Текст книги "Во что поверит сердце (СИ)"

Автор книги: MarLen-Mor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Глава 18.

*** Поместье барона Морейн.

– Милорд, вы просили докладывать обо всем необычном, что случается в городе, -

Капитан личной стражи склонился в почтительном поклоне.

– Я слушаю тебя.

Барон Морейн, сидя за столом, поднял голову от бумаг. Откинув со лба темные волосы, он посмотрел на говорившего проницательными глазами. Барон сам выбирал главу своей охраны и был твердо уверен, что по пустякам тот не стал бы его тревожить. Капитан прекрасно знал, что мешать главе ордена Хаоса очень опасно.

– Рикар рассказал мне, что в Доране на улицах видели обоих братьев Торено вместе с весьма необычным демоном. Я уверен – это должно вас заинтересовать.

– Молодец, позови ко мне Рикара.

Капитан вышел. Интересно, это то, что он ждал? На что надеялся?

Рикар вошел, нервно теребя пояс от своего балахона. Высокий и тощий, в черном балахоне он выглядел жутко, словно поднявшийся скелет.

– Что ты видел, Рикар? – не давая ему опомниться, проговорил барон.

– Милорд, я ни в чем не уверен. На днях я видел в городе братьев Торено вместе с демоном. Такого демона я не встречал никогда. Светловолосый, что уже странно, да и браслеты повиновения, хоть и были надеты, но в них не чувствовалось магии. Ошейник был, но цепочки не было. А сам он вел себя словно свободный человек. Но может быть, я ошибся, и ничего странного в нем нет…

Рикар стоял, низко склонив голову.

– Ошибся, значит, – протянул барон, внимательно разглядывая Рикара, – в следующий раз так ошибешься и будешь в деревне на рынке предсказаниями торговать. А если еще раз сразу не придешь и затянешь, то распрощаешься с жизнью.

– Простите меня, милорд, – Рикар склонился в поклоне.

– Пошел вон! – барон недовольно махнул рукой.

– Будем что-нибудь делать? – спросил капитан. – Речь идет о графе Валенте Торено, чьего деда вы приказали пытать, но он так и не выдал страницу из книги Хаоса? Наверняка внуки ее нашли… и вызвали...

– Ты прав, Марций, завтра направишься туда и пригласишь графа с братом в гости, только подгадай, чтобы это было время для визитов.

– А если они не пойдут? Там ведь еще и их демон.

– Приглашай настойчиво и возьми с собой людей, если заупрямятся, незаметно выводи через черный ход. Только тихо, нам ни к чему огласка, и демона не трогай, как только страница попадет к нам в руки – он наш.

– А что потом делать, он же граф?

– Когда страница будет у нас, они нам больше не будут нужны, тела по-тихому закопаем и все. Как только к нам в руки попадет Проводник и ритуал свершится, мы станем королями и никто ни о чем не спросит.

*** Линарэс.

Сегодня целое утро Арт учил меня ставить блоки. Через час махания тяжеленной саблей мне уже казалось, что запястья у меня вывихнуты, что мышцы плеча уже не в состоянии поднять руку, да и сам я весь словно выжат досуха. Тогда Арт подошел ко мне и просто обнял, и я почувствовал, что в этом объятии я черпаю силы, руки уже не так болели, да и усталость стала проходить. Я только расслабился, как этот зверь снова вложил мне в руки саблю. Три часа, он мучил меня целых три часа, и только после этого отнес мое почти бездыханное тело в ванную. И опять его золотой свет вернул меня к жизни, даже на подвиги потянуло, и я нежно погладил Арта по руке. Он нагнулся меня поцеловать, а я наконец-то получил возможность дотянуться до э… спины.

В результате из ванной мы вышли не скоро.

– Пойдем в город, – предложил Арт.

– Пойдем, – мне было в принципе все равно.

Вечерний, темнеющий город, замечательная теплая погода. Мы просто гуляли, шли весело переговариваясь, шутили и смеялись, когда вышли на площадь, Арт еще хотел что-то сказать и вдруг, насторожившись, замер.

– Арт, что-то случилось? – мне почему-то стало неуютно.

– Оставайся тут.

Повелительный взмах рукой и абсолютно холодный голос испугали меня. Я огляделся.

Мне почему-то подумалось, что они ждали нас. Четверо. Демоны. Только выглядели они совсем не так, как Арт. Черные волосы, большие витые рога, высокие, худые, и что самое неприятное, они шли к нам, шли по совершенно пустой площади. Куда в секунды подевался гуляющий народ, осталось загадкой.

– Ты помнишь, что я говорил тебе про драки? – спросил Арт.

– Да.

– Вставай спиной к стене дома и даже не шевелись, – проговорил Арт, снимая и отбрасывая прочь рубашку.

С замиранием сердца я наблюдал, как Арт почти мгновенно перетек в боевую трансформацию. Теперь тело покрывала белая, словно перламутровая чешуя, защищая от холодного оружия и когтей, лицо заострилось, раскосо вытягивая глаза и давая возможность острейшим клыкам выдвинуться вперед, сам костяк стал шире и мощнее, а на руках удлинились когти, черные, блестящие словно стекло, длиной с ладонь. Глаза полыхнули алым, хвост украсился острейшими шипами, загнутыми вверх.

Арт принюхался, шумно втягивая воздух и обводя соседние крыши домов внимательным взглядом. Сделал пару шагов вперед и снова огляделся, затем еще пару раз шагнул вперед и остановился. Вся четверка спокойно шла ему навстречу.

– Кого-то ищете? – голос Арта стал холодным и спокойным.

– Скорее всего, тебя. Нам велено доставить тебя к Повелителю, так что пошли, – предводитель четверки, махнув рукой, абсолютно уверенный в том, что Арт пойдет за ним, развернулся на выход.

– Зачем я ему нужен? – голос все такой же спокойно-замораживающий, Арт даже не сдвинулся с места.

– Тебе не все равно? Раз тебя вызвали, не задавай вопросов, – предводитель в раздражении повернулся назад.

– Нет, мне не все равно, когда меня куда-то ведут под конвоем.

Я чувствовал, что Арт начинает злиться, хотя внешне это никак не проявлялось.

– Это приказ Повелителя, он приказал доставить тебя к нему. Подчиняйся! – разъяренный демон уже почти рычал.

– Успокойся, – сам Арт абсолютно спокоен, на лице его только усмешка, – я не подчиняюсь твоему Повелителю, и у меня нет желания покидать этот мир. Если Повелителю так важно поговорить со мной, он мог об этом попросить, и я бы еще подумал, пойти или нет, но когда мне так приказывают, я не соглашаюсь.

Я смотрел на своего демона, Арт выглядел абсолютно невозмутимым, и только чуть брезгливо кривились губы, но душой я чувствовал его гнев, он, словно кипящая лава, бурлил под этой маской.

– Нас четверо, а ты один, мы заставим тебя подчиниться, – проорал предводитель, сам перетекая в боевую трансформацию.

Только чешуя у него была черная, да на хвосте никаких шипов не было.

А к предводителю вдруг со спины подошел один из оставшейся тройки.

– Капитан, посмотри на его ауру, – проговорил он.

Капитан прищурился и изумленно выгнул бровь.

– Вот как, в ауре нет связи подчинения, – он оценивающе окинул Арта взглядом, – но ничего, ошейник исправит это дело, а уж Повелитель сам с тобой разберется.

– Подумай, прежде чем что-то делать. Пока мне не хочется вас убивать, – но взгляд Арта уже искал места смертельных ударов, а ноздри трепетали в предвкушении крови.

– Твой друг хорошо будет смотреться в нашей казарме, – ухмыляется капитан, кивая на меня.

– Зря ты это сказал. Значит, четверо на одного для вас является нормальной дракой? – спокойно спрашивает Арт, и только когти впиваются в руки, и глаза отливают алым.

– А что, не справишься? – вовсю скалился капитан.

– И хуже бывало…

Арт даже не договорил, растворяясь в воздухе. Я еще не успел испугаться, как из задних рядов раздался крик боли. Демоны, развернувшись, рванули туда. Арт появился у них за спиной из ниоткуда. Два удара когтями с двух рук одновременно, крест на крест, по спине капитана вырвали у того протяжный вой, но пока он разворачивался, Арт снова исчез.

– Он Говорящий! Спина к спине, – скомандовал капитан, образуя с демонами круг.

Арт показался рядом, презрительно кривя губы.

– Быстро ты сообразил, или татуировку, наконец, разглядел? Ну, что? Еще поиграем? А может, хватит?

Залитый кровью капитан пошатнулся, но когтей не опустил.

Арт сделал шаг вперед, но звук хлопающих крыльев отвлек его. Шесть хранителей опускались на площадь. Арт в ярости зашипел и рванул ко мне, закрывая меня своей спиной.

А я в изумлении смотрел на такое чудо. Сразу шестеро. Хранители. Ни одна фреска в храме не смогла сравниться с такой красотой. Золото волос, белый снег крыльев.

– Арт, это хранители! – не выдержал я, – теперь все будет хорошо!

– Будет, – скривился Арт, – но мне почему-то кажется, что не у нас.

Вся шестерка опустилась, поднимая ветер.

– Разберитесь, – один из хранителей указал остальным на четверку демонов, а сам, развернувшись, пошел к нам с Артом.

– Ты пойдешь с нами…

– Нет!

– Пойдешь, если не хочешь зла своему человеку. И предупреждаю – шагнешь в Тень, человек умрет.

– Вы же не трогаете людей! – закричал, не выдержав, Арт.

– Ради тебя мы изменим принципам.

– Твари… – прошипел Арт. – Зачем я вам?

А я в изумлении смотрел на божество, теряющее в моих глазах ореол святости. Что же это за мир, в котором все кажется не таким, как есть?

– Это тебе Повелитель Дариэн расскажет.

– Я могу попрощаться со своим человеком?

– У тебя пять минут.

Арт подошел ко мне и обнял, прижимая к себе, и, склонившись, прошептал:

– Завтра в восемь часов вечера снова вызовешь меня пентаграммой, дай мне только время узнать, для чего я им нужен. Хорошо?

– Да, – прохрипел я, горло словно сковал спазм. – Они тебе ничего не сделают?

– Хотели бы – уже сделали бы. И помни – я жду.

– Вызову, – прошептал я.

– Ну, хватит, – отстранив меня, рука хранителя легла на лоб Арта и он обмяк, падая, но золотоволосый подхватил его и, уже с бессознательным телом, взмыл в воздух.

Минута и на площади не осталось никого, ни хранителей, ни демонов, белокрылые забрали всех. Один я стоял и пытался рассмотреть в темнеющем небе хранителя, унесшего Арта. А потом, подобрав его валяющуюся рубашку, уткнулся в нее носом и, вдыхая родной запах, разревелся как девчонка.

Глава 19.

*** Артиан.

Я очнулся от того, что рассветное солнце светило в глаза, и сразу попытался уйти в Тень. Горло сдавило и обожгло болью. Шипы. Ошейник! Ненавижу… Я все рвался и рвался, сплевывая кровь. Я либо сдохну, либо вырвусь.

– Успокойся! – пощечина откинула меня на подушки.

Рядом на кровать, где я лежал, сел Дариэн.

– Ошейник на тебе будет до тех пор, пока ты не успокоишься и не выслушаешь меня.

– Интересно, вы сами бы успокоились, надень на вас ошейник подчинения! – в ярости прохрипел я.

– Хмель, я не враг тебе, ты же знаешь, что ты мне как сын.

– И как сыну вы надели на меня ошейник? И мне, как сыну Повелителя, воители угрожали убить брата моей души? Я еще удивляюсь, что вы мне, как сыну, на ошейник цепь не повесили, – хрипел я в его изумленное лицо.

– Брату души? Ты смог полюбить кого-то? Он нираах? Чиэрри?

– Не важно. Вы вообще не слушаете, что я говорю. Зачем вы велели им притащить меня сюда?

– Важно! Это меняет все! Теперь ты сможешь принять участие в ритуале! И потом, здесь твой дом.

– Душевно тронут! А меня вы спросили, хочу я этого? – я все-таки смог повысить голос, уже не сдерживаясь и даже не пытаясь. – И потом, – передразнил я Дариэна, – в дом не тащат силой.

– А если я попрошу тебя мне помочь?

На это заявление я только зашипел.

– В конце концов, именно мне ты обязан своим рождением!

– Обязан! – прокричал я, – единственное, чем я вам обязан, так это вот этим, – я сел на кровати и выпустил крылья, раскрывая их полностью. – Только вот вряд ли я вам за них спасибо скажу!

– Хмель! – Дариэн в немом изумлении рассматривал меня.

– Не называйте меня так больше, я Арт и никак иначе.

– Хорошо, – проговорил задумчиво Дариэн, – убери крылья, чтобы никто их не видел, и успокойся. Давай сначала позавтракаем, а потом поговорим.

– Я не буду ни есть, ни разговаривать с вами, пока вы не снимете с меня ошейник.

– Арт, послушай, все это сделано для твоего же блага…

Я молча отвернулся к стене.

– Выслушай меня…

Я руками закрыл уши.

– Хорошо! Давай сниму, – Дариэн вздохнул, – я понимаю, что не прав, прости меня.

Я, недоверчиво его рассматривая, сел на кровати. Дариэн сам, придвинувшись, снял ошейник, и только тогда я смог вздохнуть свободно.

– Идем завтракать? – устало спросил он.

– Мне в простынь замотаться или голым идти? – недовольно проворчал я.

– Сейчас принесут одежду, я буду ждать тебя в столовой, – Дариэн поднялся и вышел.

Я помнил эту столовую, большая, солнечная, когда-то наполненная смехом и радостью моих братьев.

– Хмель! – два возгласа раздались почти одновременно.

– Нега! Жажда! Братья мои!

Я никогда не думал, что даже закрытая душа может болеть, я даже не подозревал об этом. И вот теперь, обнимая братьев, я вспоминал всех тех, кого обнять был уже не в силах. Нас осталось только трое, всего трое, но это лучше, чем ничего.

Я смотрел в их лица и не мог насмотреться, только постепенно соображая, что Нега выглядит как-то совсем уж прозрачно.

– Нега, что с тобой?

Он как-то жалко попытался улыбнуться и отвернулся, не сумев. Тогда я обнял его, открывая душу, и ужаснулся, от души моего брата остались только какие-то обрывки, почти все лепестки были сорваны, и как Нега не сошел еще с ума, было непонятно, похоже, только сила воли еще держала его. Братик мой. Рядом встал Жажда, обнимая уже нас двоих. Я закутывал душу Неги в кокон своего света, я баюкал ее как младенца, одаривая теперь знакомой мне нежностью, и она расцветала, под золотом моего света соединялись изорванные края, отрастали новые лепестки, и вскоре она сама начала светиться. А Жажда вливал в меня все новые и новые силы.

Мы так и стояли втроем, пока Нега, закрыв глаза, не осел на пол, но я успел подхватить его и, пройдя к окну и уложив на диван, прислушался.

– Похоже, он спит…

– Я сейчас принесу подушку и плед, – вскочил со стула молоденький чиэрри.

– Темо, ты знаешь, где их взять? – спросил Жажда.

– Я принесу свои, я быстро, – и убежал, не оглядываясь.

– Он еще ребенок, – Жажда, извиняясь, покосился на Дариэна, стоящего рядом.

– Мальчики мои, я смотрю на вас и начинаю верить в чудеса. То, что вы сейчас сделали, считалось во все времена невозможным. Считалось невозможным воссоздать душу из обрывков, но я вижу, что вы сделали для Неги. Считалось невозможным заставить чиэрри открыть душу, но этот малыш, Темо, он начинает открываться. И теперь я верю, что получится и у меня.

Дариэн смотрел на нас так, словно мы действительно были чудом, в его взгляде были и восхищение и какая-то отцовская гордость. Мне не хотелось его разочаровывать.

– Расскажите, что происходит и зачем мы вам, – попросил я, уже готовый слушать.

И Дариэн начал рассказывать.

– Поэтому, – продолжил он после своего рассказа, – я и хочу провести ритуал и попросить, чтобы души чиэрри отныне были открыты, и мы смогли вымолить себе прощение.

– Открытые? И больше не закрывались? – ощутив на себе, как отзываются даже невольные удары по открытой душе, я содрогнулся от такой перспективы. – Вы можете себе представить пытку длиною в жизнь?

– Но ведь я не буду…

– Но вы просите открыть всех чиэрри! За что? Я не хочу, чтобы мое имя стало проклятием! – и я рассказал Дариэну то, что испытал сам.

– Значит, все пропало? И я никогда не смогу обнять Нирэя… – Дариэн выглядел абсолютно потерянным, таким, словно внутри него погас свет.

– Когда время ритуала?

– Когда звезда Крэл войдет в созвездие Ринитры.

– Хм… Интересно. У нас еще есть время подумать…

– О чем? Я хотел, как лучше, но опять, как всегда, подумал только о себе. За столько лет я не научился ничему… Пусть будет так, как есть, если моему любимому так лучше. А я… ну, ведь смог я прожить четыреста лет…

Дариэн резко отвернулся и почти бегом направился к двери.

– Хмель…

– Зови меня Арт, Жажда.

– Тогда и ты зови меня Рэн. Но неужели ничего нельзя сделать?

– Не знаю.

Сказал я, задумчиво разглядывая небольшого чиэрри, который, положив Неге под голову подушку, заботливо накрывал его пледом.

– Кто это, Рэн?

– Это Темо, мы с ним вдвоем прислуживали Повелителю чиэрри, а когда за мной пришли, я захватил его с собой. Хороший мальчик, с ним можно оставить Негу, не бойся, Темо позаботится о нем.

– А с Негой, как ты думаешь, все будет хорошо?

– Думаю, да. А вот как выжил ты, я понятия не имею, и не просто выжил, а еще и слияние можешь провести. И все это при том, что я вижу на тебе рисунки Говорящего с Тенями. Общаясь со смертью, дарить жизнь – это так странно.

– Наверное, потому, что мы никогда не хотели дарить смерть, мне кажется, мы были созданы не для этого.

– А для чего?

Я обернулся к тихо сидящему возле дивана пареньку.

– Темо, сбегай на кухню, пусть принесут завтрак.

– Я сейчас, – мальчишка, вскочив, убежал.

А я, сняв рубашку, выпустил крылья.

– Я думаю, ты должен знать об этом. Попроси Дариэна снять с тебя корсет.

– Но… – Рэн смотрел на меня так, словно не хотел верить в то, что видел. – Кто мы?

– Чья-то надежда, чья-то боль, и давай подумаем вместе, что мы можем сделать для Дариэна, чтобы не быть чьим-то разочарованием. А после завтрака я хотел бы почитать ту книгу, о которой говорил Дариэн.

Восемь часов вечера, я ждал их как никогда. Вот сейчас большая стрелка перевалит за двенадцать, и я увижу Лина. Я скучал, как же я скучал, не видя его всего лишь день. Вот сейчас я прижму его к себе, зароюсь носом в рыжую макушку, а он будет жарко дышать мне в шею, а потом я смогу целовать его, долго-долго. Стрелка перевалила цифру двенадцать, я встал, ожидая. Прошло пять минут, он мог что-то напутать и не успеть, но вот сейчас он точно меня вызовет. Прошло еще десять минут. У него же ничего не могло случиться, там тихий и мирный город, он просто опять что-то перепутал. Или нет? Еще пятнадцать минут я простоял в комнате, уже понимая, что зря, и все же на что-то надеясь, а потом резко развернулся и побежал к Дариэну.

Глава 20.

*** Линарэс. Поместье барона Морейн.

– В ваших же интересах не упрямиться, Ваше Сиятельство, – барон Морейн издевательски улыбался избитому Валенту, – тогда мы не будем больше применять силу. Лучше по-хорошему отдайте мне страницу из книги Хаоса, по которой вы вызывали своего демона, и мы вас отпустим.

– Я никогда не отдам вам мою страницу, и вы никогда не получите моего демона, – Валент так и делал ударение на словах «мою» и «моего».

– Валент… – я только открыл рот.

– Молчи, недоумок, хорошо хоть, я тебе не сказал, куда ее спрятал, а то ты бы уже давно проболтался, и это стоило бы нам обоим жизни, ведь не думаешь же ты, что они нас отпустят после всего. Не для того они подняли руку на графа, чтобы потом присутствовать на заседании королевского суда, и не в качестве свидетелей.

– Я бы не сказал...

– Ну и тем более молчи, раз не знаешь!

– Это, конечно, очаровательно, милорд, – барон наконец-то изволил встать с кресла, – но страница мне все-таки нужна. Марций, вели забрать милорда, и пусть пообщаются с ним в подвале, а я пока поговорю с молодым и очень симпатичным человеком, – барон повернулся ко мне. – Ведь мне все больше кажется, что эта страница была не у твоего брата.

– Оставь его! – заорал Валент, пытаясь вывернуться из рук Марция, вызванные два охранника заломили Валенту руки за спину. – Сволочи! – он вырывался и вырывался, пока не затих, получив удар в живот.

– Не бейте его! – взвыл я. – У меня нет этой страницы!

– Но ты же его как-то вызвал? Как?

– Никак. Он сам пришел. Если вы следили за нами, то должны были знать, что он не был подчинен ни мне, ни брату, и как пришел, так и ушел, его нет больше.

– Значит, не хочешь говорить, ну, что ж, у меня есть способ заставить тебя делать даже то, что ты не хочешь, вот только извини, но после проведенного ритуала ты станешь безмозглой куклой. Так что? Сам скажешь или нет?

– Нет.

– Ну, что ж, ты сам этого захотел.

Валента увели, оглянувшись, он бросил на меня словно извиняющийся взгляд и «Прости», сказанное одними губами. А за что простить, ведь это я сам виноват во всем, если бы я смирился со своей жизнью, то сейчас ничего этого не было бы. Но тогда не было бы и Арта. А готов я отказаться от него? Нет! Я лучше умру, но не отдам его этим людям. Так что прощение у Валента нужно просить мне. И больно, и стыдно, что я предаю брата, и оправдываю я себя только тем, что они действительно убьют нас, как только получат страницу.

Пока я раздумывал надо всем этим, Марций связал мне впереди руки и, дернув за них, повел в коридор.

Втолкнул он меня в какой-то большой зал, полный народа, и страх сковал все мое тело. Я вдруг отчетливо понял, что не выйду из этого зала живым. В зале было человек сто, может, больше, и все они одеты были в черные балахоны с капюшонами, на лицах черные маски. Те, кто так прячет свое лицо, обычно не прячут свою сущность, а мне почему-то сразу стало понятно, что их сущность меня не порадует. Кто они?

Я огляделся, в конце зала, перед возвышением с большим креслом, стоял жертвенный камень. И камень, и возвышение были заключены в охранный контур.

И именно к этому камню подвел меня Марций.

– Спрашиваю тебя последний раз, – барон встал рядом, – отдашь страницу?

– Нет, – едва проговорил я сквозь спазм, сковавший горло.

– На камень его, – приказал барон своим людям.

Животный ужас словно накрыл меня. Нет! И я рванулся в сторону, но Марций ударил меня в живот так, что дыхание сбилось и потерялось где-то в глубинах моего тела, я не мог вдохнуть и, скорчившись от боли, упал возле камня, а он уже заносил руку для второго удара.

– Стой!

Громкий властный голос, он заглушил возбужденные разговоры. Народ словно растекся к стенам зала, оставляя посередине одинокую фигуру. Арт!

– Ааа... – протянул барон, – не ожидал, что все пройдет так легко и быстро. Думал, мне придется пытать этого парня.

Арт шагнул вперед и остановился.

– Что? – облегченно засмеялся барон. – Не можешь шагнуть за защитный контур?

– Чего ты хочешь, человек? – в голосе Арта уже проскальзывали рычащие нотки.

– Чего хочу? – спросил задумчиво барон.

Потом вдруг схватил меня рукой за горло и, вздернув вверх, бросил спиной на камень.

Показалось, что из меня выбили весь воздух и переломили спину, ударив поясницей о край камня, да еще и рука, сжавшая горло, выдавила из меня стон.

– Нет! – я слышал, как в ярости закричал Арт. – Отпусти его, и я сделаю то, что ты хочешь!

– Я хочу надеть на тебя браслеты подчинения! Вот чего я хочу! Или на твоих глазах мальчишка будет долго и не безболезненно умирать.

– Ты сам потом сдохнешь с голоду в своем защитном кругу! – рыкнул Арт.

– Сдохну, – согласился барон, – но и ты будешь наблюдать, как умрет твоя куколка. Считаю до трех.

– Я согласен.

– Нет! – закричал я, – Не делай этого! Не надо!

– Вот и молодец! – рассмеялся барон, стискивая рукой мое горло и почти придушив меня, – Марций, принеси мне браслеты.

– Отпусти его! – голос Арта уже мало напоминал человеческий.

Барон все так же за шею приподнял меня, усаживая на камень, но не отпуская руки. Марций опасливо вышел из круга и вскоре вернулся с браслетами.

– Хороший мальчик, – рука барона скользнула мне по шее вверх и, уперев ее снизу в челюсть, он резко отдернулся, оставляя кольцом глубокую царапину, – Марций, если демон дернется, убей мальчишку, – и он, сунув меня Марцию прямо в руки, сам взяв браслеты, шагнул к внутренней стороне круга.

А я почувствовал, как прямо от царапины по телу волной начал расходиться холод.

*** Артиан.

Сейчас мне кажется, что если бы Дариэн не отпустил меня, я бы его убил. Словно ненормальный, я рвался к Линарэсу. Дариэн давал мне сопровождение, но это был мой человек, и только я отвечал за него.

Преодолев барьер времени между нашими мирами, в храме Судьбы я сразу шагнул за Грань. Изнанка встретила меня серым туманом смерти и тихим шелестом Теней.

Я рассчитывал пройти по ней туда, где сейчас Линарэс, и, забрав его, уйти. Но Тени не пускали, «Круг, круг» пели они. Защитный круг? И что это значит? Происходило что-то странное. И не понятно было, что делать.

Из тени я вышел как можно ближе к Лину и оказался в большом зале, полном людей. Странные, словно Тени, одетые в черное, на лицах маски. Зачем?

Эти человечки начали оборачиваться при виде меня и гул голосов постепенно стихал. Слишком уж я отличался от них. Все смотрели на меня словно на хищного зверя, вдруг открывшего клетку.

И поверх всех этих голов я увидел человека, который ударил Лина.

– Стой!

Я рванулся вперед, людское море расступилось, боязливо отхлынув к стенам. Я готов был убивать, мне наплевать было, сколько их здесь, а уж когда эта тварь бросила моего человека на камень, так, что он застонал, руки просто свело от желания рвать всех когтями. Но Лин действительно был в защитном круге, и сделать я ничего не мог. Я, который мог буквально все, не мог переступить руны, нарисованные мелом. Первый раз в жизни я проклял свою сущность.

Этой твари нужен был я, в рабство, на всю оставшуюся жизнь, только так я мог выкупить своего человека.

Смириться с этим было невозможно, но невозможно было и не смириться. Если Лина не будет, умрет и моя душа. Неужели судьба дала мне так мало времени для счастья? Но ведь могло и этого не быть.

Жалею ли я, что он меня вызвал? Нет, я не жалею ни о чем!

Я же знал заранее, что за все хорошее приходится платить. Зато Лин будет жить.

– Я согласен!

– Нет! Не делай этого! Не надо!

Лин кричал, а я смотрел на него и прощался, никогда мне больше не целовать его, не ощущать под пальцами горячего тела, не слышать легкий шепот нежных слов и не увидеть больше, как его глаза становятся пьяными от моих поцелуев.

Я почти обернулся в боевую форму, когда этот урод начал душить Лина.

– Отпусти его!

Когда этот гад подошел к границе круга, я сказал, глядя в его глаза:

– Я твой, если ты поклянешься отпустить Линарэса и позволишь мне проводить его из этого дома, потом я вернусь.

Здешний хозяин довольно рассмеялся.

– Ладно, клянусь, что как только браслеты будут надеты, ты заберешь свою шлюху и уведешь его отсюда, а потом вернешься и будешь мне служить. Я много слышал о том, что когда-то, на заре времен, демоны незабываемо танцевали, ты придешь, и будешь развлекать гостей, а затем проведешь со мной ночь, и сделаешь это так хорошо, чтобы я запомнил об этом на всю жизнь, – озвучил этот урод свои желания.

Меня передернуло от омерзения, но, вскинув голову, я посмотрел на Лина, мой человек, брат моей души, тот, кого я поклялся защищать, стоял бледный, очень бледный, почти белые губы, сведенные мукой брови, даже перетянутые веревкой запястья не покраснели. Что же они сделали с тобой? И я сдался, шагнул к кругу и вытянул вперед руки.

Браслеты защелкнулись на мне, отсекая меня от всего, от счастья, от радости, от жизни, а в защитном круге Лин рухнул на пол.

– Отдай! – взревел я, протягивая к Лину руки.

– Да забирай, кто ж знал, что он не переносит нарин, – расхохотался здешний хозяин.

– Зачем? – простонал я, не понимая. – Зачем ты отравил его? Ты обещал отпустить.

– Я и отпускаю, как свидетель он мне больше не страшен, забирай и уноси, мне тут падаль не нужна, а потом вернешься, будешь танцевать и улыбаться, – и этот гад довольно хмыкнул, защелкнув браслеты, он избавился от страха.

Его человек вынес Лина из круга. Я бросился к нему, клыками полоснув себя по руке, моя кровь, она должна быть противоядием, раз столько времени при уходе за Грань перерабатывала яд.

– Пей, Лин, пей!

– Нет! – закричал хозяин. – Я запрещаю! Уноси его и возвращайся, а кровь твоя теперь принадлежит мне!

Запрет! Прямой. Браслеты убивали волю, но лучше бы они сразу убили душу! Я взял Лина на руки и молча пошел на выход.

– Что, зверюга, попался?

– Отдайте его нам, милорд, мы научим его покорности!

– Одна ночь и он будет есть с ваших рук!

– Уноси быстрее эту падаль, возвращайся и танцуй для нас!

– Он будет валяться в ваших ногах!

– Танцуй, зверь, развлеки нас!

Крики этих людей слились для меня в звериный вой, я шел сквозь толпу, прижимая к себе еще живого Лина, и умирал вместе с ним, даже не реагируя на тычки и удары в спину.

Я не знаю, как я вышел за ворота поместья, я почти ничего не видел, словно сумерки опустились на землю, и очнулся, уже сидя на траве, устроив Лина у себя на коленях.

Только разделив душу с человеком, только обретя новый мир, я терял все. Сейчас мир мой рушился. Облетали осенними листьями облака, с солнца осыпалась позолота, и оно черным кругом смотрело с линяющего неба. Все вокруг умирало вместе с Линарэсом.

– Прости меня, – тихо прошептал Лин.

– За что? – незамеченные слезы расчерчивали мокрым сведенное болью лицо, а я даже и не подозревал, что умею плакать.

– Я оставляю тебя одного, – Лин поднял руку, холодными пальцами проводя по моим губам.

Последняя ласка и рука упала.

– Не умирай! Не смей умирать раньше меня! Нееет... – я выл в отчаянии словно зверь.

Но на моих руках осталось только тело, а в груди разрасталась пустота, страшная, черная, и она начинала затягивать меня, затягивать в омут безысходности. Пустота убивала душу. Уступи и боль уйдет. Смирись. Время лечит. Горе сгибает, но и в согнутом положении можно жить.

– Жить? Нет! Умереть! – и я, не задумываясь, шагнул за Грань. – Лин! – его душа языком пламени выделялась в сером мареве тумана.

Он обернулся и потянулся ко мне, но словно ветер гнал его дальше во мрак. Я рванулся следом. Лин звал меня, рыдая, но туман смерти затягивал его, не давая мне приблизиться.

– Нет! Только не это! – я упорно шел следом, во тьму, понимая, что с каждым шагом надежды на возвращение все меньше. Да я и не хотел возвращаться без Лина, я хотел либо жить вместе с ним, либо умереть. Сейчас я больше всего боялся потерять его из вида.

Рядом с Лином вдруг оказалась крылатая Тень, темным силуэтом выплыв из серого тумана. Женщина, соблазнительные изгибы прекрасного тела. Огромные, черные крылья покрывалом ночи накрыли лепесток огня его души, к которому я так стремился.

– Нет! Меня возьми! Лучше меня! Отпусти его! Он не нужен тебе! – умоляя, кричал я.

– Не бойся, дитя, я просто укрыла его от тумана. Идем, я провожу вас, – мягкий, заботливый голос, и Тьма легко заскользила к Грани, по дороге подхватив меня и обняв вторым крылом.

Туман насторожился, недовольно заворочался и выпустил щупальца вдогонку.

А нежные, шелковые прикосновения черных крыльев неожиданно дарили успокоение и, чувствуя рядом Лина, я перестал вырываться, Тьма нежно прижимала меня к себе, бережно неся в объятиях.

– Забирай своего парня и будь счастлив, сын, – и Тьма, мягко поцеловав в висок сначала меня, а затем Лина, вытолкнула нас в мир за Гранью.

Тело Лина в моих руках выгнулось, пытаясь вдохнуть.

– Да! Дыши, душа моя, дыши! – я торопливо рвал ворот его рубахи.

Лин, наконец, вдохнул и открыл глаза. Слезы облегчения потекли по его щекам.

– Я с тобой! – и он, судорожно цепляясь за меня руками, уткнулся носом в грудь.