Текст книги "Рысюхин, вы семнадцать офицеров себе нашли? (СИ)"

Автор книги: Котус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Вот только дело в том, что двойня у магов даже среднего уровня силы – довольно редкое явление. Если бы у меня был уровень пять – стало бы просто редким, без «довольно», а будь и Мурка за третьим барьером Силы – очень редким. И потому за двойняшек надо отдариваться особо, и не просто «того же самого в два раза больше»! А у меня на руках – один комплект подарков за одного ребёнка! И что-то выдумать, мало того, придумку реализовать, надо до вечера. Вот это – подстава, как выражается дед, настоящая, взрослая, в полный рост! И, главное, обе красавицы про этот обычай тоже знают! Просто потому, что буквально все знают и следуют, кто-то может отдариться тремя рублями и курицей, уж что может себе позволить, или букетом цветов и штофом вина, что по цене недалеко ушло, но выглядит более «культурно». Но, в любом случае, забрать роженицу с ребёнком, ограничившись оплатой услуг на кассе считается не просто моветоном, но настоящим вызовом обществу, посягательством на устои и очень, очень плохой приметой. Даже среди тех, кто в приметы не верит. Сделать подарок «не по чину» или не соответствующий поводу – немногим лучше. Так что, если эти две заговорщицы не заготовили что-то правильное и достойное, для вручения от моего имени…

В итоге остаток дня вместо того, чтобы радоваться прибавлению в семействе, отмечать это дело с друзьями и выдумывать имена малышам – я судорожно пытался придумать и изготовить (покупать просто некогда) что-то правильное. Причём оружие дарить категорически нельзя, никакое, ни в каком виде и ни под каким предлогом! Даже если будет вино в бутылке, стилизованной под саблю, например. Что, согласитесь, резко сужает репертуар, в рамках которого могу оперировать. Нет, простым «по заднице» мои супруги на сей раз не отделаются, это я вам точно говорю!

[1] Да, родом из КНДР. В переводе – идеология опоры исключительно на собственные силы и возможности.

Глава 23

Проблема с подарками разрешилась несколько быстрее и проще, чем я опасался – благодаря кустарям с Изнанки и житейской мудрости доктора Сверчаковского. Я как раз выбрался из мастерской, где готовил подарок для главврача, который считается вообще-то «для больницы», но… Ладно, не об этом речь. Аркадий Игоревич улучил момент, когда рядом не было никого, включая прислугу, и попросил минутку на разговор.

– Я полагаю, двойня стала для вас сюрпризом?

– Да уж…

– И вы, я так понимаю, сейчас стали жертвой традиций, срочно готовя новые, более солидные, подарки? Простите за некоторую бесцеремонность…

– Да что там, всё довольно очевидно. Надеюсь только, сведения об этом не разойдутся по округе, – я не удержался и тяжко вздохнул.

– От моей бригады – не разойдутся точно. Так вот, Юрий Викентьевич. Вы только не обижайтесь, очень вас прошу, но мы с Серафимой Игнатьевной, в силу возраста и профессии, люди достаточно циничные. Некоторых даже коробит, с другой стороны – иногда можем позволить себе говорить прямо.

– Постараюсь не обижаться, – ответил я, немного напрягаясь внутренне.

– Видите ли, опять же, в силу возраста и длительности стажа… У нас всякого рода «памятных подарков» накопилось уже… Накопилось, да. Так что мы, если уж вы намерены следовать традициям, предпочли бы деньгами, уж простите за приземлённость.

– Вы не представляете, как мне сейчас облегчили жизнь! Но совсем без сувениров вы всё-таки от меня не уйдёте – люди не поймут.

В общем, обошлось тем, что готовил изначально, плюс увеличенная сумма наличных, которые передал не в пошлом конверте, или, ещё хлеще, перетянув аптечной резинкой, а в шкатулке из изнаночной древесины – того самого хмыза. Честно говоря – не понимаю, как мастера умудряются делать те же шкатулки, коробочки и прочие поделки шириной больше, чем диаметр ствола без видимых глазу швов и стыков. И безо всякой магии, что характерно.

Хотя немного магии я добавил: по моему заказу мастера инкрустировали по углам по небольшому цитрину, ещё один – на стуке корпуса и крышки, в него я внедрил простейший артефактный замок. Нет, я не стал артефактором, это вообще из курса Академии, как уже говорил – простейшая, но достаточно эффектная и эффективная поделка. Во всяком случае, взломать его будет труднее, чем сломать крышку, а большая надёжность в принципе бесполезна. Ну, и «Малый дегустационный набор» каждому, вспоминая шутку о том, что «доктор цветы и конфеты не пьёт».

Медсёстрам примерно то же самое, только шкатулки чуть попроще, с единственным камешком-замком, суммы в них поменьше и набор в корзинке скромнее – всё в соответствии с субординацией.

Спросите, откуда цитринов набрал? А это спасибо опять же артельщикам: три дня назад нашли жеоду размером с небольшой кочан капусты (дед сказал «как среднее помело, которое фрукт, а не веник») с этими камнями и, вспомнив, что это вроде как теперь мой родовой камень, принесли мне на продажу. Я решил пожертвовать находкой, сделав из ней светильник в подарок больнице, а кристаллы с вырезанного фрагмента как раз и пошли на шкатулки, даже немного осталось.

В несколько самых крупных кристаллов внедрил вообще самое первое изученное для этого заклинание светильника с регулировкой мощности, остальные кристаллы стали небольшими по объёму накопителями энергии, плюс я внедрил под них огранённый под накопитель макр из кенгуранчика, уж чего-чего, а этого добра хватало. Поместил всё это дело в карданный подвес – то есть, три стальных кольца с парными, диаметрально разнесёнными шарнирами, которые позволяли направить луч света вообще в любую сторону, или даже позволить ему свободно вращаться, если зажимы в подвесе ослабить и толкнуть. Установил всё это на массивную, но ажурную латунную подставку – и пожалуйста: родовой камень, оба родовых металла, сразу видно, не первая попавшаяся безделушка с базара, а специально сделанная вещь.

Пришлось только съездить к строящемуся мосту, где пребывали все мои маги камня, чтобы аккуратно обработать окно в жеоду и закрепить её на подвесе. Ну, ещё немного почистить каменюку снаружи, да вывести на неё органы управления, так сказать: переключатель «ночник-лампа», регулятор яркости с выключателем и контакт для восполнения энергии в накопителях. Хотя там, благодаря общему количеству накопителей, её хватит не меньше, чем на полгода непрерывной работы в режиме лампы на максимальной яркости.

Также главврачу отправится кабинетный бар в виде бочонка «с сюрпризами» и некая сумма денег – вот она уже точно должна пойти на больницу, а не в личный бюджет чиновника, так что туда пришлось положить даже больше, чем любому из докторов.

А вообще, я за этими хлопотами чуть было не забыл об их причине! У меня сразу двое детей появилось! Не один или одна, как я ждал, а сразу двое! Меня к ним пустили совсем ненадолго, только посмотреть на две одинаковые мордашки в пелёнках, даже не скажешь, кто из них кто. И дело даже не в том, что они двойняшки, в таком возрасте, по-моему, дети вообще не отличаются друг от друга, но жёнам я этого говорить не буду, во избежание: они уже пытаются выяснить, кто на кого похож и чем.

И, да, Ульяна после отъезда врачей по заднице получила, в том числе и в буквальном смысле слова. Несмотря на то, что прямо с порога начала каяться. Правда, как-то очень уж быстро и плавно, практически незаметно, это перешло в «подуть на больное», потом в «поцеловать, и вот тут ещё», потом… В общем, если это и было наказание, то очень странное какое-то. Да уж – сели на шею и лапки свесили, засранки. И ничего с этим не поделаешь: люблю я их, что ли? Несмотря на всю вреднючесть. Так что только умиляюсь тем, какие милые эти самые свисающие лапки.

Нет, ну я понимаю, у Маши её состояние на голову сильно влияет, но Ульяна-то! Не инфекционное же, право слово, воздействие, а гормональное, оно по воздуху не передаётся!

«Знаешь, у женщин, что долго вместе живут, даже циклы со временем синхронизируются, не говоря уж о микрофлоре и прочем. Видимо, и заскоки синхронизируются тоже».

«Не тоже, а в первую очередь, похоже».

На этом воспитательная работа и сошла, по сути, на нет, если не считать такого же покаянного визита Мурки через два дня. Точнее, через две ночи.

А ещё буквально на следующий день приехала тёща, Екатерина Сергеевна – посмотреть на новую пару внуков, помочь дочке и просто понянчиться с близняшками.

Ну и, разумеется, вновь закрутился вихрь психоза по поводу имён. Да, заранее продумывали варианты и для девочки, и для мальчика, но, как мне было заявлено в три голоса сразу: «двойняшки – это другое». Особый, мол, случай, потому и имена должны быть не лишь бы какие, а «сочетающиеся». На просьбу дать критерии этой самой сочетаемости только рукой махнули. Точнее – руками. И понеслась…

Хорошо, что от идеи «парных» имён с трудом, но удалось отговорить. Это где оба Саши, например, только один – Александр, а другая – Александра.

– Маш, ну ты подумай. Звать всё равно будешь «Саша», причём обоих. И на твой зов в лучшем случае прибегут оба, а скорее всего – никто, каждый решит, что зовут другого. И люди скажут, что совсем у нас фантазия кончилась, два имени придумать не смогли.

Вот аргумент насчёт «люди скажут», который мне казался вообще ерундой какой-то, и который я использовал только по дедову настоянию, сработал лучше всех остальных. На третий день дед предложил, наконец, свой вариант. Нет, он и до этого «предлагал», но исключительно в жанре «я тут угораю», я их даже вслух не произносил. Например, Филимон и Евламния. Или Панас и Параша. Или Евдоким и Евдокия – это ещё из более-менее приличного, хоть и кондово-простонародного. А вот сейчас, внезапно, предложил довольно интересный вариант:

«А назовите их Александр и Софья».

«И что здесь с чем сочетается?»

«Не тупи! Соня и Саня же! Сладкая парочка!»

То ли домашние уже слишком устали к этому моменту от перебора вариантов, то ли не восприняли всерьёз, но самое главное – никаких внятных возражений я не услышал, а потому предпочёл воспринять это как согласие. И наутро, быстренько, пока никто в моём присутствии не поднял вновь эту тему, собрался и полетел в Минск, выписывать документы на новорождённых. Полетел, увы, в переносном смысле – висящие на высоте от силы в сотню метров, а скорее и ниже того, сплошные, серые, толстые и непробиваемые с виду тучи исключали возможность полёта физического напрочь. Во всяком случае – на имеющейся технике и с имеющимися, с позволения сказать, приборами. Так что – только «Жабыч», только хардкор. Хотя, по сравнению с пролёткой – барство и сибаритство, особенно по характерной для второй декады ноября погоде. Разве что ехать пришлось в направлении на Червень, поскольку на Смолевичском тракте после осенних дождей уже раскинула свои гостеприимные объятия ловчая лужа, та, что между Заказинцем и Черницей. Нет, возможно, через неё уже можно было попробовать продраться, в расчёте на то, что подморозило и подсушило, но мои грузовики пока поодиночке там ездить не рисковали, только с имеющим лебёдку напарником, во избежание. Видят боги, рано или поздно я всё-таки приведу этот несчастный километр дороги в приличное состояние, и пусть меня потом штрафуют за самовольное строительство, бесконечные объезды и поломки всё равно обходятся дороже!

Вернувшись из Минска, я застал семейство в полном душевном согласии, сошедшимися на варианте Леонид и Леонтия, Лёня и Тия в качестве детских имён. И тут я, с документами. На Соню и Саню. Короче говоря, на меня все поголовно обиделись, кое-кто даже изволил выразить сомнения в том, люблю ли я эту самую «кое-кту», и в итоге подвергли обструкции. Ну, обструкция так обструкция, дня три подуются и успокоятся, проходили уже это. А вот если начать пытаться как-то «помириться» или «договориться» – то всё затянется как минимум на неделю и потребует несоизмеримо больше сил и нервов. Так что пусть оно само отбурлит и отстоится, а я пока своими делами займусь.

Кстати, о делах. Ягодный сезон на Изнанке сошёл на нет, мясную ягоду ещё можно было найти, но позднюю, в тех местах, где она зреет попозже. То есть, надо день колесить по Изнанке, чтобы набрать в итоге ведро ягод, если повезёт – два. Так что я официально сезон завершил и перестал нанимать сборщиков, не отказываясь при этом выкупать урожай у продолжающих охоту за ягодой сборщиков. Причём вблизи от Форта всё уже было выбрано чуть ли не «под пылесос», так что те немногие, кто всё ещё надеялся заработать на мясной ягоде совершали свои набеги из Панцирного или уходили с ночёвкой на юг, ближе к слиянию Умбры и Щучьей. Там, на юге, этой ягоды было больше, но добираться очень уж неудобно, хоть ты ставь ещё один опорный острог, но на одних ягодах он окупаться будет долго, а больше там ничего нет. Может, конечно, просто не найдено, но вряд ли – и так очень уж много чего нашлось на моей Изнанке. Урожай в целом в этом году получился хороший, даже не знаю, за счёт чего в первую очередь, за счёт хорошей урожайности или за счёт организации процесса и количества сборщиков.

Ну, и плантации себя показали, правда, расходы по их обустройству отобьются хорошо, если в следующем году. Тем не менее, как только сбор ягод закончился – тут же начались работы по пересадке. Не знаю, можно ли так делать вообще, но у нас тут маг природы, так что приживётся всё то, что должно, и только оно.

Ну, и вновь нашлись те, кто проявили активность, причём порадовали результатом. Артель собралась не совсем обычная: в кои-то веки несколько мелких шляхтичей, по большей части младших сыновей в семьях и разбавивших их молодых однодворцев, смогли спокойно договориться о старшинстве и не разругаться в первые же три дня. Их неоспоримым преимуществом было то, что все имели родовые перстни, значительно повышавшие автономность всей артели: защита от излучения Изнанки на неделю минимум без дополнительных амулетов и расходов, уже дорогого стоит, а в этой артели не было никого, кто не смог бы пробыть вне куполов меньше десяти дней.

И парни решили этим своим преимуществом воспользоваться. Они провели изучение истории и сделали вполне очевидный вывод: лучше всех зарабатывают те, кто первыми освоили те или иные территории. Даже если это были болотины посреди истоптанного луга. Ну, а дальше взяли карту Изнанки, вылезли на крышу Форта и сделали простой вывод: в относительной близости от входа на Изнанку осталось две не исследованных территории: лес и заливные луга за Умброй. При этом лес выглядит гораздо привлекательнее: и добраться проще, особенно если выбрать базой Панцирный, и самих их всех вполне можно считать лесными жителями.

Артельщики не собирались конкурировать со сборщиками грибов, именуемых в просторечии «шишками жизни», о чём тех сразу же предупредили, просто чтобы не конфликтовать раньше времени. Они решили идти вглубь леса «змейкой», оставляя зарубки, чтобы не заблудиться и собирать по дороге всё, что покажется интересным – то есть, всё, что ещё не было проверено и сочтено малоценным или бесполезным. А главной целью поставили себе найти места, где растёт так называемая «можжевеловая ёлка» – заведомо ценное сырьё, да ещё для дорогих изделий, которое, к тому же, в явном дефиците. Даже если просто продавать брёвна местным столярам, уже можно заработать неплохо. Если же продавать экзотическую изнаночную древесину дальше, да ещё в хоть сколько-то обработанном виде – то ещё больше.

И, надо сказать, у них это удалось! Причём нашли по запаху, но не сразу. Как объясняли со смехом сами артельщики: привыкли, что дерево это диаметром ствола сантиметров пятнадцать и высотой чуть выше стрехи двускатной крыши одноэтажного дома.

– Чуем, – говорит, – пахнет, пахнет этой самой ёлкой! Сильно пахнет, едрит её. А ёлок вокруг нет! И только потом дошло, что эти вот стволы в полтора обхвата – это и есть та самая ёлка! Ещё ножом поковыряли, чтобы убедиться – она, зараза! Только через кору проковырялись – чуть запахом с ног не снесло!

Эти артельщики отыскали в итоге и более молодые деревья, даже, чтобы доказать свой успех или из принципа, не знаю, притащили одно пятиметровое бревно! Сперва волокли его за комель с частично обрубленными ветками, остаток выступал волокушей, потом на опушке очистили и до Панцирного несли уже на руках, а там арендовали автомобиль.

– Всё это интересно и познавательно, господа, но при чём здесь я? Хотите получить официальное разрешение на вырубку этого вида деревьев? Если представите хоть какое-то доказательство того, что их в лесу много – всех богов ради! Ну, или можете высадить десяток саженцев в тех местах, где эти деревья находили раньше.

– Насчёт саженцев – мы и сами думали, что-то типа плантации сделать, как у вас, ваша милость, с ягодами. В более удобном для добычи месте. Но мы к вам насчёт вывоза брёвен. Хотели бы купить у вас в рассрочку грузовик для этого. Или попросить вас, ваша милость, если это вас не обидит, войти в долю, как к рыбакам с судном.

Я задумался. Тут явно нужен трёхосный грузовик и обязательно с лебёдкой. Даже если поставить три двигателя с моей модернизацией, что даст суммарную мощность девяносто лошадиных сил, этого может оказаться недостаточно. Даже почти наверняка окажется, особенно на обратном пути с полной загрузкой. Так что…

– Вы же отдаёте себе отчёт, что одним грузовиком дело не обойдётся? Он просто не пройдёт по лесу, потребуется как минимум расчистить просеку, убрать колдобины, валуны и колоды, засыпать хотя бы самые глубокие ямы… И на делянке потребуется если не полноценный трелёвочный трактор, то, как минимум, какие-то средства механизации. Хотя, конечно, можете и дальше пытаться кантовать стволы при помощи жердей и таскать их вручную…

Артельщики начали вздыхать и переглядываться.

– Я, знаете ли, в принципе не против изготовить лесовоз с лебёдкой для облегчения погрузки и для таскания брёвен, но вы же его угробите на полном бездорожье, рано или поздно, и, скорее, рано. Разве что вы будете доезжать на грузовике до опушки, где оставлять его до своего возвращения с бревном.

– Мы можем, ваша милость, использовать грузовик для вывоза брёвен, которые будем валить при прокладке просеки. Плюс его лебёдку – для корчевания пней и вытаскивания валунов и валежника. А ещё можно подвозить на грузовике инструменты, продукты и прочее. Это позволит и ускорить расчистку пути к делянке, и снизить расходы.

– Разумно. Вот только обычная древесина, пусть и изнаночная, стоит немного. Доход, пока не доберётесь до делянки, обещает быть незначительным. Я попрошу специалистов помочь с расчётами и сообщу вам результат позже. Но в целом мне нравится активность на Изнанке и то, что вы изучаете новые территории. Это надо стимулировать. Так что – будем считать.

– Спасибо, ваша милость. Вы только учтите в расчётах, что даже из одной большой ёлки можно сделать много чего. Хоть цельный гроб выдолбить, и не один, хоть лодку.

– Ну, лодку делать из премиальной изнаночной древесины с сильным запахом – это зверство. А вот насчёт гробов со встроенным источником приятного аромата, это идея интересная и неожиданная! Такое, пожалуй, будет пользоваться спросом в кругу как богатых мещан, так и аристократов. Молодцы, хорошая фантазия!

– Рады стараться, ваша милость!

Глава 24

Разумеется, лесовоз артельщикам сделали – как уже говорил, развитие Изнанки и хозяйства в целом в приоритете. Разве что лесопилку свою ставить не будем, отвезём к Клёнову: и хлопот меньше, и соседа не будем пугать угрозой конкуренции. И его мастера найдут применение даже обрезкам, а куда девать ароматные опилки – даже у меня уже есть полдюжины идей. И, нет, варианта «для копчения» там нет, всё же химический состав там довольно свирепый. Кстати, и гроб целиком из этого дерева изготавливать не стоит – участники церемонии ошалеют от запаха. Вот отделку выполнить, пару-тройку реек, или подушку с опилками, включая опилки можжевёлки…

В артель я входить не стал, излишне это. Чтобы соблюсти приличия лесовоз изготовили вроде как для моей лесопилки в Викентьевке, а потом передали артельщикам «временно» в аренду с правом выкупа. Ну, а поскольку я понимал, что в ближайшие месяцы платить новичкам будет просто нечем, то на первых порах лесовоз передали им «на испытания», в качестве оплаты должны будут идти отчёты об этих самых испытаниях. Все, разумеется, поняли, что это своего рода подарок и меценатство, также поняли и причину, так что кривотолков не возникло.

Плюс я выкупил все ветки с первого бревна, включая те, что обычно идут на выброс. Это тоже восприняли как своего рода субсидию, но нет: я пропустил их через специально переделанную дробилку, способную обрабатывать даже самые тонкие веточки, и получил три больших мешка мелкой мульчи, а также пять мешков – более крупной[1]. И я найду им применение, уж поверьте!

И все эти сложные телодвижения только для того, чтобы никто не мог сказать, что титулованный аристократ работает на более низких по положению лиц! При том, что именно работающие или служащие на какой-либо должности дети аристократов, в том числе и имеющие свой собственный титул, я имею в виду настоящий, а не «титул вежливости», давно воспринимаются нормально. Не только в казённых заведениях, служба в которых считается службой на Императора, но и на вполне себе частных заводах. Вон, только среди управляющих частных железных дорог было не то два, не то три барона, когда-то интересовался, но подробности забыл. Которые подчинялись собранию акционеров, где заправляли, как правило, купцы. И – ничего, всё нормально, но это, видите ли, другое. Ладно ещё, что артельщики все дворяне, так что удалось ограничиться минимально необходимой «маскировкой», чуть ли не нарочито небрежной.

С другой стороны – всем нужно знать своё место, и не позволять себе принизить, пусть даже только в чьих-то глазах и незначительно, иначе вся пирамида государственного устройства перекосится и превратится в пёс знает что. А пирамида, знаете ли, едва ли не самая устойчивая фигура. Дед, правда, бухтит и возмущается порой из-за несправедливости, на его взгляд, устройства нашего общества. Но, с другой стороны, всё то, что он рассказывает про другие варианты всё равно при ближайшем рассмотрении сводится к пирамиде, поскольку необходимость единоначалия и сам дед не отрицает. Разве что только про какую-то «прямую демократию» пытался что-то рассказывать, но сам запутался и признался, что в его мире тоже никто так и не придумал, как её реализовать на практике и как обеспечить её сохранность, предотвратив превращения во что-то иное, скорее всего – не самое приятное. Так что записываем в пустопорожние мечтания, которые сам дед именует утопиями.

Тёща на сей раз гостила только десять дней, потом уехала домой, какие-то там дела образовались вроде бы. Ну, и ладно: отношения с ней вроде как наладились более-менее, но вот именно чтобы их не испортить невзначай – поддерживать лучше на расстоянии. Плюс количество странных идей у жены, как показала практика, в отрыве от мамы снижается кратно. Это само по себе забавно: мобилеты давно есть у обеих, общаться могут, в принципе, почти так же, как и если бы жили меньше, а вот поди ж ты! Или всё-таки нет критической массы разговоров, или какие-то феромоны тёща выделяет, которые дистанционно не действуют.

Я же после отъезда тёщи улучил момент и встретился для беседы с нашей нянькой. Первые пару минут пришлось потратить на то, чтобы успокоить женщину, убедить, что у меня к ней никаких претензий нет, даже наоборот.

– Так вот, пани Зося, зачем я вас позвал…

– Ой, извините, ваша милость, не надо меня так называть, пожалуйста, я смущаюсь. Ну, какая из меня пани⁈ Простите, что перебила, ваша милость.

– Ладно, так и быть, хотя мне такое обращение кажется уместной по отношению к той, кому доверяю своих детей, их здоровье и во многом – воспитание. Но – пусть, если вас смущает. И прекращайте уже титуловать через слово, как всё равно чужие люди!

Я при этом не играл и не пытался что-то там изображать. Просто для бабушки главным и едва ли не единственным фактором был формальный статус собеседника, а всё остальное если и учитывалось, то в пятую очередь, а у меня главное различие проходило по линии «свои-чужие». И к своим, пусть слугам, я вполне считал допустимым относиться не хуже, чем к чужим дворянским отпрыскам. Высказать уважение тем же тётке Ядвиге или Семёнычу для меня не сложно и не зазорно ни в коем случае, другое дело те же горничные в гостиницах, которых этикет предписывает просто не замечать. Или вот няньку своих детей на «вы» называть, хоть к простолюдинам для меня положено обращаться на «ты». И за своё стол при необходимости пригласить, чего бабушка не одобрила бы и не приняла категорически.

– Хорошо, Юрий Викентьевич!

– Так вот, Зоя… – посмотрев на няньку, я от отчества воздержался, а то опять смущаться начнёт и так мы до дела только к вечеру доберёмся. – Мы вас нанимали для помощи в уходе за моим старшим сыном. Потом на вас же взвалили, как должное, ещё и Катюшу, удвоив объём работы, тогда как по деньгам…

Я сделал небольшую паузу, которой тут же воспользовалась собеседница:

– По деньгам меня Мария Васильевна тоже не обидела, прибавку дала. Да и потом – мы тут с детьми на всём, считай, готовом живём, как баре, я так и готовить разучусь.

– А то я не знаю, как вы кухаркам помогаете. Ладно-ладно, сделаем вид, что это для поддержания навыков. Так вот, сейчас количество работы с детьми снова удвоилось. И потому у меня к вам вопрос и несколько вариантов ответов на него. Готовы выслушать?

Нянька кивнула.

– Собственно, вопрос и первые два варианта простые: вы с таким объёмом работы справитесь, или нанять вам помощницу? Подмастерье, так сказать. И если нанимать – то есть ли кто-то на примете?

На лице у Зины промелькнули все мысли и эмоции, словно она их вслух проговаривала. Сначала – испуг, мол, «хозяева думают, что я не справляюсь, вдруг выгонят⁈». Потом – радость от возможности стать хоть и мелкой, но начальницей, старшей нянькой, пусть и со всего лишь одной подчинённой. И вслед за этим – снова опасение, а ну как молодая, здоровая помощница конкуренткой станет, да и выживет с должности? После минутных колебаний, прозвучал и ответ:

– Так это, справлюсь, ваша ми… Юрий Викентьевич!

– Точно ли? Я слыхал, с двойней забот и хлопот не вдвое, а втрое больше, чем с одним[2]. Они то спать и орать начинают по очереди, пока один отдыхает – второй на вахте, то, наоборот, друг другу заснуть не дают, то обгадятся разом, как по команде…

– Да, есть такое… – Зинаида даже слегка улыбнулась, словно припоминая что-то. – Ничто, справлюсь! Рома, Роман Юрьевич, то есть, простите – уже подрос. Ему сейчас кошка евойная вместо няньки, весь день кудлавошатся где-то вдвоём, прибегают только поесть, поспать, да с вашими игрушками мудрёными поиграться. Катенька – вот уж и правда котёнок, тихая да ласковая, с ней и забот-то, почитай нет.

Тут Зина, похоже, испугалась сказанного: по её же словам у неё и работы-то почти нет, а ну как наниматель осерчает и жалование урежет? Не давая испугу выплеснуться во что-то не слишком приятное, перебил:

– Это вы тому будете рассказывать, кто в одном доме с маленьким ребёнком не жил, что с двумя ими, особенно когда младшая ходить начинает, а старший норовит пролезть туда, куда голова не проходит, работы мало. Или тому, кто не видит, как вы к вечеру устаёте. Потому и спрашиваю: ещё двое, да маленькие совсем, не слишком будет?

– Нет, Юрий Викентьевич, справлюсь. Мне и мои старшие помогут, пора уж, в деревне давно бы уж к присмотру за младшими приставили.

«Ага, а потом с таким присмотром младенческая и детская смертность зашкаливают. Не самая главная причина, согласен, но и не последняя по значению!»

«Вот ты вот меня сейчас совсем не успокоил!»

– А не рано ли?

– Боги с вами, Юрий Викентьевич, а же не на них одних оставлю, не без головы, чай. Под моим приглядом будут, конечно.

Тут дед немножко надоел своим нытьём, и я решил успокоить его, переадресовав вопросы наружу:

– Я про другое. Вами же они ещё дети, им играть нужно, мир познавать, развиваться. Сколько вашей Зине, восемь?

– Девять скоро. Вот с Катенькой пусть и играют. Тут им и познание мира, и навыки, и развитие с обучением! От безделья они только неприятности найдут и себе, и всем вокруг, а так и им польза, и от них, глядишь, смехом что полезное получится.

– Если ваша старшая будет помощницей, так, может, её в найм оформить, с ученическим жалованием?

– Не-не-не, Юрий Викентьевич! Если хотите приплатить, то лучше мне отдайте, для большего толку. Девка малолетняя, да со своими деньгами, она же совсем обнаглеет и от рук отобьётся, если с дуру ума вообразит, что сама себя прокормить может! Пусть сначала посмотрит, научится с деньгами обращаться, ума наберётся – тогда уж можно будет и в подмастерья брать!

«Ну-ну, „пусть сначала научится“, надо же. Научитесь плавать – нальём в бассейн воду, вот как это называется!»

Дед ворчал и дулся совершенно недовольный и мрачный: все его предложения о воспитании и досуге нянькиных детей оказались чуть ли не в противофазе с мнением их матери. Ну, а что он хотел⁈ Другой мир, другое время, другое общество – конечно, и взгляд на детей и детство будет другой! Как он сам говорил? В чужой монастырь со своим уставом не ходят!

Так, с вопросом «как быть с нянькой для малышей» вроде бы разобрался, а сам я пока им и не нужен. Так, зайти пару раз в день, на руках подержать, чтобы к запаху привыкали – и всё, они же пока и не видят толком, и не слышат, пусть глазки и открываются. Не говоря уж о том, чтобы что-то соображать. Даже вопрос с кормилицей решили без меня, и, как выяснилось, загодя – у Мурки при всех странностях в поведении хватило соображения, что одна двоих может и не прокормить. Вообще, такое ощущение, что про будущую двойню в округе знали все, кроме меня! Прямо вот поверишь в теорию заговора.

Да, насчёт дел, что без моего ведома делаются, раз уж вспомнил. Помнится, доволен был и даже немного гордился, что сиделку для Маши выписал заранее, договорился и настоял на приезде, несмотря на сопротивление, довольно вялое, жены. Ага, как же! Сверчаковский её прислал, в приказном порядке, следить за «интересным и довольно редким случаем»! А то, что и я одновременно суетиться начал, так это просто совпадение было. Более того, в больнице решили, что я по договорённости с доктором транспорт прислал. Вот так вот считаешь себя умным, предусмотрительным и заботливым, а потом оказывается, что всё это и без тебя решено было и подготовлено, а ты мог с тем же успехом быть в командировке, или в забое, или в запое… Неприятное чувство, чувствуешь себя не то дурачком каким-то, не то маленьким мальчиком, которому позволили с важным видом ходить по стройке командовать, кому где копать – при том, что никто твоих команд слушать и не собирался, разумеется, только вид делать, чтоб малыш не расстраивался. Обидно и неприятно.