Текст книги "Противостояние душ (СИ)"

Автор книги: Langsuir

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 44 страниц)

– Макс, – раздался от двери голос Дориана и мутант быстрым шагом пересек зал, оказываясь перед Максвеллом, —я думаю, тренировка окончена, любимый, – произнес он, легонько прикасаясь к губам парня, успокаивая, хотя в руку его он вцепился так, что казалось еще чуть-чуть и кости хрустнут, – мы уходим.

Дори буквально утащил Макса в сторону комнаты, дав ему только накинуть и застегнуть рубашку, чтобы Дейк перестал пожирать взглядом тело его соула.

А втащив Макса в комнату, Дориан мгновенно щелкнул замком и прижал парня к стене.

– Мой, – буквально прорычал Дориан, вжимая Макса в стену, покрывая его шею не поцелуями, а укусами, прихватывая нежную кожу зубами, рванул рубашку на Максвелле и без сожаления ее отбросил, – ты только мой, Макс, мой, – шипел парень, впиваясь в губы требовательно, страстно, ощущая привкус крови своего возлюбленного, руками рванул ремень, резким движением скидывая джинсы вместе с нижним бельем, стремительно сбросил одежду и с себя, и вновь вжался всем телом в любимого, его руки скользили по телу, слегка царапая ногтями, вжимая Макса все сильнее в стену, – ты только мой. Ты всегда будешь моим, – повторял парень, прикусывая соски, немного грубо лаская парня, – слышишь, Максвелл, никто не смеет трогать тебя кроме меня. Ты никогда, никогда не будешь принадлежать никому кроме меня. Ты – мой. Мой навсегда, – губы и зубы Дориана оставляли отметины по всему телу Тревелиана, – скажи, что ты хочешь этого? Что ты хочешь быть моим, принадлежать мне целиком и полностью. Скажи, Макс. Мой Макс, – продолжал говорить Дориан, а его руки со всей силы впились в бедра Максвелла, притягивая парня, как можно ближе, чтоб Макс полностью мог ощутить как сильно желает его соул.

Макс от самого зала притихший, позволяющий делать Дориану, что он хочет, до этого момента, словно бы очнулся от наваждения, в которое впал, увидев Дориана и осознав, что «милая» сценка, что увидел любимый, была не из самых приятных. Но сейчас, видя, ощущая, чувствуя такого распаленного, удивительного, даже в чем-то злого Дориана, он был ошарашен и восхищен. Черт, в Дориане скрывалось так много и так мало, оказывается, он видел еще. А еще, он возбудился так быстро и так сразу, как только Дориан стащил с него рубашку таким офигительно резким маневром. Поэтому он сперва поцеловал парня таким же жадным поцелуем в губы, а потом принялся покрывать поцелуями шею и плечи, шепча при этом: – да, мой родной, только твой, только для тебя, полностью твой…

Но Дориан был настроен решительно, прихватил волосы Макса, откидывая его голову назад и снова впиваясь губами в нежную кожу шеи, оставляя отметины на шее, словно помечая своего любимого. Второй рукой ласкал Макса, слегка проходился по стволу, сжимал яички, вцеплялся в ягодицу, притягивая ближе, потираясь своим членом о член парня.

– Никому тебя не отдам, – шипел он, – никому не позволю к тебе прикасаться, – Дориан целовал грудь Макса, словно безумный, пытаясь покрыть поцелуями каждый миллиметр кожи. Целовал, впивался зубами и губами, – только я имею право целовать тебя, только я могу слышать твои стоны. Ты же будешь стонать для меня, Макс? – Дориан прикусил мочку уха парня, – мой Макс. Ты же все для меня сделаешь? – спросил Дориан, глядя в глаза парню и за руку таща его в сторону кровати.

Макс испытывал двойственные чувства и раздирался противоречивыми желаниями. Он понимал какой-то еще рациональной частью мозга, что Дориан не в себе, что может стоит успокоить любимого и остановить безумие, но другая часть мозга вопила, что только сбросив энергию, выплеснув наружу все переживания, Дориану станет легче. Тогда Макс решил просто выключить мозг и отдаться в руки любимого. Походу именно этого соул и ждал. – Я весь только для тебя, любимый. Мое тело, моя душа, мое сердце – все твое. Бери родной. Все отдам тебе, все для тебя сделаю, – проговорил Макс, подчиняясь.

Дориан толкнул Макса на кровать, опускаясь рядом и сразу впиваясь в губы поцелуем, буквально вторгаясь в его рот, изучая, лаская, а руки продолжали скользить по телу Тревелиана, пальцы прихватывали кожу. Дори скользнул рукой за смазкой, а его губы уже вновь вернулись на шею Максвелла. Он терся своим членом о член своего любимого, прижимался, притирался всем телом. Выдавил смазку, скользнул одним пальцем внутрь, начиная подготавливать Макса чересчур быстро и несдержанно, но не мог притормозить себя. Обнимающий парня Дейк снова всплывал в сознании, доводя до бешенства.

– Мой, – снова прорычал он, добавляя второй и третий палец, старясь нащупать ту самую точку, стараясь проникнуть глубже, хотел слышать, как Макс будет стонать.

Макс мгновенно забывший обо всем на свете, лишь крепко прижимал к себе Дориана, отвечал на его агрессивные поцелуи, теряя голову от страсти и ярости, которыми полыхал соул. Он стонал ему прямо в губы, больно впиваясь в кожу и прижимая к себе все сильнее и сильнее, чувствовал его пальцы внутри себя, и шептал: – Давай же, возьми меня, давай, Дори, хочу тебя внутри, тебя, а не твои пальцы.

– А мне кажется, что ты не достаточно сильно хочешь, Макс, – прошептал Дориан, проникая пальцами глубже, увеличивая темп, языком вылизывая шею, – насколько сильно ты хочешь меня, Макс? – шептал он, покрывая шею поцелуями, работая внутри Макса пальцами все быстрее и быстрее, – скажи, насколько сильно я свожу тебя с ума? – Дориан вовсе не собирался останавливаться, пытаясь пальцами проникнуть еще глубже, не прекращая их движение ни на секунду.

– Дори, – простонал Макс, впиваясь пальцами в плечи любимого, – ты же не был раньше таким жестоким со мной, прошу тебя, мой Дориан, будь во мне, возьми меня, – он метался по кровати и, отвечая темпу, который задал Дор, бездумно вскидывал бедра, пытаясь насадиться на пальцы соула еще сильнее, еще глубже, – Дориии, я весь горю, ты самый бесподобный, самый страстный, самый красивый… возьми меня уже, чтоб быть вместе, чтоб быть единым целым.

Дориан улыбнулся, глядя на своего любимого, прикоснулся к его губам, убирая пальцы и начиная входить в Макса. Хотелось войти сразу и до упора, начать двигаться в бешеном темпе, но Дориан сдержал себя, хотя потребовалась вся его выдержка и стал входить в Макса очень и очень медленно, словно проверяя его выдержку, а языком водил по губам парня, не углубляя поцелуй и даже немного отстраняясь, когда это пытался сделать Макс.

– Ах ты ж, – Макс, кажется, уже перешел на очередной круг ада, так ему хотелось разрядки, хотелось бешеного ритма и горячих поцелуев, – отомщу тебе, родной, так и знай, – простонал он, он пытался двигать бедрами, чтоб спровоцировать двигаться быстрее Дориана, старался поймать его губы, чтоб вылизать его рот, притягивал его к себе все ближе и ближе, – ну же, любимый, двигайся, быстрее, еще, еще…

Дориан толкнулся в Макса до конца, начиная двигаться в каком-то бешеном ритме. Лишь бы быть ближе, глубже. Одной рукой он ласкал Макса, а второй сжимал плечо любимого. Он буквально втрахивал своего парня в матрас, двигаясь все быстрее и быстрее.

– Мой, – прорычал Дори, когда после очередного особенно резкого и глубоко толчка, излился внутрь Максвелла, чувствуя, как кончает и любимый, пачкая живот и руку соула.

Парень упал рядом на кровать и притянул парня к себе, впиваясь в губы требовательно, но уже не так яростно.

– Ты мой, Макс. Только мой, – прошептал он, отрываясь от таких желанных и любимых губ, – слышишь, мой? Я никому не позволю тебя забрать. Никогда, – Дориан буквально вжимался в Макса, притягивая его, как можно ближе.

Макс блаженно улыбнулся. Он обожал, когда они кончают вместе одновременно, обожал, когда Дор проявляет свою власть и свою внутреннюю силу, обожал, когда Дор заявляет на него свои права, он обожал даже тот факт, что полностью и всецело и безраздельно принадлежит Дориану, он просто обожал этого парня рядом и готов был на все ради него.

Он обнял любимого и прошептал на ухо: – Только твой, твой Макс, твой соул, твой любимый, весь твой. Держи меня так, как ты держишь, и никто даже не посмеет попробовать меня забрать. Хочу быть лишь твоим, каждую секунду, каждую минуту, каждый час. Принадлежать тебе, только тебе. Всю жизнь до смерти. И после смерти. Только твой.

– Эй, вообще-то я не должен тебя держать, – рассмеялся Дориан, которого отпускало, – ты сам должен не хотеть уйти, – улыбнулся он, нежно касаясь губ парня, – люблю тебя, Макс, мой Макс, – сказал он мягко, – и пока это здесь – я больше тебя ни на шаг не отпущу, чтобы все время был в поле зрения, – выдохнул он, – ненавижу, когда кто-то касается тебя, – произнес он, сжимая свои пальцы на предплечьях Максвелла, – ненавижу. Убить готов.

– А я и не хочу, – усмехнулся Макс, – но так приятно знать, что ты кому-то нужен. Особенно, когда это так восхитительно проявляется, – он легко уложил Дориана на спину, нависая над ним, и прошептал на ухо, – но я еще не насытился, мой Дориан, совершенно не насытился тобой, – и прикусив мочку уха, с нежностью стал выцеловать шею Дориана, проводил языком, зарывался носом.

– Необходим, жизненно необходим, – улыбнулся Дориан, запуская свои пальцы в волосы Максвелла, пропуская пряди сквозь пальцы и тая под нежными ласками любимого, – только теперь тебе нужна водолазка, – усмехнулся Дориан, – если ты не хочешь, чтобы все видели насколько ты мне необходим, любимый.

Максвелл лишь рассмеялся. – Ты хочешь, чтоб я ходил в обтягивающей водолазке? Родной, тебе придется тогда убивать всех подряд. Я лучше, наоборот, буду с гордостью носить твои отметки, твои печати на мне. Чтоб даже это видело, что у него нет ни малейших шансов.

– Макс, ты доиграешься, – рассмеялся Дориан, – я тоже заведу себе поклонника, чтобы ты ревновал, а то, чего только я страдаю, – он притянул парня к себе и нежно коснулся губ, а затем провел большим пальцем по губе Макса, – я люблю тебя, Макс, безумно люблю. Я даже не предполагал, что возможно так любить.

– Родной, я этого поклонника завалю сразу же и закопаю труп, – фыркнул Макс, – я предпочитаю, чтоб возле тебя был только я. Только я в твоих мыслях, в твоем сердце, в твоем теле… – он почти мурлыкал, снова принимаясь за свои нежные поцелуи, которыми покрывал плечи и грудь Дориана, спустился к соскам, дразня их языком.

– Макс, – простонал Дориан, крепче прижимая парня к себе.

– Мой Дориан, – шептал в ответ Макс, продолжая ласкать идеальное тело любимого, которое желал постоянно. Страсть и огонь, что всколыхнул в нем Дори, уляглись, оставив яркую нежность и всепоглощающее ощущение любви как внутри его, так и излучаемое соулом. Дориана хотелось заласкать до беспамятства. И Макс именно этим и собрался заняться.

***

Максвелл внимательно ощупал и осмотрел любимого. Кровь на одежде не принадлежала вроде бы Дориану. Сам Дор устало привалился к стенке, возле которой они устроили мини-привал, он недавно восстанавливал раненого Гамбита и был вымотан. Чарльз объявил отход, Дейк передал ему все данные, ради которых они и были здесь, можно было уходить. Да и на базу высаживалось новое демонское подкрепление.

– Дори, – проговорил Макс, он оглядел свою руку, на которой красовался неглубокий порез, – я знаю, ты устал. Но есть одно дело еще. Там Дейк остался. Он, кажется, ранен и только благодаря тому, что его демоны еще не заметили, он еще жив. Дейк мне, конечно, не нравится, но…

– Нам надо все равно попытаться его вытащить? – угадал Дориан

– Это самоубийство, но я готов умереть рядом с тобой, – усмехнулся грустно Макс.

– Это будет весело, – подмигнул ему Дориан, – приключения – всегда весело.

Макс перехватил сабли поудобнее и они вместе рванули в коридор, но тут же чуть не свалились от ветра, поднятого мощными крыльями Бальтазара, который вылетев из бокового коридора, приземлился рядом, отпуская Логана.

– Собирались вызволять Дейка? – усмехнулся Бальт, доставая меч. – Без нас?

– Но… – начал Макс удивленно и тут между ними просвистела стрела, Бальт как раз чудом успел сложить крылья. Стрела убила наповал демона, что подбирался к ним, пока они были заняты разговором.

– Алек, – укоризненно повернулся к лучнику за их спинами Бальт, – ты чуть не попал в крыло, а я вчера два часа вычищал кровь из перьев.

– Не попал же, – усмехнулся парень, подходя к ним вместе с Магнусом.

– Ну что? – усмехнулся Бейн. – Спасем парня?

– Только мы можем Дейка бить, демонам не положено, – фыркнул Бальт, уже все были в курсе домогательств Дейка к Максу.

– Еще немного потрепаетесь и спасать будет некого, – заметил Росомаха.

– Вперед, – кивнул Магнус.

***

– Мы живы, – усмехнулся Максвелл, заходя с Дорианом в их комнату.

– Я, кстати, заметил, как Дейк прижимался к тебе, когда ты его тащил, – заметил Дориан, закрывая дверь на ключ.

– Дор, он же был без сознания, – усмехнулся Макс. Ревнивый Дориан был до жути сексуален. Или просто задание было слишком напряженным, но Максвелла заводила даже нотка ревности в голосе любимого.

– А может, он подсознательно прижимался, – Дориан рванул на Максе футболку, раздирая ее на тряпки, – ты только мой! – Он толкнул парня к стене и впился в губы отчаянно-собственническим поцелуем.

Максвелл лишь усмехнулся, крепко прижимая его к себе.

***

Перед тем, как лечь спать, Гаррет вдруг обратился к Андерсу со странно-смущенным выражением лица.

– Андерс… я тут сделал для тебя кое-что, – Гаррет протягивал нечто вроде амулета сплетеного из веревок и кусочков дерева и металла, на длинной цепочке, – это оберег, оберег под названием Око Одина. Защищает от дурного глаза, стрел, плохой магии, ударов ножа и топора… в общем от всего. Я сам его сделал. Для тебя. Возьмёшь? – Гаррет смотрел с отчаянной надеждой.

Андерс слегка улыбнулся, беря амулет из рук Гаррета.

– Возьму, – произнес он, – хотя все это так странно. Я ведь лично знаком с Одином, – сказал он, – нас пару раз отпускали из Ордена, но поскольку у нас своей семьи не было, то мы бывали в гостях либо у Одина, либо у родителей Сэры. Спасибо, Гарр. Я это ценю.

– Ну… я слышал немного, что Один не совсем бог, но… – начал Гаррет немного неловко. Ему было одновременно стыдно и за веру своего народа, и за свою веру. Ведь хоть он и знал, что Один – всего лишь человек, он все равно вечером ему молился, из-за дурацкой привычки и из-за не менее дурацкой мысли, что вдруг не помолится, и что-то произойдет с его соулом или друзьями.

– О, не думай, что я считаю вашу веру смешной или что-то еще. Я бы сказал, что Один уникален, как и Фригге. Два мутанта-ренегера, которые родились в один год, не встретили соулов и теперь бессмертны, – усмехнулся Андерс, – такая история всего одна. До них мутант с такой регенерацией появился за тысячу лет, а после – через двести пятьдесят и в обоих случаях эти мутанты встретили соулов. А это неизбежно смерть, даже регенерация не спасет от судьбы. Кстати, с одним ты знаком. У Логана регенерация равносильна регенерации Одина. Вы, викинги, цените силу, а Один, как и Фригги – великие воины. Легенды. Ведь один родился викингом и, несмотря на то, что он мутант – он стал и воином. Мы, мутанты, больше ценим интеллект, поскольку нас спасают сыворотки, мутагены и прочие вещи, которые создает Хэнк или Чарльз, или кто-то еще. Наш Бог – наука. Но даже я, не верующий, взываю к каким-то силам, когда мне совсем плохо. Просто у твоих есть имя и имя не самое худшее. Один – великий боец, легендарный мутант и просто прекрасный человек. Я лично с Тором не знаком, не срослось, но по словам Локи и он не плохой человек. Все они всегда относились к Локи, как к родному. Они и нас приняли, как своих детей. Один говорит, что это больно знать, что переживешь своего ребенка, но такова его судьба. Локи не знает ничего о своих настоящих родителях, кроме имени отца – Лафей… Поэтому он Лафейсон. Каждому, Гаррет, нужно во что-то верить, иначе можно сойти с ума и никогда не стоит стыдиться своей веры. Как не стоит стыдиться такого, кто ты есть.

– Спасибо, – Хоук с благодарностью глянул на Андерса и добавил смущенно: – только его надо носить, ладно?

– Не переживай, – усмехнулся Андерс, надевая амулет, – я все-таки пока не Магнус и даже не Локи, чтобы верещать, что это не сочетается с цветом одежды или не подходит под цвет моих глаз, и поэтому я могу носить его только тогда, когда он будет сочетаться «с цветовой гаммой моего внешнего облика», – заржал он, передразнивая Бейна.

– Спасибо, я очень рад, – Гаррет мягко улыбнулся и пошел к шкафу, почти незаметным движением касаясь плеча соула в жесте благодарности.

Следующим днем на тренировке Кас заметил амулет на Андерсе и буквально подлетел: – Ух ты! Око Одина! Я читал, я читал о викингах и амулетах.

– Кас, – начал Гаррет, он как-то весь мгновенно взъерошился и заволновался. Но Кастиэль не обратил внимания. Когда он расходился – его было не заткнуть.

– Мужчины-викинги дарят такой амулет своей избраннице, заявляя, что она его суженая перед Небом и Одином на веки вечные и…

– Не только избранницам, – рявкнул в панике Гаррет.

– Не только, – согласился Кас, восхищенно рассматривая амулет, – тем, кто дороже всех на свете. Это невероятно…

Тут Кастиэля окликнул Локи и парень быстро смылся к своему соулу.

Гаррет очень смущенно посмотрел на Андерса. – Эм… я это… ну, в общем, никто не заставляет тебя его носить, но я бы очень хотел… – Гаррет выглядел так, словно жутко хотел поковырять носком ботинка пол, но пока себе не позволял этого.

– Странно, у Фригге такого амулета нет, – мягко улыбнулся Андерс, – во всяком случае я точно не видел. Это, наверно, стало традицией уже позже. Я не стану его снимать, Гаррет, не стану. Спасибо, – улыбнулся он.

Хоук обрадованно кивнул и вернулся к своим тренировкам.

***

Гаррет обменялся рукопожатием с Максвеллом, как они всегда делали, когда заканчивали спарринг, кивнул на одобрительный жест Бальта, который следил за их боем, и пошел в их комнату, чтоб принять душ. Но услышав странные визги, доносящиеся из общего зала, решил сперва заглянуть, потому что визги были какими-то весьма знакомыми.

В зале был шокированный Андерс. На его шее висела Инга, а рядом четверо младших сестер Гаррета клянчили наперебой показать что-то, что он может.

– Снежок, сделай нам снежок, Андерс, миленький, – ныла самая младшая.

– Снегопад, ты можешь сделать снегопад? – верещала Хильда с Туридой в два голоса.

– Хочу холодный коктейль, – Сванхильда дергала его за футболку.

Герда с Брунгильдой стояли рядом, будучи самыми старшими из этой девичьей компашки, они стеснялись уже проявлять свои чувства, ограничиваясь лишь умоляющими взглядами.

Недалеко стоял Магнус с Алеком и удивленно таращились на все это действо. Возле них дежурила Маргрит, подружка Инги, которая, похоже, собиралась тоже повесится кому-то из парней на шею, но Магнус обнимал Алека, а шея Андерса была уже занята.

– Не понял?! – проговорил охреневший Гаррет. На все робкие и наглые просьбы от сестер, чтобы им приехать и познакомиться с его соулом, Хоук отвечал твердым «нет». И «если увижу вас на базе, отправлю обратно сразу же».

Но прежде, чем девочки сообразили, что зашел в зал их брат, рядом с Хоуком нарисовался Эрик.

– Мне тут сообщили, что на базе много посторонн… – начал он, тоже удивленно смотря на кучу малу, что осаждала блондина.

– Эрик?! Командир Гаррета? – Маргрит совершила рывок и повисла на шее Эрика, которому можно было выдать медаль за то, что он даже не пошатнулся от неожиданности.

– Эрик?! Кэп? – стайка младших мгновенно переместилась от Андерса к командиру.

– Это вы научили Гаррета всему? – затараторили они наперебой, – а расскажите, Гаррет сразу начал делать успехи? Он самый сильный, правда? А вы сильнее братика?

Гаррет увидел огромные глаза Эрика и понял, что надо спасать командира.

– А ну, девочки! – рявкнул он.

– Гаррет! – наконец, заметили и его, на этот раз Инга и Магрит были одновременно возле Хоука, вешаясь ему на шею. Хоук даже не шелохнулся, лишь стащил обоих и поставил рядом, а вот четверку младших обнял всех разом. Отпустил, выпрямляясь и посмотрел на Герду с Брунгильдой.

– Что вы тут делаете? Я, кажется, запрещал вам появляться на базе, – нахмурился Гаррет.

Эрик тихо выскользнул в двери.

– Ну, конечно, запрещал, – фыркнула Герда, – ты нам написал, что соскучился и хочешь познакомить нас с соулом. И чтоб мы быстрее приезжали.

Гаррет в ужасе посмотрел на нее, еще не зная, как это все понимать и кого обвинять во лжи, как паузу разрушил смех. Дикий ржач Габриэля, который незамеченный никем стоял дальше. Он буквально свалился на пол от смеха.

Хоук молча взял из рук сестры бумажку, которой она помахала в воздухе, пробежал глазами по тексту и прочел подпись вслух: – «Доброжелатель. Друг Гаррета». Доброжелатель, значит, – прорычал Хоук, ступая пару шагов в сторону Гейба.

– Братик, ты не рад нас видеть? – у самой младшей, Рагнхильды, задрожала нижняя губка и глаза наполнились слезами.

– Очень рад, – Гаррет сделал жест, словно перерезает горло в сторону все еще ржущего Гейба, и подхватил сестренку на руки, – но пойдемте, я вам покажу какой у нас тут… эмм… двор большой, – он успел послать извиняющийся взгляд в сторону Андерса и Магнуса с Алеком, и окруженный девчаьей, сразу заболтавшей что попало, компанией вышел из зала. Инга напоследок послала воздушный поцелуй блондину.

Андерс стоял, как окаменевший. Такое проявление внимания со стороны сестёр несколько его шокировало. Мутанты по большему счету не знавшие, что такое семья и опиравшиеся только на отношения друг с другом – порой терялись в подобных ситуациях. Так было и когда они впервые побывали у Сэры и Локи. Андерс тогда ещё подумал, что безумно завидует своим друзьям. Вот и сейчас ощущение было примерно таким. Ведь, наверно, и у него могли быть сестры, которые бы его любили, если бы он не родился таким. Этьен, который ловко умел сглаживать любые углы, именно он всегда устранял последствия дурацких розыгрышей Сэры и Кен, тут же оказался возле друга.

– Такие стрессы хорошо снимает текила и карточные фокусы, – пихнул он в плечо блондина.

– Или Дайкири и партия в покер, – подмигнул Бейн.

– А я надеру всем задницы и мой ангел будет мной гордиться. Правда, Кас? – просиял Локи, который вошёл в зал пару секунд назад, обнимая Кастиэля.

– Я тобой и так горжусь, можешь даже не надирать никому ничего, – засмеялся Кас, прижимаясь к Локи.

– Позовём Дориана? – рассмеялся Андерс, – он Локи в два счета сделает.

– В любом случае в поглощении Секса на пляже его не сделает никто, – усмехнулся Гамбит, подкидывая вверх карты, которые стали описывать круги над потолком.

– Андерс, – Гейб уже пришел в себя, – я извиняюсь. Я и не знал, что Хоук в письмах домой писал о тебе, еще и целые оды. Поэтому сестрицы Гаррета на тебя и накинулись. Извини, тебя я подставить не хотел. Просто хотел поржать с Хоука. Он слишком стал серьезен, аж скучно.

– Похоже, ты забыл, что твои идиотские шутки смешны лишь тебе, – прошипел Андерс, который был расстроен, – посмеялся? Молодец.

– Ой, ну за что тут дуться? Мог бы малявкам и показать пару фокусов, – пробурчал Габриэль.

В зал, смеясь, ввалились Макс с Дорианом и Гаррет, который хоть и пытался улыбаться, но все равно настороженно оглянулся, прежде чем зайти и прикрыть за собой плотно дверь.

– Ребята, простите, – проговорил Хоук, обращаясь ко всем, но смотря лишь на Андерса, – это было стихийное бедствие, – он подошел к Андерсу, чуть поколебался, но все-таки обнял его за плечи и прошептал: – прости, я не знал, что так все будет. Мне не стоило вообще о тебе им писать. Они бы просто бы искали меня в подобной ситуации.

– Как ты так быстро избавился от своего стихийного бедствия? – поинтересовался Алек.

– Бальт решил пожертвовать собой, – заржал Макс, – Гаррет такие корчил умирающие гримасы, что Бальтазар пожалел несчастного и забрал девочек показывать свои крылья. Он даже пообещал попробовать их выпроводить с базы, если мы не будем убивать без него Габриэля.

– Это была безобидная шутка, – пробурчал из своего угла Гейб, – я же не знал, что они такие… дикие.

Гаррет проигнорировал его.

– Бальтазар может делать с Габриэлем что хочет – меня не волнует, – пожал плечами Андерс, ловко выворачиваясь из рук Гаррета, – а мы играть в покер. Эт, научишь меня тому карточному фокусу?

Гаррет растерянно и молча смотрел на блондина.

– Так теперь у нас называется мухлёж? – фыркнул Дориан, – я даже с вашими шулерскими замашками сделаю вас в два счета. Мы же идём, Макс?

– Естественно, родной, – кивнул Максвелл.

– Опять наш бар пострадает, – усмехнулся Магнус, уводя Алека в сторону выхода из зала.

– Твой бар вечно полон, – фыркнул Гамбит, показывая что-то Андерсу и отправляясь вслед за Бейном и Лайтвудом.

– Пойдём, ангел, я тоже научу тебя мухлевать, – подмигнул Лафейсон, легко целуя Кастиэля в губы.

– Я только за, – засмеялся Кастиэль, обнимая его за талию. При этом Габриэль весьма помрачнел, следя за ними двумя злым взглядом.

– Есть ещё хоть что-то, чему ты не хотел бы научить Кастиэля? – усмехнулся Бейн.

– О, с ангелом приятно делать все и ему тоже есть чему меня научить, – улыбнулся Лафейсон. Кастиэль чуть смутился, но смог подмигнуть Магнусу весьма многозначительно.

Казалось, что все веселье, которое было в Гейбе, покинуло его. И он просто оперся о стену, возле которой стоял, упершись взглядом в пол, лишь бы не видеть эту милую картинку – милующихся Локи и Каса. И Каса, который светился от счастья.

– Макс, но я же все равно играю лучше всех? – тут же нашёлся Дориан, – надо заскочить за Кендрой и Зевраном. Зев тоже чертовски хорош в картах. И Логана захватим.

– Конечно, лучше всех, – усмехнулся Максвелл, целуя Дориана в висок, – ты бог покера.

– А в чем я ещё бог? – спросил Дориан, улыбаясь и прикусывая мочку уха Максу.

– Однозначно – в любви, – шепнул Максвелл, словно бы ненароком проведя рукой по бедру Дориана.

– Это все потому, что у меня есть самый сексуальный парень в мире, самый желанный парень в мире, самый сногсшибательный парень в мире, – усмехнулся Дориан, целуя засиявшего Максвелла в губы.

– А Изабель просто чертовски хороша, – усмехнулся Андерс, который рассыпал карты, пытаясь повторить жест Реми.

– Я с вами, можно? – Габриэль все-таки решил последовать за парнями.

– Делай, что хочешь, но как можно дальше от меня, – произнёс Андерс, – а то опять ненароком я пострадаю от твоего чувства юмора.

– Да не буду я больше никого разыгрывать, – засопел Гейб, – вы не умеете правильно веселиться, – но пошел все-таки за парнями. Одному было бы очень одиноко.

– Так сделай нам одолжение и не ходи за нашей скучной компанией, – улыбнулся Магнус, – найди себе подходящее твоему веселому нраву общество. Зачем портить вечер в рядах столь неинтересных людей, – сказал Бейн, – которые не могут оценить тебя по достоинству.

– Веселись правильно, Габриэль, – усмехнулся Дориан, – а мы уж как придётся. Помрем занудами.

Гейб засопел и принял отворот-поворот достойно, молча ушел.

– Ладно, я пойду помогу Бальту провести сестер, – кивнул Гаррет сам себе. Он и сам не знал, что испытывает в связи с этим всем. Он надеялся, что Бальт не откажется после шумных прощаний с сестрами выпить и поговорить. На душе было как-то пусто.

Мутанты и воины играли в карты, пили и веселились. Габриэль сидел в их с Гамбитом комнате и дулся. Бальтазар с Гарретом сидели в комнате Бальта и Джея и надирались виски. А еще говорили по душам. Когда они уже решили пойти к остальной компании, то в дверь робко постучал и зашел Гейб.

– Я… Гаррет, я хотел извиниться перед тобой, – проговорил он, не поднимая глаз, – я сам не знаю, что со мной происходит.

Бальт молча посмотрел на Хоука, давая ему возможность ответить, если он хотел.

– Разжижение мозга у тебя происходит, – беззлобно сказал Гаррет, наливая в еще один стакан виски.

– У любого разжижения есть имя, – ухмыльнулся Бальт, кивая на свободное кресло.

– Это да, – нерешительно проговорил Гейб, садясь в кресло и принимая из руки Гаррета стакан, – наверное.

– И у твоего имя… – начал Бальт серьезно.

– Кастиэль, – вздохнул Гейб.

Бальтазар переглянулся с Гарретом и оба поняли, что пить им до утра, выслушивая душевные терзания Габриэля.

========== Назойливое внимание ==========

Следующий мутант, который приехал на базу для помощи в миссии, был знаком всем мутантам. Они весело расспрашивали Скотта о том, что происходит в Ордене, лишь Дори помалкивал, стараясь не пересекаться взглядом с парнем и молча копался в своей тарелке, чем насторожил Максвелла. А ещё его удивил Магнус, который ловко отвлекал внимание Саммерса, если тот поглядывал в сторону Дори или пытался к нему обратиться.

– А что насчёт спать в одной постели с соулами – это правда так обязательно или можно одну ночку и прогулять? – рассмеялся парень, – а то я не против провести ночь с тобой, мой сероглазый демон, – усмехнулся он, глядя на Дориана игривым взглядом, – все-таки Этьен кулончик тебе достал – может, это склонит твой взгляд в мою сторону.

– Я предпочитаю проводить ночи исключительно в обществе своего соула, Саммерс, – поднял на него глаза Дориан, – и я просил меня так не называть или ты так и не научился понимать слова?

– О, мой прекрасный искуситель, – усмехнулся Скотт, – разве я ещё в Ордене не показал, что никогда не сдаюсь? – подмигнул он парню, – дай мне всего лишь шанс и я докажу, что я куда лучше твоего соула.

– О, а мне дайте шанс подержать его за горло, – закатил глаза Макс. Он не знал, что это за тип, и какого черта он лезет к его соулу, но его начинало злить, очень злить эта его манера общаться. Как впрочем и весь этот тип.

– Макс, увы, после задания только сможешь разгуляться, – хмыкнул Бальт, – я тебе даже подарю книжку «Тысяча и одна самая болезненная пытка в мире».

– О, ради этих бесподобных серых глаз можно стерпеть любую боль, – усмехнулся Саммерс, – я бы даже признал эти глаза самыми прекрасными в Ордене.

– Скотт, – одернул парня сидящий рядом Андерс, – поезд ушел и эти серые глаза теперь смотрят только на одного парня.

– Это всегда можно исправить. Всегда, – улыбнулся Саммерс.

– Если не прекратишь свои заигрывания в сторону моего соула, то не доживешь до встречи со своим, – прошипел Макс.

– О, Дори, солнце, просвети своего соула, как это драться со мной, – хихикнул парень, – тут все-таки нету Питера, который исправит косяки, так ведь?

Дориан лишь поднял глаза, слегка побледнел, но промолчал. Макс, не пропускающий мимо ушей информацию, обнял его за плечи и шепотом спросил:

– а что у него за мутация, кстати? И кто такой Питер?

– Силовые лучи, – шепнул Дори, – специальный визор не дает ему громить все направо и налево ежесекундно. Мы подрались в Ордене и… Скотт сам до конца не может управлять способностью, а я вообще был к такому не готов. Я разнес тренировочный зал и чуть не убил четверых. Питер Максимофф обладает безумной скоростью. Он за секунду вынес всех из зала прежде, чем луч успел нанести им вред. Со Скоттом нельзя драться – он может случайно разнести нашу базу. Хотя его брат Алек контролирует свою мутацию.