Текст книги "Рысюхин, вы семнадцать офицеров себе нашли? (СИ)"

Автор книги: Котус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Глава 6

Так вот, про строительство. Это направление само по себе тоже разделялось на три, как и все прочие, что давало своеобразный эффект: чем детальнее разбираешься с делами, тем словно бы больше их становится, так что даже порой бывает страшно «копать» дальше, из опасений, как бы не засыпало.

Первое – это контроль за архитекторами, язви их творческие натуры. Ещё только начали работу, а уже понял, что за ними нужен глаз да глаз, причём непрерывно, а то они уже пытались выкатить в качестве аргумента «это сколько же переделывать придётся, а у нас времени нет». И ведь чем дальше – тем больше веса будет в этой дурацкой по сути фразочке. Так что пришлось сразу отвечать на будущее, что для меня лучше «никак», чем «кое-как». Мол, найду где временно разместить людей, пока мне настоящие профессионалы сделают нормальный проект.

Из «шедевров творчества». Эти умники сразу за воротами, а главный въезд, напоминаю, со стороны полигона, разместили жилые кварталы, а военный городок – на противоположном конце города. И заявили, мол, наоборот, чтобы гражданские проходили через территорию военных они раньше предлагали, но никто не согласился почти. То, что бойцы на тяжёлой технике будут каждый день кататься туда-сюда по улицам, их явно не смущало.

– А кто запрещает проложить от ворот по диаметру центральный проезд, или бульвар, да хоть проспект. И сделать слева, ближе к стрельбищу, военный городок, справа, со стороны Умбры – жилой район? Даже если он и залезет частично на сторону военных магазинами, кафешками или скверами, вреда в этом не будет? На противоположном конце проспекта – ещё одни ворота, от них проложить дорогу на будущий тракт до Панцирного. Ещё можно сделать малые, хозяйственные, ворота на востоке, у гражданских, и на западе, у военных.

Договорил и увидел, как вытянулись лица у архитекторов:

– Ваша милость, но ведь это же скучно! Такая линейно-разделённая планировка, она же ужасна и уныла!

– Зато удобна, практична и позволяет военным с гражданскими не создавать лишних проблем друг другу.

– Но как же красота⁈

– А красота – в глазах смотрящего. И какая-нибудь домохозяйка, глядя из окошка на постоянно носящиеся в трёх шагах от двери броневики, вряд ли увидит в этом прелесть эклектики, скорее будет по десять раз на дню спрашивать, какой болван это придумал. Это я сильно смягчаю выражения. И, предупреждая возражения – в глазах большинства жителей этим болваном окажусь я. И мне этого не нужно, вот вообще никак и ни в каком виде.

В общем, «скучную» общую планировку ввёл волевым решением под угрозой уйти к конкурентам, а в качестве компенсации разрешил им «наводить красоту» в жилой части, но, опять же, не во вред функционалу. А то дед рассказывал, что у него в районе внутри квартала так хитро проложили дорожки на чём-то вроде пешеходного бульвара, что ему по пути из дома в садик с детьми, если следовать всем загибам, нужно было бы сделать семнадцать поворотов под разными углами, от пятнадцати до ста двадцати градусов. Это если бы все ходили так, как неведомый эстет нарисовал с точки зрения «красивого вида сверху». Поскольку та же дорога вела от нескольких больших домов, кроме двух садиков, ещё к ЖЭКу, школе, магазину, почте и рынку, то ходили по ней много. И натаптывали тропинки, которые коммунальщики перекапывали и перегораживали. Мне такая война дворников с населением не нужна, так что придётся бдеть. И не забывать об участках для последующей прокладки центральных коммуникаций, от водопровода до канализации.

Второй фокус, который тоже удалось пресечь вовремя: эти ухари почти втрое сократили количество ангаров для техники, причём раскидали их по трём разным участкам будущего военного городка! Опять же – им показалось не интересно, уныло и «без искры творчества» лепить в одном месте несколько рядов одинаковых прямоугольников. Так они проконсультировались у военных, сколько обычно бывает техники в артиллерийской батарее и сколько «каретных сараев, или как вы их называете» понадобится для её размещения, потом, вспомнив мои слова, что техники у меня больше, чем обычно, «на всякий случай» удвоили расчётное количество и стали рисовать.

Тоже пришлось объяснять, что эти вот «унылые сараи», несмотря на то, что «не имеют ни архитектурной, ни эстетической ценности» – собственно, то главное, ради чего всё строится. То есть, остального всего может не быть, жилые модули поставим, срубы плотники тоже сметают быстро, а вот для техники нужны и «домики», и «больничка», и «лавки всякие» – это я про склады запчастей, смазки и прочих расходных материалов.

– Но зачем столько⁈

– Потому что больше, боюсь, не влезет. Чтобы не разглашать информацию, которая идёт под грифом, то есть – штатное расписание части, скажу укрупнённо. Итак, грузовиков тяжёлых, трёхосных – двадцать восемь штук; двухосных средних – …

По мере перечисления техники глаза у собеседников открывались всё шире, пока я не закончил список полевыми кухнями и мотоциклами.

– И всё это нужно не упихать, как селёдку с коробку, а поставить достаточно свободно, чтобы можно было проводить техническое обслуживание, желательно – не мешая соседям. И ангары на таком расстоянии, чтобы можно было выехать грузовиками не цепляясь друг за друга и без цирковых номеров. А ещё нужны склады: вещевой, топливный, продовольственный, оружия и боеприпасов. И только эти вот, предназначенные для снабжения людей, можно отнести немного в сторонку. Остальные все должны быть рядом. И, желательно, каким-то краем выходить к дополнительным боковым воротам.

Вторым направлением строительных работ стала прокладка дороги. То, что сейчас выполняло эту роль даже на приличный просёлок не тянуло – так, колея, слегка облагороженная. Когда началось строительство моста и пошёл активный вывоз рыбы, её пару раз прошли грейдером, срезая самые высокие бугры, засыпали самые глубокие ямы и слегка всё это дело утрамбовали. Кое-где эта колея уже начала расползаться объездами и петлями, что вообще неприемлемо. Строительство военного городка потребует много большего движения строительных материалов и строителей, а уж когда он заселится…

То есть, абсолютно очевидно, что дорога нужна, и достаточно крепкая. Но это не проблема, это – расходы. Я просто обратился к тем специалистам, что строили дороги в Викентьевке и сбросил им задание. Те приехали, проехались по имеющемуся безобразию, посмотрели с удивлением на строительство моста, после чего назвали сроки и цену. И то, и другое меня устроило, так что ударил по рукам и забыл про эту проблему. Главное, не забыл дать указание Ивану Антоновичу, чтобы выделил людей в охрану.

Ну, и третье – это строительство на территории будущего военного городка. Что строить без проекта? А вот те самые ворота, например. Оказалось, что в куполах таких размеров режим входа только через специально обозначенные проёмы предусмотрен, как основной. И строительство ворот проводилось по особой методике с использованием особых артефактных маячков, которых мне выдали шесть комплектов, но два я сразу убрал «на чёрный день». Там, если не вдаваться в подробности, целая процедура, что как разложить, как повернуть, куда переложить… Ну, и к самим воротам тоже требования предъявлялись, по размеру и материалу.

Так что возводили четверо ворот, намечали центральный проезд через купол и подъездные дороги ко всем воротам снаружи, размечали будущие разгрузочные площадки для строительных материалов и для установки жилья строителей – таких же домиков, как около моста, а зачем изобретать велосипед? Ну, и самое важное – перестраивали убогий сортир в центре купола во что-то более-менее пристойное по виду. Вроде бы мелочи, а для двадцати человек дело нашлось.

В один из дней меня после обеда перехватили жёны. Уложив детей спать, они категорически заявили, что мне необходимо отвлечься и отдохнуть. А у них есть кое-что для меня. Не успел я выдумать что-то, связанное с отдыхом втроём, как меня повели в музыкальный салон.

– Мы закончили с твоим поручением!

– Каким⁈ – я был искренне удивлён.

– Доделали песню! Ту, что про маникюр!

Не сразу, но вспомнил странный сон с девушкой-птицей, оказавшейся гарпией, и песню, которую подкинул своим супругам для того, чтобы отвлечь внимание. Точнее, куски песни в виде припева и разрозненных строк из двух куплетов, обозначив её, как только начатую в работе. Я уж и думать забыл, и про сон, и про песню, и про поручение. А они всё это время работали над текстом и музыкой! И, что самое интересное – закончили!

Ну, что сказать? Припев сохранили почти в первозданном виде, слегка поменяв ритм и аранжировку, а вот куплеты, по словам деда, кроме трёх переданных мною строк, и то слегка переделанных, не имели ничего общего с оригиналом кроме общей темы. Даже мелодия отличалась и от оригинала, и от припева. Но получилось интересно, во всяком случае мне – понравилось. О чём и рассказал в деталях довольным супругам. Песню пришлось выслушать ещё трижды, потом устроить детальный разбор. Точнее – запустить его, поскольку я, хоть и нахватался по верхам, в том числе и кое-какой терминологии, но всерьёз что-то доносить двум профессионалам⁈ Зато мне пришла в голову неожиданная мысль.

– Девочки мои, а как вы смотрите на то, чтобы подать песню на конкурс, на осеннем балу?

Нет, ну, а что? Мне всё равно придётся ехать, чтобы предоставить промежуточный отчёт о ходе работ над формированием батареи, так почему бы и не совместить приятное жёнам с полезным Государю?

– Что⁈

– Да ты что⁈

Маша с Ульяной переглянулись и продолжили уже по очереди:

– Это же не бальная песня!

– И даже не осенняя!

– Вообще не попадает в стиль и жанр!

– Да я в принципе жанр определить не берусь. «Дворовый романтизм», что ли⁈

– Девочки, лапочки! Если даже пошлём – не факт, что дойдёт до выступления: там будет несколько фильтров, специальная комиссия, если не комиссии, будет проверять и на соответствие тематике, и на жанровую чистоту и ещё пёс знает, на что.

– Мало ли! Я, например, перед комиссией позориться тоже не хочу!

– Я вас умоляю! Вполне качественно сделанная песня, крепкий профессиональный уровень. Чем тут позориться⁈ Максимум – скажут, что жанр не тот, и всё! Если хотите – сделаем ещё одну песню и выпустим так называемый мини-диск, на две композиции, по одной на сторону. Такие по рублю продают обычно, по полтора – уже дорого, так что больше полтинника с экземпляра не заработаете, зато будет целиком и полностью ваш. Но это если на конкурсе не выиграете – тогда на благотворительную попадёте и год нельзя будет продавать.

– Скажешь тоже – выиграете! Не смеши!

– А вот давайте проверим!

– Эх! – вздохнула Маша. – Жаль, я сама лично не смогу услышать, если вдруг случиться чудо и песню пропустят на конкурс, и на реакцию слушателей посмотреть!

Я не сразу понял, о чём она, потом сообразил – даже в начале сентября у неё уже будет срок около семи месяцев. С таким на балы не ездят, неприлично считается, если без крайней необходимости, и для здоровья не полезно, мягко говоря.

Оставил жён готовить презентационный диск и материалы «на бумаге» для подачи на конкурс, что займёт их ещё минимум на два дня. Ух, как я коварен!

А где-то через час раздались почти подряд два звонка на мобилет: из губернского почтового управления, а потом из почтового же отделения в Смолевичах. С одной и той же новостью: открытие почты в Рысюхино одобрили. Причём даже не просто почты, а полноценного отделения, чего я даже не просил! То есть, это будет хоть и филиал отделения в Смолевичах, но на правах самостоятельного субъекта. В общем, всё запутано: называются и то, и другое одинаково, но одно – в подчинении другого. А, ещё заранее одобрили открытие филиала уже нашего отделения в военном городке на Изнанке! При условии предоставления нами защищённого транспорта для поездок туда и обратно.

Сегодня уже поздновато, а завтра утром надо будет дать отмашку на начало строительства здания почты. Жаль только, в центре посёлка поставить её не удастся – места нет, и на перекрёстке улиц Центральной и Лапинской, где стоят школа и пожарная станция – тоже. Придётся строить на Лапинской, но ближе к форту и имению. Разумеется, дед не смог удержаться от сомнительной шуточки, заявив, что «так даже лучше – ближе будет за пенсией ходить». При чём тут вообще почта⁈ Мне если пенсион и положат когда-нибудь, то это будет, скорее всего, по линии Министерства Двора… И нет, я не «душнила» – тоже, кстати, дурацкое словечко.

На следующий день съездил в Смолевичи, поймав себя на мысли, что для меня сейчас съездить сюда или слетать в Минск по времени почти одинаково выходит. Технологии, конечно, сжимают мир, но и требования к этому самому миру тоже выдвигают чем дальше, тем большие. Почтмейстер принял меня радушно, хотя я ожидал, что он расстроится изменением статуса нового заведения: он для филиала уже, вроде бы, людей подобрал, а тут такие изменения… Но оказалось, что ему так даже больше нравится. Нравится и нравится, в причины и подробности вникать я не стал, своих забот хватает. Проект из числа типовых выбрали быстро, только я немного удивил собеседника, выбрав к нему ещё дополнительный каретный сарай. Но после пояснения, что туда я поставлю два мотоцикла вместо велосипедов удивление сменило окрас, так скажем. Только что уточнил:

– И вы тоже это новомодное словечко предпочитаете? И чем старый добрый самокат не устраивает?

Я, кстати, на самом деле стал внедрять в своей гвардии новый термин, несмотря на то, что в армейских Уставах упоминаются именно «самокатчики».

– Очень просто: самокат для меня – это доска с двумя колёсами и ручкой, на которых дети катаются. Если транспорт моторизованный, то это, на мой взгляд, должно быть отражено в названии.

– Воля ваша, конечно.

«Конечно – дарёному танку в дуло не заглядывают, как говорится».

«Насколько я помню, говорится вообще-то про коня и зубы».

«Кому что больше нравится. Мне вот танки ближе коней».

Оговорив примерные сроки я уж хотел было откланяться, но тут выяснилось, что главное, на взгляд почтмейстера, мы так и не обсудили! А именно – формат церемонии открытия нового почтового отделения, что, по его словам, не каждое десятилетие случается, особенно в границах района, и список приглашённых на это действо лиц. Если с форматом определились быстро, там выбор-то из трёх приемлемых вариантов, то вот список составляли, исправляли, дополняли и опять сокращали, поскольку не лез в выбранный формат, битый час. И утомило меня это настолько, что я решил устроить себе компенсацию, а именно – купить вкусняшек, за которыми поехал не куда-то, а к своему городскому дому. И не просчитался! Во-первых, Семёныч как раз доставил щук горячего копчения, а во-вторых, я приобрёл (просто так взят с прилавка – нарушить отчётность, Архип Сергеевич ругаться будет) обалденного леща! Вялено-копчёного, пахнет – одуряюще!

«Вот-вот, жёны унюхают – одуреют. Уж поверь моему опыту! Принесёшь его в дом – и будет у тебя сразу три леща: один купленный и минимум два от жён, бесплатных».

«Ничего, я его у себя в „берлоге“ съем! Там вытяжка такая, что опыты по термообработке и травлению металла проводил, никакого запаха в доме не было».

Поскольку есть такую рыбу просто с хлебом, вместо обеда, представлялось кощунством, да и погода снова придавила жарой, то заехал по дороге в Алёшкино, взял дюжину светлого, уложив четыре бутылки сразу в автомобильный холодильник.

Заехал в полуподвальный гараж, встал в дальний угол и быстренько перенёс в своё «логово» сперва рыбу, потом пиво. Разложил леща и щуку на газетах, как того требует ритуал, вынул охладившуюся пару пива, уложив остальное в холодильный шкаф уже стационарный и более мощный. Открыв бутылку, перелил часть её в бокал, не удержавшись от первого, самого вкусного и холодного глотка, и потянул брюшной плавник леща к хребту, сдирая шкуру с чешуёй. Ровно в этот момент раздался стук во входную дверь, а потом голос Маши:

– Юра! А что у тебя тут сдохло⁈

Глава 7

Вот же! Только-только всё разложил и устроился поудобнее – и нате вам! Главное, ведь никогда сюда не ходила, у нас даже договорённость определённая на эту тему была, насчёт крайней необходимости.

– Ничего у меня не дохло. Это у тебя с обонянием что-то, при беременности часто бывает. А вот у тебя что случилось?

– Это у тебя с обонянием что-то не то, раз в такой вонище сидеть можешь. И с нюхом тоже, ты почему мобилет не берёшь?

Я похлопал себя по карману – нет. Точно! Я же его в саквояж положил, а саквояж оставил в «Жабыче», потому как здесь он мне не нужен, а по пути в кабинет забрал бы. Что мобилет не в кармане – просто забыл.

Маша тем временем с невыразимой брезгливостью посмотрела на леща, после чего под предлогом того, что «нечего портить аппетит перед обедом» изъяла у меня щуку и всё «лишнее» на её взгляд пиво. При этом уходя ещё и посоветовала:

– Закопал бы ты, Юра, ЭТО.

– Как – «закопал»⁈

– Поглубже.

Лишним, кстати, оказалось всё не открытое пиво, что стояло в холодильнике, благо, что я успел открыть вторую бутылку, стоявшую на столе. Разумеется, всё сразу унести она не могла, прихватила четыре стеклянных конуса и рыбу, за остальными прислала встреченного по дороге дворецкого. Тот, войдя в берлогу, пошевелил носом и только вздохнул тихонько, глядя на леща и оставшееся пиво. Вот, я же говорю, что это у Маши что-то с запахами. Закопать леща, надо же такое придумать!

Почему я считаю, что аппетит был только предлогом для изъятия второй рыбки? А потому, что Маша перед этим её тщательно обнюхала! Если бы собиралась закапывать – зачем ей это делать, а? Сел обратно за стол, но настроение оказалось испорчено. Допил первую бутылку пива, и то только из-за того, что она холодная была, а мне пить хотелось. Вздохнул, заткнул вторую корковой пробкой и вернул в холодильник, вместе с лишь слегка погрызенным лещом. Кстати, а зачем меня Маша искала-то, на мобилет звонила? Так и не сказала, значит, не слишком важное дело было. И не лень было спускаться в подвал⁈ Не пойму я её никак, в нынешнем состоянии – особенно.

Когда я примерно через час пришёл на обед, для проверки спросил:

– А где щука?

– Какая щука⁈ – и три мордочки с одинаковым выражением на них – Маша, Уля и Мурыська.

Так, не понял, а почему эта лохматая здесь одна, где Ромка⁈ Мурка моя, похоже, научилась читать даже не по губам, а по глазам, поскольку тут же ответила на незаданный вопрос:

– Рома на занятиях, а на рысь он отвлекается. И она его отвлекает.

Маша всё же накрутила себя по поводу Ромкиных дефектов речи и, вместо того, чтобы подождать, пока он их перерастёт, нашла и наняла в Червене логопеда, которого три раза в неделю привозят сюда, в имение, для полуторачасовых занятий с сыном. А наглая кошатина повадилась передразнивать преподавателя – или он всё же врач? – издавая дикие звуки, которые смешили Ромку и раздражали логопеда. Так что теперь фамильяра на время занятий у сына изымают.

После обеда, уложив детей спать, жёны снова ушли в музыкальный салон, писать «Я играла на гитаре» для конкурса на осеннем балу. Честно сказать, я и сам не верю, что песня пройдёт отбор и будет участвовать в конкурсе, слишком сильно выбивается и ритмикой, и мелодией, и текстом из привычного. Более того – я не уверен и в том, что фирма звукозаписи возьмётся диск с нею записывать. Придётся заказывать печать тиража за свой счёт и потом самим же как-то организовывать сбыт, но это дело будущего, пока же надо выбрать и подготовить к передаче следующую «заготовку под песню». Дед накидал несколько вариантов, в том числе и явно провокационных, но, как ни странно, кое-что из этого может подойти. Например, «А снег идёт[1]» – лиричная, напевная. Только жаргонизмы молодёжные из другого мира и эпохи и прочие неуместные выражения выбросить надо. Точнее, отдать жёнам в работу те части текста, где их нет, а именно – слегка переделанный припев и общую тему в виде «она любит, он не замечает, она стоит и смотрит на его окна, одновременно тоскуя».

Через неделю сделали первый пробный выезд на полигон почти полным составом батареи! В том смысле, что изготовили уже все восемь миномётов и кое-что ещё из техники. И набрали часть будущих миномётчиков, правда, с офицерами пока некомплект: есть только один командир полубатареи из двух, он же заместитель Нюськина – тот самый поручик с Кавказа, и два из четырёх корнетов – командиров огневого взвода. Третий кандидат пока проходил проверку в жандармерии. Кстати говоря, когда замаячила перспектива аттестации на гвардейское звание и гипотетическая возможность дальнейшей службы в гвардейском подразделении все вопросы и претензии по поводу данной проверки тут же исчезли, как и не бывало. Мол, понятное дело, что в гвардию только полностью проверенных брать можно. А в мою родовую гвардию, значит, кого попало, так, что ли, по их логике получается⁈

Номеров в расчётах тоже некомплект, так что для этого выезда шесть из восьми командиров орудий, все механики-водители, наводчики и снарядные были из старого состава, остальные – по-разному, но в основном в каждом расчёте из десяти человек насчитывалось порядка пяти «новичков». В кавычках, потому как у некоторых выслуга была лет по десять, если не больше, но – в совершенно других подразделениях и на совсем другой технике.

Отрабатывали взаимодействие в условиях отсутствия мобилетной связи. Разведчики на РДА, укрываясь в складках местности (за валом, что вёл почти вдоль всего старого русла) обнаружили «противника» – наскоро поставленные срубы, имитирующие укрепления, и чучела в окопах. Поскольку связи по условиям не было, они обозначили цель выстрелами трассирующих пуль из «Кроны» и винтовок, после чего «укрылись от ответного огня противника». Командир полубатареи с помоста на крыше передового командно-наблюдательного пункта определил координаты цели и отправил двух посыльных на мотоциклах: одного к разведчикам за уточнёнными данными и результатами первого залпа, второго – к Нюськину, к КША. Тот по полученным координатам вычислил, а при помощи развёрнутой проводной телефонной сети продиктовал установки на орудия и…

Стреляли очередью, восемь выстрелов за пять секунд – оказало, знаете ли, впечатление даже на меня, уже слышавшего стрельбу тяжёлых миномётов. А потом – восемь взрывов в отдалении. А уж какие эмоции испытали геодезисты, проводившие какие-то свои измерения на месте будущего военного городка! Честно говоря, мы о них просто забыли. Нарушение секретности, с одной стороны. С другой – результат работы этих орудий по реальным целям видели в Карпатах и свои, и не свои, и даже совсем чужие. Так что поздно прятаться, как мне кажется. Конечно, выпячивать не стоит, как и выдавать подробности, но сам факт наличия уже секрет Полишинеля.

Надо сказать, что Нюськин вполне мог бы рассмотреть «позиции противника» с наблюдательной платформы на крыше своего КША, на пять километров-то по открытой местности, при хорошем бинокле. Но задача была не убедиться в квалификации нашего с недавних пор высокоблагородия, а отработать взаимодействие – как в цепи передачи данных, так и внутри расчётов между номерами. Так что Леопольд Гаврилович сидел внутри своего штабного модуля и работал строго по тем данным, что ему привозили вестовые. Но продлилось развлечение недолго – уже после третьей очереди стрелять стало не во что: снесли построенное мишенное поле начисто. Остались только медленно оседающая пыль, тлеющие обломки и где-то вдали – убегающие кенгуранчики.

Вообще я так прикинул, что если и дальше всё пойдёт так, как сейчас, то с изготовлением техники закончим в октябре, в основном за счёт отсутствия задержек с поставкой грузовиков-заготовок и расходования денег на работы по принципу «сколько надо», а не «сколько можем выделить без ущерба для других дел». Не то, чтобы я тратил казённые деньги не считая, или общая сумма оказалась заметно больше, нет, просто скорость расходования того же итогового количества была выше. Что позволяло, например, нанимать подрядчиков в Смолевичах, Червене и даже Минске – в частности, для изготовления сидений во все кабины всех автомобилей, а также откидных коек и матрацев в жилые модули. Тот шорник, что делал кожаные кресла для моих первых автомобилей, возился бы с ТАКИМ заказом, наверное, года три. Так что ему заказали только оборудование для салонов командирских машин и «генеральского квадрика», предназначенного в подарок Его Высочеству. А может, и Его Величество заинтересуется, как знать, так что заказали сразу два. Кстати сказать, местные умники уже попытались прилепить к «генеральскому квадрату» прозвище «кубик», но не прижилось. Точнее, его решили придержать «для следующего поколения». Радует вера гвардейцев в меня, выраженная в уверенности, что следующее поколение непременно будет.

Да что там техника – динамика процесса позволяла надеяться, что и личный состав мы наберём уже к Новому году! Совсем бюрократом стану с этим заданием, уже сам с собою канцеляритом разговаривать начинаю. В таком случае у нас будет ещё до пяти месяцев на «притирку» людей, возможно – переводы их из подразделения в подразделение, а также на обучение и слаживание. Может, ещё и парочку учений проведём ближе к концу весны. Я, например, хотел бы организовать для батареи марш-бросок по трактам и просёлкам километров так на восемьсот или тысячу, а потом обратно. Идеально было бы «на том конце» ещё и учебные стрельбы организовать. Может, и удастся согласовать что-то подобное, как знать. Но заранее не хочется ни зарекаться, ни суетиться, хоть я и не суеверный вроде бы человек, но просто из опасения не успеть и подвести.

Ещё в начале июля отпраздновали день рождения Ромки. В отличие от собственно рождения никакие приёмы организовывать не требовалось, к большому облегчению и моему и, подозреваю, большинства потенциальных гостей: лето в разгаре, работы от темна до темна хватает. Но семейный праздник, конечно же, устроили. Кроме членов семьи были и другие приглашённые, отобранные по двум критериям: не чужие люди и имеют детей примерно Ромкиного возраста. Собственно, именно дети официально к имениннику и приглашались, благо, он уже понимал, и что такое праздник, и что этот праздник – его.

В помощь няньке и для развлечения детей Маша выписала троих устроителей детских праздников из Минска, отправив за ними и их имуществом «квадрик» и пикап. Но несмотря на все их старания и ужимки звездой дня стала, разумеется, Мурыська. Как её, бедную, не затискали вусмерть – сам не знаю, не иначе как частично духовная сущность позволила кошке выжить. Утрирую, конечно, но не так, чтоб уж очень сильно. Так что роль приглашённых специалистов свелась, в основном, к установке привезённых аттракционов и слежению за тем, чтобы никто ничего ни себе. ни соседу не сломал и не огрыз.

Родители приглашённых детей, разумеется, знали, что такое фамильяр, но исключительно в теории. Так что знание – знанием. Но вид того, как твоё ребёнок играет со здоровенным хищником, что весит в два-три раза больше него – невольно напрягает и пугает. Может, поэтому расход спиртного оказался усиленным, не знаю.

Затисканная до нервного тика Мурыська после праздника два дня пряталась у меня в «берлоге» ото всех, только воду пила и вздыхала, иногда вздрагивая. Лишь на второй день отошла достаточно, чтобы начать что-то есть, и выглядела при этом настолько трогательно, что рука сама потянулась её погладить. Но в ответ рысь глянула на меня с такой тоской и укором во взгляде, что я немедленно усовестился и попросил прощения, подкрепив его изнаночной рыбкой.

И не простой – самоцветным угрём. Вопреки названию, ловился он преимущественно в озере Верхнем, поскольку в реке, в которой был пойман раньше всего, водилась в основном молодь. Именно поэтому сначала его считали чем-то вроде вьюна, пока не вытащили экземпляр на семь кило и не поняли, что вон то вон, двадцать сантиметров в длину и сто двадцать граммов весом, и вот эта зверюга – один вид.

После того, как новое судно с пятидесятисильной двигательной установкой вступило в строй, а полая вода сошла – рыбаки начали совершать регулярные рейды на озеро, а поставив десяток экспериментов навострились ловить озёрную рыбу, включая и угря. Этот самый угорь был единственной на сегодняшний день рыбой с красноватым мясом: по текстуре – как обычный угорь из той же Нарочи, например, а по цвету – как очень бледная сёмга. Появление в ассортименте новых видов рыбы позволило значительно увеличить сбыт артельщиков, с пяти до семи тонн в сутки, а выручка увеличилась ещё больше, поскольку тот же угорь стоил много дороже, чем просто мелкий частик или что-то ещё. А я, напоминаю – пайщик артели до момента полного выкупа артельщиками кораблика. Мелочь вроде как, на фоне общей суммы нынешних доходов, но, с другой стороны – в неделю накапливается больше, чем у папы была годовая чистая прибыль.

Вот тоже, насчёт несопоставимого уровня дохода – как, откуда, почему? Я далёк от того, чтобы считать себя умнее всех своих предков, так отчего же они не смогли увеличить доходность семейного дела? Даже если не брать в расчёт Изнанку, которая даёт значимую часть дохода и напрямую, и косвенно?

А ответ простой – психология и образование. У деда мировоззрение было, несмотря на дворянство, почти такое же, как у окрестных крестьян – главное, чтобы не стало хуже. Только проверенные годами, а лучше – поколениями, решения. Да, конечно, те, кто пытаются прыгнуть выше головы слишком часто сворачивают шею. Но те, кто сидят тихонько в своём болоте, тонут в нём ничуть не реже, просто этого почти никто не замечает, кроме сидящих на соседней кочке. И самый яркий пример тут, хоть и в тусклом наряде – однодворцы, в массе своей как минимум бедные, а то и откровенно нищие. Сейчас у этой категории дворянства в радиусе километров десять-пятнадцать от Дубового Лога появились новые шансы, и многие ими пользуются, но есть немало и тех, кто продолжает жить так же, как десять-пятнадцать лет назад.

Потом моих родных подкосило разрушение родового имения, каждая свободная копейка стала откладываться в кубышку на его ремонт. А увидеть в случившемся подсказку, которая дала мне возможность получить мой главный актив и титул в довесок не смогли из-за отсутствия образования. Глупый и необразованный – это разные вещи, папа был ничуть не глупее меня, но теоретических знаний о магии не имел и к ним не стремился, не видя пользы. Даже и меня в Академию хотел устроить ради прикладных знаний и умений, высшее магической образование и им, и мной рассматривалось, как приятное дополнение к диплому, ни на что по сути не влияющее. А ведь именно понимание теории уже не раз подсказывало мне способ заработка, что напрямую, что в виде новых разработок. Так что теперь люди, митингующие на тему «зачем мне эта теория, я в учёные не собираюсь, лучше бы что-то полезное дали», вызывают у меня разве что жалость. Точно по поговорке: «нет ума – считай, калека». Только если инвалиды, как сказать, физические, вызывают сочувствие, слегка приправленное жалостью, то эти «инвалиды ума» – жалость пополам с брезгливостью, что ли.