подошёл ко мне. Всё ещё закрытый, зажатый, но с невидимой брешью в защите, которая расширилась ещё немного. Ещё совсем чуть-чуть.
– Ты можешь мне доверять, Дженсен, пожалуйста… – пробормотал я, и он хмыкнул.
– Я знаю тебя всего неделю.
– Этого достаточно…
– Посмотрим.
Он обогнул меня, слегка задев плечом, и остановился за моей спиной.
– И ещё одно, Джей. Больше ни слова о… моей слабости. Для тебя это не козырь, а для меня – не игра.
– Хорошо, – прошептал я, глядя в стену перед собой. – Конечно, Дженсен.
Я услышал шорох и понял, что Эклз пожал плечами.
– Чёрт знает что… – пробормотал он себе под нос, шагнул и скрылся за дверью, оставив меня одного.
