Текст книги "Противостояние душ (СИ)"

Автор книги: Langsuir

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 44 страниц)

– Я видел вас, работающих в команде, и мы тренировались вчетвером… впятером, – поправился Бальт, глянув на Макса, – мы всё сможем, главное начать. Продумайте ваши максимумубойные парные сочетания мутаций, воины подстроятся. А мы подумаем про броню. Зеву нужен огнеупорный доспех, а Гарр и так справится, он слишком горячий парень, – Бальт сверканул улыбкой в сторону насторожившегося Хоука, но тот решил, что это таки был комплимент и заулыбался.

– Я могу с Сэрой заняться доспехом Зеврана. Она – спец по металлу, а я по подавлению огня. Или с Этьеном – он по энергии и тоже может помочь усовершенствовать любой материал. И вообще можно Бейна попросить, и Кендру в паре с Сэрой или Реми – они могут придать различные свойства доспехам. Я предпочёл бы, что бы Кен поколдовала над доспехом Гаррета. Я переживаю за сохранность своего горячего соула, – улыбнулся Андерс.

Гаррет прямо приосанился и гордо посмотрел на Бальтазара.

– Я шутил, Андерс, конечно же, доспех нужен всем, и если вы сможете в этом помочь, будет отлично. А если вы придумаете, что со мной делать, это будет вообще супер. А то буду выступать полуголым. Не сомневаюсь, что демоны заценят мою красоту, но все же… – Бальт рассмеялся.

Андерс лишь простонал, кинув гневный взгляд на Бальтазара, а Дориан переглянувшись с Магнусом, захихикал.

– А по сочетаниям, конечно, Андерс и Кендра идеальны в паре. Я с Дорианом. Локи с Этьеном, а Сэра с Логаном, – произнёс Бейн, – а касательно доспеха, Бальт, спешу тебя разочаровать, но ты не единственный на свете архангел – я уже прошёлся по своим и думаю, что через недельку доспех мне доставят, специально для твоих крыльев, – произнёс парень, – Этьен, ты же достал, что я просил?

Гамбит лишь кивнул.

– Класс, – воодушевился Бальт, – ты молодец, Магнус.

– А теперь я думаю, что стоит разойтись, – сказал Бейн, – надо хорошенько восстановиться перед завтрашним днём.

– Восстановиться, – повторил Бальтазар, поймав взглядом Логана, – отличная идея, Магнус. Ладно, всем спокойной ночи, до завтра в тренировочном зале.

***

Когда Бальт с Росомахой зашли в комнату, Бальт тут же прижал парня к стенке, одной рукой, второй рукой закрывая замок на двери.

– Я сегодня пострадавший, – сообщил Бальт Джею, стягивая футболку. Ребра были стянуты эластичной повязкой, – так что понежнее с объятьями, соул. Да и вообще понежнее, если хочешь завтра на тренировке увидеть настоящий класс.

– Надо было тебя восстановить, – произнес Джей, – а то я абсолютно не умею быть нежным. Ты же знаешь, – усмехнулся парень.

– Ну да, из-за какой-то, пусть и стоящей, драки, я буду собирать целую команду для восстановления, – усмехнулся Бальтазар, – в Ордене бывало и похуже, и ничего, а тут у меня целый ты, пусть и не совсем нежный, – он смеясь, стянул футболку и с Джея, прижался к парню всем телом, требовательно накрывая его губы своими. Но когда Логан прижал его к себе крепче, отвечая на поцелуй, все-таки сдвинул его руку ниже с поврежденных ребер. Стоило быть все-таки поаккуратнее, если завтра надо будет выкладываться по полной.

***

Андерс и Гаррет зашли в комнату молча. Мутант на секунду задержался возле столика, наливая себе и Гаррету виски, а затем сел в кресло и жестом предложил воину сесть напротив него и взять стакан.

– У нас с тобой, соул, все пошло наперекосяк с первой фразы. Отвечаю. Это, – сказал он, указывая на себя, – человек, просто с особенностями. И да, большинство людей считают это уродством. Я, в отличии от многих мутантов, никогда не комплексовал и ущербным себя не считал. Как любит говорить Бейн: «Я такой, каким должен быть, и иной жизни я не знаю». Я даже рад своей мутации – немногие «нормальные» люди могут похвастаться тем, что есть у меня. Пусть не с самого первого дня в Ордене, но у меня были настоящие друзья. С Локи и Магнусом я познакомился, когда мне было двенадцать, а потом появились и все остальные. И мы стали друг для друга больше, чем друзья – мы стали семьей. Не каждый человек может похвастаться такими друзьями, которые становятся семьей. Родной семьи у меня нет. Моя метка проявилась с самого рождения, от меня отказались сразу и воспитывался я в специальном корпусе Ордена до того момента, пока проявились мои способности, а было это в десять. Тогда я попал в основное здание Ордена и стал обучаться, как мутант. Ненависти к воинам и людям никогда не испытывал, может, немного к родителям, что меня бросили. Но могу их понять – мутант это пятно на чести семьи. Но ненавидеть – значит сжирать себя изнутри – я же предпочитаю жить позитивно и любить тех, кто рядом. Я прекрасно понимаю воинов – ведь вы обязаны связать жизнь с уродом, которого считаете, в принципе, хуже вас. Хотя если судить по вам, то далеко не все такие или, как минимум, могут менять свои взгляды. Любить меня я не прошу, но Бейн – прав, командой нам стать придется, как бы ты ко мне не относился. Я не хочу терять свою семью и сделаю для этого все, – он отпил из бокала и посмотрел на Гаррета.

Хоук, который на протяжении всего рассказа мутанта о себе, молча смотрел на него с ужасом в глазах и даже забыл о стакане в руке. Он раза три подумал, зачем Андерс ему все это рассказывает, и стоит ли рассказать о себе в ответ. И вообще, он понимал, что сработаться им надо, но надо ли при этом уж так откровенничать. В общем, он растерялся и когда его соул закончил, какое-то время даже не знал, что стоит говорить. Он бы мог, конечно, включить свой режим обычного Гаррета с тупыми шутками и вечным весельем, но это было бы как-то нечестно по отношению к искренности Андерса.

– Ну… – он почесал затылок и отставил стакан. Пить он не хотел. – Извини меня за все шуточки в твой адрес. Я когда попадаю в новую ситуацию или знакомлюсь с новыми людьми, ну или вообще в состоянии волнения, я шучу по тупому, не разбирая над кем и не думая, что могу обидеть… – он говорил это смущенно, осознавая, что, во-первых, вообще редко говорил о себе кому-либо с такой искренностью, а во-вторых, он говорит это этому странному парню, который к удивительному стечению обстоятельств, стал его соулом. – У меня есть семья. Я из викингов, у нас очень чтят родственные связи и семейные традиции. А еще очень уважают Орден воинов. Все мальчишки нашего народа хотят стать воинами, и, как правило, ими и становятся. А вот девчонкам в нашем роду не разрешается быть воинами, они обязаны заниматься домашним хозяйством и все такое. О девчонках я говорю, – он поднял взгляд на соула и вдруг улыбнулся, тепло и солнечно, – потому что у меня три старших сестры, и четыре младших. А еще куча двоюродных и троюродных. Я рос с девчонками, у меня нет брата, даже двоюродного. Отец погиб в бою, от него мне и остался топор. Пика мне перешла от брата отца, тоже погибшего, а Флам – двуручный фламберг, меч, мне отдал дедушка перед смертью. Ну… и я в общем, надежда целого рода Хоуков, любимец матушки, бабушки, сестер, тетушек и кузин… Со всеми вытекающими, – он закатил глаза, – Эрик до сих пор возвращает посылки, что мне каждую неделю присылают из дому. А когда однажды ко мне приехали навестить в Орден мама с сестрами, два месяца я был всеобщим посмешищем у воинов, когда они все лезли меня целовать и обнимать. Так что грозный и злой я только на публику, на самом деле я… – тут он снова расцвел улыбкой, – тоже злой и грозный, и вредный, но чуточку меньше, – и засмеялся.

– Не парься – твои шутки едва ли могли меня задеть, хотя в Ордене мы росли с себе подобными и за пределами здания я бывал редко, но косые взгляды и глупые шутки меня не цепляют ни разу, – усмехнулся Андерс, – я рад, что у тебя все так хорошо с семьей, поскольку тебе будет проще понять, почему я так не хочу терять свою. Все, что я тебе рассказал – это тот минимум, который тебе нужно знать, чтобы представлять, насколько важны для меня все эти люди и я сильно надеюсь, что ты не будешь рассчитывать на то, что я буду с тобой откровенничать. Мы соулы, но мы не друзья. Мы должны научиться работать вместе, но выворачивать душу перед тобой я не обязан. У всего есть границы, Хоук, – улыбнулся мутант, отпивая виски, – думаю, шанс сработаться у нас есть. Во всяком случае, я не испытываю к тебе ни одной негативной эмоции. А с сегодняшнего дня может даже некоторые положительные появились.

– Ну то, что ты мне и так рассказал о себе, это для меня уже прозвучало откровенностью, потому что я и половины не знаю о других своих товарищах столько. Да и подозреваю друг о друге они тоже не знают. Среди воинов в Ордене не принято… ну, общаться по душам. Да и я человек без амбиций, довольствуюсь малым. А когда командиры разрешат проведать родных, то, если ты не против, познакомишься с моей семьей. Мне они все в письмах плачутся, что их мечта поговорить с моим «чудо-соулом-мутантом-волшебником». Я подозреваю, что после этого, посылки будут приходить и на твое имя, – он засмеялся, представляя как Андерс получает посылку с теплыми носками, шарфами, домашним печеньем и кучей рисунков «Андерс ты наш герой», «Андерс всех порвет»… – И я, как ни странно, добрый человек, и мало к кому испытываю негативные эмоции. А вы с ребятами даже мне нравитесь. Вы такие дружные, – Гаррет выдал еще одну солнечную улыбку. И спросил: – а чего ты пьешь виски? Тебе ж нравятся коктейли.

– Я все время забываю, что вы совсем не похожи на нас, и вот очередное подтверждение, – улыбнулся Андерс, – для меня то, что сказал я – лишь сухие факты. В Ордене все знали, что я «подкидыш» и что мы с ребятами – семья. В уголках моей души еще много тайн и секретов, – усмехнулся он, отпивая виски, – а пить я способен все, – пожал плечами парень, – из комнаты Бейна я прихватил только виски, а в плане смешения коктейлей – я бездарен. Тут у нас Магнус и Этьен специалисты. Не понимаю почему его так раздражает Этьен – мне нравится, по-моему лучше Реми, – Андерс словно провалился в свои мысли и говорил больше сам с собой, – а насчет дружны. Хотеть, чтобы рядом был друг – это не слабость, Гаррет, как думаете вы. Я думаю, что мы уже сумели доказать, что мы не слабы. Одиночество – вот что на самом деле убивает, оно душит, выжигает изнутри. Быть одиноким – это значит быть слабым, потому что некому придти на помощь, потому что не с кем поговорить и нет никого, кто тебя понял бы. Быть кому-то нужным —в этом огромная сила, потому что есть для кого жить и есть за кого бороться. Ты за себя никогда не будешь драться так, как за того, кого любишь. Хоть на Макса взгляни. Стоило ему помириться с Магнусом, а следом сойтись с Дорианом, как он стал сильнее, увереннее и даже капельку симпатичнее. Человеку нужен человек.

– Но Дориан стал его большим слабым местом, – усмехнулся Гаррет, – стоит навредить Дори – и Макс автоматом выбывает из состояния равновесия. За себя человек не так переживает, как за того, кто дорог, кто семья. А защитить себя намного легче, чем других. Ты же не можешь любимого человека закрыть в подвале и сторожить сутками. Тем более с нашим-то способом жизни.

– Ты не прав. Как только Дори страдает – Макс собирается и выхаживает его, защищает, может, позже он и выпадает в прострацию, но как только Дориану нужна помощь он собран, как никогда. И когда они вместе – их победить куда сложнее, – усмехнулся Андерс, – как и нас всех. Я объединяя свои силы с силами Кендры, становлюсь только сильнее. Когда ты защищаешь себя, Гаррет, ты защищаешь себя один. Когда защищаешь других – ты уже не один. Когда мы помогали Бальтазару – мы все действовали вместе и справились. Ты можешь оставаться один – это твой выбор и я тебя за него не осуждаю. Но вместе – веселее.

– Нет уж, одному оставаться не хочется, – Гарр усмехнулся, – да и про одиночество… ты, наверное, прав. Определенно, прав, – Хоук встал, неопределенно постоял секунду, потом пошел к своим вещам и вдруг выставил на столик бутылку светлого рома, небольшую бутылку с мутным чем-то, и выложил несколько лаймов.

Он усмехнулся Андерсу, и достал коктейльный бокал. А дальше быстро налил ром, жидкость из бутылки и, нарезав пару кружков лайма изниоткуда появившимся ножиком, выдавил их в бокал. Покрутил бокал в воздухе, размешивая, и скользящим движением оказался возле Андерса и преподнес бокал с коктейлем соулу.

– В десять лет я уже ловко мешал коктейли в домашних условиях своим сестрам и их друзьям, когда они тайно устраивали посиделки дома, – проговорил он, улыбаясь и садясь обратно в кресло. – Извини, льда нет, но я думаю, ты и сам справишься? – он заинтересовано смотрел на соула, как ребенок на фокусника, который прямо сейчас вытащит из шляпы кролика.

– О, дайкири, – просиял Андерс и бокал мгновенно покрылся небольшой коркой льда. Затем Андерс поднял свою руку и на его ладони за несколько секунд образовалось три небольших кубика льда, которые успешно отправились в бокал, – я долго выбирал любимый коктейль, – сказал он, отпивая из бокала, – Магнус и Реми нам смешали их столько, что я и названий уже не упомню. Сперва я, как Локи, пил «Секс на пляже», но, откровенно говоря, он мне никогда не нравился. Мы вечеринки устраивать начали с четырнадцати. Когда мы напились в первый раз, то все проснулись в постели Локи, причем на мне спал Логан и я был уверен, что он переломал своим адамантиевым скелетом каждую кость в моем теле, – засмеялся парень, – Бейн еле вытащил меня из-под Джеймса, поскольку Роса было не разбудить.

– Представляю, – хмыкнул Гаррет, – в последние годы в Ордене некоторые ребята пытались подшутить надо мной – напоить и уложить в постель с кем-то, зная мое серьезное отношение к… этому делу, а меня не так-то и легко напоить. Викинги с детства пьют крепкий Эль под названием «Борода Одина», наверное, потому что когда бог пил Эль по бороде текло… – Хоук улыбнулся, отпил виски и протянул стакан соулу. – А можно и мне льда, Андерс?

– У нас это было нормой, – усмехнулся Андерс, поднося руку к стакану Гаррета, провел над ним рукой и несколько кубиков льда упало в бокал, затем дотронулся до бокала и он изнутри покрылся льдом, охлаждая виски, – впрочем, серьезно к этому делу у нас относились только Магнус и Логан, Дориан тоже, но он все-таки менее принципиален, чем эти двое, хотя про Джеймса и не подумаешь, поэтому мы не запаривались особо. Ну, проснулся с Локи и проснулся, – почему-то на этих словах Андерс помрачнел.

– Кас вроде неплохой парень, – неуверенно заметил Гаррет, пытаясь понять, что расстраивало соула.

– Да-да. Просто замечательный, – усмехнулся Андерс, – ангел с глазами цвета неба. Локи всегда нравились необычные глаза. Есть вещи, которые не меняются никогда, – выдохнул Андерс, делая глоток из своего бокала.

– Дело же не только во внешности, – полузаметил-полуспросил Гаррет. Он заметил, что соул почти допил свое дайкири и решил его порадовать еще больше. Встал и достал из закромов еще две бутылки. Клубничный и банановый ликеры. – Какой? – поинтересовался он с довольным видом.

– Клубничный, – кивнул Андерс, – для кого как. Локи и Магнус всегда были самыми популярными парнями в Ордене. Локи просто чертовски красив, а Бейн еще и экстравагантен. Следом за ними сразу Этьен, но этот просто оторва, ненормальный и умеет всех заражать собой, – усмехнулся он, – а Кендра – самая красивая девчонка Ордена. Хотя их самих это, похоже, не особо трогало. Просто Локи – это Локи. И у Локи есть Кастиэль. Видимо, есть в Касе что-то особенное, чего не вижу я, – усмехнулся парень.

– Каса сначала родители хотели отправить в семинарию, учиться на свяшенника, видимо, действительно есть в нём что-то ангельское, раз Локи так его называет, – засмеялся Гаррет, быстро делая соулу новый коктейль. – Клубничный дайкири самому холодному парню в мире, – он с забавным поклоном подал бокал Андерсу, забирая пустой, – странно, что Гейб еще не нарисовался. Банановый ликер он чуял даже из тренировочного корпуса.

– Спасибо, – улыбнулся Андерс, – но на деле – я очень даже теплый, если не применяю свои способности. В этом плане я, как человек, – усмехнулся парень, беря коктейль, – давай не будем о Касе с Локи, – хмуро произнес мутант, – а Гейб… думаю у Этьена есть чем его побаловать.

– Ага, полный рюкзак сладостей, – усмехнулся Гаррет, – Бальт как-то раздобыл какую-то пахлаву и предложил Гейбу за нее поцеловать Зверя. Был у нас такой инструктор… – Гаррет поморщился, – жуткий тип. Я думаю, Бальт до последнего думал, что Гейб откажется… ну, а потом мы все навещали этого придурошного сладкоежку в больнице… – Гаррет почесал затылок, и допил виски. – Иногда парни своими поступками ставят меня в тупик, – признался Гаррет, – с девчонками все намного проще. Или проще, потому что они мои сестры и я их знал как облупленных? – Гаррет похоже вообще перешел на разговор сам с собой.

– Мне кажется, что все зависит от человека, – пожал плечами Андерс, – я никогда не мог угадать, что вытворят Кен, Реми или Локи, но почти всегда знал, как среагируют Магнус, Дори, Логан или Сэра. Хотя Павус романом с Максом даже меня поставил в тупик и поверг в шок, – сказал мутант.

Гаррет засмеялся и налил себе еще виски, протягивая стакан Андерсу для льда. Это было здорово иметь под рукой живого волшебника. – Мы уже слышали про несгибаемого Макса, даже еще не познакомившись с ним. Но доставалось ему знатно, – Гаррет вздохнул, – два года назад даже образовалась групка из самых отпетых отморозков, которые ненавидели мутантов лютой ненавистью. И Макс был их главной целью. И один раз они таки его смогли выловить… Бальт тогда влетел в спальню с простыми словами: «Нужна помощь, срочно, за мной». Даже Алек и Кас, которые старались держаться подальше от сумасбродных идей Бальтазара, тоже пошли. Макс очень пострадал тогда. На нем живого места не осталось. А когда разрешили его проведать в реанимации, знаешь, что он первое сказал нам? «Вы зря влезли, я бы и сам справился». И Бальт тут же предложил ему перебраться к нам в спальню. Максвелл был жутко замкнутым и молчаливым. Сам в себе… Он даже на мои шутки никогда не реагировал, хоть они были и часто не очень милыми… А сейчас он стал другим, совсем другим. Наверное, таким, каким был внутри, но никому себя такого не показывал.

– От любви кто угодно расцветет, да и Магнус теперь с ним рядом, – усмехнулся Андерс, – Дори таким же был. Замкнутым, молчаливым, пока с Бейном не сдружился. Ему тогда было семнадцать, то есть он довольно поздно к нам влился и долго не общался ни с кем кроме Бейна, хотя всем сразу понравился. Они, как неразлучники были с Магнусом. Везде вместе, все время рядом. Локи жутко ревновал – он же всегда был лучшим другом Магнуса. И Дориан, он действительно классный, думаю, что они с Максом идеально друг другу подходят. Ладно, поболтать дело хорошее, но надо бы и спать, а то завтра тяжелый день, – сказал мутант, глотком допивая коктейль.

Гаррет засмеялся, опрокидывая остатки виски в рот и быстро пряча все бутылки, мало ли, Гейб вездесущ. – Макс и Дор – два сапога пара. Ладно, соул, ложимся. И… что б ты знал, от такого количества виски я не пьянею, так что приставать не буду, – Хоук заметил это серьезно и, пока был спиной к парню, решил прояснить и этот момент, хоть жутко не любил говорить на такие темы. Не любил и смущался. Куда легче шутить, черт возьми. Намного легче.

– Не переживай, если что – я бы от тебя отбился, – рассмеялся Андерс, – я не такой уж слабак, каким тебе кажусь.

Гаррет повернулся к нему, улыбаясь.

– Ты в курсе, что так не стоит говорить воину? Ты прям бросаешь вызов, у меня сразу встает, – тут Хоук понял, что говорит, что-то не то и смущенно исправился, – в смысле сразу хочется проверить твои способности отбиваться. Или ты так флиртуешь со мной? – он поднял бровь, – сразу признаюсь, я полный профан в деле флирта, так что легче и лучше говорить все прямо. В смысле о своих желаниях.

– Просто пытаюсь тебе донести, что меня вполне можно воспринимать как равного, – усмехнулся Андерс, – мне нужно тридцать секунд, чтобы прикоснувшись к твоей груди, заморозить твое сердце, а к тому же я издалека могу холодом парализовать твои конечности, – усмехнулся он, – может, у меня и нет твоей физической силы, Гаррет, но я тоже вполне себе воин и не собирался на войне быть балластом, как вы обычно о нас думаете, – подмигнул Блонд, – тебе нужно воспринимать меня партнером, а не балластом, иначе команды не выйдет.

– Если не считать тупых шуток в начале нашего знакомства, – Гаррет был серьезен и даже немного мрачен, – которые не имеют ничего под собой, никто из наших не говорил ничего подобного в сторону ваших. Я знаю, что вы составляли свое мнение по общим сведениям, доходившим до вас, и да, я признаю, что многие в ордене относятся к мутантам не как к равным. Но лично мы, лично я никогда не выражал своего презрения или считал балластом тебя или кого-то из ваших. То, что нас учили рассчитывать на себя, не означает, что мы не готовы к партнерству. Ты реально сильный мутант с сильными способностями. Я рад, что ты стал моим соулом. И ты мне нравишься, – тут Хоуку поплохело. Если все остальное, кроме последнего он сказал, потому что так хотел, то последнее у него вылетело неожиданно.

– Не бери в голову, – отмахнулся Андерс, – мы всегда с уважением относились к воинам, хотя многие мутанты вас ненавидят и призирают, но у нас были истории о Максвелле и он правда был для нас в чем-то эталоном. Ты просто представить не можешь что он сделал для Магнуса, а с учетом, что почти все мы были лишены семьи – знать, что бывает иначе. Это уже очень много. Да и, увидев всех вас, отвращения как-то не появилось, хотя шуточки были и с нашей стороны, – улыбнулся парень, – ты тоже ничего, Хоук, когда позволяешь самому себе снять маску придурка, – произнес Андерс, похлопав парня по плечу.

– Идем спать, пока не договорись до чего-нибудь похлеще, – Гаррет чуть смущенно рассмеялся, похлопал рукой по руке Андерса на своем плече, и отошел переодеться в футболку и шорты для сна. И, конечно же, сделал это молниеносно, чтоб забраться в постель и старательно незаметно понаблюдать как будет переодеваться его соул. А когда Андерс лег, пожелал ему спокойной ночи и отвернулся, засыпая, Хоук еще какое-то время полежал, смотря в потолок. Этим вечером в их отношениях с соулом случился прямо переворот. Или взрыв? И это не могло не радовать. Белокожий пепельноволосый блондин давно занял место в мозгу Гаррета, и сейчас Хоук не мог не нарадоваться их милой беседе. А ведь все дальше будет все лучше, и лучше.

***

Магнус с Алеком зашли в свою комнату, держась за руки. Алек закрыл дверь и тут же обнял любимого.

– Ты как? – он заглянул соулу в глаза.

– Все в порядке, – улыбнулся Магнус, – главное, что ты рядом, – он притянул своего соула к себе, – и ты прав – мы сделаем все, но никому не позволим нас разлучить. Я же за два месяца без тебя с ума сойду, – улыбнулся он, – а вдруг тебя кто украдет за это время, пока меня нет, – рассмеялся Бейн, – я люблю тебя, Александр, и не собираюсь отпускать даже на один день. Не скрою, что мысль о том, что Чарльз так просто откажется от нас – ранит меня, но страх потерять тебя – ранит меня больше.

– Если ты ему дорог, он не окажется, – покачал головой Алек, – а я умру без тебя через пару дней разлуки. Можешь так Профессору и сказать, что разлучит нас – получит два бездыханных тела, – Алек и шутил, и не шутил одновременно, мысль о возможной разлуке с тем, кто стал его частью, стал его жизнью начала медленно убивать Алека уже сейчас. А что уже говорить о том моменте, когда придется в последний раз взглянуть в любимые глаза?

– Ты и сам знаешь, как сильна связь соулов, а уж умноженная на любовь, – выдохнул Магнус, – если Чарльз принял это решение из-за отношения Бальтазара и Эрика, то он не отступится. Леншерр – весь его мир. А с учетом, что они, видимо, любили друг друга очень давно и мучились, а потом такой долгожданный подарок. Все не важно. Главное, что мы должны остаться рядом, – улыбнулся Бейн, нежно целуя Алека, – навсегда рядом.

– Пусть тогда поможет этим двоим разобраться между собой раз и навсегда, – возмутился Алек, – Бальт часто доводил Эрика, но и Эрик частенько был неправ по отношению к нему. Я не хочу терять тебя. Даже на день, – Алек прижал к себе Магнуса так крепко, словно уже сейчас надо было разлучаться и он всеми силами стремился этого избежать, – пусть только попробуют тебя у меня забрать, – прошептал он любимому на ухо, – я буду бороться за нас.

– Не знаю, Алек. Пусть сами разбираются, – отмахнулся Бейн, – мы все будем бороться и вместе мы сможем изменить решение Ксавьера. И я буду с тобой каждую минуту нашей жизни, – улыбнулся Магнус.

– Договорились, – засиял Алек и втянул любимого в нежный поцелуй, вполне себе настойчиво продвигаясь при этом в сторону постели.

Комментарий к Неприятности

* стихотворение Марины Байковой. Кто переложил его на музыку неизвестно, к сожалению.

========== Новый этап ==========

Бальтазар лежал в постели, глядя в едва виднеющийся в полумраке потолок и весь был словно бы на завтрашнем выступлении-представлении. Все должно быть идеально, они с Магнусом столько просидели над составлением плана, столько было переговорено со всеми, столько выпито при этом… Это был их единственный шанс, и они были обязаны им воспользоваться и победить.

Сначала самый сложный и специально разработанный для них уровень тренажеров и манекенов. Летающие, ползающие, кастующие заклинания цели. Алек, Кас, Гейб – дальняя атака, их прикрывает Изабель с Сэрой; Зев, Гаррет, Джей, Дор, Бальт поражают цели, Зеврана клинки улучшены огнем и его цели вспыхивают, Флам Гарра заряжен холодом и он примораживает даже тех, кого Гарр едва коснулся, вокруг бушуют стихии Магнуса, огонь и лед Кен и Андерса. Но демонские колдуны под своей аурой защиты, стрелы и болты от ауры отскакивают, а все стихии гасятся. Тогда Гамбит заряжает гейбовские сюрикены, которые летят в защитную ауру и пробивают ее раз за разом, пока колдуны пытаются ее восстановить, в это время Локи подхватывает Дора и телепортирует его к колдунам, чтоб вывести их из строя, еще и создавая клонов, чтоб рассредоточить врага. Но не все же гладко, открываются порталы и демоны прорываются к их лучникам, но Локи уже здесь, перебрасывая ребят на другое возвышение, пока Из пытается сдержать нападение, но сама она не сможет и Бальт, выхватывая Джея из гущи сражения, при этом Сэра облегчает его вес, мгновенно доставляет машину убийства с когтями наперевес на помощь Из. Гаррет меняет оружие и с пикой держит круговую оборону, Зев старательно подчищает за ним врагов…

После поражения всех целей, дальше между собой, четверки против четверок, шестерки против шестерок, и максимум, максимум раскрытия возможностей сочетания мутаций, сочетания оружия и ребят и…

Бальта от мыслей отвлек шум. Сперва он даже не сориентировался, что это за звук. Потом хмыкнул. Таки не шутили, Логан действительно храпел. И так, не тихо, а по-настоящему громко и шумно. Раньше Бальт засыпал или раньше, или одновременно с Джеем – и не слышал столь забавные звуки. Сегодня же, заметив, что Бальт весь в мыслях, Логан просто лег спать. Ладно, звуки ему не мешают, надо еще раз пробежаться мысленно… Хотя да, мешают, отвлекают. Росомаха даже храпеть умудряется красиво. И сексуально. Хотя тьфу, что это с ним. Но мысль вернулась на тренировки, на движения Логана, эти когти, возникающие в миг, наносящие удар и прячущиеся, сам Росомаха, хищное большое животное. Бальтазар неслышно простонал и повернулся к соулу. Провел пальцами по плечу в неосознанной ласке и, конечно же, храп прекратился. Логан был тоже воином, и реагировал мгновенно на все вокруг и просыпался в секунду.

– Извини, что разбудил, – Бальтазар легким движением мгновенно навис над парнем, – но ты даже храпишь сексуально. Завтра у нас очень важный день. Не хочешь помочь соулу расслабить мозг за счет расслабления тела?

– Я и сам не прочь расслабиться, – усмехнулся Логан и, повалив Бальтазара на кровать, навис над ним.

***

Чарльз буквально влетел в кабинет, закрывая за собой дверь на ключ. Вид у него был то ли встревоженный, то ли возбужденный. Глаза горели, волосы растрепаны, а в руках письмо. Он подлетел к столику с виски и, открутив пробку, стал наливать жидкость в стакан, но руки мужчины тряслись и он проливал жидкость, письмо Чарльз предусмотрительно положил на столик рядом.

Лешнерр встал, забрал бутылку из рук соула и налил ему стакан, который тот моментально опрокинул и жестом попросил Эрика повторить. Эрик налил ему и себе и сел в кресло напротив уже усевшегося Чарльза и поставил стакан на стол, который разделял их с соулом. Чарльз, конечно, не был каменным и безэмоциональным типом таким как он, ведь он мог, к примеру, несколько часов наблюдать за тренировочным спаррингом ребят, и даже не шелохнуться, но у Чарльза всегда была идеальная выдержка, а тут… Произошло что-то явно из рук вон выходящее. Эрик даже забеспокоился.

– Эрик, – произнес уже спокойно Чарльз, – нам нужно очень серьезно поговорить. Прости, что не сказал раньше, но я хотел все проверить. Я должен был быть уверен в этом прежде, чем скажу вслух. Я никому и никогда не говорил о своих догадках, если бы я произнес их вслух, а они не подтвердились бы – это разбило бы мне сердце. Пока это было лишь в моей голове – это не было таким реальным. Лишь надежда, призрачная надежда. Ты должен помнить Стивена, моего наставника, мы пару раз были с ним у вас в Ордене, когда он готовил меня на свое место. Мне было шестнадцать и Стив взял меня с собой в городок на задание. Мы должны были поговорить с семьями детей у которых метка проявилась, понаблюдать за ними и, если понадобится, забрать. Ты же знаешь, что дети-мутанты могут жить в семьях, пока не проявятся их способности, но не все родители хотят этого и когда метка мутанта проявляется – они часто отказываются от детей. Там произошло то, чего я не ожидал. Мой рациональный наставник влюбился как мальчишка. Женщину звали Кларисса, у нее недавно погиб муж и остался новорожденный малыш на руках. Ее сыну был месяц и его звали Максвелл. А точнее, Максвелл Тревелиан, – усмехнулся Чарльз, а Эрик сперва не врубающийся в чем же суть переживаний соула, насторожился, – но три месяца пролетели быстро и любовь Стивена заявила ему, что выходит замуж, что не хочет портить жизнь сыну и себе, связавшись с мутантом. А через полгода мой наставник погиб. В том городке я оказался уже через четыре года, когда у трехлетнего Магнуса появилась метка мутанта. Я узнал Клариссу сразу, а она меня нет. Тогда у меня и родилась мысль, что Магнус может быть сыном Стивена, но я запихал ее куда подальше, но когда Бейн появился в Ордене – это стало преследовать меня. Ты знаешь, что все вещи мутанта после смерти сжигают, как и тело, чтобы никто не мог изучить его способности, его гены. В случае Стива тело, конечно, не сожгли, поскольку оно не было найдено, но ты и сам знаешь. Тест ДНК был нереален, но и рассказывать кому-то о своих предположениях я не хотел. И тогда я стал тайно изучать родословную Клариссы и того, кого Бейн считал отцом. Девять долгих лет я собирал все, что можно о их семьях и сегодня пришло последнее письмо. После него я с уверенностью могу сказать, что Магнус – сын Стивена, – закончил свой рассказ Чарльз, смотря на Эрика, – поскольку ни у Клариссы, ни у Джозефа Бейна мутантов в роду не было.