Текст книги "Встретимся в Загсе или на небесах (СИ)"
Автор книги: Iva River
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)
Глава 33. Преступная вакханалия
– Да. Я знаю этого гражданина, – медленно сказала я, отвечая на вопрос Добромира Петровича. – Это Антон Грабатов, мой бывший поклонник…
– Очень интересно, – хмыкнул следователь, забирая у меня из рук фотографии мужчины с основательно побитой физиономией и пряча их обратно в папку. – Милые у вас с людьми отношения.
– Ну уж какие есть, – буркнула я. – Точнее, с этим человеком у меня вообще никаких отношений не было.
– Маргарита Николаевна, что вы мне опять голову морочите? – возмутился Добромир. – Как это не было, если вы сами только что сказали.
– Я сказала? – пришёл мой черёд возмутиться. – Нет уж, извините. Поклонник – это совсем необязательно какая-то личная связь!
– А, вы в том смысле, что это ваш бывший театральный поклонник?
– Да нет же, – поморщилась я. – Обычный такой, влюблённый чел. Пару лет за мной ухаживал. Только это давно было, и не виделись мы уже лет пять. Не думаю, что у него ко мне такие уж претензии, чтобы вот так, по-глупому рисковать, стреляя средь бела дня…
– Да что же вы всё не думаете-то? – неучтиво перебил Кондратенко. – Гражданина, между прочим, на месте преступления задержали, а вы опять не думаете? Да если бы кот вовремя не подсуетился, вы бы уже с ангелами беседовали, а не со мной! Этот ваш знакомый-поклонник, чтоб вы знали, мастер спорта по стрельбе, и с такого расстояния не промахнулся бы, не сбей ему ваш Магистр прицел!
– А я знаю, – пожала я здоровым плечом. – Мы с ним в тире и познакомились. Он ещё тогда был мега-крут. Потому и говорю, что глупость. Чтобы меня пристрелить, ему необязательно было в центре города засаду устраивать. Мог бы и в другом месте. К чему такой риск?
– Ну не скажите, – Кондратенко извлёк из папочки бланк протокола. – Во-первых, у вашего дома вообще спрятаться негде, у театра – тем более. Ещё и народ постоянно вокруг толчётся. А больше вы почти нигде и не бываете. Здесь же как раз хорошо. Брачующиеся по сторонам особо не смотрят, не до того им. Соседнее здание стоит торцом, окон там нет, стало быть, с той стороны увидеть никто ничего не смог бы. Подъезды проходные. Очень удобно. Даже если бы кто-то в образовавшейся суматохе сообразил, откуда стреляли, догнать – дохлый номер. Это повезло, что с вами профи оказались.
Я потёрла лоб, ничего не понимая.
– Чушь какая-то… Зачем Антону меня убивать? Я ему никогда ничего не обещала. Ну, посидели несколько раз в кафешке после тира, даже не одни, в компании… да и было это сто лет назад… какие могут быть обиды? – недоумённо сказала я.
– Ладно, Рита, – вздохнул следователь и приготовился писать. – Давайте оставим лирику, и вы мне подробно расскажете всё, что вам известно об этом человеке.
– Слушайте, Добромир Петрович, а откуда он узнал, что у меня в этот день свадьба? – неожиданно осенило меня. – Мероприятие это вообще-то широко не афишировалось.
– Вот, а говорили, что не умеете мыслить логически, – одобрительно крякнул следователь. – Очень своевременный вопрос. В самом деле, откуда?
Вот такими разговорами развлекал меня господин Кондратенко, пока Виктор по моему внезапному хотению уехал добывать дыню.
Теперь, по прошествии нескольких часов его отсутствия я подумывала, что, наверное, погорячилась, выражая свои желания вслух, и что Азаров, возможно, уже на пути в Ашхабад.
Жених мой, конечно, перепугался насмерть, когда я завалилась прямо перед дверями ЗАГСа, что, впрочем, не помешало ему исполнить долг по поимке преступника. Даже как-то обидно стало, когда вместо того, чтобы проводить меня в последний путь, он понёсся его ловить. Правда, вскоре выяснилось, что сделал он это лишь убедившись, что рана не смертельна, но всё равно.
В машине скорой помощи Виктор непрерывно держал мою руку, уткнувшись в неё губами, а я, не открывая глаз, какое-то время сквозь ресницы наблюдала за его переживаниями, решая, оскорбиться мне или нет, что он меня, раненную, фактически бросил. И только удостоверившись, что настрадался он достаточно, решила не обижаться. Хотя… кто знает, чем он был больше расстроен – моим ранением или тем, что на сей раз лавры за моё спасение достались не ему.
Рана, благодаря своевременному прыжку Магистра, действительно оказалась пустяшной, и хоть кровищи я потеряла порядком, выздоравливать стала быстро.
Завотделением, растроганный трагической историей нашей любви, милостиво позволил Виктору быть моей круглосуточной сиделкой. В общем, всё у нас получилось наоборот – сначала «медовый месяц», а потом уже свадьба.
Если кого такое и удивило бы, то точно не меня. Давно привыкла, что вечно у меня всё шиворот-навыворот.
Впрочем, хоть палата и не обладала люксовским шиком, мы были вполне довольны. А если бы нас ещё родственники с друзьями поменьше доставали, было бы и вовсе замечательно.
– Ну вы, мадемуазель, и задачи ставите! – Виктор влетел в палату, бросил на пол большую спортивную сумку и извлёк из неё огромную туркменскую дыню
– Ой… – капризно протянула я. – А разве я просила дыню? Ты уверен? Точно не арбуз?
– Ну вот, так я и знал, старик О’Генри отдыхает… – он с укором посмотрел на дыню, вздохнул, и… достал из сумки настоящий астраханский арбуз.
– Витька, ты самый лучший! – с чувством сказала я после упоительно долгого поцелуя. – Как же я тебя люблю!
– Спорим, я люблю тебя намного сильнее? – смеясь, припомнил он Ванин опус про влюблённого Педро, которым мы иногда себя развлекали.
В общем, нам и в больнице было неплохо. Видно, от счастья мозги мои окончательно расплавились, и сейчас я почти согласна была умереть, только бы в объятьях любимого. Ну так, ненадолго.
Но смерть от руки человека мне, вроде бы, больше не грозила, а мысли о конце света посещать перестали. И лишь одна явная неувязочка не давала покоя: ладно, пусть Антон затаил на меня какую-то обиду, что, конечно, реально странно… но каким образом он мог совершить все эти злодеяния? Следил он за мной, что ли?
То есть ставим большой вопрос. Возьмём нашу вечеринку в клубе. Ну… теоретически, наверное, возможно было такое провернуть, но как он прошёл к столу, никем не замеченный? С театром ещё больше непонятно. Как он мог попасть туда в столь подходящий момент? И сколько я не отгоняла эти вопросы, они нет-нет да всплывали в голове вплоть до следующего прихода Кондратенко.
– Ну что, Маргарита Николаевна, вы себе ещё мозг не вывихнули, пытаясь понять, что и как было на самом деле? – расположившись на стуле, многообещающе начал он.
Я неопределённо повела бровью, демонстрируя, что если меня эта проблема и занимает, то не так чтобы очень. Он что, думает, мне тут заняться больше нечем?
Виктор ушёл по делам, в «мавзолейном» потоке тоже случайно образовалось «окно», и мы снова были в палате одни.
– Шерше ля фам, моя Королева, шерше ля фам! – почти пропел Добромир, весьма довольный собой.
Ну вот, опять «королева», хорошо хоть на сей раз без былого ехидства.
– На кого это вы намекаете? – озадачилась я.
– А догадайтесь, – ещё пуще развеселился он.
– Не томите, господин следователь! – Вот же странный товарищ. У него куча трупов на руках, а он радуется. Нет, понятно, что не тому, но всё равно как-то странно в данных обстоятельствах наблюдать подобную реакцию.
– Ладно, не буду, – снисходительно кивнул Добромир. – Имя вашего заклятого врага… – он сделал театральную паузу. Нет, ну определённо общение с братом-актёром сказалось на нём не лучшим образом… – госпожа Марьяна Турчинская!
Может, он, конечно, ждал рукоплесканий и криков «браво», но я лишь тихо спросила:
– Почему, Добромир Петрович?
– Да просто ненавидит она вас, Рита, – умерив восторг, с досадой ответил Кондратенко.
– Это я поняла. Только за что?
– Ну если я скажу просто так, без причины, наверное, это будет неправильно. Причины у неё были, только нормальному человеку не очень понятные. А нам элементарно повезло, что ваш Антон её сдал, когда мы ему два убийства в нагрузку предъявили. Он-то думал, за ним одно неудачное покушение и всё. А как узнал, что уже двоих вместо вас уложили, так и признался, кто заказчик. Не сообразил малость, что это чистая провокация, и доказать его причастность невозможно. Или побоялся, что улики сфабрикуем, этого добра в нашей сфере тоже, к сожаленью, предостаточно. Но вы сейчас ещё больше удивитесь. Там такое навернулось, что даже мне, при всей моей святой вере в поголовную преступность, не раз удивиться пришлось. Не иначе как вы, Маргарита Николаевна, с тремя ангелами родились, не считая вашего усатого хранителя.
И Добромир поведал мне страшную сказочку на ночь, наподобие «Мёртвой царевны», где богатырей, правда, было в половину меньше, да и не богатыри они вовсе, а так, несуразное нечто какое-то…
Преступников в этой колоде оказался такой ворох, что даже следователь обомлел. Но по порядку.
Так сложилось, что красавица Марьяна привыкла считать себя «венцом творенья» и брать от жизни всё, что захочется. Любовников у неё хватало и вертела она ими как хотела, в то время как муж, постоянно занятый на службе, на то, как жёнушка проводит досуг, особо внимания не обращал. И так было ровно до той минуты, когда однажды, в недобрый час, её хотелкам не перешли дорогу…
Провал попытки заполучить Виктора задел такие струны, которые лучше бы не задевать. При внешнем спокойствии, в душе её бушевали адовы страсти.
– И вот тут, Маргарита Николаевна, начинается самое интересное. Вы не поверите, каким немыслимым образом каждый раз отводилась её рука. Да и не только её. Сначала она подготовила для вас точно такую инсценировку, как и Фалеев. Пока вы пребывали в больнице у раненного жениха, в одержимой голове готовился план. Как выяснилось, исполнить его должен был тот самый человек, который якобы проявил интерес к покупке вашей компании. Помимо своей благосклонности, Марьяна обещала ему вытянуть из тюрьмы его брата. Но к ярости Турчинской в самый последний момент мужик испугался и смылся из города. Не спрашивайте, как мы об этом узнали – это долгая история, да и не важная в данном случае. – Добромир помолчал. – Но для вас всё ещё оставалась опасность пересечься с Фалеевым, и если бы вовремя не вмешался заяц, ещё неизвестно, чей бы труп нам пришлось осматривать. Так или иначе, прекрасный, тщательно продуманный план Турчинской провалился. Но тут судьба послала ей новый шанс в виде заказа на достройку купленного вами дома.
– Знаете, Добромир Петрович, – перебила я размеренный рассказ Кондратенко, – когда погиб Савва, я всё-таки больше склонялась к тому, что это его, а не меня хотели убить, и даже подозревала прораба, который постоянно с ним ссорился.
– Нет, тут вы ошиблись, хотя один из её работников в деле действительно фигурирует. Да вы слушайте, слушайте, сказка-то ещё не закончилась.
Воодушевившись вновь, Марьяна решила меня отравить, пообещав другому своему любовнику – бригадиру строителей – солидную долю в бизнесе за эту «маленькую» услугу. Расчёт был отличный: рабочих много, никакие отношения меня с ними не связывали, и убийца мог легко среди них затеряться. Однако случай никак не подворачивался, а потом и вовсе моих котов начала косить эпидемия, и я внезапно исчезла с арены.
Но фортуна изменчива и вскоре вновь повернула к Турчинской свой лик, любезно подсунув и ей, и остальным приглашение отметить завершение строительства.
– Забегая вперёд, официантка по итогу вспомнила, что видела этого парня у стола совсем не в том месте, где он сидел, что само по себе было подозрительно. Но тут наша фантасмагория открывается новыми гранями. Его спугнула… Угадайте, кто?
– Добромир Петрович, вы издеваетесь?.. У меня и так от всего этого голова кругом идёт.
– Ладно, намекну. Яд, которым пытались отравить вашу собаку, идентичен тому, что был в бокале.
– Ядвига?.. – прошептала я.
– Она самая. Только собиралась отравить она, конечно, не Савву. И даже не вас. Ивана. Вы же не знали, что за какое-то время до известных событий, ещё в период нежной привязанности, он застраховался на большую сумму, а выгодоприобретателем назначил свою подругу? Вот. И никто не знал. А сам он со своей частичной амнезией этого не помнил. Пока они были вместе, убивать его у неё резона не было – кто ж будет рубить голову курице, несущей золотые яйца. Но ситуация внезапно изменилась, подтолкнув чокнутую девицу к преступным действиям. До знакомства с Иваном Ядвига сама работала в этом заведении и у неё остались ключи от дверей на веранду. Она следила за Иваном, а когда увидела, как он постоянно с вами шушукается, окончательно укоренилась в своём решении. Только вот, проникнув в зал, когда все ушли танцевать, с пьяных глаз перепутала, кто с какой стороны сидел.
– Какой кошмар, Добромир Петрович… – только и выдавила я.
– Да, Маргарита Николаевна, – Кондратенко покачал головой. – Но вернёмся к нашей главной злодейке. Такое впечатление, что провидение её просто дразнило, доводя почти до исступления. Ещё сложнее стало, когда Зоя пришла к вам в театр. То, что вы фактически не дадите девчонке продвижения, обеим стало ясно с первых репетиций, и это поддало ещё больше жару в пылающий костёр. Помимо обиды за себя, добавилась обида за младшую сестру, которая постоянно жаловалась, что всегда будет на вторых ролях. Желание вас уничтожить достигло апогея, и на этот раз Марьяна решила обойтись без дилетантов и прибегнуть к услугам профессионала. Но пока она искала подходящего киллера, сестрица выкинула свой фортель. В тот злополучный день Зоя приехала на репетицию с большим опозданием и, услышав из-за кулис слова режиссёра, спонтанно решила действовать. Убивать она вас не собиралась, но покалечить определённо хотела. Просто чтобы занять ваше место.
Я ошарашенно слушала рассказ Добромира. Получается, не так уж он и неправ, когда говорит, что пойти на преступление готов чуть ли не каждый?..
– Впоследствии Марьяна попыталась взять её вину на себя, но явные нестыковки помогли выяснить правду. Вахтёр девчонку проморгал, но нашлись другие свидетели, которые видели Зою у театра. Ну а Антон… Как говорится, ничего личного, просто работа, – Кондратенко с грустью посмотрел на меня и тяжело вздохнул. – Кстати, идея убить вас в день свадьбы ему не очень понравилась, всё-таки это было рискованно, но Марьяна настояла, увеличив сумму вознаграждения практически вдвое. Очень ей захотелось сделать это как-то символично. А когда и это не получилось… Знаете, Рита, мне кажется, она уже и сама устала носить в себе столько злобы. Во всяком случае, как только мы её задержали, во всём призналась, да с такими красочными подробностями, что даже мне стало жутковато. Не иначе как у дамы совсем рассудок от ненависти помутился…
«Прям как у меня от счастья…» – подумала я позже, крепко прижимаясь к Виктору и думая, что все беды уходящего года позади.
Но я ошиблась. Рано утром следующего дня, в самый канун праздника, позвонила испуганная Ланка и сказала, что её котёнку плохо.
– Мама, он лежит и ни на что не реагирует, – дрожащим голосом пролепетала она. – И холодный весь… мне так страшно!
– Господи, Ланочка, быстренько разбуди дядю Сашу с Галей, и пусть они отвезут его к Артуру. Я ему сейчас позвоню.
– Мамочка, я боюсь! – в голосе дочки послышалось отчаяние. – Я с ними, ладно?
– Хорошо, детка, только скорее! Мы сейчас тоже туда подъедем.
Я быстро позвонила Артуру и выхватила из тумбочки сумку.
– Солнышко, ну куда ты поедешь? – встревожено спросил Виктор. – Давай я один.
– Вить, нет, я должна. Ты не волнуйся, я себя уже хорошо чувствую. Даже собиралась домой отпроситься.
Минут на двадцать мы застряли в пробке, и за это время я успела извести себя дурными предчувствиями.
Влетев к ветеринару, сначала я увидела огромные испуганные Ланкины глаза, затем безучастного Рыську на столе, а уж потом, взглянув на Артура, поняла, что всё.
Он не дожил до капельницы совсем чуть-чуть. Худенькие лапки вздрогнули в последней агонии, и неподвижное тельце обмякло.
– Артур…
– Рит, я не могу сотворить чудо, я просто ветеринар.
Я знала, кто может, но не знала, как к нему достучаться.
Ланка захлёбывалась слезами, изо всех сил прижимая к себе мёртвого котёнка, и я отдала бы все свои жизни, только бы не слышать её слова.
– Миленький мой, ну пожалуйста, пожалуйста, не умирай! Ну пожалуйста! Господи, помоги ему! Пожалуйста! Ну что тебе стоит, ты же всё можешь!
Артур что-то говорил ей, и я ещё успела понять, что он пытается забрать Рыську, когда всё вокруг стало бешено вращаться.
«Ты неправильный бог!» – услышала я отчаянный Ланкин крик. Перед глазами во все стороны брызнул и закрутился свет.
– Ну помоги же этому ребёнку! – громко зазвучало в пространстве. – У меня сердце сейчас разорвётся!
– Как ты это представляешь? Мне что, навечно в котёнка переселиться? Эх, плохая была идея…
– Да нет, идея как раз хорошая, ситуация хоть как-то начала улучшаться! Кто ж знал, что девочка так убиваться станет. Хотя… ты-то ведь должен был знать!.. Ну, помоги ей!
– Не успеем, доступ закрывается, энергии не хватит…
Внутри стало что-то стремительно нарастать, в голове зашумело, и на секунду стало очень страшно. Виктор схватил меня за руку, и в следующую секунду я почувствовала мощнейший выхлоп, будто сквозь меня прошла огромная волна.
Круговерть из света оборвалась, я резко качнулась и открыла глаза, Ланка с криком бежала ко мне.
– Мама! Мамочка, он жив! – не добежав, она бросилась обратно к столу, на котором сидел ничего не понимающий, но совершенно живой котёнок. – Миленький мой, любимый, Рысечка!
Артур растерянно крутил головой. Он сделал шаг ко мне, встал рядом и наклонился к моему лицу.
– Рит, я ничего не понял… у него всё в норму пришло… Что это было?..
Я поймала его ладонь, сжала тихонько и прошептала:
– Не знаю, Артур. Может быть, чудо, а может быть, спасенье для всех нас…
Эпилог
Были ли мои видения реальностью или это лишь плод моего воображения, вряд ли я узнаю. По крайней мере, не здесь, не сейчас. И всё же мне хочется надеяться, что не всё во Вселенной так просто, и что Савва с Севой были не совсем людьми… Но лучше я расскажу о своих догадках после, когда станет известно доподлинно.
Есть версия, что когда-то давным-давно в битве за нашу Землю победили тёмные, отрезав к нам доступ нашим светлым Создателям, а нас самих хитрыми уловками превратив в рабов. Им ничего не стоит внушить кому угодно самые гнусные мысли, генерируя бесконечную цепь страданий, энергией которых они питаются. Люди молятся не тем богам… По-своему они нас даже любят, наши «добренькие» боги… Как любит хозяин фермы свой скот. Но! По Вселенским законам никто не имеет права воздействовать на волю и разум, надо просто не давать им на это согласия. Просто вспомнить свою истинную сущность и наконец-то стать свободными. Битва была проиграна, но ведь война ещё не закончена.
Всех участников этой преступной вакханалии ждал суд. Радости от этого я не испытывала, и вообще думала, что толку от наказания будет мало. Это не выход, и никто от такого не прозреет… Просто надо ждать, пока все заплутавшие души не сбросят морок и не зазвучат на октаву выше. А это может произойти и не скоро, и даже не в этой жизни…
Ура! Родители согласились на полгода перебираться со своего уютного средиземноморского островка на наш неспокойный, но такой любимый полуостров. Теперь они с мая по сентябрь будут жить здесь, а на зиму возвращаться обратно. Папа уже и небольшой домик рядом с нами приглядел – не хочет «молодёжь», как он выразился, стеснять. И чего мы раньше не догадались так сделать? Ведь, казалось бы, так просто.
Все наши животные в порядке, разве что наглеют малость, но это неудивительно. Дети тоже, когда их слишком любят, позволяют себе проказничать больше обычного. Над Рыськой Магистр лично взял шефство, но я уверена, что с котёнком теперь и без того всё будет хорошо. Кажется, об этом уже позаботились куда более влиятельные силы…
К всеобщему удивлению Ванину книгу с радостью приняло к публикации одно из известных издательств. Всё произошло так быстро, что мы сначала даже не поверили, и только когда Ваня предъявил договор, осознали, что таки да, книга выйдет в юмористической серии «Трагедия графомана или творческий кризис бездаря». Окрылённый прозаик тут же засел за следующий роман под рабочим названием «Волны страсти».
Правда, Ваня долго задавался вопросом, почему его опус определили в юмористическую серию, но это уже детали.
Ариадна Бенедиктовна поначалу сильно возмутилась такому повороту, и даже, кажется, хотела написать гневное письмо редактору, потом смирилась, а когда я наотрез отказалась исполнять роль музы, мотивируя тем, что муза с подбитым крылом автору может лишь навредить, даже возгордилась, заняв вакантное место.
Премьеру назначили на тринадцатое января, придумав таким способом отметить старый Новый год. В общем, Женька остался верен себе и таки «испортил» мне свадьбу оглушительным успехом, потому что именно в этот день мы с Виктором и поженились.
Снег с утра сыпал хлопьями, так, что в двух шагах нельзя было ничего разглядеть. Заказанный Галкой белый лимузин медленно двигался по заснеженной улице. На стёклах, заглядывая в тёплый салон, весело танцевали снежинки, а Сашка, разливая в хрусталь шампанское, всё повторял: «Братцы, это к счастью! Снегопад на свадьбу. Есть такая примета».
Не знаю, я не верю в приметы… А так хочется верить!
Конец
