Текст книги "Супруг по контракту (СИ)"

Автор книги: Лана Танг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Я был восьмым. Распорядитель выкрикнул мой номер, и я пошел на помост, радуясь, что ноги держат меня крепко и не дрожат, как утром. Легко преодолел шесть ступенек, потом четыре шага по гладкому настилу, дошел до середины, повернулся вокруг свой оси и замер, как нас учили на репетиции, в позе восковой куклы, рассеянно глядя поверх шляп сидящих в зале. "Смотреть на альф нельзя!" – некстати вспомнилось распоряжение служащих, и я чуть не рассмеялся, рискуя подпасть под наказание палками. На что тут смотреть? На блестевшие в прорези масок одинаковые глаза, или на широкие красные плащи и равнодушные маски?

Зато в меня разом впились десятки глаз, и я кожей почувствовал это пристальное разглядывание. Альфы словно сдирали с меня мою жалкую одежку, пытаясь проникнуть под нее и оценить то, что было для них пока еще скрыто. Распорядитель как-то неуверенно оглядел зал, словно почувствовав что-то неожидаемое, громко назвал начальную цену, и тут же над всеми столами одновременно взметнулись таблички с максимальной суммой, что привело служителя в полную растерянность.

–Господа, вы все желаете купить этого омегу? – срываясь на фальцет, возопил он. – Но кто же получит его, если вы все разом назвали одинаковую цену? В истории Аукционов еще не бывало такого случая, и я не знаю, как разрешить спорную ситуацию.

Над одним из столиков к табличке с цифрой "70" прибавилась вторая такая же, составив в итоге двойную сумму. Распорядитель молчал, не зная как реагировать на этот выверт, и даже я позволил себе взгляд в направлении, где сидел, по всей видимости, тот самый альфа, которому суждено было стать моим владельцем. Зал замер, оцепенело наблюдая, как выкинувший вторую табличку щедрый господин поднялся, властно кивнув головой своим спутникам, и те дружно ринулись на помост, буквально сдирая меня вниз...

–Омега под восьмым номером продан за двойную цену! – запоздало завопил распорядитель. – Впервые в нашем Аукционе, господа!!!

Мне в спину неслись выкрики и аплодисменты. О, Юйвен, что же это происходит? Я что, настолько хорош, что эти альфы враз сбесились, всей кучей возжелав меня себе в супруги? А я еще надеялся, что ограничусь шестью циклами, и буду жить себе спокойно! Да этот ненормальный затрахает меня до смерти, раз отвалил за мое тело такие деньжищи!!!

Глава 11

Реналь лан Эккель

–Я так хочу тебя, любимый... Возьми меня, возьми... я твой... возьми, заполни...

Тихий шепот обволакивал слух, бросая тело в дрожь желаний. Мягкие руки двигались по моей груди, задевая соски, спустились ниже, к самой кромке легких ночных панталон, медленными движениями гладили живот и бедра. Полусон, полуявь... Я не хотел просыпаться, плавясь в эротическом томлении, с губ срывался стон наслаждения. Кто-то целовал мою спину, нежно и возбуждающе, губы плавно скользили по лопаткам, потом по ребрам и чувствительным точкам на бедрах, я застонал громче, невольно подаваясь навстречу этим волнующим касаниям, и губы тут же откликнулись, прижавшись крепче. Неведомый искуситель ловко перевернул меня на спину, одновременно распуская узел на шнурке и проникая шаловливыми пальчиками под тонкую ткань ночного одеяния.

Губы обжег дразнящий поцелуй, язык раздвинул зубы и коснулся нёба, но одновременно в нос ударил знакомый терпкий запах, и я резко дернулся, пытаясь выбраться из липкой паутины наваждения... Ильвар? Ильвар! Это его запах, но почему он такой сильный? Цикл? У него точно цикл, а он ведь даже не бесплодный! Как он проник сюда, развратный демон? Решился-таки испытать на мне свои коварные уменья, и это ему удалось, почти удалось! Еще немного, совсем чуть-чуть, и я б уже не смог остановиться... О, нет, что ж я чуть было не наделал??

–Мой господин? – супруг еще не потерял надежды, сжимая в пальчиках мой напряженный орган. – Я так соскучился по тебе, что больше не мог сдерживаться. Мы ведь женаты, верно? Так почему же нам не подарить друг другу немного нежности и ласки?

–Как ты попал сюда? – тело предавало меня, моля о продолжении, но разум уже очнулся и вступил в решительный бой, побеждая природу. Черт, все это оттого, что у меня давно не было омеги! Кай прав, мне надо немедленно исправить это упущение, иначе я легко попаду в сети коварного Ильвара. Почти попал, проклятье, и как я мог забыть вчера запереть двери в спальне? – Иди к себе, сегодня не до глупостей!

Я собрался с силами, сбросил с себя руки супруга, натянул штаны и крепко завязал узел на шнурке. Перестарался, черт, живот режет, зато здорово отвлекает от искушения. Вот ведь змей, опасный соблазнитель, надо держаться от него на расстоянии! Иль обреченно вздохнул и сел в постели, и я заметил, как блеснула в его очах искра ненависти. Всего на миг, а после ... он сумел заплакать, горестно и безутешно, вот притвора! Такому лицедею только в бродячем цирке выступать!

–Я знаю, господин мой, что так и не смог понравиться вам, – жалобно всхлипывая, прошептал он. – А теперь еще и бесплодие... Сегодня первый день Аукциона. Но неужели вы и правда выберете себе временного супруга? Я молод, я поправлюсь, я верю, что смогу родить нам сына! Пожалуйста, мой господин, вам только нужно подождать немного!

–Отец настаивает, что могу поделать? – желая побыстрее отделаться от него, пробурчал я. Мне было стыдно от того, что я так бурно реагировал на его ласки. Как мог я так легко поддаться? Он точно понял, что может подчинить меня себе, и теперь будет более настойчив. – Нам нужен продолжатель рода, а лекаря сказали, что ты бесплоден.

–Бывают и ошибки, мой любимый, – утерев лицо, возразил Ильвар. – Прошу вас, откажитесь от супруга по контракту. Давайте чаще делить постель, и кто знает, возможно, боги наградят нас сыном? Признайтесь, вам же было хорошо сегодня?

–Иди к себе! – сдерживаясь, чтобы не заорать в голос, прошипел я. – Немедленно убирайся из моей спальни!

О, что за дьявольское искушенье! Сегодня же куплю себе омегу! Чем лишний раз светиться по борделям, куда удобнее иметь супруга, к которому можно завалиться без проблем и в любое время! Кай говорил, на Аукционе сплошь красавчики, кровь с молоком, что мне как раз сейчас и нужно – здоровое омежье тело, чтоб этот морок-искуситель не одолел меня в постели, взяв надо мной постыдный верх! И что это он все про излечение твердил мне тут неоднократно? Не может быть, чтобы пронюхал что-то! Скорее всего, у них с коварным папочкой созрел какой-то новый план переворота, и для этой цели им нужно прежде всего подчинить меня, превратив в постыдного самца, вымаливающего эротические ласки у своего постельного партнера...

***

Чертова маскировка, зачем она нужна, если все равно все знают про Аукционы? Мало того, допускают туда зрителей, и они бесстыдно пялятся на красавчиков, стоящих на помосте. Пять монет за вход, плата для простого человека немаленькая, и все равно, как говорят, зал полон каждый год.

Я опоздал, а должен был войти одним из первых. А, ладно, разница не велика, омег мне хватит! Вошел в уютную залу для ожидания, без интереса огляделся. Да, не признать ни одного знакомца в этой толпе одинаковых фигур в плащах и масках, куда там маскараду! На слугах тоже маски, сюда берут с собой самых преданных и надежных, которые с хозяином годами, так что их лица давно примелькались, и по ним запросто можно определить господина.

–Вы следующий, – взглянув на выданную мне при регистрации табличку, кивнул служитель, ведающий пропуском в главный зал. – Я приглашу вас, будьте наготове.

–Рин, на секунду, – неожиданно дернул меня кто-то сзади.

–Как ты узнал меня, Кайрат? – так же шепотом спросил я.

–По запаху, – тихонько рассмеялся друг, – как омега. Сегодня в шесть, в Доме развлечений. Отец будет ждать тебя, наши друзья предупреждены, и все организуют. Не вовремя, конечно, ты назначил встречу, и молодой супруг тебя сегодня не дождется.

–Дождется завтра, разница невелика, – со смешком выдавил я из-под маски. – А ты? Уже отстрелялся? Выбрал омегу?

–Красавец, и всего за пятьдесят монет! Сегодня же уеду с ним в деревню!

–Счастливой брачной ночи! Ну, я пошел, вон мне уже служитель машет!

***

Омеги "6" и "7" меня совсем не впечатлили, я даже не пытался им назначить цену. Конечно, неплохие экземпляры, но обычные, – явно деревенские лица, хотя и не лишенные привлекательности, испуганные взгляды и напряженные позы. Кайрат как всегда прав, тут точно одни девственники, которые решились на эту крайнюю меру по причине нужды. Это и хорошо, и плохо, – с одной стороны, они чистые и непорочные, но с другой – стоит труда разбудить такое дремучее тело, от которого за версту веет животным страхом и зажатостью. Ночь с таким омегой вряд ли доставит удовольствие, а обучать его ласкам и нежным жестам не стоит потерянного времени. Сделать ему ребенка – и забыть, вот все, на что он годен...

На возвышение поднялся номер восемь, и зал замер, затаив дыхание. Вдруг сделалось так тихо, что стало слышно колыхание занавесей в окне и нервное дыхание клиентов, не отводивших глаз от стоявшего перед ними редкостного красавца. Омега держался с чарующей непринужденностью, словно всю жизнь только тем и занимался, что демонстрировал на людях свою красоту, смотрел поверх голов, чуть улыбаясь, и в пронзительно синих очах его плыла ирония, – он несомненно знал о произведенном на всех впечатлении, и его забавляло это. Безупречное тело, изящные пропорции, идеально плавные линии талии и бедер, – каждый испытал досаду, что на нем висят эти дурацкие панталоны, куда соблазнительнее было бы взглянуть на его прекрасную наготу, дрожа от восхищения и знойного желания...

Мой синеглазый призрак, мелькнувший из вороха белых повязок, каким я запомнил его в том лазарете в приграничном гарнизоне... чужой супруг... отважный маленький боец и меткий снайпер... У этого такие же глаза, такой же смелый взгляд, я больше никого здесь не желаю! Мне эта синь с тех самых пор ночами снится! Вдруг стало трудно дышать, настолько трудно, что захотелось тут же, немедленно, сорвать с себя эту дурацкую маску, броситься на сцену, схватить голубоглазого мальчишку за стройные плечи, прижать к себе и никогда не отпускать!

"Ты мой, ты мой, ты только мой! – молоточками билось в мозгу волнение. – Не отпущу, не уступлю, за все золото, за все сокровища мира, ты мой, ты только мой, голубоглазый!"

Дрожащими пальцами нащупал самую крайнюю табличку с максимальной ценой, с досадой увидев, что все остальные сделали то же самое... Синие глаза широко распахнулись, сделавшись вдруг еще прекраснее, распорядитель застыл с открытым от изумления ртом, а я скорее на подсознании, чем из разумных побуждений, выхватил у соседа слева его табличку и присоединил к своей, давая понять всем и сразу, что ни за что на свете не уступлю соперникам этого омегу! Властно кивнул слугам, и они поняли меня без слов, ринулись на сцену и буквально стащили под руки ошеломленного парня вниз, – туда, где он был уже недосягаем для остальных претендентов!

–Омега под номером восемь продан за двойную цену! – обалдевшим голосом завопил распорядитель. – Впервые на нашем аукционе, господа!

–Отвезете его в наше загородное поместье! – отдал я распоряжение слугам, перед тем, как покинуть здание Аукциона. – Обращайтесь с ним вежливо, но лишнего не болтайте. И чтоб никто не знал, где этот парень, особенно мой супруг и его родитель!

***

Главный столичный Дом развлечений, как официально именовалась самая посещаемая знатью бордель, кроме главного своего назначения выполнял еще и другую, также немаловажную роль, – в его стенах устраивали встречи те, кто желал поговорить тайно, не вызывая подозрений, ибо к омегам ходили все, и молодежь, и господа постарше, и что происходило в его закрытых от посторонних глаз гостиных и спальнях, не мог проследить никто, даже лучший агент тайной службы дворцовой безопасности.

Отец Кайрата, прежний Начальник этой самой службы, а ныне Главный Судья Королевства, ждал меня в уютной комнатке, возле накрытого на двоих маленького столика.

–Ваша Светлость, герцог Реналь, – приветствовал он меня легким поклоном. – Что привело вас ко мне в такой час?

–Ваше Превосходительство, мы здесь одни, так что предпочитаю слышать от вас прежнее обращение, как в детстве.

–Хорошо, – кивнул Судья. – Мне тоже так проще, Реналь. Говори, я тебя слушаю. Знаю, ты не побеспокоил бы меня без веской причины.

Мне были нужны влиятельные союзники, имеющие вес в Королевском Совете, поэтому я рассказал ему все (или почти все). Про тайную комнату, из которой я слушал разговоры Первого Министра, про его коварные планы по захвату власти и ... про свою личную проблему, связанную с браком.

–Ваше Превосходительство, я вспомнил, что у меня был раньше другой нареченный, – первенец генерала Джианга, народного героя, победителя последней большой войны с Чонгуном. В то время, когда генерала осудили за измену Королю и жестоко казнили, вы служили Главой безопасности и лично вели его дело. Мне очень важно знать, как получилось так, что мой дядя поверил в виновность своего любимца и не попытался спасти его от смерти? Кто все-таки подставил генерала, и почему вместо его сына мне подсунули в женихи Ильвара?

–Похоже, тебе удалось лучше всех размотать запутанный временем клубок интриг, Реналь, – задумчиво потер переносицу Главный судья. – Я долго думал тогда о причинах явного оговора Джианга, но все, что приходило в голову, это страх некоторых членов Совета перед растущим влиянием генерала на решения, принимаемые Королем во внешней и внутренней политике...

–Расскажите, Ваше Превосходительство, все, что вам известно! Поверьте, я спрашиваю об этом не из праздного любопытства!

–Сначала поймали на шпионаже в пользу Чонгуна наложника Короля, графа Клеменса, которого Государь приблизил к себе после того, как отдал в супруги генералу пепельного красавчика маркиза Альвина. Это дело велось тайно, и Клеменсу попросту отрубили голову, хотя он так и не признал своей вины, даже на помосте клятвенно уверяя, что предан Его Величеству и никогда не шпионил для врагов. Многие сомневались в виновности наложника, но доказательства были веские, и Совет утвердил смертный приговор. Король всецело доверял графу и тяжело переживал его предательство, он стал недоверчив и раздражителен, подозревая всех и каждого в своем окружении. Теперь, после твоего рассказа, думаю, что инцидент с наложником был неслучаен, явившись первым звеном в цепи последующих событий, главным из которых стал заговор во главе с Джиангом. Заговорщики мастерски подготовили почву, разнервировав Короля, и им было значительно проще убедить его в измене генерала.

Ты должен знать, Реналь, что нынешний Король в некотором смысле узурпировал трон у своего старшего брата, принца Ильяса, который, собственно, не сильно и возражал, почти добровольно подписав отречение. Он сразу же покинул столицу и жил где-то на южных границах, совсем не показываясь при дворе брата. На этом имени и сыграли злоумышленники. Во время инспекции южных гарнизонов, Джианг и Ильяс встретились, и будучи прежде в неплохих отношениях, провели вместе какое-то время, а потом генерал пригласил его к себе в гости, и они вернулись в столицу. В тот день, когда друзья весело пировали в доме генерала, неожиданно нагрянули стражники с обыском и нашли целую кипу компрометирующих бумаг, включая план захвата власти и убийства Короля. Их тут же бросили в темницу, и недолго думая, обвинили в заговоре. Генерал молчал под пытками, видя, что оправдываться бесполезно, только просил пощадить невиновных, но Король вел себя как заколдованный, ничего не желая слушать, и требовал немедленного исполнения приговора...

–Вы хорошо знали генерала, Ваше Превосходительство? – видя, что он замолчал, спросил я.

–Довольно хорошо, хотя друзьями мы никогда не были. Отважный человек, открытый и надежный. Он не был способен на предательство, да и принц Ильяс тоже. Если бы он желал трона, то не уступил бы его в свое время.

–И неужели все это было сделано лишь для того, чтобы исполнить далеко идущие планы Первого Министра, и сосватать со мной его сына?

–Тогда я о таком не думал, но теперь мне многое стало понятно. Ваша помолвка – одна из звеньев большой цепи. Первый устранил генерала и верных Королю людей, приблизился к нему вплотную, завоевав доверие, ну а ваш брак, как оказалось, имел под собой далеко идущие честолюбивые планы. Но сын подвел его, не выносив ребенка?

–Да, это так. Но что же стало с семьей Джианга? Куда исчез мой первый нареченный?

–Король помиловал семью, видимо пожалев своего прежнего наложника. Их выпустили из тюрьмы и выслали на южную границу, где находится родовое поместье генерала. Альвину даже разрешили взять из городского дома некоторые личные вещи, кроме драгоценностей, и выделили лошадь с повозкой. Так получилось, что именно мне Король поручил проследить за отъездом изгнанников. Маркиз выбрал несколько книг, свою бузуку и детские вещи, а для себя пару смен белья и теплый плащ. Так и вижу их всех четверых, выходящих из ворот шикарного поместья, которое они покидали навсегда. Альвин нес на руках самого младшего, ему тогда было всего лишь около двух, а шестилетний Эвальд, его старшенький, крепко держал ладошку среднего братика. Эви испуганно смотрел на взрослых пронзительными, как у отца, голубыми глазами, но сохранял спокойствие и достоинство, равное королю. Сейчас он должен быть прекрасным, словно Бог, омегой, но как сложилось его жизнь? Я ничего о них не знаю, и Государь ни разу не упоминал при мне имени своего бывшего фаворита.

На том мы и расстались, договорившись держать друг друга в курсе событий. Судья обещал следить за поведением Министра, негласно приставив к нему проверенных людей.

Выйдя из Дома развлечений, я остановился, не зная, что делать. Домой идти не хотелось, утреннее пробуждение в объятиях супруга будило во мне неприятные воспоминания. Может, уехать ко всем чертям из столицы? Навестить сосланного маркиза Альвина, попробовать помочь поднять хозяйство, хотя он гордый и не примет денег, но можно как-то обходным путем, нанять рабочих, оплатить материалы? Он все-таки мне не чужой, и мог вполне стать тестем! Да заодно узнать, что стало с моим бывшим нареченным? Я встретил их шесть лет назад, и мне представили только двоих сыновей, куда же делся старший?

О, эти синие глаза!.. Я сел в повозку и велел везти себя в поместье за город. Конечно, поздно, я устал, так что было бы разумнее отложить наше знакомство. Нет, к черту отложить! Поеду! Я только посмотрю, как он устроился и чем там занят?

***

-О, Ваша Светлость! – удивленно встретил меня дворецкий. – Простите, мы не ждали вас. Какие будут приказанья?

–Тсс...не кричи. Мне ничего не надо. Омегу привезли? Как он, освоился, чем занят?

–Он обошел весь дом и задержался в библиотеке. Спросил, можно ли выбрать книгу?

–Книгу? – мне показалось, что я ослышался. – Он грамотный?

–Не знаю, Ваша Светлость. Но книгу он выбрал и ушел с ней в выделенную ему комнату. Попросил свечей. И больше никуда не выходил. Сказать ему о вашем прибытии?

–Я сам. Ты можешь быть свободен.

Тихонько приоткрыв дверь, я увидел своего омегу, увлеченно склонившегося над довольно большой книгой. Тонкие пальчики бережно листали страницы, чудесно очерченные губы чуть шевелились. Искушение увидеть его поближе и узнать, что его так заинтересовало, оказалось слишком велико. Я шагнул через порог, и парень услышал. Вскинул на меня свои чудесные голубые глаза, всматриваясь в полумрак после яркого света свечи.

–Я твой супруг, – делая шаг в освещенное пространство, мягко улыбнулся я. – Надеюсь, мы поладим...

Договорить я не успел. На меня вдруг полыхнуло таким отчаянным синим страхом, что я откровенно растерялся, не зная, что и думать. Он словно призрака увидел! В следующую секунду глаза его помутились, книга выпала из ослабевших пальцев и шмякнулась на пол, и все, что мне осталось, – успеть подхватить на руки обмякшее в глубоком обмороке стройное тело...

Глава 12

Эйлин Милон (Эвальд люн Кассль)

–Омега, ты читать умеешь?

–Я знаю, что здесь написано, – еще не отойдя от только что пережитого потрясения, рассеянно отозвался я. Все происходило слишком быстро, и я не успевал следить за собой. Мы были в мрачной комнате с голыми стенами, – двое слуг, стащивших меня с помоста, и чиновник в высокой шапочке за столом, на котором лежал исписанный лист белой бумаги. Контракт. Я мельком оглянулся – господина в красном плаще здесь не было. Отлично, значит, наша первая встреча с ним пока откладывается.

–Знаешь? Тогда макай пальчик в чернила и ставь отпечаток. Отлично, теперь одевайся. Здешние штаны снимай, они тебе больше не понадобятся.

Я равнодушно стянул маленькие псевдо панталоны, оставшись в чем мать родила, не испытывая при этом ни капли стыдливости (и когда я успел стать таким толстокожим!), и так же равнодушно напялил на себя то, что подали. Простые штаны и туника, поверх теплый плащ, а на голову...

На голову один из слуг ловко напялил мне что-то типа широкой накидки. Она доходила до шеи, полностью скрывая лицо, но вниз обзор не закрывала, так что я вполне мог видеть, куда идти и не спотыкаться, однако тут же выяснилось, что такой самостоятельности от меня не требовалось. Слуги подхватили меня под руки с двух сторон и повели прочь из комнаты. Я не был на улице целых три дня, и теперь жадно хватал ртом свежий воздух, щедрой лавиной хлынувший под накидку. Запах земли и прелой листвы, дым от печей... Прикрыл на мгновенье глаза, и мне показалось, что я дома. Родной замок на взгорке, отец и братья, ласковый взгляд Мичи... Близко фыркнула лошадь, и я очнулся, увидев перед собой громаду повозки.

–Видишь ступеньку? – меня подтолкнули сзади, я влез и сел, на сиденья напротив плюхнулись мои спутники, и дверка закрылась.

–Я все равно не знаю город и не собираюсь запоминать дорогу, чтобы сбежать, – спокойно объявил я, – так почему бы не снять с моего лица эти тряпки?

–А ты дерзкий парень, – усмехнулся один из слуг, (или кем они там были, не знаю), – но командовать здесь тебе не позволят. Так что сиди смирно и наслаждайся поездкой.

Лицо мне он все же освободил, взамен нахлобучив широкую шляпу, так что дышать стало легче. Я огляделся, – шикарная повозка, я прежде таких никогда не видел. Бархат и шелк, дорогое дерево... К кому я попал в супруги? Спрашивать бесполезно, да и что мне даст имя, даже если ответят? Я никого здесь в столице не знаю.

–Нам далеко ехать? – шторки на окнах плотно задернуты. Странная предосторожность, и если покупка омег так секретна, зачем на Аукцион допускают зрителей? Я не спросил тогда у Мичи, может быть, с зевак тоже взимают какую-то плату? – Вы почему молчите? Вам запрещено со мной разговаривать?

–Нет, – снова усмехнулся сопровождающий. Маску он снял, но в карете было полутемно, и лица его я не видел, да и широкая шляпа закрывала обзор. – Мы можем с тобой говорить, хотя и не обязательно. Но раз спрашиваешь, отвечу. Ты будешь жить в загородном поместье, в лесу, это довольно уединенное место. Поездка займет час, успеешь выспаться.

–Да. Хорошо. Намек понял, я больше ничего не спрашиваю.

–У тебя будет трое слуг, омега, – не обращая внимания на мои слова, продолжил он. – Они объяснят тебе правила, которые очень простые. Ты можешь передвигаться внутри поместья без каких-либо ограничений, но за ворота выходить не имеешь права. Там есть сад и большой пруд, если захочешь погулять, скажешь слуге, и он проводит тебя. Тебе запрещено заниматься грубой физической работой, как-то вредить здоровью или портить свое тело.

Да... нерадостная перспектива, целый год просидеть в доме, совершая медленные прогулки до близлежащего пруда под надзором прислуги. Ни верховых поездок, ни стрельбы из лука, ни чтения книг, ни игры на бузуке... Я свихнусь тут от скуки, следя за своим драгоценным телом, балуя его полезной едой и дневным сном для успешного выполнения главной задачи.

А ты что хотел, Эвальд, статуса настоящего супруга и выходов в свет? Кстати, запомни, что ты лишен здесь даже собственного имени, и зовут тебя Эйлин! Пора привыкать к его чужому звучанию, а то не дай бог проговорюсь перед кем-нибудь из своих надзирателей, они доложат хозяину, а тот докопается до истины, узнав, что я хоть и не ахти какой важный, но все-таки дворянин, и что мне тогда будет, страшно представить! Палками забьют или язык вырвут, а то может и вовсе четвертуют?! Могут припомнить отца и обвинить меня в каком-нибудь жутком злодействе или объявить шпионом...

Ладно... Эйлин, не нагнетай всяких страхов! Путь длинный, за окнами ничего не видать, про господина не спросишь. Когда он ко мне заявится? Лучше б попозже... Вот обживусь, осмотрюсь, настроюсь... хотя можно ли настроиться на такое? О, Юйвен, надеюсь, что все пройдет гладко. Наверно, страшно и больно только в первый раз, а уж потом все пойдет проще. Пока господина здесь нет, и то благо! После произошедшего на Аукционе я решил, что он в эту же ночь потащит меня в постель, но он ко мне и близко не подошел. Контракт был уже им подписан, и ехал я сейчас в его дом только в компании слуг.

***

Поместье поразило размерами, а сам дворец чем-то напомнил мне наш столичный дом, который остался в памяти с раннего детства. Такие же величественные стены с башенками по бокам, резные двери и запах достатка: дорогие сорта дерева, изысканные отдушки, кожа и тонкий аромат редких растений. Отец Альвин любил цветы, и в нашем доме их было много, они стояли на окнах и в огромных напольных вазонах, смесь запахов витала в главной зале, не раздражая обоняния, я вырос в ней, этой чудесной гармонии, и долго скучал потом, оказавшись в изгнании. Замок в провинции источал разруху и бедность: дрова и едкий дым, и застоявшаяся сырость, разбавленная вонью варившегося на кухне мяса или резким духом озерной рыбы. И вот теперь меня вдруг снова окутало до боли родным, незабытым запахом. Запахом далекого беспечного детства. Я словно домой вернулся, после долгой и трудной дороги, и дом встретил меня теплом и уютом. Приятным и милым, который так часто хотелось вспомнить...

Домой... Вот я дурак, что за нелепые мысли? Это поместье моего (ох, как же называть-то? хозяин? рабовладелец? ну не супруг же?) ... господина, который нанял меня (нет, купил! за 140 монет!) в качестве живого сосуда для своего семени. Я буду жить здесь самое малое год с месяцем, а возможно и больше, если забеременею лишь в конце срока, предусмотренного контрактом, и тогда мне придется застрять здесь еще почти на столько же, чтобы выносить и родить ребенка, и только потом я смогу вернуться домой, чтобы возродить из руин наш мрачный унылый замок...

Навстречу вышли несколько человек в форме горничных и один важный господин в позолоченной ливрее. Главный дворецкий. Оказывается, я еще помнил одежду слуг, вот забавно. Они называли меня тогда маленьким господином, кормили, одевали, водили на прогулку, баловали, несмотря на добродушное ворчание родителя. Что с ними стало после нашего отъезда? Наверно, продали в государственные рабы или сослали на плантации?

Воспоминания назойливо лезли в голову, отвлекая от главного. Что он там говорит мне, Главный дворецкий?

–Простите, господин? – мне надо помнить, что я из крестьян, и выражаться проще.

–Вот ваши слуги, сударь, – с вежливым интересом рассматривая меня, кивнул дворецкий, – Линь, Сакари и Рити. Они проводят вас в ваши покои и помогут с туалетом. Вы временный супруг господина, и поэтому слово ваше для нас закон. Пожалуйста, располагайтесь, теперь это ваш дом!

***

Было приятно принять настоящую ванну, с ароматными мылами и мягкой губкой для тела, смыв назойливый налет Аукциона и грим с лица и шеи. Линь с Сакари замотали меня в огромное полотенце, а Рити уже приготовил одежду, которая показалась мне невыносимо шикарной.

–Простите, господин, если не подойдет размер, – оправдывался Рити, – подгоняли наспех. Завтра придет портной и снимет с вас мерки.

–Вам обязательно именовать меня господином? – с интересом глядя в большое зеркало, спросил я. Никогда прежде мне не доводилось видеть себя в полный рост, ибо в нашем замке таких зеркал не было. Собственное отражение мне совсем не понравилось, слишком тонкая фигура и бледное лицо, а я-то, дурак, считал, что немного похож на альфу, поэтому без раздумий и отправился тогда на войну. Вот глупый, да от меня за версту несет омегой! – Я простой человек, как и вы, так что со мной можно обходиться проще, ну хотя бы пока мы одни и никого нет.

–Вы супруг господина, а значит, тоже наш господин, – почти в голос испуганно возразили Линь с Сакари, и только Рити широко улыбнулся, незаметно подтолкнув меня под ребра, вроде поправляя пояс на одеянии. Что ж, похоже, именно с ним мы и подружимся. – Вот, ваша комната, поспите с дороги. На ужин спуститесь в столовую, мы вас проводим.

Мне не хотелось отдыхать, и я выпросился посмотреть дом, пользуясь относительной свободой в отсутствии господина.

–Хозяин нынче не приедет, не волнуйся, – шепотом ободрил меня Рити, без слов поняв мои опасения. Я выбрал горничного в качестве провожатого, и теперь медленно шел по комнатам, рассматривая богатое убранство и дорогую мебель.

–Там зимний сад и галерея, правда, небольшая, – рассказывал Рити, – отец нашего господина любит живопись и всю жизнь собирает картины. Красивые, потом посмотришь... Эйлин? А здесь библиотека, ну тебе, наверное, неинтересно?

–Напротив! – загорелся я, умом понимая, что выдавать свою страсть к чтению в моем положении довольно опасно, но великий соблазн подержать в руках незнакомую книгу вскружил голову. Здесь есть библиотека! Какое облегчение! Теперь я могу вЫносить и родить хоть и не одного ребенка, потому что мне будет чем занять себя в долгие месяцы одиночества. Я буду читать, книгу за книгой, наслаждаясь каждым словом и каждой буквой! Наши восемь книг, которые отец смог взять с собой из городского дома, я знал почти наизусть, а новых купить было негде, да и не на что, а тут, в этом шикарном доме, есть библиотека!! – Пойдем скорее, Рити, пожалуйста!

–Ты знаешь грамоту? – удивился омега. – В провинции крестьяне грамотные?

–Отец ремесленник. Он научил, – коротко объяснил я, жадно оглядывая шкафы с книгами. Так много, штук пятьсот, не меньше!!! – Могу я выбрать что-нибудь?

–Конечно, господин, – в дверях возник дворецкий. – Пока вы здесь живете, не стесняйтесь. Можете делать все, что захотите, единственно, что вам запрещено, это покидать поместье.

Я выбрал толстый трактат по боевым искусствам и силовой гимнастике, – когда вернусь домой, надо будет всерьез заняться упражнениями и нарастить мышечную массу, не дело мне ходить таким костлявым. Хотя я и омега, но судьба определила мне роль старшего в семье, и я должен быть сильным, чтобы заботиться о доме. В соседнем шкафу мое внимание привлек другой цветной корешок, – новые стихи известнейшего сочинителя Груммеля, многие из которых были переложены на музыку и стали балладами. О, непременно перепишу для родителя, он будет очень рад, а музыку придумает и сам, как не раз уже делал прежде!