Текст книги "Очень долгое путешествие, или Инь и Ян (СИ)"

Автор книги: JanaNightingale

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

СИНИЕ ГОРЫ. Глава 27. Обет молчания

– О чём с тобой толковал Айонантаниэл? Про науку о бесконечном и язык мироздания? – полюбопытствовал Иорвет, когда мы вернулись обратно на тропу.

– О математике.

– Ремесло счетоводов? – в его голосе послышалось пренебрежение. – Ведение доходных и расходных книг и всё такое? При чём здесь мироздание?

– Ну, если лепка куличиков в песочнице это архитектура, то тогда да, математика – наука о ведении доходных и расходных книг. Однако мы пришли, но где все?

На перевале, с которого мы впервые увидели долину Ард Дола, гулял ветер, лежали снеговые наросты, не тронутые ни единым следом. Я попыталась сконцентрироваться, но темнота была глуха, сила опять покинула меня. Иорвет осмотрелся и решительно повёл в сторону от тропы.

– Ты куда?

– Всё же очевидно.

В который раз почувствовав себя Ватсоном, я поспешила за ним. Невидимые следы, что могли распознать только белки, вывели к лесистому островку, зажатому между скалами. Из-за деревьев, как из ниоткуда, появились скоя'таэли, восторженно приветствующие нас. Для меня настал момент славы – даже Анару потрепал по плечу, а Мона чуть не задушила в объятиях сперва меня, потом Иорвета.

На расспросы товарищей о нашем спасении я невразумительно мычала, предоставив их командиру самому выкручиваться из ситуации. Он же поступил просто – не стал отвечать вовсе. Белки переглянулись, но вопросы задавать перестали.

Сегодня с погодой повезло. За перевалом чуть подтаявшая на солнце снеговая корка искрилась, и к вечеру мы без приключений добрались до входа в некрополь. Выбитая мною дверь так и висела на петле.

– Заночуем тут, – распорядился Иорвет. – А завтра разберёмся с этой каменной тварью.

Костёр, сложенный прямо на мраморных ступенях, весело трещал сухими дверными досками, дым утягивало в проём. Я вдруг поняла, что ужасно соскучилась по всей нашей скоя'таэльской компании. Сейчас казалось, что последний раз вот так вместе, у костра, мы сидели будто бы много недель назад.

Недосказанность неуловимо витала в воздухе. Иорвет, не считаясь со мной, заговорил с эльфами на Старшей Речи. Он опять подчёркнуто не замечал меня, словно не было ни нашего эксцентричного побега, ни хохота в ельнике, ни странной связи, открывающей для нас двоих ворота на магическую изнанку. Белки притихли, слушая его. Я поморщилась, но решила выкинуть переживания из головы – это его команда, пусть сам разбирается.

***

Утром Иорвет отвёл меня в сторону.

– Знаки снова светятся. Пойдём, – он мотнул головой к коридорам в глубь некрополя.

– Как ты объяснишь своим, почему мы идём вдвоём? Они и так недовольны, что мы ничего им не рассказали.

– Никак, – отрезал он.

Мы вернулись за оружием. На Старшей Речи Иорвет резко осадил вскочивших было белок, они молча расселись у костра. Я пожала плечами в ответ на испытующий взгляд Моны.

– Мне это не нравится, – проворчала я и, отодрав из ржавого крепежа факел, подожгла паклю. – Стоило только подружиться.

– Эльфы и dh’oine не могут быть друзьями, даже если они на одной стороне, – жёстко произнёс Иорвет.

– Друзей, что ли, по форме ушей выбирают? Ты сам-то в это веришь?

– Я не верю, я знаю.

– Но Геральт, он же твой друг!

– Это другое.

– Ну да, ну да…

Что же, в очередной раз Иорвет указал мне на моё место. Ты можешь неделю есть из одного котелка, можешь рука об руку сражаться, но ни капельки не станешь ближе. Может, у эльфов как-то иначе устроен механизм привязанности? «Ерунда, – решила я, вспомнив наши отношения с Моной, – просто кто-то упёрся рогом в свои принципы».

Впереди показались знакомые галереи. Значит, зал с големом уже близко.

– Каков план? – спросила я. – У нас будет всего пара минут, чтобы его убить.

– Проверим, как на изнанке работает оружие, – кивнул Иорвет. – Какие у него уязвимые места?

– Никакие. Надо как-то пробиться сквозь камень к артефакту, скорее всего он будет в груди.

Пляшущий огонь факела пробудил голема, дремавшего у ног статуи Аэлирэнн. Он неторопливо встал, разогнулся, похрустывая конечностями.

– Раз, два, три, – Иорвет протянул ладонь.

Я прикоснулась к ней, думая о том, что это слишком интимный жест для тех, кто никогда не будет даже друзьями.

В наступившей тьме мы подлетели к застывшему голему. Сквозь белые нарисованные линии его фигуры изнутри, сквозь зазоры между камнями, пробивался яркий магический свет. Иорвет выхватил меч, аккуратно просунул лезвие в щель и нажал.

– Давай твой! – раздался приказ в моей голове.

Я с усилием вогнала стальной меч в щель рядом.

– Вместе!

Мы налегли, и камень, прикрывающий грудную клетку, зашатался.

– Ещё раз!

Второе усилие, камень подался и вывалился. Открылась полость, где спрятанный, словно в сейфе, сиял свёрнутый трубочкой свиток. Выхватив его, я наложила Игни – из моей руки вырвался весь в витиеватых завихрениях белый огонь, и лист с заклинанием занялся пламенем. Когда он догорел, мы уже вернулись с изнанки.

У ног громоздилось поверженное тело голема. В неверном свете факела я исследовала его распахнутую грудную клетку, но она была пуста – помимо сожжённой магической записки, в этой груде камней не было ничего полезного.

– Это было просто, – констатировал Иорвет.

– Угу. Только теперь опять сутки силу копить.

– У всего есть цена. Я схожу за своими, жди здесь.

Эльф исчез в коридорах. Я собрала по залу несколько старых факелов и привалилась к стене около выхода. Моего Игни едва-едва хватало, чтобы работать как зажигалка. Положила серебряный меч рядом – нужно глядеть в оба, почувствовать врагов я не смогу – и всматривалась ввысь, где в темноте терялось лицо статуи Аэлирэнн.

– Зачем ты дала мне розу, Аэлирэнн? – крикнула я.

Эхо прокатилось по залу и затихло в сводах.

– Молчишь… – пробубнила я под нос. – Что ещё делать с этими людьми, как не приспособить к какой-нибудь пользе. Главное при этом о них не замараться…

Медальон вздрогнул в такт сердцу и затих. С пояса я отстегнула флягу с водой и, сняв с шеи подарок Юланнэн, аккуратно протолкнула камешек, за которым змеёй проскользнула цепочка, в горлышко. В этом мире никогда не знаешь, где тебя изнасилуют или подсыпят афродизиаков, предосторожность не помешает. Отхлебывая воду, я сидела в тишине и полумраке пока, наконец, к бликам моего факела не присоединились блики факела Анару. Белки вернулись.

Мы заночевали на той же, что по дороге в Ард Дол, поляне у водопада. Как и в тот раз, устроили купание – мальчики налево, девочки направо.

– Мона! – беспомощно обратилась я к эльфийке, которая молча стояла под струями воды.

Мона покачала головой и, не говоря ни слова, проскользнула мимо, собрала одежду. Я растерянно смотрела ей вслед. Потом выругалась.

У костра эльфы общались на Старшей Речи, время от времени кидая на меня непонятные взгляды. Я завернулась в шкуру. Ну и ладно, чёрт с вами.

Наутро мы встретили Каспара, честно поджидавшего с лошадьми. Обратная гонка началась.

***

Северные ворота Вергена показались в сумерках на третий день безмолвной скачки. Скучающий Дагг Борос, зевнув и расплывшись в улыбке, отсалютовал топором и отворил двери в город.

Скоя'таэлей радостно приветствовали, мы попали прямиком в район эльфов. Навстречу вышел улыбающийся Киаран, обнял Иорвета. Белки смеялись, оживлённо болтая на Старшей Речи. Издалека показалась стройная фигура Саскии, и лицо Иорвета озарилось той самой мальчишеской улыбкой, которую мне всего лишь раз удалось поймать. Широким шагом Саския подошла к нему, крепко обняла.

«Кажется, в этой игре не подгрузилась моя текстура», – тоскливо подумала я и сунула узду лошади ближайшему скоя'таэлю.

– Айни! Айни! – раздался крик.

Я завертела головой – на меня неслась взлохмаченная Неса. Подбежала, обезьянкой вскарабкалась на руки и повисла на шее.

– Я знала, что ты приедешь, мне Дева-Драконоубийца сказала!

Я крепко обняла малышку. Хоть один эльф меня да любит. Встретила удивлённый взгляд Иорвета, отвернулась.

– Ты же будешь здесь жить? А ты много чудовищ убила? А можно потрогать меч? – без остановки болтала Неса, взяв меня за руку и шагая рядом.

На груди девочки на шнурке висела восьмиугольная зерриканская монета.

– Не знаю, поживу ещё, – смеялась я.

– У-у, мама зовёт, – Неса обняла меня напоследок и умчалась.

Я направилась в сторону таверны. Заедающим в замке ключом отперла дверь – комната была пуста, вещей не было, кровать аккуратно застелена. «Точно баг какой-то», – успела подумать я, когда за спиной вырос Скален. Его сегодняшний берет был ещё больше предыдущего и кокетливо свисал чуть ли не до плеча.

– Госпожа ведьмачка, так это…

– Зови меня Яной, Скален, прошу.

– Яна, так переселили тебя. Саския наказала квартиру подготовить, а то народ всё прибывает, скоро уж не знаю, куда селить будем.

Он повёл меня обратно через пол-Вергена в квартал краснолюдов. Остановился перед красной дверью, над которой был натянут козырек из красного же тента. Кузница Тита Сороки была совсем рядом, нужно было лишь спуститься по ступенькам.

– Хорошая квартира, год назад в ней сама чародейка жила, Филиппа Эйльхарт, с, м-м… ученицей, – он хихикнул в бороду. – Зови, ежели чего понадобится.

Он вложил в мою руку ключ и исчез. «Всё-таки, не баг», – подумала я, вошла внутрь и присвистнула. Для Вергена эта квартира была вершиной роскоши. Вид из окон, конечно, уступал моей комнате в Каэр Морхене по той причине, что окон тут, за исключением пары маленьких над дверью, не было, но в остальном апартаменты оказались не менее шикарными. Теперь у меня появилось аж две комнаты. Стены и камин украшали краснолюдские каменные узоры, уюта добавляли ворсистые ковры. Посреди первой комнаты стояла королевского размера кровать, застеленная алым покрывалом. Слева от неё располагался добротный дубовый письменный стол, справа громоздились шкафы, набитые книгами. Мои вещи сиротливо лежали у порога. Я перетаскала их в дальнюю спальню и застелила узкую кровать в нише. Обоснуюсь тут.

Вернувшись в гостиную, я провела пальцем по корешкам запылённых книг на полке, нависшей над столом: «Знаменитые династии Аэдирна», «Учёт и взыскание податей», «Самоучитель Старшей Речи»… Зевнула. Хотелось забыться, но не хотелось читать ничего умного. Взгляд задержался на толстом томе с золотым тиснением: «Весёлые приключения Мюриэль, прекрасной мерзавки». То, что нужно!

Обеспечив себя духовной пищей, я решила позаботиться и о телесной и, зажав под мышкой весёлую Мюриэль, отправилась тёмными улочками в таверну.

***

В сводчатом зале таверны стоял гул, и была тьма народу. Трактирщик сопроводил меня в дальний угол и бухнул о крохотный столик кружкой пива. «Отличное место для нас с Мюриэль», – рассудила я. Вдалеке, через длинный шумный стол краснолюдов, виднелась в окружении других эльфов вся наша компания скоя'таэлей, но я решила не привлекать к себе внимания.

Когда принесли еду, я продолжила читать, прислонив книгу к подсвечнику. Мерзавка Мюриэль оказалась не просто какой-то безымянной авантюристкой, а прапрабабкой Цири и носительницей гена Старшей Крови. Я уже перешла к началу её приключений в поездке в Марибор, когда за столик ко мне подсел староста Вергена Сесиль Бурдон. Он едва возвышался над столешницей, но важно погладил бороду и произнёс:

– Сера приедет на днях, так что можете с Титом готовиться. Завтра в полдень – совет в Замке Трёх Отцов, приходи.

Я пожала протянутую руку, и Сесиль откланялся. Вернулась к книге: банда разбойника Флинна Шельмы окружила карету Мюриэль. По моему столу грохнул кулак. Я подняла голову – надо мной нависла Мона, гневно сверкая глазами.

– И долго ты ещё из-за своего обета не будешь с нами разговаривать?

– Ты о чём? – непонимающе уставилась я на неё.

Мона растерялась.

– Ну как, обет молчания, чтобы твоя сила, что дал мастер рун, восстановилась…

– Ах, этого обета, – лихорадочно соображая, протянула я и метнула яростный взгляд в сторону стола эльфов, где виднелась красная повязка Иорвета. – Да, теперь всё в порядке.

– Иорвет сказал нам с тобой не общаться, чтобы не провоцировать тебя на разговор, – Мона села, её глаза заблестели.

– Я так рада тебе, – взяв её за руку, я почувствовала, что ещё чуть-чуть и расплачусь.

– А что это за обет? Какую силу дал тебе мастер рун?

– Ну, дополнительные ведьмачьи умения, но я не могу об этом говорить, прости.

– Ну и ладно, – весело тряхнула головой эльфийка, – знаешь, как нам сложно было не разговаривать с тобой, ведь ты теперь одна из нас.

Нос таки предательски зачесался, и в этот момент я увидела, что сказочник Иорвет направляется в нашу сторону. Он подошёл, испытующе посмотрел на Мону, на меня, скрестил руки на груди.

– Мы говорили о моём обете, – подчеркнув последнее слово, я впилась в него взглядом, – спасибо, что предупредил ребят.

По лицу Иорвета промелькнула хитрая усмешка.

– Кстати, как заживают твои раны? – я сделала заботливое лицо.

– Какие раны? – глаз эльфа округлился.

– Ну, после пыток в Ард Доле. Те. Раны, – я неопределённо повела рукой. – Там.

– Иорвет, тебя пытали? Там раны? – Мона с беспокойством схватила его за руку.

– Всё в порядке, Мона, уже не о чем волноваться, – во взгляде Иорвета зажёгся мстительный огонёк.

Мона вскочила.

– Меня зовёт Роэль. Яна, до завтра, – она кинула ещё раз сочувственный взгляд на своего командира и упорхнула.

– Спасибо тебе, – процедил Иорвет и уселся на место Моны, – теперь весь отряд будет заботиться о тех… ранах… там.

– У всего есть цена, – с досадой передразнила я. – Почему ты мне не сказал, что наплёл им небылиц про мой обет?

– Надо было что-то придумать, – он пожал плечами. – И так будет лучше. Я не хочу, чтобы они привязывались к кому-то из dh’oine. Привяжешься к одному – привяжешься ко всем.

Я потеряла дар речи.

– Не знаю даже, как бы так тебе ответить, чтобы не матом. Дай-ка погадаю на книге.

Наугад открыв приключения Мюриэль, я зачитала:

– «Только будь вежлива, милочка, – пробормотала сквозь сон старая няня. Но её пожеланию не суждено было сбыться». Видишь, Иорвет, даже книга говорит, что я должна послать тебя нахрен.

– На здоровье, – пожал плечами эльф. – Только завтра после совета мы выходим расколдовывать Саскию. Мне будет нужна помощь.

Он кивнул мне, с грацией пантеры бесшумно поднялся и ушёл. Я захлопнула книгу, ничем-то она мне не помогла.

– Мамочка запрещает детишкам водиться с плохой компанией, Мюриэль. К счастью, детишкам на это, как всегда, наплевать, – прошептала я и, оставив на столе монеты за ужин, отправилась в филиппину, а теперь мою, квартиру. Завтра будет длинный день.

ВЕРГЕН. Глава 28. Пейзаж перед битвой

На рассвете мы с кузнецом Титом Сорокой отправились в каменоломню. Было ещё по-утреннему свежо и зябко, яркие лучи пронизывали лес, искрясь росой в траве. Трижды по пути тенями выступали на тропу скоя'таэли. Тит хмуро приветствовал их и отдавал распоряжения впредь пропускать меня и одну.

– Вот черти, каждый раз до усрачки, как из-под земли вырастают, – ворчал он, – нет, чтоб по-краснолюдски, по-нормальному, перегородили бы, встали с топорами. Так нет, всё эти фокусы.

С высоты котлован напоминал филиал ада – горели костры, от чанов и из труб печей поднимался густой едкий дым. Производство было поставлено на широкую ногу. Двенадцать огромных бочек стояли на помостах – краснолюды деловито проливали их кипятком и собирали в чаны раствор. На другой стороне котлована мельничными жерновами перемалывали уже готовую рафинированную селитру в порошок.

– Всё по-твоему, по-алхимичьи сделали, – кузнец провёл вдоль бочек ко входу внутрь каменоломни.

Мимо шла череда людей и краснолюдов, таскавших в мешках помёт из пещер. Тит нырнул в пустынный боковой коридор, огромным ключом отпер замок и зажёг горелку, подвешенную у двери.

– Тут сухо, храним готовую селитру и уголь. Всё перетёртое уже. И верёвки, как ты сказала.

Он прошёл мимо рядов бочек к бухтам уложенных пеньковых верёвок.

– Их уже пропитали в насыщенном растворе селитры?

– Да. Сегодня к ночи, говорят, обоз с серой доедет.

– Отлично, – я почувствовала волнение. Одно дело – читать теоретические статейки, а другое – быть ответственной за воплощение в реальности. В настоящем мире и в настоящей войне, где будут гибнуть настоящие люди и не люди. – Корпусы бомб для испытания заготовили?

– Восемь штук, по две с разной толщиной стенок.

Краснолюд поднял на меня лицо. Я кивнула и сжала кулаки, чтобы скрыть дрожь в пальцах.

– Хорошо, как только сделаем первую партию пороха, будем испытывать. Пойду, надо исследовать окрестности.

Тит Сорока уважительно потряс мою руку. Той же дорогой, приветственно маша скоя'таэльским кордонам, я вернулась в Верген.

Улицы заполняла утренняя суматоха. Город принимал обозы беженцев из деревень – вергенские краснолюды расселяли их. Всюду пестрели листовки с указаниями где регистрироваться, кому задавать вопросы и куда отправляться на сборы.

На каждом доме висел плакат с легко узнаваемой Саскией с высоко поднятым мечом и надписью «Бьёмся за СВОБОДУ». Для пущего эффекта доспехи на Деве-Драконоубийце были полурасстёгнуты, открывая взору художественно увеличенные в несколько раз шары грудей.

За внутренними воротами на базаре уже вовсю шла торговля. Купив буханку горячего хлеба, белый упругий шарик молодого сыра, завёрнутый в листовки, и сетку яблок, я протолкалась через шумную, возбуждённую надвигающейся войной и наплывом людей рыночную площадь к конюшням.

Туча встретила приветственным ржанием. Я поднесла яблоко к её тёплым мягким губам и обняла за шерстистую шею.

– Пойдём, моя хорошая, пора прокатиться.

В кормушке лежало свежее сено, пол загона был начисто выметен. Шерсть Тучи блестела, а сама она выглядела довольной и ухоженной. Мысленно пообещав себе поблагодарить Сесиля за заботу, я принялась седлать лошадь.

– Куда-то собираешься? – прозвучал со спины знакомый голос.

Иорвет вывел могучего белоснежного коня и остановился у денника Тучи.

– Мне нужно осмотреть окрестности.

– Поедем вместе, – как всегда безапелляционно, эльф мотнул головой в направлении выхода.

Мы вывели лошадей под уздцы и вышли из города сквозь колоссального размера каменные западные вергенские ворота. По обе стороны дороги круто вздымались городские стены, вырубленные в скалах. На них ещё виднелись не смытые дождями чёрные смоляные потёки.

– Вы стреляли оттуда, со стен? Год назад, в битве с Хенсельтом, – спросила я.

Иорвет легко впрыгнул в седло, оглянул стены и, запрокинув голову, посмотрел в ясное утреннее небо. Лицо под красной повязкой выглядело осунувшимся.

– И со стен, и с арок ворот. Все высоты – наши.

Забравшись в седло, я тронула Тучу.

– Я никогда не была на войне, – тихо произнесла я.

Иорвет подал коня вперёд, лошади пошли рядом.

– У вас в мире нет войн?

– Есть, но больших не было уже давно. В последней такой погибло восемьдесят пять миллионов человек, и это на время всех отрезвило.

Иорвет недоверчиво посмотрел на меня.

– Это ж сколько у вас там людей…

– Почти восемь миллиардов сейчас, – я улыбнулась, видя, что такие цифры просто не помещаются у него в голове. – И знаешь, что в итоге из всего этого вынесли? Что каждая, абсолютно каждая жизнь важна. Но лет восемьсот назад населения у нас было примерно как у вас здесь сейчас, и жизнь одного человека не стоила ни гроша.

– Способность людей быстро размножаться хорошо известна, – горько сказал он, услышав лишь то, что захотел услышать.

– Те, кто начали эту последнюю войну, утверждали, что есть одна раса избранных людей, и она должна властвовать над всеми остальными.

– Все dh’oine одинаковы, – презрительно искривил губы Иорвет.

– Не только dh’oine, – тихо сказала я.

Он не ответил. Мы миновали узкие извилистые траншеи меж скал и выехали на поле, изрытое рвами от метеоритного дождя, вызванного заклинанием Сабрины Глевиссиг в битве Каэдвена с Аэдирном три года назад. Чародейка применила запретную магию, спалив заживо и своих и чужих.

Впереди журчал широкий ручей, направляясь к Понтару, который спрятался за грядами холмов. На одной стороне ручья, там, где раньше был бордель каэдвенцев, теперь развернули полевую кухню для беженцев. На другом берегу в бывшем лагере Хенсельта временно разместили их самих.

Иорвет направил коня по руслу, лошади зацокали копытами по камешкам на дне и тянули шеи к воде.

– Бинки, перестань, – одёрнул коня эльф, повернулся ко мне. – Киаран рассказал о твоей задаче тут.

В его голосе послышался скрытый интерес.

– Да… Послушай, я никогда не была на настоящей войне, и только теоретически представляю, как все будут передвигаться, как будет идти битва. А от точного знания зависит успех того, что я задумала… Иорвет, – я посмотрела ему в лицо, – мне нужна помощь – твоя, Саскии.

Эльф утвердительно склонил голову.

– Только давай без вот этого постоянного тыкания меня в то, что я dh’oine, идёт? Я уже всё поняла. Но я от этого зверею.

Иорвет пристально посмотрел на меня, усмехнулся, вытянул руку:

– Идёт, vatt’ghern.

Потянувшись с Тучи, я крепко пожала его ладонь. Мир. Деловое соглашение, ничего личного. И мне теперь нужно думать только о деле. Мы свернули по тропе, уводящей от речки вверх, лошади рванули галопом. Расщелина вывела к песчаному берегу Понтара, и на его широко раскинувшихся водах блестела белая от солнца дорожка. Мы пошли шагом, я достала еду, протянула Иорвету.

– Я ещё не завтракала.

Поколебавшись, он взял яблоко:

– Нильфгаардцы подойдут со стороны восточных ворот. Сейчас мы выйдем туда, к дороге, которая ведёт к ним.

– Они разобьют где-то лагерь прежде, чем нападать?

– Да, но с востока слишком узкая дорога, скалы, так что они займут бывший лагерь Хенсельта в излучине Понтара, где сейчас поселили беженцев. Их мы, конечно, уведём внутрь города.

Я задумалась.

– Нарисуй мне потом схему. Если у нас с Титом получится сделать бомбы, я хочу взорвать как можно больше до того, как они нападут.

На песке пляжа после нас оставались глубокие следы лошадиных копыт. По мелкой воде мы не спеша обогнули утёс, сверху которого прилепилась ветхая покосившаяся хижина. Иорвет повернул коня, и мы взлетели на крутой берег.

– А это что ещё такое? – прищурившись, он смотрел вдаль на пыль, поднимающуюся над лесом далеко впереди.

Бинки понёсся галопом, перепрыгивая через буераки, петляя между деревьями. Я прильнула к шее Тучи, доверившись ей, и умная кобыла следовала точно за белым конём. Достигнув источника пыли, по обсыпающемуся склону мы спустились на дорогу – то был обоз из десятка телег, сопровождаемый отрядом скоя'таэлей. За телегами пешком брели рыцари, порядка полусотни, на пыльных доспехах которых видны были аэдирнские чёрные гербы с углом из жёлтой и красной полосок. Рыцари были безоружны – на одной из телег возвышалась гора из щитов и мечей.

Иорвет заговорил с белками на Старшей Речи, а я медленно поехала вдоль обоза. Спереди послышались стоны, и, приблизившись, я увидела, что на трёх телегах в голове процессии везли раненых. На передней к одному из них склонилась худенькая девушка с ярко-рыжими коротко стриженными волосами. Я всматривалась в неё, ещё не веря в такое небывалое совпадение, когда она подняла голову, впилась в меня взглядом и замахала руками. Я догнала телегу. Шани, сомнений быть не могло, заглядывала мне в глаза:

– Издали я приняла тебя за ведьмака, два меча за спиной, как у них, прости, обозналась.

Я улыбнулась ей:

– Если тебе нужен ведьмак с мутациями, то да, не по адресу, а если просто ведьмак, то можешь говорить.

– У тебя есть мазь для быстрой остановки крови? У ведьмака, которого я знала, такая всегда была.

Расстегнув пряжку кармана на поясной сумке, я вытащила нужную мазь. Соскочила с Тучи, протянула баночку Шани.

– Невероятно! Минуточку.

Повернувшись к раненому, она ловко размотала мокрую от крови повязку на бедре и обработала мазью рану. Я шла рядом с телегой, наблюдая за её работой.

– Уфф, теперь, пожалуй, я смогу поставить пару оренов, что этот малый выкарабкается. Рана пустячная, но стрела задела артерию. Ещё чуть-чуть на жгуте и ногу пришлось бы отрезать. Я – Шани, медик, – она протянула мне узкую длинную ладонь.

– Яна. Наслышана о тебе, мне рассказывал Геральт, – я решила, что такое объяснение будет достаточно правдоподобным.

– О, – её лицо затуманилось, и она слегка вздёрнула конопатый нос, – Геральт в Вергене?

– Нет, уехал пару недель назад. А что это за люди? – я махнула рукой в сторону рыцарей и раненых, на форме которых тоже виднелся аэдирнский герб.

– Дружина этого вот красавчика, ногу которого ты только что спасла, – Шани по-хозяйски положила ладонь на грудь раненого.

Тот застонал, убрал руки, заслонявшие лицо, и я увидела светлые кудри, рассыпавшиеся по соломе.

– Александр! – ахнула я.

Тот приподнялся, щурясь на солнце, и попытался лёжа изобразить поклон.

– Ну хватит, – засмеялась Шани, нажала ладонью на его грудь и уложила рыцаря обратно.

Александр покорно откинулся на спину и сложил ладони поверх руки медички.

– Они сумели сбежать после того, как нильфгаардцы взяли Венгерберг, – она покачала головой.

Мы подошли к восточным воротам. Краснолюды на входе остановили обоз, Иорвет тихо отдал им команды. Гигантские двери, управляемые лебёдками, медленно отворились.

Я попрощалась с Шани – до совета нужно было ещё успеть отвести лошадей. В конюшне Иорвет передал Бинки незнакомой мне эльфийке из его отряда, кивнул ей и на Тучу. Девушка неприязненно скользнула по моему лицу взглядом, я заколебалась.

– Отдай, – тихо сказал мне Иорвет.

Я разжала пальцы, девушка подхватила уздечки и увела коней. Иорвет покровительственно развернул меня за плечи в сторону выхода:

– Пойдём, нам пора на совет.

– Не надо, – я стряхнула его руки. – Пойдём.

***

Один из многочисленных входов в Замок Трёх Отцов начинался прямо из конюшни, и мы прошагали в прохладный коридор, ведущий в глубь горы. Сам замок представлял собой многоуровневый комплекс, высеченный внутри скал, и от коридора во все стороны расходились галереи, анфилады приземистых комнат и холлы просторных залов. Из бокового прохода показался Киаран и догнал нас. Эльфы пошли впереди, тихо переговариваясь.

Коридор вывел в высокий каменный зал, над которым в качестве главного украшения доминировала гигантская статуя краснолюдской мадонны, расслабленно держащей на плече пузатый кувшин. Древний махакамский ваятель воплотил в её тучной фигуре все представления краснолюдов о прекрасном: внушительную часть статуи занимал шарообразный рыхлый живот; тяжёлые зрелые груди, плавные формы символизировали земной чувственный культ фертильности и изобилия.

Центр занимал двенадцатиугольный, почти круглый каменный стол. За ним одиноко, подперев щёку мощной ручищей, сидел краснолюд.

– Ярпен, старина, – Иорвет подошёл, крепко пожал руку, – где все?

– Здорово вам. Саския будет вот-вот, разбирается с аэдирнцами, мать их, свалились по наши души.

– Они могут быть полезны, старый ворчун.

– Эх, не знаю, будут опять носы задирать, считая, что их жопы лучше наших, как делали те, что со Стеннисом были. Гнилое племя. Как бы не подставили в ответственный момент.

Иорвет с Киараном согласно кивнули. Краснолюд пятерней откинул с лица чуб, свисавший с островка на бритом черепе.

– А ты, стало быть, ведьмачка, что в каменоломнях с Титом безобразия учиняет.

– Почему безобразия? – я протянула ему руку. – Яна.

– Да потому что баловство это всё. Против топоров и обученных молодцев все ваши перделки – ничто. Ярпен Зигрин, – он стиснул мою ладонь.

– Командующий вергенской краснолюдской дружиной, – добавил Иорвет. – Обученные молодцы это хорошо, Ярпен, только вопрос в количестве. Сколько их сейчас у тебя?

– К трёмстам тех, за кого зуб дам, ещё две сотни добавилось.

– И моих теперь около семи сотен. А у чёрных десять тысяч, не меньше.

– Один краснолюд десятка стоит, – Ярпен сжал кулаки. – Плюс крестьян тренируем, да что толку-то. Они ж дикие, моего брата шугаются, им подавай, чтоб рыцарь какой ими командовал, а не краснолюд.

– И у нас теперь есть такой рыцарь! – зычный голос Саскии прервал брюзжание Ярпена.

На входе в зал стояла она, по правую руку виднелся Сесиль Бурдон, а по левую, опираясь на палку и гордо подняв голову, стоял, облачённый в помятые доспехи, мертвенно бледный Александр. Саския прошагала к столу, села, оглядела всех. Сесиль и Александр расположились по обе руки от неё.

– Нас мало, и мы примем любую помощь. Дамы и господа – Александр Альдерсбергский, кузен теперь бывшего короля Стенниса, к нашим услугам.

Иорвет с Ярпеном переглянулись, краснолюд закряхтел.

– Ярпен? – Саския требовательно посмотрела на него.

– Всё это здорово, нам не помешают рыцари, но как мы можем ему доверять? Он присягал этой змее Стеннису, который, если ты помнишь, Саския, чуть было не отправил тебя прямиком к праотцам.

Благородное лицо Александра вспыхнуло.

– Я приносил присягу королю, а не предателю, который послал на смерть всех рыцарей, а потом сбежал, открыв ворота Венгерберга нильфгаардцам! Мы с остатками моей дружины едва спаслись от позорной казни, ушли подземными ходами, когда в городе бесчинствовали чёрные. И мы пришли сюда, чтобы помочь вам и отомстить!

Исподлобья Иорвет сверлил взглядом Саскию. Год назад она представила его на подобном совете, теперь же его место занял другой. Она хлопнула ладонью по столу, медленно оглядела всех – Иорвета с Киараном, краснолюдов Ярпена и Сесиля Бурдона, прямо посмотрела мне в глаза.

– У нас есть краснолюды, равных которым нет в рукопашном бою. У нас есть эльфы, несущие смерть с воздуха. У нас есть ведьмачка, которая даст нам бомбы. И у нас теперь есть рыцари, которые поведут людей.

– Но… – начал Ярпен.

Александр встал, шумно отодвинул тяжёлый деревянный стул и, подойдя к Саскии, опустился на одно колено.

– Я клянусь в верности тебе, Дева-Драконоубийца, клянусь до последнего вздоха и последней капли крови служить тебе. Я клянусь, что буду свято исполнять законы Свободной Долины Понтара.

Саския, горящими глазами глядя на рыцаря, поднялась.

– Бла-бла-бла, – едва слышно произнёс Иорвет.

– Я принимаю твою клятву, Александр Альдерсбергский! – она вытянула меч из ножен, приложила его к плечу рыцаря. – Да будет так.

Александр припал к её руке. Ярпен Зигрин закатил глаза и откашлялся:

– Ну коль всё так полюбовно получается, не пора ли перейти к делу. Давай, Александр Кактебятамский, расскажи-ка нам, как на духу, что там с чёрными в Венгерберге.

Лицо Александра перекосилось от боли, когда он поднимался. Закусив губу, он доковылял до стола.

– Армия «Восток», командует Ренуальд аэп Матсен, бывший командор подразделения «Импера».

– Я знаю его, – тихо сказал Иорвет, не отрывая взгляда от Саскии, – встречал год назад во время резни в Лок Муинне, когда там пытались собрать совет.