Текст книги "Не то время, не те люди (СИ)"

Автор книги: Имир Мади

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

Внутри оказалось не так уж и плохо. Обычная прокуренная шумная забегаловка и запахи доносились с кухни совсем вкусные. Судя по количеству посетителей, кухня здесь шла на ура.

Свободный столик заприметила не сразу. Только уселись, приветливая улыбчивая официантка протянула меню. Правда, Бен мрачно выплюнул, что нужно как обычно. Девушка тут же исчезла, но буквально через минуту уже поставила на центр маленького стола целое блюдо. Сосиски тут были выложены с горкой, навскидку видов колбасок было как минимум пять.

Первый же откушенный кусочек растаял во рту. Было даже все равно, как она со стороны выглядит, засовывая каждую сосиску в рот чуть ли не полностью, еще и глаза закатывала. За такую божественную еду она была готова простить Бену все прошлые и любые будущие прегрешения.

И готова была поклясться, что еще немного, и вулкан по имени Бен вот-вот взорвется. По глазам было видно, что едва сдерживается, чтоб не схватить в охапку, перевернув стол. И на этом же столе разложить.

Правда, не только он на нее так смотрел. От вида пьянчуги, что рискнул побитой хмелем головой и подошел к их столу, стало весело. Не сумела удержать ехидную ухмылку, когда у этого же алкаша хватило ясности ума отпрянуть от них, завидев под распахнутой полой куртки матовую рукоять.

Глок, не иначе.

Это могло быть началом нехилых неприятностей.

– Тут вкусно готовят. Но я так понимаю, нам пора валить? А, Бен?

Рисковый забулдыга исчез, но пробираясь к выходу, уловила несколько косых взглядов. И почему-то косили на Бена. Значит и правда, пора было валить. Не успела и пикнуть, как оказалась прижата к раскаленному боку Бена, что собственнически вцепился за талию. Видать и сам уже пожалел, что притащил ее сюда.

Как ни странно, заведение покинули без проблем, и даже уехали тоже без напрягов. Чуть позже даже подумала, что, может, эта накаленная обстановка в том кафе была ею придумана, только вместо вопроса, куда они теперь едут, рот выдал совсем другое:

– А сколько тебе лет, Бен?

Уже и не ждала ответа от него. Но и он раскрыл рот.

– Тридцать шесть. А тебе?

– Ого. Ты не выглядишь на свой возраст. Ну, по документам мне сейчас двадцать пять. Но мне кажется, что намного больше. Как так вышло, что ты стал… ну… наемником?

Если начал тоже задавать вопросы, значит готов к диалогу?

– Я… я был забитым ботаном. Книжки и все такое. Потом попал в плохую компашку, оступился. В восемнадцать лет вместо колледжа чуть не загремел в тюрьму. Чтобы избежать срока, завербовался в армию. Там мне быстро вправили мозги. Только остался таким же наивным дурачком. После службы снова накуролесил, даже девственность не успел потерять. Снова армия, но уже по контракту. Морская пехота. Семь лет продлевал контракты. Поумнел зато, зачерствел. Люк мне дядька по матери. Он брат моей матери. Вышел на меня, когда подходил срок окончания седьмого контракта. Сначала был у него простым пехотинцем. Потом пришлось… переквалифицироваться.

Поймала себя на том, что больше слушает его голос, чем вслушивается в сами слова.

– Ха. Теперь ты вообще нянька. Неисповедимы пути господни, а?

– Точно.

– Так… так непривычно. Ты разговариваешь длинными предложениями. Еще вчера из тебя больше десяти слов с трудом вытягивала.

– Ну… мне тоже первое время было непривычно… Что ты больше десяти слов связно выговариваешь.

– Ха-ха три раза. Уел, так уел. Но ты не привыкай. Это временно.

Пакостник чертов.

Нашел ведь, чем подковырнуть. Но как ни странно, негодования и чего-либо плохого не было. Наоборот, было легко на душе, словно они тут уже тысячу лет знакомы. Наступившая тишина уже не была тягучей и неловкой. Так и ехали неведомо куда, пока не углядела огромную на полстраны вывеску.

Ей повезло, что она увидела эту вывеску. Бен и так слишком много узнал, новые вопросы она предпочла перевести.

– О! Смотри! Пицца. Давай заедем, Бен.

========== часть 4.1 ==========

Вместо пиццерии следующим увидела только белый потолок своей комнаты. Ну что же, день прошел отлично, хоть она и отрубилась невовремя.

Паническая атака не замедлила прийти старой хозяйкой, выполоскала и вытряхнула все страхи, что копились внутри. Все выдрала с корнем, повертела над головой и обратно засунула, где и было место для теснящихся мраком мыслей. Злость тоже заявилась, не прошло и года. Но злость просто давала повод выплеснуть всю желчь и наложенные друг на друга образы. Пострадала только невинная тумбочка. Зазря руки рассадила.

Любопытство погнало смотреть записи с камер.

Правда смотреть было почти не на что, разве что тихонько млеть от вида Бена, что нес ее на руках до подвала и хихикнуть над видом Люка, что чуть не получил по носу дверью.

Режим реального времени показал Люка сидящего с чашкой на кухне. А вот неутомимый Бен ковырялся в бассейне. И судя по виду, не первый час возился и уже заканчивал.

Дальше решила поглазеть лично. Все таки посмотреть на него голым по пояс стоило по настоящему, а не через глазок камеры.

Она не ошиблась, тут было на что посмотреть. Мышцы под потной кожей играли в постоянном движении.

Природа ему подгадала очень удачно.

Хитрая мысль заставила отвернуться и сходить за водой. Интересно поймет он ее задумку или нет? Понял сразу, как только она села на бортик и отвинтила крышку. Послушно уперся руками в стену бассейна и опустил голову. Только поливать его в таком положении было крайне неудобно. Осторожно поставила ступни на расставленные руки, ожидая, что стряхнет, мол, совсем берега потеряла.

Не стряхнул. Даже не дернулся.

Поливала, куда доставали руки, пока он глухо не рыкнул, типа хватит. Ноги с подрагивающих кистей убрала, когда он нарочито медленно глазами по ее ногам проехался. Как наждачкой прошелся, до самого нутра достал этот взгляд. Хватит, так хватит. Правда, она не нагляделась, но ладно. Бедняге надо было штанишки посвободнее напялить, такой стояк в джинсах, наверно, очень болезненно. Только моргнуть успела, как одним хищным прыжком Бен выпрыгнул из ямы бассейна и сел почти вплотную рядом. Еще и кулак прямо между ног упер, будто намекая, что тоже видит, насколько она там промокла. И видит, что совсем не от воды. Еще с пару сантиметров, он бы куда надо уперся. Там, где все ныло и требовало развития событий. Слишком близко он навис. Чересчур близко. Сама же поплыла от шумного вдоха где-то в районе волос. С единственной мыслью лицо повернула, чтобы этот сукин сын, наконец, решился снова коснуться. Ну, или хотя бы хоть мимолетного касания к губам. Сейчас бы она ему разрешила все что угодно, не задумываясь о времени.

– Только грязь на мне размазала.

– Да неужели.

– Ага.

– Я…я хотела как лучше.

– Не сомневаюсь. Свою часть обещаний я выполнил. Теперь твоя очередь.

– И…. и что же я тебе обещала? Не припомню…

– Купальники. Все. Ты обещала показать их все.

Гаденыш тут же отодвинулся, первым нарушив такой классный момент. Момент, в котором вся ее сущность выла и пихалась ногами, требуя хоть чего-нибудь. И хоть убей, никак не могла вспомнить, действительно ли обещала ему их показать. С трудом, но собрала в кучу все разбежавшиеся мысли. Даже милостиво время ей дал сбегать переодеться, но еще одна шальная мысль перечеркнула все.

Хрен ему, а не купальники. Пусть онанирует на тот красный.

Свалила к себе через несколько минут, окончательно собравшись с духом. Пока шла за пиццей, успела передумать и все-таки решила продефилировать перед ним. Но попав в свою комнату с коробками наперевес, снова мстительно себе заявила, что Бену на сегодня впечатлений хватит. Несколько часов потратила, заново перемеривая все покупки, иногда поглядывая на торчащего у бассейна Бена. Жди, жди, дружок, авось дождешься. Долго сидел упорный истукан в ожидании. Только ушел в дом, она и расслабилась. Теперь можно и купальники обновить, хоть какой-нибудь. Пока нашла среди завалов новой одежды пакетик с нужным, пока раздумывала, какой напялить, няньки разбрелись каждый по своим комнатам. Краем глаза уловила поднимающийся от воды пар – забыли отключить обогрев. Или на нее понадеялись, непонятно. Ей крупно повезло, не надо было тормошить Люка с вопросом о нужных рубильниках. Нашла почти сразу, едва вырулила в подсобку. Вприпрыжку вернулась к себе, надевать купальник. Выбрала черный. Правда, там от купальника одно название было. Кучка веревочек и микроскопическими кусками ткани. Но призналась себе, что на ней он выглядел отлично.

К бассейну вылезла, когда вода уже остыла до приемлемой температуры. Первый же прыжок с разбегу приятно окутал горяченной водой. Но плавать еще тяжеловато, вода все равно еще была слишком горячей. Пока сидела на бортике, болтая ногами в воде, ждала, когда же чуть подстынет бассейн, и пялилась на ночное небо, остывая от купания, легкий ветерок донес шорох сзади. Можно было даже не сомневаться, кого там притащило посреди ночи.

Бен сразу понял, что она его услышала, только вот сразу пожалела, то вообще в его сторону повернулась.

Тихо подошедший истукан выглядел просто изумительно.

Снова голый по пояс, в каких-то уж совсем низко сидящих пижамных штанах. Отсвет от воды бликами играл по гладкой коже, удачно подчеркивая литой рельеф тела.

Но больше поразили два провала на лице.

Глаз из-за падающих теней не было видно, но она уж понимала, как он смотрит. И раз уж пожирает своими бездонными ямами, пусть рассмотрит получше. Вроде бы и в метре от нее стоял, но нависал, как гора. Нарочно откинулась на локти, чтобы и ему дать больше обзора, и самой удобнее разглядывать.

– Вы забыли о воде. Камеры вон на тех деревьях. Краем глаза заметила пар.

Никак вообще не отреагировал, будто и не говорила ничего.

Просто молча стоял и смотрел.

Но один взгляд на его штаны показал, что он совсем не равнодушен. Чертовы штаны держались на честном слове и на вздувшемся бугре спереди. Локти уже начинали ныть от жесткой плитки, и она одним плавным движением поднялась на ноги.

Только вот реакция от него была очень неожиданной, зашипел потревоженным зверем, будто она тут палкой в него тычет.

– Один метр, дорогуша.

Снова это едкое дорогуша. Какого хрена тогда вообще выполз из дома, если снова вспоминает этот гребаный метр? Днем ему ничего не мешало тискать ее.

Дорогуша, значит.

Один метр, значит.

С нее хватит этих ограничений. И переглядываний хватит. Игривый настрой сразу испарился.

– А что будет, если я нарушу этот запрет, а? Бен. Вот как сейчас.

– Пожалеешь.

Выпалил, как отрезал.

Но теперь ставшие видимыми глаза сверкали в свете садовых фонарей.

Съязвить даже не успела.

Живот обожгло его ладонью, но прочувствовать все предвкушение от возможного развития событий тоже не успела. Вместо объятий он просто одним толчком отправил ее в воду.

Столкнул, как мешающую под ногами бутылку.

Все еще перегретая вода ошпарила все тело не хуже кипятка. Сразу вынырнула и даже успела уловить мелькнувшую на жестком лице капельку растерянности. Словно тоже не понял, нахрена он вообще ее столкнул.

Но для сожалений уже было поздно.

Пора было мстить.

Благо стоял очень близко к краю.

Рывок и одна его штанина была в мертвой хватке. Дернула тоже резко, втайне желая, чтобы ткань хотя бы порвалась. А если повезет, что просто стянет штаны и пусть потом убегает, стыдливо прикрываясь, кретин.

Ткань подвела. Или наоборот, не подвела.

От рывка он опрокинулся на задницу, некрасиво растопыривая руки.

Через миг уже она оказалась жестко схвачена одно рукой за горло. Еще днем мягкие ласковые пальцы стиснули в грубом жесте челюсть. Мелькнувшая мысль, что можно попытаться оторвать от себя этот захват, исчезла сразу, как только он вытянул ее из воды, как подсечённую за жабры рыбу.

Одним движением вытащил, даже не напрягаясь.

Только сильнее стиснул пальцы, мол, можешь даже не пытаться вырваться. Она и не пыталась.

Ей же стало страшно.

Все-таки она где-то перегнула, и теперь Бен был действительно зол.

Очень и очень зол.

От понимания его чувств паника не замедлила накрыть. Видимо, зря она ему приписала все придуманные и навешенные качества. Ярким фонарем пришло осознание, что она все придумала. Теперь было ясно, что он не позволит ей сделать его одноразовым мальчиком.

Было очень страшно.

Настолько пробрала жуть, что стекающая вода с волос удачно скрыла выступившие слезы. Испугалась настолько, что и не подумала как-то попытаться скрыть свои эмоции.

Страх слегка отступил, едва он поставил ее на ноги и убрал пальцы. Желание сделать хоть что-то в отместку на голом инстинкте залепило ему пощечину – ладонь тут же онемела. Извинения были пропущены мимо ушей.

С нее точно хватит.

Словно ей было мало собственных страхов.

Решение пришло по пути в подвал.

Паранойя из-за Люка, теперь и плотно засевший страх.

С нее этого достаточно. У нее и так мало времени, что еще и тратить его на нервотрепку.

Бена теперь она боялась до дрожи в коленках. Иллюзии сползли вместе с пеленой глаз и окончательное решение пришло после спуска лишней злости в спортзале.

К черту Люка с его снотворным, из-за которого теперь боялась есть в собственном доме.

Нахрен Бена с его непонятными замашками, из-за которых она теперь будет дергаться от всех шорохов в собственном доме.

Телефон Люка был все еще у нее, где-то валялся под разбросанной одеждой, денег еще дохрена, машина есть. Отели никто не отменял, как-нибудь справится. Наспех запиханная в четыре пакета часть новой одежды полетела в багажник эскалейда. Стараясь как можно тише вывести машину из гаража, с трудом сдерживала злые слезы обиды. Вопреки ожиданиям, из дома никто не выскочил.

Через метров двести утопленная в пол педаль газа отозвалась визгом шин, а Виктория подняла трубку через два гудка.

– Слушаю.

– Виктория.

– Что…. Что случилось?

– Я больше не доверяю им. Как определюсь с отелем, перезвоню, сообщу адрес.

– Ты ведь понимаешь, что старику я доложу сразу.

– Плевать.

– Расскажешь? Или…

– Потом, как-нибудь потом. И… похоже, мне понадобится твоя помощь.

– Что угодно. Только скажи…

– Спа… спасибо.

Голос сорвался невовремя.

Слезы все еще душили удавкой. Виктория оказалась понятливой, больше не задавала вопросов – отключилась с просьбой сообщить ей адрес, как только найдет место. Первый же попавшийся придорожный мотель сверкающей вывеской предлагал незабываемый отдых в великолепнейших комнатах. Легшая на конторку сотня баксов прервала поток вопросов от засаленного вида мужика за стойкой регистрации.

Вопреки ожиданиям, комната действительно была почти ничего. Даже чистой и с нормальной мебелью.

Но успела лишь оглядеться.

В голову внезапно вплыли невнятные образы и шепотки. Кто-то на грани понимания упорно шептал, что она все делает неправильно. Что ведет себя как дура и последняя эгоистка.

А потом были выжженные огнем на стенах слова.

Буквы сменяли друг друга выстраиваясь в целые непонятные предложения. Из всего этого выловила лишь одно – спой и мне, ведьма. Сразу навалились чужие воспоминания, от которых сразу стало ясно, что происходило. Вопросы, щелканье патронов, гудящий воздух, дребезг плохо закрепленных конструкций в салоне самолета. И безразличный и одновременно изучающий взгляд из темноты в этом же салоне, пробирающий до самых костей.

Ее вторая личность позволила ей вспомнить.

Теперь она поняла, как именно накосячила эта идиотка.

Банальный гипноз.

И теперь-то понятно, почему так себя ведет это бедолага Бен. Сразу стало ясным, что и сам Бен прекрасно об этом осведомлен. Знает, что ему заложили в подсознание нечто, отчего и бесился. Сопротивлялся, как мог, но против подсознания не попрешь.

Ей же стало неимоверно стыдно. За себя, за самодурство второй личности. За свои выходки в то время, как ее телохранитель лишь пытался быть свободным от цепей человеком. Уж кому, как не ей, было понять, каково это быть запертым в клетке собственного мозга. Противный тихий голос снова заныл в голове о ее эгоизме. Захотелось заткнуть этот мерзкий шепот, мол, вообще-то это не она накосячила, но голос продолжал еще что-то бормотать.

Озарение пришло за секунду.

У нее больше не было времени.

Вообще.

Если голос влез и дал ей часть памяти, значит, уже пора.

Нутро эскалейда встретило знакомыми запахами, поворот ключа, и еще одна мысль обожгла разум.

Она вообще не вправе вредить Бену.

Он и так отхватил лишнего, и теперь страдает от чужой насмешки. Понимая и проникаясь поведением няньки, вытащила из кармашка чужой телефон. Виктория ответила сразу, будто была наготове.

– Где ты?

– В машине. Я… Я возвращаюсь.

– Оу. Это… это хорошая новость… Может, я…

– Нет. Я в порядке, доеду сама. Встречать не надо.

– Хорошо. Мы ждем.

– Мы? – даже яда в голосе не было. Безразличие теперь ее удел.

– Да. Да, я у тебя дома…

– Плевать, я скоро буду. У меня… У меня просто больше нет времени, Виктория. Мне нужна будет твоя помощь сегодня вечером.

– Ты уверена?

– На все сто. Я скоро буду.

Одно нажатие на дисплей телефона поставило жирнющую точку.

Заведенный двигатель негромко заурчал, контрастируя с мыслями и надеждами. Даже обиды не было, что ее время так быстро кончилось. Последний в этот раз день, и она уже даже втайне не надеялась, что именно сегодняшний вечер будет отличаться от прошлых вылазок.

Потому что как раз Бена она не будет дергать.

Каким бы ублюдком он не был, он не заслуживал быть запертым в клетке. Значит, сегодня вечером бухло, громкая дерганая музыка и какой-нибудь вдребезги пьяный гость клуба. И Финли, что будет сидеть неподалеку в ожидании.

Дорога закончилась открытыми настежь воротами дома и едва она припарковалась прямо у входа, из дома выскочил Бен. От переживаний в его глазах стало тоскливо до слез. Обогнула его, как столб, не глянула ни разу. Было очень больно и стыдно на него смотреть. Виктория без вопросов спустилась к ней.

– Я тут подумала, Ри… Рей… мне нужно будет сгонять домой. Переодеться там… Позвони, как будешь готова. Я заеду.

– Хорошо.

Виктории не понравилось безразличие в ее голосе. Открывала и закрывала рот, явно пытаясь что-нибудь сказать, но слова явно не лезли, пока она бездумно перебирала вещи.

– В чем собираешься идти? Может, покажешь, что ты там накупила?

– Часть в пакетах. В машине. Сейчас схожу, принесу.

– Ой, я с тобой.

Говорить, что она и сама могла бы притащить эти пакеты, не стала. Хочет сходить с ней, пусть идет. Только она снова заперлись в подвале, Виктория усиленно делала вид, что ей интересны все эти тряпки, с возгласами наигранного удивления вытаскивала очередные штаны или платье и прикладывала к ней, мол, какой отличный вкус и как ей все это идет. Но даже раздражения не было, сил на какие-либо эмоции вообще не было. Наконец до Виктории дошло, что все ее усилия расшевелить уходят впустую. Засобиралась и напоследок выдала:

– Кстати, я совсем забыла. Тайлер с ребятами уже вернулись. К вечеру приедут.

Реакции на новость так и не дождалась.

Было пофиг.

Абсолютно.

Едва за Викторией захлопнулась дверь, обессилено рухнула на кровать. В пустой голове не задерживалось ничего, кроме горечи и тухлой обиды на весь мир.

В итоге провалялась весь день, бессмысленно разглядывая белый потолок. Где-то вдалеке был легкий шум, словно кто-то двигал мебель, но вставать и смотреть, что там наверху творится, было попросту лень. Едва часы пропиликали восемь, пришлось вставать и собираться.

Было настолько тяжело, что промелькнула мысль, что может, стоит прекратить все прямо сейчас.

Вон на столе куча оружия.

Секунда и все.

Но злой голос в голосе резко оборвал страдания. Голос едко выговаривал, что потому ее не выпускают часто, потому что она слишком много драматизирует. Голая правда голоса подстегнула легкую злость. Ну что же, голос был даже где-то прав. Устроила день самоуничижения и сидит сама себя жалеет. Пора было завязывать изображать из себя королеву драмы.

Выбранное на вечер платьице больше смахивало на клубок запутанных веревочек и косо отрезанных нашитых кусочков синей ткани. Оно было коротковатым, но она решила, что так даже лучше, помнится, в прошлый раз ей пришлось заморачиваться стягиванием брюк. А так, задрала и поехали. Волосы собрались в малопонятный пучок на макушке, но если делать вид, что так задумано, то прическа даже сочеталась с расхлябанным видом платья. Пока решала, как краситься, вспомнила, что нужно еще и Виктории звонить. Пока та явилась, раз семь бегала смывать с лица размазанный макияж. То тени не те, то подводка криво ляжет.

То просто само лицо кривое.

На боевую раскраску у Виктории была рука набита лучше. Только та спустилась и оглядела поле боя у зеркала – уверенно отобрала косметичку. Спустя несколько минут у нее на лице красовался совсем легкий макияж. Почти незаметный, но как ни странно, именно эти легкие мазки теней и туши дали немного уверенности. Злую мысль, что совсем не хочется никуда идти, насильно выкинула из головы.

По пути к машине никого не встретили.

Так было даже лучше, незачем.

Всю дорогу до нужного клуба молчали обе. Охранник у входа лишь кивнул и тоже молча пропустил внутрь. Громыхающая музыка ударила по ушам, но уже через несколько минут воспринималась фоном. Едва уселись на выбранном балкончике, как к ним вальяжно подплыл администратор.

– Рад снова встретить тебя, Рей. Отлично выглядишь, дорогая. Ты как обычно, или…?

– Как обычно, дорогой. Все как обычно. Это Виктория, познакомься, сегодня она будет со мной.

– А я ведь только хотел спросить, где же тот симпатичный парниша, что был в прошлый раз. Он ведь… придет, а?

– И не надейся. Ты ведь прекрасно знаешь, он не в твоей лиге, дорогой.

– Фи, Рей, милая, ты ведь тоже знаешь, что всегда можно сменить сторону. Отдыхайте, девочки. Если что, зовите меня. Комнатку тебе приготовят.

– Отлично. Я начну с шампанского.

– Само собой. А… твоей спутнице?

– Что угодно, кроме алкоголя, – мило улыбаясь администратору, пропела Виктория.

Жеманно размахивающий парень уже собирался уходить, как с разворота ткнулся в чужую мужскую грудь. Разглядев, кто за ним стоял, тут же широко заулыбался, но спросить ничего не успел.

Торчавший за ним Бен лишь молча смотрел на нее, в немом вопросе склонив голову. Из присутствующих только администратор таращился на него в непритворном восхищении. Спрашивать у враз помрачневшей Виктории, какого хрена тот тут вообще делает, не было смысла. И так было ясно, что та захотела лишь подстраховаться. Осуждать Викторию в том, что она лишь трезво оценивала свои силы, вообще не было смысла. Попытки объясниться она твердо пересекла.

– Дорогой, а это Бен. Он сегодня тоже со мной.

– Божечки! Дорогая, когда-нибудь тебе все-таки придется рассказать, где ты находишь таких мужчин! Господи, милая, да это кощунство с твоей стороны приводить их по одному! И я тем более не понимаю, зачем ты вообще приходишь сюда, если около тебя вот такие… экземпляры ходят. Хотя и не мое это дело. Что молодой человек будет пить?

Администратор растерянно переводил взгляд то на него, то на нее, пока они буравили друг друга глазами. Бен равнодушно, а вот она с мстительно поджатыми губами. Какая-то несформировавшаяся мысль жгла разум, но она никак не могла ухватиться за нее. Да и плевать, раз уж и он приперся, то пусть сидит с Викторией и наблюдают за ней. Главное чтоб издалека наблюдали.

– Дорогой, мое шампанское неси вниз. Ребята посидят тут. Я посижу у бара.

Уходя вниз по лестнице, чувствовала, как все тело жжет мрачный взгляд оставшегося сидеть истукана. Колени тряслись, но она храбрилась как могла.

Барменша встретила ее как долгожданного гостя – только усадила свой зад на высокий стул, как перед ней тут же поставили бокал. Пузырьки чуть ли не залпом выпитого шампанского зашипели по пищеводу. Опустевшая посуда тут же наполнилась еще одной порцией. Второй бокал был употреблен еще быстрее. Барменша явно ее знала, потому что на требование теперь уже налить ей виски, слегка подняла в удивлении бровь. Мол, уже? Неразбавленный виски ужасно обжег рот, но едва жидкость провалилась в желудок, напряжение в теле начало отпускать. На следующем стакане к ней подвалил первый одиночка.

– Хей, почему такая милая девушка и сидит одна?

Только и успела, что одним глазком глянуть на подошедшего, как тот резко побледнел, заблеял что-то вроде простите-извините, и смылся, от испуга позабыв свой стакан на барной стойке.

Она даже гадать не стала, кто там сзади нее стоял.

Кто еще мог одним своим мрачным видом напугать бедного коротышку с лысинкой и пивным пузом. Не удержалась и со вздохом обернулась.

Правда, все злые слова испарились от его затаившейся в глубине глаз непонятной тоски, н6о тут же мысленно одернула себя, это не его тоска, не его чувства. Все, что он чувствует, это не по-настоящему.

Это ему навязали.

Его физическое влечение и страдания были насильно ему запиханы в голову, и они оба об этом знали. И осознание этого моментально отрезвило.

– Если ты намерен и дальше стоять над душой, то я пересяду. Если пришел за выпивкой, то можешь просто вернуться за столик и позвать официанта. Ему так-то платят за это.

От давящей ауры сзади становилось все тяжелее. С новым вздохом еще раз обернулась и поняв, что тот мало того, что не собирался уходить, так еще и каким-то чудом успел сесть на освободившийся стул рядом, залпом допила очередную порцию виски. Перед глазами уже чуть плыло, но едва она попыталась подняться и уйти, как резкий рык и неожиданно жесткая хватка за локоть насильно утянули назад.

– Сядь!

От неожиданности уселась на стул и не найдя слов, молча уставилась на него. Видимо, вид у нее был очень ошалевший, что Бен вернул почти сползшую маску на лицо и выпустив ее руку, гораздо мягче выдавил:

– Нам… надо поговорить.

Закипающая ярость затребовала выхода и она уже почти схватила чужой стакан с намерением выплеснуть содержимое прямо в лицо истукана, как между ними чудом ввинтился старый знакомый администратор.

– Как дела, дорогие мои? Веселимся? Все нормально? – последняя фраза была произнесена шепотом ей в ухо. Глазастый оказался парень, чьего имени она даже не помнила.– Извини, красавчик, я украду твою девочку. Ненадолго, дружочек. Не скучай, мы скоро вернемся.

Ее спаситель почти сдернул с места и подхватив под многострадальный локоть, потащил прочь.

– Не знаю и знать не хочу, что там у вас происходит, но выглядела ты так, словно еще чуть-чуть и ты ему нос сломаешь. Поэтому не обольщайся, я его спасал от тебя, а не тебя от него. И да, комнатка уже готова, если что.

Спаситель выученным движением сунул ей в вырез маленький магнитный ключик и испарился, бросив у другой барной стойки. Другой бармен тоже кивнул ей, словно старой знакомой, и глянув на растерянное лицо, молча налил виски. Отсюда ей была видно только спина Бена.

Свято место пусто не бывает.

Ее стул уже заняла разукрашенная как клоун девица. Девушка явно была обеспокоена тем, что рядом сидящий бугай совсем не обращает внимания на ее выпадающую силиконовую грудь, а бродит глазами по всему залу. Едва заметила, что Бен вообще отвернулся от той бабы и теперь шарит взглядом в ее направлении, тоже отвернулась. И хотя Бен больше не стоял над душой, но она все равно с мелкой злобой подумала, что не позволит ему испортить вечер.

С каждым новым коктейлем подползающие к ней мужчины казались все милее и интереснее, а музыка все динамичнее и веселее. Голова все больше плыла, а кожу на груди жег пластиковый квадратик. Отшивая одного за другим, выбирала между ними.

Каждый был не таким, каким надо.

То рост не тот, то рожи не те.

То пузо не нравилось, то разворот плеч был не таким.

А когда сквозь угнетающую пелену алкоголя поняла, по кому меряет желающих познакомиться, мысленно залепила себе пинок. Последнему подошедшему и предложившему ее угостить она прямо в лоб задала вопрос:

– Хочешь переспать со мной?

Подкативший паренек был совсем юный, на вид ему едва-едва исполнилось двадцать один. Поначалу замявшийся от неожиданности, отмер и согласно закивал головой. Схваченный за рукав незнакомец безропотно засеменил за ней.

Неприметная дверь в самом дальнем углу зала была ей как старая подружка. Чуть ли не пинком открытая дверка и они выскочили в длинный коридор с кучей запертых комнат. Доносящиеся звуки не оставляли сомнений в предназначении этих помещений.

Только из-за подпольного борделя она и каждый раз посещала этот клуб. Услугами местного контингента никогда не пользовалась, но если ты платишь, то вот тебе ключики – иди и развлекайся.

Нужная ей комнатка прямо кричала своей обстановкой о том, для чего вообще она была предназначена. Услужливые персонал как всегда оставил бутылку шампанского и несколько упаковок презервативов на любой прихотливый вкус и размер. От тихого приказа раздеваться, незнакомец снова замялся, но увидев, что она тоже начинает разоблачаться, несмело принялся расстегивать ремень и штаны.

От выбитой двери тот отшатнулся, и запутавшись в своих же спущенных до колен джинсов, банально упал на пол.

Влетевший в комнату Бен был страшен.

Яростно сверкающие глаза и стиснутые челюсти доконали лежащего паренька, и тот по-девчачьи взвизгнув, пополз наружу, теряя на ходу остатки гордости. До странности безразличная, она так и стояла со почти спущенными с плеч лямками платья, равнодушно проводив обтянутый трусами зад незнакомца. С таким же апатичным видом глянула на все еще донельзя взбешенного телохранителя.

Сумела сдержаться, не отшатнулась.

Сумела подавить в себе желание повторить визг сбежавшего парнишки и в точности как он, сбежать подальше от разъяренного зверя.

– Ты ведь понимаешь, Бен, что тебе здесь не место. Тебя это не должно было коснуться. Ты злишься из-за пустяка. Мы оба знаем, что твои эмоции ненастоящие. Это все…

– Мы.едем.домой.сейчас же.

От выплюнутого ответа меланхолия испарилась вмиг.

– Да не пойти бы тебе к черту, Бен! Вон! Пошел вон, мудила! Свали отсюда! У тебя вообще нет никакого права мне указывать. У тебя даже чувств настоящих нет! Это все ненастоящее. Ты и сам ненастоящий! Сегодня ты есть, завтра тебя как будто никогда и не было. Исчезнешь, потому что и сам ненастоящий! Слышишь?!

Отвернулась, негодуя всем своим сердцем и искренне желая, чтобы этот Бен послушал ее и ушел. Ожидала чего угодно, но не резкого рывка за плечи.

Он развернул ее к себе лицом, и она вместо ответной реакции… почему-то растерялась и сжалась в комок, ожидая удара.

Но вместо отрезвляющей пощечины щеки обожгли две ладони.

Легонько стиснув ее лицо, Бен снова обманул ее ожидания, вместо рычащих обвинений и оскорблений лишь приблизил свои губы к ее глазам. И этими же губами осторожно снял готовую упасть вниз горькую слезинку.

– Поехали домой… пожалуйста.

Шепот в щеку обжег своим дыханием и без того взвинченные нервы, умоляя довериться стоящему рядом мужчине. Весь мир вокруг вдруг сжался до ощущения мягких губ на коже. Разделенная на двоих ярость и злость стремительно таяла, не оставляя никаких шансов на сопротивление.