Текст книги "История генерала Юны Хром. (Книга 1) (СИ)"

Автор книги: Ильдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Уже в хранилище меня посвятили в «умнейший» план спасения нации. На что они рассчитывали? Наверное, никто не сможет объяснить мне, на что они надеялись, говоря мне это и оставив мне оружие. Хотя да, я же герой, как бы. Мне приказали идти наверх и взорвать базу с помощью самоликвидации, будто не было удалённого управления этой системой. Наверное, если бы я действительно была так патриотична и предана стране, даже поняв эту попытку избавиться от меня, я бы поступила так, как приказали. Я же герой Федерации… Только в этот момент я как-то забыла про это, решив спасти свою жизнь. Даже сейчас не чувствую ничего. Может, это война сделала меня такой, так как я привыкла убивать и отправлять на смерть на войне, которая даром мне не нужна.

Честно, сражения даже стали мне нравится, хотя я всё равно не приемлю просто пойти и умереть. Это не для меня. Поэтому в тот момент, когда мне приказали пойти и фактически убить себя вместе с моими подчинёнными, я вытащила меч и убила им генерала, сказавшего это. Из пистолета пристрелила ещё двух и учёного, отрубила ещё парочке головы и под конец… Единственной проблемой с «надеждой нации» стало то, что я чуть не рассмеялась от его медлительности. Он, видимо, ни разу не был в бою, так как решил ударить меня по лицу, метнувшись вперёд. Я лишь отошла и заколола его в спину, это было совсем легко. Стало даже стыдно за того, кто должен был спасти Федерацию от гибели.

Всё это не спонтанное решение, как могло показаться. Мне пришлось устроить целую комедию перед входом в хранилище, чтобы мне дали доступ, ведь «враг был совсем рядом и вот-вот появится из-за угла». Это нужно было по причине полной автономности системы, которая управлялась ИИ, который выполнял команды лишь тех, у кого был доступ, если рядом нет кого-то с более высокими полномочиями. Так что теперь мне осталось лишь лечь в саркофаг, после чего я усну, а в мой мозг будут загружены знания моей страны. Всё, что было известно учёным, историкам и так далее. Ну, а дальше сон, очень долгий сон с надеждой когда-нибудь очнуться в мире, где хотя бы экосистема смогла восстановиться.

На самом деле, я очень боюсь этого – лечь с надеждой на то, что когда-нибудь проснёшься. Совсем не похоже на то, что я сама контролирую свою судьбу. Не то, что в бою, когда всё зависит от твоей силы, опыта, навыков и воли. Здесь как будто путь в один конец с вероятностью проснуться пятьдесят процентов. По мне, так слишком ненадёжно, даже если это путь из этого мира, сгоревшего в пожаре войны.

Потому и сижу на саркофаге, одной из самых совершенных разработок Федерации, и пишу это. Хочется с кем-то поговорить, а не с кем. Привычки разговаривать с трупами у меня пока не наблюдалось. Снаружи одну из последних военных баз моей страны штурмуют враги. И они, и её защитники сражаются и умирают из-за войны, которую сами и развязали. Внутри этого места, в защищённом бункере, я и ИИ, ну, ещё трупы, которые надо бы выкинуть. Интересно, кто поставил сюда мусоросборник? Компьютер уже доложил о начале проекта «Феникс» и о запуске проекта «Пепел». Последний уже на финальной стадии, и скоро всё оружие массового поражения моей страны обрушится на Землю. Вот, наверное, красиво будет… Если, конечно, планету не разорвёт на части, тем самым добавив в Солнечную систему ещё один пояс астероидов и точно зачистив всю планету от жизни.

Далее начнётся проект «Феникс». Подходящее название, да? Я лягу в саркофаг и усну. Хранилище будет запечатано на срок, даже страшно говорить на какой, что-то за гранью фантастики. Когда-нибудь меня разбудит система, проверяющая обстановку на поверхности, и, надеюсь, по причине того, что мир вновь возродился. Вот после этого начнётся новая жизнь. Без битв и сражений, в новом мире, не затронутом войнами. Я сделаю всё, что угодно, чтобы моё желание исполнилось, и для того, чтобы обрести это, потому что я заслужила, я согласна на что угодно, даже если вокруг кроме меня больше не будет людей, и даже если мир будет не таким, к которому я привыкла.

Да, я плохая, наверное. Но я просто хочу жить. Маленькая мечта маленькой девочки, у которой не сложилась жизнь. Девочка никогда не сдавалась и обладает сильной волей. Та девочка, что стала генералом Федерации и величайшим воином своего мира. Та, для которой всё это не имеет значения, потому что она глупая трусиха, пожелавшая сбежать от той жизни, которую не выбирала. Я выживу и, наконец, буду счастлива. Очень сильно надеюсь на это, мой дорогой дневник.

Проект «Феникс» предназначался для того, чтобы возродить Федерацию, но я воспользуюсь им для того, чтобы получить шанс на новую жизнь. Жизнь, в которой сама буду выбирать свою судьбу. Я её уже выбрала. Я хочу жить мирной жизнью в достатке и спокойствии. Ну, или хотя бы просто так, как хочу, потому что в этой жизни всё уже выбрали за меня другие. С его помощью я осуществлю свою мечту, так что до встречи. Надеюсь, что, заснув сейчас, обязательно проснусь… Вот, уже и не так страшно…

Комментарий к Пролог.

Надеюсь начало интересное, жду отзывов, мнение читателей очень важно для меня, но! Работа уже закончена, просто выложена не полностью так как редактируется беттой.

========== Глава 1.Возрождение из пепла. ==========

На выжженной земле лежали остывшие куски угля, кости животных и людей, остатки деревьев и одежды и предметы, которые когда-то могли принадлежать людям. Слой пепла покрывал всё вокруг обожжённых камней, кем-то выложенных в две линии, образовывавшие проход к одиноко стоящей пирамиде. Она, как и всё вокруг, имела чёрный цвет, но не из-за огня, прошедшего по этим местам, а из-за чёрного камня, применённого при строительстве. Несмотря на то, что верхняя часть была полуразрушена, статуи у нижней части всё ещё угрожающе глядели по сторонам. Эти изображения странных чудовищ предостерегали и пытались напугать любого, кто мог попытаться приблизится к ней. Кроме разрушений, время причинило пирамиде ещё одну неприятность: вся нижняя часть ушла под землю или оказалась заметена песком и землёй. Статуи, теперь находившиеся у основания, на самом деле были больше и стояли на крыше входа, поддерживаемой колоннами, а также по периметру строения и на уровне крыши. Вся обстановка заставляла думать о том, что здесь таится что-то страшное и пугающее, то, к чему нельзя приближаться, или чему нельзя дать волю.

В толще земли, среди сдавленных и разрушенных частей бункера, похожих на скорлупу, находилась сфера внушительных размеров. Она имела намного меньший размер, чем в начале, так как сбрасывала слой за слоем по мере того, как они изнашивались и приходили в негодность под воздействием внешней среды и времени. Ядро хранилища находилось внутри последней внешней сферы, между ними имелось свободное пространство, где оборудование и системы казались неповреждёнными. В случае, если бы и последний слой оказался повреждён и не смог бы больше выполнять свою защитную функцию, система сбросила бы и его, даже с учётом угрозы появления проблем с выходом из хранилища.

Внутри сферы находилось помещение, которое повторяло её форму, но ему была доступна только часть места. Нижняя половина сферы, как и часть потолка, полностью отдавалась вспомогательным системам, но даже так казалось, что свободного от оборудования места внутри слишком много. Большая часть оборудования скрывалась внизу, вверху и в стенах, в которых отдельно выделялся лишь люк в виде круга диаметром в метр. По полу, от стен и даже с потолка к саркофагу в центре шли провода и шланги разной длины, толщины и назначения, но они были лишь теми, что можно было заметить; большая часть подключалась снизу, ко дну устройства.

Пыль покрывала всё и, несмотря на внешнюю целостность устройств, часть из них уже долгое время не работала. Некоторые шланги и провода лежали отсоединёнными или повреждёнными, на мониторах виднелись трещины, что-то просто висело или пережило внутренние пожары. Система находилась в спящем режиме, тишина и темнота придавали этому месту мрачность и заброшенность. Казалось, жизнь давно покинула это место, и ничто не смогло бы вернуть её сюда.

Недалеко от герметичной двери стояли несколько столов в виде кафедр. Перед ними на специальных стойках висели мониторы, а на них самих крепились голографические. Последние оказались разбиты, да и те, что находились над ними, тоже когда-то выглядели лучше. Некоторые лежали на полу, а другие стояли на своих местах с разбитыми экранами или отвалившимися частями. Старение материалов затронула всё, что повлияло на работу ИИ, контролировавшего работу комплекса. Иначе он бы не стал тратить драгоценную энергию, когда основной источник энергии уже отработал свой ресурс и приходилось получать питание из резервных, которые тоже подходили к концу, на доклады несуществующему оператору. Три монитора заработали, но один сразу выключился, выбросив из бока сноп искр. Ещё один всё-таки запустился, но изображение рябило, а по центру несколько линий не работали. Изображение последнего несколько раз отъехало в сторону, прыгая на место, но, когда строчки программного кода красного цвета закончили основные загрузки, заработало в нормальном режиме.

Зашипели динамики, раздался стук и треск. На мониторах появилась эмблема в виде красного круга, в котором распахнула крылья птица феникс. После её смещения на задний план, появились окна со строчками кодов и загрузок. Раздался прерывающийся глухой голос искусственного интеллекта, казавшийся нечеловеческим:

– Инициирована проверка… Загрузка, загрузка… Получен запрос от объекта семьдесят семь на повторную проверку полученных данных. Запущена проверка… Запуск проверки сети, запуск проверки системы… Критический уровень энергии, принимаю меры для экономии энергии… Задействован протокол девяносто два. Резервные источники энергии – один процент и снижается, отклик систем – сорок семь процентов и снижается, резервные запасы медикаментов – шесть процентов и снижается, статус саркофага – девяносто девять процентов мощности, критическое снижение неминуемо, принимаю меры противодействия. Проверка… проверка… Статус системы – тридцать пять процентов, статус сети – девятнадцать процентов и снижается. Потерян сигнал спутниковой сети, сеть наземных объектов недоступна на восемьдесят четыре процента и растёт. Невозможно получить данные в полном объёме. Проверка доклада системы…

Один из динамиков зашипел и замолк, ещё в одном вспыхнул огонёк, но сразу погас. Монитор с неполным изображением также выключился. В стене задымился блок аппаратуры. Несколько шлангов были отсоединены от саркофага, причём пара из них порвалась, а три провода отлетели с искрами. Из лопнувших трубок вытекла серая жидкость, поступление которой сразу было перекрыто автоматикой. На последнем мониторе, поверх программных окон, высветилась надпись: «Тревога», её изображение стало мигать. Заработали красные предупреждающие лампы, но их питание из-за режима экономии было отключено, а несколько и так не работали из-за повреждений.

– Обесточены линии с двести второй по двести тридцать четвёртую, нарушение подачи питающей жидкости, отказ блока Д. Перенаправление задач на вторичные резервные системы, – тут же прозвучал голос ИИ без каких-либо эмоций, так, будто происходящее было обычным делом. Тревожные знаки пропали, но на их месте возникли окна с данными, несвойственными обычной работе системы. – Получен рапорт сети «Феникс». Отклик объекта номер тысяча двести пять положительный, запущена проверка… Отказ, датчики объекта не подтверждают достоверность данных, анализ поверхности указывает на отсутствие форм жизни и пригодных…

Снаружи что-то произошло. Внутренняя сфера никак не была затронута взрывом на поверхности, так как имела систему стабилизаторов и постоянно находилась в подвешенном состоянии, да и внешний слой всё ещё защищал её. Тем не менее, на экране поменялись показания датчиков, так как с ними пропала связь, что вызвало задержку и повторную проверку показаний. Система просто потеряла внешние датчики и попыталась выбросить новые. Из-за ошибок, копившихся в ИИ год от года, он в какой-то момент стал проверять все доклады через свои датчики, связывая это с тем, что, если их данные отрицательные, как в таком случае он может разбудить объект хранения. Пусковые трубы во внешнем слое оказались повреждены, несколько вообще не отозвались на команду, а те, что запустились, не достали до поверхности или взорвались вместе с запускаемыми датчиками из-за неполадок. Имевшиеся датчики на поверхности внешней сферы не могли показать состояние над землёй, а их данные можно было принимать в расчёт с большими упущениями. ИИ, наконец, отошёл от обычного плана действий и сделал повторный запрос на все доступные объекты, после чего сверил и проанализировал их показания.

– Проверка завершена. Принято решение о запуске третьей стадии проекта «Феникс». Подготовка к запуску. Подготовка, запуск. Инициирован запуск всех систем, снятие спящего режима с саркофага, подготовка объекта к пробуждению.

В самом начале фразы оборудование в помещении стало постепенно оживать, стал нарастать шум, стены стали освещаться сигнальными огнями и загоревшимися мониторами.

Включилось освещение, часть ламп погасла или вообще не загорелась. Блоки на стенах начали мигать огнями, а в них раздался шум работы вентиляторов и внутренних систем. В потолке и под полом также раздался шум работы оборудования. Мониторы, вмонтированные в стены, стали включаться. После серии строчек программных кодов, они начали показывать данные по своей деятельности. Саркофаг в центре помещения долгое время находился в тишине, как будто отказываясь запускаться, но и на нём стали загораться лампочки, подтверждая его работоспособность. Внешне он напоминал стальной ящик с гладкими стенками чёрного цвета, в центре крышки имелась выделенная стеклянная часть, но она была того же цвета, что и всё устройство. Часть проводов и шлангов стала отсоединяться, шум этого процесса стал слышен и внизу. Пол был решётчатым, из-за чего огненная вспышка и дым сразу стали видны.

Заработала сирена, сопровождавшаяся миганием тревожных ламп, нормальное освещение погасло. Голос ИИ без эмоций произнёс:

– Повреждён резервный энергоблок, обнаружен пожар, запуск системы пожаротушения. Уровень энергии падает, критический уровень энергии… Экстренное отключение вторичных систем, переброска питания, ввод повышенного режима экономии…

Большая часть оборудования стала замирать, лампочки гасли, процессы внутри блоков прекращались. Это коснулось не всех, в помещении наступила полутьма, через которую пробивались звуки работы, свет от некоторых мониторов и приборов. Из пола стали подниматься клубы белой пыли, шланги, идущие к саркофагу стали лопаться, а провода – вспыхивать или плавиться. Все повреждённые сразу отсоединялись согласно протоколу аварийного отключения. Главное устройство помещения имело возможность полностью автономной работы на некоторое время, но её поддержка основными системами ещё продолжалось.

– Нарушение текущих параметров. Недостаток энергии. Отключена система поддержания нейронной сети объекта хранения. Критическое повреждение мозга неминуемо, поиск решения, запущены аварийные протоколы.

Вместе с этими словами на мониторах появились строчки программных кодов, таблицы и графики, обозначавшие усиленную работу ИИ. Ему пришлось задействовать даже дополнительные мощности некоторых второстепенных компьютеров комплекса для усиления собственной вычислительной мощности. Это не прошло бесследно: некоторые устройства выходили из строя, что вызывало дополнительные проблемы и замедляло работу. Программные коды выровнялись, после чего появилось окно загрузки.

– Перезагрузка, перезагрузка… Перезагрузка завершена. Запуск процесса омоложения организма объекта, подготовка к перезагрузке данных мозга, стабилизация параметров тела под известные условия. Переброска питания с основных и вторичных систем на саркофаг, а также системы выхода на поверхность… Отключение главного мыслительного ядра… Генерал Юна Хром, судьба Федерации в ваших руках… Отключение… системы….

Помещение практически полностью замерло, все источники света отключились. Монитор, по которому шёл доклад компьютера оператору, также погас окончательно. Саркофаг загудел, от него отсоединились все провода и шланги, идущие вверх и в стороны. В верхней его части имелся иллюминатор, из которого начал светить белый свет, сначала слабо, потом всё сильнее и сильнее, до тех пор, пока не залил собой всё помещение. В это же время по внешней оболочке внутренней сферы начало движение конусообразное устройство. Оно двигалось по рельсам и в какой-то момент остановилось, так и не достигнув своего места назначения. Двигатель, отвечавший за движение, вышел из строя, что учёл компьютер устройства, после чего было принято решение начать бурение тоннеля из такого положения. Мощные лазерные лучи врезались в стену, хотя казалось, что это единый луч, на самом деле, их количество превышало сотню. Излучатели вращались по кругу в несколько рядов, обеспечивая равномерный нагрев преграды. Красные лучи пробивали себе путь на поверхность до тех пор, пока бур не выключился.

Из прорезанного им тоннеля показался свет, лучи которого падали на площадку перед круглой герметичной дверью. Они светили недолго, так как заработала система аварийной вентиляции. Она не только продувала застоявшийся воздух, дым от пожара и поднявшуюся пыль, но и сильным потоком охлаждала стенки тоннеля. Люки вентиляции разблокировались, а следом за ними в сторону отошла и дверь единственного выхода. Вентиляция продолжалась до тех пор, пока в комплексе не возникли приемлемое давление и чистота воздуха. ИИ уже не работал, потому не получил информации о том, что атмосфера оказалась пригодной для дыхания. Последним действующим устройством перед полной потерей остатков энергии оставался саркофаг. Свечение из него некоторое время пробивалось даже в прорези между двустворчатой крышкой несмотря на то, что она была герметичной, но также постепенно он стал угасать. Последним действием устройства стало медленное, кажущиеся осторожным, открытие крышки. Обе створки отошли в стороны и опустились к стенкам саркофага, изнутри повалил пар, раздалось шипение. Выполнив свою работу, устройство, как и всё высокотехнологичное оборудование вокруг, затихло. Комплекс оказался полностью обесточен.

Из открытого прохода в помещение попадал слабый свет, бывший лишь отражением от металла тех лучей, что падали сверху на площадку перед ним. Угловатые формы, оборудование и металл вокруг создавали недружелюбную обстановку заброшенности этого места. Казалось, что его спокойствие и тишину никто не нарушит, но в саркофаге раздался звук, брызг воды, после чего – резкий вздох и попытки откашляться.

Юна сразу села, сильно об этом пожалев. Тело сотрясли судороги, не помогла даже хватка её ладоней за стенку саркофага. Она вскочила, совсем не контролируя себя, после чего сразу упала на бок устройства, лицом вниз. Её стошнило, но это даже не было замечено из-за чувств, нахлынувших на тело. Оно ощущалось так, будто каждая его часть затекла, при этом судороги продолжались. Дыхание нарушалось, сердце колотилось так, будто собиралось выскочить, а кашель вызывал опасения из-за возможности выплюнуть с ним свои же лёгкие. Голова болела, её хотелось схватить, чтобы удержать от распада на части. Одновременно с этим всё вокруг кружилось, укачивая её и не давая сориентироваться в пространстве. Прикосновение к чему-либо отдавалось сильной болью в месте прикосновения, а конечности отказывались слушаться. Боль становилась лишь сильнее, такой, что не удавалось даже продолжить кричать.

Усилием воли она оттолкнулась от чего-то и упала в саркофаг, в прежнее положение. Лёжа на спине, наполовину в жидкости бледно-белого цвета, она схватилась за голову. Все переживаемые ощущения могли свести её с ума, если бы её сознание в это время находилось в нормальном состоянии, но в голове творилось что-то непонятное. Ей не удавалось понять, кто или что она, мысли то медленно текли куда-то, то наоборот рывками приближались, не давая времени осознать себя. Они путались и переплетались между собой, создавая неясные картины, видения, голоса где-то рядом и где-то далеко одновременно. В какой-то момент судороги начали подчиняться видениям: она то бежала от кого-то, то замирала, а в конце рассмеялась, несмотря на то, что толком не могла ничего произнести. Неосознанно перевернувшись на бок, она набрала в рот питательной жидкости и вновь закашлялась, подавившись.

В распадающемся сознании Юна вспомнила своё имя и то, к чему стремилась, свою мечту. То, ради чего жила в прошлом, ради чего пошла на это, ради чего должна была преодолеть все трудности и проблемы. Эти мысли стали нормализовать ощущения, делать воспоминания упорядоченными и создавать из всего этого то, чем они являлись. Сознание медленно восстановилось, до него стало доходить, что является загруженной в мозг базой данных, а что – её собственной личностью и прошлым. Теперь стало ясно, что жуткая боль ощущается её телом, а не чем-то отстранённым, поэтому боль стало возможно стерпеть, и силой воли окончательно привести себя в чувства. Обретя контроль над сознанием, она обрела контроль и над телом, всё-таки, подобному её учили ещё во время службы в армии.

Перевернувшись на спину, Юна ещё немного покашляла. Слабость оставалась, по всему телу шла дрожь, но, по сравнению с тем, что уже удалось преодолеть, это были мелочи. Она упёрлась рукой в боковую стенку саркофага, чтобы попытаться встать, но тут увидела то, что заставило её вскрикнуть:

– А-а-а! Что за хрень?! Почему моя рука… И вторая?! Я что… Они что… И ноги? У меня пропала грудь? Они отсохли или… А-а-а! Почему я выгляжу, как маленькая девочка?!

Сев, она с недоверием посмотрела на свои детские руки и ноги, да и на всю видимую часть тела. В прошлом её зрение было улучшено медициной Федерации, и она отлично видела в темноте, что позволило хорошо разглядеть себя. Увиденное удивляло даже больше из-за того, что волосы на голове короче не стали, даже казались длиннее и доходили чуть ли не до колен. Они имели светло-серый цвет, так что в серой жидкости почти не выделялись. В сознании забурлила злость, от чего девочка с криком ударила кулаком в борт саркофага, разбив костяшки пальцев. Она злилась на явную ошибку учёных Федерации или придуманного ими ИИ, который отвечал за работу комплекса. Вокруг было слишком тихо, как будто ничего не работало, и она обратилась к знаниям, загруженным в мозг, чтобы найти причину, ведь ИИ должен был делать отчёты о проделанной работе. После чего сильно пожалела уже во второй раз.

Тело сотрясла судорога, после чего девочка неосознанно подалась в сторону, ударившись о стенку так, что поранила плечо. На этот раз причиной стало не тело, а сознание. Внезапно мир вокруг приобрёл краски всех цветов, временно даже став негативом фотоплёнки. Перед глазами проносились картины из детства, как воспоминания, так и те, что по разным причинам оказались записаны на видео. К ним подключились различные другие видео, от парадов до реклам посуды и способов приготовления пищи, а также документальная хроника и просто фильмы с аниме. Информации становилось очень много, и она подавалась в разных форматах, начиная от видений и тех же видео, заканчивая текстами и образами. Всё это сопровождалось голосами, музыкой, звуками работы техники, стрельбы, песнями и многим другим. Они звучали то по отдельности, то все сразу, создавая неясную канонаду, заполнявшую всё вокруг.

Девочка не поняла, как оказалась у стенки помещения, в каком-то укромном уголке между блоками оборудования. Она просто зажала уши уже там. Образы стали появляться перед ней то проносясь, как картинки, то как будто перенося её в места, где происходили. Держась за голову, Юна оказалась посреди поля, где бушевал танковый бой. Мотнув головой, она провалилась куда-то в темноту. Не прошло и мгновения, судя по ощущениям, и её плечо упёрлось в саркофаг. Видения отступили. Девочка стояла рядом с устройством, но поняла, что слишком слаба для этого, и упала на колени, закашлявшись.

Ей надо было отвлечься, чтобы снова не потерять себя, из-за чего в помещении раздался её голос. Она думала вслух:

– Что это за фигня? Голова болит… Жарко… И холодно…. Как будто мозг перегрузили. Первое время надо ограничить доступ к базе данных. Что-то не так, я ведь должна легко видеть всю информацию, а я не могу… Мысли путаться начинают, какие-то глюки! А-а-а! Наверное, это из-за того, что я стала девчонкой. Мозг ребёнка может быть слабее… Гадство! Моё сознание, а генетические улучшения? Что я буду делать с таким телом? О чём эти умники только думали, а? Какого… Юна! Ты давно не малолетняя девчонка! Ты генерал… Нет, просто уже взрослая и сильная, соберись! Ничего тебя не остановит, пока ты борешься, пока имеешь волю к борьбе за свои желания! Не то, что все эти сдохшие слабаки. Хорошо… Надо, надо… Я одна, вход открыт, надо срочно вооружиться.

Перед саркофагом стояли два серых контейнера, их содержимое предназначалось не ей, но могло помочь, тем более, туда же она бросила и свои вещи. На ноги встать не получилось, потому медленно, покачиваясь, она подошла на четвереньках, узнав о приближении к цели, потому что упёрлась головой в её стенку. Открыв крышку, девочка сразу увидела свой китель, который теперь казался слишком большим, но всё таким же белым. Скорее всего, из-за того, что его материал не пачкался и имел некоторые другие свойства. Награды, висевшие на нём, в большинстве своём ей не нравились своей ненужностью, хоть и были заслужены честно, как и сама форма. Сейчас они даже помогли, навеяв приятные воспоминания из прошлого, но китель с фуражкой всё равно сначала упал на пол. В контейнере лежал серый костюм, похожий на водолазный. Он специально предназначался для пробудившегося, даже имел функцию настройки размера, но после нескольких попыток запуска стало ясно, что его батарея не функционировала.

– Сколько я тут пролежала? И к отчётам нет доступа. Что вообще происходит?

Юна взяла и надела небольшие шорты, во всяком случае, для неё это было именно так. Они работали и сразу уменьшились до необходимого размера. В качестве обуви оказались берцы с высоким голенищем, к счастью, они тоже работали и подогнулись под размер ног, но всё равно выглядели великоватыми. Ремень с подсумками пришлось повесить на плечо, ещё один всё-таки удалось повесить на пояс и два небольших – на каждое бедро. В подсумки тут же были отправлены дополнительные вещи из ящика. Надев на плечо аптечку и запуская её, она продолжила говорить:

– Самые совершенные технологии Федерации, значит? Неудивительно, что что-то ещё работает. Я, в принципе, могла бы воспользоваться Внутренней энергией для стабилизации состояния, но неизвестно, как изменение тела повлияло на мои силы, да и сознание с организмом нестабильны, лучше пока понадеяться на стимуляторы.

Подходя ко второму контейнеру, она уже чувствовала, что по телу разлились медицинские препараты; стало значительно лучше. Аптечка самостоятельно проверяла состояние владельца и делала необходимые инъекции в нужных дозах, правда, судя по миганию лампочек на ней, её помощь долго не продлится из-за разряда батареи. Открыв крышку, девочка вновь почувствовала необычное тепло где-то внутри, связанное с приятными воспоминаниями. Сверху лежали её рапира и пистолет, которые не раз спасали жизнь, да и очень помогли перед тем, как лечь спать, прямо в этом помещении. Холодное оружие могло показаться неподходящим в эру космических технологий и телепортации, но, на самом деле, являлось таким же технологичным, а в умелых руках Оператора Внутренней энергии – очень опасным. Выполненная из прочнейших сплавов, она оснащалась генератором энергетического поля, покрывавшего лезвие. При ударе оно усиливало разрезающий эффект, а даже если не пробивало цель, то наносило серьёзный урон на молекулярном уровне. Пистолет был практически обычным, большее значение имели его пули, способные самостоятельно следовать за целью, а их заряд можно программировать перед выстрелом.

– Вы ждали меня, старые друзья? Наверное, глупо считать друзьями неодушевлённые предметы, хотя… Батареи разряжены? Есть ли толк от вас в виде обычной рапиры из прочного материала и пистолета с обычными пулями?

Вложив пистолет в кобуру и поставив холодное оружие рядом с ящиком, она вытащила третий предмет. Он тоже принадлежал ей, но так получилось, что им не приходилось часто пользоваться, да и выпускали их достаточно часто. Покрутив в руках серебряные часы на цепочке, Юна открыла их и увидела, что стрелки стоят.

– И кто придумал сделать их такими? Да ещё и феникса на крышку налепили. Тоже не работаете? С вами проще, возможно, удастся запустить генератор, но пока даже время не посмотреть… Да и пытаться лучше удалённо, а то разнесёт всё на молекулы, в случае неудачи. Интересно, а смогу я интегрировать их источник энергии в меч или пистолет? Потом решу…

Бросив их в карман, она хотела открыть отдельные ящики контейнера, но, почувствовав себя плохо, села на пол. Аптечка сразу отреагировала на это дополнительными дозами стабилизирующих препаратов. Теперь чувствовался холод металла, так что выбора не оставалось, и она накинула на себя свой плащ, также имевший погоны и выполненный в том же белом цвете. Он был таким большим, что даже в надетом состоянии на его части получилось сидеть, вообще не касаясь металла. Захотелось уснуть и вдоволь выспаться, но стимуляторы, наоборот, взбодрили. Это было лишь желанием, а не необходимостью. Тем не менее, передохнуть всё же стоило. Очистив мысли, она прислушалась к тому, что чувствовала и слышала.

– Ветерок… Запах леса… Запах дождя…, – прошептала она, вспоминая всё это, вместе с тем, как чувствовала то же самое со стороны входа. – Шелест, и… Тоннель осыпается? Нет, кто-то пробирается через него… Стоп! Стоять! Я ещё не готова! Вот же…

Она ожидала чего-то подобного ещё до того, как легла в саркофаг. Размышляя о том, что произойдёт при пробуждении, она также учитывала, что, в худшем случае, это место, похожее на склеп, склепом и станет, а она умрёт, так и не проснувшись. Конечно, богатая фантазия рисовала картины пробуждения в наглухо закрытом саркофаге, наполненном питательной жидкостью, без возможности выбраться с последующей страшной смертью. В лучшем, всё пройдёт без сбоев, и, если не считать фантазий учёных Федерации по поводу возрождения цивилизации, это пробуждение пройдёт с выходом на поверхность, и мир вокруг будет доисторическим или нечто вроде этого. Возможно, он не успеет восстановиться, а может, его условия будут невыносимы для неё или очень опасны.