Текст книги "Рысюхин, вы семнадцать офицеров себе нашли? (СИ)"

Автор книги: Котус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Рысюхин, вы семнадцать офицеров себе нашли?

Глава 1

– Вот и наша посадочная полоса. Пожарному дозору нужно летать и в грязь, и в слякоть, потому залили дорожным камнем для всепогодности. Ну, а после того, как к нам первый раз сел нормальный аэроплан – местные шутники обозвали всё это дело «Аэропорт Рысюхино». Особо одарённые юмористы ещё добавляют эпитет «международный», мол, обслуживает интересы Изнанки, а она – суверенная территория.

– Справедливости ради, видал я посадочные полосы куда как более скудно оснащённые, которые при этом назывались аэропортами безо всяких шуток, а даже и с некоторой гордостью.

– Ну, тогда добро пожаловать в Международный аэропорт «Рысюхино»! Наш лайнер совершит посадку на первую полосу через три минуты. Просьба не отстёгивать ремни и не вставать с места до полной остановки транспортного средства. Тем более, что крыша кабины встать всё равно не позволит.

Интересные навыки и умения у моего нового специалиста по кадрам! Даже точно зная, что он далеко не так прост, как прикидывается, и работает не только (а, может быть и не столько) на меня всё равно за время поездки до минского аэропорта и полёта проникся к нему какой-то симпатией. Вон, шутки шучу, как со старым приятелем. Вот уж точно – специалист по работе с людьми, работает с ними примерно так, как я с металлами. И ведь безо всякой ментальной магии – те, кто ею обладают обязаны постоянно носить соответствующий знак, и тут никакая двойная подчинённость не может избавить от такой необходимости. Очень уж много неучтённые или просто скрывающие свою суть менталисты крови попили и нервов поели, так что при выявлении такого вот скрывающегося добрые селяне и на вилы поднять его могут. И, что самое главное, в случае подтверждения подозрений им даже почти ничего за это не будет. Пожурят, конечно, но в меру, поскольку «ситуация требовала принятия немедленных мер». А вот если ментальной магией покойный не владел – то будет очень-очень больно и самим участникам, и местным властям, что допустили самосуд.

Ещё при заходе на посадку увидел встречающего нас Нюськина и его разъездной автомобиль. Да, с получением нового статуса (и нового звания) пришлось и новые атрибуты изменившегося положения создавать. А ещё для пользы дела: ездить ему приходится много, а придётся ещё больше, гонять для этого дела РДА или тем более ПКНП (совсем военным стал, аббревиатурами разговариваю, даже в мыслях) не всегда оправданно и уместно. Вот и соорудили что-то среднее между РДА, полицейским автомобилем и «Жабычем». С использованием наработок от всех трёх проектов и внесением нового. От РДА остались усиленная подвеска, люк в крыше и кое-какое бронирование. Люк позволял при необходимости высунуться наружу хоть с биноклем, хоть с ружьём, но вот турели, способной выдержать отдачу от выстрела «Кроны», ставить не стали. Бронирование тоже – револьверную пулю метров с десяти остановит, а в упор и под прямым углом – уже далеко не всякую. Но затормозит и ослабит, так что вместо сквозного ранения и перелома кости будет разве что поверхностная рана и синяк, неприятно, но не смертельно. И при аварии, как ехидно подсказывает дед, все последствия придутся на того, с кем столкнёмся. От полицейского автомобиля взяли схему размещения креплений под оружие и прочее оснащение, от «Жабыча» – всё остальное, и в первую очередь, конечно, комфортный салон.

Сразу продумали, но «в железе» воплощать пока не стали «генеральский» вариант с двумя удобными креслами вместо заднего дивана, небольшим баром между ними, с холодильным отделением, обычным и с краником для кипятка, чтобы чаю попить. Ещё добавили перегородку за спинками передних сидений, позволяющую отделить «салон» от «кабины» и откидное сиденье вроде как для денщика или адъютанта на этой самой перегородке по центру салона, напротив бара, чтобы коленками в сидящее напротив начальство не упираться. Может, сделать такое к Новому году и отправить в качестве новогоднего подарка Его Высочеству Наследнику? Мой ДРА ему понравился, так что и этот вариант может прийтись ко двору. Хм. «Прийтись ко Двору» тогда уж, забавный каламбур получился.

Так вот, пока делали и обкатывали первый экземпляр, возникли споры о том, как лучше назвать получившийся аппарат. Тут и «Жабыч-2», и «Жабыч младший», и «Жаб Жабыч». Тут нашёлся буквоед с заявлением, что если предка зовут «Жабыч», то потомок будет «Жабыч Жабычевич». Но этот вариант, при всей его формальной верности, отвергли, мол, нормально такое название выговорить сможет разве что какой-нибудь житель Балкан, а для остальных оно превратится с тест на трезвость. Потом кто-то бросил вроде как абсурдную версию «Жабыч в квадрате», но она неожиданно прижилась, правда, редуцированная до просто «Квадрат». Или, ласково, «Квадрик». Дед внутри потешался, что у него в мире этим словом и так два совершенно разных устройства обзывали[1], что иногда создавало заметную путаницу, а тут в нашем – третий созрел. Так или иначе, и новинка понравилась, и название прижилось.

Запасных частей и агрегатов на складах у Козелевича почти впритык, но хватило на три «квадрика» – раз уж пошёл в серию, то это стало именем нарицательным, а не собственным. Второй отдали Старокомельскому, ибо негоже начальнику не иметь того, что есть у подчинённого. А третий я волевым решением отдал начальнику финансовой части моей гвардии, которого мне неожиданно присоветовал командир Червеньского гарнизона. Этот «начфин», как его обозвал дед, пока выглядит человеком серьёзным, Корпус на него ничего серьёзного не нарыл, Архип Сергеевич признал финансово грамотным, так что сейчас исполняет обязанности и свои, и за начальника финансовой службы будущей батареи, со временем посмотрим, какая из должностей за ним останется по итогу. Вот ему третий квадрик я и отдал, помня, сколько в своё время мотался по округе мой главный бухгалтер. И не ошибся: за неделю новый обрадованный владелец третьего квадрика уже успел дважды съездить на нём в Минск, один раз – в Борисов и ещё один раз – в Марьину Горку. От своего транспорта пока пребывает в восторге: мол, куда как удобнее, чем на поезде: и от расписания не зависишь, и пересадок не надо, и на месте тоже не приходиться ни пешком ходить, ни извозчика искать. Особенно с учётом того, что рулит не он сам, а выделенный из дружины шофёр. Завтра он, кстати, в Бобруйск собирается, точнее – в Доманово, где стоит мортирный дивизион, но и не только он.

Все эти размышления и воспоминания не помешали выполнить заход против ветра, посадить аппарат и вырулить к началу полосы, где возле ангара нас и ждал командир батареи. Ещё и успел показать ему из-за спины пропущенного вперёд гостя знак «предельное внимание» – набрались в Карпатах у пограничников беззвучных сигналов, иногда на самом деле полезными бывают.

– Позвольте, представлю вас друг другу. Нюськин, Леопольд Гаврилович, гвардии капитан от артиллерии в полузапасе, так сказать. Командир формируемой Отдельной самоходно-миномётной батареи, ранее – начальник артиллерийской части в моей родовой гвардии. И Бересклетов, Михаил Иванович, ныне – гвардии поручик, направленный к нам на должность начальника кадровой службы батареи.

Офицеры обменялись приветствиями и изучающими взглядами. Пока они «обнюхивались» (главное, дедовы выражения вслух не произносить, что далеко не всегда удаётся) а я произносил приличествующие случаю фразы насчёт будущей совместной работы, пара бойцов выгрузила из дельталёта вещи прилетевшего офицера и загрузила их в квадрик.

– Вынужден оставить вас, мне ещё за Иваном Антоновичем лететь. Леопольд Гаврилович, помогите новенькому разместиться и покажите, где тут у нас что находится и как всё устроено. Вы, Михаил Иванович, сегодня размещайтесь, устраивайтесь, знакомьтесь. Отдохните с дороги, в конце концов. Ближе к вечеру познакомлю вас с моим командиром родовой гвардии, и уже завтра все вместе приступите к работе, которой у нас не просто много, а очень много!

Отправив офицеров на экскурсию и обустройство, сам вернулся к дельталёту. Осталось только подождать, пока в ноги пассажирского сиденья загрузят чугунные грузы – и можно лететь. Перекусить бы ещё неплохо, но – не озаботился попросить привезти термос, самому домой ехать – много времени терять. Ничего, перетерплю – надеюсь, в Минске долго ждать не придётся, а если вдруг, то выберусь в город до ближайшей кофейни.

Набирая высоту, увидел в стороне какую-то точку в небе, приближающуюся к имению. Ещё через несколько минут увидел, что это пожарный дозор возвращается для пересменки. Если так пойдёт и дальше – придётся строить возле полосы вышку и сажать на неё диспетчера, чтобы избежать столкновений в воздухе и на земле. Тогда уж точно настоящий аэропорт получится! Но это я так, шучу – нет здесь такого количества летательных аппаратов, и не предвидится в ближайшие годы. Ближайшие лет тридцать, я думаю. Да и вопрос со связью между диспетчером и летательными аппаратами решать надо.

В Минск я прилетел, так уж совпало, минут через пятнадцать после рейсового дирижабля, но пока его «парковали», притягивая сперва к мачте, а потом к земле при помощи тросов и лебёдок – успел выйти на площадь перед аэровокзалом первым. И первым же выбрал извозчика, чтобы ехать в город, поскольку до Старокомельского дозвониться не удалось, значит, занят ещё. Иван Антонович перезвонил, когда я был буквально в квартале от криминалистической лаборатории. Так что поменял точку назначения на памятный ресторанчик, и его же адрес назвал командиру гвардии в качестве места встречи.

В ресторанчике меня в гвардейской форме узнали не сразу, но узнали, и, хоть я был готов и в состоянии оплатить и по «общему» меню, а не по тому, которое «для своих», попросили «не обижать». Сделал заказ на двоих и стал ждать еду и Старокомельского. Иван Антонович успел раньше, чем первое – а, может, подачу обеда придержали до прихода моего сотрапезника, как знать. Капитан (гвардии капитан, простите) выглядел уставшим, злым, но при этом, поразительным образом, довольным. Или злорадным? Сев за столик и окинув взглядом стоящие на нём мисочки с салатом и хлебом, а также кувшин морса, он сказал:

– Знаю, вы этого не любите, за рулём и вовсе не допускаете. Да и времени до заката ещё много, но мне сегодня не рулить, а вот нервы подлечить надо. Так что простите уж, но я кое-что добавлю к заказу.

И, подозвав официанта, заказал графинчик водки, граммов на двести, с одной рюмкой.

– Поверите, нет – первые полтора часа доказывал, что я – это я.

– У вас что, документов с собой не было⁈

– Были. Я не совсем верно выразился – голова уже не работает после общения с этими… Этими. О, а вот и лекарство! – Старокомельский налил мгновенно запотевшую рюмку и немедленно выпил, крякнув при этом. – Понимаю, что водка в жару, да на обед – это пошлость, но вот надо. Так вот, документы готовились на «капитана от инфантерии в запасе Старокомельского», а приехал за ними «лейб-гвардии капитан Старокомельский». И потребовалось доказать, что это не два разных Старокомельских, а один и тот же.

– Да уж. Знать бы – стоило взять копию Указа о производстве в чин.

– В том-то и дело, что я взял. Но даже с нею – то найти, кто может принять решение, для этого рассказать всё трём другим чиновникам с погонами, потом дождаться в очереди, потом опять объяснить и дождаться, пока он затребует и получит ещё какие-то бумаги…

Иван Антонович передёрнулся и налил вторую рюмку, под салатик.

– Пока не нагрелось. Нервы подняли так, что до сих пор вот тут вот комок какой-то. Так вот, потом меня хотел отправить недельки на две восвояси, пока они будут переделывать, заново подписывать и утверждать все документы. А могли бы и на месяц затянуть. Благо, мне в голову идея пришла: предложил напечатать справку, что капитан стал гвардии капитаном по Указу Государя номер такой-то от такого-то числа. Мол, дата производства в чин – после начала подготовки документов, то есть, они не виноваты. Идея понравилась, но потом ещё час её согласовывали, считали, сколько штук понадобится, чтобы подшить к каждому документу, потом их печатали в нужном количестве, затем подписывали и печатью скрепляли… Короче говоря, два с половиной часа убили на такую чушь, что сказать стыдно.

Рассказывал он то и дело прерываясь на салат и перемежая рассказ богатой мимикой, так что занял он больше времени чем нужно, чтобы этот рассказ прочитать. Как раз до того момента, как нам принесли первое. Налив третью рюмку под горячее и тем ополовинив графинчик, Иван Никанорович закусил холодничком и с облегчением выдохнул:

– Фух, отпускает. Ну вот же чернильные души, а? Готовы хоть год потратить на всякую чушь, сорвать любую работу, будь то хоть прямой приказ Императора, но будут в полной уверенности, что они правы и всё сделали верно, поскольку вся макулатура – в идеальном состоянии! А в каком состоянии дело – их вообще не волнует.

– С точки зрения диверсанта штабы делятся на свои и вражеские. Вражеские уничтожать можно и нужно, а свои, к сожалению, нельзя.

Дедова сомнительная шуточка попала на хорошо подготовленную почву и Старокомельский хохотал в буквальном смысле до слёз.

– Хоть я и сам сейчас вот-вот окажусь во главе своего собственного штаба, но шутка мне нравится. Иногда на самом деле хочется вместо очередного ответа на очередной циркуляр заслать туда пару кило тротила… Несмотря на всё понимание того, что штабы для нормальной работы армии просто необходимы. Если бы ещё они меньше усилий прилагали к нанесению вреда!

Рассказал и я о своих сегодняшних приключениях, главное оставив на обратную дорогу: уж в том, что в кабине дельталёта нас никто третий не услышит я мог быть уверен. Я имею в виду – свои подозрения о роде прежней службы нашего нового кадровика и его неофициальной роли в части. Иван Антонович слушал концовку рассказа про почтовое ведомство с большим удовольствием. Под конец только заметил:

– Хотел бы я иметь возможность позвонить министру, пусть не имперскому, а местного правительства. И попросить вежливо вернуть в колею кого-то из его подчинённых…

– А я вот не уверен, что правильно поступил. Могут сказать, что я, как маленький мальчик, побежал ябедничать старшим вместо того, чтобы решить вопрос самому.

– Глупости какие! Вот пытаться чужому подчинённому, из другого ведомства, приказы отдавать, которые тем более противоречат инструкциям, что он от своего начальства получил – это было бы глупостью. И уроном для авторитета, поскольку он бы вас спокойно послал, с той или иной степенью вежливости. А так – вы как раз и решили самостоятельно, но на своём уровне, не опускаясь до уровня мелкого клерка и базарной грызни с ним. Опять же, министру уважение высказали, попросив и дав возможность самому разобраться в своём ведомстве, не вынося сор из избы. Поверьте, он это оценит.

– Даже так? Не думал об этом, если честно.

– Именно так, возможность кулуарно решить вопрос, который при ином раскладе мог бы попасться на глаза Самого… Хоть поверьте, хоть проверьте, но местный министр почт сейчас будет считать себя в долгу перед вами.

– Ну, он может легко погасить его, быстро рассмотрев моё прошение.

В воздухе рассказал Старокомельскому о своих подозрениях насчёт начальника кадровой службы и его способности влезть под кожу. Тот согласился, что, разумеется, такое дело не могли оставить без присмотра со стороны надзирающих лиц, поскольку это их прямая обязанность – надзирать и присматривать. Но за предупреждение поблагодарил.

[1] Квадроцикл и квадрокоптер, если вдруг кто-то не вспомнил.

Глава 2

Ивану Антоновичу экскурсии проводить не требовалось, но кружок над окрестностями своих владений для плавного снижения нарезать пришлось: увлёкшись разговором, не уследил за высотой, тем более, что всё «на глаз». Тем временем плотные восходящие потоки, созданные наступившей после трёхдневных дождей жарой, изрядно подняли мой очень лёгкий аппарат, так что подошёл я к началу снижения напротив Шипуново не на четырёх, а где-то на шести сотнях метров, если не больше. Вообще же я сделал эрзац высотомера-угломера: нанёс на лобовом стекле риски, которые должны совпадать с видимой шириной полосы на разных высотах при заданном удалении, которое контролировал по наземным ориентирам через боковое окошко. Точность, конечно, плюс-минус трамвайная остановка, но лучше, чем ничего, и на самом деле помогает контролировать глиссаду.

А вообще – давно пора озаботиться нормальными приборами, хоть бы и купить предназначенные для установки на аэроплан. И авиагоризонт не в виде двух строительных уровней, показывающих горизонтальность по крену и тангажу. А я даже их недавно прикрутил, когда чуть было не попытался сесть на дамбу в Викентьевке с креном около десяти градусов – по наземному ориентиру ориентировался, который оказался, скажем так, не идеальным.

Загнал аппарат в ангар, откуда уже выкатили, пока я круги нарезал, моего «Жабыча» и поехал домой, подбросив заодно и Ивана Антоновича до имения. Дома меня встретили внезапно очень соскучившийся Ромка со своей зверюгой и мрачная Василиса. Потискав первого и отпустив его носиться дальше по дому в компании со второй, решил поговорить с третьей участницей «комитета по встрече».

– Вась, что случилось? Почему такая мрачная?

– Жабюка, гадина эдакая…

– Что, укусила⁈

– Нет. Не ловится! Три дня охотились, облазили вот вообще всё в радиусе триста метров от места поимки первой, под каждый камень, под каждую кочку заглянули! Нашли ещё два вида ящериц и жуткое насекомое, на медведку похожее. Плюс куча прочей насекомой сволочи и «старых» ящериц – и ни оной сволочной жабюки!

Я удержался от цитирования анекдота про рыбу-падлу, которая водится в каждом водоёме, но при этом никогда не ловится.

– Ну, начни описывать ящериц, если их ловить проще.

– Издеваешься, да? Там мало того, что уже одна работа готова и три в процессе – тема утверждена, всё. Поменять только через Учёный совет при ректоре и только по уважительной причине. И, нет, «не могу поймать новую» это не уважительная причина! Даже если докажу, что они вымерли, а я заспиртовала два последних экземпляра, всё равно, скажут, «изучайте на имеющихся материалах»!

– Слушай, может, она просто где-то в другом месте водится, а ты поймала тех, кого случайно занесло далеко от дома?

– Я тоже так думаю. Скорее всего, в болотах в верховьях Щучьей обитает, а Мурка вредная меня туда не пускает!

– Во-первых, не вредная, а заботливая, и правильно делает, что одну не пускает. Во-вторых, половодьем могло принести со стороны озера Верхнего по старице. Сама же говорила – животное скорее сухопутное, в обширном болоте ей неуютно будет. А вот в старице – там и кусты с насекомыми, и лес да луг с грызунами, и вода рядом бывает, в сезон так даже и много воды.

За разговором дошли до гостиной. Да, полутора часов не знаю, прошло ли, как мы со Старокомельским обедали, но чаю выпить хотелось сильно. Да и где-то же надо устроиться для разговора!

– Предлагаешь прогуляться за эту вашу черепаховую ферму к лесу?

– Тебе? Ни в коем случае!

– А…

– А вот в сопровождении гвардейцев – почему бы и нет. Мы все занялись формированием нового подразделения, а тем делом старые бойцы скучать начинают. Скучающий же солдат – неиссякаемый источник проблем и неприятностей, хорошо если не трагедий. Вот и совместим полезное с полезным: они отработают рейд по бездорожью и охрану важного лица, ты – поищешь свою животную. Только вот одну тебя отпускать всё рано не хочется.

– О приличиях переживаешь?

– И о них тоже. Но больше о том, чтобы ты бойцов на какую-нибудь авантюру не подбила. Кстати, у вас в универе не найдётся желающих по Изнанке прогуляться, с научно-познавательными целями?

– Нет, ты точно издеваешься. Да там драка начнётся, если клич кинуть! Особенно если сказать, что число мест ограничено. Главное отобрать тех, кому на самом деле полезно будет, и чтобы без боя.

– Такая поездка за полчаса не организуется, и за два дня тоже. Так что вызванивай своего Мамонта, чтобы присматривал и блюл приличия, и начинай отбор участников экспедиции. Можно будет, кстати, и речную организовать, на «Буруне», только модернизировать его немного. Пройти ещё раз вдоль берегов Верхнего и проверить, с севера в него одна река впадает, просто со сложным устьем, или две вместе. Заодно изучить, кто в озере живёт, от рыб до птиц в зарослях вдоль восточного берега. Найдутся желающие?

– Хватит, чтобы твой этот «Бурун» утопить перегрузом.

– Не преувеличивай. Тем более, тем бытовые условия будут хуже, чем на суше: кают мало, и они маленькие, а жилые модули грузить на палубу тоже некуда.

– Юра, там и при необходимости жизни в палатках немало желающих набежит, в если в таких условиях, как в колонне Лопухина, что давно уже притча во языцех…

– Кстати, о пользе. С преодолением барьеров проблем нет? Может, у кого-то из знакомых?

– Не, первый курс, надо было всего-то единичку набрать, с этим все справились. И давно уже. Вот «троечку» брать будет труднее.

– Если что – змееруков на первом уровне на всех хватит, и ещё останется. Мои сокурсники когда-то ещё и подзаработали на этом, сбывая трофеи. По нескольку сотен рублей увезли чистой прибыли – за две недели-то! Неплохая прибавка к взятому второму барьеру, да?

– Буду иметь в виду. Хотя таким, как я – адептам Жизни то есть, охота не лучший способ набора уровня. Мне бы лучше с Оксаной твоей в теплицах поработать.

– Кто бы спорил. Но там надо будет работать пару месяцев, день в день, до изнеможения. А кто в это время учиться будет? Охота быстрее, тем более, что можешь договориться, что будешь только свежевать добычу, в смысле – макры вынимать.

– Я подумаю. Это где-то в середине зимы понятно будет, надо или нет, и кому нужнее.

Остаток дня посвятил разгребанию бумаг, которых оказалось не так много, как боялся, и своей семье. Например, ещё раз обсудили поездку Ульяны в Викентьевку – до осени она собираться будет, что ли? Пошевелил немного это болото.

Наутро планы заняться работой с личным составом вместе со Старокомельским, Нюськиным и новым специалистом по кадрам, Бересклетовым, пришлось отложить, отправив этих троих разбираться без меня. А всё просто: утром позвонили с вокзала в Смолевичах и сказали забирать свой груз, раз уж он помечен как срочный. Что за груз⁈ Нет, я кое-что заказывал, но безо всякой срочности, и оно вроде как ещё не должно прийти. Решил уточнить, что именно пришло, спросил:

– Там груза много? Грузовика на полторы тонны хватит, или пятитонный понадобится?

– Шутите? Тут двадцать вагонов!

– Сколько⁈

Я такого заказа точно не делал нигде, управляющие мои, которых я всех обзвонил срочным порядком – тоже. И это становилось не только интересным, но и пугающим, так что допил одним глотком остывший кофе и, прихватив с собой пару бойцов на роль вестовых, поехал на «Жабенвагене» в Смолевичи.

На вокзале сперва ничего не было понятно: восемнадцать платформ, на каждой – два больших ящика, и два товарных вагона нового образца, которые побольше, на двадцать тонн. Потом стало понятно, что это – по документам в каждом ящике лежал разобранный грузовик Кротовского, а в вагонах – запасные колёса к ним и даже тяговые двигатели отдельно, для изготовления трёхосников, при том, что мне их продавать не в составе грузовиков отказывались категорически. Но совсем непонятно было, откуда всё это богатство и за чей счёт «банкет». А потом, на словах «за чей счёт», в голове что-то щёлкнуло, и я изо всех сил кааак понял! Но для гарантии правильности понимания набрал номер Прокречетова…

Да, это были заказанные Канцелярией Его Величества материалы для обеспечения производства материальной части будущего подразделения. А предупредить слабо было? Что, если бы я не поехал разбираться, а просто отправил обратно то, что сам не заказывал, а?

Но хорошо то, что хорошо кончается, а чтобы эта история кончилась хорошо пришлось весь день потратить на то, чтобы организовать вывоз имущества и его размещение в имении. Трёхосные грузовики освободили от имевшихся на них модулей и оснастили платформами. И оказалось, что этих самых платформ у нас всего ничего, только шесть штук – ну, не нужно было больше, их и не делали. Попытались привязать ящик на «голое» шасси, но получилось откровенно гадостно, так что шести платформам пришлось сделать по шесть рейсов, которые заняли практически весь световой день. А завтра всё это начинать распаковывать и перерабатывать! Черновой план производства уже был, теперь предстояло превратить его в чистовой и разгрести площадку за неделю. Ну, или обустроить временный склад, потому как должны будут прибыть ещё двадцать грузовиков – тех, что заказывал уже я сам. Пожалуй, удастся не грабить гвардию на передвижные казармы совсем уж подчистую.

Как можно понять без дополнительных пояснений, следующая неделя оказалась полностью съедена производством и возникающими на нём вопросами. Всё же как ни отрабатывай технологию, а с магией всё намного проще получается – если, конечно, ты маг метала достаточных силы и опыта. Сейчас я, пожалуй, и силовые балки несущей рамы смог бы хоть изменять, хоть делать из любого сырья, вплоть до листового металла, причём довольно легко. Но заказывать на заводе и потом лишь доводить их до ума, убирая, как дед выразился, «грехи и огрехи». И стёкла я научился делать большие, красиво изогнутые и, самое главное, одинаковые! Ну, или почти одинаковые, однако гарантированно прочные и без всяких посторонних включений.

Вот тоже интересно: стекло сразу откликнулось на мою магию Кристалла, хоть является аморфным веществом и вообще нигде ни разу не кристалл, как и янтарь, но против эгрегора не попрёшь. Из-за этого и стекло, и янтарь изначально по всем справочникам идут, как относящиеся к магии Кристалла. Зато обсидиан, который по сути вулканическое стекло, поддаваться отказался напрочь, а ведь был с моей точки зрения идеальным мостиком от Кристалла к Тверди или Камню. Слюда – та откликнулась сразу, прямо «как родная», по определению всё того же деда. Песок вёл себя двояко: любая отдельная песчинка, если не пыль, а достаточно крупная, охотно признавала себя кристалликом. Две, три песчинки – не вопрос. Но потом в какой-то момент, каждый раз разный, он словно спохватывается: ой, я же эта, как её, Твердь, во! Или, в крайнем случае, Камень! Точнее, как я подозреваю, это я сам, моё подсознание в частности, спохватывается. Короче, с горстью песка сделать пока ничего не получается. А вот с гранитом, как с конгломератом мелкокристаллическим работать худо-бедно получается, к моему собственному удивлению, которое при этом совсем не мешает. Возможно, благодаря тому, что я давно убедил себя: гранит – это такая слипшаяся друза кристаллов, наподобие вывернутой наизнанку жеоды, только без самой жеоды. Сработало. Нет, порой магия выкидывает такие коленца, что сразу понимаешь: логикой тут и не пахнет. И древние люди, закладывавшие основы того самого эгрегора, думали или не головой, или она у них на каком-то особом топливе работала.

За всеми этими производственными хлопотами едва не забыл озадачить Старокомельского грядущими учениями на Изнанке, призванными развеять скуку гвардейцев. Опытный Иван Антонович при известии, что придётся охранять шайку учёных, готовых не колеблясь влезть туда, куда голова не пролазит если это грозит хоть каким-то открытием, стал грустным. Нет, он и до этого после половины дня разгребания личных дел добровольцев и бесед с некоторыми из них радостью на лице не блистал, а тут вообще загрустил. И ведь залётчиков туда не отправишь в наказание, потому как если оплошают… Осталось дождаться Васю со списком желающих и планируемых сроков, а также прочих «хотелок», после чего привести их в человеческий вид (по объёму желаний прежде всего), согласовать и приступить к выполнению.

Ещё на неделе пришлось выкроить день на то, чтобы слетать в Минск, в проектное бюро – раз уж решил строить будущий военный городок по единому архитектурному плану, то этот самый план следовало заказать. Единственно что мешало заказать ранее, так это молчание столицы по поводу моего пожелания насчёт подарка от Государя. Я уж начал переживать, не перегнул ли палку, всё же заявленная стоимость купола – ого, какая. И собирался позвонить, сказать, что согласен на меньший. Проблема, помимо возможного недовольства Государя, была в следующем: заказывать проект для Изнанки, с учётом купола, или для Лица? Да, можно заказать изнаночный вариант, а потом, если что, воспроизвести его на Лице мира по принципу «то же самое, но без купола», эта идея в один и тот же день пришла в голову мне, Нюськину и Вишенкову. Но чуть позже дошло: геодезическая привязка слетит, рельеф местности и гидрология разные и, чтобы не влететь на сюрпризы в виде неожиданных проблем, проект придётся переделывать. Заказать два, или даже три, в расчёте на разные купола? Помимо лишних денег, которые мне не лишние совсем, а Министерство Двора вряд ли станет оплачивать подобные изыскания, это потребует лишних затрат времени, а уж это безусловно лишнее, поскольку срок поставлен, и потому время – единственный ресурс, которого не получится ни докупить, ни доработать. И который тратится даже если ничего не делать.

Я бы даже сказал, что особенно быстро оно тратится именно если ничего не делать. Ну, а поскольку городок в любом случае сам себя не построит, пришлось лететь. Решил: в Минске свяжусь с секретарём Его Величества, попробую осторожно узнать судьбу моего желания, и там буду решать, заказывать один проект или сразу два.

Семён Аркадьевич, как знал и ждал, позвонил мне через пятнадцать минут после взлёта, стоило только набрать высоту и лечь на курс. Пришлось зажимать ручку управления коленями и отвечать на звонок, при этом уже привычно думая, что надо уже наконец соорудить хоть какую-то пародию на автопилот, и одновременно радуясь, что поставил ручку, а не трапецию. И тому, что после принятия вызова дальше можно держать аппарат одной рукой, вернув вторую на рычаг.

Оказалось, что Государь одобрил моё желание! Правда, в процессе Его Императорское Величество изволили поименовать меня поросёнком. И нет, не за жадность. Цитирую, со слов Прокречетова:

– Пётр Алексеевич прочитал, подумал, а потом говорит: «Вот поросёнок! Выкрутился таки! И мелочью это не назовёшь, и не ерунда какая. И вроде как для себя. А на самом деле – для выполнения служебных обязанностей потратит. Ну, не свинтус, а?»

– Я опасался, что он меня как-то обзывать будет, но думал, что это будет из-за жадности: ценник указан ого какой, и ответа долго не было.