Текст книги "Самый темный час (СИ)"

Автор книги: Ловацких

сообщить о нарушении

Текущая страница: 81 (всего у книги 85 страниц)

Но он не теряет контроль. Просто растворяет окружающее в самом себе. Растворяет ложную часть себя в этом мраке, позволяя истине занять свое место.

И в целом – в комнате по-прежнему находится Себастьян, просто одновременно раскрытый и затемненный этим живым потоком мрака. Темнота, хранящая силуэт и привычные черты лица, способная к мимическим проявлениям, ощутимая. Искренняя.

И это не отвлекает больше. Не его, по крайней мере.

Он просто продолжает свое погружение в другое существо, улавливая чужое тепло и каждый жест, анализируя, находя лучшее среди собственных действий.

Ничего лишнего – сплошное бескомпромиссное желание быть ближе, проникнуть глубже, достать дальше.

Наполняющая жестов все та же, но теперь те становятся несколько откровеннее.

Губы едва ощутимо проскальзывают по груди мальчика, находя кружок соска, ласково соприкасаясь с тем, тут же слегка прикусывая и проходясь языком.

Следующий укус немного ощутимее, оставляет след чуть ниже. Не ласковый уже, почти требовательный, но в то же время – осторожный.

Он все равно будет рассчитывать и просчитывать каждый свой жест, каждое прикосновение.

Чтобы сделать лучше, чтобы не навредить. Чтобы.. насладиться и этим.

Выловить вновь взгляд напротив и не отпускать больше ни на миг, ощутимо и дразняще прижимаясь к чужому паху, потираясь. Немного отстраниться, проводя ладонью по боку мальчика, щекоча, смещаясь вниз по бедру, дальше. Согнуть чужую ногу в колене, отводя немного в сторону и продолжая придерживать, просто на всякий случай. Думается, что и к чему граф и без намеков прекрасно понимает. Как минимум – опыт был.. кхм.. о-оопыт, да.

Ладно, не будем вспоминать о том.

Теперь можно и отпустить, перехватывая мальчика под поясницу, задавая тот нужный угол проникновения, что до минимума сведет неприятные ощущения и плавно толкаясь вперед. С нажимом, преодолевая сопротивление мышц и не отпуская чужого взгляда, словно вот и им продолжая свое движение.

О, а вот от беспокойства о чужом комфорте он никогда не избавится. Разве что, не столь явно то сейчас отражается в темноте взгляда.

Собственный выдох прозвучал, кажется, непозволительно шумно, тут же смазываясь о чужое ухо.

Надо же, а вот уха-то он прежде и не заметил. Ничего, сейчас исправит.

Поймав губами мочку, демон сжал на той зубы, тут же обводя след языком. Почти потемневший след от не столь слабого прикуса. Впрочем, загладил он тот столь ласково-тщательно, что..

Ласковый садист, да.

Осторожный.

Не удержался просто. Больше не.. будет.

Вот вместе с наплывом укусов по графскую шею и ключицу, продолжилось и движение, столь же плавно-размеренное пока что. Немного растянуть удовольствие.

Сиэль

Интересно, он что же, сомневался? Глупо. И точно так же невозможно. Откуда бы этому взяться?

Да-да, очень глупо, очень скверно, неправильно, ну надо же какой сбитый с верных установок ребенок, а?

Он верит. Верит ему. В него. И это уже вряд ли изменить. Он пропитался этой верой, завернулся в нее, почти что как во вторую кожу. А сдирать плоть – больно. И зачастую люди умирают от шока. Если повезет. Ну, а если нет, то мучаются.

И, между тем, взгляд остается внимательным. Почти изучающим. И требовательным. Мягко, но требовательным.

Немного непривычно. Не странно. Немного больно. Но это боль – приятная. Просто потому что Себастьян был все же прав. Доверие весьма неоднозначно. Но иначе и не нужно. Если иначе, то это просто глупость. Все. От начала и до. А он так не считает. Значит, никогда не считал, потому и раздражался на чужие словесные комментарии по этому поводу. Тогда лишь причины не знал наверняка. Теперь – знает.

В этом случае ошибка его попросту размажет и не оставит ничего. Абсолютно.

Самое невероятное то, что он даже ее примет, как подарок. Болезненный, но подарок.

Чокнулся, что же. Некоторые вещи и материи не терпят полумер и неуверенности.

Наверное, раньше о таком нужно было думать. Все же, пообещать душу…ее ведь можно заполучить разными способами.

Укусы приносят точно такую же боль, но вспышками, а там – лишь ноющее чувство и чувство удовлетворения. Те немного рваные вздохи он даже и не сдерживает. Это ведь тоже, своего рода, ложь.

А ей места нет.

Руки не отпускают чужих плеч, пробираясь по тем к спине, возвращаясь обратно, скользя по плечам, рукам, не мешая, просто жесты, что не требуют объяснений.

Не совсем ласка. Не совсем попытка занять руки.

Ему просто необходимо чувствовать.

Поймать взгляд. Не отвести свой. Немного иронично-тепло поморщиться, словно бы укоряя за легкую форму издевки. Хотя он так и не считает, но не удержался.

На самом деле мимика тут не поможет. Там вон в глазах все читается гораздо лучше.

И никакого сопротивления, как и паники. Он же знает, зачем это все. Чтобы…на немного стать цельным. А цельным он буде только в том случае, если будет ближе к Себастьяну.

Это-то, на самом деле, и приносит боль. Не близость, а ее отсутствие. Нет, оно не постоянно, но на момент – да.

А потому в момент проникновения граф и вовсе тихо зарычал, смешивая стон с гортанным звуком. Он так умеет, оказывается.

И повторяет тот снова, когда чувствует укус, сопровождаемый распахнутым взглядом, в котором почти все место заняли расширившиеся зрачки.

Больно, но…ему нравится. Это тоже, наверное, не очень нормально. А может наоборот.

Желание повторить не успевает обрести форму, потому что становится неуместным.

От каждого укуса по телу пробегает дрожь, между тем как пальцы вновь впиваются в плечи Себастьяна.

Ему хочется, чтобы было больно. Ему это не просто хочется, ему это необходимо.

Ему нравится и неторопливость, плавность толчков, вот только – мало.

И в чем-то немного…раздражает. О, то он просто чудом выловил в чужом взгляде беспокойство.

Ну уж нет, демон, это глупо. Оберегать от себя его не нужно.

Ну, если только хочешь, чтобы он сам попросил…или не попросил. Или…

Нет, просить он не будет.

Как и пытаться как-то изменить взятый темп.

Он просто пойдет почти по тому же пути, что и Себастьян.

Не столь болезненно, сколько резко обрушиваясь на плечи, спускаясь губами вниз, шумно выдыхая и тут же ловя запах вновь, оставляя на каждом сантиметре свой след – быстро, будто у него уже не времени и кто-то тянет за руку, оттаскивая прочь.

Шея.

Подбородок.

Редкий и горящий взгляд. Может быть, он и считается ребенком, может, в чем-то он даже и есть ребенок, но не в отношениях к демону. Это они уже прошли. Оно выше и сильнее, непонятнее и от того снова же – болезненнее.

А потому и хуже стать не может. Только лучше. Можно так или нельзя, может это Себастьян или нет, но ему он нужен сейчас весь.

Без заботы. Или хотя бы при условии, что та сведена к минимуму.

И это его тоже не пугает.

Потому никакой неуверенности в жестах, скорее, наоборот, так, будто он наверняка знает, что делать. Будто он уже не раз это делал.

И оно далеко от помыслов и желаний ребенка.

Может, все дело в том, что он человек и не до конца понимает, но он чувствует.

Этого ведь достаточно?

Себастьян

Вот теперь эта неторопливость становится почти издевательством. Хочется отпустить свою планку, перестать держать себя в тисках воли.

Он ведь не причинит вреда. Нет.

Пусть то опасение и не столь лишено основания, но все же.. оно лишь опасение. Уверенность в том, что демон не сорвется с катушек теперь куда сильнее.

А кое-кто вот, кажется, прекрасно понимает чего хочет. И не особо по этому поводу опасается.

И правильно.

Странно, что этим из них двоих озадачен именно демон.

Казалось бы, а. Порочное существо. Какое бы тут беспокойство, вообще? Получил свое и доволен. Но нет.

Ах да.. он же еще и по другой специальности подрабатывает в свободное время. Ну там – дворецкий.. и немножечко бог. По совместительству, да.

Смешливость не проявилась.

Проявилась легкая несдержанность. Впрочем, тому виной быть может чужое внимание пристальное к его организму. Он вот.. слишком очеловечен, чтобы проигнорировать подобное. Да и.. игнорировать? Сдерживаться что ли? Зачем?

Незачем. Вот он и не станет. В реакциях так точно. А за собственными действиями он просто будет по-прежнему тщательно следить.

К тому же, он вот неплохо разбирается в боли и ее восприятии. И доказать ему, что графу не по нраву – будет проблемно.

Графу нравится, демон. Смени уже устаревшую программу. Пора обновлять драйвера – хватку потеряешь.

Волчонок подрос. У волчонка теперь клыки.

Самостоятельный, к тому же.

Самостоятельный, да? Хм.

Мысли, постойте за дверью, а..

Вот теперь проявился напор, смазывающийся за резкими и четкими толчками вперед.

Зарываясь пальцами в волосы на затылке мальчика, оттянуть назад голову, тут же дорываясь до открытого горла и смыкая на тонкой коже.. клыки. Тонкая струйка крови из ранок сбежала вниз по шее и ключицам.

Мм.. Наверное, не столь нормально, но этот вид, как и запах этой крови его слегка дурманит.

На несколько полюсов, но итог один – ему хочется ту пробовать на вкус. Хочется смахнуть неуместные алые капли.. и в то же время.. они так уместны, эти тонкие полосы на бледной коже..

Ну ничего – можно удовлетворить сразу обе потребности, путешествуя губами и языком по коже, собирая, и тут же снова кусая и пускаясь в новый круг. Порой, совпадая с толчком, укус выходил не столь и мягким, впрочем, обратное тому движение языка то скрывало.

Ему, кажется, сносит крышу от удовольствия. В том числе и чужой реакции.

Ладонь, что протиснулась между тел, нашла чужую плоть, так же, словно бы поддразнивая, легко скользя в такт движению, порой с каким-то смешливым не то намеком, не то.. да просто.. чуть сжимаясь у основания. Совсем немного. Вряд ли, что оно помешает разрядке.

Сиэль

А вот так гораздо лучше. Определенно. По крайней мере, мишура мыслей слетела за ненадобностью куда-то за пределы кровати и комнаты в целом.

Туда ей и дорога. Доброго пути.

Не отозваться на толчки Сиэль не смог, точно так же как сдержать звуковые проявления, но о том он сейчас просто не задумывался.

Правда вот, в таком темпе немного сложно доставать до демона самому, но это…нет, не мелочь, это покрывается тем, что сейчас он чувствует его гораздо ближе.

Не отрезвил даже укус.

Укус?

То есть…да, он почувствовал и влагу на собственной шее, немного вздрогнув, правда, не от удивления. От удовольствия исключительно, кажется, наклонив голову чуть дальше, почти безмолвно прося продолжать, периодически пробегаясь по губам языком, с трудом сглатывая, чтобы немного смочить пересохшее точно так же горло, заставляя кадык на шее плавно смещаться, вздрагивая и от этого, потому как…нет, о хрупкости он не заботился, но подумал о том, что, в принципе, движение может привлечь внимание.

Просто почти почувствовал хватку зубов и на нем. Впрочем, может так и было.

Картинка немного смазалась, оставляя лишь темные пятна.

Боль лишь дополняла удовольствие, бросала почти в озноб.

Кажется, он не только чокнутый, но и немного мазохист. И, он ведь уже думал об этом, не так ли?

Если бы Себастьян действительно озадачился и начал его, скажем, есть чуть серьезнее, то он бы и тут получил свою дозу.

Смешки сорвались, но сошли на нет из-за толчков.

И уже не так имеет значение, что происходит там в остальном мире. Он помнит. Но сейчас о том не думает. Мир перестал существовать. Другой же, наоборот, явил себя во всей красе.

Движение руки. И вновь смешок. Почти что недовольство в глазах, правда, то удалось весьма плохо. Из рук вон. В чужую, да. Капитуляция.

Это все равно закончится. И ему не хочется. Наверное, из-за обстоятельств. А может, он снова нагло врет. Не при чем они здесь. Ему мало. Мало даже сейчас, когда он весь практически в воле другого существа.

Это тоже фетиш. Но он все же…самостоятельный.

Потому, заглушив рык, граф подался ближе к Себастьяну, снова ища губами кожу, в какой-то момент ловя себя на мысли, что он и сам бы его сожрал.

Нет, не съел. Именно что сожрал.

О, воспитание демона-дворецкого, определенно сказывается, хотя, за манеры он бы получил знатно.

Но да ведь не вслух?

Правда, в жестах оно все равно угадывается.

И вновь рычание. Резкий толчок в сторону чужой руки. Вспышка, что озарила, кажется, на секунду даже сам мрак, но потом вновь толкнула обратно, на этот раз, кажется, на самое дно.

Стон не сорвался. Вместо этого мальчик прикусил горло демона, почти под подбородком, там, немного сбоку, сжав зубы без единого намека на сожаление или вину.

Белый – не цвет поражения. Это промежуточный этап между ничем и абсолютной темнотой.

Теплой, обволакивающей, необходимой и родной темнотой.

Теперь он знает это наверняка.

Вот только зубы разжимать не спешит.

Себастьян

Рычащий граф, а.. Надо же.

Отмечал факты демон почти отстранено – слишком занят, да.

Вот теперь – контролировать уже нечего и незачем. Да и не вышло бы, скорее всего. Сложное все же дело – контроль.

Особенно тогда, когда он не особо-то и нужен, а от собственного резковатого темпа зависит такой вот каскад ощущений.

В какой-то момент, поймав отголосок лишь в чужом взгляде, Себастьян ускорился, набрав какой-то.. демонический темп и.. запоздал на пару толчков.

Желанная разрядка и в то же время.. все? Чуть резче выдохнув, на выходе Себастьян запоздал еще раз.. Смешливо так запоздал с мыслью, что.. в подобном ключе изливаться.. на графа как-то не пристало идеальному дворецкому. Впрочем, он демон – ему можно и.. кхм.. ересь.

Впрочем, вся эта мыслительная вакханалия не задержалась дольше положенных секунд, улетая в неизвестном направлении.

Кажется, его загрызли и отпускать не собираются?

И вот даже никакой смешливости.

Демон просто замер на какое-то время, притянув мальчика ближе и зарываясь пальцами в волосах по мере возможностей.

Время он не отмерял, но прошло достаточно.

Достаточно, чтобы с едва скрытой (не особо старательно) ехидной усмешкой, вновь отправить руки в путешествие по чужому торсу. Не столь долгое путешествие, к слову. Всего-то и что до паха.

Не то чтобы он издевался, но..

Но мягкая хватка легла на чужое достоинство столь ненавязчиво и в то же время откровенно.. откровенно непричастно.

Сам Себастьян при том разве что насвистывать не начал.

Хех. Ну, а в чем проблема? Молодой организм. Вряд ли у него не выйдет вновь заинтересовать тот в соучастии.

То просто к той отложенной мысли.

Самостоятельный ведь, наглец.

Почему наглец? Да вспомнилось вот еще и предложение одно графское не столь давнее.

Этот.. графеныш.. ему поменяться местами, помнится тогда предложил. Или даже пригрозил..?

Ну-ну.

А память у демона просто отменная.

А и издеваться он умеет. И не только над душами смертными. Тело человеческое ему тоже вполне подвластно для понимания и нанесения.. кхм.. не туда.. возбуждения.

Сволочь, да. Демоническая. Можно даже патетично о том возвестить, но что в том толку, когда Ваш член находится в подобном дискредитирующем Вас положении?

Сиэль

Почему-то вот сейчас вернулась…дрожь. Казалось бы…все, но…

Но не все.

От тепла он отстраняться не будет, толкнувшись лбом в чужое плечо, разжав наконец-то зубы. Почти с извиняющимся видом осторожно зализав укус. И нет ничего, кажется.

Так и было всегда.

Смех все же прозвучал, и не выглядел неуместным. Можно даже подумать, что он вот над своей реакцией, потому как тот легкий колотун проходить не хотел.

И что же не так?

Впрочем, то, наверное, просто реакция. На все.

На демона в частности.

А вот чужая рука на секунду ее прекратила, заставив мальчика замереть, потому как направление, он, кажется, понял верно, вынырнув из-под плеча. Ну почти проверил достоверность.

И не ошибся.

Взгляд вернулся к лицу Себастьяна, в то время как брови мальчик изогнул почти что в таком вежливом вопросе непонимания и одновременно абсолютного…понимания.

Немного тавтологии не испортит дела.

– Себастьян, ты знаешь…

Вот на этот раз, возможно, что смех и неуместен. Но да он пока не смеется. Вслух, по крайней мере.

Эм..ам..да нет, он-то, скорее всего, знает. А и не знает, так чувствует, что организм вот кра-айне заинтересовался. Не сразу, но заинтересовался.

О, он просто вежливый у него. Не может игнорировать демона. Граф вот мог. Немного.

Кажется.

Что-то прямо день неуверенности, а?

Смешки сорвались, приглушенные, снова же, чужим плечом, потому что в него мальчик и уткнулся.

– Знаешь.

То прозвучало слегка севшим голосом, но все одно смешливым.

Улыбка тоже была. Ну надо же, он на него даже злиться не может. И не за что особо. И вот даже за издевательство не принимает, хотя больше чем уверен, что это оно.

Не в том принятом обществом смыслом. В другом смысле. В его. И демона.

Оно серьезно ведь и нет одновременно.

Между тем вот сам граф какого-то смущения не испытывает. Ну а что такого?

Дорвался до тепла. Дорвался до демона.

Просто дорвался.

– Тебе нравится тот факт, что я тебя хочу, что ты это и без того знаешь или третья причина невероятным образом от меня ускользает?

И ни капли иронии. Почти что ласка. А то, что он совсем легко кусается при этом, так то от довольства.

Или отвлекает?

Ну, потому что рука, оглаживающая руку чужую почти ненавязчиво, точно так же ненавязчиво двинулась вниз по чужому телу, повторяя недавний маршрут самого Себастьяна.

И вид у графа был тоже непричастным.

А вот прорвавшееся мурчание, по мере того, как он, чуть скользнув вниз, добрался до искомого….так то тоже от довольства.

– Мне просто интересно.

Почти такая…детская любознательность.

И вот в этом жесте точно так же нет неуверенности. Откуда бы? Ему и правда интересно. И нравится. И хочется.

Последняя фраза слегка двусмысленна, но так и должно быть.

И вот одно только напрягает…вот эта демоническая физиономия. Слишком он хорошо кое-кого тут знает…

Нужно предупредить ситуацию «крах». Срочно. А то опомнится не успеет, как его в нее поставят.

Мурчание было тихим, ласковым, как и движение руки. Как и скольжение губ.

Да. Он не так часто бывал ласковым. Нужно исправить. Это ведь нормальная картина, да?

Привычная, верно?

И плавность он чуть изменил прикосновений. То почти осторожность. Вспомнил вдруг.

И, на самом деле, ему просто снова нравится.

Такими темпами он станет либо наркоманом, либо извращенцем.

Странно, что ни первое ни второе его не пугает. Как и факт того, что человек его возраста, что впервые испытывает такое, да еще с таким вот партнером, да еще при таких обстоятельствах, плюс отношениях, которые простыми назвать нельзя ни с какого бока….

Ну, ключевые слова он лично уловил. Человек его возраста. Это нормально. Как и то, что он попросту не знает, что человек его возраста должен и где о том сообщается.

Опирается на ощущения, так сказать, прижавшись при этом к Себастьяну всем телом.

– Ты и правда вкусный.

Довольное мурчание, что почти и не прекращалось, заставило слова немного смазаться, звуча еще более довольно и ласково.

Но в привычной манере. Никаких крайностей.

– Да, я в курсе, что ты знаешь.

Ну а это просто на опережение.

Кхем. Кажется, ему и правда мало. Да ему, собственно, не может много быть.

Или может?

Вот тот резкий взгляд почти что с наивностью о том спрашивал, пряча где-то на дне глаз совсем слабое ехидство.

Просто он очень хороший ученик.

Ну прямо-таки хоть с места вот в демоны записывай.

Смех сорвался снова, на этот раз даже не приглушенный.

Себастьян

Градус ехидства демонического вот понижаться явно не планирует. Скорее – строго наоборот. Просто таки в геометрической прогрессии с графскими комментариями.

Да, он знает.

Еще как знает.

А вот сам виноват. Не надо было так с демоном.

Что-что? Хочет..

Разумеется, хотите.

И, разумеется, он знает о том.

И третья причина, разумеется, есть.

Вот примерно в том порядке он на графские вопросы и отвечал.

Взглядом.

Немым ехидным взглядом.

А вот.. а.. аа..

Стоп.

Стоп-стоп-стоп. Остановите землю – демону надо выйти.

Это вот еще что за..

Взгляд почти против воли постепенно становился.. не удивленным даже, нет.

Это просто крах во взгляде.

Ласковый такой крах.

Вот ведь.. засранец. Научил на свою голову ребенка.

– Я считаю, что.. – долгая пауза, переосмысление, попытка вспомнить о чем начал говорить, -.. что.. я.. хотел сказать..

Так, ясно, лучше бы ничего не говорил. Понятнее.. скорее всего стало. Графу.

Понятнее, что у демона крах.

– Я так теряю нить. – опять же, остановка была такая словно предложение уже закончено, но, – Рассуждения.

Долгий выдох.. Еще один долгий выдох.

Не помогло.

А если задержать дыхание?

Тоже не помогло.

Черти инквизиторские, ну кто ж знал, что на него вот таким вот образом влияет ласка графская!?

Да он издевается! Ну, посмотреть достаточно только на эту невинную морду лица – и сразу все ясно! Ррррр.

Это не его граф. Подбросили. Подменили.

Надо срочно сваливать и искать настоящего.. и.. ии... и.

Сейчас только вот этот его отпустит – и он тут же, вот сразу, в сей же момент и ... и... что-то он стал повторяться и.. и..

Что, он вкусный?

– Я зн..– fatal system error на лицо.

Засранец.

Надо как-то уже это дело прекращать. А то столько крахов на одного демона да еще и за один раз – многовато. Так и останется с этим выражением лица потом на всю жизнь.

Выдох. Прямо таки всплеск ехидства во взгляде. Упрямого такого ехидства, да.

А следом Себастьян ухватил графа, перекатываясь на спину и не отпуская пока что чужих запястий.

– Мне просто вспомнилось.. Вы ведь мне угрожали в тот раз, граф.

Задумчивый прищур.

– Не мог оставить без внимания. Как не мог и не дать Вам шанса выполнить свое обещание необдуманное. И крайне неосторожное. И возможно.. последнее. – почему-то по мере вот этого звучания, все более вкрадчиво-радостным и понижающимся тоном, во взгляде просыпалось все большее ехидство, – В общем – я весь к Вашим услугам.

Пауза.

– Мне будет Вас не хватать..

А оно весьма сочувственно прозвучало. И в то же время.. поддевкой.

Ну да. Он – издевается.

Проблеск неожиданного озарения во взгляде.

– Впрочем, я все понимаю. Вы – устали. Все же, неокрепший человеческий организм не приспособлен для подобных нагрузок.

Да. Да, он в край издевается, оставляя мальчику крайне сомнительный выбор. Вроде как подталкивая на.. авантюру и тут же от той предупреждая. И заодно подтрунивая, чтобы все же от авантюры граф не отказался.

А вот этот издевательски-понимающий заговорщический взгляд...

– Я могу дать Вам немного того зелья.. Не отвечайте. Просто кивните – я все пойму.

Сиэль

Что это было?

Серьезно?

Нет, правда?

Это и правда серьезно? Реально? Возможно?

Вот ведь….нецензурное слово, а?

Да ведь надо не упускать возможность! Он справится. И не даст случится уже собственному краху, нет-нет, ни в коем случае.

Усилить активность кусачую. И ласковую. Очень.

Чуть ли не урча от все того же удовольствия.

И…

Ну кто бы сомневался? Демон и есть демон. Демонический такой демон.

И очень принципиальный и…злопамятный. Почему злопамятный? О, так то просто вот он уже слова слышит и видит этот чудный взгляд.

А вот то тихой словцо, что мальчик постарался скомкать, явно из лексикона демона было.

Запомнил, да. У него память тоже хорошая. Вот ведь. Не получится отнекиваться, иначе не логично.

Не-а, не прокатит, темный. Не выйдет. Совсем никак. Он готов к поддевкам. И он это стоически переживет. А пока просто поближе прижмется, внимательно слушая и изредка шевеля руками, ну, может, отпустят уже, нет?

И смотреть будет смешливо. Благо, что не кивая, ибо учитывая последний комментарий.

Че-еего? Ему? Зелья? Ах ты…провокатор. Ну ведь знаешь же, что не этого не сделает.

Выдох был…почему-то радостным.

Но кивка все одно не последовало.

– Ты закончил?

А вот в голосе практически нетерпение проявилось. Такое, графское. Серьезное. И вот он даже ничуть не шутит.

– Отлично. Ты ведь весь в моем распоряжении. И к услугам. Что, в общем-то, и без того всегда так и было, но спасибо за такой взгляд на знакомый угол.

Теплая, но смутно такая знакомая чужая…улыбка, да.

Последователь кружка «жалохмылов».

О-оо, голова, не надо самодеятельности.

– А теперь, пожалуйса, Себастьян…отпусти мои руки. Иначе твое предложение будет несерьезным.

Прищурившись, Сиэль совсем немного поерзал, но то чтобы подтянуться к лицу демона.

– А, между тем, я немного расстроился. Этим вот предложением. Неужели ты думаешь, что все настолько плохо?

Фраза, точнее, ее незавершенность почти что повисла в воздухе.

– Я же уже говорил, что хочу. Не пе-ре-жи-вай.

А последнюю фразу мальчик произнес уже на ухо, прикусив то губами, совсем слабо потянув на себя, тут же отпуская для того чтобы вновь поймать. Зубами, но не столь крепко.

– А я пока немного тебя отвлеку.

Нет. Он лишь наполовину серьезен. Отвлечет. Воспользуется предложением. Но ничего более. И всем то прекрасно известно.

Какая вкусная шея, а? И когда он только успел до нее добраться?

И кадык.

Ну просто выгрызть и облизать.

Нет, кадык не так интересно…

–Может быть ключицу?

О, он вслух? Ну, ладно, в таком случае придется попробовать. Он всего лишь чуть-чуть погрыз. Очень осторожно, тут же сменив зубы языком, добравшись до ямочки, припав к ней губами и, кажется, немного задумавшись…

– Можно ли демону поставить засос?

Пара секунд тишины.

– О, я и это вслух? Хорошо-хорошо…

Он попробует. Очень ласково.

Мурча.

Не очень удобно так, но он старательный.

– Ты меня все еще…или уже нет? О, рука..

То почти маниакально прозвучало. И перекинулся на нее мальчик оперативно, медленно – не избегая ни миллиметра и сантиметра чужой кожи, прикладывая влажную дорожку к сгибу локтя, задержавшись там на пару долгих секунд, периодически усиливая нажим языком и подхватывая тонкую кожу губами. Не-а, никаких зубов отныне.

– Вены. Интересно, куда же они ведут?

Да. Снова вслух. Он делится впечатлениями.

И уже исследует новый маршрут, подбираясь к очередному, по идее, чувствительному месту на теле человека. Непонятно, как с тем, снова же, у демонов, но он проверит.

Очччень хорошо проверит.

Себастьян

Что он сейчас сказал? Усмешка появилась против воли вот явно. Одновременно с желанием отвесить хорошего такого демонического пенделя.

Маленький засранец, а.. С нового угла ему показали, вот ведь.

Как же он хорошо воспитал ребенка, а.. Прямо таки научил самому полезному.

А вот оно почти подло – сказано ведь уже было.. вроде.

О, он совершенно не переживает. Нет-нет. Он просто подождет. И руки графские отпустит.

И даже постарается не говорить ничего. А то – к чему же усугублять? И так ясно, что у него не все в порядке с реакцией на такое вот поведение.

Так что, можно просто позволить себе насладиться моментом, откинув голову на подушку и прикрыв глаза.

И сопровождая каждое чужое прикосновение хрипловатым мурчанием.. Да, у него немного иной организм. И он не способен к проявлениям.. вернее, он слишком выдрессирован, чтобы позволять тем самым проявлениям быть существенными. Никакой дрожи или мурашек тут проявиться не может. Зато мурчит демон вполне себе по-кошачьи – звук прорывается изнутри, не вполне контролируемым потоком. Но снова же, будь тот совсем неконтролируемым – мурчал бы Себастьян при любом мало-мальски приятном моменте в жизни. Скорее – сейчас он позволяет тому прорваться, не сдерживая.

Ну, а зачем?

Ему нравится.

Почти все. Ну кроме того, что этот.. граф издевается.

Впрочем, и это ему нравится. Все правильно. Это такая графо-демоническая игра, что началась, кажется, в тот самый день как он услышал зов души. Ни к чему ее прекращать.

А что мурчание порой в рычание почти предупреждающее переходит – так то всего лишь инстинктивное, да. Он тут вот все же горло подставляет под чужой интерес.

Да и порой все же накатывает понимание, что подобное доверчивое состояние губительно.

Но он-то вот пока цел и невредим, так что рычание обрывается само собой, вновь уступая место более мягкому звучанию.

Ему там пытаются засос поставить.

Эй! Себастьян! Э-ээй!

Ты слышишь, вообще? Засос!

А, пускай..

Он даже чуть-чуть подастся навстречу, чтоб удобнее было.

Издевайтесь-издевайтесь, граф. Ему нравится.

И запоминается. Ну, демон, что с него взять?

Сиэль

А, между тем, там вот процесс изучения идет вовсю. Или во все. Во все тяжкие.

А звуковые проявления… что же, он отмечает и их, иногда поднимая взгляд на чужое лицо, словно сомневаясь: ему продолжить, прекратить или усугубить?

Хотя, неуместные вопросы. Конечно, продолжить усугублять, не прекращая.

Отличный план.

И ладонь вот подвернулась так вовремя. О, он помнит про методы согреваний. Надо проверить, насколько хорошо. Или плохо все же? Кажется, вот так демон не делал?

Л-ладно, у него своя практика и свой подход. Он ведь все еще полагается на внутреннее требовательное. И ласковое.

Правда, порой все же срываясь и пуская в ход зубы, но и то – осторожно донельзя.

Он так и правда фетишистом станет, пожалуй.

Тут ведь вот не просто рука. Тут почти оружие. Впрочем, в каком-то смысле демон весь сплошное оружие. И не его, а в целом. Это тоже немного бьет по голове. В хорошем смысле.

Он может трогать и не опасаться, что его покалечат или прибьют.

Смешок смазался за движением губ, что очерчивали подушечки пальцев, прикусывая кончики, тут же следуя языком вниз – к ладони, снова к центру.

О, а вот это он помнит наверняка. Вот это вот движение между пальцами. Легко и почти случайно проскальзывая, порой нажимно, порой так, будто бы не вышло.

И изредка поддерживает мурчание чужое.

Так…с этой рукой разобрались. Вторая? Ну, можно, понятно, что она вкуснее будет, потому что до нее он не добрался, но оно схоже по ощущениям, так что, наверное, ее на потом, а пока…задумчивость была секундной, а потом, чуть спустившись вниз, с явным давлением на пах, мальчик обратился во внимание. Теперь сосредоточившись на груди.

Правда вот, мягкость стала более вдумчивой. Он ведь тут все же дегустирует, вбирая в рот кожу, позволяя клыкам задевать ее будто и вовсе невзначай.

Съехать к боку, проведя носом дорожку, оставив немного резкие почти что поцелуи по жесту, но по ощущениям все те же укусы.

Перекинуться на второй бок.

Снова подняться к плечам, явно так прокладывая путь к спине, к той ее части, что доступна, на этот раз смягчившись, неимоверно ласково пробегаясь губами.

Его ведь, вроде как, не контролируют, значит можно…соскользнуть с демона, – подтолкнув того на бок, не с великим успехом, но до спины он вот так достанет. Быстро же все сделал, так что замечательно все.

– Спина. Кажется, я да-авно хотел до нее добраться. Ну, здравствуй. Вот и встретились.

Это он промурчал куда-то между лопаток чужих, задевая кожу губами, словно намекая о том, что и тут никто внимания его не избежит.

А он не пропустит ни один участок. Уже не пропускает, почти хаотично перемещаясь, порой замирая, словно находя особенно вкусную точку. И никакой грубости и укусов. Разве что один раз возле шейных позвонков. Совсем чуть-чуть.