Текст книги "Rise 2. Эра Света (СИ)"

Автор книги: ItsSelenable

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)

Зверь отряхнул лохматую шкуру от снега и неторопливо двинулся к ним. Стая преследователей тоже замедлилась.

Первой сумела подняться на ноги Нисфорца, снимая с пояса бластер и пятясь к обшивколету.

Зверь заворчал, обнажая клыки.

– Будет ли целесообразна трансформация? – забеспокоилась Туйон, которая вставать не решилась и ползла к обшивколету на четвереньках.

– Конечно! – удивилась Маэрлена.

– Нет, мы считали, что на планете жизни нет, а она есть, – засомневалась ллуралена. – Если я применю магию, то могу уничтожить единственных представителей своего вида…

– Туечка, кто мне сегодня объяснял, что сомнения только все усложняют? – пропыхтела Титания, сильно припадая на колено.

– Ты тоже не торопишься превращаться! – возразила Туйон.

– Я думаю, может их того, обшивколетом отдубасить… – промямлила Титания.

Спасение упало буквально с неба и на лету вцепилось в рог ближайшего животного. Увесистая птичья тушка набрала такое ускорение, что громадного зверя рывком швырнуло в сторону. Отцепившись, спасение отскочило, село на снег, встопорщилось всем телом и заорало:

– Пшли вон, ледышки! Ведьм тут нет! Сам проверял!

Звери глухо заворчали, сердито дергая длинными мощными хвостами.

– Ну залезли они на вашу территорию, так ведь ушли же! Тронете – наваляю!

Девушки с сомнением покосились на маленький пернатый шарик, прикидывая, как он может навалять ледяным чудовищам, но те вдруг развернулись и пошли назад.

– И что это сейчас было? – с недоумением спросила Амарантайн.

– Не что, а кто, – поправил Пиц. – Бьорнхейры. Отсиживались с нами в измерении Тайникса. Но они не такие же, они нам антиподы.

– Естественные враги вашего вида? – не поняла Туйон.

– Да нет же! – замахал крыльями птиц. – Мы связаны с феями, а есть животные, которые могут образовать похожую связь с ведьмами. Феи с ведьмами, ну, антиподы друг другу. Если ведьме надо воевать против феи и ее животного, она тоже ищет себе животное. Обычно мы друг другу не враги, но магия враждующих хозяев может заставить нас тоже враждовать… Вот мы друг друга и не любим!

Девчонки, помогая друг другу подняться, погрузились на обшивколет. Титания прыгала на левой ноге, Амарантайн всматривалась в движения остальных, пытаясь через скафандр определить повреждения.

– А ведьма – она человек? – спросила Титания, медленно трогаясь в сторону корабля. – Я же фея? Но и человек.

– Человек, – закивала птица. – Магия у нее питается тьмой, но остальное у нее такое же.

– Враждовать с кем-то из-за того, что у него просто магия другая… – поморщилась Амарантайн. – Это как с теми недраконовыми магическими созданиями?

Пиц замотал головой.

– Ну нет! Недраконовых боялись, они сильные, с ними договорились просто не трогать друг друга. А феи с ведьмами… они по магии друг другу враги! Мироздание дало им магию от света и от тьмы и сказало не дружить! Отдельные феи и ведьмы могут дружить, но в целом они враги. Что, на вашем Ллурале не водятся никакие хренозавры, которые вот вообще не могут спокойно дружить с людьми?

Обшивколет вильнул в полете, заставив пассажиров пискнуть. Пернатый подобрал очень меткое сравнение.

– Мморны, – ответила Туйон.

– Это кто такие? – заинтересовался Пиц.

Нисфорца, полистав статьи в падде, показала ему картинку.

Птица заинтересованно куснула угол падда.

– Так это же серый панцирник! Очень вкусный жук.

Настал черед Маэрлены листать статьи в падде и показывать свою находку. У магиксовского насекомого и инопланетян-инсектоидов было действительно что-то общее во внешности: узкие тела, спереди мохнатые, сзади гладкие и блестящие, три пары длинных конечностей и непропорционально маленькая голова с фасеточными глазами и мощными жвалами. У жука усы были больше, зато мморны зеленее, и у самок яркий рисунок на спинах.

– Этот жук разумный, истребляет жизнь на целых планетах, охотится за нами и ростом как полторы Амарантайн, – передернулась Титания.

– Так это же хорошо, если большой! – обрадовался Пиц. – Одним таким до отвала наешься! Только вот как такого здорового завалить?

– Сильно дернуть голову вперед и вниз, – машинально процитировала Нисфорца.

– Встречу – завалю! – пообещал он.

Титания не стала его переубеждать. Пиц все правильно уяснил. Она-то помнила, что в пернатой башке гораздо больше интеллекта, чем Пиц старается показать.

***

Стоило им попасть в Раду, заехав прямо так, на обшивколете, в грузовом ожила маленькая консолька, переадресовывая с мостика входящий вызов.

– Привет, Нисфорца! – заулыбался с голограммы капитан Эвергрина. – В смысле… эээ… Титания, – исправился он, пытаясь высмотреть что-то за ее спиной.

– Привет, Рамалла, – пошутила пилот Рады.

– Очень смешно, – закатил глаза Ханс. – С вами ничего странного не происходило в последнее время?

– Туечка говорит, опять контактировала со стражем Звезды, он сообщал, что у нас в корабле стояла прослушка, – пожала плечами Титания. – А что случилось?

– Прослушка? – удивился Ханс.

– Вы не поверите! – показался рядом Даймонд. – Уходим мы на исследование, возвращаемся – а у нас пальцем на грузовом шлюзе написано «Улетайте из Магикса»!

– В смысле, когтем выцарапано? – не поняла Амарантайн, подходя к консоли.

– Да нет, пальцем по грязи, – замялся Ханс. – Мы тут так сели…

Девчонки дружно фыркнули.

– А это не мог приколоться кто-то из вас же? – задумалась Маэрлена.

– Никто из нас не приписал бы ниже «ПОМОЙ МЕНЯ»! – возмутился Амель, тоже появляясь в кадре. – Наш корабль – наш храм!

– И что вы хотите узнать от нас? – спросила Маэрлена. – Взяли бы пробы грязи с надписи – писавший пальцем точно оставил след своей ДНК, сразу бы определили, кто писал, по наличию…

– Инопланетного генома, да-да, – сердито перебил Даймонд. – Мы брали. Нет там ДНК.

Девушки с Рады задумались. «Улетайте из Магикса» могла написать как магиксовская, так и ллуральская сторона. Еще неизвестно, к какой стороне относятся Звезда битвы и ее страж. Они определенно против руководства программы исследований, но это не делает их автоматически сторонниками магиксовцев. Когда Солнцеликую попросили изловить на базе шпиона, она отвечала так, будто стражи Звезды вроде как сами по себе?..

Будь найдены образцы ДНК, они бы дали бы приблизительное представление, кто и почему оставил послание. Конечно, никто не пустит спецкурс шариться по федеральной базе ДНК, чтобы установить личность написавшего, но корабельный анализатор может определить происхождение генома. Чистый человеческий – угрожают магиксовцы, инопланетный или инопланетные вкрапления – Ллуральская Федерация. Нет у современного человечества абсолютно чистых. Даже у самого человеческого на вид человека в генетической цепи сидит какой-нибудь упрямый рецессивный кусочек, отвечающий за горуйскую рудиментарную псевдокилевую косточку или рыжий пигмент пирренских волос.

– У вас и у нас разное, – задумчиво протянула Юнна, втискиваясь между парнями. – Кто установил прослушку, хотел, чтобы вы оставались в Магиксе и побольше болтали. А у нас наоборот – гонят прочь.

– Мы даже не знаем, с кем можно посоветоваться, – растерянно добавил Даймонд. – Кто знает, кому отчитываются кураторы… Хеленим уже все, расформировался, в Магиксе осталась только Янгар, работает с братом на станции.

– Связывайтесь с нами, если что, – кивнула Титания, и «зеленые» отключились.

Девушки посмотрели друг на друга.

– Нехорошая ситуация, – выразила общую мысль Маэрлена.

– Я надеюсь, лично нас она не касается, – понадеялась Амарантайн, для которой «улетайте из Магикса» автоматически означало «пора замуж».

– Давайте сначала закроемся, снимем скафандры, и уже потом обсудим это за горячим обедом! – потребовала Титания. – Почему шлюз еще открыт? Кто там снаружи? Туечка!

Туйон и Нисфорца нашлись снаружи. Они внимательно разглядывали снежную шубу на корабельном закрылке. Практически незаметная невооруженному глазу в белом снегу и на белом корабле, там была проковыряна такая же надпись.

Титания обошла Раду и почти не удивилась, найдя на другом закрылке еще одну: «Согрей меня».

***

На базе за стыковочным шлюзом их ждала Латиан.

Девушки даже остановились на выходе из корабля, глядя на своего бывшего куратора.

Латиан никуда не уходила. Она стояла, заложив руки за спину, и ждала именно их.

Экипаж Рады тревожно напрягся. Они находились на совершенно безлюдной стыковочной палубе. На ллуралене был тот самый военный мундир, который вызывал и вопросы, и опасение озвучивать их вслух: отсутствие опознавательных нашивок отличало простых кабинетных работников, перебирающих документы на планетах или орбитальных станциях, но среди этого многочисленного кабинетного воинства иногда прятались агенты, выполняющие сверхсекретные поручения правительства. И что-то им подсказывало, что в таком месте, такой обстановке и после всего произошедшего Латиан в этом мундире вовсе не сортировала документы.

– Приглашаю вас прогуляться со мной, – сказала она, так и оставаясь с заложенными за спину руками, но многозначительно опуская взгляд себе на уровень пояса, где висел бластер.

– А мы бы хотели побыстрее сдать отчет и улететь на новое задание, – несмело возразила Титания.

– Этот разговор не займет много времени, – мягко, но непререкаемо ответила ллуралена.

В напряженной тишине они проследовали за ней, свернули в узкий коридор и вошли в темное помещение. Может быть, именно Латиан подсказала ИИ Аллатира предложить Раде стыковаться здесь?

Освещение, заморгав, включилось, озаряя отсек, который мог быть складским. Половина световых панелей не работала. Внутри было пусто, не считая пары пустых металлических контейнеров у стены с полустершимися надписями краской.

– Итак, может, скажете мне, что здесь происходит? – начала она, закрыв за ними пневмодверь.

– Здесь, на этой базе, берет свое начало исследование Магикса! – важно начала Титания. – Мы исследуем миры, собираем образцы, ищем полезные ископаемые, смело идем туда, где тысячелетие не ступала нога человека!

Латиан сузила свои ядовито-желтые глаза, и Титания закрыла рот.

– Я работала психотерапевтом для высших военных чинов. Мой голос был решающим, когда выбирали, кто лучше всего годится для руководства и ответственности. Я допрашивала шпионов и предателей. На закрытых заседаниях Совета Федерации моя явка была обязательной. Поверьте, я сразу понимаю, когда кому-то есть о чем молчать. И я повторяю вопрос: что здесь происходит?

Желающих говорить не нашлось. Чего ждет от них Латиан? У них достаточно разноплановых сведений, о которых следует молчать. Куратор спецкурсов могла оказаться их союзником, узнав что-то одно, и обречь нежеланных свидетелей на устранение, услышав что-то другое. За кого она? Что ей сказать?

Ллуралена присела на контейнеры и вздохнула.

– Я служила психотерапевтом у высших военных чинов, мой голос был решающим, меня слушали члены Совета Федерации. Но сейчас моя работа в Магиксе заключается в том, чтобы улавливать настроение всех работающих здесь людей и предугадать момент, когда ситуация выйдет из-под контроля, чтобы сработать на опережение и не допустить этого, – заговорила она более миролюбиво. – Правительство выслушивает мою точку зрения, но не делится тем, как меняется их позиция по этому вопросу.

Девушки молча переглянулись. Такая речь больше располагала к Латиан. Но все-таки это могло быть уловкой, чтобы втереться в доверие.

– У меня больше нет точки отсчета, относительно которой я определяю, в какую сторону идут отклонения. Ситуация выходит из-под контроля. Это понимают все. Даже Эа Солнцеликая, попав на базу, сразу заметила, какая у нас напряженная обстановка, – добавила Латиан. В по-ллураленски бесстрастном голосе прорезалась горечь. – Мне бы просто сообщить правительству свои наблюдения. Но я подозреваю, что позиция правительства – это и есть то самое главное отклонение в нашей ситуации. Вы – экипаж, забравшийся намного глубже дозволенного, и вы совершенно правильно боитесь говорить, но только ваши сведения помогут точно понять происходящее. Речь может идти о наших жизнях, не только наших с вами, но и всей базы, и даже коренного населения Магикса.

Они молчали. Все-таки перед ними опытный психотерапевт, раскалывавший и не таких, как они.

Но то, что предполагала Латиан, совпадало с их собственной позицией.

Ллуралены, на человеческий взгляд, плохие актеры. Они неважно имитировали эмоции. Горечь в голосе Латиан была искренней.

– Думаю, будет не лишним поделиться некоторыми соображениями… – собравшись с мыслями, начала Туйон.

Комментарий к Глава 18. Переход к угрозам

https://vk.com/photo-165038256_457239496

========== Глава 19. Совершенно не боялись ==========

Со склада они вышли в состоянии легкого испуга, но на душе полегчало. Рассказывали не все и без подробностей. О таком можно догадаться или столкнуться лично, будучи средним или старшим спецкурсником, умеющим анализировать происходящее вокруг. Умолчали, по чьей просьбе погибли ахелены, и про стража Звезды. Наверное, каждая из них давно отрепетировала, что говорить: все понимали, что когда вокруг происходит такое, их рано или поздно позовут на допрос.

С Латиан они еще легко отделались: она просто задавала вопросы, ну, может быть, чуть-чуть злоупотребляя психологическим давлением. Могло быть с приковыванием к креслу и препаратом, ослабляющим самоконтроль. Препарата, заставляющего конкретно говорить правду, не существовало. Точнее, до него додумывались пиррены, сделав то, что активировало соответствующую зону мозга, но тут в Ллуральскую Федерацию эмигрировала раса человеков и побежала вступать в межрасовые браки. На генетически нечистых пирренах сыворотка правды стала работать неправильно, да еще и на всех по-разному, вызывая реакции от эйфории до токсического шока, и спецслужбы отказались от этого метода.

Титания привычно свернула на путь, ведущий к конференц-залу, и ее пришлось ловить за комбинезон. Куратор же перенес отчеты спецкурсов в комм-центр.

Амарантайн достала падд и недоуменно пролистала свежие новости. Еще на подлете к системе Венгорны инфосервер базы отправлял целый шквал информации на падды и коммы, оказавшиеся в зоне действия. Сообщений нападало и теперь, но подозрительно мало.

– Мы опять без связи, – сообщил Виктор вместо приветствия.

Амарантайн еще раз посмотрела на падд и убрала в карман.

– А сколько именно? – насторожилась Маэрлена.

Куратор ткнул пальцем на голопанель, где крупный таймер отсчитывал время – один день, двадцать шесть часов, одиннадцать минут.

– Мне тоже это очень не нравится, но я послал Супернову проверить, может, просто сломался наш трансивер у червоточины, – буркнул он, открывая сброшенный Нисфорцей отчет про то, что на Эдальве-2 есть только снег, металлы и камни. Никаких магических животных и никаких таинственных незнакомцев, оставляющих надписи на кораблях. Исследования в тупике. Что там еще изучать, не упоминая магию, когда их направляют в самую гущу странного и магического? Даст ли им Виктор новое задание или объявит, что программа исследования Магикса сворачивается? Если им уже не отключили связь по ту сторону червоточины и летят расстреливать базу…

На голопанели заморгал значок входящего вызова, и Виктор оторвался от отчета.

– Коммандер! – взволнованно зачастил с голограммы Аварэт Ан-Эта, капитан Суперновы. – Продолжать движение к цели для нас смертельно, мы поворачиваем назад!

– Что там? – вскочил начальник Аллатира.

– Мморны, – выдохнул Аварэт. – Пересылаю данные со сканеров дальнего радиуса действия.

Виктор отбросил изображение Аварэта в угол и развернул голограмму в максимальном масштабе.

Большое пространство комм-центра расчертилось голографическими пересекающимися черточками координатной сети с точками звезд и схематичными значками. Начальник станции бесцеремонно оттолкнул в сторону Амарантайн, оказавшейся в голограмме на месте станции.

Мощный сенсорный массив архангела отсканировал очень много космоса: Супернова самым «краем глаза» засняла систему Венгорны, идентифицировав в ней самые крупные объекты – звезду, две планеты и станцию, на противоположном конце голограммы была подписана система Эритеи и Иделин. Схематичный голубой архангел с висящими над ним золотыми крыльями находился где-то в середине. Между ним и системой Эритеи было много-много красных объектов с какими-то числовыми значениями возле них, но несколько красных объектов обошли Супернову и приближались к базе!

– К-коммандер, – послышался голос Хэнка. – На наших сканерах нет червоточины. Обычно она излучает столько энергии, что сканеры видят ее даже от Аллатира, а теперь она исчезла!..

Девчонки, да и наверняка не одни они, много думали о том, каким путем можно разрешить сложившуюся ситуацию. Вероятнее всего казалось прекращение исследований в Магиксе. Даже пытались представлять, что когда-нибудь ллуральцы сменят свою точку зрения и позовут магиксовцев на помощь с наведением порядка. Но сбылось самое худшее из предположений. И сбылось оно наихудшим образом из всех возможных: спецкурсы оказались заперты в Магиксе еще и в компании мморнов.

– Будьте на связи, старайтесь выжить, ожидайте приказа. Если это возможно, попытайтесь поймать сигналы с Иделина, может, их в данный момент атакуют! Или уже истребили! – велел Виктор, отключаясь. Его голос чуть дрогнул, но руки двигались уверенно, набирая с консоли какие-то команды и коды. В стенах станции что-то задвигалось, загудело, пол мелко завибрировал. В коридорах завыла сирена.

– Разве мморны могли уничтожить червоточину? – шепотом удивилась Маэрлена.

– Очень даже могли, гиперквантовой бомбой, – буркнул Виктор, не прекращая набирать коды и команды. – Бомба разрывает связь между началом и концом червоточины. Начало и конец начинают снова притягиваться и в конце концов срастаются, но у нас очень длинная червоточина – на это могут уйти годы… А вы что тут еще делаете? Впрочем, пока стойте, сейчас скажу, что вам делать.

Маэрлена закивала и перевела взгляд на его голопанель. Протокол защиты, протокол вторжения, протокол активации орудий – станция была готова ко всему и только ждала команды.

У девушек пискнули коммы и падды, получив рассылку о вторжении: тем, кто в космосе, передать сообщение тем, кто находится еще дальше от станции, и при возможности перебежками двигаться к центральному кольцу планет, пополняя запасы по пути. Ихтинским подводным исследователям были особые инструкции: залечь в морях и океанах, мморны глубоко в воду не полезут.

– А тем, кто на станции? – робко уточнила Нисфорца.

– Пишу, чтобы захватывали с собой персонал станции и имущество, сколько могут, – буркнул Виктор. – Куда дернулись! Возьмете с собой главный сервер! У вас уже есть опыт его перевозки и сохранения любой ценой!

– А обороняться не…

– Какое «обороняться»! – отмахнулся тот, укрупняя участок голограммы, показывающей схему теперь уже с сенсоров станции, и ткнул в стайку красных пятен. – Видите, сколько их тут? К нам скоро прилетят те, что больше похожи на средние серафимы, сзади медленно идут крупные тяжелые крейсеры. База, хоть и военная, одна против флотилии не выстоит!

Он забежал в дверь в дальнем углу, схватил большую сумку и поторопился к выходу, жестом предлагая следовать за ним.

По коридорам у комм-центра разбегались последние люди, запрыгивая в лифты, но куратор пробежал дальше по этажу, остановился у массивных дверей из слоеного железа и набрал длинный код, сопроводив отпечатком ладони.

– Святая святых! – объявил он, опять набирая коды у компьютерной консоли. – Кто самый смелый? Сейчас выедет сервер, вытащите его.

Туйон дернулась на движение рядом с собой и подхватила выезжающий сервер. Вот и он, старый знакомый. Когда-то ей передавал сервер покойный Эрих, закатил прямо в грузовой шлюз…

Послышалось сдавленное пыхтение, и Туйон сгрузила сервер на сестру, кидаясь на помощь к Виктору и передатчику. Передатчик, способный пробиваться через червоточину, весил как человек. Не очень крупный, вроде Амарантайн, которая плотно пообедала.

– Ой, все время забываю, – послышалось от Титании, и оборудование зависло в воздухе.

Начальник станции состроил ей сложносочиненное выражение лица и стал сосредоточенно набирать новые команды.

По станции прошла мелкая дрожь. Нисфорца заглянула ему за плечо, на голоэкран, отображавший станцию. От нее отрывались последние синие точки дружественных кораблей, а красные вражеские, напротив, приближались, обстреливая ее пунктирными стрелочками. Сами корабли были далеко, но станция на схеме уже тревожно мигала желтым: мморны издалека стреляли в самые ключевые участки управляемыми боеголовками, чтобы заранее вывести если не станцию из строя, то ее обитателей – из душевного равновесия. Немного самонадеянно, но свет на станции уже мигал!

– Все, мы последние на этой станции, – пробормотал Виктор. – Далеко пристыковались?

– Н-17, – ответила Туйон, и девчонки бросились бежать.

Виктор обогнал их, забежал в лифт первым, дождался их и нажал уровень H.

– А-а-а… – недоуменно начала Нисфорца, глядя на начальника станции и его сумку в руках.

– Вы не захламили все свободные каюты девчачьими шмотками? – невинно поинтересовался Виктор.

Лифт тряхнуло.

– Я думала, вы будете до последнего отстреливаться… – разочарованно протянула Амарантайн, уже рисовавшая в своем воображении, как будет оплакивать Виктора Хайгера, героически погибшего на базе, но задержавшего мморнов, чтобы дать спастись спецкурсам.

– И погибну зря, – невозмутимо ответил Виктор. – На «Аллатирах», «Нальфинах» и «Фальмаэрах» есть секретный протокол для таких ситуаций: полностью пустая база будет автоматически наводиться на приближающиеся корабли и отстреливаться до полного скончания боеприпасов. Не положит всех врагов, так сократит их численность. Если после этого внутрь кто-то проникнет и не отключит протокол в течение суток, база самоуничтожится вместе со всеми, кто успел ее занять.

Лифт сильно дернулся, на секунду замирая. Освещение мигнуло.

– Главное, что отключить этот протокол может только скан сетчатки и отпечаток ладони коммандера станции, – договорил он. – Вам придется выколоть мне глаза, отрезать руки и увезти их с собой. Либо взять меня на Раду целиком.

– Ну и шуточки у вас… – передернулась Маэрлена.

На дисплее зажглось долгожданное «Н», и двери лифта разъехались. Титания аккуратно вывела по воздуху сервер и передатчик, чтобы не задеть углы….

Девчонок швырнуло вперед. Освещение в лифте погасло, посыпались искры и повалил дым.

Их негероический начальник базы вывалился из лифта лицом вниз и замер без движения. Китель на спине был прожжен и дымился.

Амарантайн взвизгнула, но бросилась к нему, скользя пальцами за воротник и щупая пульс.

– Раз он без сознания, выкалывание глаз и отрезание рук не потребует анестезии, – философски изрекла Туйон.

– Ага, щас! – прокряхтела медик Рады, пытаясь взвалить его на плечо.

– Ой, положи его! – замахала руками Титания, укладывая два своих груза на его тело и поднимая магией все вместе. Да будут вечно славиться производители одежды, облачавшие военных в крепкое металлизированное волокно!

H-17 обнаружился буквально за поворотом коридора.

– Я стартую, держитесь! – крикнула Нисфорца, пробегая на мостик. Отсек закрылся, стыковочные крепления отщелкнулись, и Рада тут же рванула на максимальном варпе, не щадя стыковочный шлюз станции, которая все равно была обречена.

***

– Говорила мне мама не кататься в лифте, когда в доме пожар, потоп или обстрел с орбиты… – пробормотала Титания, заглядывая в медотсек.

– Уйди! – рявнула Амарантайн, выпихивая ее из своей вотчины. – Ты пилот, вот и иди свой корабль пилотируй! Это мой пациент! Я намерена краснеть и смущаться без твоей помощи!

Титания, хохоча, убежала на мостик.

Маэрлена потопталась в дверях, вопросительно глядя на подругу, но Амарантайн, подумав, отослала и ее. Пиррена совершенно спокойно помогла бы с Виктором, но медику Рады было бы легче лечить чужого мужчину в одиночестве.

Амарантайн перевела дух, собралась с мыслями, повернулась к пациенту и зацепилась взглядом за яркое пятно на настольной лампе.

– Я тоже буду краснеть! Видишь, я уже красный? – чирикнуло пятно.

Медик Рады на это тяжело вздохнула. Если пернатому приспичило понаблюдать, его выгонит только Туйон, а ей надо было побыстрее собраться с духом и приступить к лечению! Ловить его самой тоже не вариант, в погоне за пернатым засранцем Амарантайн только разгромит медотсек.

Виктору не повезло оказаться у задней стенки лифта, на которой был щиток с всякими кнопочками и проводами. Амарантайн медик, а не техник, поэтому в медицинском журнале укажет, что во время обстрела станции из щитка вырвались злые силы, которые нанесли несильное поражение электрическим током, ожог кожных покровов, удар отлетевшей крышкой и глубокую моральную травму. Так ли важны формулировки, когда червоточина закрылась? Кому вообще теперь нужны их отчеты?

В случае подобных повреждений современная медицина предписывала регенераторы, обезболивающие и покой. Обезболивающее и необходимые препараты Амарантайн уже ввела, а для применения регенератора пациента надо было раздеть.

Раздеть.

Мужчину.

Нет, Амарантайн раздевала мужчин, правда, перед этим был конфетно-букетный период, а потом мужчина был совсем не против и сам активно раздевал ее. И вида раздетых пациентов давно уже не смущалась.

Но Виктор никак не хотел оставаться в ее глазах просто пациентом, потому что был стоящим выше по званию. Начальник всегда воспринимается как функция, источник команд, всегда серьезный, собранный и в наглухо застегнутом кителе. И только когда он попадает к тебе на больничную койку, с каким-то диким стыдливым интересом обнаруживаешь, что это тоже живой человек, он там у себя под одеждой голый, и совсем такой же, как ты, не считая половых признаков!.. И довольно видный мужчина. Не старый, и не сказать что лощеный модельный красавчик, но зрелый, сильный, привлекательный. Женщин к таким влечет даже не внешность и харизма мужчины, а какие-то первобытные инстинкты, заставляющие держаться сильного надежного самца. Вздумай Виктор начать открыто ухаживать за Амарантайн, та тут же будет сражена его мужественностью и безвольной лужицей стечет в его объятия. И даже, наверное, Нисфорца задумается, так ли сильно ей нравится «просто друг» Ханс.

Она потянулась к застежкам.

– Помочь? – осведомились с лампы.

– И чем же?

– Лазерный резак могу принести! – предложил Пиц. – И отвертку! И магнитный модулятор! Меня Титания научила!

Амарантайн некстати вспомнила шуточку про отрезание рук и выкалывание глаз, подавила смешок и внимательно посмотрела на птицу.

– Нет, твое задание важнее. Ты единственный, кто подходит для этого. Ты будешь краснеть вместо меня.

– А-а-а, стесняешься? – гнусно захихикал Пиц.

– Да, – серьезно ответила она. – Но мне нужно перестать стесняться, иначе не смогу нормально лечить. Поэтому я лечу, а ты краснеешь, идет?

Птиц серьезно закивал.

Амарантайн снова потянулась к застежкам и осторожно стянула китель, аккуратно отделяя его от обожженной кожи. Простенький психологический трюк помог: стоило переложить ответственность за свои действия на кого-то другого, смущение ушло.

– Я правильно краснею? – уточнил Пиц.

– Правильно-правильно! – кивнула Амарантайн, стягивая с пациента рубашку и начиная водить регенератором по ожогу. Заодно натянула рамку сканера, поискать скрытые повреждения, но ничего такого не было: его вырубило крышкой щитка по голове, остальные повреждения были вторичны. Поправится. Снаружи регенератор подействует, внутри медикаменты справятся.

Она уложила его на спину, стянула сапоги и накрыла одеялом. Стягивать штаны было выше ее сил, тут никакой Пиц не поможет. Еще инъекцию снотворного. Или…

– Мостик, – позвала она. – Нам от Виктора что-то надо?

На мостике захихикали.

– Я серьезно, – обиделась медик Рады. – Какая там обстановка? За нами гонятся? Мне его приводить в чувство, чтобы объяснил, как дальше быть? Или можно снотворным?

– Коли снотворное и делай с ним все, что тебе надо! – загоготала Титания.

– Прячемся в кольцах газового гиганта, – снизошла до объяснений Нисфорца. – Погони не видно. Можешь использовать снотворное, пока мы знаем достаточно – перебежками к центральному кольцу планет.

Амарантайн выключила корабельную связь.

– Женщины, – закатил глаза Пиц.

– Ой, а чем вы, мужики, лучше? – не согласилась медик Рады, осматривая китель и рубашку. С такими дырами на спине можно сразу в утилизатор, но кто этих мужиков знает? Вдруг это была счастливая рубашка и самый лучший китель, который подчеркивает плечи?

Взгляд упал на сумку Виктора, которую они подобрали и дотащили. Амарантайн потянула молнию.

Вещи. Она разглядела сверху комбинезон, пару обуви, бритву, расческу, падд, и закрыла, ничего не трогая. Сумка с самым необходимым. Они так же собирали вещи, когда решили пожертвовать кораблем. Сидя без связи день и двадцать часов, Виктор на всякий случай собрался для эвакуации. А может, сумка была готова гораздо раньше. Виктор тоже чувствовал, что каждый день в Магиксе может стать последним…

***

Утро на корабле началось спокойно.

Амарантайн сонно выползла в кают-компанию, и на шаги обернулась Титания.

– А, это ты… – зевнула она. – Нисфорца опять свою смену проспала.

– Как наши дела? – спросила Амарантайн, выходя на мостик и глядя на голопанель. Она мало понимала в управлении звездолетом, но когда они в прошлый раз удирали от бомбивших их мморнов, корабль трясло, а на голопанели бегали зловещие красные надписи.

– Норма-а-ально, – протянула пилот Рады. – Лечу перебежками, сканирую на наличие погони. И никого не нахожу, кроме наших. Видимо, все мморны заняты базой. Ты лучше скажи, куда потом?

– В смысле?.. – переспросила Амарантайн, и только сейчас вспомнила, что у нее в медотсеке лежит мужчина в одних штанах. – Ой…

– В смысле, центральным кольцом планет считается большой участок космоса. Там несколько десятков планет и еще больше лун. Мы не знаем, куда именно лететь. Насколько ты его обколола снотворным? Он проснется хотя бы на подходе к центральному кольцу?

Амарантайн закивала и направилась к медотсеку. Не настолько она его обколола. Виктор уже должен проснуться.

Еще за дверями медотсека она услышала скрипучий птичий голосок.

– … а на ее лице расцветал смущенный румянец! Тонкие смуглые пальчики несмело потянули с плеча обгоревшую ткань. Трепеща всем своим женским естеством, она прикоснулась к обнаженной коже и бережно провела по ней непонятной лечебной штукой…

Амарантайн решительно вошла в медотсек.

– А затем тонкие пальчики схватили его за самую сокровенную мужскую часть и выдрали с корнем! – рявкнула она на Пица. Пернатый в ужасе заверещал и вылетел в закрывающуюся дверь.