Текст книги "Во что поверит сердце (СИ)"

Автор книги: MarLen-Mor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

Глава 47.

*** Сайрэн. На просторах Великой Пустоши. У Храма Хаоса.

– Так, ну и что ты разлегся? – Валент стоял надо мной, уперев руки в боки. – Мы что, тут жить останемся?

– Валент, сколько сейчас времени? – глаза у меня еле открывались. По телу после ритуала еще бродила какая-то противная слабость.

– Уже почти шесть утра!

– Энтузиаст ты наш. Ну куда тебя несет в такую рань? – даже ругаться не хотелось.

– Рэээн, – протянул Валент, – я вчера договорился с Нирэем, через час нам откроют портал в его замок, там мы и отдохнем. Я же вижу, какие вы с Артом измученные, а там я тебя в ванне помою, – Валент невинно похлопал ресницами, – массаж сделаю, – и, запустив руку под одеяло, погладил меня по животу. – Вооот, – увидев отзыв моего тела, продолжил Валент, – а тут и заняться ничем интересным нельзя, стенки тряпичные, слышимость жуткая, сразу кто-нибудь прибежит. Так что срочно вставай и через час у нас уже будет отдельная комната.

Я, не выдержав, фыркнул.

– Встаю, – и уже поднимаясь, сказал, – А ты знаешь, что у тебя глаза теперь золотистые?

– Да знаю, у Лина с Ташером тоже, даже у псины этой, морана, и то, – Валент махнул рукой.

– Ладно, иди Арта разбуди, сам он точно не встанет.

– Так все уже давно вещи собирают, я же не зверь, тебя первого будить, – хмыкнул Валент, – я и вещи, какие можно было, уже собрал…

– Колючка моя, иди, я тебя поцелую, – сказал я, улыбаясь и протягивая руки.

– Неее, – Валент даже отошел подальше, – тогда нам точно придется на лошадях всех догонять.

*** Валент. Чиэррдар – столица чиэрри. Дворец Повелителя.

Портал открылся прямо в замке, так что идти далеко нам не пришлось. Пара лестниц и мы в тех покоях, где останавливались прежде.

Все, о чем я мечтал – это расслабиться в горячей воде и смыть наконец-то с себя пыль пустоши.

Рэн побрел на кухню договариваться насчет завтрака, а мудрая парочка Лордов смылась из вида еще раньше. И так как все уже разбрелись, то, оставшись крайним, подхватив на руки мелкое недоразумение, пошел в ванную его мыть. Ребенок на пустоши развлекся от души, и теперь радостная мордаха сияла грязными разводами. В ванную за нами притопал и моран. Зверь решил, что его приняли в новую стаю, и категорически не хотел расставаться. И вот сейчас я смотрел на него и решал, мыть или не мыть. Вопрос стоял ребром. Выходило, что все же мыть и его тоже, и мыть здесь, пока теплой воды вдоволь.

Вздохнул и занялся делом.

Ташера вымыл быстро, ничего страшного в этом не было, намылил, смыл, вымыл волосы и все. Мальчишка засиял чистотой. Я надел на него шорты и разрешил помочь мне мыть морана. Если бы я знал…

А вот псину мы мыли долго. Сначала никак не удавалось его намочить, Ташер сразу влез помогать, потом моран все-таки намок и нам удалось его намылить, но зверь не привык к воде и постоянно рефлекторно стряхивался, когда он начал стряхивать пену, я понял, что все веселье еще впереди. Ноги постоянно разъезжались на намыленных полах, Ташер уже влез в ванну и бултыхался там с мораном. Эта псина еще и крылья растопырила, мордуя меня мокрыми перьями. Сил никаких с ними не было, я посмотрел на Ташера, этот поросенок был грязным с головы до ног, он был грязнее чем до того, как я его вымыл. Да что же это! Для комплекта я еще отбил себе пятую точку, шлепнувшись, и взвыл в отчаянии.

В ванну, чуть не снеся дверь с петель, ворвался Рэн и, поскользнувшись на пороге, замахал руками. Он успокоился, только оглядев нас и не найдя врагов.

– Так! Сложил крылья сейчас же! – Рэн с ходу начал командовать, – сначала я уберу с пола мыло, потом мы моем морана.

В шесть рук с четкими указаниями мы эту псину кое-как отмыли, и пока она была мыльная, еще и вычесали. Вытащили пса из ванны, Рэн на него осушающее заклинание бросил, и мы сами удивились, до чего моран стал красивым. Черные, отливающие синевой перья, длинная, словно поглощающая свет шерсть. Но полюбоваться мне так и не дали, сунули в руки Ташера.

– Держи.

Рэн быстро помыл ванну, так же быстро вымыл Ташера, высушил и велел идти одеваться, опять вымыл ванну и посмотрел на меня изучающе.

– Я сам, – выставленными руками я препятствовал Рэну к себе подойти.

Рэн только усмехался.

– Я жду, – и замер в предвкушении.

Хмыкнув, я начал медленно расстегивать пуговицы. Вот только вместо соблазнения получился смех один. Мокрая одежда липла к телу, да еще и грязная, ужас. Я представил себе, как я сейчас выгляжу и, не выдержав, рассмеялся, а Рэн тихонько хмыкал мне на ухо и пытался вытащить меня из мокрой рубахи. Он раздел меня, подхватил на руки и поставил в ванну.

– Ну вот, – сказал он, – можешь мыться.

– Нееет, – Рэн вопросительно посмотрел на меня, я вздохнул, – я слишком устал, чтобы мыться самому, мне нужна твоя помощь.

Лицо Рэна озарила радостная улыбка.

– Ну вот, а то все сам, все сам…

Теплая вода и руки Рэна на моем теле, а мои на его. Мы мыли и ласкали друг друга почти синхронно, не уступая и не останавливаясь, зеркально даря ласки и борясь за главенство. И эта борьба могла продолжаться вечно, но я уже не хотел бороться.

– Рэн, я хочу тебя…

– Я и так весь твой, скажи, что ты хочешь, – Рэн улыбался.

– Я хочу тебя, – повторил я, отчего-то смущаясь.

– Что именно ты хочешь, Валент? Говори со мной, озвучь все свои желания, и я сделаю все. Всё, что ты захочешь.

– Всё? Тогда повернись ко мне спиной…

От одной этой просьбы Рэн дернулся как от пощечины, глаза его на миг дико взглянули на меня, а затем лицо его застыло, словно фарфоровая маска, и он молча повернулся ко мне спиной, упираясь руками в мрамор стены.

– Я буду говорить с тобой, Рэн, – я обнял его и прислонился щекой к мокрой спине, – я расскажу тебе все, чем полна моя душа, – я обеими руками гладил его грудь и живот, а сам проходился легкими поцелуями вдоль позвоночника, каналов крыльев застывшей в напряжении спины. – Я расскажу, как переполнено любовью мое сердце. Я никогда не говорил тебе этого, но сейчас хочу, чтобы все твои прежние воспоминания стерлись. Я сам сотру их, Рэн. Я сделаю так, чтобы ты с радостью поворачивался ко мне спиной. И никому больше не позволю издеваться над тобой.

Рэн, повернувшись, посмотрел на меня в ошеломлении. Мне почему-то раньше казалось, что удивить его невозможно, а вот сейчас я убедился, что это не так.

– Валент? – Рэн казался растерянным. – С чего ты взял…

– Я просто знаю это, я сам очень часто просыпался так ночами… я…

– Валент, – Рэн стиснул меня в объятиях, – Валент, – и он уткнулся в меня лицом, – я никогда не думал, что кому-то взбредет в голову защищать меня, – говорил он, и тело его слегка подрагивало под моими руками, – я никогда не думал, что найдется такой чиэрри, и уж тем более человек. Я всегда считал людей слабыми, но с нашей первой встречи, после удара лавкой в грудь я понял, что не все люди одинаковые. – Он смотрел на меня и улыбался. – Ты покорил меня с первого удара, Валент. Так отчаянно и так самозабвенно сражаясь за свою свободу. Тогда я восхищался тобою, Валент, потому что мне это было не дано, связь подчинения никогда не давала мне поднять голову, даже во дворце нирааха, считающего себя нашим отцом, я чувствовал ее, а уж потом…

– Рэн, – я обнимал его, прижимая к себе, – не надо, забудь об этом, и я забуду все до встречи с тобой, сейчас мне кажется, что я и не жил до этого. Спал. И то, что делали с моим телом, было просто сном. Пусть это будет сном! Мы проснулись с тобой, Рэн. Мы вдвоем! И я никому не дам обидеть тебя!

– Ладно, колючка, – Рэн ласково и по-доброму растрепал мои волосы, – уговорил, сегодня ты главный.

– Нет, ну надо быть таким засранцем! Я ему душу открываю…

– Прости. Ты просто смутил меня… я не думал… я даже не надеялся… я…

– А раз я главный, тогда молчи.

– Валент?

– Молчи… – я нашел его губы, – только молчи.

Я целовал его сам, не уступая, не подчиняясь, а беря, забирая всего его в плен своих грез. Сколько времени я мечтал так касаться его. Подчиняя, но не насилуя. Как давно я хотел, чтобы Рэн сам отдавался моим рукам, становясь податливым, выгибаясь от каждой ласки.

Как же мне нравилось ощущать под руками его горячую кожу, сильные, стальные мышцы, как нравились его тихие стоны. Крепкое, мощное тело покорялось моим рукам и плавилось от прикосновений, восторг от осознания этого затоплял меня все сильнее. Осознание того, что я покоряю хищника, один взмах когтей которого способен вмиг смести меня с лица земли.

Хотелось не просто взять, а именно покорить, но не как хозяин раба, не покорность нужна была мне, а как возлюбленный – покорить, зачаровать, лишить сна.

И я покорял его, заставляя выгибаться, покорял, заставляя стонать. И он таял под моими руками, закаменевшие мышцы расслаблялись, поддаваясь мне. И его стоны музыкой звучали в моей душе.

Но сам я уже терял голову, прижимаясь к его спине, и даже не стонал, а выл, толкаясь в тесноту его тела. Рэээн!

А внутри словно сжималась и сжималась часовая пружина, и она все сильнее и сильнее скручивала тело немыслимым напряжением. Казалось, еще шаг, и я достигну вершины, но вот он шаг, второй, третий... Эта невозможность сводит с ума, отнимая все силы, тело в безумии напряжения тряслось, требуя разрядки, и я вцепился в Рэна, пятная его белую кожу отметинами пальцев. Сейчас... Ну, сейчас же... Ну... Дай мне! Дай! И озверев от невозможности разрядки, я вцепился Рэну зубами в плечо, рот наполнился его кровью, а Рэн закричал, срываясь со своей вершины, тело его сотрясал оргазм, он вздрагивал в моих руках. И чувство, что именно я заставил вздрагивать это дикое, звериное тело, распрямило, наконец, ту пружину во мне, выпуская и меня на волю, но я не мог кричать, потому что задыхался, хватая ртом исчезающий воздух. И только когда отдышался, я вдруг понял, что я наделал. Кровь у Рэна уже не текла, плечо зажило, но я-то знал, что я сделал. Я причинил ему не только боль, я не оправдал надежду...

– Прости! Я хотел нежно и ласково... я хотел стереть... я... а я...

– Хищник, – Рэн, рассмеявшись, притиснул меня к себе, – какой же ты смешной, мой растерявшийся хищник. И как тебе кровь твоей первой жертвы?

– Вкусно. Ой, нет, ну... – я смутился и, кажется, начал что-то мямлить.

Рэн продолжая смеяться, подхватил меня на руки и понес в спальню.

– Все. Теперь я главный.

Никогда, даже за все сокровища мира я не отдал бы тот миг, миг, когда я понял, что властвую не только над его телом, но и над душой.

И он так же властвует надо мной. Было время, когда я боялся и ненавидел чужую власть, было и прошло...

Ни я, ни он – мы больше не будем оглядываться назад теперь только вперед вдвоем вместе...

Глава 48.

*** Чиэррдар – столица чиэрри. Дворец Повелителя.

Ташер, чистый, вымытый вторично, шел в гостиную, рядом важно вышагивал моран. Из комнаты тянуло очень вкусным запахом и Ташер прибавил ходу. Так и есть, в гостиной стол накрыт к завтраку, возле стола миска с сырым мясом для морана. Ташер обернулся, из ванной доносилось тихое бормотание и смех. Понятно, завтракать придется в одиночестве. Не особо расстраиваясь, он прошел в столовую, краем глаза взглянув в большое зеркало. Ему показалось… Нет, ему не показалось, из зеркала на Ташера смотрели ярко-синие глаза, все остальное разглядеть было почти невозможно, зыбкий серый туман делал черты лица неразличимыми, но глаза, умные, внимательные, тоскливые… Ташер стоял и стоял, зачарованно смотря в них, пока не моргнул. Видение пропало, словно его и не было…

*** Артиан.

Я проснулся, когда рассвет только окрасил стекла в розовый цвет. Еще вчера слабый, словно ребенок, я сразу упал на постель, как только мы прибыли и, судя по рассвету за окном, проспал почти сутки. Зато теперь энергия бурлила во мне водоворотом. Можно было, конечно, удивиться, если бы я спал один, но вот он – мой персональный спаситель, спит, разбросав рыжину волос по подушке, а свет единения, которым он укрыл нас обоих, у него красный. Как у него это получилось? Не знаю. Или это из-за крови Повелителей, а может, ритуала Хаоса? И он может лечить, как и мы? Зато я теперь могу слиться с ним полностью… И я открыл свою душу, совсем. Огонек! Его душа, она была открытой, такой же, как у меня сейчас. Мой золотой свет сливался с его красным, переливаясь, становясь мощней и ярче. Сливались наши чувства, стремления, желания, сливались полностью в одну душу.

– Ты проснулся? – золотые глаза Лина еще сонно смотрели на меня, – вчера, пока ты спал, твой брат, Нега, приехал с супругом, его чуть Валент не убил, когда увидел их обнимающимися в столовой. Хорошо, Рэн вовремя прибежал, – Лин улыбался, а затем вдруг совершенно серьезно сказал, – ему повезло, что у тебя татуировки на лице, а то бы брату твоему с двух сторон досталось…

– Рыжик мой, я же тебя люблю…

– Вот-вот, Рэн Валенту тоже твердил, а пинок все же схлопотал, – смеясь, проговорил Лин, – на всякий случай, наверное.

*** Поместье Линарэса на границе людских земель.

Четыре крылатых фигуры и моран приземлились во дворе поместья, следом за ними во двор въехали две лошади, неся троих всадников. Лорды с кинарами вернулись домой. И пока чиэрри ждали своих спешивающихся половинок, Учитель поспешил им навстречу.

– Ребята! – Учитель обводил глазами знакомые лица. – Все живы! Как прошло? Что было? – и вдруг спохватившись, выдал, – а у меня сын родился, только я вас предупредить хочу…

Пока они там здоровались, Ташер скользнул к дому, ему надоело ехать по жаре и пыли, хотелось попить и полежать в теньке отбитой попой кверху, но на ступеньках, подняв глаза, он встретился с золотом внимательных глаз чужака. На его территории? Нос сморщился, Таш готовился зарычать, оскаливая клыки. Он выше, он мощнее, он отвоюет...

– Ты кто? – Ташер из последних сил пытался успокоиться.

– Золотко. И нечего скалиться, у меня все равно длиннее, – и малыш выпустил два ядовитых клыка.

– Змеиные? – спросил Ташер бесстрашно, – А твоя мама не нагайна? – он вдруг совершенно успокоился.

– Да.

– Тогда запомни, я здесь главный! – Ташер хладнокровно готовился к драке.

– А я самый красивый, – вдруг серьезно сказал Золотко.

Ташер, опешив, внимательно посмотрел на него.

– Да, – сказал он, кивая головой, – я еще красивее тебя никого не видел.

Золотко самодовольно улыбнулся.

– Тогда пошли на кухню, там компот холодный есть…

Так они и ушли вдвоем, провожаемые изумленными взглядами.

Арт поднял на Ранса вопрошающий взгляд. Учитель, вздохнув, принялся рассказывать...

– И что, он может укусить кого угодно? – хмурясь, спросил Арт и оглянулся на Лина.

– Я не знаю, – вздохнул Учитель, – все очень сложно...

– Это у тебя сложно... – Арт развернулся в сторону кухни.

Когда он вошел, мальчишки пили компот из высоких стаканов, сидя на кухонном столе и болтая ногами.

– Здравствуй, Золотко, – сказал Арт, подходя почти вплотную, – я хотел с тобой познакомиться, меня зовут Арт и я твой будущий Лорд. Потому что сегодня вы присоединитесь к моему Дому.

– Папа? – Золотко растеряно оглянулся, – Я не хочу, чтобы мной командовали!

– Дело не в папе, и папа, и мама согласны принять мою защиту и покровительство, дело в тебе. Подумай, что хочешь ты. Защищенной сытой жизни, при которой будет расцветать твоя красота, при этом только небольшие условия, или свободной жизни, свободной от тепла и уюта своего дома, потому что в противном случае я не смогу оставить тебя здесь, будешь свободно скитаться по дорогам, ночевать в придорожных кустах, пить воду из ручья...

Золотко скривился.

– Так. А какие там условия?

– Очень простые, ты дашь мне клятву крови, что никогда, ни при каких условиях не укусишь никого из нашего Дома, всегда будешь действовать только на пользу Дому и будешь слушаться меня, как своего Лорда. Я в свою очередь обещаю заботиться о тебе как о родном сыне, защищать от любой беды и подарить тебе зеркало от пола до потолка в день принятия в Дом.

– Зеркалооооо... – глаза мальчишки распахнулись на пол-лица, – от пола до потолкаааааа... Когда клятву давать?

Арт рассмеялся.

– Ты сначала у отца узнай, что это за клятва такая...

– Да я знаю, – отмахнулся Золотко, – если я ее нарушу, моя кровь взбунтуется против меня, и я умру. Мама сказала, что во мне уже проснулась память предков. А ты хоть и Лорд, но чудной такой. Неужели ты думаешь, что я кусаю тут всех, кого не попадя? Я и без клятвы в рот, что попало, тянуть не буду, вы, наверное, еще и не мылись, а туда же, напрашиваетесь, да и вообще, с чего это вдруг? Только зеркало ты мне уже обещал!

– Наш человек! – в дверях Валент давился со смеху.

Золотко, не обращая ни на кого внимания, повернулся к Ташеру.

– А ты кто – оборотень? Кот?

– Да... – подозрительно щурясь, протянул Ташер.

– Тогда у меня для тебя подарок.

Мелкое недоразумение спрыгнуло со стола и умчалось во двор. Арт задумчиво посмотрел вслед. Все, пожав плечами, занялись компотом. Минут через пять Золотко появился, неся в руке какую-то травину с листочками.

А Ташер, вдруг спрыгнув со стола, бросился к Золотке почти с рычанием и, вырвав веточку из его рук, принялся растирать ее между ладоней, потом уткнувшись носом в блаженстве, замер.

– Что это? – спросил Валент, приглядываясь.

– Кошачья мята, – с ехидной улыбкой поведал малыш.

– Твою ж... Ташер! Брось сейчас же!

Но вырвать у кота травину удалось не с первого раза.

– Подставляй задницу, – сказал Арт, глядя на Золотко.

– За что? Я не нарушил ни одного вашего условия, – Золотко невинно похлопал ресницами, – я никого не кусал, – перечислял Золотко, – вреда Дому не принес, да и кинар вон как рад, – Золотко кивнул на урчащего, почти пьяного Ташера, сидящего на полу.

– Нда, – хмыкнул Арт, – тогда перед клятвой я немного перефразирую требования...

Глава 49. Последняя.

Прошло двенадцать лет.

*** Артиан. Поместье Дома Теневого Пламени на границе людских земель.

– Подъем! На тренировку, быстро!

Свист хлыста раздается над ухом. И ведь знаю, что не ударит, не посмеет собственного Лорда, а тело все равно вскакивает.

Больше десяти лет прошло, а все как вчера. Тренировка. За новым возведенным поместьем теперь тренировочная полоса, такая, как была у чиэрри.

– Подъем, Огонек! – и целую в рыжую макушку, а потом с улыбкой наблюдаю, как мой супруг с закрытыми глазами натягивает шорты. За двенадцать лет он ни капли не изменился.

Обожаю его такого сонного, такого теплого и в шортах. На террасе зевает моран. У нас есть еще минут десять, пока Учитель разбудит остальных и уговорит Золотко выйти на тренировку. Тому абсолютно наплевать на силу, уговорили его только тем, что его тело будет от этого еще красивее. Теперь бегает впереди всех.

Мы даже успеваем раньше Учителя на тренировочную площадку. Следом подтягиваются Нега и Темо, Валента Рэн выносит на плече и ставит на ноги, тот еще спит, последним выплывает Золотко. Вообще-то нагайна назвала его Злат, но Золотке это не нравится.

Золотко хоть и вырос, но остался таким же узким в кости и хрупким на вид. Действительно на вид, потому что даже я не хотел бы сразиться с Золоткой в его невменяемом состоянии, и его ядовитость – это только одна из сторон медали. А вот помощником Золотко оказался незаменимым, он виртуозно различает обман и с детства присутствует на всех наших переговорах, плюс ко всему еще и отвлекая внимание на себя. Его змеиная хладнокровность, расчетливость и эгоизм очень помогают нашему Дому. Нагайна говорила, что его влюбленность в самого себя должна вскоре пройти, но, судя по Золотке, его чувства до сих пор глубоко взаимны. Или это только удобная маска? С Золоткой никогда нельзя быть ни в чем уверенным, все детские годы проводя на взрослых переговорах и наблюдая чужие эмоции, он теперь виртуозно может изобразить все, что угодно и когда угодно. Мне даже интересно становится, что там под всеми этими масками.

– Так, где Ташер? – орет Учитель.

– Ну, вот он я, – с крыши поместья по колонне на землю ртутной каплей стекает кот, касаясь земли уже в человеческом виде и, сколько я его не учил, он так и не умеет обращаться вместе с одеждой, теперь вот побежал за шортами.

– Явился, ночной принц! Всех в деревне облагодетельствовал? – вопит Учитель ему вслед.

Ташер что-то бурчит из дома и вскоре встает рядом. За двенадцать лет он вытянулся и превратился в длинноногого красавца, от которого стонут все окрестные жители, и прятать от него самых красивых девок и парней бесполезно, из-под любого замка уведет, но вот второй раз не вернется никогда. То ли кошачья натура сказывается, то ли гормоны играют, не понятно, а мне самому иногда кажется, словно он ищет кого… И с каждым днем его беспокойство все сильнее… это словно жажда...

Местные жители, видя рядом Золотку и Ташера, их золотую и белокурую головы, так и прозвали их Солнечный и Лунный, а злые языки, переиначив, дневным и ночным принцами. Так что, в нашем Доме принцев двое.

– Тренируем только тело, в Тень не уходить, магией не пользоваться. Поняли?

– Да.

– Не слышу! – кнут проходится у наших ног.

– Да! – и мы все нагло улыбаемся.

– Вперед!

Первый круг, второй, третий…

– Заснули! – голос Учителя выбивает из плавного течения моих мыслей, – вперед, зверье обморочное!

Все как всегда. Десять кругов по тренировочной площадке теперь для меня не много. Теперь и Лин с Валентом умудряются выбывать на седьмом-восьмом кругу, но вот что странно ни Ташер, ни Золотко даже не задыхаются после десятого круга. Ну, Ташер еще ладно, с той регенерацией, что оказалась у него после ритуала, он способен и не на такое. Да еще, в пятнадцать лет взяв во вторую ипостась морана, он словно стал сильнее. Теперь они на пару с Золоткой ядовиты. А вот Золотко, с виду худенький и хрупкий, он словно стальной, своей узкой ладошкой способен сломать доску, если, конечно, его кто-нибудь уговорит на такой подвиг, потому что заставить Золотку что-либо сделать невозможно. Он не боится абсолютно ничего. А вот уговорам он поддается, особенно льстивым. Ташер это быстро понял. Столько у нас проблем с ними в детстве было, на какие только авантюры этот паршивец Золотку не подбивал, в какие только передряги не втягивал. Хотя...

Золотко мне всегда виделся не очень умным самовлюбленным красавцем. Мне казалось, что главный заводила там Ташер, казалось, пока я не решил очень внимательно понаблюдать за ними.

Золотко очень виртуозно издали подводил Ташера к какой-то нужной ему мысли, никогда не озвучивая ее полностью, полунамеки, завуалированные высказывания, но всегда получал то, что хотел. Всегда. Если не получалось с первого раза, он не упирался, просто пробовал еще и еще.

Хотя и Ташер… Я видел его снисходительные улыбки, когда Золотко не смотрел на него, и слишком уж легко Ташер поддавался на провокации…

В общем, они друг друга стоили.

Раньше мне казалось, что, повзрослев, они станут парой, но наблюдая за ними, я понял, что они ведут себя друг с другом как братья, заботятся, помогают, нежно любят, но как братья, никогда между ними не проскакивали искры, как у нас с Лином, все тихо, мирно, ровно, без накала страстей.

Ладно, мне после тренировки еще в поселок лететь, с управляющим договариваться о новом строительстве. С каждым годом поселок у поместья становится все больше и больше. Там оседают те, кого мы с Лином вытаскиваем из многолетнего рабства у людей, снимая браслеты повиновения. Им некуда идти, за столько лет они потеряли не только дом, но и родных, многие из них сломлены, мы даем им надежду и новую жизнь. Новое имя и новый Дом.

Многие люди проклинают Лина за это, но чиэрри его просто боготворят.

И я тоже, ты моё сердце, Лин. Вокруг тебя только радость, ты сам словно теплый свет для нас, мой солнечный Лорд.

***

После тренировки и душа Ташер вошел в свою комнату, бросив привычный взгляд на зеркало. Большое, в полный рост, его установили в комнате Ташера по его просьбе. Валент только посмеялся, говоря, что он заразился от Золотки самолюбованием, но Ташер никому не говорил, что иногда, правда, очень редко, он видит там совсем не себя...

Сегодня ему повезло.

– Здравствуй, Сапфир, – и Ташер провел пальцами по зеркалу там, где в тумане должны быть губы, чуть ниже синевы глаз, – подожди, я найду тебя...

***

– Вы бы съездили в город, – сказала нагайна, в конце завтрака обращаясь к Ташеру и Золотке, – там с сегодняшнего дня ярмарка, много новых торговцев приехали, даже говорят, из других стран, товары интересные привезли. Может, на что-нибудь глаз положите.

– Поедем? – загорелся Ташер.

– По жаре… – протянул Золотко, – волосы в пыли будут…

Ташер улыбнулся, раз Золотко сразу и категорично не отказался, значит, надо просто поуговаривать.

– А ты у мамы шаль возьми, ту золотую с кистями, накинешь на голову, заодно и от солнца укроешься. Она тебе, кстати, пойдет, – подумав, добавил Ташер и, не увидев улыбки, продолжил, – а сколько там новых людей, которые твою красоту еще ни разу не видели…

– Ну, если только…

– Тогда я лошадей седлать, а ты прихорашивайся.

Ташер быстро сорвался с места. Нагайна с улыбкой протянула шаль.

В городскую таверну они зашли уже после ярмарки.

– Устал от людей, – простонал Золотко, – давай сядем куда-нибудь, я еще и пить хочу.

Они с Ташером выбрали укромный угол и сели к посетителям лицом. В тени таверны Золотко снял шаль. Ташер воспользовался установившейся вдруг тишиной и потребовал холодный чай.

Именно в этот момент в открывшиеся двери таверны и вошли трое харидов, жителей южных пустынь, в широких черных одеждах, полностью до пола скрывающих фигуру, их головные уборы представляли собой невообразимое переплетение материала, куском оставшейся ткани которого они прикрывали свои лица. Хариды замерли у входа и, обведя таверну взглядом, остановились на Золотке. Ташер насторожился, он видел их на рынке не один раз и не два, они явно преследовали их с Золоткой. Но к его удивлению, харид обратился не к Золотке, а к нему.

– Вот, – харид положил на стол бронзовый медальон, – это твое.

Сузившиеся, настороженные глаза Ташера удивленно раскрылись. На небольшом медальоне, лежавшем на столе, была почти полностью воспроизведена его татуировка, все, что осталось ему от прежней жизни, слабая ниточка в поисках потерянного дома и возможность отомстить за ошейник и клетку.

– Откуда это?

– Ларнейские горы, – коротко бросил харид и, развернувшись, все трое вышли.

Ташер перевел взгляд на Золотко.

– Что скажешь?

– Только одно – они не врали…

– А зачем им это?

– Можешь у мамы спросить, – Золотко только пожал плечами.

– Ты же знаешь, что я никогда не говорю с ней как с Оракулом.

– И не говори, просто спроси: ехать или нет…

– Ехать, – этими словами нагайна встретила их у террасы.

На следующий день Ташер верхом покинул Дом. Во дворе он долго прощался со всеми, но в спутники так никого и не взял, ссылаясь на то, что это его личное дело, только обещал, если прижмет, прислать Тень и позвать на помощь.

Трое харидов издали молча наблюдали за его отъездом.

– Теперь золотой мальчик один…

Конец первой книги.

Говорю сразу – будет продолжение:

отдельно про Ташера – «В когтях зверя». – Вторая книга.

отдельно про Золотко – «Шелковый песок». – Третья книга.