Текст книги "Вписаться в поворот (СИ)"

Автор книги: Jozie Writer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

И вновь остается только ждать.

– Мой друг, ты все грустишь по своей прекрасной Изабель?

– Аро. Тебя только не хватало… – раздраженно произнес я.

– О, Марк, как ты можешь, ведь я от чистого сердца, – оскорбился брат.

– Знаю, – печально произнес я, – но не легче.

Я ною, как подросток. Какой позор!

– Брат, тебе осталось всего немного подождать, не то, что мне, – ответил Аро и горестно вздохнул.

– Почему ты не говоришь имя своей возлюбленной, – в который раз спросил я.

– Ты все поймешь позже, – он тяжело вздохнул и покачал головой. – Ты лучше подумай о том, что бы подыскать Изабелле в подарок. Что-нибудь особенное… Хорошенько подумай, Марк, – посоветовал он.

– Что ты предлагаешь? – Я заинтересовался.

– Я? Что ты! – Он возмущенно отмахнулся. – Это я хочу послушать, что придумаешь ты. Но, как я вижу, ты пока не готов. Жаль… – с наигранным недовольством протянул он.

Я оставил его выпад без ответа. Наверное, Аро прав. Пора оказать Белле внимание, нужно дать ей понять, что я выделяю ее из всех остальных женщин. Я начну ухаживать за ней. Пришло время подтолкнуть ее к ответным действиям.

– Молчишь? Задумался? Ну-ну, – он усмехнулся и ушел, быстро растворившись в темноте коридора.

***

Я не верю своим глазам, не верю своим ушам! Он что-то говорит, но я не слышу. Красная пелена перед глазами застилает весь мой разум. Я делаю шаг к нему, но он отступает. Я не думала, что такое может случиться со мной, не верила…

– Нет, Джейкоб, – шепчу я, облизывая губы от волнения.

Он не может уйти от меня, не может! Мой волк не может оставить меня, бросить. Не может уехать, хотя сейчас, кажется, именно так он и намеревается поступить.

Я вновь почувствовала себя человеком, маленькой, обиженной девочкой. Костер вновь подбирался все ближе и ближе ко мне. Но, если бы я была человеком, я бы упала в обморок, лишилась чувств от подскочившего давления или от боли в сердце. Я бы умерла, впала в кому, как Белла. Но со мной не могло такого произойти. Однако, клянусь, что-то в моей груди разрывается и жутко болит, плачет, воет диким воем, лишая остатков разума.

– Джейкоб, – я продолжаю звать его в полубреду.

Какой же я кажусь жалкой! Дочь правителя Кая, красивая садистка Джейн, как говорят про меня другие, просто вампирша Джейн… Я боюсь подойти к нему, приблизиться хоть на шаг. А он смотрит на меня так холодно…

Где же я совершила ошибку, что я сделала не так? Да, была холодна, отвергала, но ведь не специально! Я так хотела, чтобы он любил меня еще больше, чтобы он нуждался во мне.

Пожалуйста, пожалуйста, не уходи, ведь я готова бежать за тобой до грязного Форкса, до твоей плешивой резервации, я готова остаться там навеки, но только бы с тобой. Но ведь не могу я сказать этого вслух! Не могу! Я дочь короля, я Джейн Вольтури, я не могу признать своею слабость! Я не должна любить!

Я порываюсь к нему, совершая движение лишь корпусом своего тела, я даже не делаю шага, ноги словно приросли к земле, но он замечает мой порыв и отодвигается дальше. Словно я неприятна ему, словно я прокаженная. Как же так? Джейкоб, мой Джейкоб, не делай этого, я тебя прошу, я тебя умоляю!

Тайфун чувств в груди, карусель мыслей в голове, но ни слова наружу… В этом вся я. Все внутри себя, я – сплошной лед и холод. Быть может, моя ошибка именно здесь? Но я не умею иначе, я так привыкла быть жестокой Джейн, что и не знаю, что можно по-другому. Я привыкла мучить, когда угодно и кого угодно. Я привыкла убивать. Но в большей степени, я привыкла издеваться над собой, выдавая себя за ту, кем никогда не являлась.

Садистка-Джейн сломалась. Садистка-Джейн умерла…

Но стала ли я кем-то другим? Что осталось во мне, когда это случилось? Я не знаю, наверное, не осталось ничего… И это «ничего» не умеет любить, не умеет чувствовать. И тот факт, что Джейкоб собирается бросить меня – лишь подтверждение этого обстоятельства.

Я останусь одна в своей прекрасном ледяном спокойствии, в своей ледяной тюрьме мертвого тела… Мой горячий и храбрый волк не вернется согреть меня.

Нет! Джейн, борись, борись, ты можешь! Когда чей-то жесткий взгляд останавливал тебя?

«На меня никто не смел так смотреть…», – шепчет мне внутренний голос, и я осознаю, что наплевала бы на любого, стерла в порошок, превратила в ничто…

Но не его.

Холодная Джейн сломалась. Холодная Джейн умерла.

Как? Как мне вернуть Джейкоба назад, если кусочков льда в его глазах боюсь уже я? В полном отчаянии я предпринимаю последнюю попытку:

– Джейкоб, прошу, пожалуйста…

– Нет, Джейн, я завтра же возвращаюсь домой! – Отрезал он, не дав мне оправдаться.

– Домой? – Шокировано повторяю я.

За все время, пока он живет в Вольтерре, Джейкоб так и не принял мой замок как родное место. Значит ли это, что ему было плохо здесь? Неужели он рад уехать? Неужели он рад быть подальше от меня? А как же я?! Ведь я совсем не рада! А как же его запечатление?

– Не волнуйся, правители войдут в наше положение: договор Вольтури с оборотнями не будет расторгнут моим отъездом, – ответил он.

– Договор? Причем здесь договор? – Взвилась я.

– Ведь тебя волнует только это, Джейн?

– Нет, нет, Джейкоб, не думай так! Я понимаю, я вела себя плохо, но я не могла иначе. Джейкоб, не уезжай, останься со мной, прошу… – я почти умоляю.

Как глупо…

– Зачем мне оставаться с тобой, скажи?

– Я… я не могу, не могу… – бормотала я, сама не зная, чего я «не могу» больше: сказать о своей любви или быть без нее.

Поганые стереотипы, поганая власть, поганая репутация Вольтури! Я так привыкла разыгрывать из себя «мисс жестокость», что сама не заметила, как маска приросла к лицу. И теперь она не хочет слазить, она проникла в само сердце! И иначе бороться с ней нельзя. Есть только два пути. Смириться с ней навсегда, навеки превратившись с айсберг. Или же вырвать ее, резко и сильно, раня сердце, раня душу. Но я не могу, не могу, мне нужно время… Нужно больше времени. Я не могу…

– Пожалуйста, Джейкоб, пожалуйста…

– Что, что «пожалуйста», чего ты просишь? – Раздраженно рявкнул он.

– Я не могу, пожалуйста! – Мой голос срывается, застывая обломком металла в звенящей тишине. Я больше не могу держать себя в руках и кричу, то есть силы, – пожалуйста, – я срываюсь и бегу к нему, хватаюсь за его большие и сильные руки, пытаюсь обнять, дотянуться, я ничего уже не вижу перед своими зоркими глазами, – Джейкоб, Джейкоб, – шепчу я.

Он не отталкивает меня, но и не обнимает. И я с ужасом понимаю, что это последний шаг перед пропастью. Что он скорее уедет и сам будет страдать, чем останется рядом с ледяной Джейн. Я в любом случае приношу Джейкобу страдания. И у меня есть только один шанс, чтобы вернуть его. Мой последний шанс. Сейчас.

И я решаюсь.

Заталкиваю сухие вампирские рыдания вглубь себя, отстраняюсь от Джейкоба и смотрю ему прямо в лицо.

– Джейкоб, я виновата, я знаю. Мне тоже тяжело, – почти ровно произношу я.

– Нет, это мне тяжело! – Рычит он. – Я бросил дом, стаю, отца и все, что было в моей жизни, ради тебя. Но тебе не нужно это, не нужно! Тебе не нужна моя любовь, ты хочешь страдать, даже будучи рядом. Ты так привыкла, что тебе это нравится! – Кричит он. – Ты не садистка, Джейн, ты – мазохистка, вот в чем все дело!

– Я…

– О, не стоит. Мне больше не нужны твои объяснения. Я уезжаю, – отрезал он. – Но напоследок я скажу! Да, я люблю тебя, и это запечатление – худшее, что могло случиться со мной, потому что моя судьба – жестокая вампирша, которая любит меня, ведь любит! Да, я знаю, не удивляйся, – фыркнул он, – Джаспер просветил. Я знаю уже давно. Но ты так привыкла к своему холоду, так лелеешь свою гордость, свою непонятную особенность, что готова попуститься всем ради них. И мной тоже, – припечатал он. – Ты даже не могла сказать мне о своей любви! И никогда не сможешь, потому что ты такая. Ты будешь любить меня, но вместо взаимного счастья я получу только боль и унижения. Твоя любовь такая же мертвая и холодная, как и ты сама, Джейн. – Он выкрикивал эти фразы мне в лицо. – Я больше не буду ждать, я устал. Я возвращаюсь в Форкс, а ты оставайся здесь со своей гордостью, манией величия и принципами. Если все равно страдать от любви, то хотя бы подальше от тебя! Хотя бы дома, где любят и ждут, где поймут, поддержат.

Каждое его слово било точно в цель. Мой любимый, нет нужды в объяснениях, я и так все это знаю… Но что же толку, если я по-прежнему не могу сказать, как ты дорог мне, не могу признаться? Я всего лишь оружие, мощное оружие клана Вольтури. Мне нельзя любить! Я так привыкла к этой истине, что внутренне смирилась с ней, сроднилась. И, полюбив, я делаю нас двоих несчастными, вместо того, чтобы наслаждаться обоюдным счастьем. Ты думаешь, я не знаю, мой дорогой? Я знаю, ведь так давно живу на свете. Конечно, знаю, но разве от этого легче? Разве это придаст мне смелости и силы? Разве это откроет мне рот и вытолкнет слова из него?

И я вновь остаюсь той обиженной девочкой, девочкой Джейн, доверчивой и милой. И обманутой, как во всех дешевых фильмах. Но жизнь похожа на эти фильмы до тошноты. Почему же тогда в жизни конец не так хорош, как там?

Джейкоб замолчал, резко развернулся и быстро пошел прочь. Нет, я не дам ему уйти, не дам! Я вспомню себя, себя настоящую!

Но не поздно ли? Нет, Джейн, не верь никому. Еще не поздно, пока мы живы…

– Джейкоб, Джейкоб, подожди! – Я кричу ему, но он, кажется, и не думает останавливаться.

Срываюсь и бегу за ним. Висну, прижимаясь к спине. Мой оборотень остановился, но поворачиваться ко мне лицом не спешит. Ждет. Это мой последний шанс, последний шаг до пропасти…

– Я… я люблю тебя…– шепчу так тихо, что самой еле слышно.

И я не знаю, слышит ли меня он, но мне уже легче. Мне так легко, словно огромный камень свалился с души. Самые страшные слова на свете произнесены. Больше Джейн Вольтури бояться нечего. Поэтому я повышаю голос и говорю громче. Еще и еще. Громче.

– Я люблю тебя! Я люблю тебя, слышишь? Люблю, Джейкоб Блэк. Я люблю тебя, оборотень… И не отпущу. Никогда.

Он оборачивается ко мне и улыбается. Не успеваю насладиться его улыбкой. До меня слишком поздно доходит, что она означает. Но это уже не важно. Важно, что я, наконец, крепко прижата к дереву и меня целует мой любимый.

Мы целуемся страстно и долго, боимся оторваться друг от друга, потерять то, что было обретено таким огромным трудом. Я больше не отпущу его никогда, ни на мгновенье! Мне наплевать, что скажет Аро, когда Джейкоб пойдет со мной на следующую карательную операцию. Мне наплевать, как будет смотреть на меня Кай! Этот оборотень только мой!

Я прижимаюсь к нему сильнее и начинаю освобождать столь желанное загорелое тело от рубашки. Наконец-то он будет моим! И почему я отказывала себе в этом раньше?

Джейкоб пытается помочь мне с платьем, но от нетерпения мы его просто разрываем. Та же участь ждет и его брюки. Я рву их всей вампирской силой, облаченной в аккуратные красные ноготки.

Садистка Джейн Вольтури отдается оборотню в лесу, прислонившись к дереву. И ей плевать.

Дерево не выдерживает напора наших движений и разламывается с оглушительным треском. Мы смеемся и падаем на землю. А затем вновь продолжаем наше увлекательное занятие.

Когда он нависает надо мной, я чувствую себя такой слабой, маленькой, но защищенной и счастливой. Мне нравится, что мной владеют, что надо мной доминируют. Пусть только здесь, с моим оборотнем, но мне важно знать, что я могу быть собой, обычной Джейн.

Живность леса распугана нашими страстными стонами и меня это только заводит и веселит. Впиваюсь в его губы в самый яркий миг наслаждения, а потом откидываюсь назад, окончательно пачкая светлые волосы в земле. Мой оборотень восстанавливает сбившееся дыхание, лежа на мне. А я совсем не устала и готова к продолжению. Пожалуй, теперь сверху будут девочки. Тщательно обдумав эту мысль, игриво усмехаюсь и с силой опрокидываю его на землю. Он принимает мои условия игры.

Есть и плюсы в том, чтобы быть вампиром.

***

Ночь, Джейкоб спит на моей кровати. Впервые за долгую вампирскую жизнь чувствую себя по-настоящему счастливой, доверившись кому-то. И совершенно не боюсь: я уверенна в себе и в своем оборотне. Я больше не боюсь своего будущего лишь потому, что не боюсь прошлого. И как я раньше не могла осознать этого?

Это даже не плохо, что Джейкоб оборотень: он больше похож на человека, чем я. Если бы он не нуждался во сне и других человеческих потребностях, у меня бы не было времени поразмышлять и все обдумать.

Самым важным вопросом для меня был этот: «Почему я довела ситуацию с Джейкобом до критической точки, как вообще это произошло?». Мне казалось постоянно, что я держу ситуацию под контролем. Но судя по всему, я ошибалась. Я знала о его чувствах, но намеренно компрометировала Джейкоба, подталкивала к более активным действиям. Получая от него признание и откровенность, я отвечала холодом.

Я долго не могла понять, почему маска холодной садистки Джейн прилипла ко мне так прочно, что я никак не могла с ней расстаться и признаться самому дорогому на Земле человеку в своих чувствах. Сначала мне казалось, что я – и есть эта маска. Я думала, что раньше я и была другой, но потом – изменилась, стала жестокой и холодной. И это не маска, а самая настоящая я! Новая, но настоящая я.

Но признание было произнесено… Из глубины души к разуму взывала та, о которой я позабыла уже очень давно. Та Джейн, что любила и верила, что весело бегала с братом Алеком по летнему лугу, помогала матери-крестьянке, радовалась и горевала над простыми человеческими вещами. Когда конкретно я стала другой, когда я впервые надела маску? Виновата ли в том моя новая семья, виноват ли Аро, виновата ли я сама? А я пришла к выводу, что виновных нет. И в том, что со мной произошло, тоже нет виновных! Впервые столкнувшись с людской злобой и осуждением, я нацепила на себя покровы холодности, но на тот миг я их лишь примерила и сняла. Стоило тем же людям улыбнуться мне – и я тут же улыбалась в ответ, позабыв о боли, что они причинили раньше. Я была еще человеком по своей сути. Я была доброй, отзывчивой и открытой. Но с каждой новой порцией боли маска появлялась все чаще и чаще, крепче прирастала к лицу, превращаясь в презрительную гримасу.

Когда люди сжигали на костре меня и Алека, они ликовали. Радость была написана на их лицах, восторг, торжество… Наверное… Да, я уверенна, именно в тот самый момент «Холодная Джейн» навек завладела мной. В противовес костру, видимо. Я превратилась в садистку Джейн еще до того, как Аро спас меня, обратив. Я стала такой еще человеком, а вампирская оболочка, вечная, красивая, опасная, стала лишь очередной помощницей. Я стала такой навек.

Конечно, были моменты, когда я радовалась, смеялась, веселилась. Я часто была искренна с Алеком, Аро и отцом. Да, этого не отнять, но это была словно и не я. Лишь незначительные моменты, крохотные искры настоящей Джейн, запрятанной где-то в глубине нового тела. И я жила, совершенно не понимая, что со мной что-то не так. Только вечная вампирская любовь, которую я чуть не потеряла по своей милости, дала мне понять, кто я такая на самом деле. Я сняла маску. Нет, конечно, я не выброшу ее. Стража, другие кланы, наши враги… Все они не должны видеть настоящую Джейн, но мои близкие, моя любовь – они этого достойны, ведь для кого еще я живу в этой вечности? Пусть тяжело пока, но у меня обязательно получится обратно стать собой.

Ужасы костра преследовали меня всю вампирскую жизнь. Я так боялась вновь открыться, стать той веселой и озорной Джейн. Я страшилась очередного предательства… И в итоге решила забыть о прошлом, вычеркнуть его навсегда, сделать вид, что его не было. Но, получилось ли у меня? Очевидно, нет.

О, Джейн! Люди, которые сделали это с тобой, все они давно мертвы. События тех дней – настолько далекое прошлое, что не передать словами, можно лишь почувствовать. Для всех остальных эти времена – лишь отдаленная эпоха, страничка в учебнике истории. Разве позволю я ей и дальше портить мою вечность? Нет! Пора признать и принять тот факт, что все это случилось со мной. Да, это меня обижали и оскорбляли люди, меня чуть не сожгли на костре, причем совершенно беспричинно на самом деле – я не делала того, в чем меня обвиняли. Ну и что? Теперь-то все иначе, все по-другому! Никто больше не поступит так со мной! Ни Аро, которой никогда не давал повода для опасений, ни отец, ни Джейкоб, который запечатлен на мне и не мыслит без меня своей жизни, ни кто-либо другой. Да, я изменилась, но не сильно… Настоящая я стала личностью: волевой, но не жестокой, сильной, но не садистичной, опасной отчасти, но не кровожадной. Я все та же веселая и милая Джейн, только теперь – вампирша. И не стоит этого стыдиться. Не стоит стыдиться своей доброты, открытости, своих чувств, мыслей и желаний, не стоит стыдиться себя… От этого одни беды! И я больше не буду делать таких глупостей!

Я улыбнулась своим мыслям и оптимистичным выводам, а потом решила разбудить Джейкоба. У нас есть масса увлекательных занятий!

Все будет хорошо.

========== 12 ==========

***

– Здравствуйте, Марк! – я вежливо поздоровалась с правителем и неглубоко поклонилась.

– Добрый день, Белла, я провожу тебя, – правитель склонился и поцеловал мою руку.

Это смутило меня: не замечала такой галантности за Марком. Конечно, все вампиры грациозны, аристократичны и настоящие джентльмены, но как-то не по отношению ко мне. Не ожидала я и того факта, что встречать меня из поездки будет именно Марк. Мужчина взял мою сумку и повел меня по коридорам замка, вежливо и с явным интересом расспрашивая о поездке. Было волнительно и приятно.

Неловкость встречи сгладилась дружеской беседой. Поэтому я быстро расслабилась, легко выбалтывая Марку все подробности моей жизни у Чарли, будто старому приятелю. Мы говорили плавно и непринужденно. На мгновение мне даже показалось, что мой спутник не древний вампир Марк, а Деметрий. Вспомнив о последнем, я оглянулась, но поняла, что парень незаметно покинул нас. А я была так увлечена беседой с Марком, что упустила этот момент.

На очередном повороте в разветвленной системе коридоров замка мужчина взял меня за руку и повел в другую сторону от моих покоев.

– Мы идем не туда! – я рискнула на протест, но Марк успокоил меня:

– Тебе выделены новые покои.

– Почему? – я искренне удивилась.

– Розали будет жить отдельно. Ваши комнаты будут находиться рядом, так что видеться вы сможете всегда, – объяснил он.

– Понятно, – прошептала я и кивнула для верности.

– И не волнуйся насчет сохранности своей жизни, в хозяйское крыло замка не заходят стражники клана. Да и остальные бывают здесь редко, – произнес Марк.

Его ответ напрочь сбил меня с толку. Если в хозяйском крыле не появляются чужие, то что там буду делать я? Почему меня поселят там? Про Розали и так все ясно: Кай хочет, чтоб его девушка была поближе, это естественно. Но причем здесь я? Из соображений безопасности? Это вряд ли. Я живу в замке уже долгое время, меня успели запомнить абсолютно все вампиры, не думаю, что кто-то из них решит напасть. Все знают, что Аро возлагает большие надежды на мой дар.

Как второй вариант – меня поселили рядом с Розали. Но и его я быстро отмела по причине полной абсурдности. Марк же был немногословен. И я решила, что сейчас не время для расспросов. Молча кивнув, я пошла вслед за Вольтури.

Вскоре Марк открыл одну из дверей и пропустил меня внутрь. Я прошла вглубь комнаты и огляделась. По большому счету, ее богатое убранство было мне совершенно безразлично, но спорить я не стала. За время, проведенное в замке, я уже привыкла к такой обстановке и она едва ли могла меня смутить.

Марк бесшумно подошел сзади и опустил руки мне на плечи. Холодный аромат тут же окружил меня. В последний раз он был так близко ко мне, когда… Ох, я не могла привыкнуть к этому и не сразу смогла взять себя в руки. Я стояла, выравнивая сбившееся дыхание и зажмурив глаза. Посчитав себя в норме, я открыла глаза и кивнула самой себе, своим мыслям. Или же я пыталась дать понять правителю, что готова мыслить здраво.

Боже, как стыдно!

Мужчина, который мне нравится, от прикосновений которого я схожу с ума… Здесь, рядом. Я пытаюсь скрыть свои чувства, но все тело выдает меня с головой. Вампиры чрезвычайно наблюдательны, и это губит меня. Было бы легче, если бы Марк ни о чем не догадывался. Ну, или если бы я была настолько глупа, что не осознавала бы всего ужаса моего положения.

– Тебе нравится? – тихо спросил он.

Марк придвинулся ближе и что-то зашептал мне на ухо, чуть задевая его холодными губами. А я даже не могла расслышать его слов. И поймала себя на мысли, что мечтаю о поцелуе. Картина, где Марк целует меня где-то за ухом, потом – ниже, в шею, и, наконец, чуть поворачивает мою голову и завладевает моими губами, пронеслась перед глазами. Кажется, я покраснела. Но вместе с тем во мне появилось незнакомое раньше чувство какой-то игривости, сексуальности. И я, и Марк прекрасно понимали, как ситуация выглядит со стороны, оба понимали природу моей реакции и оба же знали об обоюдной осведомленности. Я улыбнулась. Из глубины души, из самого сердца наружу вылезла незнакомая мне кошка. Она хотела играть, соблазнять, она хотела страсти и сексуальности. Хотела удовольствий. Это чувство появилось неожиданно и так ярко, что заглушило весь стыд. Разум кричал мне остановиться и не делать того, о чем, скорее всего, я пожалею. Я усмехнулась и нашла в себе силы прошептать:

– Нравится. Очень красиво. Спасибо.

Марк отодвинулся от меня, едва заметно проведя ладонью по моему плечу на прощанье.

– Я рад. За стеной – мои покои, – зачем-то добавил он.

Это было приглашением? Вот так просто? И, если да, то приглашением к чему? Зачем он сказал мне это?

Я понимала, что Марк отошел от своей привычной манеры поведения. Он совершенно точно оказывал мне знаки внимания. Да он даже не скрывал того факта, что касается меня не случайно! Наоборот, стремился придать этим моментам какую-то тягучесть, сексуальность. Мужчина обращал мое внимание на себя намеренно. Но какую он преследовал этим цель, я совершенно не понимала. С одной стороны, мне хотелось поверить в то, что я ему не безразлична, но я слишком хорошо усвоила первый урок. Я вовсе не горела желанием бросаться в омут с головой в отношения, которые вряд ли перерастут в вампирское чувство. И он должен был это понимать! С другой стороны, мне совершенно не хотелось думать, что Марк просто решил воспользоваться моей заинтересованностью в нем. Нет, ни за что! Деметрий описал его как натуру глубокую, чувствующую, понимающую. И это описание очень понравилось мне. Было бы обидно и больно вновь ошибиться в том, кому только начала доверять. Так что оба варианта я отмела и пришла к выводу, что есть какой-то третий, самый рациональный вариант, но я до него, видимо, не додумалась.

Как известная героиня, я решила подумать об этом завтра.

***

Вот уже целый месяц, прямо со дня моего возвращения из Форкса, я нахожусь словно на краю обрыва. Как в тот раз, в резервации, когда Эдвард бросил меня впервые.

Кажется, тогда я испытывала сходные ощущения. И все никак не могла решиться сделать роковой шаг. Но голос Эдварда в моей голове, мои видения или галлюцинации так яро отговаривали меня, что в последнюю секунду я прыгнула уже назло. Кто же знал, что все выйдет так, как выйдет? Но именно это привело меня в Вольтерру, к этому времени, к этим событиям. И я теперь даже рада.

Сейчас я тоже ничего не могу решить. Все, что касается моих отношений с Марком, вводит меня в ступор. На протяжении всего месяца он оказывал мне недвусмысленные и вполне прозрачные знаки внимания. Не сказать, что он ухаживал за мной так яро, как Кай за Розали… Нет, ухаживания Марка были более спокойными и менее прилюдными. Он учел тот факт, что я по-прежнему не любительница пристального внимания.

Но я не могла решиться! Не могла доверить ему свое сердце, которое раз за разом разбивали. Я понимала, что Марк нравится мне, наверное, я даже влюблена в него. Но мне так страшно сделать этот шаг. А еще – страшно его не сделать. Противоречия захлестывают меня и не дают спокойно мыслить. Я боюсь потерять и в том, и в другом случае, ведь лишь один путь приведет к счастью. Как жаль, что я не знаю заранее, какой именно.

Розали советует мне принять ухаживания мужчины, она приводит в пример себя. Но я так не могу. Даже письмо Элис не убедило меня. Может, я поверила бы года два назад. Но не сейчас.

В результате своих долгих размышлений я пришла только к одному выводу: я смогу принять окончательное решение только после того, как я сама стану вампиром. Только в этом случае я могу рассчитывать на вечную любовь Марка. А сейчас, когда я – человек, у меня все равно нет ни единого шанса.

Размышляя над этим, я пришла также к той идее, что случай, мимолетный выбор так много решает в жизни каждого из нас. Мы никогда не знаем, куда приведет определенный поворот судьбы. Уезжая из Финикса, я и не думала, что моя судьба – это вампиризм. А теперь я ужасаюсь, осознавая тот факт, что я могла бы и не уехать. Как повернулась бы моя жизнь, останься я жить с матерью и Филом? Что случилось бы со мной, как я жила бы сейчас, что бы я делала? Может, училась бы в колледже и встречалась с парнем? Или поступила бы на заочное и большую часть времени отдавала бы работе? А если все произошедшее – судьба, и от нее действительно не уйдешь? Кто знает, вдруг Деметрий или Джейн, или сам Марк волею судьбы оказались бы в том самом месте, что и я? Мы бы встретились и я, рано или поздно, пришла бы на это место. Сюда, в Вольтерру.

Ведь, если судьба существует, это значит, что наше место уже определено. Это значит, что я рождена для того, чтобы стать вампиром, что я действительно рождена в пару Марку Вольтури, например. Но это значит также и то, что любое решение, какое ни приму, в конечном итоге приведет меня в ту саму точку, в какую мне уготовано прийти. И я ничего не смогу изменить! Эта мысль и пугала меня, и даровала облегчение. Я казалась себе посторонней в своей собственной жизни. В самом деле, если от меня ничего не зависит, то есть ли смысл вообще делать хоть что-то? И, в то же время, на судьбу легче списать все свои промахи и ошибки.

Но, подумав основательно, я пришла все же к той идее, что «неотвратимой судьбы» не существует. Если бы все было предрешено до точки, видения Элис не менялись бы, а всегда оставались бы едины. Просто есть что-то такое в каждом из нас, что делает наш выбор более или менее вероятным. Соответственно, и вероятность какого-то конкретного варианта будущего – выше. Почему-то мне в голову пришел очень яркий пример – вампир Джеймс. Мог ли он просто плюнуть на меня и убраться подальше? Да конечно мог! Что же послужило причиной того, что он не стал так делать? Думаю, его личные качества, его «характер ищейки». Так же и со всеми нами: характер, способности, «установки», комплексы, идеи… Они либо дают нам сделать выбор, либо нет. Просто иногда выбор вроде бы есть… Кажется, что он есть. Но из всего множества путей ты можешь выбрать только один, потому что только он подходит тебе. А все иное для тебя – и не выбор вовсе, ведь для воплощения «других путей» ты нуждаешься в насилии над собой.

Вот и я… Я просто не могу ответить Марку взаимностью, но и отказать ему – выше моих сил. И я вновь зависла над своим очередным обрывом.

– Можно войти, Белла? – предварительно постучав, спросила Джейн с той стороны двери.

Судя по голосу, девушка была чему-то рада.

– Проходи!

Я была почти счастлива видеть Джейн, ведь так я могла хоть как-то отвлечься от своих размышлений. Тем более, ни к чему путному они не приводили. Я только запутывалась все больше и больше.

– О, как я вижу, ты совсем погасла, – наигранно печальным голосом протянула она. – Не хочешь прогуляться по городу, подышать свежим воздухом, поделиться переживаниями?

Я задумалась над предложением Джейн. Действительно, почем нет? Вампирша тем временем продолжала гнуть свою линию:

– Белла, мы так давно не выбирались никуда вдвоем, давай, соглашайся! Я дам тебе мудрый дружеский совет счастливой девушки! – весело прохихикала она.

Я закатила глаза и тяжело вздохнула. Джейн в последнее время постоянно улыбалась, чем удивляла семью Вольтури и пугала простых стражников.

– Ладно, ты меня уговорила, – ответила я и начала собираться.

Уж не знаю, что там у них с Джейком произошло, но не так давно они объявили, что любят друг друга и будут жить вместе. С тех пор, признаюсь, я не видела Джейн злой или недовольной. Да, взаимная любовь – сильная штука.

– Ну, куда пойдем? – не скрывая любопытства, спросила я сразу же, как только мы выбрались на улицу.

– А куда хочешь? Есть конкретные пожелания? – уточнила она.

– Не знаю, – я неопределенно пожала плечами, – давай прогуляемся по соседней улице, сходим в ресторан перекусить, а потом – в сад.

– Ладно, – довольно согласилась Джейн.

Через пару минут молчания я заметила, что Джейн косо поглядывает на меня и что-то бормочет себе под нос. Ха! Должно быть, она вся извелась от детского любопытства, но не знала, как начать серьезный женский разговор. Я нагло молчала, втайне подсмеиваясь над Джейн.

Она не выдержала первой:

– Белла, не молчи! – взмолилась вампирша. – Какую ерунду ты уже успела надумать? Чего ты боишься?

– С чего ты взяла, что я чего-то боюсь? – скрыв истинные эмоции, как можно спокойнее и беззаботней спросила я.

– О! Белла, весь замок в курсе ваших с Марком танцев по кругу! – воскликнула Джейн. – Со стороны, конечно, увлекательное зрелище… Но мне почему-то кажется, что вы оба так не считаете.

Я засмущалась. Мне и в голову не приходило, что наши отношения – вернее попытки определиться, есть ли вообще эти отношения или нет – заметил весь замок. Мне сразу стало казаться, что все окружающие уже успели сделать свои выводы, причем крайне неприятные для меня. И как я не подумала раньше…

– Это так заметно? – убито спросила я.

Да уж, прогулка, обещавшая стать веселой, превратилась в похоронную процессию. Отвратительно. Абсурдно.

– Белла, ты живешь в замке вампиров! Трудно не заметить, как меняются ритмы единственного сердца в замке, когда приближается Марк, трудно не уловить усиливающийся аромат твоей крови, не разглядеть румянец на щеках… – соблазнительно и с намеком на поэтичность пропела она. – Я думаю, ты и сама все понимаешь, просто предпочитаешь об этом не думать.

Да, Джейн ответила жестко. Зато честно. Никогда не разделяла идеи лжи во благо. Лучше знать правду, какой бы она ни была. Вот и получаю этой правдой по лицу!

– Да, наверное, – промямлила я. – А что думают другие?