Текст книги "Академия Дивинат, или Светлая для Темного принца (СИ)"
Автор книги: Милена Вин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Кэтрин поднялась с кровати, наши взгляды столкнулись, и я осознала, что все это время она наблюдала за мной. Изучала. Присматривалась и пыталась понять мои мотивы.
Осторожничала, как и я.
– Если ты, конечно, не против жить со мной в одной комнате, – улыбнулась она, кажется, заметив мое замешательство, которое я изо всех сил старалась скрыть.
– Не против.
Молча кивнув, она вышла, а я выждала минуту и только после достала из дорожной сумки лист бумаги и зачарованную перьевую ручку. Благодаря чарам все написанные слова проявятся, лишь когда письмо окажется в руках Лорда.
Я должна коротко изложить обо всем, что сегодня произошло, и в особенности упомянуть принцессу. Я чувствовала, что она сыграет не одну роль в моем задании, – следует держаться к ней как можно ближе. Кто знает, на какие меры придется пойти, чтобы добиться желаемого…
5. Летучая мышка. Элин
Остаток дня прошел спокойно.
Я разобрала все вещи, разложила учебники, более детально изучила армаг, узнала, какие завтра будут лекции и практики, и, сложив рюкзак, присоединилась к Кэтрин, когда она отправилась на ужин. В столовой она быстро переключилась на друзей, потому я отужинала одна и, не застав принца, вернулась в общежитие.
Ближе к часу ночи, удостоверившись, что соседка крепко спит, я накинула поверх пижамы черный плащ, сменила тапочки на ботинки и покинула комнату. Тишина и пустота в коридоре подействовали на меня благотворно, и я не ощутила ни капельки волнения, пока выбиралась через окно первого этажа.
Лорд предупредил, что я могу оставлять письма в двух местах: в конюшне академии и у знакомого трактирщика. Но сейчас отправляться в бар было бы слишком опрометчиво – я спустилась к конюшне, перед этим убедившись, что поблизости нет лунатиков и прочих любителей побродить по территории академии в ночное время.
Приоткрыв амбарную дверь – она, как назло, жутко скрипнула, разорвав гробовую тишину, – осторожно скользнула внутрь. Я ожидала увидеть обычных лошадей, но вместо них в широких стойлах находились поистине величественные создания, проснувшиеся с моим появлением и высунувшие любопытные морды через отверстия в денниках.
Никогда бы не подумала, что повстречаю пегасов в конюшне академии. Крылатые кони своего рода экзотика в королевстве Эрисфейл – их содержат крайне богатые люди, приближенные к королю. Впрочем, это же королевская академия… Так чему я, собственно, удивляюсь?
Один конь фыркнул – в недовольстве, должно быть, – когда я миновала его, чем вызвал нешуточный трепет в груди. Передернув плечами, я прошла дальше, отсчитав от двери пятую балку под крышей. Остальные пегасы тихо наблюдали за мной, не решаясь ржать и шуметь. За что им бесконечная благодарность…
Итак, оставалась положить письмо на балку, затем посыльный Лорда заберет его в удобное время. Только…
… как, черт возьми, туда забраться?
Не получится ни допрыгнуть, ни магию призвать. Последнее чревато серьезными последствиями: есть вероятность, что пегасы воспримут всплеск моей энергии как угрозу и поднимут на уши всех в округе. А магия у меня в принципе нестабильная, так что нет смысла надеяться на благоприятный исход.
Оценив обстановку, не обнаружив чудо-лестницы и поняв, что придется положиться на собственные силы, я взобралась на денник и, игнорируя зоркий взгляд пегаса, смотрящего на меня, наверное, как на чокнутую, влезла на пересечение брусьев. На коленях продвинулась чуть дальше, стараясь не смотреть вниз – а то от крыши до пола была приличная пугающая высота, – достала из кармашка плаща конверт и зафиксировала его в мелкой щели между балками. Никто не увидит его, пока не окажется в том же положении, в каком нахожусь я, – скрюченным и под потолком.
Из груди вырвался тихий вздох. Могло бы возникнуть облегчение, но где-то под сердцем продолжал биться страх, пуская мурашки по спине и рисуя в воображении картинки, как я срываюсь и падаю вниз.
Боги, и надо же было вам наградить меня боязнью высоты?
– Ты собираешься там спать?
Мужской голос неожиданно ударил по голове незримым молотом, и случилось то, чего я безбожно сильно боялась. Вздрогнула и сорвалась. Рука почти ухватилась за брус, но это было безуспешной попыткой. Ногти лишь царапнули дерево, и яс застрявшим в горле криком полетела вниз.
Свист ветра, ясно ощутимая прохлада в воздухе… и крепкие горячие руки, вмиг избавившие меня от ощущения холода.
Наверняка я переломала бы себе кости, а после еще и быстро восстановиться не смогла бы из-за ничтожной магии, если бы меня не поймали.
Но меня все же поймали. И – о боги! – я знала точно, кто этот нежданный спаситель. Его голос и жар, который касался кожи при такой опасной близости, ни с чем невозможно было спутать.
Я не открывала глаз, жмурилась, прижимая руки к груди. Боялась, хоть и повторяла про себя, что спокойствие – мое оружие. А он не отпускал, делая секунды ожидания невыносимыми.
Горячее дыхание у лица все же вынудило распахнуть веки. Лучше бы я этого не делала и притворилась… м-м… не знаю, может, потерявшей сознание?..
– Ну, здравствуй, летучая мышка.
Рейдан склонил голову набок, сокращая расстояние между нашими лицами, и я так же, как и в ту ночь в баре, почувствовала, что мое сердце стремится разбить ребра.
6. Любовное послание. Элин
– Расскажешь, по какой причине нарушаешь комендантский час и шатаешься по конюшням?
Сильный голос немного посуровел, давая понять, что его обладатель устал ждать, когда же я отважусь заговорить.
– А ты?
Бить вопросом на вопрос – не самая лучшая тактика, к тому же быстро вызывает у собеседника раздражение. Но сейчас у меня нет выбора. Я влипла по-крупному. Попалась в первый же день. И кому? Принцу, побери меня Тьма!
Но я выпутаюсь. Обязательно. И не из такого пекла выходила…
– А, точно, – незаметно вернув себе самообладание, натянула на лицо усмешку. – Не сразу приметила твои крылья. Должно быть, среди пегасов ты чувствуешь себя на своем месте.
Боги! Что же я творю?! Хамлю тому, кому, по замыслу Лорда, обязана понравиться.
Не с той ноты началось наше знакомство. Определенно не с той.
Но в данный момент я ничего не могу с собой поделать. Страх выбивает из меня часть осторожности, и я начинаю защищаться, пуская в ход грубость. Удивительно, что острый язык меня еще не погубил.
– По крайней мере, они воспитанные, – сухо выдал Рейдан. – В отличие от некоторых.
И резко отпустил.
Воздух застрял в легких и вылетел, как только я смачно шлепнулась на ягодицы. Не смогла сдержать мычания, тело загудело от боли, мышцы налились тяжестью. Но вся боль стремительно сгустилась в районе поясницы, и, крепко стиснув челюсти, я молча и с хлипким достоинством встретила абсолютно равнодушный взгляд.
Получила я за дело, но…
Тьма, как же я его ненавижу!
Эта неприязнь возникла еще в нашу первую встречу – поразила молниеносно. И уже тогда в баре я должна была понять, что он станет моим самым сложным заданием за все время службы у Лорда. Я не могла объяснить свою ненависть к принцу даже самой себе. Она была, и от нее не представлялось возможным избавиться. Как будто она всегда была во мне, ждала того часа, когда мы встретимся, чтобы вспыхнуть ярче солнца, захватить полностью.
Ненависть к нему для меня так же привычна, как привычна жажда воды для любого человека.
Может, оно и к лучшему. Отвращение не позволит мне отвлечься и пасть перед чарами Темного.
Пронзительный взгляд скользнул вдоль всего моего тела, метнулся к ногам и неожиданно стал крайне серьезным. Весь вид принца начал источать опасность и силу. Глянула туда же, куда и он, и задержала дыхание от мгновенно поразившей волны страха.
У ног лежал конверт. Проклятье. Похоже, вылетел из щели, когда я падала…
Мы переглянулись и, словно сговорившись, выждав секунду, одновременно дернулись к письму. Едва не столкнулись лбами – но я успела ухватить конверт кончиками пальцев. Сжала его и вскочила на ноги.
Глупо было надеяться, что Рейдана это остановит. Все произошло быстро, слишком быстро для обычного человека, но не для него: пугающий взмах крыльев, режущий слух свист, грубые пальцы на шее…
И вот я прижата к дверце денника. Обездвижена. Хватка оказалась такой сильной, что уже спустя миг я начала задыхаться. Даже и не подумала выпустить письмо, лишь ударила кулаком по его руке и с жалким видом вобрала воздуха – столько, сколько он мне позволил.
– Что в письме? – прорычал вдруг. Преисполненный злобы, недоверия и стали рык выбил из моего существа почти всю смелость. Не сбавляя силы в сжимающих горло пальцах, он попытался схватить меня за запястье, но я спрятала руку с конвертом за спину. – Не вынуждай меня ломать тебе кости.
– Там н-ничего… нет… – выдохнула с трудом.
Хватка чуть ослабла – я смогла глубоко вдохнуть. Но по лишенному мягкости тону и горящим фиолетовым огнем глазам стало ясно, что он не отпустит меня, пока не добьется правды. Пока я все не расскажу. А если этого не случится, он просто сломает мне руку. Он мог бы сделать это изначально – я не сомневалась – но отчего-то помедлил.
– Кому ты оставляешь послания? Кто твой хозяин?
Я ожидала подобных вопросов, но не готова была получить их в свой первый учебный день.
Как он это сделал? Как догадался?
Чересчур подозрительный и для него это вошло в привычку – ловить шпионов? Или я в самом деле где-то оступилась?..
Сердце бешено стучало, посылая дрожь по груди и ногам. Мысли бились в голове, и я лихорадочно придумывала, как выпутаться из этой ситуации. Вступать с ним в бой сейчас – несвоевременно и опасно. Я проиграю.
– Отвечай, – снова рычит и приближается к лицу непозволительно близко. Так, что я начинаю слышать его злое дыхание. – У тебя десять секунд.
– Я не понимаю, о чем ты.
Сглотнула и тотчас мысленно прокляла себя. Ни сглатывать, ни дрожать – не нужно делать ничего из того, что выдаст мою панику. Но уже было поздно. Он наверняка почувствовал, как страх жилкой запульсировал в моей шее.
– Я просто написала своему… – боги, помогите! – … любовнику…
Его взгляд тут же переменился. Брови выгнулись в легком удивлении, но глаза сохранили блеск недоверия.
– Покажи, – выдает холодно и властно. И медленно, капельку нерешительно отстраняется.
Возможность нормально дышать возвращается – я вбираю побольше воздуха, шумно выдыхаю. Грудь перестает жечь, но коленки все еще дрожат, а тело, готовое к новому удару, напряжено.
Мужчина молча протягивает ладонь. Что ж, сегодня я твердо уяснила: принц не отличается терпением…
Отдала ему конверт и мысленно взмолилась всем богам, чтобы они послали мне сил на одну-единственную простую иллюзию. Простую для других магов, но не для меня. Если я сейчас сотворю задуманное, опустошу себя магически дня на три.
Но выбора нет. Он раскроет конверт, увидит, что в письме нет ни слова и сразу же догадается, что оно было написано с помощью чар.
Вытащив изрядно помятый лист, он с каменным выражением вчитался в вызванные иллюзией строки.
Я удерживала их в голове, стараясь больше ни о чем не думать, чтобы слова не погасли раньше времени:
Милый Итан, я думаю о тебе днями и ночами. Наша последняя встреча была такой короткой. Мечтаю поскорее остаться наедине и…
Рейдан внезапно впился в меня взглядом. Протянул письмо, спросив:
– Ты в курсе, что у него есть невеста?
Нет, конечно. Я его даже ни разу не видела…
Но Итаном звали Старшего Смотрителя в Арсенале – его имя я услышала сегодня от Кэтрин.
Было опрометчиво использовать его: нет никаких сомнений, что за годы учебы в академии Рейдан сдружился со многими адептами, включая Смотрителя. Но импровизация требует рисков…
А иногда – жертв.
– В курсе. – Я повела плечами, забрала конверт, натянув на себя стервозно-равнодушный вид, и приложила максимум усилий, чтобы удержать его. – Сказала же, записка предназначена любовнику, а не возлюбленному.
На лице принца мелькнула тень отвращения.
Очевидно, он вписал меня в ряды продажных девок. И как теперь добиться его расположения, если он считает меня легкомысленной дурой?
– Еще раз замечу шастающей по территории академии в неположенное время – вылетишь отсюда без возможности повторного поступления, – произнес сурово и непреклонно, ловко скрыв и гнев, и неприязнь к моей персоне.
А вот мне не удалось подавить негодование столь же шустро. Но я промолчала. Сжала зубы и выбежала из конюшни, игнорируя боль в боку и шее.
Замечательно. Плюс три проблемы в копилку глобальных проблем.
Во-первых, нужно найти иной способ передавать Лорду письма. Нельзя допустить, чтобы наша связь оборвалась.
Во-вторых, теперь мне предстоит обворожить Итана, чтобы Рейдан не заметил неладного. Что-то подсказывало, что он не до конца поверил во всю эту чепуху с любовником. Уверена, он не оставит меня в покое и попробует убедиться в достоверности моих слов.
А в-третьих…
Мне нужно отдохнуть. Эта чертова иллюзия высосала из моего источника всю энергию, которую я копила целую неделю. Я кое-как передвигала ногами и из-за замыленного взора не поняла, как добралась до комнаты.
Шмякнулась на кровать, даже ботинки не сняла. Деревянная ширма была отодвинута, взгляд метнулся к нише, и мне почудилось, что Кэтрин не спит.
Кажется, она что-то сказала. Но… я не разобрала. Последняя ниточка, связывающая сознание с реальностью, оборвалась, и я провалилась в темноту.
7. Равный противник. Рейдан
Сильнее и быстрее. И еще сильнее… Пока меч в руке не покажется выкованным огнем из сереуна, самого тяжелого металла в мире, а крылья не нальются чудовищным напряжением от основания до самых кончиков. Но и тогда останавливаться недопустимо. Один намек на слабость – и у противника появится шанс на победу.
Но, к моей радости, мой оппонент в лице одногруппника – Уильяма Нериуса, наследника герцогства Хорндарк, лучшего студента Академии Дивинат и чересчур доброго для чернокнижника человека – уже начал выдыхаться. Что было на него совершенно непохоже. Обычно Уилл дрался с поразительной легкостью добрые десять минут и только после сдавал позиции, показывая всем, что не может одолеть меня, и в то же время доказывая, что способен продержаться гораздо дольше, чем многие темные легионеры.
Я знаю его достаточно, чтобы увидеть разницу в его настрое и отношении к тренировке. Мы дружим больше четырнадцати лет, с того самого времени, как его отец стал советником моего отца. Одним днем двое юных приверженцев черной магии положили начало крепкой дружбе. Всего-то и нужно было спасти девятилетнего Уилла от русалки, решившей утащить бедолагу на дно…
Потому сейчас я четко видел по рассеянному взгляду янтарных глаз, по слабым ударам и медленным движениям, что Уилл погрузился в вязкие мысли и не может из них выбраться, делая все бессознательно, как зачарованный влюбленной девчонкой глупец. Уверен, это вижу лишь я, ведь, судя по восторженным возгласам собравшихся во дворе студентов, для всех наш бой протекает как обычно.
Решив больше не мучить ни себя, ни Уильяма, я заканчиваю поединок, выбивая крылом меч из его руки и приставляя к скрытому за воротом горлу кончик жутко острого лезвия, сверкающего в проглядывающих сквозь облака лучах солнца.
– И вновь побежден, – шепчет Уилл, ловко выныривая из своих мыслей или столь же ловко делая вид, что он и не был поглощен никакими проблемами. Убирает меч в ножны, кивком головы выражает благодарность за бой, а я повторяю следом, стараясь держать себя в руках и не позволить любопытству вытрясти из друга причину его беспечности.
Впрочем, я догадывался, какова причина такого поведения. И сразу убедился в этом, как только Уилл нашел в толпе ту, что смогла выбить его из колеи.
Кэтрин.
Моя маленькая хитрая колдунья при желании могла очаровать любого, но Уильям долгие годы противился ее врожденным чарам – красоте и изысканности. В то время как она была от него без ума, будущий герцог оставался непреклонным, относясь к ней как к младшей сестре. Возможно, дело даже не в том, что она ему не симпатизирует как девушка, а в том, что он боится реакции короля Дерил-де-Лоя на ухаживания за его дочерью. Страх вполне оправдан, ведь Кэт с ранних лет обещана принцу из Сандарино, королевства эльфов. Разменная монетка, и от такого статуса не так-то просто избавиться.
Нашим участям нельзя позавидовать. Я тоже должен в скором времени жениться, но загвоздка в том, что жена – правильная, подходящая по одному важному параметру – еще не нашлась.
– Отличный бой, Ваше Высочество.
Передо мной замерла Софи с улыбкой милой, но уже настолько очерствевшей, что при виде нее возникает одна реакция – хочется скривиться и молча уйти. Прадес явно и сильно старается угодить мне, понравиться и набиться в невесты. Если закрыть глаза на скверный характер, который иногда проскальзывает в разговоре не со мной, то она могла бы стать отличной женой и королевой. Красива, изящна, с ярко-рыжими кудрями, своим оттенком указывающими на ее глубокую привязанность к огню. Да и знакомы мы с детства, дружили, пока Прадес не воспылала ко мне вовсе не дружескими чувствами…
Но в ней нет главного: способности стать сосудом. В адептке плещется мощное пламя, не утихает и может дать моему огню достойный отпор. Его нельзя подчинить в отличие от огня других стихийников. В ее источнике нет места для моей магии, а это все, что мне нужно от будущей жены – чтобы она забрала часть моих сил, пока те не разорвали меня изнутри.
Такого исключительного экземпляра я еще не встречал. Хаос меня побери… Почему в Эрисфейле нет ни одной слабой чернокнижницы?
– И это вы называете отличным боем?
На громкий, пропитанный вызовом и легким пренебрежением голос тут же отреагировали многие из собравшихся. В том числе и я.
Но я не ожидал услышать ее столь скоро.
Девушка из конюшни. Нахалка, притворившаяся любовницей Смотрителя Арсенала. Она хоть в курсе, что Итан до жути верен своей невесте и души в ней не чает?
Похоже, что нет. Хотя вполне возможно, что она имела в виду другого Итана: есть еще парочка в академии. Но один из них женат, второй свободный первокурсник. И лишь у одного Итана есть невеста.
Она не удивилась, когда я сказал о наличии у Смотрителя нареченной. Значит, либо была готова к подобной информации, заранее зная об этом, либо искусно притворялась. К последнему я склоняюсь больше, потому что…
… есть в этой девице что-то, что сильно напрягает и настораживает. Не дерзость во взгляде и тоне, не холодность облика и даже не острое внимание. Это нечто внутри, прямо у ее источника магии. То, чего не видно. То, чего я не чувствую.
В самом деле не чувствую – ни малейшего всплеска энергии. В отличие от остальных магов я острее улавливаю магию, а потому могу предугадать ход противника или определить, обессилен ли он. Но эта девушка словно пуста.
Пустой сосуд.
Нет. Абсурд. Даже и думать об этом не хочу. Кто угодно, но только не она. Конечно, я мог бы представить ее в роли своей жены, если бы наше знакомство случилось иным образом, отличным от того, что произошло ночью.
Вероятнее всего, нахалка меня ненавидит. И вчера, и прямо в эту секунду я вижу неприязнь в ее холодных серых глазах.
– Чем же тебе не понравился поединок? – вступилась Прадес. Ожидаемая реакция, но не к месту. – Его Высочество и Уилл всегда показывают высший класс в бою. Но когда они борются друг против друга – это захватывающее зрелище.
Медленно сбросив с плеча убранные в высокий хвост мглисто-черные волосы, девушка хмыкнула и намеренно выступила вперед, выбиваясь из толпы и оказываясь в кругу.
– Может, это и выглядит захватывающе… – начала она, скользнув по мне изучающим взглядом, – ... но лишь из-за крыльев. Они твое преимущество, Высочество. Огромное преимущество. За твоей спиной колышется оружие, способное уложить на лопатки всех во дворе. Поэтому ваш поединок лишен честности. А такие поединки – скука смертная. У них один исход: принц в любом случае выйдет победителем.
Она слегка перегнула палку. Всех победить я не смогу. По крайней мере, не сразу… Но, наверное, кое в чем она права.
Мои крылья действительно ценность и сила. Хотя в детстве они были подобны огромным мешкам с булыжниками, водруженным на спину. Было тяжело, крайне тяжело. Я был медленным, неуклюжим, легкой мишенью. Но со временем приловчился справляться с этой тяжестью, обратил ее в свое оружие и научился использовать в бою.
Крылья не мое бремя. Они величие и дар – наперекор всем слухам – но не главное оружие, а всего лишь часть меня.
От которой можно на время избавиться.
Я сделал шаг к девушке, оказываясь ближе, но недостаточно, чтобы уловить ее дыхание.
– Жизнь сурова, девочка. С какой стати она должна преподносить тебе слабых или равных по силе противников? Встречи с сильными неизбежны, и неважно, сколько мощи в них заключено: можно победить любого. Достаточно проявить смекалку.
Я посмотрел на нее в упор, но не уловил ни тени страха. Ничего, кроме выраженного отвращения. Любопытно, чем оно вызвано?
– Но раз уж мои крылья столь сильно мозолят глаза, я тебе уступлю. В этот раз.
– Рей… – начал было Уилл, но я остановил его жестом руки.
Напряг мышцы спины до боли в лопатках и, почувствовав, как крылья вздрогнули, резко расслабился, позволяя им расправиться и начать… опадать.
Я проделываю это уже не первый раз, но каждый приносит такие же боль и облегчение, какие возникли, когда я впервые сбросил со спины крылья. Перья закружились вокруг смерчем и, стремительно обратившись в воронов, дернулись вверх. Громадная черная стая сомкнулась высоко над нашими головами, закрыв путь солнечным лучам, а после, следуя мановению моей руки, вороны разлетелись в стороны. Кто-то скрылся в кронах деревьев, другие устроились на каменных навесах, выступах в окнах и на черепице крыш. На нас воззрилось множество горящих фиолетовым огнем мелких глазенок.
Живые. Мои крылья всегда были живыми. Всю жизнь помогали и одновременно губили.
– Теперь я стал для тебя равным противником? – спросил, заметив, как удивление все же промелькнуло на светлом лице. Всеми силами подавляемое удивление. – Сразимся?
– Бросьте, Ваше Высочество, – вдруг усмехнулась Прадес, не глядя на меня, почти все это время сверля взглядом нахалку. – Она и минуты не продержится.
Та скосила на нее глаза, выражающие неподдельную жестокость – говорящую, едва ли не кричащую жестокость, – но быстро вернула взгляд ко мне.
– Не посмею отказать тебе. Но при условии, – произнесла с натянутой улыбкой. Когда я кивнул, она продолжила: – Если я продержусь с тобой в бою минуту, ты исполнишь одно мое желание.
Какой интересный ход…
Что она задумала? Желает обогатиться, выведать тайны? Каким будет желание, если она победит?
Если.
Справится ли?
– Что получу взамен? – отбросив сомнения и терзающие вопросы, я сосредоточил все свое внимание на ней.
В ответ она повела плечами.
– Что захочешь. Твой выигрыш, как и мой, – желание.
Впечатляющее хладнокровие. Ночью она была довольно взволнована, хоть и пыталась это скрыть. Но сейчас ее спокойствию можно позавидовать. Это говорило о том, что она умелый воин и умеет держать эмоции под контролем. Ее не стоит недооценивать.
Будет не совсем просто, но это даже интересно.
– Я согласен.
Протянул руку, и она смело ее пожала. В серых глазах при этом появилось нечто похожее на победный блеск.
– Мое имя Элин. Запомни его, ведь я буду первой в этой академии, кто справится с тобой за двадцать секунд. Ровно двадцать. Даже не минута…
8. Надолго, если не навсегда. Рейдан
Ее слова вызвали у адептов усмешки. Уильям скромно заулыбался, Прадес громко фыркнула, закатив глаза, а я предпочел промолчать.
Хлесткая самоуверенность. Но, быть может, она не безосновательна? Вдруг эта девчонка почти богиня? Чему я приятнейшим образом удивлюсь, ибо за прожитые годы я не встречал никого сильнее. Бабушка с моего рождения уверовала, что я единственный крылатый чернокнижник во всем Эрисфейле и за его пределами, оттого и самый сильный. И одинокий. Дар и проклятие – две стороны одной медали. Но я с детства стараюсь не обращать внимания на ее вторую сторону.
Софи и Уильям молча присоединились к зрителям, те в свою очередь сделали круг немного больше. Перед тем как встать напротив девушки в стойку, я успел словить на себе взгляд Кэт. В ярких глазах – совсем как у нашей бабушки – читалось явное неодобрение.
Неудивительно. Кэтрин никогда не воспринимала мою тягу к поединкам, в которые я увлекал отца и наставников, а после знакомства с Уиллом еще и его. Она и сама была не против потренироваться с настоящим оружием, а не на выкованных из дерева мечах, но я это делал настолько часто, что большую часть времени сестра видела меня на тренировочной площадке, нежели в родных стенах дворца.
Но я ничего не мог поделать с этой тягой. Постоянное движение, бьющий в венах адреналин, сердце, разрывающее грудную клетку, – все это помогало справляться с мощью крыльев и забывать, что мой огонь рано или поздно уничтожит меня.
Элин – иначе сияющая или светлая, что ей совершенно не подходит, – отошла на несколько шагов и, чуть расставив ноги, перенеся вес на правую, вынула из ножен меч. Такого я еще не видел. Узкий, тонкий, с длинной черной рукоятью, серебряной гардой и нанесенными на лезвие непонятными символами. Я бы назвал его изящным. Самым изящным из всех. Скорее всего, это ее собственный меч, а не взятый из Арсенала.
И он ей чертовски подходит.
Это ее оружие. Во всех смыслах. Часть ее, как крылья – часть меня. С черной душой и таким же безбожным холодом, какой таится в ее глазах.
И она показала это и невольно доказала, что отлично обращается с ним, когда задержала обе руки на уровне глаз и, склонив голову набок, решительно положила меч на плечо, так, что кончик начал смотреть на землю.
Любопытный выбор боевой стойки. Грудь закрыта руками, но открыт живот и ноги. Нужно быть невероятно быстрым, чтобы успеть выйти из этой позиции и нанести удар прежде, чем кто-то нанесет его первым.
Как ни погляди, она уязвима. Но… так уверена, сосредоточена и надменна, что не остается ни капли сомнения в ее победе. Странно, но я редко ощущаю жгучее волнение перед началом поединка. Некий трепет, что холодными пальцами сжимает шею. Тяжелые, крупные мурашки, незримые для остальных, но ясно ощущаемые для меня.
Такое бывает, когда я дерусь с отцом. Но то волнение отличается от того, которое сейчас холодом сковывает сердце и одновременно омывает жаром грудь. Не будь на мне одежды, можно было бы с легкостью убедиться, что моя кожа горит.
Проклятье. Это нормально – чувствовать подобное лишь при одном взгляде на принявшую боевое положение девушку? Она не пугает меня. Ничуть не страшит и уж тем более не симпатизирует.
Но она меня волнует.
Я отвел руки с мечом слегка назад. Все замерли в ожидании, наверняка мысленно отсчитывая пять секунд – то время, что требуется для начала тренировочного боя. Затем первый шаг делает самый смелый из сражающихся. Либо оба.
Обычно я всегда нападаю первым. Но в этот раз первый шаг оказался у меня нагло сворован.
Пять секунд миновали, и девушка рванула вперед с потрясающей скоростью. Вышла из стойки быстро и точно и выбросила меч так, что если бы я не крутанулся, он бы больно прошелся вдоль груди.
Секунда. Ей буквально потребовалась секунда, чтобы сделать такой маневр. Возможно, смертельный.
Толпа тут же загудела, разом поднялось женское аханье, но я не придал этому значения и обернулся. Вовремя. Короткий миг раздумья – и мне бы вспороли горло.
Еще один удар – я уклоняюсь. И снова. Я не успевал наносить ответные, только защищался и избегал лезвия, блестящего в опасной близости от лица и груди.
Это самая интересная схватка за всю мою жизнь. Однако меня не покидает чувство, что меня хотят убить. Стало быть, этот бой медленно, но неотвратимо теряет черты тренировочного…
Конечно, я могу предотвратить это в любой момент. Наблюдать за восхитительными подготовкой и навыками воительницы, несомненно, приятно. Правда, со стороны, а не тогда, когда ты начинаешь играть роль ее избегающего ударов манекена.
Только я размахнулся, чтобы задеть ее плечо – легко заживляемое магией место – и тем самым закончить сражение, как она отбила мой меч с такой силой, что слух неприятно резанул яростный звон.
Сколько прошло секунд?
Наверное, уже неважно. Потому что ей хватило одной, чтобы порывисто ухватить за ворот и рвануть меня на себя. Приблизилась вплотную, даже встала на носочки и обожгла дыханием лицо.
То, что она меня обескуражила, мягко сказано.
– Десять секунд, Высочество.
Улыбка тронула ее припухлые губы, а мне вдруг стало катастрофически не хватать воздуха. И не скажу, что из-за дикой схватки.
– Но ты не победила.
– Пока что, – выдыхает чуть слышно.
Еле держусь, чтобы окончательно не растеряться. Но нити терпения страшно хлипкие.
– Я разогревалась. И отвлекала. Не спеши радоваться, для тебя у меня есть особый прием.
Еще ближе. Скользящий по лицу взгляд. И резко – слишком резко для затуманенного неожиданностями разума – она припадает губами к моим губам.
В нос тотчас ударяет мягкий аромат персиков и запах какао. Это… безумно вкусно. И нечестно.
Элин.
Хаос, сожги меня, но кажется, эта девушка добилась своего: я запомню ее. Надолго, если не навсегда.
Визуализация 3
УильямНериус – наследник герцогства Хорндарк, сын советника короля (отца Рея), лучший друг Рейдана
9. Одно желание. Элин
Что я творю?
Этот вопрос бился в голове со скоростью разрушительного смерча, пока принц – побери его всемогущий Хаос! – с пылом целовал меня. Он оторопел лишь на секунду, но за две другие успел ответить с жадностью, словно желая показать: его ничуть не сбил с толку мой ход. Словно он ожидал нечто подобного.
Но я знала, что это не так.
Слишком сладок был поцелуй, чтобы оказаться показушным. Слишком горячим. Лишающим дыхания.
Он просто не мог противиться, не мог оттолкнуть из-за крошечных чар соблазнения, которые я применила без зазрения совести. Бесчестно и низко? Возможно. Но мои слова о честности были приманкой, и Рейдан шустро ее заглотил. Вспоминать о честности и совести в бою с сильным противником непозволительно. Он был прав, сказав, что победить возможно кого угодно. Достаточно проявить смекалку.
Что я и сделала.
Но… пусть этот поцелуй и был хитрым приемом, впервые испробованным мною на оппоненте, в какой-то момент мне начало это… нравиться.
Да. Мне это нравится. Определенно.
Его теплые губы, ненасытно сжимающие мои. Запахи огня и горьковатого жасмина – безумно вкусное сочетание, как оказалось. Горячий язык, рука, как-то совершенно незаметно обхватившая за талию…
Сладкий, искушающий, головокружительный поцелуй.
И страшно неуместный.
