Автор книги: ЛетАл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 35 страниц)
Напяливаю на себя узкие латексные шорты. Налезают плохо, прилипают к влажной, распаренной после душа коже. Ширинку застегнул, только выдохнув из себя весь воздух, и все равно тесно и жмет. "Любимый, пока ты там договора разбираешь, тебя ждет сюрприз", — думаю, посмеиваясь в душе над своими крейзи замыслами. С крючка снимается кожаная сбруя от твоего ствола. Сам остался в сейфе, в постели такие игрушки ни к чему. Натягиваю на себя. Перекинув через плечо, застегиваю на голом торсе ремни. Волосы мокрые, по спине, стекая, щекочут капли. Быстро промокаю их полотенцем и завершаю экипировку полицейской фуражкой, купленной в магазине прикольных товаров. "Ну что, любимый, поиграем?" — разглядываю свою перевозбужденную тушку в зеркало, уже представив, как я тебя сейчас арестую, обыщу в самых потаенных местах и накажу за превышение полномочий… Ну, или не знаю, за что… Буду импровизировать!
Короткими перебежками от стенки к стенке перемещаюсь в кабинет, вхожу в роль, как заправский коп при поимке особо опасного преступника. Ты стоишь у своего огромного президентского стола, что-то перебираешь в бумагах. Мое больное воображение уже видит тебя на нем "лицом в капот". С заломленной за спину рукой. Стонущим и хрипящим под моим напором.
Ты подергиваешь плечами, двигаешь шеей, разминая затекшие мышцы. Ничего, любимый, щас я тебе такой массажик устою, вмиг отвлечешься от своих бумажек. Мягкой поступью приближаюсь к желанному телу, складываю ладони в пистолет. Шаг, и я рядом, у тебя за спиной.
— Руки за голову, вы арестованы! — тихо, но твердо, как в полицейской академии учили. Мой "ствол" тычет тебе между лопаток.
В следующую секунду понимаю, что ничего не понимаю. Лечу, преодолевая гравитацию, время и пространство. Полет нормальный, пространство размыто, время остановилось. Моя спина целуется со стеной, а скула разрывается от боли.
— АХУЕЛ?! — вполне резонный вопрос сквозь ноющую боль в челюсти. Пытаясь хоть как-то утихомирить неприятные ощущения, растираю скулу. Какой там!
Ты стоишь с глазами размером с блюдце и ошарашено смотришь на меня. Костюмчик впечатлил? Смех начинает зарождаться где-то в животе и сотрясает стянутую ремнями и латексом тушку.
— Ал, сколько раз просил не подходить ко мне неожиданно со спины! — орешь ты. Не понял! А где оценка моего порновида?! А я уже чуть ли не икаю от смеха. Сползаю по стенке. Голые ноги в узких шортах расползаются в стороны. Фуражка улетела незнамо куда, превратив несостоявшегося полицая в несостоявшуюся порнозвезду. Скула, да и вся щека болит так, что пипец, а мне именно этот самый пипец, как смешно.
Ты с вытаращенными глазами (пугаешься за состояние моего так любимого тобой мозга или все же костюмчик впечатлил?) кидаешься ко мне, садишься рядом, отрывая мою ладонь от горящей щеки. Присвистываешь, видно, по достоинству оценив последствия прилетевшего ко мне с разворота кулака.
— Ты же знаешь, что я неадекватно реагирую. Это на инстинктах… — оправдываясь, проводишь пальцами по скуле. Чувствую себя, как на врачебном осмотре. — Прости, родной, я не хотел.
— Зато я хотел, — трясусь от хохота. — Но что-то уже ничего не хочу… А не-е-е… хочу. Компресс! В морозилке горошек есть, и пойдем "Полицейскую Академию", что ли, посмотрим…
— По ходу, сегодня будем играть не в полицейского, а в доктора и пациента, — ворчишь себе под нос и идешь на кухню, возвращаясь с упаковкой зеленого холода. Я валюсь на ковер, притворяясь смертельно раненым в самое сердце опоссумом.
— Не-не-не-не-не-е-ет!!! — ору как в жопу ужаленный. — Вот в доктора точно играть не будем! — отгораживаюсь от тебя руками, ногами и вытаращенными глазами. — Я их до ужаса не люблю, прям как ты, когда к тебе неожиданно подходят сзади.
— С фобиями будем бороться… — ты прикладываешь к щеке импровизированный лед. Я зажмуриваю глаза от внезапного ледяного поцелуя.
— Щаз-з-з… Тоже мне, психотерапевт нашелся… — мотаю головой и поворачиваюсь на живот, пытаясь встать и уползти от доморощенного Айболита. Но меня мотает, перед глазами все плывет…
— И психотерапевт, и проктолог, и уролог, и только твой, персональный, — гладишь меня по влажным волосам. — Ведь я люблю тебя…
— Любимый, ты такой непроходимый романтик, — наконец, фокусирую взгляд перед собой. Вижу гальку и свое имя, выложенное белыми камушками. Так вот чем ты был занят, пока я вспоминал, как в полицейского поиграть пытался.
— Я-то? Да-а-а… — смеешься, положив голову на руки. - Ну, вот такой уж-ж-ж… романтик тебе достался, — щуришь на меня глаза, видимо, прикидывая, как к романтическим бредням отнесется этот "брутальный" Гот.
— Так это же клево, что романтик, — успокаиваю твои опасения. — Ты же рыцарь. Я тебе сразу правильное определение дал. Идальго, билин! — смотрю на тату, покрывающую твое плечо драконьими чешуйками, и думаю: "Ну, точно рыцарь! Это ж надо было додуматься, столько боли вытерпеть из-за глупой прихоти. В жопу ему стрельнуло!" Мне, похоже, тоже. Ну, или голову напекло, потому что в мозгах внезапно всплыл один важный вопрос: — Кстати, о рыцарях. Я так и не понял, за что ты меня отшлепал?
— Тебе голову не напекло? — озвучиваешь мои догадки и выдаешь свой не ответ на мой вопрос. Ты издеваешься?! Это что за игнор моего праведного любопытства? Твоя ладонь скользит по разогретым плечам. — Ты не обгоришь?
— А ты… — решаю поиграть в твою игру "каков привет, таков ответ". — За белых или за красных?
— Ну, с этим проблем никогда не было, как видишь, я не светлый… — хмыкаешь, дополняя к имени еще пару белых галечек. — И не красный. На меня загар всегда хорошо ложился, тем более я подготовлен. На искусственный хорошо ляжет. А вот тебя я буду мазать. М-м-м… — мечтательно тянешь, взглядом уже не просто мажешь, а берешь с особой извращенностью прямо тут, на этом полудиком пляже. Смазка в виде крема для загара, как по волшебству, появляется у тебя в руке, выуженная из бокового кармана рюкзака.
— Ма-а-а-ж-ж-жь… — вытягиваюсь на пляжном коврике. Люблю твои сильные руки на себе. — Я тоже смуглый… был когда-то и не обгорал никогда, — вспоминаю детство из прошлого века. — Но, учитывая, что в последнее время я практически не вылазил из пещеры на солнечный свет, ибо все мои тусовки в сумерках проходили, могут быть проблемы. — А вот это уже реальность из нового века.
— Конечно, буду, — и снова эта улыбка, не обещающая моей пятой точке отгула, и жаркие руки по спине и ниже не столько крем втирают, сколько в краску вгоняют своими откровенными домогательствами. — Особенно попу, — горячая пятерня по-хозяйски лапает мою луну, загородив от Солнца.
— Ты чего? Совсем страх потерял? Куда плавки тащишь?! — возмущаюсь аморальному поведению одного распоясавшегося рыцаря, почувствовав обжигающие лучи на уже наполовину оголенной заднице.
— Да ладно, не стесняйся, скромняжка, — похоже, голову напекло не одному мне. — А то проблемы не только у тебя, но и у меня будут. Если обгоришь, не шлепнуть… не вжарить… не менее недели. И придется мне на весь отпуск в монашество податься. - Ага, как же… Подашься ты в монахи. Скорее уж на Крымский полуостровок портал железобетонный построят.
— Не трожь, сказал, а то точно пост тебе устрою, пока моя бедная, скромная задница не узнает, за что ты ее отшлепал? — сыплю ультиматумами, пытаясь вернуть плавки на их законное место.
— Никакая не бедная твоя задница. Она классная и горячо любимая, — получаю еще один горячий поцелуй ладони и просто взрываюсь сверхновой догадкой:
— Тебя что, медузы ужалили?! — пытаюсь выяснить причину твоей избирательной глухоты.
— Неа. Их дракон, видимо, распугал, — капаешь масло на спину и на мое здоровое, размером со вселенную, Эго.
— Да, я много кого пугаю, — оглядываюсь через плечо, скривив страшную рожу. — Знаешь, сколько на планете существ, которые драконьих зубов опасаются? — вспоминаю фауну, которую на зуб пробовал. — Рыбки, что привыкли плыть по течению, куры, гуси, собачки… — вдруг озаряюсь догадкой. — Любимый! А ты знаешь, как меня псинки любят? Им только команду дашь "Сидеть!!!" — рявкаю, как заправский кинолог. — И они уже описались… — ты подмигиваешь, широко улыбаясь в ответ. Вот зараза! Тебя точно хрен чем напугаешь.
— Ал… — чувствую, понесло тебя в философские рассуждения. — Животные — они намного умнее людей и честнее, даже в том же проявлении страха. Страшно — хвост поджимают, нет — в лицо зубы скалят. Люди редко себе позволяют подобную смелость, ведут себя, как тараканы. Заныкаются в свой угол и отважно шуршат за спинами. Но ты другой. Одно слово — Дракон.
— Любимый, а знаешь, чем ты меня сразу зацепил? — пользуюсь моментом и перехожу от стратегии прямых угроз к тактике тонкой лести. Для моего здоровья с тобой лучше любезностями обмениваться.
— Чем же? Тем, что могу говорить, о чем другие боятся подумать? — и снова твоя наглая рожа расплывается в улыбке. От скромности ты не умрешь.
— Вот именно! — еще одна капелька в бокал честолюбия. — Ты говоришь Дракону, что он Дракон, при этом еще и не боишься, что тебя сожрут, — переворачиваюсь на спину и смотрю тебе в глаза. Ничего не могу поделать со своей натурой. Люблю я правду в лицо говорить. — Ты — иной!
— А я думал заняться покатушками по лужам, наглостью и… классной задницей, — тонко нарываешься на комплимент, а у самого уголки губ дергаются. Вот—вот заржешь.
— Это само собой… — только поверхностное натяжение удерживает мой нектар лести в фужере. Отрываю взгляд от твоих глаз, перевожу на губы, скольжу по плечам, торсу, прокачанному прессу, бедрам. Пора! — Кстати, о заднице! За что ты меня вчера отшлепал?!
— За то-о-о… — я весь превращаюсь в слух, приготовившись получить ответ… — бой глаз да глаз нужен! — не прокатило! Внаглую спрыгиваешь с темы и колешь в ахиллесову пяту.- У тебя блаттофобия…
— У тебя гидрофобия! — парирую ответным уколом.
— Ты исчезающий вид, — продолжаешь выводить меня из себя, игнорируя мои порыкивания.
— Ты несносный тип! — парирую в ответ.
— Я буду охранять то, что мне доверено. — Ты с кем вообще разговариваешь?
— Задницу мою, что ли?!
— Со мной тебе нечего бояться. Ты в надежных руках, ногах, губах и… — затыкаю тебе рот рукой, зная продолжение.
— Твоих тараканов я не боюсь! И вообще ничьих не боюсь. Я дихлофос ходячий, — перебиваю трололо, удивленно приподнимая бровь. — В надежных руках, говоришь? Это которые вчера бедному дракону шкурку попортили? А теперь не хотят отвечать, за что и почему ты меня отшлепал?!
— Как это не хотят? — гундишь и прикусываешь ребро ладони, подмигивая мне. — Еще как хотят и безо всяких там "за что" и "почему". — ты захватываешь мою ладонь в руку и лижешь ее, оставляя мокрый след. — Ты себе не представляешь, как я тебя хочу… И что я готов сделать для тебя… — открываю рот, чтобы возмутиться до небес, как ты тут же перебиваешь: - Да. Да. Знаю, тебе нужен только я! — вот зараза! Я на тебя даже злиться долго не могу. Максимум пару миллисекунд.
— Конечно, представляю, — ну, вот что-что, а представлять я умею и тихонько на ухо рассказываю тебе и та-а-ак… и вот эда-ак… и даже кверху каком…
— Да-а-а? У-у-у… как интересно… — ты подозрительно елозишь на коврике и явно не загар начинает раскрашивать тебе щеки, уши, шею…
— Не-е-е… — пугаюсь я быстроте твоей реакции. — Я тебе больше ничего не расскажу, а то ты встать не сможешь. Так и будешь гальку подпирать. Так что поднимай задницу и пошли развлекаться, кататься и… отвлекаться от тяжких дум о том, за что ты меня отшлепал. Вернемся сюда вечером, искупаемся… может, и еще чего замутим… по обстоятельствам…
— А может, не будем ждать вечера и замутим сейчас? Ты оседлаешь меня и прокатишься, унося нас м-м-м… на наше седьмое облако, — отвлекся ты моментально, я даже каркнуть не успел.
— Конечно, прокачусь, — решаю мстить особо изощренным способом. — Оседлаю, буду скакать по волнам наслаждения, — шепчу тебе в ухо. — Но не на тебе, а во-о-о-н на той херовине… — изображаю пальцем указатель на буксируемый за гидроциклом банан. — Большой и желтой, — и решительным шагом направляюсь к "мойшам" пляжа. — Ты идёшь? — смотрю на ахуевшего тебя и прибавляю хода. Давай собирай шмотки и догоняй мою отшлепанную задницу.
Догоняешь меня через несколько секунд. Ну, кто бы мог сомневаться? Разве ты позволишь пристроиться кому-то сзади меня даже на „банане“?! И про фобии свои уже забыл… Зато я прекрасно все помню…
Раннее утро. За окном щебечут жаворонки и будят Дракона, который уже и забыл, когда высыпался. Как оказалось, рептилия пробудилась не только в мозгу, но и в паху. Мечтательно поглядываю на спящего в нашей берлоге рыцаря. Без коня, доспехов и выбранной тобой маски "коза ностра" ты такой милый и открытый. Ты, чувствуя мой похотливый взгляд, улавливая приподнятый настрой и слыша непотребные мысли, открываешь глаза.
— Любимый, я так тебя хочу, — это самое лучшее пожелание "добраутра", да и действует на тебя получше любой "виагры", в которой ты, видимо, никогда нуждаться не будешь. Особенно с таким психотропным возбудителем под боком. — Смотри, что творится, — откидываю одеяло, демонстрируя степень моего "хотения". Пока твои глаза оценивают величину моих желаний, запрыгиваю тебе на живот, обхватив руками шею, а ногами талию. Шепчу на ухо: — Пошли… пока весь мир спит… Я видел, коняшка зачетный во дворе под яблоней пасется. У меня дикие фантазии с ним в главной роли, — ты вытаращил на меня глаза. — Не-е-е… трахать его мы не будем, — успокаиваю твое разыгравшееся воображение, мимоходом возмутившись:"Ты меня за кого вообще принимаешь?" — Ты будешь делать это со мной на нем…
По коням! Напяливаем спасжилеты, впереди драйв, скачки по волнам, сзади рыцарь в оранжевой кольчуге, между ног такой горячий надутый фрукт. Оборачиваюсь к своему секьюрити. Как всегда, предельно собран, желваки гуляют под кожей, вцепился мертвой хваткой в "поводок". Что-то ты бледный какой-то… Не помог искусственный загар?
— Любимый, погнали… — посылаю тебе ободряющий поцелуй губами…
2. http://www.youtube.com/watch? v=9Uo8Urpr_OA
— Погнали! — твои тараканы моментально включают систему отжигания, давят на газ и срывают тормоза. Ты подхватываешь меня одной рукой за талию, другой под попку и чешешь на выход.
— О-о-о… как же я голоден! — цепляюсь за тебя руками-ногами. Дыхание перехватывает, в горле что-то сжимается, а между нами трется мой мокрый член. Ты несешь меня под тень деревьев, где одиноко скучает припаркованный вчера вечером хондик. Бережно опускаешь на сиденье спиной к рулю… и у меня чуть не упало все к ебеням… Кому из нас пришла в голову эта идиотская мысль?! Сесть на холодный, покрытый утренней росой байк голой жопой? Мужественно претерпев все жизненные невзгоды, перекидываю ноги по разные стороны седла.
Ты совершенно озверевшим взглядом смотришь, как моя голая тушка елозит по влажной коже железного коня. Да я просто пытаюсь согреть теплокровным тылом хладнокровного бензинопитающегося ящера. Как в нетерпении сводит мышцы пресса, и кожа покрывается мурашками. Да мне просто холодно! Как член вздрагивает. Как бы не опал от переизбытка эмоций. Я откидываюсь назад, волосы шевелит легким ветерком, ну, просто натюрморт "кони в яблоках".
— Мой желанный… — созерцатель прекрасной картины, наконец, решает прикоснуться к божественному. Смотрит в глаза своим похотливым желаниям, ведет рукой по животу вверх и сжимает сосок. Склонившись, целует, раздвигая языком губы и бесстрашно проскальзывая за кромку зубов. — Ты такой горячий… — рука идет вниз и обхватывает член, скользит по нему, давит большим пальцем на головку. Да!!! Согрей уже его, пока я окончательно не задубел. Отрываешься от губ. — Руки вверх подними…
— М- м-м… — картина отмерзает и реагирует на человеческое тепло. Поднимаю руки, обхватив тебя за шею, притягиваю к себе. Живописно изгибаясь, подставляюсь под поцелуи. — Любимый… да-а-а… — стону тебе в губы, теснее прижимаясь к ним, шепчу: — Хочу… м-м-м… да-а-а-а…
— Вот так и держись, иначе домой, и свяжу точно, — да у тебя точно все тормоза сорвало! Поцелуями спускаешься по мне, прикусывая подбородок и ниже, целуешь шею, втягивая в себя кожу. — М-м-м… засос, — смотришь на творение губ человеческих и ставишь высокую отметку своему безобразию. — Отлично!
— Ну, фигли?! Опять меченый ходить буду! — мечу громомолнии. Хорошо, что глаза прикрыты ресницами и уже не ловят фокус, а то бы точно поразил наповал. Воспользоваться секретным оружием мне не дают. Не моя рука играет с моим членом, продолжая потихоньку скользить по длине, размазывая секрет. Целуешь грудь, втягивая в себя темную ареолу соска. Слегка смыкаешь зубы на темной горошинке. Видимо, борясь с искушением откусить, выпускаешь и дуешь. Мурашки бегут по рукам, поднимая шерсть дыбом. Издеваешься, что ли? И так нифига не жарко. Тут тебе не Крым…
