Текст книги "Melissa (СИ)"
Автор книги: IraMalfoy
Жанры:
Любовно-фантастические романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
– Тебе успели сказать, что твой запах остался таким, каким и был прежде? – хриплым голосом задает вопрос, пришедший в себя Пауло.
– Как-то не до этого было, – качая головой, говорит девушка.
– Знаешь, очень хочется пить…
– Воды? – Мел сразу же понимает, какую глупость сморозила.
– Если бы… Но я знаю, кто мне может помочь, – тон вампира становится не очень дружелюбным.
Норманн сразу понимает, на кого он намекает, и вскакивает с кровати, отходя потихоньку назад. Пауло за миг становится на ноги и сразу же оказывается перед дампиром. Его лицо уродует хищная ухмылка, совсем не присущая ему. Мелисса продолжает делать шаги, но потом спиной упирается в дверь.
– Контролируй себя, вспомни, кто ты, кто я, – шепчет она.
– У тебя есть то, что мне нужно, – оскалившись, произносит вампир.
– Борись, не смей сдаваться.
– Ты не хочешь помочь лучшему другу? Что это за дружба такая? Я жертвовал ради тебя своей жизнью, а ты… – голос мужчины переходит на крик, в следующий момент он ударяет ладонью по дубовой двери, заставляя Мел сжаться.
Пауло внезапно падает на колени, сгибаясь от боли пополам.
– Помоги мне, умоляю, – протягивая руки к ней, с надрывом просит вампир, – помоги!
Норманн стоит в ступоре, пытаясь сообразить, как ей поступить. Смотреть на страдания мужчины становится все невыносимее. Он лежит, корчится от волны нахлынувших болезненных ощущений. Нет, так не может продолжаться. Девушка на вампирской скорости перемещается в ванную и глазами ищет какую-нибудь емкость. Взгляд падает на стаканчик с зубными щетками, стоящий на полке, расположенной над раковиной. Дрожащими руками она освобождает его от всего лишнего и мчится в спальню, откуда по-прежнему доносятся стоны Пауло.
– Мелисса, прости меня, я не должен был такое говорить, сам не понимаю, как подобное могло вырваться, – поднимая голову и глядя на дампира измученными глазами, еле слышно произносит тот.
– Тихо, тихо, – как ребенка успокаивает Норманн, садясь на пол, – сейчас я помогу тебе.
Недолго думая, она прокусывает свое запястье и сразу же подставляет стакан, чтобы в него стекали капли крови. Рана быстро затягивается, но все же емкость успевает наполниться на четверть от объема.
– Пей, Пауло, – приставляя сосуд к его губам, говорит девушка.
За пару глотков он осушает стакан, блаженно закатив глаза. Кажется, что вампир успокоился, боль оставила его. Но этот вывод был ошибочным. Мужчина буквально набрасывается на дампиршу, прижимая к полу и захватывая руки в свой плен.
– Роуз, почему ты не приехала, когда повзрослела? – рычит он, окончательно озверев. – Я ждал тебя, ждал столько лет!
– Я не Роуз, – шепотом произносит Мел.
– Не лги мне, ты совсем не изменилась! С кем ты была все это время? Скажи! – руки вампира перемещаются на шею Норманн и начинают сдавливать.
– Остановись, прошу тебя, Пауло!
– Я любил тебя! Любил!
Внезапно хватка ослабевает, а ее друг оказывается отброшенным к стене. Поднявшись на ноги, девушка видит перед собой Дарио, который выглядит не очень довольным. Он только вернулся с затянувшегося совета с братьями, заодно утолив жажду, пока те обдумывали сложившуюся ситуацию. Закончив с делами, верховный тут же отправился к Мелиссе, подоспев весьма вовремя.
– Предупреждал ведь, – закрывая Мел собой, произносит лидер клана.
– Помоги ему, пожалуйста. С каждым часом становится всё хуже.
Раздается кашель, который сопровождается выхаркиванием крови. Пауло кое-как поднимается на ноги после столкновения с каменной поверхностью.
– Что я творю, матерь Божья, – обращается самому себе вампир.
– Залезь к нему в голову, избавь от боли, прошу тебя, Дарио, – укладывая укушенного друга на кровать и заботливо поправляя подушку, говорит Норманн.
– Его разум сейчас не совсем адекватен, внушать бесполезно, но я попытаюсь. Он что-нибудь рассказывал о себе? Возможно, с помощью прошлых воспоминаний я смогу выстроить картинку, которая расслабит его, облегчит страдания.
– Роуз. Он рассказывал о девочке, которую он любил, будучи шестнадцатилетним мальчишкой. Рыжеволосая, лучезарная, с очаровательным голосом.
– Не получится воссоздать ее образ, но постараюсь извлечь обрывки образа из его собственной памяти.
– Хорошо, главное, чтобы ему не было так плохо.
– Но после этого я убью его. Поэтому советую попрощаться сейчас.
Мелисса подходит и усаживается на кровать рядом с вампиром. Она не хотела находиться в стороне в этот момент. Человек столько для нее сделал. Человек… Найти того, кто тебя так хорошо понимает… И почти сразу же потерять. Уже который раз за день данная мысль посещает ее голову. Не просто посещает, а вбивается, впечатывается, как клеймо. Ей казалось, что за всю свою недолгую жизнь она уже привыкла к потерям, предательству, лжи, что ничто уже никогда не сможет задеть по-настоящему, причинив адскую боль. Нет, может, еще как. Где же тот самый предел мучений? Где та самая черта? Сколько судьба будет испытывать ее на прочность?
– Пауло, знаю, что где-то в глубине души ты слышишь меня. Ты – замечательный друг, и, клянусь, я отомщу Майклсону за тебя, будь уверен в этом, – еле слышно шепчет она, проводя рукой по волосам мужчины.
Дарио занимает место в кресле и закрывает глаза, вторгаясь в сознание Пауло, который совсем не слышал, что они ранее говорили, витая где-то в альтернативной реальности.
Пауло сидит на берегу реки, бросая мелкие камни в воду. На дворе стоит жаркое лето, солнце слепит глаза, нет даже намека на ветер. Почему-то у него на душе так легко, парень и сам не знает. На нем просторная светлая рубашка, старые штаны, в которых он выполнял домашние дела изо дня в день.
Наслаждаясь теплом и подставляя солнечным лучам свое лицо, он понятия не имеет, почему так рад им. Словно несколько лет просидел в темном подвале и только что вышел на свободу.
– Как же хорошо, – вдыхая полной грудью свежий воздух, говорит Пауло.
– Я надеялась, что у меня получится скрасить твое одиночество, а тебе, оказывается, и так неплохо.
Парень поворачивает голову и видит девушку, приближающуюся к нему. Копна ярко-рыжих волос, веснушки, карие глаза, мелодичный голос… Нет, не может быть! Роуз!
Пауло вскакивает на ноги и заключает в объятия Рози, сжимая так крепко, словно если чуть ослабить хватку, она исчезнет, как мираж.
– Отпусти, задушишь ведь! – смеясь, девушка вырывается из плена его рук.
Она садится на землю, совсем не боясь запачкать лиловое платье, парень повторяет ее действия и с интересом разглядывает свою собеседницу.
– Где ты была все это время? Расскажи. Выглядишь иначе, нежели при нашей последней встрече…
– Конечно, изменилась! Прошло ведь целых три года, ты тоже возмужал, окреп, между прочим! – не остается в долгу Роуз. – Мы с родителями были сначала во Франции, потом переехали в Австрию. Маме и папе что-то совсем не сидится на месте!
– Хотел бы я увидеть что-то, кроме нашего городка, – с досадой произносит Пауло.
– Ты обязательно увидишь весь мир. Всё, что только пожелаешь.
Улыбнувшись в ответ, он тянется к ней и обнимает девушку за талию. Они сидят, смотрят, как мерцает рябь на воде. И тут до него доходит.
– Это ведь все происходит не на самом деле, верно?
– Почему же? – удивленно смотрит на него Роуз. – Разве то, что у тебя в голове – ненастоящее? Поддельное?
– Я и сам уже не знаю, но чувствую, что боль ушла. До этого что-то терзало меня, а сейчас только легкость на душе.
– Так наслаждайся этим, Пауло, – тряхнув рыжими волосами, говорит Рози.
– А еще… Я хотел бы поцеловать тебя. Все эти годы хотел… Ты позволишь?
Щеки девушки заливаются краской. Но она, поборов смущение, приближается к парню, между ними всего пара сантиметров.
– На счет три: раз, два…
Цифру три Пауло уже не услышал и не услышит уже никогда. Дарио в секунду переместился к кровати и одним движением оторвал голову молодого вампира.
Мелисса, не двигаясь, сидела рядом с обезглавленным телом. Со стороны ее можно было принять за фарфоровую куклу, которая не изменит своего положения, пока хозяин этого не пожелает. На лице не отражалось ни единой эмоции, не было даже намека на ее появление.
Вольтури решает взять дело в свои руки и поднимает девушку с кровати, возвращаясь в кресло, а ее сажая на свои колени.
– Не вини себя в том, что произошло. Пауло поступил мужественно, не дав оборотню тебя укусить, – решает начать разговор Дарио.
– Ты знаешь… Я устала плакать. Даже будучи вампиром, пусть и наполовину, плачу. Поэтому… Я приняла решение: в моей жизни больше не будет слез. Их пролито достаточно. Жизнь изо дня в день делает все, чтобы закалить меня еще больше. Что ж, пусть будет так.
– Есть одно выражение на латыни… Perfer et obdura; dolor hic tibi proderit olim.
– Что оно означает?
– Будь терпелив и кроток; когда-нибудь эта боль окажется тебе полезной.
Мелисса горько усмехается и бросает взгляд на тело Пауло.
– Он был счастлив в последние минуты жизни? Тебе удалось это сделать?
– Да, могу с уверенностью сказать, что Пауло ушел со спокойной душой, без боли.
– Спасибо тебе за это.
– Нужно позвать прислугу, чтобы сожгли его тело.
– Да-да, – слезая с его коленей, говорит Мел, вновь смотря на то, что осталось от ее друга.
В мыслях было одно: гибрид поплатится за это.
========== XIX ==========
Вольтерра, Италия
Тринадцатое ноября в замке началось с письма, переданного городским почтальоном девушке, сидящей в приемной на первой этаже. Как только в ее руки попал запечатанный конверт, она тут же сменила тапочки на туфли на высоком каблуке, стоящие под столом, и отправилась в подземелье.
Джинна была обыкновенным человеком, пожалуй, единственное, что ее отличало от остальных, это желание стать вампиром. Зная об их тайне и образе жизни, девушка ждала того дня, когда наконец будет принята в семью Вольтури. Но, увы, этот момент верховные почему-то оттягивали без каких-либо причин.
Надеясь, что сообщение в письме принесёт верховным радость, она хотела под шумок задать им вопрос относительно своей персоны. Ей давно опротивело быть просто красивым человеком на побегушках. Хотелось уважения, почета, ощущения власти в своих руках.
Подойдя к двери, Джинна стучит, прекрасно зная, что Вольтури уже давно услышали ее шаги. Но правило есть правило. Очутившись в помещении, освещающимся лишь факелами, расположенными на стене, девушка сразу же сталкивается с Феликсом, который преграждает ей путь, не давая прохода.
– А, Джинна… Моя дорогая, что-то случилось? – слышится голос Аро, вампир мгновенно встает с трона.
– Она нам помешала, вот что случилось, – не позволяя ответить человеку, говорит Кай.
– Она новенькая, – вмешивается Дарио.
– Как и все остальные, – подает признаки жизни Маркус, вызывая своей фразой коварную улыбку у своих братьев.
Феликс отходит в сторону, и девушка продолжает свой путь, но уже с некой опаской и страхом в карих глазах. Аро жестом подзывает ее к себе поближе. Джинна делает шаг вперед и поднимается на одну ступеньку, продолжая смотреть на господина снизу-вверх. После секундной паузы она все-таки решается подать верховному белоснежный конверт, на котором, кроме почтовых марок, красивым ровным почерком прописан адресат в лице старейшин и адрес.
С нетерпением лидер клана быстро распечатывает послание и пробегается по строкам. Текста немного, можно даже сказать, что его почти нет, только лишь время и место: 4 декабря, 12:00, Тоскана и подпись Никлауса Майклсона.
– Братья, теперь нам официально брошен вызов. Битва состоится четвертого декабря, – повернувшись лицом к собеседникам, произносит Аро, слегка растягивая слова.
– Глупец, – процедив сквозь зубы, высказывает негодование Кайус, мгновенно реагируя на слова брата. Он был не против показать гибриду еще раз, где его место, на этот раз решив дело более кардинальным способом.
– Скорее, глупцы, – подчеркивает Марк.
– Четвертого декабря стоит решить этот вопрос, чтобы в дальнейшем ни у кого не было даже мысли устроить мятеж или поднять восстание, – стуча пальцами по подлокотнику трона, делает вывод Дарио.
Аро едва заметно улыбается и бросает бумагу на пол. Затем, словно вспомнив о присутствии Джинны, оборачивается, одаривая ее ухмылкой.
– Ты нас огорчила, милая. Знаешь ли ты, что раньше делали с теми, кто приносил плохие новости?
На лице девушки отражается испуг, но она продолжает смотреть на Вольтури, боясь пошевелиться.
– Феликс, – не дождавшись ответа, говорит мужчина.
Братья, как по команде, встают со своих мест и идут к выходу их подземелья, совсем не обращая внимания на крики человека, к которой неумолимо приближалась смерть в лице телохранителя верховных.
– С завтрашнего дня следует приступить к подготовке нашей свиты, – ступая по коридору, рассуждает Аро, – времени у нас предостаточно, и к тому же благодаря нашей дорогой Мелиссе мы сможем увеличить число наших одаренных приспешников. Но с этим тоже спешить не стоит, сами понимаете, подобную честь окажем лишь избранным.
– И только тем, в ком мы уверены целиком и полностью, – поддерживает брата Дарио.
На протяжении часа старейшины обсуждают тактику предстоящей битвы, расхаживая в той части замка, доступ в которую был закрыт простым смертным, а затем расходятся, каждый по своим делам. Аро и Кай направились к супругам, желая поделиться последними новостями и найти в их объятиях понимание, Марк ушел в библиотеку, погрузившись в мрачные думы, а Дарио поспешил к выходу из замка, так как ранее договорился с Норманн о встрече у главных ворот.
Облаченная в обыкновенные синие джинсы, серый кашемировый свитер и белые кеды, она так отличалась от жен его братьев. Сульпиция и Афинодора привыкли одеваться богато, броско, памятуя о тех временах, когда одежда показывала статус и значимость персоны в обществе. Правда, когда они появлялись где-то с мужьями, женщины мгновенно уходили в тень, куда-то на второй план. Дарио же всегда был верен классическому костюму, изменяя только цвет.
– И куда мы отправимся? – прищурившись, спрашивает Мел.
– Ты столько дней в Вольтерре, а ни разу не гуляла за пределами замка. Я решил исправить это недоразумение, – подходя к дампиру, отвечает Вольтури.
– Да, кто-то задолжал мне экскурсию, – напоминает она, выходя за ворота.
Они медленно ступают на менее людную улочку, чтобы не приковывать лишние взгляды ротозеев.
– Четвертого декабря состоится битва, сегодня получили письмо от Майклсона, – заводит разговор верховный.
– Надеюсь, ты позволишь мне лично убить его.
– Жены лидеров клана не принимают участия в сражениях, – как бы между прочим сообщает Дарио.
– Я – не твоя жена.
– А хотела бы ею быть?
– Это вот так делают предложение люди, которые живут три тысячи лет? – смеется Мелисса.
– Вернемся к этой теме позже, – не желая спорить, отвечает Вольтури.
– Я буду участвовать в бою, хочешь ты этого или нет, – не унимается Норманн.
– Запереть в подвале и дело с концом, – бормочет Дарио.
– Только попробуй…
– Попробую, – сверкнув красными глазами, мужчина прижимает девушку к стене одного из домов, предварительно убедившись, что никого из людей поблизости нет. Сократив и без того маленькое расстояние между ними, Вольтури впивается в губы Мелиссы крепким поцелуем. В него он вкладывает все то, что никогда не рискнул бы показать внешне, используя эмоции: страсть, ярость, влечение.
Мел, совсем не ожидавшая подобного поведения от своего спутника, пару секунд не отвечает на поцелуй, пытаясь просто принять произошедшее, а затем желание накрывает с головой и ее. Приподнявшись на цыпочки, она приподнимается, желая еще сильнее прижаться к нему, позволяя его языку исследовать каждый дюйм. Ее руки касаются сначала его предплечья, затем плавно опускаются на торс, забравшись под пиджак, мешает лишь темно-синяя рубашка, так некстати оказавшаяся на пути у холодных пальцев дампира.
Найдя в себе силы, верховный отстраняется от Норманн.
– Не здесь, – шепчет мужчина, поправляя пиджак.
– Да, не здесь, – проводя пальцами по губам, соглашается дампир.
Дампир в очередной раз убеждается, что именно с этим человеком, хотя его, конечно, таковым он не является, ей хорошо. Хочется отдаться без остатка, забыться в прикосновениях, повинуясь велению сердца, чувств, нахлынувших, словно цунами. Поцелуи с каждым разом содержали в себе все больше страсти и желания, это невозможно было не заметить. Как странно устроена жизнь: чуть больше недели назад она и не могла подумать, что все изменится настолько сильно. Мел привыкла к Вольтури, их отстраненности, образу и стилю жизни, наконец, поняла их, но сама становиться безэмоциональной статуей не хотела. За ее плечами нет того жизненного опыта, что есть у них.
Они продолжили свой путь, все дальше уходя от замка.
– А где бы ты хотела побывать, Мелисса? – нарушает создавшуюся тишину бархатный голос вампира.
– К сожалению, я не покидала пределов Италии, как-то не пришлось… После смерти Сандры речь шла о выживании, о путешествии даже мыслей не было.
– Теперь у тебя есть возможность все исправить. Тебе обязательно надо побывать в Париже.
– Совсем не возражаю. А ты владеешь французским?
– Bien sûr.
– Даже спрашивать не стоило.
– Et pourquoi ? C’est assez drôle.
– Всё—всё, хватит, – отмахивается Мел.
– Не одной же тебе иронизировать.
– Вот будет мне три тысячи лет, тогда и я смогу похвастаться владением языков, багажом посещенных стран и прочими умениями, которые освою за это время.
– Обязательно, так оно и будет. А теперь… Мы пришли. Посмотри вниз.
Ведомая все это время своим «гидом», Мелисса совсем не следила за дорогой, целиком и полностью доверяя провожатому. Глазам открылся полуразрушенный амфитеатр. Руины некогда крытой галереи чем-то напоминали уменьшенную копию Колизея. Как много событий там происходило, и как мало сохранилось, дошло до наших дней.
– Сюда стекалось большое количество народа, – углубляется в воспоминания Дарио, следя за реакцией девушки, – здесь проходили, как в Колизее, и гладиаторские бои, и травля зверей, и представления. В общем, всё то, что считалось развлечением в то время. Видишь, театр – как граница между древним и современным мирами. Это очень забавно, осознавать тот факт, что ты жил и живешь в них обоих.
– Еще более забавно – это стоять и разговаривать с тем, кто видел сражения гладиаторов своими глазами.
Вампир действительно сдержал свое слово и за полдня постарался показать девушке как можно больше достопримечательностей Вольтерры. Мел было вдвойне интересно его слушать, поскольку верховный присутствовал лично в большинстве событий. Они гуляли до наступления темноты, исследуя городок и те тайны, которые он хранил, благо теперь, будучи дампиром, Норманн не чувствовала усталости. Лишь ближе к полуночи появилось едва ощутимое жжение в деснах, которое сигнализировало о голоде. Утолить его было решено уже привычным для Мелиссы способом.
Однако оставалось еще кое-что. То, что терзало их обоих не меньше, чем отсутствие человеческой крови в организме. Похоть. Она затуманивала разум, не позволяя рационально мыслить. Желание. Оно поглощало с головой, зазывая погрузиться в этот омут с головой. Страсть. То, что овладело ими обоими в тени той самой безлюдной улочки, и не оставляло в покое на протяжении этого долгого, казавшегося бесконечным дня.
Мелисса и Дарио заходят на территорию замка и на сверхъестественной скорости перемещаются в комнату верховного. Как только дверь запирается на засов изнутри, девушка оказывается буквально впечатана спиной в каменную стену. Поцелуи с губ перемещаются на шею дампира, где, как и прежде, пульсировала вена, так и манившая Вольтури. Мел тем временем освобождает мужчину от пиджака и принимается за пуговицы на его рубашке. Будь они прокляты! Сейчас кажется, что их слишком много, и они нарочно портят момент. Решив не церемониться, Норманн разрывает ткань, и ее взору предстает достаточно мускулистое тело, всегда скрытое одеждами. Несмотря на то, что дышать нет необходимости, кажется, что в комнате так жарко, что становится душно. Дарио продолжает покрывать поцелуями лицо девушки, а затем помогает Мелиссе избавиться от свитера. Аккуратная грудь все еще скрывается под черным бюстгальтером, что совсем не устраивает верховного. Еще секунда – и ненужная деталь лежит на полу. Он припадает губами к соскам, поочередно играя то с тем, то с другим. Те мгновенно затвердевают. Слышится приглушенный стон девушки, его палец тут же накрывает ее губы, словно прося не шуметь. Взяв дампира на руки, мужчина перемещает их к кровати, а затем нависает над Мелиссой, хищно улыбаясь. Это совсем не тот спокойный, всегда контролирующий себя старейшина клана, сейчас перед ней зверь, обезумевший от желания. Теперь поцелуи покрывают всю верхнюю часть тела, но и этого мало для утоления жажды. Рывком он снимает джинсы, скрывающие худые ноги Мел. После этого Дарио возвращается к губам и шее, вызывая своими поцелуями стоны, которые теперь совсем не удается сдерживать. Рука Вольтури движется вниз и вскоре достигает заветной цели и касается ткани трусиков – единственного предмета одежды, оставшегося на девушке. Даже такое легкое прикосновение смогло послать по разгоряченному телу импульсы, подобные разряду электрического тока. Разорвав ненужную тряпицу, он едва ощутимо касается складок разгоряченной плоти между ног Мелиссы. Она ждала, она жаждала его. Мужчина и сам избавляется от одежды и, накрыв своим телом хрупкое тело девушки, входит в нее, одновременно кусая в шею. Норманн получает порцию и боли, и наслаждения. И нет сил, да и желания гадать, что сильнее и что больше приносит удовольствия. Дарио двигается в ней резкими толчками, прекрасно зная, что это неспособно как-то навредить ей, так как человеком фактически она не являлась, а вампиры свободно подстраивались под этот темп. Стоны, хрипы, истома, разливающая по организму, кровь, укравшая не только губы, ключицы, грудь девушки, но и тело самого старейшины – все смешалось. Движения тел становятся более глубокими и резкими, напряжение выливается в экстаз, вызывая учащенное сердцебиение у одной и приятное жжение в горле у другого, а разум же помутился у обоих. Девушка подается вперед, выгибая спину, еще сильнее прижимаясь к Вольтури, и обвивает руками его шею. Несколько толчков, и раздается громкий стон. Дарио буквально рычит, а тело Норманн сотрясает горячая дрожь, сопровождающаяся опять чем-то похожее на боль в области шеи.
– Я люблю тебя, Мелисса, – на ухо шепчет вампир и вновь впивается в губы, царапая клыками десны и язык.
«И я тебя люблю», – мысленно отвечает Мел, понимая, что сейчас совсем не в состоянии что-либо говорить.
*
Следующие три недели выдались активными: клан Вольтури готовился к битве. Тренировки проходили каждый день: более опытные и старшие вампиры обучали тех, кто совсем недавно присоединился к темным плащам. Старейшины решили, что именно новички будут сражаться с новообращенными, приняв основной удар на себя. Гибриды и вампиры постарше будут закреплены за теми, кто обладает способностями. Сами же лидеры клана вмешаются только в случае необходимости. Так было всегда, так будет и в этот раз.
Мелисса усердно занималась каждый день. Утро начиналось с пробежки: девушка с каждым разом приходила все раньше и раньше, бегая наперегонки с Дарио, но, увы, обогнать возлюбленного у нее пока что не получалось. Верховный делился всеми секретами боя, которые ему были известны. Он уже смирился с тем, что Мел намерена участвовать в сражении. Уж слишком девушка была одержима местью Никлаусу Майклсону. Не было ни одного дня, чтобы она не вспоминала Пауло, и как только это происходило, у нее словно открывалось второе дыхание, позволяющее вампирскому телу работать до потери пульса.
Такие занятия требовали больше сил, а значит, и крови. Несколько раз девушка охотилась вместе с остальными вампирами. Сдерживаться получалось не всегда, поэтому она теперь была также виновна в смерти обыкновенных людей, как и все остальные. Оправдывать себя не было желания, так как в такие моменты основные инстинкты брали вверх. Но однажды произошло то, что все же вернуло Мелиссу к реальности, напомнив об этом маленьком моменте, про который Норманн совсем забыла.
Второго декабря вампиры со способностями отправились на очередную тренировку в лес. Верховные не сопровождали их, поскольку были заняты отбором тех кандидатур, которые совсем скоро станут обладателями даров, благодаря крови Мелиссы. Сама Норманн так же последовала за теми, кто каждый день совершенствовал свои навыки и умения, несмотря на то, что Дарио сначала был против. Он боялся повторения того случая, когда девушка чуть не была укушена оборотнем, и все эти три недели лично занимался с дампиром. Они долго спорили, но все же смогли прийти к компромиссу: Мел будет охранять Деметрий. Скрипя зубами, ей пришлось принять это условие, так как сидеть в замке одной, пока все были чем-то заняты, не хотелось.
Как всегда всё началось с пробежки. Руководящая роль была возложена на Феликса. Джейн и Алека это не совсем устроило, но пойти против двойняшки бы никогда не решились. Вампиров делят на пары и распределяют по разным участкам леса, чтобы они не мешали друг другу. Деметрий, естественно, остается с Мелиссой согласно приказу Дарио. Им отводится северная часть чащи с огромной открытой поляной.
– Будь аккуратен, – напутственно говорит Феликс и, не дожидаясь ответной реакции ищейки, направляется к оставшимся вампирам, ожидающим его команды.
– Наконец-то мы остались одни, – осматриваясь по сторонам, словно убеждаясь в правоте своих слов, произносит Деметрий.
Мел уже успела позабыть о том инциденте с ищейкой в коридоре перед балом, но сейчас, находясь один на один с тем, кто приставлен к ней в качестве охраны, она совсем не чувствовала себя в безопасности, одолеваемая воспоминаниями о том страхе, что был ею испытан, когда Норманн являлась простым человеком.
– Может, уже приступим к тренировке? – Мелисса решает оставить без комментариев его фразу.
– Она подождёт, в прошлую нашу встречу тет-а-тет мы не успели закончить начатое, – вампир подходит все ближе и ближе, но в этот раз девушка, вопреки его ожиданиям, не отступает назад.
– У нас нет с тобой никаких дел, – делая ударение на слове «нас», говорит Норманн.
Расстояние между ними становится минимальным. Их разделяют буквально несколько сантиметров. Вампир исследует каждую черточку на лице полукровки, словно пытаясь что-то отыскать. Он приближается к уху девушки и еле слышно произносит:
– Помнишь Джеймса? И кто спас тебя от него?
От шепота по коже табуном бегут мурашки, а при упоминании того, кто мучил ее в подземелье, на душе появляется липкое ощущение безысходности, обволакивающее с головой. Язык онемел, поэтому произнести нечто членораздельное не выходит.
– Конечно, помнишь. Это ведь я учуял твою кровь, пока остальные развлекались, в том числе и господин, с которым… Кхм… Ты очень сблизилась… Во всех смыслах.
Последние слова вызывают в душе Норманн негодование и вспышку гнева, которая заставляет ее схватить Деметрия за шею и немного сжать ее.
– Замолчи и не суй нос не в свое дело, – процедив сквозь зубы эту фразу, Мел отпускает вампира, надеясь, что смогла охладить его пыл.
Но на ищейку ее действия не оказали должного эффекта. Он лишь ухмыляется и продолжает свою тираду.
– Я всего лишь хочу получить от тебя благодарность, дорогая, – проведя указательным пальцем по сонной артерии, не совсем тонко намекает Деметрий.
– Слова «спасибо» недостаточно? Возможно, и я когда-нибудь спасу тебе жизнь, кто знает, – Мелисса все же делает шаг назад, вызывая довольную улыбку мужчины.
– Нет, зачем же загадывать, милая? Сейчас ты не человек, рана от укуса быстро затянется, и это будет нашим маленьким секретом, – демонстрируя удлинившиеся клыки, парирует вампир.
Норманн лихорадочно пытается придумать, как избежать неприятных ощущений и проблем с ищейкой. И тут ее голову озаряет идея, которой она сразу же делится с «напарником».
– Хорошо. Мы сразимся с тобой: если выиграешь, то ты выпьешь моей крови, но сделаешь это единожды без последствий для себя. Если выигрываю я, то ты ни на шаг ко мне не приблизишься.
– А приказы господ? – Деметрий моментально принимает правила игры.
– Это исключение из правил. Ну что, идет?
– Идет.
Оба замерли в предвкушении. Мелисса максимально сосредоточилась, стараясь не упустить первую попытку атаки от вампира. Ее задача состояла в победе любой ценой. Хотя на стороне соперника опыт и многочисленные драки, бои и сражения. На ее же только сила и, возможно, эффект внезапности.
Деметрий срывается с места и пытается схватить руку девушки, но та не позволяет этого сделать и, взяв вампира за грудки, почти впечатывает его в дерево, по-прежнему не отпуская воротник пиджака. Мужчина не теряется, и тут же его рука берет в свой плен шею дампира и тихонько начинает сдавливать, заставляя Мел ослабить хватку. Ищейка отбрасывает Норманн к груде веток. Следующие несколько минут они буквально катаются по земле, начавшей подмерзать. В конце концов, Деметрий оказывается сидящим верхом на Мелиссе. Мужчина готовится нанести удар, как чувствует едва ощутимую боль в области пресса: Норманн воткнула в живот вампира небольшой обломок ветки, отдаленно напоминающий кол.
– Серьезно? – усмехается ищейка, и руки тянутся к шее Мел, намереваясь свернуть ее.
Норманн понимает, что он действительно может осуществить задуманное, поэтому предпочитает сдаться.
– Стоп.
Деметрий мгновенно останавливается и поднимается на ноги. Затем мужчина подает руку своей сопернице, помогая ей встать, чем немало удивляет дампира. Девушка отряхивается и пытается привести волосы в порядок, которые растрепавшись, разделились на множество тонких прядей и напоминали змей, усеявших голову Медузы Горгоны.
– Ты – хороший боец, – смахивая пыль с пиджака, отмечает ищейка.
– Спасибо, ты тоже ничего.
– А теперь… Я хотел бы получить свой приз, между прочим, дважды заслуженный в честном бою.
– После этого я ничего тебе не буду должна, – напоминает Мел.
– Конечно, – хитрая улыбка озаряет лицо Вольтури.
Вампир подходит ближе и откидывает волосы Норманн назад, тем самым вызывая у той чувство дежавю. Только в этот раз она прекрасно понимает, что не будет адской боли, и раны заживут очень быстро, позволив забыть о случившемся раз и навсегда.
– Я буду нежен, – снова шепчет он на ухо, забавляясь реакцией дампира: Мелисса буквально сверлит взглядом Деметрия, но молчит, зная, что, в принципе, сама загнала себя в ловушку. Хотя даже если не было пари, то он напал бы на нее без разрешения. Пришлось выбирать из двух зол, как говорится…
Мужчина принимает облик вампира и сначала просто водит клыками по белоснежной коже, растягивая удовольствие. Мел стоит как истукан, никак не реагируя на происходящее. Страха нет, омерзения тоже: есть только желание, чтобы все быстрее закончилось.
