Текст книги "Противостояние душ (СИ)"

Автор книги: Langsuir

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 44 страниц)

Алек помолчал минуту, словно обдумывая слова соула, при этом продолжая держаться за Магнуса, как будто не собирался никуда и никогда его не отпускать, и сказал тихо: – Мой отец сейчас тоже на войне. Лет одиннадцать назад он увидел Сон и получил в соулы мутанта Ходжа. Мама сперва психовала, потому что они с отцом очень любили друг друга. Но когда в очередной раз Ходж вытащил раненого отца из боя и приволок его к медикам, она вдруг поменяла свое отношение. Да так, что… ну, в общем, когда они приезжают в командировку, то спят все вместе. В их спальне. И Макс, мой младший брат, он мой брат лишь по матери. Он, наверное, будет мутантом, раз Ходж его отец?

– Я не могу ответить тебе на этот вопрос, – сказал Магнус, – мутация может проявиться сразу у детей мутантов, а может через несколько поколений. Сын Одина и Фригги – Тор – человек, хотя оба родителя мутанты. У Дори, Кендры и Логана родители мутантами не были. Твой брат не обязательно станет мутантом, но и исключать этого тоже нельзя. Хотел бы я тебе ответить иначе и сказать, что твоему брату ничто не грозит, но я не могу, – сказал Бейн, садясь рядом с Алеком на кровать и прижимая парня ближе к себе, – я люблю тебя, очень люблю, – прошептал он, – мы справимся, со всем справимся.

– Я тебе верю, я всегда тебе верю, любимый, – выдохнул Алек, прижимаясь к Магнусу. – Раз ты говоришь, что справимся, значит, справимся… Но если Макс – мутант, его заберут в Орден… и мама останется одна. Ожидать вестей о смертях. Моей, или отца с Ходжем… – Алек потряс головой, словно хотел эти мысли прогнать подальше, или вытрясти их из дурной головы, которая на фоне смерти Изабель все видела в черном свете.

– Посмотри на меня, Александр, – Магнус взял лицо парня, заглядывая в его глаза, – больше я ни на секунду не оставлю тебя одного. Я всегда буду рядом. Я не позволю тебе умереть, слышишь? – прошептал он, – не позволю, Александр. Надо будет – я украду тебя у смерти. Не позволю ничему с тобой случиться, – прошептал он, прижимая Александра к себе.

– Хорошо, любимый, договорились, – Алек прижался к нему, потом встрепенулся, – это же надо… маме написать? Но что, как написать? Как это писать? Как вообще это писать? – с паникой в голосе проговорил он.

– Сейчас напишем, – обнял парня Магнус, – это сложно, Алек, но мы найдём слова. Ей будет легче, если ты сообщишь ей эту новость. Я с тобой, я здесь, – успокаивающе произнёс Бейн, крепче обнимая Лайтвуда, словно его объятия могли убрать боль, могли защитить парня от всей несправедливости этого мира.

– Хорошо, хорошо, – прошептал Алек, словно старательно уверял в этом себя. Но Магнус поможет, он все решит. Как хорошо, что во время такого горя и его беспомощности – у него есть тот, кто поможет ему все сделать. – Но будь со мной. Не оставляй меня. Никогда.

– Никогда не оставлю. Я никогда тебя не оставлю, – произнёс Магнус, крепче прижимая своего парня к себе.

Алек обнял его, прижимаясь всем телом. Все будет хорошо, пока он чувствует биение сердца рядом, и дыхание на своей щеке. И чувствует руки любимого на своем теле. Все будет хорошо.

***

Но идти проведывать Кендру не пришлось – Зевран стоял в коридоре возле комнаты девушек. Дори прошел мимо него, слегка похлопав по плечу, и исчез за дверьми, в момент, когда дверь приоткрылась – донеслись рыдания Кендры. Неизвестно, сколько именно пробыли мутанты в комнате, но когда они вышли, Сурана уже перестала рыдать, прижимаясь к Павусу.

– Дори, ты же знаешь, что нужно сделать? – спросила девушка.

– Кен, почему ты просишь меня? – возмутился парень.

– Потому что больше некому, – пожала она плечами, – потому что мы сломлены, потому что нам больно. Потому что ты считаешь себя виноватым и Чарльз считает себя виноватым, хотя это не так. Потому что Магнус подавлен, потому что он твой лучший друг, потому что он брат твоего соула. Потому что мне страшно, – выдохнула она, – и я не знаю, что делать. Потому что нам это нужно и только ты можешь это сделать. Дори, ты не можешь сломаться. У тебя нет на это права. Мы должны что-то сделать. Мы должны помочь Магнусу, Алеку и Чарльзу. Иначе мы не справимся и это нас сломает. Наша сила… – она посмотрела Дори в глаза.

– … в единстве, – закончил он, – даже, когда мы не вместе – мы храним друг друга в своем сердце. Я думаю, что тебе нужно в душ и переодеться, – кивнул он девушке, – я отправлю ворона родителям Сэры, через полчаса встречаемся у Чарльза. Я соберу всех наших, а вечером, я думаю, стоит пойти к Магнусу и Алеку нам всем вместе, – он посмотрел и на Зева, – нам нужно сейчас держаться вместе. Я сделаю то, о чем ты просишь, – сказал он девушке.

– Я позабочусь о ней, – Зевран мягко улыбнулся Дориану, обнимая Кен за талию.

– А я отправлю ворона Лайтвудам, – кивнул Макс, – хотя сперва спрошу у Бальта, может, он уже это сделал. Конечно, вместе, только вместе. Мы с вами.

– Заодно скажем Логану о встречи, – сказал Дориан.

– Ты справишься, – мягко улыбнулась Кендра, – я верю в тебя.

– Я помогу ему, – кивнул ей Максвелл, – я помогу.

***

Чарльзу казалось, что он сходит с ума. Сэра… Он подвел ее. Он мог бы найти ее там, под обломками, с помощью телепатии. Он мог бы услышать ее, но вместо этого весело смеялся с Хэнком, уверенный, что они продвинулись в исследованиях. Он смеялся, пока она там умирала, истекая кровью и надеясь на то, что ей помогут, что ее спасут, но некому было это сделать. Никогда наставник не должен переживать своего ученика, так почему с ним, с Чарльзом, это происходит. Почему он потерял свою ученицу? Ксавьер размахнулся и швырнул стакан со всей силы в стену. Неужели он считал, что виски ему поможет? Уберет чувство вины, притупит боль… Поможет поверить, что он невиновен. Невиновен. Чарльз обессиленно опустился в кресло и начал смеяться. Это дурацкое слово невиновен… Оно ударяло в самое сердце, проходясь по каждому нерву невыносимой, нестерпимой болью. Потому что Ксавьер знал одну простую истину. Он был виновен, еще как был виновен. И этого уже никто и никогда не исправит.

– Чарльз, – Эрик появился рядом, – винишь себя, – понял командир воинов мгновенно. Да он и сам себя винил. Ребят было мало, но он оставил рядом Алека и Макса, а пары соулов разбрелись по базе. Можно было и предугадать, что девчонки не сориентируются в лабиринтах коридоров чужой базы. – Мы бы их нашли, если бы ты был с нами, я угадал, правда? – Эрик сжал его плечи, чуть встряхнув, – а если бы я отправил туда другую пару соулов, уверен, они бы не заблудились. Или если бы мы штурмовали базу по-другому, то система базы бы не заглючила и не посводила с ума всю нашу технику… Чарльз, посмотри на меня. Ты же терял уже своих. Знаю, терял. Знаю, эта группа для тебя особенная. Но смерть надо принимать без вины на сердце, без отчаяния, без депрессии. Родной, смерть она приходит независимо от нас. Случайность, ошибка, необдуманность, просчет… все что угодно приводит к смерти. Но остаются другие, они напуганы, Чарльз. Мы взрослые, мы умеем мириться с потерями, но, Чарльз, ты нужен нашим ребятам. Я не умею говорить с ними так, как умеешь ты. Ты нужен им, ты нужен мне, любимый. Нам надо помочь им смириться и пережить. Стать сильнее, сделать выводы, Чарльз.

– Как я посмотрю им в глаза? – произнёс Чарльз, – они считали меня другом, они считали меня семьёй. Брат, наставник, друг. Я подвёл их, – выдохнул Чарльз, – подвёл.

– Чарльз, – начал было Эрик, но не успел сказать, как в дверь постучали.

– Я могу войти? – появилась в проеме двери голова Дориана.

Эрик лишь кивнул, не понимая, что нужно здесь Павусу. Вслед за ними появились: Логан, Кендра, Локи, Реми и Андерс. С ними не было только Магнуса, но тот скорее всего с Александром. Чарльз старательно избегал смотреть на ребят.

– Если бы я сегодня не был в лаборатории, – начал Дориан, – то я смог бы помочь Сэре и Изабель. Это моя обязанность в паре с Логаном лечить и восстанавливать, – произнёс он.

– Если бы я нашёл их раньше. Если бы разобрал завал быстрее, – произнёс Логан.

– Я владею телепортацией, если бы я был быстрее – я смог бы вытащить их из-под завала, – произнёс Локи.

– Я был с ними, но в последний момент решил отправиться за Логаном. Помочь ему, – произнёс Андерс.

– Я её лучшая подруга, но я даже не почувствовала, что что-то не так, – произнесла Кендра.

– Я был недалёко от места завала, но даже не подумал, что там кто-то есть. Я мог бы помочь Логану разгрести завал. Вы знаете, что моя мутация идеальна для этого, – произнёс Гамбит.

– Существуют тысячи «если бы», – продолжил после всех Дориан, – и тысячи «почему». Почему они пошли туда? Почему нас не было рядом? Почему именно они? И эти бесконечные «почему» и «если бы» сводят с ума. Но вы, Чарльз, наш наставник, учитель, друг, семья. Вы с Эриком показали нам, какими могут быть отношения между соулами. Вы научили нас, что ненависть не приводит ни к чему хорошему. Вы сделали нас сильными, сделали командой, сделали семьёй. Мы уважаем вас, Чарльз, и вас, Эрик, – произнёс парень, – но главное, что любим тебя, Чарльз, – нарушая субординацию, произнёс Дори, – и мы просим прощения за нарушение субординации. Но ты нужен нам, Чарльз, и мы не хотим, что бы ты винил тебя за то, что изменить было нельзя. И мы все это знаем. Ты говорил, что наша сила в единстве, – сказал парень, прикладывая руку к своему сердцу, все мутанты повторили этот жест за ним, – и даже если мы не вместе, то мы носим друг друга в сердце, – выдохнул он, – ты тоже в наших сердцах, Чарльз, и мы просим тебя не отдаляться от нас. Позволь помочь тебе пережить это и помоги пережить нам. Мы сейчас нуждаемся друг в друге как никогда.

– Замечательно сказано, – усмехнулся Эрик, подошел и встал с ребятами, обнимая за плечи Дориана и Кендру, – ну что, Чарльз, это серьезный вопрос. Будешь продолжать винить себя или будем воевать дальше?

– В единстве, в единстве, – повторил Чарльз и по очереди обнял своих мутантов, – а теперь идите. И, Дори, позаботься о Бейне, – сказал он парню, – вам сейчас нужно быть вместе.

Ребята поспешили из кабинета, собираясь захватить своих соулов и наведаться к Магнусу и Алеку.

– Да, Эрик, ты, определённо, куда умнее и мудрее меня, – усмехнулся Чарльз, обнимая своего соула, – мы справимся. Ведь пока мы вместе – мы можем все, так, мой соул?

– Я просто машина для убийств, родной, вот и откидываю все сомнения и переживания. А ты – моя душа и мое сердце, – Эрик прижал его к себе и прошептал на ухо: – а вместе мы создаем идеального человека. Сильного телом и духом, человека, с сердцем и душой, – улыбнулся, – абсолютно все можем, любимый. Абсолютно все.

Чарльз лишь сильнее обнял своего соула. Эрик поцеловал его в висок. Они вместе, навсегда вместе. И все преодолеют вместе.

***

Вечером все молча собрались в комнате Магнуса и Алека, говорить не хотелось абсолютно. Магнус достал текилу и виски, молча предлагая всем самостоятельно налить то, что им по душе. Все молча разлили алкоголь по бокалам, глядя друг на друга и не зная, что сказать.

– Сэра любила развлечения, – произнесла Кендра, – мне иногда кажется, что они были с Изабель больше похожи, чем думали сами. У них просто не хватило времени узнать друг друга получше. Изабель была такой живой, такой настоящей и никогда не боялась показать своих чувств и желаний. Может быть из всех воинов – она была наиболее открытой. Мне очень жаль, что их больше нет с нами, – девушка плакала, – потому что я любила Сэру и мне нравилась Изабель. Мне казалось, что все мы всегда будем вместе и никогда не расстанемся, но почему-то жизнь решила иначе, – девушка молча опрокинула стопку текилы, все остальные последовали ее примеру. Потом Сурана молча кивнула Логану и тот достал принесенную гитару, тронул струны и заиграл мелодию.

Кендра запела.

Мы череcчур увеличили дозу,

Вспомнили все, что хотели забыть

Или на рельсы легли слишком поздно

Бог устал нас любить,

Бог устал нас любить,

Бог просто устал нас любить,

Бог просто устал

Вот она гильза от пули навылет,

Карта, которую нечем покрыть.

Мы остаемся одни в этом мире,

Бог устал нас любить,

Бог устал нас любить,

Бог просто устал нас любить,

Бог просто устал

Я рассказал бы тебе все, что знаю,

Только об этом нельзя говорить.

Выпавший снег никогда не растает,

Бог устал нас любить,

Бог устал нас любить,

Бог просто устал нас любить,

Бог просто устал*.

Девушка замолчала, а на ее глазах были слезы. Дориан молча сжал руку Максвелла, прижимаясь плечом к его плечу. Магнус не переставал обнимать Александра. Андерс сидел молча, глядя на дно своего бокала с виски, а Логан так и не убирал гитару, беря протянутый Бальтазаром бокал с виски. Этьен лишь молча глушил виски, стараясь не смотреть ни на кого. Гаррет, который все колебался, может ли при всех выразить поддержку блондину, плюнул на свои колебания, сел рядом с Андрсом, обнимая своего соула за плечи, прижимая к себе. И, черт возьми, чисто машинально поцеловал его в висок, но этого даже никто не заметил. Габриэль вертел в руках плитку шоколада, которым хотел заесть горе, но ему и кусок в рот не лез, поэтому шоколадка медленно таяла, пачкая его пальцы, но он этого не замечал.

А затем запел Логан, хотя голос у него, и правда, идеальным не был.

Пустыня в тебе свернулась кольцами змеи

За каждым твоим движением пристально следит

Разбитый хрусталь иллюзий не склеить не собрать

Тепло так легко уходит его не удержать

Твои ангел тебя не слышит сколько не зови

Без веры ты как без ветра – парусник в ночи

Твой голос разнесся эхом и затих вдали

Одна под безмолвным небом в центре всей земли

Боже дай ей силы всё преодолеть

Дай душе безкрылой снова ввысь взлететь

Быстротечны дни, мы наполним их

Дыханием последней любви

Я знаю как беспощадна и цинична жизнь

Всё то, что в тебе звучало – больше не звучит

Я смог бы твоей надежды вновь зажечь огонь

Навстречу летящей искре лишь подставь ладонь

Боже дай ей силы всё преодолеть

Дай душе безкрылой снова ввысь взлететь

Быстротечны дни, мы наполним их

Дыханием последней любви

Там на той стороне судьбы

Нет разлук нет печали

Станем прежними я и ты

Чтоб начать всё сначала

Боже дай ей силы всё преодолеть

Дай душе безкрылой снова ввысь взлететь

Быстротечны дни, мы наполним их

Дыханием последней любви**.

Тишина. Все молча смотрели в свои стаканы. Не зная, что сказать. Даже Бальтазар, которому никогда не требовалось особых условий, чтоб говорить, и тот молчал, весь погруженный в свои мысли, лишь сидел близко к Логану, касаясь его плеча своим. Тогда Алек потянулся и взял с тумбочки красивую книжку в кожаной обложке с золотыми кончиками.

– Я складывал вещи Из, – начал он, и голос его сперва был дрожащим, на грани слез, но он справился с собой и продолжил более твердым тоном: – и нашел ее дневник. Вернее, больше похоже на послание, потому что на первой странице было написано: «Если Алек ты найдешь это, можешь читать, так и быть». Там о всех нас. Думаю, Из бы хотела, чтобы вы знали, что она думает… думала, – поправился он поспешно, этим-таки выдавая свое волнение, Магнус лишь крепче прижал парня к себе. Александр вымученно ему улыбнулся и открыл книжку на первой странице, принялся читать.

«Иной раз в первый год в Ордене я задумывалась о том, зачем я все-таки сюда пошла. Всем я говорила, что я так обожаю своего брата, что готова за ним в огонь и воду, но на самом деле, я просто не знала, чем хочу заниматься в жизни. Мне нравилось все, и я не могла выбрать что-то одно. Поэтому Орден подвернулся как раз кстати. Сперва мне не понравилось до ужаса. Тупые воины, с ужасным чувством юмора и полным отсутствием хоть какого-то вкуса в одежде, но потом у меня стало получаться. Эрик меня начал хвалить, говорил, что с кнутом – я лучшая из всех воинов, а Бальтазар, в спальню которому мы удачно переселились с Алеком, даже как-то сказал, что мое призвание и мой талант – это роль Госпожи в садо-мазо».

– Это было давно и неправда, – пробурчал Бальт. Но ему никто не поверил.

«Когда мы вошли в так называемую группу Бальта, мне стало легко и спокойно. Ребята готовы были за меня порвать всех, хоть и никто из них не хотел носить шарфиков. Даже Кастиэль, самый милый и робкий воин из всех, кого я знала, в вопросах стиля и одежды был усиленно и весьма твердо против всяких экспериментов. А вот Гаррет пытался прославиться на весь Орден самым вредным и злым, самым сильным и ехидным воином, прославился лишь своей силой и ужасным чувством юмора, а еще мы все знали, что это самое безобидное существо на свете».

Гаррет от услышанного фыркнул. – Из утрирует. Вовсе я не безобидный.

– Ты сам-то в это веришь? – улыбнулся Андерс.

– Главное, чтоб в это верили враги, – улыбнулся Гаррет соулу, и лишь крепче прижал его к себе.

Алек продолжил читать: «Зев всегда был снисходительным ко мне, хоть такое же поведение, как у меня, у других – его очень раздражало. Видимо, он из тех людей, что своим разрешает делать что угодно, а вот чужие под постоянной критикой. Максвелл был закрытым сам в себе, хоть я уверена, ему просто надо было найти человека, у которого будет ключ. Габриэль был несносен, хоть изредка даже носил шарфик. Правда, от этого милее не стал все равно. Может, найдется кто-нибудь, кто его сможет перевоспитать?»

Габриэль лишь фыркнул, отложил растаявший шоколад на тарелку на столике, и принялся облизывать пальцы.

«Но в Ордене я чувствовала себя порой одиноко, быть одной девушкой среди шести парней – сложно. Они даже под конец вообще обнаглели переодевались передо мной, и обсуждали свои амурные дела. Я правда, за это старательно делала им всякие гадости, но они все равно меня любили. А потом мы увидели Сон и все изменилось. Моя семья расширилась в два раза. И я ощутила себя нужной, меня замечали, со мной общались и даже дружили. Я так теперь рада, что у меня кроме олухов-воинов есть нормальные друзья. Обожаю Кендру – она мой идеальный пример для подражания».

– Сэра порой тоже так говорила, – не пытаясь сдерживать слез, произнесла девушка. Зевран лишь крепче обнял ее и подал чистый платок.

«Андерс самый красивый, самый нежный и самый горячий. Гамбит – загадочный и таинственный, и мне просто нужно время, чтоб доказать ему, что брюнетки очень даже ничего».

– Она права, – сказал Гамбит, пытаясь слабо улыбнуться, но у него это не получалось, – да, я это понимал просто… – что «просто» он не договорил, а Андерс протянул ему новый бокал с виски.

«Дориан красивый, но он мгновенно сросся с Максом в единое существо, так что я их просто люблю. На расстоянии. Хи-хи. А то по шее получу от обоих».

– У меня просто оказался ключик, – произнёс Дориан, крепче обнимая своего Макса. Тревелиан лишь улыбнулся ему, сплетая свои пальцы с его.

«Локи настолько роскошный и великолепный, я как-то даже с ним чувствую себя немного не по себе, так что Кас может быть спокойным за неприкосновенность своего соула».

– Кас всегда может быть за это спокоен, – произнёс Локи отстранённо, при этом обнимая Каса. Кастиэль при этом прижался к его плечу, шепнув: – Я это знаю, любимый.

«Время от времени я мечтала, конечно, вкусить и страсть Логана, но Бальтазар за каждый мой игривый взгляд в сторону Джеймса выносит мозг, поэтому я решила умерить аппетит в эту сторону. Лишь из желания защитить мой мозг».

Бальтазар лишь закатил глаза.

– И когда это ты Из мозг выносил? – усмехнулся Логан.

– Это она образно, – отмахнулся Бальт, – я всего лишь объяснял ей, что ты мой. В общем, подробно и в деталях. И что у нее и кроме тебя есть огромный выбор, на кого кидать свои игривые взгляды.

«Моя Сэра… она удивительная. Разносторонняя. Странная. Но думаю, у нас с ней куча времени, чтоб узнать друг друга полностью, до самых внутренностей. И она говорит, что я иногда храплю во сне. Так это неправда! А она пинается иногда. Хоть тоже отрицает это».

– Между прочим, это правда, – кивнула Кен, – у меня даже синяки оставались. Сэра считала, что Из для неё слишком хороша. Она вообще часто себя недооценивала.

– Хотя мы с этим боролись, – произнёс Гамбит.

– Постоянно говорили ей, что она уникальна, – кивнул Андерс.

– Она была отличной девчонкой, – подтвердил Бальт, – если бы она была в нашем Ордене, я бы, не раздумывая, предложил бы ей стать членом нашей команды.

«Про кого еще не написала? А… Магнус. Восхитительный и красивый. Если бы он не был парнем Алека, я бы все сделала, чтоб он был моим. Хотя надо смотреть реальности в глаза. С моим братом мне трудно было бы конкурировать. Я же никогда не краснею, не смущаюсь и не бубню себе под нос, опустив глаза. Ха-ха-ха. Ой, меня зовут уже. Что ж, я рада что я пошла в Орден, рада что познакомилась с этими ребятами. Я люблю их всех по отдельности, и всех вместе.

P.s. Что-то это больше похоже на какое-то послание, чем на дневник. Но дневник уже начну завтра. Хотя нет, завтра у нас с утра тренировки в тройках и четверках, в обед мы с девчонками собираемся придумать новые образы, чтоб Магнус успел заказать нам новые наряды, до дня рождения Алека, а вечером Сэра обещала научить меня танцевать у шеста. Послезавтра. Или потом как-нибудь. Времени нет на писанину. У меня слишком бурная жизнь».

– Она так радовалась тому, что у неё теперь есть подруги, – произнесла Кендра, – а выбирать с ней наряды – это было так здорово. Хотя порой мне казалось, что Дориан и Магнус для неё, да и для нас тоже, как подружки.

– Хороший вкус не делает меня девушкой, – пробурчал Дориан.

– Вовсе нет, – с улыбкой подтвердил Макс, обнимая его за плечи и целуя в нахмуренный лоб.

Алек опустил книжку на колени, закрывая ее, и только тогда поднял взгляд, обводя всех ребят. На их лицах были самые разные эмоции и чувства. Он был рад, что-то, пугающее его в самолете, удивление и недоумение – уже ушло. Каждый по своему, но смог принять смерть девушек. Теперь надо было жить дальше. Он прижался к Магнусу, отогревая свою замершую душу и болевшее сердце в его объятьях, в тепле его тела, в биении его сердца и дыхании в унисон с его, и проговорил то ли Магнусу, то ли всем: – Все будет хорошо, где бы мы не были, они с нами. Всегда.

Все лишь молча кивнули, поднимая свои бокалы.

***

– Вот и хваленая регенерация. Кому нужно бессмертие, когда не можешь спасти друга? – усмехнулся Логан.

– Тогда нужно быть не просто бессмертным, а богом, – проговорил вусмерть уставший Бальт, определив, что бутылку виски у Логана отобрать будет очень трудно, и, встав дошел до столика и забрав вторую, вернулся и сел возле Джея, касаясь его плечом – так было чуточку, но легче, отпивая из горла, – а богам наплевать на смертных… замкнутый круг, черт возьми.

– Я не верю в богов, – усмехнулся Логан, – абсолютно не верю в богов. Даже Один, в которого так верят викинги – всего лишь мутант. Богов придумывают люди, чтобы сваливать на них вину за свои ошибки. Мы не успели их спасти – это жизнь, – сказал Джеймс, – и в этом виноваты не боги. Но мы должны жить дальше и стараться стать сильнее, – отпил он виски из бутылки.

– Ну да, а когда умрешь, будет Некто, кто спросит тебя о всех твоих делах, – было даже не понятно, шутит ли Бальт, или действительно верил в это, – а на моей совести шесть ребят, которых я в свое время выбрал… и за Из я скажу, что я не хотел ее брать, честно, уважаемый Некто. Она просто была сестра Алека и мне пришлось.

– Не вини себя, Бальтазар, – усмехнулся Логан, – и я уверен, что после смерти тебя никто не ждёт. Мы все знали, что это опасно и знали, на что идём. Не попади она к тебе, то все равно попала бы на войну. В этом никто не виноват – просто так сложилось. Просто мы оказались недостаточно сильны, быстры… Нам нужно просто стать лучше, ещё лучше, чтобы это не повторилось.

– Еще лучше, еще сильнее… я не фаталист, но с твоей регенерацией мы похороним их всех, мы переживем их всех… во всяком случае, пока Дор жив и будет успевать делать мне реанимацию с твоей помощью, – Бальтазара понесло, напряженные дни, трагедия, ни крошки во рту с утра, и тут крепчайший виски залпом… с каждым глотком он, кажется, ставал пьянее и пьянее.

– Не говори глупостей, – усмехнулся Логан, – пока Дориан будет успевать – моя регенерация есть у всех. Но в этот раз даже Дориан бы не помог и ты сам это знаешь. А даже, если из-за моей регенерации мы их и переживем – мы должны быть готовы, – произнёс он, – есть неизбежные вещи, и смерть одна из них, Бальтазар. Может, для этого и нужны соулы? Чтобы не переживать все в одиночестве? Может, мы и умираем вместе, чтобы не оставаться в конечном счете одним. Это больно, Бальтазар, но мы же вместе. Ты сильный, я сильный, а вместе мы ещё сильнее. Мы справимся, обязательно справимся. А пока стоит наслаждаться каждым днём, что наши друзья рядом. Мы сейчас нужны им. Нужны Александру, нужны Кендре, нужны Дориану. Нужны тем, кому сейчас хуже. Поэтому сделай мне одолжение, брось самобичевание. Ты, Бальтазар, не виноват. Ты выкладываешься для этих ребят на все сто и ты прекрасный лидер. Ты же не станешь винить Магнуса в смерти Сэры? Хотя он же собрал нашу компанию. Это судьба и ты сделал все, что мог. Просто этот раунд мы проиграли, давай выиграем войну?

– Ты прав, – развел руками Бальт, чудом удержав бутылку, чтоб она не выпала. – А насчет Сэры… больше тебе со мной не полетать, соул.

– Я всегда прав, – усмехнулся Логан, – думаю, что это не самая большая потеря на сегодня, – фыркнул Джеймс, – и, помни, Бальт, что ты уже не отвечаешь за все один. Мы же семья. Мы все друг за друга в ответе.

Бальт вздохнул. Он посмотрел на руку, там не было уже крови Сэры, он вроде бы даже был в душе, ему, наверное, стоит пойти в кровать, пока окончательно не развезло, но даже в случае, если он вырубится прямо здесь, Логан заботливо перетащит его в постельку. Джей был с когтями, с адамантиевым скелетом, мутант и любитель выпить, с жуткой историей жизни, но он всегда заботился о всех.

– Знаешь, Джей, – проговорил Бальт, медленно вставая. Давно он не был так пьян. – Если я потеряю всех, я выдержу. Но если я потеряю тебя, я не уверен, что переживу это. И дело не в соул-связи, совсем не в ней… – он поставил бутылку с остатками виски на столик, правда, получилось с раза третьего. И ухмыльнулся: – Не слушай меня, я слишком пьян.

– Отлично, – кивнул Джеймс, – не буду слушать. К тому же ты знаешь, что я ненавижу все эти признания и розовые сопли. Это к Дориану и Максу, – рассмеялся он, – но я тоже, Бальтазар, я тоже, – сказал он, ставя бутылку на стол, – но этого как раз и не случится.

– Это хорошо, – ответил Бальтазар, – но ты знай, я, если что, готов, на коленку там… и забабахать охерительное признание… думаю, ради тебя я и с этим бы справился. Если захочешь, только скажи, а пока предлагаю перейти к расслабляющему сексу – пока я еще на ногах, – закончил он и пошатнувшись, оперся на плечо Джея, а потом и обнял его.

– Давай без колен и признаний, – усмехнулся Логан, обнимая своего соула, – и, пожалуй, без расслабляющего секса. Ты еле стоишь на ногах, – усмехнулся Логан, подталкивая Бальта к постели, уложил его на постель и прилег рядом, заключая Бальта в объятия.

– Ты классный, – выдал Бальтазар, уютно прижимаясь к Джею, – я это понял с первого взгляда. И ты никогда не шутил в мою сторону. Но теперь осторожность должна быть твоим вторым именем, или третьем… или каким там, а то я не смогу тебя вытащить… как ангел, или ангел у нас Кас, я круче, я архангел… буду вытаскивать других на ручках… – убаюканный теплом своего соула он еще бормотал, но мозг уже погрузился в дрему.

Логан лишь слегка улыбнулся и тоже провалился в сон.

***

Мариза Лайтвуд приехала с младшим сыном, десятилетним Максом. Алек, крепко держа Магнуса за руку, даже скорее – сжимая его руку в своей, ждал ее.

– Алек, – сперва к Алеку бросился брат, обнимая его, – я так соскучился, так рад тебя видеть! – Алек был уверен, что Максу уже сказали про Из, но братишка тоже был воином и не собирался проронить ни слезинки. Как впрочем и мама, хоть она и не была в Ордене. Идеально одетая, красиво накрашенная, с длинным хвостом черных волос. Идеальная, как всегда.

Она тоже обняла сына, крепко прижимая к себе, потом отстранила.

– Это Магнус? – уточнила она, протягивая руку Бейну для рукопожатия, – нам Алек так много о тебе писал.

– Рад встречи с вами, Мариза, – ответил Магнус, – и с тобой, Макс, – улыбнулся он парнишке.

– «Чудесные, необычные глаза», – процитировал Макс явно из письма Алека, – «завораживающий взгляд», «стильный», «красивый», да, мама? И да, Магнус, ты такой как Алек о тебе писал!

Магнус тепло улыбнулся мальчишке.

– Макс, – простонал Алек. Он, конечно, не скрывал, что именно пишет родным, но это заучивание его слов его смутило.

– Рада с тобой познакомиться, – Мариза проигнорировала их, кивнула Магнусу, и снова повернулась к сыну. – Прости, отец и Ходж не могли приехать. Отца ранили немного, положили в Госпиталь. Через пару дней они приедут домой. На реабилитацию. На два месяца. Когда он встанет на ноги, мы тебя проведаем уже все вместе.

– Немного ранили, два месяца реанимации, и встанет на ноги? – с подозрением спросил Алек.

Мариза улыбнулась: – Ну ты же знаешь, сынок, война, бывает. Не волнуйся, он уже вне опасности.

Алек молча смотрел на нее. Понимала ли мать, что в случае, если пострадает кто-то из них двоих, отец или Ходж, она потеряет обоих и останется сама.

– Ладно, я знаю, что родители Сэры, соула Из, уже приехали, хочу с ними познакомиться, поддержать чем смогу, Магнус, ты проводишь меня? А ты, Алек, покажи Максу что-нибудь.

– Если ты хотела пообщаться с моим парнем наедине, так бы и сказала, – фыркнул Алек и обратился к брату: – идем, покажу тебе тренировочный зал.

Они ушли.

– Пойдем, – кивнула Мариза Магнусу и сказала через пару шагов: – Ну что же, могу лишь сказать тебе спасибо. Я видела Алека в Ордене, когда его отправляли в Крепость и вижу сейчас. Мой сын стал мужчиной, настоящим воином, и я знаю, что в этом есть и твоя заслуга. Он был стеснительным, скромным и замкнутым в себе. Не мог сказать и слова против, много молчал. А сейчас… это просто замечательный человек, общительный и смелый. Спасибо, Магнус.

– Все это лишь заслуга вашего сына, Мариза, – ответил Магнус, – я всего лишь поддерживаю его во всем, чтобы он знал, что у него всегда рядом тот, на кого он может положиться – я по себе знаю, что это очень важно. Александру повезло – у него прекрасная семья, но вы, я думаю, знаете, что этого недостаточно. Нужен кто-то за ее пределами. Верный друг. Тот, кто прикроет твою спину в бою. Я рад, что смог стать таким человеком для Александра, а он стал таким для меня. Он очень дорог для меня и я сожалею лишь о том, что не могу сделать так, чтобы в его жизни вообще не было горя, – произнес Бейн.