Текст книги "История генерала Юны Хром. (Книга 1) (СИ)"

Автор книги: Ильдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

– Рассыпаться цепью! Оружие к бою! – прозвучало где-то в лесу на неясном расстоянии. Бандиты и наёмники посмотрели в том направлении, чувствуя, что времени на стычку нет.

– Не сказал бы, что у нас есть выбор, – добавил Экзот на всякий случай, но всё равно готовый обороняться.

– Ладно, только ты пойдёшь рядом со мной и, если что, умрёшь первым! – ответил Гайлис, беря девочку на руки и прикладывая к её горлу нож. – Но ещё до этого умрёт она – то, что нашли имперцы!

– В тоннеле очень узко, можно я буду ждать с той стороны? – спросила Магда, взмахивая крыльями и поглядывая в сторону, откуда доносились команды офицеров.

– Нет, все идёте с нами, чтобы не было сюрпризов, – ответил Атоле, недовольно поглядывая на интриш. В этом городе все расы считались примерно равными, но собственное отношение каждого никто не отменял.

Бандиты и наёмники стали спускаться в тоннель, а в лесу позади них стали появляться гвардейцы, идущие цепью. Из-за наступавшей темноты, они уже не заметили их. Когда же подошли, в первый раз увидели неизвестный для себя тоннель, не решившись сразу в него зайти. Наступала ночь.

========== Глава 6. Начало длинной ночи. ==========

Река Лебединая, по слухам, протекала через пол-континента, в разных местах имея разную ширину. На ней находились различные переправы, начиная с небольших плотов, перетягиваемых с одного берега на другой верёвками, и закачивая мостами. В зависимости от страны, мосты могли быть разные; ширина русла, особенно с магией, не становилась большой проблемой. Тем не менее, в большинстве случаев их строили из дерева, так как этот способ считался самым простым и дешёвым. Иногда мосты строились из камня, но на их постройку уходили немалые средства и силы, их могли позволить себе только очень богатые страны Альянса или Империя, использовавшая самые продвинутые способы строительства, ведь река, по большей части, была широкой. Из-за всего этого казалось странным наличие недалеко от Портьера, примерно в половине дня пути на лошади, моста из дерева, но с каменными опорами, которые дополнительно защищали небольшие островки всё из тех же камней. Ему не был страшен лёд зимой или различный мусор, приносимый паводками в осеннее время. Расстояние между опорами и их высота оказывались достаточными для того, чтобы между ними свободно проплывали рыбацкие лодки и суда большего размера.

За мостом следили и время от времени ремонтировали, но качество постройки и так становилось понятным: он простоял немало лет и до сих пор находился в хорошем состоянии, пережив своих строителей. Официально строение принадлежало городу, а тот факт, что это единственная переправа на многие километры вокруг, обеспечивала стабильный доход со сборов за проезд и проход, а также – перевозку грузов. Если его бы вдруг не стало, ну, или его бы захватили бандиты, это могло подорвать торговлю Портьера с другими регионами, но самое главное – сократить доходы города. Налогом облагались не только желающие перейти с одного берега на другой, но и торговцы, проплывавшие на лодках. Не желавшие платить всегда могли попробовать пройти через каменистые холмы, заросшие лесом, по левому берегу вдоль течения реки, – в конце концов, он упирался в левобережную часть города, – но до туда ещё нужно добраться. Контроль над мостом решал и ещё одну проблему: защищал правый берег реки и правобережную часть города, потому что дорог с этой стороны не было вообще, что обычно связывали с наличием на этой стороне Чёрной пирамиды. Потому мост охранялся ополченцами.

На правом берегу, если смотреть вниз по течению, стоял небольшой деревянный дом и несколько палаток вокруг. На той стороне моста находился лишь пост охранников, который менялся раз в несколько часов, а всю охрану моста меняли раз в неделю, давая возможность посетить родной город. Несколько человек сидели у костра, разогревая котелок с кашей. Наступила ночь, и им хотелось подкрепиться перед тем, как заступят на ночное дежурство. Вместе с ними сидел мальчик, сын старшего смены. Отец постоянно брал его с собой, так как мать давно умерла, и оставить его было не на кого.

– Давай ешь, потом возможности может и не быть, – проговорил отец, протягивая деревянную тарелку с едой. В полутьме ночи, несмотря на костёр, черты лиц людей особо не выделялись. Все носили простую одежду и серые плащи, каждый имел либо меч, либо копьё. Всё оружие стояло на подставке возле деревянного строения, чем-то похожего на сарай.

– Капитан Радэс, я уже наелся, – ответил мальчик тихо, отпивая немного воды из кружки.

– Ну, не хочешь – как хочешь. Потом не жалуйся, – ответил отец, уже привыкший, что сын называет его по его должности: всё-таки большую часть времени они проводили на службе.

– Командир, опять эта крылатая тварь! – крикнул кто-то. Окружающие всполошились и, встав со своих мест, похватали оружие. В ночном небе светили лишь звёзды, но по звуку взмахов крыльев, а также зная по прошлому разу, что это предвещало, они смогли разглядеть чей-то силуэт, пролетевший над лагерем и приземлившийся на крышу деревянного здания.

Интриш прилетали и раньше и, в принципе, местные ничего не имели против них, считая их больше дикими животными с человеческим телом, чем разумными представителями другой расы. Но, как и в тот раз, они хорошо увидели, что существо одето в какую-то одежду чёрного цвета с яркими, позолоченными элементами. Гонец, сообщивший о вторжении Империи и о том, как выглядят их солдаты, прибыл ещё в первые дни. Отношение к летающим существам в мундирах сразу стало другим: теперь они злили местных ещё больше своим наглым поведением, которое не могло объяснить даже их специфическое видение мира.

– Эй! А ну, проваливай отсюда! – крикнул один из ополченцев, натягивая тетиву и целясь в существо на крыше.

– Я вам не «Эй»! Чичирайт. По тому берегу приближается лёгкая кавалерия Альянса, скорее всего, разведчики. Вы уж постарайтесь и удержите мост, Империя послала вам подкрепление, – произнесла девушка-интриш. В момент, когда в неё прицелились несколько луков, укрылась на той стороне крыши. Осторожно выглянув, она добавила перед тем как улететь: – Непохоже, что они настроены дружелюбно, да и эти земли они считают нашими, а не вашими, так что и к населению будут относиться соответствующе.

– Может, мне пустить стрелу ей в глаз? – спросил лучник, двигаясь по мере того, как смещалась летящая интриш; до того момента, пока она не скрылась в темноте.

– Пусть летит, мы с Империей пока не враги, – ответил капитан, бросив взгляд на ту сторону. Если бы не фонари, которые держал каждый из охранников на том берегу, их бы совсем не удалось различить. – Эти твари, похоже, хорошо видят в темноте. И слышат тоже…

Последние слова были связаны с топотом копыт. Дорога специально прокладывалась вдоль берега реки ближе к мосту, чтобы её могли увидеть и с дальнего берега. На неё из леса выехала группа всадников, их количество и принадлежность не удавалось разглядеть, но, благодаря разведчику Империи, они знали, кто это был. Сын спросил:

– А мы ведь ждём, пока Альянс не придёт и не выгонит Империю с наших земель?

– Да. Они воюют друг с другом. Именно поэтому мы сразу же предупредим их о том, что сюда движутся имперские отряды. Войска Альянса приказано пропустить без остановки, пусть разберутся с этими ненормальными, а потом тоже убираются. Как и имперцам, им далеко до наших земель, так что всё останется как прежде, надо лишь пережить всё это.

Мужчина видел, что его люди на той стороне машут и что-то кричат всадникам; они уже знали, как себя вести, так что проблем не должно возникнуть. Но тут один из огоньков упал на землю.

– Что это? – спросил кто-то из лучников. Не он один увидел, что ещё три из десяти огоньков упал на землю. Это ещё до того, как всадники добрались до поста, но уже было понятно, что они не собирались останавливаться.

– Они что, напали? Без причины? – спросил мужчина с копьём, не осознано беря оружие на изготовку. – Но почему? Мы же с ними не воюем…

Радэс понимал, что должен отдать приказы, но не знал, что делать. Имевшиеся у него чёткие приказы от старейшин противоречили тому, что сейчас происходило. Обдумывая происходящее, он вспомнил слова интриш и всё понял. Действовать нужно было немедленно.

– Они считают эти земли имперскими, а нас – имперцами и солдатами Империи! Врагами! Они и о наших людях в городе так думают! Мы должны остановить их здесь, сообщить старейшинам, что происходит, и получить новые указания. Индар, бери лошадь и скачи в город. Предупреди совет.

–Нет, я не… – начал мальчик, но отец грубо направил его в сторону места, где стояла лошадь. Всадники снесли людей на том берегу, с некоторыми вступили в бой, способный добавить ко времени лишь несколько минут.

– Быстрее! – Мужчина вытащил меч, видя, что некоторые из всадников поскакали по мосту. —Копейщики, вперёд! Идём к ним навстречу насколько можно, нельзя дать им попасть на этот берег и получить возможность для манёвра! Лучники! Огонь по готовности!

Если на том берегу находились десять человек, то на этом – ещё двадцать. Идея состояла в том, что та сторона считалась более опасной и, вместе с охраной моста, защищала лагерь от нападения. С этой же стороны, помимо охраны, находились все отдыхающие смены вместе с теми, кто обслуживал лагерь. Командой тревоги стали методичные удары в гонг, висящий на специальном столбике возле деревянного здания, которое предназначалось для отдыха охранников, но использовалось лишь зимой. Все, кто спал, вскочили со своих мест, стали одеваться и хватать оружие. Среди них было десять копейщиков и восемь лучников, но каждый из них имел меч, с которым они, как и остальные мечники, мастерски управляясь. У каждого мечника был круглый щит.

Пройдя по мосту метров десять, отряд остановился; до встречи с быстрыми противниками оставалось немного времени. Тут стало понятно, почему некоторые из их товарищей на том берегу падали ещё до подхода противника. Некоторые из всадников стали стрелять из луков, стрелы втыкались в мост перед строем копейщиков, пролетали рядом, одна попала кому-то в глаз. Вместе с тем, как он упал, остальные укрылись за щитами, выставленными вперёд. Перед самым столкновением копейщики подняли копья и встретили вражескую конницу.

Первые три лошади оказались остановлены копьями, ещё одна смогла пройти, сбив нескольких человек, но её наездник уже был мёртв, вися на стремени со стрелой в шее. Из-за узости моста, остальным наступавшим пришлось остановиться, и на них сразу посыпались удары длинных копий, а также стрелы, выпущенные ополченцами. Солдат Альянса частично спасали доспехи и то, что возникла неразбериха. Строй ополченцев всё-таки оказался прорван, но в прореху никто не смог пройти, поскольку одни всадники уже стали разворачиваться, а другие ещё только останавливались. Их командир стал направлять свою лошадь вперёд.

– Отступаем назад! – крикнул Радэс, видя, что его солдат сейчас начнут медленно давить, и они ничего не смогут сделать, если окажутся среди лошадей. – Сохранять строй! Лучники, стреляйте!

Смотря в сторону стрелявших лучников, он заметил, что по дороге со стороны города скачут ещё всадники, в знакомых серых плащах. Не он один их заметил: командир отряда лучников, выпуская очередную стрелу во врага, крикнул:

– Наши! Командир, наши!

– Нужно продержаться ещё немного! Отступайте, удерживая их! Не дайте лошадям разогнаться! – крикнул капитан, заметив, как один из всадников, потеряв контроль над своим скакуном, вместе с ним слетел с моста. Остальные развернули лошадей и стали отступать, стараясь держаться центра моста, так как к бокам прижались пехотинцы в латах, с мечами и щитами. Мужчина не сразу понял, откуда они взялись. На том берегу у берега виднелись непонятные силуэты у самой воды. Видя, что враги экипированы так же, как и отступившие, всё понял.

– Они спешились на том берегу и решили пройти мост пешком следом за своими, а когда не получилось, оказались здесь…

– Что? – спросил ближайший ополченец, так как командир говорил не слишком громко.

– Держать строй! Приготовиться к бою, мечники! – Радэс тоже держал в руках меч и щит.

– Сдавайтесь, и тогда мы вас пощадим! – крикнул кто-то из врагов, скорее всего, командир. – Нет? Тогда умрите, зная, что мы ещё развлечёмся в вашем городке! В атаку!

Оба отряда бросились бежать друг к другу и столкнулись щитами, сразу нанеся град ударов. Два солдата Альянса упали, хватаясь за головы, один ополченец упал с проткнутым горлом. Копейщики старались наносить удары между своими товарищами, но чаще ударяли по щитам врага или проскальзывали наконечниками по доспехам. Лучники прекратили стрелять, так как опасались попасть в своих товарищей. Казалось, что врага удастся удержать, но в какой-то момент рыцари по команде командира одновременно стали двигаться вперёд.

– Четыре шага вперёд! Марш! – прозвучал крик. Враги сделали четыре шага, легко оттеснив ополченцев и пятерых свалив на землю. Упавших сразу же добивали ударами мечей или тяжёлыми ударами ног. Командир оставался где-то за строем и был недосягаем. – Восемь шагов вперёд! Марш!

– Капитан Радэс! Капитан! – услышал мужчина. В обычных обстоятельствах он бы не обернулся, если бы это был чей-то чужой голос. Он отступил назад, его место сразу занял другой боец. Им, похоже, удавалось замедлить напиравшего противника. Прикрываясь щитом, он со злостью в голосе спросил: – Что ты тут делаешь?! Я же сказал скакать в город!

– Я… Они сказали, что вы должны немедленно отступить. – Мальчик указал в сторону лагеря. Там, перед мостом, встал отряд солдат в знакомых, по прилетавшим интриш, мундирах. Сын добавил: – Они их остановят, но, если вы не отступите, ждать вас не станут. У них огнестрел.

– Имперцы, – со злостью прошептал мужчина. Он не верил иноземцам, да и в их оружие тоже, но выбора не оставалось: что бы они не задумали, сын также оказывался под ударом. Приложив пальцы к губам, он засвистел; это был условный знак, на случай, если нужно немедленно отступать, несмотря ни на что.

Ополченцы, сначала с задних рядов, а потом и все остальные, побежали. Рыцари не сразу бросились за ними, ожидая какой-то ловушки, но видя повальное бегство, с грохотом доспехов бросились их преследовать. Перед выходом с моста встал отряд гвардейцев, держа его на прицеле. Когда защитники моста оказались там, то бросились в стороны. Командир рыцарей не видел их до этого момента, как и его люди, а когда увидел, испугано стал замедляться. Они не ожидали увидеть здесь то, о чём на войне ходили страшные рассказы. Пусть и будучи ветеранами, но они испугались, зная, что сейчас произойдёт с первыми рядами, в которых сами и находились.

– Огонь! – крикнул офицер, указывая саблей вперёд. Шестнадцать солдат выстрелили, изрешетив пулями врагов, бегущих по мосту. Первые ряды сразу упали, пули попали и в следовавших за ними. Некоторые упали, споткнувшись о тела убитых товарищей, другие в панике стали пытаться прорваться назад, мешая оставшимся. Тем временем раздалась команда: – Отряд на позицию! Готовься! Целься!

Ещё восемь солдат встали перед мостом, беря на прицел противников, пока их товарищи позади начали перезаряжать мушкеты. Их командир встал сбоку и приказал:

– Огонь!

Очередной залп окончательно ввёл врагов в панику. Они стали пытаться бежать, создавая ещё большую давку из-за того, что всадники решили прийти им на помощь. Ещё шестеро гвардейцев заняли позиции в стороне от моста и стали стрелять уже по всадникам. Те также начали разворачиваться и поскакали, а следом за ними побежали и спешившиеся бойцы. Большой отряд закончил перезарядку, им освободили линию огня и последовал новый залп, уже в спины убегающих. Большинство солдат Альянса, что бежали пешком, упали. Несколько всадников слетели с сёдел. Два рыцаря вскочили на освободившихся лошадей, ударами ног отогнав своих товарищей, и поскакали. Всадники, преодолев мост, не стали останавливаться, направились по дороге и вскоре скрылись в лесу. Три человека, один из которых сильно хромал, всё-таки смогли добраться до той стороны, забрались на ближайших лошадей и тоже ускакали.

– Спасибо вам большое! – сказал мальчик офицеру, который отдавал команды не только солдатам, но и двум другим командирам гвардии. – Как мне вас называть?

– Старший лейтенант Арн Григоров. Дмитрий, поставь своих людей вон там, фронтом к мосту. – Офицер посмотрел на мужчину, вставшего рядом с ребёнком. – А вы, как я понимаю, капитан Радэс, отец этого молодого человека. «Капитан» – это ведь не звание, а должность в ополчении, да?

– Не понимаю, о чём вы. Спасибо, что помогли, но дальше мы сами.

Собеседник осмотрелся. Его бойцы помогали раненым или переводили дух; те, что пережили бой без серьёзных проблем, ожидали его приказов. Их напряжение можно было понять: всё-таки имперцы не были друзьями, но и врагами тоже не являлись. Он добавил, рукой отводя сына подальше от офицера:

– Думаю, в ближайшее время они не придут. Мы отправим гонца к старейшинам и узнаем у них, что делать. До тех пор продолжим защищать мост.

– Это похвальные намерения, но решение уже принято. – Лейтенант посмотрел на мост. – Интересная архитектура. В Империи такая тоже встречается. Но встретить такой мост здесь, на самом деле, удивительно. Сюда движется армия врагов, и мы должны её замедлить.

– Ваших врагов, не наших. То, что случилось здесь, произошло из-за вас. Думаю, старейшины всё решат, и тогда мы поступим так, как они скажут. До тех пор этот мост – наша собственность, и мы не позволим таким, как вы, тут распоряжаться, – грубо ответил мужчина, осматриваясь. Он что-то упускал из вида, но не мог понять – что; что-то явное. – Кто принял решение, о котором вы сказали? Если это не старейшины и у вас нет грамоты с приказом, мы его не примем.

– Жаль. – Офицер окинул взглядом окружающее пространство, после чего посмотрел на собеседника. – Мы с вами – взрослые люди. Мне сказали, что местные упрямы и будут идти до конца, так что я принял меры. Не хотелось бы решать всё так, при детях, война и так сделала сиротами слишком многих.

Он понял в момент, когда услышал эти слова своего собеседника. Вновь осмотревшись, он увидел то, что упускал всё это время и что не предвидел, хоть и должен был, как командир, отвечающий за своих людей. Бой на мосту прошёл быстро, но они всё же потеряли восьмерых, и ещё несколько были ранены. Имперские солдаты прискакали на лошадях, судя по знакомым отметкам на ушах некоторых из животных, собранным со всего города. Их было тридцать три человека. Три офицера, чья форма немного отличалась, расставили своих солдат так, что они находились с одной стороны и могли максимально удобно стрелять. Ополченцы находились у лагеря, часто плотными группами, и явно уступали, и, что самое главное, – теперь хорошо стало видно, что солдаты напряжённо поглядывали на свои цели.

– Индар, иди в дом, – тихо сказал капитан. Ситуацию заметили и его товарищи; многие встали, беря оружие, и оглядывались.

– Подожди, может, мы просто сдадимся… – начал мальчик, но сразу упал, получив пощёчину от отца.

– Не говори глупостей, быстро в дом! Мы поклялись защищать наш город и не уступим перед какими-то… иноземцами! – как можно громче сказал Радэс, чтобы правильно настроить своих людей. Никто и так не собирался бежать.

– Нет! – ответил мальчик, вскочив и вытащив откуда-то нож. Он встал рядом с отцом.

– К сожалению, в этом нет ничего, чего стоило бы стыдиться. – Офицер бросил взгляд на отца. – Если позволите. Ахолия, забери ребёнка отсюда, незачем ему это видеть.

– Нет, не надо! Убери от меня руки, тварь! – закричал тот, но рядом практически сразу приземлилась интриш, схватила его и тут же взлетела.

Командир ополченцев проследил за ней, поскольку не мог представить, что когда-нибудь будет вынужден доверить сына имперцам, но понимал, что это лучше смерти. Он не пожалел о том, что, отвлёкшись, сделал ошибку. Вновь посмотрев на лейтенанта, он увидел дуло пистолета.

– Мне очень жаль. Прощайте. Огонь!

Прогремевший выстрел сразу свалил мужчину, так как пуля попала прямо в лоб. В этот же момент остальные гвардейцы вскинули мушкеты и выстрелили. Не один из лучников не успел выпустить стрелу, всех их поразили пули. Большинство ополченцев сразу упали, некоторые уже после того, как с боевыми кличами бросились на врагов. Поднятые щиты пробивались пулями, но один из мечников таким способом защитил себя от точного прицеливания и бросился в атаку. Солдат, стрелявший в него, не сразу заметил угрозу, а потому стал перезаряжать. Увидев врага, попятился назад, пытаясь выставить штык. Перед ним встал офицер и выстрелил в атакующего из пистолета. Ополченец упал и закричал, пуля попала в живот. Стрелок подошёл и заколол его саблей. Гвардейцы сразу стали добивать раненых штыками и проверять лагерь, на случай, если кто-то решил спрятаться.

– Отец, нет! Пусти меня, чудовище! – слышался крик откуда-то сверху и издалека.

– Все мертвы, лейтенант, – доложил один из младших командиров и посмотрел в небо, как и старший офицер.

– Это война, так что ничего не поделать, – тихо проговорил тот, опустив голову и осмотрев всё вокруг. – Выставить караул на той стороне. Начинайте искать сушняк в лесу, да и их сарай выглядит, как неплохие дрова. Всё тащите на мост, выкладывать с этой стороны и с той, везде поставить лампы со свечами. Начинайте готовиться к закладке бочек с порохом на центральную опору.

– Получится? Если разведчики были здесь, их армия ускорится. Может, стоит доложить? – спросил младший командир.

– Сейчас каждый человек на счету. Сначала надо подготовить уничтожение моста, а уже там будет видно. – Офицер поднял с земли топор, лежащий рядом с костром. – Где эти интриш со смолой, маслом и порохом? Мы что, на лошадях тут быстрее оказались, чем они долетели?

***

– Взвод, смирно! За мной шагом марш! – прозвучал приказ, и отряд солдат строем в колонну по два направился дальше по улице. Горожане нехотя уступали им дорогу, потому что по-другому не могли.

– Вы что, издеваетесь надо мной? Я всю жизнь сюда езжу, рыбу покупаю и продаю шкуры! Какое вам дело до того, что я везу? Кто вы вообще такие?! – недовольно проговорил пожилой мужчина, сидя в своей повозке, наполовину набитой тюками, бочками и деревянными ящиками. Кроме него в очереди на въезд в город стояли ещё две телеги, одна из них – с пассажирами. Они удивились, когда на въезде увидели отряд имперских солдат, и ещё больше удивились, когда те их остановили и стали осматривать. В момент, когда телега, запряжённая мулом, остановилась, на дороге проходила смена караула. Да ещё и повозки с накрытым тканью грузом, сопровождаемые солдатами, пропустили вне очереди, приказав остальным отъехать в сторону.

Заступивший младший офицер держал мушкет на ремне за спиной и, осматривая груз, спросил:

– Это был важный груз с рас… Просто ответьте, кто вы такой и откуда едете? Что везёте?

– Ну, я же уже говорил тому молодому человеку, что ушёл… – нехотя проговорил собеседник, посмотрев в сторону, где скрылась прошлая смена.

– Это хорошо, что вы пошли на сотрудничество, но он мне ничего не передал. – Мужчина прошёл чуть дальше и стал осматривать повозку. – Я жду.

– Я охотник, живу в лесу, охочусь. Бывает, что дичи мало, и приходиться покупать рыбу. Вот и вожу шкуры, что у меня накопились, – ответил владелец, указывая на своё имущество. – Вот там шкуры, бочки пустые для рыбы, ящики тоже пустые. Я их сам сделал и хочу здесь продать…

– Надо будет открыть. Пассажиры есть? – Командир отряда постучал по одной из бочек. – Как будто полная…

Эта дорога считалась не главной – простым ответвлением, случайно подходящей под небольшую улицу, которая здесь начиналась. По бокам стояли два дома, с которых начинались разные стороны улицы, удачно подходящей для того, чтобы её перекрыть. Солдаты поставили бочки по обеим сторонам, а на них положили две связанные верёвкой длинные жерди, образовывавшие одну. Отряд состоял из десяти солдат: четверо находились с внутренней стороны, шестеро – с внешней. Одни осматривали повозки и их содержимое, другие, с мушкетами наготове, наблюдали. Особое внимание уделяли пассажирам детям, проверяя цвет их глаз и возможные следы перекраски волос. Время от времени по улице подходил патруль, который, дойдя до поста, разворачивался или делал передышку, после чего шёл в обратном направлении. Это делалось на случай, если понадобится помощь как патрулю, так и тем, кто проверял посетителей города.

– Так и знал, надо было ехать по главной дороге… – Мужчина спрыгнул с повозки и, подойдя, спросил тихо: – Сколько?

– Что?! – не понял собеседник, начав снимать мушкет с плеча.

– Сколько денег дать, чтобы вы меня пропустили? Я правда за рыбой приехал, но время от времени я помогаю торговцам провезти вино, на которое введены налоги городскими начальниками… – честно ответил мужчина, уже не так сильно смахивавший на старика.

– Я кто, по-твоему? Местный торгаш?! – возмутился командир, сказав это так громко, что его солдаты всполошились. Схватив старика за грудки и прижав к бочке, добавил: – Открывай бочки, живо! Этот город принадлежит Империи, дрянь! Мне плевать на то, что вы тут устраиваете, но если ещё раз услышу что-то подобное – пристрелю!

– В-всё, понял, сейчас всё будет, – испугано ответил владелец повозки, ища в ней топор и прошептав: – Ненормальные. Что вообще значит «пристрелю»? Убью по-ихнему? Гады…

Он бросил взгляд на улицу, где на крики обратили внимание некоторые из жителей, и понял, что лучше вообще не спорить с солдатами, которых в городе виднелось немало. Из-за поворота выбежал отряд гвардейцев, возглавляемый офицером, после чего сразу скрылся за другими поворотом. Командир осматривал улицу, считая дома. У него имелась примерная карта, но так как целью стало место, обозначенное тайными агентами, такой способ подходил лучше. Горожане расступались перед ними, иногда в последний момент. Конечно, движение отряда было заметно, но пока никто не знал, куда и зачем они идут, фактор внезапности сохранялся.

– Вот этот дом. Встать полукругом, вы двое – к дверям! Вход только один! – скомандовал офицер, вставая немного в стороне и заглядывая в окно с приоткрытыми ставнями. Он увидел, что в помещении горела свеча, но никого внутри не видно, что не говорило о том, что дом пуст. Солдаты взяли дом на прицел, а ещё двое встали по бокам от дверей, готовые схватить любого, кто выйдет. Мельком осмотрев обычный рыбацкий домик, они так и не поняли, как в таком жалком жилище может жить кто-то, кто, по идее, относится к администрации города.

Командир развернул карту, так как в её углу также написаны важные сведения, и произнёс как можно громче:

– Немедленно сдавайтесь, или мы выломаем двери! Нам нужен только член совета старейшин! Если вы сдадитесь, Ора Тоя, ваши родные и близкие не пострадают! Немедленно выходите, без оружия!

Ответа не последовало, зато его слова привлекли внимание местных, которые стали собираться в этой части улицы, правда, опасаясь подойти к солдатам. В одноэтажном строении тем временем не раздалось ни звука. Один из солдат, стоявших у двери, сказал после нескольких минут ожидания:

– Похоже, никого нет.

– Убирайтесь из нашего города! – крикнул кто-то из толпы. Возможно, его и поддержали бы, но раздался громкий командный голос, умеривший пыл людей.

– Всем разойтись! С дороги! – это говорил командир отряда караула, идущего со стороны главного въезда в город; в нём было около двадцати солдат.

– Лейтенант, запрашиваю поддержку, на случай агрессии толпы. Мы здесь, чтобы арестовать старейшину поселения, – обратился к нему младший командир, опуская карту. – Приказ его величества принца.

– Это один из тех, кто правит в этом городке? А разве тут главные не бандиты? – уточнил офицер, задумавшись, после чего добавил: – Конечно, мы поможем. Выполняйте свои приказы. Всем разойтись! Отправляйтесь по домам, или мы применим силу!

– Вперёд! – приказал командир отряда.

Один из солдат несколько раз ударил ногой по хлипкой двери и выбил её вместе с петлями, которые просто оторвались от балки, на которой держались. Несколько бойцов под негодующие крики толпы зашли внутрь и стали обыскивать помещения, переворачивая мебель и другую домашнюю утварь. Были проверены шкафы, а несколько ковров отброшены в сторону, чтобы удостовериться, что пол цельный. В это время несколько солдат обошли вокруг дома по узким мосткам, ничего не найдя на своём пути.

– Дом пуст. Следов побега не обнаружено, но всё оставлено так, будто кто-то здесь находился ещё совсем недавно. Возможно, его просто не было, или он ушёл ещё раньше, оставив всё, как было, – вскоре доложил один из солдат, выходя наружу. – Ничего интересного не найдено.

– А неинтересного? Ладно, построиться. Уходим вместе с караулом. Надо доложить, – ответил офицер, бросив недовольный взгляд на толпу, которая всё никак не расходилась. Солдаты встали цепью и сдерживали её, иногда толкая людей или нанося удары прикладами.

Подобное происходило по всему городу. На всех въездах появились солдаты Империи, а учитывая, что они полностью контролировали порт и гавань, все подходы к городу оказались перекрыты. Они осматривали всех прибывающих, которых имелось не так много, но из-за тщательного осмотра всё равно создавались очереди. На улице наступила ночь, но отряды солдат лишь усилили патрулирование улиц, часто врываясь в дома с обысками или в поисках тех, кого им приказали арестовать.

При первой волне арестов и обысков, в предыдущие дни, они забирали книги и рукописи, а также хватали стариков и всех тех, кто мог хоть что-то знать о прошлом города и пирамиде. Захвату подверглась Городская библиотека, которую столетиями оберегали старейшины, но поскольку её содержимое хранилось в разных местах по всему городу и вне её, к ним попало не всё. Жители были готовы терпеть эти унижения, ведь так велели старейшины, а имперцы обещали всё вернуть, иногда щедро возмещая убытки от реквизированного имущества.

Вторая волна арестов происходила ночью и коснулась уже тех, кого в городе очень уважали – старейшин и других людей, от которых сильно зависела жизнь местных. Стали распространятся слухи о том, что ни одного члена совета схватить не удалось: они успели скрыться. Горожане восприняли их с радостью. Это стало знаком, который они все ждали, даже несмотря на то, что всё распространялось лишь в порядке слухов.

В отличие от них, на флагмане имперского флота, в каюте капитана, находилось много тех, кто воспринял эти новости с недовольством. Вильгельм смотрел на карту города, держа голову обеими руками, упёртыми в стол.