Автор книги: ЛетАл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 35 страниц)
— Мне, кстати о птичках, такая мысль пришла насчет ангела и демона, — начинает сыпать пудру на мозг любимый Бес.
Готовлюсь откусить кое-кому голову со всеми ее мыслями. И так уже с дюжину начатых и брошенных в чулан ГД сказок валяется. И вот сейчас мне никак не до писанины, когда сучка-жизнь на яйца шпилькой наступает.
— Опять одни Бессказки в голове?! У меня тут реалити-шоу с виртуальными счетами…
— Нет, не одни, у меня их туева куча, — мое величество внаглую перебивают. — А еще я помню, что один любимый Дракон обещал мне «сказку» с собой в главной роли. А реалити-шоу я тебе чуть попозже устрою.
— Все шутить изволите? — вскидываю изумленный взгляд.
— Нет, кроме шуток… Пойду умоюсь, и я твой. Хочу… О-о-о-чень… Я так люблю твои «сказки», — и столько любви в этом бесовском взгляде. Пытаюсь вспомнить, что вроде что-то хотел… Разозлиться на тебя, что ли? Так вроде уже и не хочу… Опять с мысли сбил, зараза!
***
Мы «читали сказки» с высочайшим рейтингом до потери пульса. Нет пространства. Мир сжался до размеров кровати, наполнившись запахом наших тел, секса и врывающегося в приоткрытое окно букета вечернего юга.
Нет времени — неспешно, мягко, нежно, страстно и так развратно. Обретя, наконец, душевный покой, зачитав «камасутру для геев» до дыр, отрубились, уснув сном младенцев, без сил, мыслей, снов.
***
«Сплетенье рук, сплетенье ног, судьбы сплетенье…» — так и хочется исполнить романс, проснувшись в тесных объятиях Рыцаря, который решил провести весь день в постели.
— Отпусти меня, засоня, я уже все бока отлежал, — пытаюсь выпутаться из бесовского клубка. — Пойдем, прогуляемся напоследок, — смотрю, как ты потягиваешься, наконец, разжав свои медвежьи объятия.
— Ок. Жара спала, прокатимся на байке до моря, — сонно улыбаешься мне. — Как-никак последний день отпуска. Завтра с утра транспортная компания приедет, коняшку заберет. И мы следом через пару часов двинемся.
Ты перекатываешься, вжимая меня в кровать немаленькой тушкой.
— К-х-а-а-а-а… — чувствую, что теряю весь воздух из легких. - Ну, ты, бычок! Слезь, раздавишь мелкого Дракона.
— Ты научил меня целоваться под водой, — смотришь в глаза и быстрыми поцелуями покрываешь все лицо. — А еще чему-нибудь научишь? — вздергиваешь озорно брови. Ну, и кто из нас старше? Дитя дитем, но я так люблю этого ребенка в тебе. По заказу немногочисленной публики надеваю на себя маску строгого сенсея.
— Я научу тебя говорить на японском аишитеру* и есть суши правильно — руками, — обещаю моему Рыцарю поездку в Японию, пытаясь отвоевать глоток российского кислорода. — Я научу тебя зависать на границе событий и проскальзывать в кротовые норы, — несу ахинею, уж в чем-чем, а в проскальзывании во всякого рода «норы» ты профи. — Я научу тебя чувствовать себя частицей Бога и понять, что ты и есть Бог, ибо создаешь реальность одним взглядом своих бесовских глаз, - ну, после такого секс—марафона философия и метафизика не самая плохая альтернатива сигарете для ведущего здоровый образ жизни гота.
— Все-все-все… Уже почувствовал… — меня, наконец, освобождают от бесовского гнета. Перспектива погрузиться в глубины квантовой механики срабатывает безотказно. Ржем, как два Беса.
***
Включаем музло: ESC — "The Love and Sea".
Сумерки окутывают загадочной дымкой такую солнечную днем долину, окружающие поля, горы, леса, небо, озаренное багряными отблесками уходящего солнца. Мы летим на байке на этот свет, который тепло целует голые плечи и колени, заигрывает с тихим морем, рисуя на нем золотые дорожки на другую сторону планеты. Я рад и не рад покидать это место. Нас ждет мегаполис. Этот злобный вампир с его вечными пробками, удушливым воздухом, раздраженными людьми, но это тоже часть нашего мира, где мы встретились.
Проезжаем облюбованный туристами пляж и мчимся дальше, к нашему местечку, где не будет взглядов, лишних слов, где будем только мы, море и развратница любовь.
Пятки колет мелкими камешками, прыгаю по ним, подбираясь к кромке воды. Теплая, вспененная сущность омывает ступни, накрывает набежавшей волной почти до колен. Довольно жмурюсь. Море на удивление спокойное. Оглядываясь, посылаю тебе улыбку. Ты уже расстелил плед, выкладываешь только что купленный и нерезанный продавцом спелый арбуз, так же, как и я, жмуришься на заходящее солнце. Море, словно ревнуя, что не ему уделяют внимание, брызгает, пытаясь добраться до шорт.
Слышу твою мягкую поступь все ближе ко мне. Руки скользят по животу, прижимают, подбородок ложится на плечо, и мы застываем, околдованные этим прекрасным моментом.
— Любимый, пойдем, — тянешь меня за собой, не давая морю прикоснуться своим влажным поцелуем к нашим ногам. — Давай закат проводим и встретим ночь.
— Там, где звезда коснулась моря… — завороженно смотрю на такую черную живую поверхность, сидя в кольце твоих рук, опираясь спиной на грудь. Взгляды устремлены к горизонту. Ловим последние отблески золотистых лучей, ускользающих на водной глади и красновато-розовом небосклоне. Все вокруг постепенно погружается в такую мистическую, опьяняюще прекрасную ночь. Море и Солнце занимаются любовью, поют нам песнь любви шелестом волн. — Помнишь? Я не мог эту загадку разгадать, — улыбаюсь, вспоминая наши такие недавние и такие далекие батлы.
— Какую? — шепчешь на ухо, нежно выписывая пальцем слова любви на чувствительной коже.
— Ну, как же… — оглядываюсь на своего любимого и неопределенно машу рукой. Ну, да… Мне тоже это кажется каким-то далеким сном. Еще вчера я психовал, как бес, не в силах разгадать эти чертовы твои головоломки (а все ты виноват, вынес все мозги своими флюидами), и вот мы вместе, сидим на берегу такого черного, как китайский шелк, моря. И, кажется, что целая вечность прошла.
— «На небесах только и говорят, что о море. Стоишь на берегу и чувствуешь соленый запах ветра, что веет с моря, и веришь, что свободен ты, и жизнь лишь началась, и губы жжет подруги поцелуй, пропитанный слезой…» — ты цитируешь стихи, в который раз удивляя меня. Даже не верится, что в этом жестком бизнесмене скрыто столько романтики и нежности.
Обнимаешь меня, согревая в крепких объятиях, и я, как сопливая принцесса, кладу тебе голову на плечо. Улыбаюсь романтичности момента. Я и сам с тобой стал таким сентиментальным и почти добрым. Совсем испортился. Никого не кусаю, порно не смотрю, даже столь экстремальная Тема стала мне неинтересной и такой нереальной.
Поворачиваю к тебе голову. Смотрю на отблески Луны в твоих глазах, что вовсю уже красуется на небе, не стесняясь стоящего на пороге дневного любовника.
Вот она, моя реальность! Такая близкая и родная. Сидит рядом, касается пальцами щек, читает мне стихи и поет песни, от который так щемит сердце. И пусть они порой несовершенны, не причесаны рифмо-ритмами, не приутюжены канонами, но от этого не менее ценные. Ведь каждая строчка в них написана для меня.
— Ал, пойдем, искупаемся, — звучит твоя проза, отрывая меня от буддийского созерцания того, как наше светило решило уйти за горизонт, погрузившись с головой в море. Решило и ушло, напоследок озарив далекие облака лучами. А луна уже тянется к нежному любовнику, откидывая на него свои отблески. Рисует на черном шелке серебряный узор, как ты пальцем на моей ладони.
— Пойдем, — чмокаю тебя в щеку. Скидывая майку и шорты, бегу к морю. Под ступнями — перекаты мокрой гальки. Ты поднимаешься следом, быстро снимая одежду, и бежишь за мной.
Вода просто обалденная. Теперь, скорее всего, до следующего года не доведется почувствовать соленые объятия. Зато для меня всегда раскрыты твои. Куда и плыву, разгребая податливую мистическую черноту, обволакивающую меня со всех сторон. Толчок, и я хватаю тебя за шею.
— Ва-а-а-у-у-у… — смеюсь, расслабляясь в твоих руках, как прынц, которого ты катаешь по глади вод. — Давай прокачу! Я тебя удержу в воде! — предлагаю поменяться ролями и дать мне возможность хоть разок подержать тебя на руках.
— Давай ты меня после понежишь, — перехватываешь меня подмышки и приподнимаешь над водой, прижав к себе. — Я сейчас очень хочу… Обопрись коленями о мои бедра, — твой мягкий, вкрадчивый голос заставляет окунуться в эротические фантазии, будоража мысли, тело, душу.
— Любимый, — упираюсь руками тебе в плечи. Опускаясь, скольжу, обхватив ногами талию, а руками - шею. Тянусь к тебе, касаясь губами носа. — Ты как море, — дегустирую твои губы. — Соленый и немного горьковатый. Так, как я люблю.
— Как хочет мой мальчик? — ты придерживаешь меня за бедра. — В море или в дракона? — впиваюсь в твои губы, слизывая соль, вхожу в раж все сильнее.
Теплота твоего такого близкого тела, обволакивающие, плотные объятия соленого моря. Во мне с каждым наплывом волн и рук все сильнее разгорается огонь.
— В море и в драконе… — трусь о тебя пахом, сильнее стискивая ногами. — Возьми меня, я хочу тебя в себе, — возбуждение шаловливыми перышками щекочет нервы и, пробегая по ним, заставляет вздрагивать.
В лунном свете «стоим по пояс в небе». Ты ведешь рукой по спине, прижимая к себе. Наши соски соприкасаются. Твой член касается моих ягодиц. В этом мистическом сиянии я словно танцую, извиваясь в твоих ласках. Под песнь моря, в прожекторе Луны.Расцепив руки, откидываюсь на воду. Удерживаясь ногами, тону в нежных объятиях моря и твоих рук. Тело невесомо парит. Раскрываю два крыла и тихо взмахиваю ими. Лечу, рисуя на черной коже мистические кольца, которые, опоясывая нас, волнами уходят в никуда.
— Ты, и правду, Темный Ангел, — я вижу, как в свете Луны поблескивают в твоих волосах капельки моря. — Летай, мой хороший, летай… — движение, и я плавно лечу вправо. Движение, и влево…
— О-о-о-у-у-у… с тобой лечу, тебя хочу. Полетели вместе? — волосы плывут вокруг, как змеи Горгоны. Вода ласкает, ты ласкаешь, укутывая в неге каждую частичку меня.
— Я с тобой летаю.
С неба смотрит Луна и, кажется, улыбается мне, отбрасывает свой холодный, но такой манящий серебряный свет на твои плечи, на гребни небольших волн, что разбегаются от нас. Твои руки дарят уверенность, придерживая меня за талию. Ток прошивает тело, ты касаешься члена, сжимая в кольце своих пальцев. И я выгибаюсь, погружаясь лицом в воду.
— Тише, тише…, а то попробуешь море, — ревностно вырываешь меня из соленых объятий, притягивая к себе. Твой член ластится, трется о мой. Распахиваю глаза, напрягаю пресс и поднимаюсь к тебе, упираюсь нос к носу, говорю:
— Не-е-е… мне с тобой хорошо, любимый, — прикрываю глаза. Через ресницы смотрю на тебя в мерцающем свете. Чуть шевелю бедрами, дразня, прижимаюсь теснее. — Но ты же не торопишься на сушу, любовь моя? — обнимаю тебя за шею.
— Нет, я просто хочу довести тебя по этой лунной дорожке до звезд, — я чувствую твой член под собой, приподнимаюсь, глядя в глаза. Пальцы пробегаются по шее, щекочут влажную кожу, пропускаю через пальцы отросшие прядки. Жмусь. Язык обрисовывает контур губ, делясь с тобой солью и забирая ее с твоих. Все тело трепещет, требует. Жажда сосет изнутри, так же, как и я твои губы. Шепчу в них:
— Так в чем дело, любовь моя? — чувствую, как ты упираешься в попку. — М-м-м… Любимый, придержи себя, я сам… — я раскрыт. Ноги сдавливают в тесных объятиях, и я нахожу колечком головку. Упираясь, опускаюсь на нее. Воздух со стоном покидает легкие. Голова непроизвольно откидывается назад, купая кончики волос в темных водах моря. Ты входишь в меня, постепенно заполняя собой. Я скольжу, то наседая, то поднимаясь вверх по стволу, чтобы в следующую секунду принять тебя еще глубже. Все тело как один оголенный нерв.
— Алекс-с-с… м-м-м… ты такой… — замираю, сжимаясь, когда проходишь по чувствительной точке внутри. Пережидаю подкат и опускаюсь, приняв тебя полностью, до основания. Вздрагиваю, желание солитоном растекается в теле, гася все неприятные ощущения. Меня обволакивает жаром, лаской, любовью. Море плещется, волнуется, разбегаясь волнами от наших тел.
— Расслабься, — шепчешь. Хриплый голос рассыпает по моему телу мурашки, или это соленый шелест моря бризом окатил горячее тело?
— Да-а-а, любимый… — стискиваю тебя ногами. Крепче обнимаю за шею, то медленно наседая, то быстрыми скачками скольжу на твоем члене. Море шлепает по ягодицам. Мы словно поднимаемся на вершину Геликона, пьем друг друга, как из родника Гиппокрена, и не можем насытиться. Море гасит жар извивающегося в страсти тела, но ты распираешь, разжигаешь пламя. Мой танец с тобой и морем доводит до исступления. Все быстрее, все резче. Стону, запрокинув голову.
Ты, ревнуя, шагаешь к берегу, крепко держа ладонями меня за ягодицы. Вырывая моё тело из мокрых объятий, садишься в прибой. Упираясь руками за спиной, вскидываешь бедра, прошивая мое тело новой волной экстаза. Затуманенным взором смотрю на тебя, тянусь к тебе.Маленькие волны накатывают на нас, шлепают меня по ягодицам, облизывают наши бедра. Нашептывают в уши свои сказания о любви, о страсти, о слиянии.
Ты улыбаешься своей невозможно нежной и в то же время развратной улыбкой. Я словно в трансе неспешно двигаюсь на тебе, прижимаясь животом к животу. Член трется между разгоряченными телами. Ты ласкаешь, гладишь по мокрым, прилипшим к спине волосам. Жадно впиваешься в мои бедра и дергаешь на себя, член во мне жмет на точку. Я готов сорваться в крик от прошивающего экстаза. Потоки жидкого огня под кожей. Я горю, скольжу на твоих бедрах в древнем, как сама жизнь, танце. Тело изгибается в истоме.
— Любимый, я сейчас… — хрипло стону, понимая, что приближаюсь к финалу. Меня встряхивает, двигаться все труднее. Тянешь руку и сжимаешь мой член. Легкие движения по всей длине заставляют трепетать, подводят к грани. — Еще… — все быстрее скачу на тебе, пульсируя внутри. Подмахиваешь мне, вскидывая бедра. Входишь резко, до конца, прошивая тело искрами эйфории. — Еще… — выгибаешься всем телом. Давишь пальцем на головку, и член пульсирует, дергаясь. Не выдерживаю твоего темпа. Трепет. Дрожь по телу. Судорожно хватаю воздух, чувствуя эту бегущую по телу жаркую волну, и меня накрывает. Сжимаю тебя. Вздрагивая, выплескиваюсь тебе в руку. — Ле-ш-ш-ш-ш-а-а-а… — шепчем вместе с морем, и оно слизывает с тебя мое семя, жадно поглощая.
— А-а-а-л-л-л… — сжимаешь бедра и резко выходишь. Замирая, кончаешь, отдавая морской стихии белесые капли страсти.
— Люблю тебя, мой Лунный бес, — целуешь меня в соленые губы. — Не могу без тебя. Не хочу без тебя, — непонятно откуда набежавший морской Ζέφυρος не остужает жар наших тел. Плыву в мареве экстаза в твоих объятиях. Дышу с тобой одним воздухом, пьем его на двоих.
— Мы уже не сможем друг без друга, любимый, — смотрю на тебя сверху, стоя на коленях. Маленькие камушки врезаются в чувствительную кожу, но это не важно. Этот момент ласки и нежности ничем не испортить.
— Не хочу иначе. Люблю тебя, мой славный бесенок. Я хочу дать тебе больше. Ты достоин большего, и я буду стараться ради нас, — пальцы порхают, собирают, смахивают морские капли с моего тела.
— Люби, мне ничего больше не нужно, только твоя любовь, Алешка, — смеюсь твоим заморочкам и иду в море. Как иду? Отползаю задом, зная твою извращенную натуру.
Море снова и снова целует меня, смывает следы нашей любви. Но не дано стереть то, что выжжено в душе, что горит ярче всего, что не затушит ни одно самое холодное море чужих языков и завистливых взглядов.
Наша последняя ночь в Крыму. Прощальные объятия моря. Целуй. Ласкай. Может, в следующем году и встретимся. Может, и вырвусь из жарких объятий своего Лета, чтобы окунуться в твои слезно-соленые воды.
Усталые, но довольные наблюдаем, как светлоокая Луна заливает чернеющий небосклон серебряным светом. Чертит дороги в другие миры, завлекая, маня путников в неведомые дали. Никогда не открывая своей сущности, навечно оставаясь загадкой, показывая только одну свою сторону.
***
Marilyn Manson — This Is The New Shit
— Любимый, у меня для тебя сюрприз… — твой голос звучит как-то слишком печально для сюрприза. Замираю, бросив многочисленный багаж. Отправив коняшку в путешествие на родину, обнимаешь меня со спины, зачем-то крепко сжав запястья в захват.
— Нет, слушай, это уже перебор, — понимаю, что, если ты продолжишь свои домогательства, геморроя мне не избежать. — У меня и так зад болит. А мне на нем двое суток в этой колымаге сидеть.
— Любимый, ты только не нервничай… Тебе, с твоей тонкой организацией нервной системы, это вредно.
