Текст книги "Шоколадное сердце (СИ)"

Автор книги: Ifodifo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Позвони Лестрейду, пусть привозит сюда команду криминалистов, нужно составить фоторобот, медсестра единственная видела его, – отрывисто командует он, набирая скорость.

Джон кивает и без лишних слов набирает инспектора. Разговор, судя по всему, неприятный. Лестрейд кричит так, что слышит даже Шерлок, о том, что два идиота-штатских не имеют права утаивать от полиции информацию и самостоятельно заниматься расследованием. Шерлок хватает телефон, не отрывая взгляда от дороги, и кричит в телефон:

– Прекратите, инспектор. Не до ваших амбиций сейчас. Мы преследуем мотоцикл, на котором, предположительно, ушел убийца… – он называет все нужные полиции параметры мотоцикла, а также трассу, скорость движения и направление. – Идеально было бы выслать вертолет, но я понимаю, что вы – не Лондонская полиция, поэтому просто пару патрульных машин с вооруженными людьми навстречу. И перекройте по возможности пути отхода.

– Понял, – сердито бурчит инспектор и отключается, а Шерлок вдавливает педаль газа до максимума.

Окружающая действительность смазывается в какой-то размытый цветной видеопоток, Джон, бледный и решительный, напряженно всматривается вперед.

– Вон он, – указывает он куда-то в сторону от трассы, – свернул на проселок. Мы его не догоним, там только тропа, уходящая в лес. Машина не пройдет. И как минимум три точки отхода в разных направлениях из самого леса, – Джон опять хватается за телефон, – позвоню Лестрейду, чтобы выслал туда вооруженные патрули.

Пока Джон ведет переговоры с Лестрейдом, Шерлок резко сворачивает с трассы и мчится напролом через пустошь в сторону мелькающего на линии горизонта мотоцикла.

– Шерлок, здесь болото, мы не проедем, – кричит Джон, но Шерлок продолжает жать на газ, нещадно выжимая из бедного автомобиля последние лошадиные силы по невысоким пригоркам и полным болотной жижи низинам, сокращая расстояние до мотоциклиста.

Хлопок и дырка с сетью паутины трещин вокруг, напротив лица водителя, пугают Джона до жути – лишь по случайности пуля проходит мимо Шерлока. При других обстоятельствах это была бы верная смерть. Джон молчит, стиснув зубы, а Шерлок упрямо гонит автомобиль к лесу. В конце концов, посреди этого британского великолепия машина намертво встает, с чавкающим звуком разбрызгивая из-под колес грязь и проседая лишь глубже в трясину. Шерлок сдается первым, выключая мотор и с тоской наблюдая, как мотоцикл исчезает за деревьями. Джон, выругавшись, притягивает Шерлока к себе и лихорадочно ощупывает его лицо.

– Не ранен, – выдыхает, наконец, обнимая, – не убит, жив. И почему я не беру на работу оружие…

– Все в порядке, – бормочет Шерлок, обнимая Джона в ответ, – все в порядке.

– Ничего не в порядке, – сердится Джон, – тебя едва не убили.

– Ну, – Шерлок пытается пошутить, чтобы разрядить обстановку, – у нас еще есть шанс утонуть в болоте.

– Нет шанса, – вздыхает Джон, отстраняясь, – здесь неглубоко. Позвоню Лестрейду, чтоб прислал кого-нибудь. И надо будет найти пулю…

Машину с грехом пополам вытаскивают и отправляют с эвакуатором на станцию техобслуживания. Патрульные прочесывают лес и находят брошенный мотоцикл, стерильно чистый, без единого отпечатка пальца. Шерлок долго бродит вокруг, нюхая и едва ли носом землю не роя в предельной степени раздражения.

– Мотоцикл угнали, тут без вопросов, – говорит он, подходя к Лестрейду. – Очень, кстати, профессионально. Юный МакКинли тут не при чем. Что с пулей? Нашли ее?

Лестрейд мотает головой:

– Ушла в болото. Готов фоторобот, – он протягивает лист Шерлоку, и Джон придвигается ближе.

Черно-белое зернистое изображение демонстрирует идеальную маскировку – огромные темные очки на пол-лица и высокий ворот кофты до носа. Опознавать, собственно, нечего. Шерлок в раздражении отшвыривает лист и принимается расхаживать по поляне.

– С такими приметами хватай любого, – бормочет он. – А что с теткой? Как ее убили?

– Выстрел в сердце, – отвечает Лестрейд хмуро, – шансов выжить не было. Очень похоже на то, как убили полковника. Баллистики скажут точно.

– Когда мы ворвались в палату, она еще была в сознании, – признается Джон, – бредила. «Девочки» сказала и руки к нам потянула, – произносит Джон, с беспокойством наблюдая за мечущимся Шерлоком. – Крепка была старуха, – он вздыхает, – молодые умирают, словно выключается питание, а она еще говорила…

– Что это значит, «девочки»? – недоумевает Лестрейд.

– Может, спутала с «мальчиками», я не знаю, Грег. Она была психически больная женщина возрастом за девяносто. Все равно ее показания вряд ли учли бы в суде.

– Но их интересно было бы послушать, – роняет подошедший Шерлок.

– Ладно, – закругляется Лестрейд, – я снимаю патрули. Убийца наверняка ушел своим ходом – здесь путей много. В следующий раз убедительно прошу информацию не утаивать и никакой самодеятельности. Ясно? – он со значением смотрит на Джона. – Объясни это своему другу, иначе запру его в камеру как подозреваемого, и все расследование будешь передачки носить.

Шерлок гордо задирает голову, делая вид, что ничего не слышал, и молча уходит в сторону дороги. Джон укоризненно качает головой и догоняет его. В Милтон-Корк их довозит патрульная машина, за что Джон очень благодарен инспектору. Шерлок молчит всю дорогу, хмурится и о чем-то размышляет.

Дома Джон готовит Шерлоку чай с бутербродами, а сам идет выгуливать Рэдберта, затосковавшего без хозяина. Шерлок так и не притрагивается к еде, грея руки о кружку с чаем. Возвращается Джон какой-то взбудораженный и расстроенный. Шерлоку хочется спросить, что случилось, но он сдерживается, боясь показаться навязчивым. Он не вполне уверен, что люди, находящиеся в отношениях друг с другом, могут проявлять столь явное желание жить чужой жизнью. Шерлок решает выяснить все самостоятельно, но пока не знает, с чего начать – мало вводных. Джон приносит дрова и растапливает камин, а потом отправляет Шерлока в ванную.

– Пошли вместе, – просит Шерлок, не особо рассчитывая на то, что Джон примет предложение, но тот неожиданно быстро соглашается.

Рэдберт, только что съевший миску корма, довольный, устраивается у камина, а Джон, подхватив полотенца, тянет Шерлока в ванную. Ванная у Ватсонов большая, чугунная, старинная, на выгнутых ножках. Душ тоже есть, но Джон выбирает именно ванну. Наполняет теплой водой и высыпает пригоршню каких-то пряностей – влажный воздух тут же наполняется ароматом мяты и душицы, а поверхность покрывается искристой пеной. Шерлок без стеснения сбрасывает одежду и залезает первым, с удовольствием вытягиваясь и блаженно откидывая голову на высокий бортик. Джон следует за ним, устраиваясь у Шерлока между ног, прижимаясь спиной к его груди и пристраивая голову на плече любовника. Шерлок тут же оплетает Джона длинными конечностями и некоторое время они просто нежатся в таких странных объятиях, наслаждаясь обволакивающей теплотой и ароматом разнотравья.

– Скажи, почему ты вернулся? Почему не раньше, не позже, а именно теперь? – тихо спрашивает Джон, похоже, тема возвращения Шерлока все не отпускает его и короткого уже данного однажды ответа не хватает. – Ведь семнадцать лет прошло, еще чуть-чуть, и мы бы в стариков превратились…

Шерлок молчит долго, но Джон терпеливо ждет, и, в конце концов, Шерлок отвечает честно:

– Потому что открыл дверь.

– Что? – Джон даже хочет развернуться, чтобы посмотреть Шерлоку в лицо, но тот удерживает его в исходном положении, крепко зафиксировав ногами и руками.

– Лежи и не дергайся, – шепчет на ухо Шерлок, обжигая дыханием щеку Джона, – я объясню, – он размеренно рисует на коже живота и груди узоры своими длинными музыкальными пальцами, и слова, точно мелодия, вплывают в голову Джона через ухо, которое начинает гореть от того, что мягкие губы Шерлока касаются его и периодически легонько целуют. – Я объясню, – повторяет он. – Когда брат увез нас с родителями отсюда, он долго и нудно рассказывал, каким уязвимым и глупым становится человек, подверженный чувствам и эмоциям. Его умственные способности снижаются, айкью падает. Чего уж далеко ходить, вспомни мои катастрофические расследования, – горько усмехается он. – И тогда я запер все эмоции и чувства, связанные с тобой в маленькой комнате в Чертогах. И написал мелом на этой комнате: «Опасно! Не входить». Нет, я не забыл тебя, не удалил из памяти, как обещал, просто не смог, но чувства и эмоции, то, чем ты был для меня, ты сам, вся твоя суть, шестнадцатилетний мальчик Джон, я запер все это там и никогда не открывал. Обходил эту комнату по дуге, сопротивлялся ее притяжению, знал, стоит подойти, и удержаться не смогу. А когда два года назад сделал шаг с крыши и летел вниз, я открыл эту дверь. Вернее даже, приоткрыл. Там лететь было всего ничего, секунд пять. Но мне хватило, теперь я знал, что вернусь, как только смогу. Ведь тот фокус был довольно опасным, и вероятность удачного исхода чуть больше неудачного. У меня словно вся жизнь перед глазами промелькнула перед тем прыжком, и подсознание само привело к той двери, как к самому главному, что было в этой самой жизни. И я помнил об этом все те два года, что выслеживал сеть Мориарти, работая на брата. Как только работа закончилась, я поехал сюда. Напридумывал себе тысячу и один повод, чтобы вернуться, вплоть до посмотреть тебе в глаза, раскрыть нераскрытое убийство, но на самом деле я вернулся к тебе. Возможно, если б не закрыл ту дверь, вернулся еще семнадцать лет назад с полдороги, пешком пришел бы… – Шерлок потрясенно замолкает, выговорившись.

– И что теперь с той дверью? – глухо спрашивает Джон. – С тем мальчиком из комнаты?

– Дверь распахнута настежь, – шепчет Шерлок, – я снес стены, теперь тот мальчик везде в Чертогах, словно вирус.

– Это плохо? – Джон напряжен, и Шерлок не может понять его эмоций.

– Не знаю, – честно отвечает он, – возможно, не очень хорошо в профессиональном плане, но я уже не могу по-другому. Удалить тебя не смогу, ты пустил во мне метастазы, только ценой собственной жизни.

– Ты сравнил меня с раком, – вздыхает Джон, расслабляясь, – а еще с вирусом, не очень-то лестно.

– Хм, – задумывается Шерлок, – ну извини, ничего другого придумать не могу. Любовь – определенно, болезнь. Это же очевидно…

– О, заткнись, пожалуйста, – смеется Джон, ударяя ладонью по воде и обдавая лицо Шерлока брызгами, – сейчас ты бог знает до чего договоришься. Но если тебе хочется так думать, то пускай, готов признать, что я болен тобой. Доволен?

– Еще как, – ухмыляется Шерлок и легонько кусает Джона за шею.

Вымытые и умиротворенные, они сидят на диване под одним пледом, пьют чай и смотрят на огонь. Рэдберт спит, тихонько повизгивая во сне и иногда виляя хвостом.

– Ему снится погоня, – решает Джон.

– Уверен, что собаки видят сны? – сомневается Шерлок.

– Хочу так думать, – Джон изворачивается так, чтобы видеть лицо Шерлока. – А почему ты не остановился в своем доме? – спрашивает он настойчиво. – Позвонил бы, дом бы в порядок привели к твоему приезду. Или плохие воспоминания?

– Майкрофт же продал его. Это больше не наш дом.

– Продал? – Джон удивлен до крайности. – Не может быть. Меня, конечно, долго не было в Милтон-Корк, но я точно знаю, что дом никто не купил. Ты уверен?

Шерлок хмурится и отвечает спустя вечность:

– Теперь уже нет. Майкрофт, как выясняется, слишком много лгал.

Шерлок тянется за оставленным на кофейном столике телефоном и быстро набирает СМС. Ответ приходит незамедлительно.

– Вот ведь… негодяй, – возмущается он, прочитав ответ брата, – это все еще наш дом. Джон, – Шерлок тянет Джона за рукав пижамы, – давай завтра туда сходим. Я не хочу один.

Но уговаривать Джона не приходится, он покладисто соглашается:

– Давай, у меня завтра нет приема. А ключи? У тебя есть ключи?

Лицо Шерлока принимает надменное выражение:

– Мне не нужны ключи, когда есть отмычки.

На это Джону возразить нечего. Он поднимается и тянет Шерлока в свою спальню. Хочется растянуться на кровати, обнять это костлявое и лохматое недоразумение и сладко заснуть, так он и говорит Шерлоку, прямым текстом. Шерлок не возражает. Он сам хочет обнять глупого ноттингемширского доктора и уютно устроиться у него на груди. В кои-то веки их желания совпадают. Становится даже как-то скучно, но до удивления приятно. Ночь проходит мирно и… мило. Шерлоку впервые за много дней вместо кошмара снится что-то светлое и радостное.

Они уже привычно, как семейная пара, завтракают на кухне. Джон варит вкусный кофе и намазывает для Шерлока тост джемом. Они не обсуждают случившееся. Джон не спрашивает, а Шерлок пока не считает нужным что-то объяснять. Вместо расследования, взяв с собой верного Рэдберта Второго, они отправляются в дом семьи Холмс. По дороге им встречаются немногочисленные прохожие, спешащие по своим делам, и Джон со многими здоровается и перекидывается короткими фразами. Он знает всех и тихонько рассказывает Шерлоку о заболевшем ротвейлере Симпсонов и провалившей выпускной экзамен дочке Трэвисов. Шерлок лишь качает головой, понимая, что именно в этом суть английской деревни, а вовсе не в тайных пороках и страстях, хотя и этого тоже хватает. По словам Джона, майор Шолто так и продолжает ездить в Ноттингем играть в покер, а его сын Бартоломью тайком встречается с женой аптекаря. Дом предстает неожиданно, словно выплывает из тумана, еще более инфернальный и зловещий, чем семнадцать лет назад, увитый черным хмелем почти полностью, с побитым мхом каменным остовом и черными дырами зарешеченных окон. Сад пребывает в запустении. Многие деревья, повинуясь природному порыву, приняли совсем уж причудливые, а где-то и уродливые формы, изогнувшись в немыслимые фигуры, голые, с черными стволами, увитые все тем же неистребимым промерзшим хмелем. Запах прелой листвы и тлена забирается в ноздри и воскрешает совсем не радужные ассоциации.

– Кладбищем пахнет, – поводит плечами Джон. – Мы с Биллом однажды забрели ночью на кладбище. Он провалился в яму под могилу, и мне пришлось искать веревку, чтобы его вытащить…

Джон замолкает, явно вспоминая давнюю историю с Джеком, не желая ею делиться, а Шерлоку становится отчего-то обидно, словно он еще не заслужил доверия. На самом деле ему нужно признаться, что прочитал дневник Джона, пока не поздно, пока его преступление не раскрылось, но он этого не делает. Слишком недавно все стало между ними хорошо, чтобы рискнуть этим хорошим. Шерлок молчит, возможно, совершая очередную ошибку. Как все-таки сложно быть в отношениях. Он вздыхает, мрачно оглядываясь, толкает скрипучую калитку и первый ступает в свои владения, проходит по едва заметной дорожке, мимо дома, вглубь сада. Вот и покосившийся сарай с инструментами, около которого они с Джоном однажды встретились. Шерлок оглядывается на Джона, помнит ли, замечает мечтательное и чуть смущенное выражение его лица и удовлетворенно понимает – помнит. В глубине сарая слышится какое-то шебуршание, и Шерлок делает знак Джону замереть. Очень осторожно, стараясь не наступить на сухую ветку или чем-то иным не выдать своего присутствия, он заглядывает в сарай, где видит зарывшегося в ворох какого-то тряпья человека. Джон выглядывает из-за его плеча и негромко присвистывает. Человек вздрагивает и открывает глаза.

Молодой парень с каким-то птичьим лицом удивленно взирает на них, сонно моргая.

– Билл Уиггинс, – укоризненно качает головой Джон, – ты опять взялся за старое. Бродяжничаешь?

Шерлок выдыхает – ничего опасного помимо того, что уже есть, в Милтон-Корк не происходит, даже бомж оказывается своим.

– Доктор Ватсон, – вздыхает Билл Уиггинс, вылезая из вороха тряпья, – здесь же не живет никто.

– Ошибаешься, – качает головой Джон, – вот владелец, – он кивает в сторону Шерлока. – Так что случилось на этот раз? Опять с матерью поругался? С работы уволили?

– Ваша правда, – сокрушается Билл, кутаясь в куцую дырявую куртку, – маманя выгнала из-за того, что меня опять с работы уволили.

– А ты кем работаешь? – интересуется Шерлок.

– Да кем придется, – парень разводит руками. – Я и плотник, я и столяр, я и стекольщик, и механик, и сантехник…

– Это правда, – подтверждает Джон, – мастер на все руки. Да к тому же еще и золотые. Вот только периодически уходит в запой. А так – хороший человек. Что же с тобой делать, Билл?

Джон не на шутку задумывается, и Шерлок сокрушается человеколюбию друга – ну нельзя же так с каждым бродяжкой возиться. Впрочем, на этот раз у него есть идея, как помочь другу.

– Хочу тебя нанять восстановить дом, – Шерлок выступает вперед. – Возьмешься? Здесь явно пригодятся все твои навыки, – он косится на то место, которое и домом-то своим никогда не считал. – Дам аванс, наймешь помощников, купишь необходимые материалы. Мне нужно, чтобы в доме можно было жить. За обстановку не волнуйся, твоя задача ликвидировать то, что не пожалело время. Заодно можешь жить в доме, будешь получать еще и ставку сторожа, – милостиво разрешает Шерлок.

Он понимает, что сделал верный ход, потому что Джон и Билл Уиггинс смотрят на него с восхищением. Шерлок самодовольно усмехается. Нестандартные решения – его конек.

– Вы не пожалеете, мистер, я все сделаю в лучшем виде, – заверяет его Билл Уиггинс.

– Только не давай ему сразу много денег, – встревает Джон, – а то еще не дай бог запьет.

– Да я… Да никогда… Да чтоб мне… – кипятится Билл Уиггинс, а Джон лишь сочувственно улыбается.

– Пойдем, открою дом, а там сам закажешь ключи, – говорит Шерлок, направляясь к двери и извлекая из кармана связку отмычек.

Джон и Билл Уиггинс следуют за ним, а потом восторженно наблюдают за тем, как ловко он открывает замки.

– Потрясающе, – не может сдержаться Джон.

– Вот бы мне так, – соглашается Билл Уиггинс. – Вы не волнуйтесь, я ничего не украду. Доктор подтвердит, – и Джон кивает, словно Шерлоку это действительно нужно.

Именно в это время звонит Лестрейд.

– У нас очередной труп, – объявляет он. – Пуля, извлеченная из него, идентична пуле, которой была убита вчера старуха, а еще той, которой убили полковника. У нас вырисовывается серия. Вы приедете?

– Уже, – коротко отвечает Шерлок.

Лестрейд называет адрес в Ноттингеме и отключается. Ехать решают на медицинском пикапе Джона. Спешно снабдив Билла Уиггинса небольшой суммой аванса, Джон и Шерлок уходят, оставляя того в состоянии экзальтации от удачного поворота фортуны.

Уже по дороге в Ноттингем Джон неожиданно возвращается к недовизиту в дом Холмсов.

– Ты молодец, что дал Биллу шанс, – произносит он, а потом вздыхает: – Жаль, что я так и не увидел твою комнату.

– Следи за дорогой, – напоминает Шерлок, а потом фыркает, как сердитый еж: – Нечего там смотреть. Комната ужасная. Мне в ней было одиноко. Хотя… когда планировались несостоявшиеся стрельбища, я собирался в ней поразвлечься с тобой, – он улыбается. – Пожалуй, это было бы забавно. Но с учетом того, что в доме семнадцать лет не жили, не думаю, что мы получили бы удовольствие. И тир, который отец построил в подвале, наверняка мыши сгрызли.

– Билл все поправит, – успокаивает Джон.

– Наверное, только прежнего азарта уже нет, – вздыхает Шерлок. – И отца нет, и его зигзауера. Однажды он просто не вернулся из командировки.

– Мне жаль, – бормочет Джон и ищет руку Шерлока.

– Дорога, – напоминает Шерлок, и кладет руку на законное место на колене Джона.

Через некоторое время Джон интересуется:

– Грег не сказал, кого убили?

– Нет, – качает головой Шерлок. – Приедем и во всем разберемся, – Джон с сомнением качает головой. Шерлок искоса смотрит на него, а затем произносит задумчиво: – Значит, все это время ты следил за мной?

– Что? – Джон на мгновение отвлекается от дороги. – Нет, конечно. Только когда ты стал популярным. Трудно было не узнать в знаменитом детективе одного невыносимого знакомого из детства. Следил по газетам, даже на сайт твой заходил регулярно, и иногда комментарии оставлял.

Шерлок с интересом прищуривается:

– Стой, не говори свой ник, я сам. Ты… «афганец», да?

– Точно! – восхищается Джон. – Просто невероятно! Ты всех помнишь!

– Твои комменты доставляли большое удовольствие, – улыбается Шерлок. – Всегда такая искренняя заинтересованность. Восторг. Интерес к деталям. Но как же я не понял, что ты, это ты, – он качает головой. – Эх… я тоже идиот.

Лестрейд встречает их на въезде в город, подсаживаясь в автомобиль Джона.

– Привет, – хмуро здоровается он. – Вообще, труп уже в морге, в этот раз пришлось потрудиться местному судмедэксперту, – удивленно произносит Лестрейд, глядя на Джона.

– Это мой ассистент, – поясняет Шерлок, и Джон лишь качает головой – теперь это так называется.

– Ладно, – немного озадаченно кивает Лестрейд, – ладно. Убийство произошло рано утром. Только начался рабочий день. У жертвы офис в бизнес-центре, везде видеокамеры. Как убийца проник в кабинет – не понятно. Хочу, чтоб вы осмотрелись там, вдруг какие-то мысли в голову придут. Трупа, конечно, уже нет. Если захотите, сможете потом заехать в морг, но вскрытие уже сделали.

– После пробежавшейся толпы что-то обнаружить там будет затруднительно, – ворчит Шерлок. – Не могли пораньше позвонить?

– Я позвонил только когда стало ясно, что это дело рук одного и того же человека по нашему общему делу, – злится Лестрейд. – И вы пока еще не мой сотрудник…

– А кого убили-то, Грег? – примирительно интересуется Джон.

– Некто Джозеф Бакли, предприниматель, – нехотя отвечает Лестрейд, и Джон виляет рулем.

– Что? Джо Бакли?

– Ты его знал? – Лестрейд удивленно смотрит на Джона.

– Конечно, он учился в нашей школе. Года на три старше нас с Шерлоком. Помнишь его? – обращается он к другу, но Шерлок смотрит прямо перед собой стеклянным взглядом и не слышит, что ему говорит Джон. – Понятно, – Джон закатывает глаза. – В общем, этот Бакли был тем еще ублюдком. Очень неприятным, я бы сказал. Он вполне мог достать, и бесил многих, но чтоб убить…

– Интересно, – бормочет Лестрейд. – А я и не знал.

– Молли бы тебе сказала обязательно, – ободряет его Джон, – они учились в одном классе.

– Мы с ней еще не виделись, – поясняет инспектор свою неосведомленность.

– Вот и отличный повод, чтобы увидеться, – встревает в разговор Шерлок. – Долго нам еще ехать?

– Минут семь, – Джон выруливает на оживленную улицу, направляясь в деловой квартал города.

– Инспектор, а вы в курсе, сколько в Милтон-Корк сейчас чужаков? – неожиданно интересуется Шерлок.

– Чего? – инспектор растерянно таращится на него. – Чужаков?

– Нездешних, – поясняет Шерлок.

– Ну… – тянет Лестрейд, – я слышал про некую докторшу Степлтон. Вроде работала в какой-то секретной лаборатории, потом случилась семейная трагедия, и она решила перебраться в Милтон-Корк.

– А бывшие наши считаются? – интересуется Джон.

– В смысле? – не понимает Шерлок.

– Тот, кто уехал, но недавно вернулся, – поясняет Джон. – Я имею в виду Ирен Адлер. Она уехала сразу после окончания школы. А еще Виктор вернулся после… тоже семнадцати лет отсутствия.

Пока Шерлок раздумывает над предложенной Джоном альтернативой, подает голос Лестрейд:

– Анджело, итальянец, который кафе открыл – чужак. Твоя медсестра, Джон, тоже не здешняя… – Джон кивает.

– Высокий блондин с женской прической, – произносит Шерлок и пристально смотрит на Джона, который в свою очередь старательно смотрит на дорогу.

– Про блондина ничего не слышал, – хмурится Лестрейд. – А эти чужаки имеют какое-то отношение к нашему делу?

– Определенно, – подтверждает Шерлок. – Все расскажу после осмотра места преступления. Так значит, у нас получается четверо чужаков и двое вернувшихся местных. Интересный расклад.

Джон не разделяет его восторгов.

Припарковавшись у бизнес-центра, Джон первый выскакивает из автомобиля. За ним следуют Шерлок и Лестрейд.

– Ведите, инспектор, – бодро командует Шерлок.

Они проходят сквозь крутящиеся двери, через вход с охранником, который кивает Лестрейду как хорошему знакомому, и на лифте поднимаются на пятнадцатый этаж. В кабине лифта пол устелен ковролином, в углу стоит пальма, во всю стену с трех сторон на них таращатся они сами, через стекло зеркал. Шерлок продолжает хмуриться, с беспокойством поглядывая на Джона. Джон молчит, сосредоточенно уставившись в пол. Офис Джозефа Бакли не отличается от прочих на этом этаже ничем, такой же шикарно обставленный, неуместно помпезный, напичканный электроникой и дорогими безделушками. Лестрейд сует в карман смятую запрещающую ленту, кивком головы отпускает своего человека и проводит Шерлока сквозь огромную приемную в не менее огромный кабинет, в центре которого мелом обведены контуры упавшего тела, а подсохшая коричневая лужица говорит о пролитой крови.

– Камеры есть только в приемной, – быстро говорит Лестрейд. – Секретарша никого не видела и не слышала. В восемь часов он был еще жив и весел, потребовал кофе, а когда она принесла в восемь двенадцать, лежал мертвым на полу. Окна закрыты изнутри. Спрятаться здесь, чтобы незаметно выскользнуть, никто не мог. Видеозапись просмотрели не раз, это исключено. Как он сюда попал?

Лестрейд задумчиво вертит головой, а Шерлок приступает к осмотру кабинета. Он уделяет внимание каждой мелочи, начиная свой обход по периметру кабинета и постепенно приближаясь к месту, обозначенному на полу меловым контуром. Шерлок осматривает с лупой место падения трупа, а затем прикидывает в уме траекторию падения, мысленно конструируя сцену убийства. Когда интерес удовлетворен, Шерлок поднимается во весь рост, принюхиваясь, а затем устремляется вон из кабинета, в маленькую неприметную дверцу, которая ведет в комнату отдыха с джакузи, мраморным унитазом и биде. Оглядываясь, он подмечает детали, не замеченные этими идиотами-криминалистами, а затем с ногами забирается на подоконник и пытается высунуть наружу голову сквозь приоткрытое узкое окно для проветривания. Немного поковырявшись с механизмом рамы, он открывает окно шире и высовывается почти по пояс, краем глаза замечая, как Джон дергается, чтобы удержать его за куртку.

– Осторожно, Шерлок, не вывались, – просит он, но Шерлок лишь раздраженно тянет назад руку и просит фонарик.

Инспектор протягивает фонарик, и Шерлок внимательно изучает поверхность стены вокруг окна снаружи здания, а затем удовлетворенно спрыгивает на пол. Его рукава измазаны пылью, и Джон, поджав губы, принимается отчищать их с заботой, словно маленькому малышу, отчего у инспектора округляются глаза. Но Шерлок принимает эти манипуляции Джона с удовольствием, даже поворачивается боком, чтоб тому было удобно и щурится, улыбаясь ему. Лестрейд изумленно таращится на них, но ничего не говорит. Джон спохватывается, словно совершает что-то неправильное, его рука застывает в воздухе. Шерлок приходит к выводу, что Джон испытывает определенную неловкость от той интимности, что происходит между ними при постороннем, но и удержаться от нее невозможно – Джон с досадой потирает кончики покрасневших от смущения ушей, и, не глядя ни на кого, заканчивает начатое, напоследок проводя ладонью по темной ткани куртки.

– Кхм, – откашливается пришедший в себя Лестрейд, – так удалось что-нибудь узнать?

– Удалось, – самодовольно кивает Шерлок.

Он театрально обводит рукой помещение и произносит:

– Наш таинственный киллер проник в офис через вот это вот окно.

– Но оно ведь было зафиксировано в режиме проветривания, и, если честно, взрослому человеку было бы затруднительно протиснуться даже в открытое, – сомневается инспектор.

– Он с легкостью открыл его, так же как и я, когда висел на веревке за стеклом. То, что окно было приоткрыто, дало такую возможность. Что касается размеров окна, поверьте, инспектор, для достаточно тренированного и гибкого человека размеры собственного тела не проблема, чтобы влезть в подобное отверстие. Все дело в умении, а он, определенно, профессионал. Итак, наш киллер на веревках спускается с крыши, открывает окно в этой комнате, проникает в офис и входит в кабинет Джо Бакли. У них случается небольшой разговор с поддержкой оружия, Джо встает на колени, и киллер казнит его идеально точным выстрелом в сердце. Потом, тщательно вытерев все следы своего присутствия, уходит тем же ходом. Очень аккуратный и хладнокровный тип. Если не верите, можете выглянуть сами, инспектор, там на стене остались смазанные следы, когда он вылезал из окна, ну и на крыше наверняка останется след от веревки и еще некоторые свидетельства пребывания. Ну что, а теперь в морг? – Шерлок потирает в удовольствии руки.

– Потрясающе, – восхищенно произносит Джон. – Ты невероятен.

Лестрейд смотрит на них диким взглядом и достает телефон:

– Вызову криминалистов. Пусть все это зафиксируют.

Пока он орет по телефону на кого-то, говоря о том, что неважно как, пусть хоть пропеллер на спину прицепят, но улики должны быть в деле, Джон отводит в сторону Шерлока.

– Ты уже знаешь, кто убийца? – спрашивает шепотом.

– Возможно, – неопределенно отвечает тот.

– Это кто-то из тех, кого ты назвал? Из чужаков? – продолжает Джон.

– Более чем в этом уверен, – подтверждает Шерлок.

– В том числе и вернувшиеся свои? – напирает Джон.

– Это маловероятно, – Шерлок снисходительно улыбается.

– Мы говорим о текущих убийствах или семнадцатилетней давности? – уточняет Джон хмуро.

– Для меня не важно. Я уже вычислил убийцу Мэри, – Шерлок высокомерно смотрит поверх головы Джона.

– А мне не скажешь? – нервничает тот.

– Чуть погодя, – туманно отвечает Шерлок.

– Что за скрытность? – злится Джон.

– Можно подумать, ты от меня ничего не скрываешь… – роняет Шерлок, и Джон, поникнув плечами, замолкает, больше ни о чем не спрашивая.

Шерлок терпеливо стоит рядом, борясь с желанием Джона обнять, утешить и все же проявить характер, чтобы доказать – утаивать информацию перед тем, кто тебя любит, просто нечестно. С трудом, но Шерлок выбирает второе. В конце концов, Джону остается помучаться совсем недолго, чтобы удовлетворить свое любопытство. Лестрейд заканчивает разговор, и они наконец-то едут в морг, к Молли Хупер.

Молли встречает их горячим кофе и чуть извиняющейся улыбкой. Рассказывая о вскрытии, она лишь подтверждает выводы Шерлока о том, что перед смертью жертва стояла на коленях, а выстрел был идеально точным в самое сердце. Подробности о нездоровом образе жизни Бакли и многократных половых контактах предшествующей ночью уже никого особо не интересуют. Лестрейд выслушивает ее внимательно, забирает отчет, сухо кивает и интересуется у Шерлока:

– Ко мне в кабинет? Там нам никто не помешает. Я хочу знать все, что знаете вы.

– А почему бы нам не остаться здесь? – в свою очередь предлагает Шерлок. – Молли бы нам рассказала много интересного, а мне пришлось бы меньше говорить.

– Я… – Молли бледнеет. – Не понимаю, о чем ты… Я ничего не знаю.