Текст книги "Противостояние душ (СИ)"

Автор книги: Langsuir

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 44 страниц)

***

Бальт вернулся в зал, собой обычным, сел возле своего соула, ненавязчиво и практически незаметно прижимаясь плечом к плечу. Ему нужен был просто этот момент, как свидетельство что он не один, что мир не рухнул, и что все идет своим чередом. Логан-то уже привык, что если Бальт нуждается в его поддержке, то не стесняется и обниматься и целоваться при всех, а сейчас лучше не вызывать подозрений даже у соула, потому как Бальт делиться своим внутренним не желал ни с кем.

– Все норм, – ответил он на вопросы друзей, хоть взгляд Зеврана, сидящего напротив, был все же настойчиво вопросительным. Надо ответить.

– Чарльз, – начал Бальтазар приглушенным тоном, обращаясь к другу, – хвалил меня за то, как в последний раз я отлично отдраил их кабинет. Спрашивал, нет ли среди нас того, кто столь же классный в этом деле. Пришлось тебя сдать, извини, – он засмеялся, а Зевран фыркнул.

***

Чарльз сидел в своем кабинете и пил виски – ему просто жизненно необходимо было побыть одному и подумать. Подумать о словах Ричарда. Первое, что его насторожило – это уверенность в том, что связь соулов можно разорвать. Чарльз обладал сверхинтеллектом, но даже в компании столь же гениального Хэнка – они не нашли этому подтверждения, более того они даже почти не продвинулись в изучении природы этой пресловутой связи. Они потратили годы, они потратили огромное количество денег. У них было лучшее оборудование, но они ничего не добились. Когда Магнус и Дориан пришли к нему с идеей нового мутагена – он отдал лабораторию им. Конечно, Ксавьер мог бы им помочь и Хэнка подключить, но он хотел, чтобы парни проявили себя сами. Идея была проста и гениальна одновременно и Чарльз испытал гордость за воспитанников. А свою безумную идею со связью соулов забросил, хотя Стивен так в нее верил. А что если Чарльз допустил ошибку? Вдруг что-то не увидел или что-то не понял? Вдруг это и правда возможно. Вдруг. Может, стоит вернуться к исследованиям? Вызвать Хэнка, который соула так и не встретил, обустроить новейшую лабораторию на новой базе и все-таки докопаться до сути.

А второе, что не давало покоя Ксавьеру. Это слова о том, что Эрик размяк. Что размяк из-за него, из-за Чарльза. Профессор был прекрасным лидером и гениальным стратегом. Он мог просчитать тактику врага, мог понять как лучше вести бой. Он мог собрать из своих мутантов команду и превратить ее в мощную силу. Раскрыть способности, открыть таланты, понять чувства и переживания, но воином Чарльз не был. Он был интеллектом, он был сердцем, но не силой. И может Ричард прав – Эрику вовсе не нужен был соул. Леншерр должен был оставаться сильным и несгибаемым, а Чарльз делал его слабым и уязвимым… Он не мог стать своему соулу опорой, он не мог стать воином. Не мог изменить свою природу, даже если бы этого захотел. Ричард был другом его соула много лет и если он заметил изменения, то так оно и было. И Чарльза это расстраивало.

Профессор крутил в руках стакан с виски и буквально провалился в свои мысли, которые беспокойным роем крутились в его голове.

Эрик открыл дверь и заглянул, даже удивился, увидев его здесь.

– А я тебя везде ищу, – сказал он, садясь рядом, – Пьешь без меня?

– Я просто хотел подумать о словах Ричарда. Может, он прав? – задумчиво произнес Чарльз.

– Нашел о чем думать, – усмехнулся Эрик, но на сердце стало тревожно, – у Рича, по моему мнению, со смертью Мойры с суждениями полный хаос. Ты про зелье, которое подавляет связь соулов? – он фыркнул, – насколько я знаю, он давно этим заморачивался, сам подвергался исследованиям, чтоб понять, что помогло ему выжить, когда умер его соул… Но там полный ноль. Его история уникальная и неповторима. Думаю, именно то, что Мойра смогла передать своему сыну-воину свою способность, сбило соул-связь… Скажи, Чарльз, хоть на секунду, ты разве хочешь, чтоб это зелье существовало? Да, есть те, кто ненавидит своего соула и с удовольствием бы избавились от него, но… есть же и другие, которые счастливы. Есть те, кто благодаря связи нашел счастье, пусть даже им пришлось перейти от ненависти до любви, – Чарльз засмеялся, – это же как судьба. А как можно идти против судьбы? Как?

– Ты думаешь я не знаю, что исследования не дадут результатов, – произнес Чарльз, – Стивен мечтал узнать природу соул-связи. Может, потому что не встретил своего соула, он оставил мне деньги для этого, вот только взять я их не смог. Но как только в восемнадцать я получил наследство, то именно на это я потратил часть денег. Новейшая лаборатория, лучшее оборудование и самый гениальный помощник, которого я мог найти. Мы не добились ровным счетом ничего за пять лет, а потом меня закрутили другие заботы. Мы с Хэнком создали сыворотку, улучшили мутаген, но это ты и так знаешь. Я думал вернуться к изучению соул-связи, но в итоге отдал лабораторию сперва полностью Хэнку, а потом Магнусу и Дориану. Дело не столько в зелье, сколько в возможности узнать природу связи. Ты и сам знаешь, что соул-связь действует на мутантов и воинов, словно улучшая их. Мутант восстанавливается рядом с соулом быстрее, если понять что в этой связи так действует, то сколько боли можно избежать в момент раскрытия и становления способности. Если выявить фактор, создать зелье, то не было бы крови, не было бы боли и ни один мутант бы не умер. А если есть шанс и разорвать эту связь, то разве это так уж плохо дать выбор? Дать возможность жить так, как хочешь ты сам. А не тратить свою жизнь в ожидании соула, теряя возможность быть с тем, кого любишь, – усмехнулся Ксавьер, отпивая из стакана, – и может, Ричард прав. Может, мы и правда делаем вас, воинов, слабее. Наши мутации слишком разнообразны и не все они подходят для поля боя. Я не говорю, что это правильно – я просто допускаю мысль, что может это имеет место быть. Может нам пора самим строить свою судьбу?

– Ого, – Эрик усмехнулся, налил и себе, обнимая Чарльза за плечи, – какие глобальные философские темы. Хотя процесс раскрытия способности у Бальтазара меня напугал, молчу уже про телепорты Локи, – Эрик словно бы от холода передернул плечами, – если бы было такое зелье, я бы пожал руку тому, кто его смог бы изобрести. Но зелье, способное разрушить соул-связь – это был бы переворот, конец старого мира и начало нового… Я бы отказался, если бы мне предложили его испить, я так доволен, что привязан к тебе, ты даже себе не представляешь… И да, ты, можно сказать моя слабость, потому что не убереги я тебя – погибну и сам. Но даже если бы не было этой странной связи со смертями, я бы не хотел жить дальше и сам, если бы потерял тебя. Так что какая разница? Да, многие заполучают соула совсем не такого, какого хотели бы. Но я готов во всем видеть полезные моменты. И я вижу, что наши ребята тоже смогли их найти. Ты же видел… какое сочетание мутаций, какие атаки… А ты говоришь, слабее… Наоборот, любимый, две частички благодаря соул-связи – создают новое, целое, идеальное… Разве мы не тому пример? Разве ты не видишь по Магнусу, по Дори, по моим ребяткам, что они стали сильнее? Ловче, быстрее… Даже не думай больше об этом. В нас обоих сила, мощь, ум, способности… все на двоих и все каждому, – Эрик крепче прижал Чарльза к себе и втянул в яркий чувственный поцелуй.

– Телепорты Локи – это еще мелочь, – отмахнулся Чарльз, – но ведь, может, разрыв соул-связи для некоторых – это выход. Не все так хорошо сходятся с соулами, как наши ребята. Это в чем-то заслуга Магнуса и Бальтазара. Наши мальчики стали неплохими лидерами. И в случае с Бальтом сработали не плохо. Я не воин, Эрик, – выдохнул Чарльз, – и может, Ричард, прав, что я делаю тебя слабее. Я не понимаю ваших отношения в Ордене. Того, что вам нужно выпускать пар и драться. Но я не хочу, чтобы это было так…

– Ты не воин, ты и не должен быть воином, любимый, – Эрик мягко сжал его плечо, – но слабым ты меня не делаешь. Даже Бальтазар сказал, что удивился, что я смог противостоять его отцу… ну, в этом, в армреслинге… – Эрик засмеялся, – неважно, мы две половинки целого. Как черное и белое, ты – такой, как есть, я – такой, как есть, а мы вместе – целый мир.

– Наверно, ты прав, Эрик, – выдохнул Чарльз, хотя дурацкие мысли все равно из головы уходить не хотели.

– Люблю тебя даже такого задумчивого, – улыбнулся Эрик и снова обнял соула, втягивая его в нежный поцелуй.

***

Поздним вечером, когда Бальт собирался уже завалить Логана в постель, а потом уже и спать, в дверь постучали. На пороге стоял Зевран с тремя бутылками виски, он проскользнул мимо удивленного Бальтазара в комнату, а когда Бальт закрыл дверь и повернулся, тот уже открыл первую бутылку и разлил виски по трем стаканам.

– Что ты тут делаешь? – спросил Бальт, – надеюсь, вы не поссорились?

– Нет, ты что, – фыркнул Зевран, протягивая стакан Логану, второй – Бальту, а третий беря в руку, – мы договорились, Кен пошла к девчонкам, а я к вам.

–Дай угадаю, пришел любопытничать, – фыркнул Бальтазар, присаживаясь на столик.

– Так у тебя пока не спросить тысячу раз, пока не напоить виски, ни разу не расскажешь ни черта… Вон бери пример с Магнуса, сам, добровольно и всем рассказал о том, что узнал. Об отце, Стивене и все такое.

Бальтазар просто пожал плечами.

– Это же Магнус, – усмехнулся Логан, – мы еще в Ордене решили не иметь секретов друг от друга, – сказал Логан, отпивая виски.

– Это круто, – усмехнулся Зев, – но даже не представляю, как мы бы сели вечерком в своей спальне в Ордене и начали бы говорить по душам, – фыркнул он и обратился снова к Бальту: – Так что там отец?

Логан лишь слегка улыбнулся, на время провалившись в воспоминания о их разговорах по душам, которые происходили в Ордене. Этого ему не хватало, пожалуй, больше всего.

– С чего ты решил, что речь об отце? – Бальт колебался.

– Можно подумать, у тебя так много тайн и секретиков, – фыркнул Зевран, – если не считать те слухи, что ходили о вашей любви с Эриком. Надеюсь, это были слухи?! – Зевран поднял бровь.

Бальтазар чуть не удавился, но сумел таки проглотить виски и сказал: – Нет, конечно же, а Чарльз пришел за мной и забрал на тройничок.

Логан еле сдерживал смех и чуть не подавился виски. Бальтазар подмигнул ему незаметно от друга.

Зевран же уставился неверящим взглядом на Бальтазара, а тот протянул ему свой уже пустой стакан.

– Не будь идиотом, Зев, – закатил глаза Бальт, – про отца, да, про отца, – он помолчал немного, глядя как Зев наливает еще стакан Логану, и продолжил: – На этот раз Ричард почтил Крепость своим присутствием.

– Да ты что? – глаза Зеврана загорелись, – почему ты меня не позвал? Рич Два Меча это же легенда! Взял бы автограф, хотя бы.

Бальтазар залпом допил виски и со стуком оставил стакан рядом. – Напомни, почему я вообще с тобой дружу?

– Да все, больше никаких тупых шуток. Рассказывай, давай уже, – Зевран примиряюще подскочил и налил в стакан ему еще виски.

– Да нечего рассказывать особо, – Бальтазар слез со столика на пол, со стаканом в руке, и сел, опершись о свое колено локтем и опирая на руку голову, – он собирался забрать меня в центр. Исследовать, чтоб искать способ разорвать соул-связь, а потом уже заново поотрывать мне крылья. Образно говоря. Ну, или в обратной последовательности. Наговорил всякой фигни мне и Эрику. Чарльз был там, и я видел, что он в шоке от услышанного. Ричард умеет намешать правды и лжи так, чтоб окружающие поверили сначала в правду, а потом автоматом и в ложь…

– Разорвать соул-связь, – усмехнулся Логан, – словно это возможно.

Бальтазар передернул плечом, а Зевран прищурился: – у вас же мутантов есть такие умы, такие интеллекты, мало ли, могут и не такое придумать.

– Если Хэнк и Чарльз не нашли способ за пять лет, то я сомневаюсь, что он есть. Хотя если этим двоим еще и Дори с Магнусом подкинуть, то все возможно, – задумался Логан.

– Никаких разрывов соул-связи, – фыркнул Зевран, – моя девочка меня полностью и абсолютно устраивает. А вот устраивал бы я ее, если бы не было этой связи, вот в чем вопрос.

– А я думаю, что в этом были бы свои плюсы, – усмехнулся Логан, – надо будет Магнусу идейку подкинуть. Во время разговора по душам, – фыркнул он.

Бальтазар удивленно поднял бровь. Зевран, шутя, решил таки провести сеанс разговора по душам еще и при Логане?

– Ты ему двинул? – Зевран вернулся к теме и снова наполнил стаканы.

– Не смог пробить, он отшвырнул меня, – Бальт фыркнул. – Он же на войне уже больше двадцати пяти лет. Правда, я думал, он и Эрика швырнет, но Эрик оказался круче, чем я думал.

– И чем все закончилось?

Бальт пожал плечами. – Я сказал, что отказываюсь от такого отца, и что он мне не нужен, что Эрик меня воспитывал, и что Эрик был мне отцом.

– И?

– Я ушел после этого, но потом поговорил с Эриком.

– И что? Тебя усыновляют? – Зевран заржал. Он уже был немного пьян, но наливал умело, ни капли не проливая мимо. Бальтазар издал стон, и Зев тут час же зачастил: – да шучу, я, шучу. В общем, ты в порядке?

– Я был в полном порядке до твоего прихода, – заметил Бальтазар.

– Отлично, значит, я достиг того, чего планировал, – весело смеясь, Зеван пошел к двери, забрав с собой еще полную, последнюю бутылку.

– Бутылку оставь, – проворчал Бальтазар, даже не собираясь вставать с места, где сидел.

– Ну да, мне еще свою девочку забирать у Сэры с Из, буду откупаться виски, – уже возле двери сообщил Зев и вышел.

– Я рад, что вопрос с отцом разрешился, хотя сожалею, что таким образом. Как бы то не было, но он твоя семья, – сказал Логан.

Бальтазар было собрался ответить обычной ухмылочкой и перейти к следующей фазе типа секса и спать, но вдруг передумал и проговорил: – Рич Два Меча… легенда… когда я родился, он нанял нянек, да и у матери родители тогда были еще живы, они все и воспитывали меня. А оте… Ричард отправился на войну в режиме камикадзе. Двадцать лет, в его теле куча пластин и искусственных органов, но до сих пор никто не может его убить так, чтоб не спасли. Можно только представить каким был он, когда встретил своего соула. Эрик говорил, что тогда два года на войне Рич и Мойра были соулпарой номер один по количеству убитых демонов и выполненных заданий. Они были охерительно хороши. – Он поднял голову и посмотрел на Логана, – наши тренировки с тобой – это лишь треть того, что могли они. Хотя, – Бальт усмехнулся, – это по словам Эрика, а Эрику тогда было лет 13… – долгая пауза, во время которой Бальт не только обмозговывал, стоит ли делиться уж совсем всем, а сам встал, забрал полупустую бутылку виски и налил виски своему соулу, присаживаясь на край постели, – поскольку, вся эта идиллия закончилась на мне, думаю, отец считает меня виноватым в смерти своего соула. Что в принципе так и было. Я разрушил его соул-связь, – Бальтазар был немного пьян, но контролировал себя, – во всяком случае это хотя бы объясняет, почему ему всегда было наплевать на последствия, на всю мою жизнь в целом, – он пожал плечами, потом глянул на Логана, перескакивая на другую мысль: – когда я увидел его сегодня, я испугался. Если бы Чарльз дверь за мной бы не закрыл, и не стоял бы там, я бы, наверное, смылся. Я на секунду подумал, вдруг он приперся извиняться. Ну там, сынок, давай подружимся-помиримся и все такое… Я не хочу этого. Меня устраивает как есть. Ты говоришь, моя семья… Но я не не хочу такой семьи. Сперва я решил, что быть одному – лучшее решение из возможных, теперь, я обрел тебя, ребят, вы – моя семья. Во всяком случае вы рядом, вы честны со мной, готовы всегда поддержать… чего еще желать?

– Семью не выбирают, – покачал головой Логан, – я советчик плохой в вопросах отцов и детей. У самого меня отца не было. Но я уверен, что каждый человек заслуживает шанс, если, конечно, сам хочет и готов меняться. Каждый имеет свое право на прощение. Каждый имеет права на семью, на поддержку и на взаимопонимание. Семья – это опора. В семье не бывает секретов, в семье не боятся показаться слабым, в семье каждого принимают таким, каков он есть. Твой отец считал, что так будет лучше для тебя – может быть он в этом и не прав. Может, его желание защитить тебя и боль от потери матери превратилось в манию и граничит с безумием, но он все равно остается твоим отцом. Мы всегда честны с тобой и всегда готовы поддержать – это ты прав. Но действительно ли ты видишь в нас семью? – вскинул бровь Логан, – и готов ли ты отказаться от семьи по крови? А если отец поймет, если одумается? Ты не дашь ему шанса высказаться?

Бальтазар молча изучил остатки виски на дне бутылки, потом глянул на Джея: – В твоих устах звучит все так красиво, так правильно… Если он вдруг одумается, и придет извиняться, я подумаю, во всяком случае обещаю тебе, что выслушаю его и подумаю. А простить… – Бальтазар пожал плечами, – там увидим. Хоть я сомневаюсь, что это произойдет когда-нибудь. Я попытался рассмотреть хоть что-то в нем. Показал крылья, думая, что напомнив о ней, увижу скрытую боль или еще хоть что-то, что покажет, что он все еще человек, а не машина для убийства… И ни-че-го…

– Словно мы все стремимся показывать свою боль даже самым близким людям? – усмехнулся Логан, – я даже перед ребятами всегда стараюсь держать лицо, хотя действительно считаю их семьей и у меня нет от них ни одного секрета. Мы все стремимся выглядеть сильнее, чем мы есть. Нам всегда так проще, – пожал плечами Джеймс, – ты ведь тоже не стремишься открывать душу перед всеми подряд и предпочитаешь многое хранить в секрете. У твоего отца эта потребность больше. Вот и все. Просто пойми, что человек от боли порой ломается. Ломается, как человек, пытаясь убить внутри себя все чувства.

Бальтазар развел руками и бутылкой в одной из них, – возможно, ты прав. Время покажет… А я – да, все свое держу в себе, только эта зараза, – он указал бутылкой, имея в виду Зеврана, – научился выспрашивать. Да и то, я ему не рассказываю ничего, кроме общих моментов. Ты уже больше обо мне знаешь, чем он, хоть мы дружим восемь лет, – Бальтазар залпом допил виски, встал, отнес бутылку ко второй пустой, и повернулся с улыбкой. – Не буду спрашивать, семья ли я для тебя, это уж слишком большая наглость с моей стороны, – начал он хитро, – но можно вопросик? На личную тематику? Ответишь честно? – и не дожидаясь ответа, спросил: – в начале нашего знакомства была куча шуток и у тебя, и у других, насчет тебя и Магнуса. Ты случаем не был влюблен в нашего великолепного Бейна?

– Даже ты признаешь его великолепие, – развел руками Логан, – хотел переспать, несколько месяцев обхаживал Магнуса, нам было тогда по шестнадцать. А потом я получил что-то большее, чем секс – Бейн оказался прекрасным человеком, а я по жизни одиночка прижился в их компании. Магнус привлекал меня непохожестью на других и на меня в первую очередь, – усмехнулся Логан, – почти сразу после меня Бейн притащил Павуса и так наша компания оказалась завершенной. Но спать с Бейном – это опасно для жизни. Лафейсон никогда не любил делиться, – заржал Джеймс, – мы все здесь семья, Бальт, ну, почти семья, – добавил он.

Бальтазар засмеялся, – Магнус великолепен независимо от того, признаю я это или нет. В Максе тоже есть та же искра, только надо глубоко копать, потому что он ее прячет. Или ты думаешь, я из сотни других выбрал его просто так? – Бальт ощущал, что плохо контролирует, что говорит. Ему пора или заткнуться и лечь спать или же продолжить. Но к чему это приведет, неизвестно. Но он затыкаться не хотел, – и твое «почти» провоцирует меня на уточнение. Кто же не входит в «семью» для тебя здесь, а?

– Начнём с Габриэля, – усмехнулся Логан, – я до сих пор к нему насторожен. Да мы все «почти» семья. Да мы все хорошо общаемся – это факт, но откровенности между нами всеми не прибавилась. В парах с соулом – да, но в целом. Вы все равно не готовы раскрывать душу. Взять тебя – ты же не собираешься всем рассказать про отца, как сделал Магнус. Значит до конца мы твоей семьёй, Бальт, не стали. Но это не плохо – это нормально. Никто не обязан откровенничать перед всеми. Я же прятал от ребят боль, хотя думаю, что зная мою историю – они догадывались, что я чувствую.

– Я знал Габби три года, но я ни разу не позвал его жить в нашей спальне, – проговорил Бальтазар, снова присаживаясь на столик, – он часто непредсказуем, да и столько сладкого, сколько он может съесть за день, у нас отродясь не бывало, – он хмыкнул, – а взять меня… – он, прищурив глаз, посмотрел на Логана, – кому интересно, тот спросит. А рассказывать всем… – он пожал плечами, – мне кажется это лишняя информация. Жалеть меня вроде и не к чему, поддерживать как бы тоже, просто знать? Зачем?.. тем более я научился у вас выражать свои потребности. И это главное, разве нет? Черт, если бы я в Ордене кого-то бы обнял при всех, меня бы запроторили в больничку, нет – в психушку сразу, – он засмеялся, и дальше продолжил серьезно: – не сравнивай меня с Магнусом. Вы же все с него глаз не сводите. Уверен, ему легче было сразу всем рассказать, чем каждому. А я как капитан, собрал команду, знаю обо всех своих, а они друг о друге как получится, по мере сил поддерживаю, если нужно. Правда, сейчас соулы их отлично поддерживают. Но раскрываться предпочту только тебе, – он развел руками.

– Я не сравниваю тебя с Магнусом. Из нас каждый поступил бы точно так же, как он, хотя я в отличии от него позвал бы, конечно, не всех воинов, но мутантов однозначно всех. А то, что он наш лидер – не делает его лучше нас – не стоит о нем в таком контексте. Многие и с Локи глаз не сводят. Мы всегда собирались вместе и вели разговоры по душам. Это тонкая грань, – усмехнулся Логан, – и не все могут ее понять, почувствовать и увидеть. Мы едины, мы все и все знаем друг о друге, мы все поддерживаем друг друга и если надо было бы, то пошли бы вместе и в ад. И никто ничего у тебя спрашивать не станет – ты четко показал, что рассказывать не собираешься. Я ни в чем не обвиняю тебя, Бальт. И не считаю, что ты должен вести себя, как мы. Именно поэтому мы «почти семья» и так останется навсегда, – развел руками Логан, – как есть – так и говорю. У вас свое построение команды, у нас свое построение семьи. Но разве не в различиях и прелесть. Мы всегда будем чуточку ближе друг с другом – это просто факт и он не делает кого-то хуже или лучше.

– Не могу не согласиться с тобой, – хмыкнул Бальт, – когда ты, кажется, чертовски прав. А часть воинов влилась в вашу семью практически незаметно и гармонично – Алек и Макс – вообще с первых дней, – Бальт усмехнулся. И тут же без подготовки спросил, был же пьян и не слишком следил за переходами между темами: – а что у тебя была за история с девушкой. С Кайлой?

– Алека и Макса все мы считаем семьёй, – пожал плечами Логан, – но это не значит, что все должны быть, как они, – усмехнулся Джеймс, – я предпочёл бы не обсуждать Кайлу. Просто неудачный роман, – отмахнулся мутант, – было и прошло, как в обычных историях.

– Все понял, разговор по душам окончен, пора спать, – усмехнулся Бальт, оторвался от столика, стянул футболку и, вспомнив, что двери не закрыты, пошел их закрывать и его осенило: – о, надо Мангусу предложить устраивать вечера откровенности. Этакие разговоры по душам. Некоторым воинам будет полезно учиться говорить о себе другим.

– Там просто и правда не о чем говорить, – усмехнулся Логан, – я не думаю, что вы готовы говорить о себе.

– Все можно натренировать, разве нет? – игриво произнес Бальт, возвращаясь к постели и забирая у Джея пустой стакан, чтоб поставить его на столик, и залазя на постель, – к примеру, скажи мне кто-то пару месяцев назад, что я кому-то позволю быть сверху в постели со мной, это было бы как минимум разбитое лицо. Но теперь… – он засмеялся.

– Может, тогда тренироваться начнешь с себя? – усмехнулся Логан, скидывая футболку с себя, – просто я бываю очень убедителен, – усмехнулся он, целуя своего соула.

– Я бы назвал это по-другому, – усмехнулся Бальт, когда пришлось разорвать поцелуй, – ты просто охренительно классный любовник, и я могу про это точно заявить всем, хотя нет, тогда придется драться с твоими поклонниками, так что лучше скрою этот факт, – Бальт сам впился в губы Джея, обнимая его и со всей силы прижимая к себе.

***

Два стакана виски на пустой желудок. Бальтазар, наверное, уже вызвал некоторое недоумение со стороны ребят, потому что какое-то время сверлил глазами Магнуса, стоя в почти другом конце комнаты от самого Бейна. Он решался. Потом опрокинул в себя половину третьего стакана и пошел к Магнусу. Бейн сидел на диване с Алеком и болтал с ребятами. Бальтазар просто подошел и сел на диван рядом.

Разговор, достаточно оживленный и веселый, прервался. Все молча смотрели на него, даже несколько настороженно.

– Вчера в Крепость приезжал мой отец, – начал Бальтазар, краем глаза увидел, как Зевран до этого танцевал с Кендрой, мгновенно приблизился, ведя и Кендру.

Да и все как-то собрались возле них.

– При разговоре присутствовали наши Командиры… – продолжил Бальтазар. Говорить вслух о личном было странно, особенно учесть сколько ушей слушало, и сколько глаз смотрело. Но Джей был прав, все вокруг семья, и ему нечего держать все в себе. Он рассказал о планах отца, о том, что тот наговорил Эрику, о том, как среагировал Чарльз и что потом еще рассказал Эрик ему наедине.

К тому моменту, когда весь рассказ закончился, он был прилично пьян, потому что Зевран, удивленный происходившим, подливал и подливал ему виски.

– И напоследок скажу… В Ордене нас учили рассчитывать сам на себя. Держать все в себе. Не дружить, не любить, не нуждаться в других людях. Так это все херня, извините, девушки, за ругательство. Каждому воину нужна семья, нужны настоящие друзья, чтоб было за кого бороться, ради кого жить. Но в семье самое главное доверие. А доверие предполагает не только слушать других, но и открывать себя. – Он провел взглядом по лицам воинов и увидел задумчивые лица. Кажется, он смог на что-то повлиять. – Джей, дай гитару, пожалуйста. – Он решил сегодня вообще нарушить все свои правила. И к черту.

Во мне замерли надорванные нервы,

Я уже не говорю – я онемел.

Сколько стоят жизни сдавленных и первых,

Я хотел бы знать и цену наших тел.

Мы застряли между пропастью и тенью,

Озираемся от страха сделать шаг.

Временами выжить стало нашей целью.

Сохранить себя и греется душа.

Я объявляю войну мирам, где меня гонят,

Холодным городам, где меня хоронят.

Я объявляю войну себе, чтобы жить снова.

Для своей судьбы ищу пути иного.

Как устроен этот мир – Я понимаю,

Доверять бесконечно буду.

Эти правила игры Я принимаю,

Но не нравится все сердцу моему.

Я объявляю войну мирам, где меня гонят,

Холодным городам, где меня хоронят.

Я объявляю войну себе, чтобы жить снова.

Для своей судьбы ищу пути иного.*

Бальтазар закончил песню. Играл он, конечно, не так виртуозно как Логан, но чтоб подыграть своему пению, ему хватало.

– Эй, эта песня совершенно не из твоего репертуара, – возмутился Зевран. – Сыграл бы ту, про собрание алкашей под дубом, или про лесника, или…

Бальтазар только отмахнулся от него, отдавая гитару Логану. Потом взял стакан с виски и посмотрел на Магнуса.

– Ну что, выпьем за наших командиров? Для тех, у кого не сложилось с отцами, они были ими. Они были теми, кем и должны быть и для мелких пацанов, и для взрослых – для нас, они были славными воспитателями, настоящими отцами, мудрыми старшими братьями, справедливыми друзьями… Выпьем за Эрика и Чарльза, пусть оберегает их судьба. А мы будем судьбе помогать чем сможем. Будем лучше, чем мы есть, чтоб они гордились нами. За них, – он взял и залпом осушил весь стакан виски. Зевран лишь молча покачал головой, но тоже выпил. За такой тост выпить нужно было обязательно.

***

Все собрались в зале, ожидая окончательного приговора. Бальтазар, да все остальные были в принципе довольны своим вступлением, но проверяющие с бесстрастными лицами удались и понять, победили они или нет, никто не смог.

Как и по лицу командиров, когда они зашли, как всегда рядом, плечом к плечу, и остановились перед ними, осматривая их.

Эрик начал первым и сказал так, как всегда говорил, потому что это был Эрик.

– Ну что, наши зайки, – усмехнулся командир воинов, – вы удивили проверяющих. Они настолько удивились, что даже уезжали с удивленными лицами. Шучу, – он засмеялся, – даже если бы вы здесь станцевали групповой стриптиз, их выражения лиц не поменялось бы. Бррр. Жуткие эти официальные лица из Министерства. Но действительно – ваше представление им понравилось. На наш взгляд с Чарльзом – было пару ошибочек, но незначительных, не смертельноопасных, потом разберем их детально. Но я говорить красиво не умею, так что, Чарльз, скажи нашим оболтусам пару ярких слов.

– Ребята, – улыбнулся Чарльз, оглядывая своих мутантов и их соулов, – я всегда в вас верил, вы были лучшей моей группой за все годы и сейчас, смотря, как вы выросли – я испытываю гордость, настоящую гордость. Вы смогли преодолеть много трудностей, наладить контакт со своими соулами, вы смогли стать не только командой, но и семьей. Я вижу в вас тех, кто всегда готов придти на помощь. Я вижу в вас способность к взаимовыручке, к доверию. Доверие на войне не менее важно, чем боевые навыки. Уверенность в тех, кто прикрывает твою спину. Способность идти на жертвы и терпеть боль ради другого – это есть в вас. Вы сильны не только телом, но и духом. И сильными вы стали благодаря друг другу. Кто-то считает любовь и привязанность – слабостью, но на самом деле это сила. По одиночке вас сломать куда легче, чем когда вы все вместе. Вы успешно прошли проверку, вы доказали, что способны забыть о разногласиях и работать слаженно. Вы доказали, что способны прощать, находить подход друг к другу. Я горд и счастлив, что буду вашим командиром. Завтра утром мы отправляемся на базу. А сегодня отдохните хорошенько, соберите вещи. С завтрашнего дня для вас начнется настоящая война, но не забывайте, что и на войне должно быть место счастью, любви, дружбе. Не забывайте, что вы должны не только сражаться, но и оставаться собой и оставаться всем вместе, – улыбнувшись, закончил Ксавьер.

– Я же говорил, Чарльз умеет красиво говорить, – усмехнулся Эрик, глядя, как ребята обнимаются и радуются. Он и сам обнял Чарльза за талию. Это были тяжелых две недели. Но им пришлось пойти на этот шаг, потому что ребятам не хватало мотивации, чтоб самоорганизоваться, чтоб сплотиться, несмотря ни на что. Но они это сделали, а значит, им всем пора на войну. И пусть что будет дальше, Эрик был уверен, они справятся со всем.

– Кажется, что наши ребята справились, – усмехнулся Чарльз, – хотя признаем, что это наша заслуга, – рассмеялся он, обнимая за талию Эрика.