Текст книги "Противостояние душ (СИ)"

Автор книги: Langsuir

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 44 страниц)

Макс засмеялся. – Бальт, не порти о себе впечатление. Так и скажи, что тебе нравятся все.

– В каждом можно найти что-то особенное, – с покаянием развел руками Бальт, – я как сладкоежка в кондитерской.

– Ага! Я так и знала! – в комнату влетела Изабель. Она переоделась в короткие шортики и топик, волосы завязала в хвост. – А Кас сказал, что вы уже стали расходиться. Я тоже с вами! – она быстро втиснулась в круг.

– Магнус не просто симпатяга, а красавчик, – усмехнулся Локи, – хотя и Дориан очень даже ничего, – облизнулся парень.

– В Локи слишком много пафоса, – рассмеялся Дориан, – я точно за Макса, – ляпнул он и тут же замолчал, делая глоток кровавой Мери.

– Магнус, однозначно Магнус, – кивнул Андерс, – или да – Локи.

– Хватит спорить, – произнесла Кен, – Магнус и Максвелл победили. Макс, крути, – рассмеялась она.

– А Алека мы оценивать не можем, – рассмеялась Сэра, – это чревато подпаленными волосами.

Макс крутанул бутылку и надо же она остановилась на Кендре. Он сделал пару шагов к девушке и заключил ее в объятья, втягивая в поцелуй.

– Кто-то тут мухлюет, – усмехнулся Бальт, – особенная способность какая-нибудь.

Кендра обвила талию Макса руками, прижимая парня ближе к себе и углубляя поцелуй. Казалось, что она и вовсе не выпустила бы парня из своих объятий. Дориан старательно отводил глаза, а Локи наблюдал за действиями Павуса с усмешкой.

Бальт тоже что-то просек, уже встревоженный странным отношением своего друга к его соул, но промолчал, занявшись виски, а когда, наконец, поцелуй закончился со всеми вместе тоже поинтересовался: – Ну как?

Один раз они с Максом как-то переспали, странно случайно и впопыхах, но потом решили на этом и закончить их постельные отношения.

– Дориан, считай, что я решила забрать твоего соула, – улыбнулась Сурана, – ты же не против, Максвелл? – положила она ему руку на грудь.

– Извини, Кен, но меня больше привлекают парни, – он снял ее руку со своей груди, поцеловал ее пальчики и быстро юркнул на свое место рядом со своим соулом. Он скромно надеялся, что не будет уж так часто выпадать ему целоваться. В Ордене они играли на обычные чмоки в губы, без таких моментов.

Девушка крутанула бутылку и она указала на Изабель. Кендра ступила пару шагов, обняла девушку за талию, но поцелуй разорвала быстро. Причиной был тот факт, что Лайтвуд была соулом Сэры. А это почему-то многое значило для Кендры.

– Слабенько, – фыркнула Изабель, крутя бутылочку. Когда она указала на Андерса, Из на него прям напрыгнула, впиваясь губами в губы, проникая языком в рот, а руки запустила под одежду.

Но Андерс не растерялся, прижимая девушку к себе, языком изучая ее рот, а руками скользя по спине. Целовал страстно и неистово и разорвал поцелуй, лишь когда воздух закончился.

– В тебе огня не меньше, чем в Кендре, – подмигнул он и крутанул бутылочку.

Ему выпал Дориан.

– Давно хотел, – усмехнулся Андерс, прижимая к себе Павуса, впиваясь губами в его губы, проводя языком сперва по губам, а затем проникая внутрь. Ласкал, вылизывал рот, руки положив на бедра парня и притягивая ближе к себе.

– Готов переночевать сегодня с тобой, – шепнул он на ухо парню, но Дориан проигнорировал эти слова и сел на место.

Макс посмотрел на Дориана, на Андерса, и промолчал.

– Вы уверены, что Андерс выступает за холод? – удивился Бальт, его глаза сверкали. Андерс определенно был номер один в его списке желаний, – просто горячий парень.

– О, я спала с Андерсом – он огонь в постели.

Дориан крутанул бутылку и она указала на Логана. Он еле слышно простонал, слышать его мог только Макс.

Росомаха сгреб Дориана в охапку, впиваясь в губы требовательным поцелуем, размещая руки на его заднице и прижимаясь к парню всем телом. Целовал по-животному грубо, языком шарил по рту. Прикусил зубами слегка язык, а затем ощутимо губу.

– Ай, – отстранился Павус, поднося руку к губе и вытирая с нее кровь, – с тобой я точно больше не целуюсь, – произнес он, садясь обратно.

Когда бутылочка указала на Бальта, тот усмехнулся. – Таки кто-то мухлююет, и я даже знаю кто, – закатил глаза Бальт, но неожиданно стремительно сделал пару шагов к Росомахе и обвив его рукой за талию, а второй рукой сжав до боли плечо, прильнул к губам. Первым скользнул в чужой рот своим языком, прижимая парня к себе.

Но Росомаха явно не собирался отдавать лидерство, соперничал с языком Бальта, сам скользил в рот, изучая руками спину парня. Прижимал даже чересчур сильно. Впился зубами в губу парня, ощущая солоноватый привкус крови, но поцелуй не разорвал, прошелся по ранке языком и только потом разорвал контакт, садясь на место.

– Я говорил, что у нас до фига правил? – спросил Бальт, крутя бутылочку и задумчиво поглядывая на Логана. – Часть вы уже знаете. Нам также запрещено драться между собой без оружия вне тренировочных арен. Если Эрик обнаруживал следы драки, он наказывает всех подряд. Но я придумал теперь отличную отмазку. Буду спихивать на чересчур любвеобильного Логана.

– Спихивай на что хочешь, – фыркнул Логан, глядя на Павуса. Что-то с Дорианом было не то, но Логан никак не мог понять что именно, – я готов даже подтверждать это ради тебя, соул.

– Заметано, – Бальт даже по-настоящему обрадовался. Логан просто не знал, как часто Бальт нарушает правила.

Бутылочка указала на Локи. – Иди сюда, чудо, – Бальтазар обрадовано подскочил к зеленоглазому и обнял его, увлекая в долгий неприличный поцелуй, – как насчет повторить? – подмигнул Бальт ему, когда поцелуй закончился. Андерс был забыт.

– Посмотрим, Бальтазар, я довольно переменчивое чудо, – фыркнул Локи.

Крутанул бутылочку и ему выпал Максвелл. Поцелуй Локи понравился, но мысленно он все время сравнивал парня с чертовым Бейном, поэтому до конца все прочувствовать не смог.

Макс крутанул бутылочку, осознавая, что устал уже. Надо бы как-то вежливо закругляться. И всех выпроваживать. У них расписание тренировок никто не поменяет, даже если они все тут просидят до утра.

Когда бутылочка указала на его соула он даже как-то не поверил. Дориан казался ему каким-то особенным и странным. Когда впервые увидел его, своего соула, он сдержал возглас восхищения, лишь периодически посматривая на него на протяжении дальнейших часов. Изысканность и элегантность в каждом жесте. Это завораживало и немного пугало. Он был не готов к такой роскоши, как этот парень. Поэтому вел себя как всегда скованно и молчаливо. Но сейчас он запаниковал не на шутку. А если Дориану не понравится как он целуется? Он придвинулся к Павусу ближе, понимая, что смотрит неотрывно в серебристые глаза и, обнимая его, прильнул к губам.

Дориан обвил одной рукой талию парня, запуская вторую руку в волосы и сперва провел языком по губам, словно хотел распробовать на вкус, не торопясь, скользнул языком в рот, лаская, изучая. Нежно, медленно, аккуратно. Но не смог сдержаться и сжал Максвелла сильнее, притянул, зарываясь все больше пальцами в волосы, не желая, чтобы этот момент вообще заканчивался. Но воздух закончился и пришлось оторваться от Макса, напоследок проведя языком по губам.

– Мне, – выдохнул он, выпуская парня из объятий, – надо бы пройтись, похоже Кровавая Мэри дала мне в голову, – выпалил он, вылетая из комнаты.

– Походу наш Дори запал на своего соула, – заржал Логан, – теперь будет по углам шугаться. Ему же противопоказаны отношения, – ржал парень еще сильнее.

– Придурок, – прошипела Кендра, ударив Джеймса по руке, – это вообще не смешно.

Макс удивлённо покрутил головой, не понимая как так быстро исчез его соул, только что Макс таял в его объятиях, наслаждался поцелуем, нежным и чудесным, а тут раз и все. Поэтому он решил, что все, пора заканчивать.

– Ладно, ребят, – сказал он, – не знаю как у вас, но у нас тренировки начинаются в 6 утра. Так что давайте расходиться.

– Точно, – Бальт решил поддержать парня, вставая. – Из, бегом спать. Чтоб завтра была как огурчик. Макияж, маникюр и болвана Гаррета сделала в три счета.

– Да, Кэп, – засмеялась девушка, послушно идя к двери.

– Сваливаем, Андерс, – улыбнулся Локи, хватая друга за руку.

Сэра исчезла вслед за ними на пару с Логаном, а Кенди немного задержалась, допивая Маргариту.

– Кен, что не так с Дори? – поспешил обратится к ней Макс, когда все почти разошлись.

– А ты не понял? – удивленно вскинула бровь девушка, – его мутация. Дориан всегда держался особняком, знаю, что крутил мимолетные шашни, но никогда ни с кем не сближался. До Магнуса. Дори считает, что он не имеет права на отношения, ведь он не может прикоснуться ни к кому руками. Если он дотронется до человека, то может убить его. Поэтому он чурался всех, но твой брат упорный. Так Дориан попал в нашу компанию, хотя потребовался год, чтобы он начал более-менее с нами общаться. Павус всегда считал себя изгоем, не достойным быть с кем-то. Как-то по пьяни он сказал: «Если я полюблю, то ведь я даже не смогу почувствовать кожу любимого человека под своими пальцами», – покачала головой Кендра.

– Спасибо, Кен, спокойной ночи, – кивнул он девушке, быстро приводя в порядок комнату.

– Все уже разошлись, – сказал Дориан, заходя в комнату через десять минут, – я думал они никогда не уйдут, – усмехнулся он, стараясь вести себя так, словно ничего не произошло.

– Я их выгнал, – улыбнулся Максвелл, – не хотел больше продолжать…

Он запнулся и фраза получилась оборванной.

– Ну, и правильно, – кивнул Дориан, – завтра еще тренировки. Было бы не плохо восстановить силы, – он старательно избегал взгляда Макса.

Макс, переодевшийся уже в футболку и шорты, в которых спал, решил уже лечь, прямо рухнул в постель, он очень хотел поговорить с Дори, но он решил это сделать там, где парень не сможет сбежать от разговора. В постели. Поэтому лёг и натянул одеяло на плечо, ожидая, пока ляжет Дори. Дориан быстро переоделся и упал на постель, отворачиваясь от Макса и собираясь провалиться в сон.

– Дори, – прошептал Макс, поворачиваясь к нему и глядя на силуэт мутанта рядом, – ты целуешься лучше всех. Вернее, – он вздохнул, – мне больше всего понравилось целоваться с тобой, – маленькая пауза прежде, чем сказать роковые слова, – может, повторим?

Дориан выдохнул сквозь сжатые зубы. Больше всего на свете он хотел именно этого – повторить поцелуй, но он знал, что его мутация – она не предполагает полноценных отношений. Губы – это одно. Но руки. Самые нежные и милые жесты делают руками, а у него это всегда будет не кожа, а эластичная ткань перчаток, которая сдерживает его силу, не позволяя причинить вред. Но он все-таки повернулся к парню лицом, глядя в бесподобные глаза Макса. В Максвелле словно соединились все те качества, которые он так ценил в людях. Макс был красивым, сильным, верным и способным любить, способным жертвовать.

– Мне тоже понравилась целоваться с тобой, – произнес он, – но моя мутация – она не такая, как у остальных, если ты возьмешь меня за руку, то никогда не почувствуешь мою кожу. Это всегда будет нейлон, – покачал он головой, – ты всегда будешь чувствовать его, а не мои пальцы. Это не лучшая идея, Макс.

– Дориан, – проговорил Максвелл, прикасаясь пальцами к щеке мутанта, – но чтоб почувствовать твою кожу – есть так много других мест. Я когда увидел тебя впервые, я подумал именно об этом. Что ты такой красивый, элегантный и чувственный, но к тебе не прикоснуться, потому что ты как само воплощение красоты… и как я обрадовался, когда тогда в зале ты меня обнял, и я понял что ты не божество, а теплый и нежный; и поцелуй – это было последней каплей. Я хочу целовать тебя и чувствовать твои поцелуи, я хочу ласкать тебя своими губами и чувствовать твои ласки на себе, так много возможностей, чтоб прикасаться, а ты переживаешь за руки и перчатки… – Макс неосознанно придвигался все ближе и ближе, желая ощутить тепло тела.

– Макс, – выдохнул Дориан, не в состоянии противиться ни словам, ни глазам, ни ощущению пальцев на щеке.

Дориан сжал пальцы Максвелла в своих и притянул его ближе к себе, впиваясь губами в губы парня, прижимаясь, как можно ближе, чтобы ощущать Макса всем телом. Сразу же углубил поцелуй, скользя языком в рот. Внутри него все вспыхивало, эмоции зашкаливали. Никогда поцелуй не вызывал у него столько чувств.

Макса аж буквально словно бы захватил ураган, потому что он как только почувствовал снова Дориана так близко, его губы, язык, он мгновенно начал отвечать в едином движении только навстречу. Прижался к Дориану, с наслаждением скользнув ладонями под футболку, оглаживая спину, ощущая, что единственной мыслью, бившейся в голове, это была снять, раздеться, прижаться, словно как в каком-то противоречии со словами Дориана, со всей его мутацией, хотелось слиться воедино.

– Ты невероятный, Макс, – отстранившись, прошептал Дориан, продолжая обнимать парня, – я столько слышал о тебе, но когда увидел – это было как гром. Твои глаза, твои черты лица. Ты идеальный, – шептал он, целуя лицо парня, – одно дело слышать о тебе, а другое видеть, знать, что я связан с тобой. Тогда, в зале, когда я наконец-то смог прикоснуться к тебе, меня словно током ударило, а ведь я этого хотел почти с самой первой минуты, когда увидел тебя. Макс, – прошептал Дори, уткнувшись носом в шею парня, – я никогда не встречал настолько прекрасного человека душой и телом. Еще там, в далеком Ордене, ты не позволял сойти мне с ума от ненависти, но ты… Ты настолько прекраснее того образа, что был в моей голове, что мне было даже страшно оставаться с тобой наедине, словно стоит сказать одно неверное слово или сделать неверное движение, и ты исчезнешь, потому что невозможно, чтобы человек был таким совершенным. Но ты здесь, я чувствую тебя и это… У меня нет слов, чтобы описать, что я чувствую, прикасаясь к тебе.

Макс, который хотел всего лишь одного: наслаждаться прикосновениями, поцелуями всем, чём можно, лишь бы с ним и так долго как возможно, немного был ошарашен признанием. Так ошарашен, что начал говорить раньше, чем сформулировал мысль, раньше, чем обдумал, стоит ли говорить это. – Но я не совершенен, – запротестовал он, – я обычный. И я хочу быть с тобой настоящим живым, а не образом, который ты представил.

– О, поверь, созданный мной образ разбился при первом взгляде в твои глаза, Макс, – рассмеялся Дориан, – я же тогда еще не знал что ты – это ты, глупый. К тому же вел ты себя не соответственно созданному образу и все равно ты покорил меня. Ты просто был прекрасен, ты сразил меня с первого взгляда, хотя я помню, что в итоге я глупо шутил, чтобы скрыть то, как я растерян. И это ты настоящий, Максвелл, для меня ты совершенен, – прижался свои лбом к лбу парня Дориан, – просто мне так страшно, Макс, я запрещал себе всю жизнь чувствовать, считая, что не имею право обрекать кого-то на отношения со мной. Мне очень страшно, – выдохнул он, прижимаясь к парню, – но никогда раньше я не хотел переступить через свои страхи. Только с тобой я захотел этого.

– Дориан, – Макс крепко прижал его к себе, потом передумал и, перекатившись, навис над парнем, считая, что так максимально он покажет, насколько он рядом и защищает со всех сторон, – я с тобой, я рядом, твой соул, твой друг, твой напарник, твой защитник, я уберу все твои страхи и защищу от всего, что только может быть. Ведь глядя в твои глаза, весь мир для меня исчезает и мне ничего не важно, кроме тебя. И меня пугает самого, насколько сильно я хочу быть рядом с тобой и как быстро это охватило меня. Кажется, один лишь взгляд в твои глаза и я выпал из мира, став твоим.

– А я стал твоим, – улыбнулся Дориан, глядя в глаза Макса, – хочу быть, как можно ближе, – шепнул он, притягивая Максвелла ближе к себе, – с одним тобой, – выдохнул он, вновь впиваясь поцелуем в такие желанные и манящие губы, скользнув руками под футболку и оглаживая мышцы спины и все равно, что он не чувствовал кожу под пальцами, зато он чувствовал тепло тела, которое прижимал так близко и так крепко, как только мог.

Максу говорить больше ничего не нужно было, он снова растворялся в поцелуях, полных нежности и страсти, стащил с Дориана футболку и помог снять с себя. И даже простонал, прижавшись своим телом к такому бесподобному телу соула. Неосознанно потерся своим, уже с первого поцелуя, возбужденным состоянием в шортах о Дориана и понял, что парень тоже хочет его не меньше.

Дориан принялся покрывать поцелуями шею Макса. Чувствуя его кожу своим телом, скользнул руками на бёдра парня, стаскивая с него шорты и освобождаясь от своих. Желание вспыхнуло в нем, он никогда в жизни не заводился так, что в сознании не оставалось ни одной здравой мысли.

– Хочу тебя, Макс, – шептал он, покрывая шею, грудь и лицо парня поцелуями, – безумно хочу.

От этих простых слов у Максвелла словно бы сорвало крышу. Он неистово стал покрывать лицо Дориана поцелуями, прямо излизал всю шею, шепча: – Извини, извини, я сегодня бешенный немного, я стараюсь, но не могу сдержаться, у меня давно никого не было, и тут ты… завтра, завтра, я буду нежным до потери пульса, ласковым, каким захочешь, но сегодня меня разрывает изнутри желание и не могу ему противиться…

– Не сдерживайся, Макс, не надо, – прошептал Дориан, – у меня тоже давно никого не было, – сказал он, скользя руками по всему телу, притираясь к парню целиком, целуя все, до чего мог дотянуться губами, языком чертил узоры на шее, прикусывал кожу и тут же зализывал места укусов.

Одним скользящим движением Макс достал из тумбочки смазку – видел ее, когда рассматривал, что есть в комнате, вернулся к Дориану, намазывая пальцы, и снова вернулся к поцелуям. Только теперь поцелуи были горячими, жадными, жаркими, он вылизывал рот Дориана, проходился по губам, нёбу, снова подбородок, и шея, такая нежная кожа шеи, словно созданная специально для его губ, уже припухших, но отчаянно страстных, терзающих все, что было в зоне доступа. А сам потираясь своим членом о член Дориана, чуть ли не теряя сознание от происходящего, от затяжных поцелуев, когда плясали темные пятна от нехватки воздуха, от прикосновений, от горения самого себя в огне страсти и желания, аккуратно ввел один палец, двигая им, пытаясь нащупать точку.

Дориан простонал, когда почувствовал палец Максвелла внутри, не было неприятных ощущений, было лишь дикое желание, сжигающие изнутри. Кожа словно горела под поцелуями Максвелла. Он и сам целовал парня, впиваясь губами в кожу шеи, проводя языком, целуя лицо и шепча сквозь эти поцелуи, как заклинания «Макс». Он повторял снова и снова имя Тревелиана, сходя с ума. Метался по кровати и стонал так, как никогда не стонал в своей жизни.

Макс чуть ли не забылся, провалившись в свои же ощущения, потому что происходящее подкидывало ему все новые и новые эмоции, и дикий восторг. Он просто не мог поверить, что все происходит на самом деле, с ним, настоящим отверженным, гонимым, проклинаемым, что он с Дорианом, таким роскошным, интересным, прекрасным, и Дориан мечется под ним, и стонет. Стонет так, что лишь тренированная сила воли, и быстро прикушенное со всей силы свое запястье, позволило ему удержаться и не кончить прямо так. И его имя шепотом. Он уже не контролировал себя. Здесь были уже не два тела в кровати, а одно, так прижимался, целовал как мог, смазанно и жадно. Ввел второй, третий палец, таки поняв, что нашел что искал, когда Дориан стал толкаться навстречу пальцам.

Дориан уже давно не мог сдерживаться, толкался навстречу Максу, метался, стонал, сходил с ума от срывающих крышу ощущений. Хотелось больше, хотелось ближе. Чувствовать Максвелла своим, полностью своим. Принадлежать ему только ему и никому больше. Все перестало существовать, кроме его соула. Того, кто уже стал частью его души.

– Макс, пожалуйста, – простонал Дориан, насаживаясь ещё больше на пальцы парня, – хочу чувствовать тебя. Макс, я больше не могу, – Дориан вцепился в волосы парня, понимая, что скорее всего делает больно, но он уже не мог себя контролировать.

Павус притянул парня к себе, вновь впиваясь в губы поцелуем. Макс ответил на поцелуй частично, разорвал его, потому что дышал тяжело, заменил пальцы на свой орган, не мог выдержать, осторожно ввел до конца, покрывая грудь Дориана полупоцелуями-полуоблизываниями, и стал двигаться и рычал, хотя, может, и не рычал, может это просто длинное слово «Дориан», с акцентом на р, вырывавшееся из его рта, где он прикусил нижнюю губу от стараний, от попытки держаться на грани и не свалиться раньше Дори. Нет, только вместе, как соулы, как души, как одна душа, одна сущность. Дориан толкался бёдрами навстречу, впиваясь в плечи Макса, сливаясь с ним в одно существо. Чувствуя парня, чувствуя каждое его движение и осознал, что летит в пропасть. Оргазм накрыл его, взрываясь тысячей фейерверков, как сквозь пелену он слышал свой собственный стон, срывающееся имя Максвелла и уплывающим сознанием смог осознать, что и парень кончил одновременно с ним, изливаясь внутрь.

Яркой вспышкой накрыл Макса оргазм, лишь осознав, что одновременно, как грезил, как шептал, позволил себе прочувствовать все, походу теряя сознание, настолько все это было ярко, мгновенно, как свалиться с огромной высоты, нессясь к земле, и ударившись о нее, разлететься на тысячи кусочков, или тысячи бабочек, он шептал имя соула, и не мог остановиться, даже когда бабочки кружили вокруг него, а он просто свалился рядом с парнем обессиленный.

Дориан просто прижался к лежащему рядом Максвеллу, пытаясь прийти в себя. Было так хорошо, так спокойно и так правильно. Словно он был создан именно для этого человека.

– Я люблю тебя, Макс, – прошептал Дориан прежде, чем смог осознать, что говорит. Прежде, чем смог испугаться сказанных слов. И прежде, чем смог подумать, что это рано и что Максвелл может и вовсе не ответить на его признание. Эти слова просто сорвались с его губ и все. И только произнеся их вслух – он понял, что сказал, и не смог заставить себя даже поднять взгляд на Макса, продолжая лежать, уткнувшись ему в шею.

– Это серьезное заявление, – прошептал Максвелл, отстраняясь немного, чтоб заглянуть в глаза Дориану.

– Я знаю, – произнёс Дориан, – и я не собираюсь требовать и от тебя столь же серьёзного заявления. Не переживай, – улыбнулся парень, хотя в душе все переворачивалось.

– Я не о том, Дори, – Макс чуть улыбнулся, – серьезное заявление делают глаза в глаза, вот так, любовь моя, – он взял лицо Дориана в свои ладони и глядя в глаза, сказал: – Когда разделил с тобой наслаждение на двоих, разделил поцелуи и страсть, когда понял, что бабочки появились лишь из-за тебя, когда упал и полетел… ты стал моим соулом, ты стал моей судьбой, ты стал моим, а еще больше – стал моей жизнью. Потому что я люблю тебя. Полюбил в один миг, а любить буду до конца наших дней.

– Я люблю тебя, Макс, – просиял Дориан, глядя в глаза парня, – я и не мог представить, что и правда шёл навстречу своей судьбе, навстречу своему счастью. Рядом с тобой – я чувствую себя живым и настоящим. Никогда я такого не ощущал и был уверен, что не смогу ощутить. Но ты изменил мой мир. О большем я не мог даже мечтать. Ты моя душа и моё сердце, Максвелл, – Дориан прижался к парню, глядя в глаза и желая, чтобы этот момент длился вечно, – навсегда.

Макс обнял своего любимого и поцеловал. Совсем по другому, ведь страсть уже улеглась, а тело хотело вырубиться и спать. Поцеловал нежно и любяще, как самое дорогое существо в мире. – А теперь, закругляемся с разговорами, марш-бросок в сторону душа и спать, – он вскочил с постели, протягивая руку соулу.

***

Зевран мгновенно проснулся, как девушка зашла в комнату, а как легла в постель – сразу же притянул ее к себе.

– Хорошо повеселились? – спросил он, целуя ее и слизывая вкус коктейля с губ.

– Я достаточно хорошо повеселилась, – произнесла девушка, отталкивая Аранная и отворачиваясь к нему спиной, – играли в бутылочку. Макс, кстати, классно целуется – советую. Спокойной ночи.

Зевран незаметно вздохнул и отвернулся от нее. Похоже, доступ к телу и секс каждую ночь он потерял. Это удручало. Но ничего. В следующую ночь он повторит попытку.

А утром лишь Бальтазар увидел что-то не то в своем друге, потому что незаметно подошел и сказал: – Что, все так плохо?

– Не твое дело, Бальт.

– Как раз мое дело, ты ведь мой друг.

– Тогда заткнись, ладно? Я справлюсь.

Зевран отошел от него и пошел к Максу. Бальт покачал головой. Друг, кажется, вляпался в очередную проблему. Только на этот раз Бальт ничем не мог ему помочь. Потому что бить морды – здесь не поможет.

========== Проблемы и тайны ==========

– Что, Павус, один братец тебя из постели вышвырнул – решил довольствоваться меньшим? Запрыгнул в постельку к примитивному? – усмехнулся Джеймс, увидев как Дориан с Максом входят в зал в обнимку, – так сказать заменил оригинал на подделку. Хотя ты же у нас из ущербных, с такой мутацией не удивительно, что на тебя никто не смотрел.

– А ты, Логан, заразился от Гаррета способностью нападать на всех подряд, даже на своих, – хмыкнул Максвелл, обнимая Дориана за плечи. – Видимо, так тебя задело то, что у соулов могут быть нормальные отношения, в отличие от тебя. Мне Бальт всегда нравился как человек, но даже он, с его уравновешенностью и галлонами виски, не сможет выдержать тебя.

– Спелись двое убогих, – фыркнул Росомаха, – тебе хоть не противно после братца подбирать-то, Максвелл? Быть так сказать всего лишь номером два. Дорианчик наш так в любви к Магнусу распинался, вечность обещал, лишь бы Бейн его не бросал, – фыркнул Хоулетт.

– А с каких пор ты Дориана с собой перепутал? – вскинул бровь Локи, – что-то вот признаний Павуса я не припомню, а вот твои – очень даже. А как ты серенады под нашими дверьми Магнусу пел – до сих пор кошмары снятся.

– Я не буду говорить, что Макс для меня номер один, – произнёс Павус, – потому что он просто единственный, хотя тебе этого не понять никогда. Может, ты уже начнёшь нормально себя вести, а не завидовать всем подряд.

– Что происходит? – Бальтазар приблизился к болтающим, и удивленно смерил взглядом Макса, который обнимал Дориана за плечи. И смотрит теперь Макс совсем по другому. И спина ровная, и улыбка. Черт возьми, в эту счастливую улыбку можно влюбиться сразу же. – О, – сказал Бальт, – а Макс реально хорошенький. Правда, кажется, он таким стал рядом с тобой, Дориан.

– Бальт, а ты с чего такой миленький с утра с похмелья? – раздался голос сзади и Гаррет, радостно, ухмыляясь осмотрел всех, – неужто головка не болит?

– Никаких Макс хорошенький, – рассмеялся Дориан, – даже не вздумай, Бальт, свои неимоверные любовные амбиции распространять в эту сторону. Этот парень только мой, – обнимая Максвелла, произнёс счастливый Дориан.

– А ты тоже ничего, Дори, – ухмыльнулся Бальтазар. – определенно, тоже хорошенький.

Макс покачал головой: – Бальт, тут кондитерская закрылась.

– Кондитерская? – Гаррет поднял бровь недоуменно. – Вы что, ели сладкое без меня?

Тут подошли Магнус с Алеком.

– Смотри, твой братец подобрал то, что ты из своей постели вышвырнул, – фыркнул Логан.

Магнус, Локи и Дориан переглянулись и вдруг начали дико ржать.

– О, Та Самая Ночь, – произнес Локи, – такие пьяные Магнус и Дориан и такой трезвый я. Нас было трое и только я знаю, спали ли Павус и Бейн, – заржал парень ещё сильнее, – или оба спали со мной.

– История Той Самой Ночи – это нечто, но на самом деле мы с Дорианом ни спали и даже секса втроём там не было, – усмехнулся Магнус, – хотя Логан до сих пор в это верит.

– Логан готов поверить во что угодно, – закатил глаза Павус, – лишь бы не в то, что его розыгрыш провалился. Он решил поссорить меня, Магнуса и Локи. А самый верный способ – убедить Локи, что мы с Бейном спали. И он решил нас споить.

– Кстати, Андерс, прости за фикус, именно туда мы выливали виски, – рассмеялся Магнус, – мы хотели узнать, зачем Логан нас спаивает. А он нас «пьяных» принёс в комнату, раздел, уложил в кроватку и пошёл за Локи.

– Влетаю я, значит, в комнату, ожидая увидеть грехопадение. А там… Эти двое пьют ром с колой и играют в покер. Ну, в общем мы всю ночь играли в покер. А Бейн бесился, потому что Дориан блефует шикарно. А ещё стонали периодически, чтобы этот, – кивнул он на Росомаху, – поверил в нашу страстную ночь. На следующий день нам дали одну комнату на троих, а Логан перестал устраивать тупые розыгрыши.

– То есть ты не спал с Бейном? – с непониманием уставился Джеймс на Дориана.

– С первого раза дошло, – рассмеялся Павус, – делаешь успехи.

– Но вы же шутили на эту тему, – с непониманием произнёс Логан.

– Все для тебя, дорогой друг, – усмехнулся Бейн, – не могли же мы тебя разочаровать.

Макс молча приобнял Дориана за плечи. Теперь он понимал, почему Магнус всю вечеринку практически не отходил от Алека, обнимал и прикасался. Это было как потребность, необходимость, просто ощущение, что, чем дальше ты от соула, от любимого, то потихоньку умираешь, а стоит прикоснуться – и в груди заново расцветает жизнь. И, конечно же, он был рад, что его Дориан не спал с его братом. Это в принципе не должно было бы иметь значения, но на душе стало спокойно и легко.

– Вы вместе? – подлетела Изабель, – видимо, тот поцелуй был совсем особенным, – засмеялась она. – Сэра, может, нам тоже поцеловаться и будем такими же счастливыми как Дор с Максом?

– О, тот поцелуй был определённо особенным, – улыбнулся Дориан.

– Что-то я в этом сильно сомневаюсь, – улыбнулась Сэра, – ведь сама судьба против, иначе подкинула бы нам вчера шанс.

– Кстати, мои поздравления вам обоим, – проговорил Магнус, – мой брат и мой лучший друг – я очень за вас обоих рад. Безумно счастлив. Вы просто бесподобно смотритесь вместе.

Изабель смерила Сэру взглядом. Ее соул никак ее не привлекал. Обычная девушка. Аж жаль. Она бы поменялась соулами с Гарретом. Вчера Андерс был милашка. Надо его поискать.

Макс обнял брата, улыбнувшись Алеку, стоящему рядом. А тот сказал: – я очень рад, Макс. Ты словно бы стал другим человеком. Стал собой.

– Теперь мы можем дружить не тайно, – Макс обнял и Алека, соул брата почти как брат, – ты здорово мне помогал.

– А я? Мы с Зевом столько морд набили за тебя, я тоже хочу объятий, – засмеялся Бальт.

– Спасибо, Бейн, – улыбнулся Дориан, обнимая Магнуса, – в своё время ты стал моим первым другом и я рад, что все сложилось именно так.

– Могу лишь пожать тебе руку, Бальт, – фыркнул Макс. – Мой соул будет против моих объятий с другими. Правда, Дори? – его взгляд на Павуса был веселым.

– Безусловно, – улыбнулся Дориан, обнимая Максвелла.

– Расскажите, что произошло, еще вчера вы целовались со всеми, а на утро уже все, вместе? Я тоже так хочу. Только не с ним, – Бальт делано с ужасом посмотрел в сторону Логана.