Текст книги "Играя с Судьбой том 1 (СИ)"

Автор книги: Герда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

Часть 1 глава 11

Глава 11

Чужая рука легла на плечо, побуждая вынырнуть из омута сна. С трудом разлепив глаза, я не сразу сообразила, где нахожусь; понадобилось несколько долгих секунд, чтобы узнать Арвида Эль-Эмрана, и вспомнить почему я в его обществе.

Торговец, меж тем помог мне сесть и изменив конфигурацию кресла, принялся что-то искать во встроенных шкафчиках и поворожить около варочной панели; через пару минут он поставил на столик чашку ароматного травяного напитка. Я вдохнула запах и... непроизвольно поморщилась. Раньше Эль-Эмрана угощал меня им, и мне нравился терпковатый, с кислинкой освежающий вкус, но сейчас замутило от одного только запаха.

– Убери...

Торговец покачал головой, посмотрел на меня и молниеносно убрал напиток, вместо него подав стакан чистой воды. Потом вновь полез в шкафчик, достав пару контейнеров – небольших, толщиной в палец и размером с ладонь – поставил их на стол. Подвинув ко мне.

– Ваш завтрак, мадам.

Кивнув торговцу, я взяла в руки стакан с водой: во рту было сухо. Сон вспомнить не удалось, он развеялся как дымка тумана под порывами ветра, но судя по тому, как стучало сердце, снилось мне что-то тревожное. И без сомнения это касалось Рэны.

Жадно отпив пару глотков, я ощутила, как светлеет голова: вода взбодрила не хуже кофе и помогла окончательно проснуться. Однако я так и не смогла сориентироваться, сколько прошло времени с момента старта. Пять часов? Шесть? Меньше? Больше? И где мы сейчас находимся?

– Скоро в прыжок?

– Уже, – отозвался Арвид, открыв один из контейнеров, и подвинув его ко мне, подал ложку, – Вошли в систему четверть часа назад.

Запах пищи дразнил. Я зачерпнула немного пюре, надеясь, что дурнота не вернется. Катая питательную массу на языке, пыталась понять, из чего она сделана. Не поняла, но, уверившись, что организм не протестует против еды, принялась понемногу опустошать контейнер.

Скользнув взглядом по кибердиагносту, отметила, что тревожный оранжевый оттенок исчез, индикатор светился ровным желтым цветом. До ярко-голубого, означавшего идеальное состояние организма, довольно далеко. Но состояние не ухудшалось, и это было хорошей новостью.

Прикончив содержимое контейнера и чувствуя, что у меня достаточно сил для беседы, я улыбнулась Арвиду, припоминая последний разговор. Случайно или нет, торговец обмолвился, что был на Рэне уже после бунта; хотя ранее всячески отнекивался, а если я его спрашивала, что ныне творится на моей родине, умело переводил тему.

Отложив ложку, я посмотрела в лицо Арвида, сидевшего в кресле с другой стороны стола.

– Ты ведь после бунта был на Рэне не единожды, – озвучила я догадку. – Может, хватит играть в молчанку. Расскажи как сейчас там.

– Вы жестоки как дитя, мадам Арима, – усмехнулся он. – То требуете с меня правды, словно это игрушка, то пользуетесь моим безвыходным положением, чтобы я сделал то, чего делать совсем не желаю.

– Мне лучше оставаться в неведении?

– Вам лучше держаться от Рэны подальше, – тяжело вздохнув, торговец помог мне встать на ноги, и аккуратно поддерживая за талию, повел в рубку.

Рыжик сидел около пульта, и казалось, что мальчишка ничего не замечает кроме экрана и стремительно летящих по краю монитора данных.

Торговец усадил меня в кресло второго пилота, сам встал рядом.

– Смотри... те, – проговорил он, увеличив на дисплее изображение плывущего в пространстве диска планеты.

Невозможно было спутать с другими и белеющий у полюса щит полярного материка, и дуги архипелагов, прикрытые кое-где туманными завесами облаков, и выступающий из темноты край второго из материков. Сердце замерло – Рэна. Все же Рэна!

Растерявшись, я не сразу поняла, что меня насторожило. Впрочем, это длилось недолго: пока Арвид не ткнул пальцем в точку на ночной стороне.

– Нравится?

Сориентировавшись, я почувствовала холодящее прикосновение страха: ночную подсветку столицы всегда было видно с орбиты. Но сейчас в том месте, где положено было сиять яркой рукотворной звезде, чернела пустота.

– Амалгира разрушена? – прошептала я.

Там, в Амалгире, на одной из окраинных улиц располагался мой дом: два этажа, широкие комнаты, лесенки, переходы, веранда с навесом, цветник, лужайка, просторный бассейн. Я любила проводить вечера на веранде, наблюдая за тем, как солнце катится в океан.

– По большому счету город уцелел, – проговорил торговец. – Хотя, не буду врать, в Амалгире шли бои, и несколько кварталов попросту стерты с лица земли. Но это все мелочи. Об остальном догадаетесь, или помочь?

Я вцепилась в подлокотники, внимательно вглядываясь в изображение, заменившее мне карту. Стоп! А где орбитальные энергостанции? Брови изумленно полезли вверх.

Арвид, видимо отследил направление моего взгляда, угадал невысказанный вопрос, и ткнул пальцем в едва заметный след-шрам среди скалистой пустыни, на уже освещенной части материка.

– Энергостанции намеренно вывели из строя во время путча: бунтовщикам иначе не удалось бы взять ситуацию под контроль, – пояснил он. – Так что на планете катастрофически не хватает энергии.

– Какие сюрпризы меня еще ждут? – спросила я, уже не в силах оторваться от изучения этой, неизвестной мне, выглядевшей как совершенно дикий мир, Рэны. Ничего знакомого кроме неизменных очертаний морей, материков, да десятка спутников щита противометеоритной защиты...

– Я не был на Рэне до бунта, – напомнил Эль-Эмрана. – Но судя по всему, сюрпризов тебя ждет немало.

В этом я не сомневалась. Орбитальные энергостанции вырабатывали подавляющее большинство необходимой планете энергии. И то, что они до сих пор не восстановлены, позволяло сделать однозначный вывод – дела плохи: наземных энергостанций, эквивалентных по мощности орбитальным на Рэне построить было невозможно. А нехватка энергии, это нехватка всего. Без исключения.

Без энергостанций планета была обречена...

– Дали небесные, – вырвалось у меня. – Как же там живут? Вся инфраструктура...

– В руинах, – подтвердил торговец. – И как вы понимаете, на Рэне сейчас не живут. Выживают.

Я опустила взгляд. Вспомнились: муж, сын, пожилой язва-свекор, который едва переносил мое общество... родня и друзья, люди разные: пожилые, взрослые, и совсем юные. И все они оказались в клокочущем аду.

Я заставила себя вновь всмотреться в изображение планеты, изучив взглядом освещенную часть материка: надеясь, но, видимо, зря... На месте рукотворных оазисов питаемых опресненной морской водой – сотен километров яркой зелени садов и полей – только ржавый песок пустынь. Вся аграрная база уничтожена.

Стиснув пальцы, я подняла взгляд на торговца.

– Почему ты раньше мне не сказал?

– И что бы это изменило? – ответил он вопросом. – Ты бы новые энергостанции для Рэны на Раст-эн-Хейм прикупила? Или бы понапрасну изводила себя?

Он замолчал. Я смотрела на торговца, отмечая сжатые в линию губы и дергающийся кадык.

– Фори, – Арвид неожиданно положил ладонь мне на плечо.– Может в бездну ее, твою Рэну? Еще не поздно уйти на разгон и в прыжок на Раст-эн-Хейм.

– Мне нечего делать в Торговом Союзе!

– Тебе нужно было остаться на Ирдале...

– У меня на Рэне сын и муж! И ты это знаешь!

– А если нет? Уже – нет?

Четыре года – немалый срок. За четыре года могло случиться что угодно. Я старалась об этом не думать. Четыре года гнала от себя всяческие «если». Но сейчас одно из них прорвалось в сознание, и я стала уязвима, как лишенная раковины улитка.

– Мы не будем обсуждать это.

Возможно, я сказала это зря – спорить с собеседником легче, чем спорить с собой.

Одна случайная фраза – и сердце сжимается от тоски, в горле вырастает ком, и я едва удерживаю слезы. Стискиваю пальцы, проталкиваю воздух в легкие и стараюсь унять эмоции.

Мне не дано даже слабого утешения логикой: я слишком хорошо знаю, что такое Рэна. Моя планета свои минеральные ресурсы исчерпала давно – еще в начале эпохи космических перелетов. То что осталось, требовало колоссальных затрат энергии при добыче, это в свою очередь могло привести к катаклизму, который бы уничтожил биосферу планеты.

Главной ценностью Рэны всегда были люди, а ресурсами делилась Лига – и делилась щедро. Но сейчас поток необходимых товаров иссяк.

Стукнула в голову непрошеная мысль, когда-то имевшая силу истины: «Лига своих не бросает». Истина рухнула – Лига нас бросила. И сейчас как четыре года назад, я оглушена и потому не слышу, не понимаю, что мне говорит Эль-Эмрана, и прошу повторить.

– Фориэ, – проговорил он с напором, – ты же знаешь, я не последний человек в Торговом Союзе. У меня есть дом, земли и достаточно денег, чтобы ты ни в чем не нуждалась. В бездну Рэну, лети со мной! Обещаю, ты не пожалеешь...

Голос мужчины дрогнул, горящий взгляд обжег, заставив смутиться. Но он и расставил все на свои места. Дали небесные! Похоже, торговец решился сделать мне предложение!

– Арвид, у меня на Рэне муж и ребенок, – осторожно напомнила ему. – Я должна их найти, и быть рядом, ты меня понимаешь?

Торговец кивнул, дернул губой, и вновь вцепился мне взглядом в лицо.

– Рэна – неподходящее место для жизни, – У Иллнуанари на Рэну свои планы, – выдохнул он резко, заставив меня похолодеть. Помолчав пару секунд, торговец продолжил: – Не знаю, к добру или худу, но не только у них. Гильдии грызутся за Рэну, как собаки за кость. Может дойти до междоусобицы.

Я ошеломленно пыталась увязать, все что знала с тем, что услышала сейчас. Гильдии имеют виды на Рэну? Несмотря на скудность ресурсов? Что их могло привлечь?

Но спросить об этом я не успела.

Арвид поднял меня из кресла, поставил на ноги, крепко обнял, прижав к себе, так что я уперлась лицом в плотную ткань костюма, не имея возможности отстраниться. Я слышала, как часто стучит его сердце, и чувствовала горячее взволнованное дыхание, обжигавшее мне макушку. И – даже не пыталась отстраниться, понимая, что бесполезно. Он – силен, а я – бессильна.

– Отпусти, – попросила я, и почувствовала, как он покачал головой, а потом, нехотя, словно ломая себя, отстранился.

Вот безумство! Я ведь не питала к торговцу никаких чувств, Никогда не давала надежд. И симпатизировала я ему как другу, как брату. Так с чего же он решил, что я брошу все, сочтя его неотразимым?

Торговец поймал мои ладони в свои.

– Фори, – голос прозвучал на редкость глухо. – Есть еще кое-что. На Рэне Стратегов не любят, и помнят, что ты работала на разведку. Так вот, я не хочу, что бы с тобой случилось что-то плохое. Не хочу кусать потом локти, и ругать себя.

– Арвид, на Раст-эн-Хейм нас ненавидят тоже. Стоило твоим соотечественникам узнать, что я лигийка, как меня начали проклинать, угрожать мне и плевать вслед.

Торговец упрямо покачал головой, возразил:

– Когда ты станешь моей женой, чернь твои следы целовать станет. Они не посмеют тебе дурного слова сказать, не то, что тронуть. Пойми, я недолго буду на Рэне... а когда улечу – не смогу защитить тебя. Я за тебя боюсь, дурочка...

– Хватит, Арвид, – повторила я, высвобождая руки и чувствуя, как в душе поднимается раздражение. – У меня есть муж. Ты зря тратишь время!

Торговец вскинул голову. Губы сложились в неприятную усмешку.

– Может, мне стоит тебя украсть?

– А удержишь?

Опустившись в кресло, я закрыла глаза. Ну и шуточки у торговца. Или не шуточки? К тому же затеял разговор при свидетеле. Рокше, это, конечно же, Рокше: зря трепать языком он не станет. Но слово может сорваться случайно. А мне этого не хотелось.

– Рыжик, – попросила я, угадав, что Арвид покинул рубку, – не говори никому...

Парень на секунду оторвался от пульта, посмотрел на меня, понимающе улыбнулся.

– Не тревожьтесь, мадам.

Тяжело вздохнув, я подняла голову, расправила плечи. Было... неловко; а тихий писк диагноста напомнил о лекарствах, оставшихся в комнате отдыха. Пришлось вставать на ноги, идти в отсек.

После глупого розыгрыша я не хотела видеть Эль-Эмрана; надеялась, что он где-то в технических отсеках. Надежда умерла, когда створки дверей, отреагировав на приближение, разошлись в стороны. Я остановилась на пороге, увидев торговца восседавшего в мягком кресле, как на жестком стуле – словно кол проглотившего, с неестественно прямой спиной.

На столике, рядом с аптечкой стояла пузатая бутыль темного стекла, раскрытая, но заполненная еще больше, чем на две трети, а в воздухе витал слабый запах – чуть пряный, чуть терпкий и сладкий, одновременно напоминавший запах дурманных трав, бордовых роз и спелых персиков.

Повернувшись ко мне лицом, Эль-Эмрана взял в руки бутыль, демонстративно отпил прямо из горлышка.

– Форэтминское. «Поцелуи ветра». Будешь... Будете? – и отведя взгляд, смутившись добавил – Если вам противно после меня, в шкафчике есть еще бутылка...

Покачав бутыль за горлышко, он поставил ее на стол. И уставился на нее, словно старался даже случайно не встречаться со мной взглядами.

Облегченно вздохнув я обошла торговца, потянулась за лекарствами, вставила ампулы в диагност и почувствовала, как торговец ухватил меня за запястье.

– На Рэне все очень плохо, – проговорил торговец. – Разрушения, голод, военная диктатура. Нелояльным к новой власти не выжить. Стратегам – тем более. Хватит подозрения, чтобы оказаться на виселице. А про вас знают точно...

Торговец вновь потянулся к бутылке.

– Арвид, мне все равно, – прошептала я.

Он услышал, глотнул и с грохотом поставил бутыль назад.

– Вы на самом деле хотите, чтобы я остаток своей жалкой жизни каялся, что не остановил вас, мадам Арима? Или хотя бы не предупредил? – он пьяно ухмыльнулся, обмяк, сгорбился и снова с вызовом посмотрел мне в глаза. – Хотите, я вас удивлю? Жив ваш муж. И сын жив. И тесть и друзья. А знаете, как зовут рэанского диктатора?

– И знать не хочу.

– Зря! Некто Ордо... Аторис Ордо. Скажете, незнакомы?

Если бы молния ударила мне прямо под ноги, я была бы поражена не больше, чем сейчас. Прислонившись спиной к стене, и едва ли не впервые глядя на торговца сверху вниз, я чувствовала какими ватными, непослушными становятся ноги.

– Аторис Ордо? Ты уверен?

Эль-Эмрана утвердительно кивнул.

Аторис Ордо... С ним мы встречались не только на Рэне, не только в семейном кругу. Наши пути часто пересекались в пространстве. Так получилось, что мы были не только родственниками, но и друзьями. Представить Ордо на месте диктатора – практически невозможно.

Прикусив губу, я попыталась отогнать воспоминание: горящий взгляд, взволнованное дыхание, сбивающийся голос: «Я видел... эти корабли... Флот Аюми... Поверь мне!»

Не в силах отлепиться от стены, я снова посмотрела на Арвида.

– Ты думаешь, Ордо прикажет меня... повесить? – спросила глухим, незнакомым себе самой голосом. – И Доэл позволит ему?

Арвид вновь меланхолично отхлебнул из горлышка вина, поморщился, помолчал и проговорил:

– Доэл умный и осторожный. Но он не имеет никакого влияния. Слово твоего мужа слишком мало значит. Видела бы ты, Фориэ, что за типы возле Ордо сейчас вертятся! Анамгимар Эльяна и... – Торговец замолчал, словно силясь подобрать слова. Потом махнул рукой и неуверенно продолжил: – Им не составит труда уничтожить тебя. И Доэла твоего мимоходом прихлопнуть.

Дали небесные! Были бы силы – я не смогла бы удержать раздражение, возникшее как ответ на слова торговца. Эль-Эмрана давно знал, что заставляет меня рваться на Рэну. Знал, и не сказал ни слова, успешно делая вид, что и название «Рэна» едва не первый раз слышит. Даже если торговец сто раз прав, и мне нельзя возвращаться – я вернуться должна. Увидеть сына, мужа, убедиться в том что они оба живы. Я должна дойти до конца.

– Двум смертям не бывать...

Арвид сжал в ниточку губы, крепко сцепил пальцы рук. Промолчал.

Странно было видеть его лицо без привычной усмешки. Странно. Словно это был другой человек – незнакомый мне. Слишком серьезный.

Я опустилась по переборке на пол, села, подтянув колени к груди.

Мы молчали целую вечность, каждый думая о своем. Время тянулось липкой ниткою меда, стекавшей с ложки под равномерное шуршание маршевых двигателей. Когда оно сменилось фырчанием маневровых, перед самой посадкой, Арвид подал голос:

– Выжить шанс у тебя есть. Единственный. Любыми путями добейся аудиенции у Ордо и сделай это незамедлительно. Скажешь, что от него скрывают, тогда, наверняка, выживешь. Ордо не разбрасывается верными людьми. И умными людьми тоже.

Торговец привычно усмехнулся, заметив мой растерянный взгляд. Подхватил готовую свалиться со стола от пошедшей вибрации, бутылку.

– Ты о зонах суперпортов слышала? – спросил, так и не дождавшись от меня вопроса.

Я прикрыла глаза, показывая, что слышала. Немного. Кажется, тот же Ордо мне и рассказывал...

– Даже если ты не слышала, Ордо должен понять, – вновь проговорил Арвид– Так вот, через четыре года в вашей системе откроется подобная зона.

А я наконец-то вспомнила и прижала ладони к запылавшим щекам.

Суперпорт – зона, из которой на межпространственный переход в любую точку Галактики требуется минимальное количество энергии. Под влиянием галактического течения, подобные зоны изредка открывались то тут, то там. Последняя из известных сформировалась две сотни лет назад возле Ирдала, и это позволило планете стать одним из ведущих торгово-экономических и научно-исследовательских центров.

Дали Небесные! И как Лига могла подобную зону выпустить из-под своего контроля? В голове не укладывалось. Но для торговцев подобное ротозейство – просто подарок.

Глядя на меня, Арвид рассмеялся. Подошел, помог встать, на мгновение прижав к переборке всем телом, не позволяя от себя отстраниться.

– Плюнь ты на Рэну, – повторил он, нагнувшись к моей макушке. – Не надо тебе туда. Брось все, не лезь в это...

– Надо.

– Не надо. Все течет, все меняется. За четыре года многое изменилось. Скажи, если бы ты не была замужем, ты бы со мной улетела?

– Хватит! – оборвала я торговца.

Поправив шаль, я посмотрела на огонек кибердиагноста, поморщилась, осознав, что корабль давно стоит на твердом грунте, а мы двое все никак не можем закончить эту, ненужную никому, беседу и повторила насколько могла твердо:

Хватит, Арвид. Мне пора идти, ты можешь не провожать.

– Бездна! Я провожу!

Мы вместе вышли из корабля под моросящий, словно зависший в воздухе, дождь. Здание космопорта куталось в туманную дымку, казавшись серой глыбой со стертыми гранями.

Я шла, стиснув зубы, не желая показывать торговцу ни волнения, вызванного его словами, ни слабости. Подойдя к входу, я на миг остановилась и вздрогнула: у здания несла дежурство группа вооруженных парней. Судить по меркам Лиги – так дети. Но смотрели они на меня настороженно и как-то не по-детски оценивающе. Словно волчата или голодные злющие псы.

– Кто? Куда? С какой целью? – спросил один, буравя взглядом.

– Арвид Эль-Эмрана. Первый класс гражданства. Дама со мной, – Ответил торговец. – На регистрацию, к коменданту.

Стая расступилась, пропуская внутрь.

И это – Рэна?

Я нечасто бывала на космопорте Акк-Отт. Маломощный, он считался резервным, пассажирские транспорты уходили с другого. Но все же пару раз здесь мне бывать приходилось. Здание, стены, ландшафт были знакомы. Вне сомнений – это рэанский порт. Но вот люди вокруг изменились.

Чувствуя, как от слабости начинает кружиться голова, я вцепилась в Арвида.

– Выше нос, мадам, немного осталось.

Он подхватил меня под локоть и, не считаясь с моей слабостью, потащил дальше: через общий зал, служебную зону и далее по лестнице на второй этаж.

Вот и кабинет коменданта, широкие створки дверей.

Я закусила губу, теряя остатки мужества.

Створки дверей раздвинулись в стороны. Я перешагнула порог, чувствуя, как тяжело колотится в грудной клетке сердце.

Стремясь домой, к любимому человеку, я не ожидала столь скорой встречи с ним. Широко распахнув глаза, смотрела на строгого подтянутого мужчину, узнавая его и не веря собственным глазам

– Господин комендант, – словно из бочки громыхнул голос Арвида. – Я привез на Рэну пассажирку, высказавшую пожелание остаться на планете. Торговец поймал мою руку дрожащими пальцами, поднес к губам, прошептал едва слышно:

– Удачи.

И ушел – дверь захлопнулась за спиной. Неуверенно я сделала шаг вперед, потом второй, пытаясь не зацепиться каблуками за ворс ковра.

– Доэл, – прошептала, не в силах отвести взгляда от родного лица. – Это я. Я вернулась.

Часть 1 глава 12

Глава 12

Дали небесные! Все же живой!

Я смотрела на мужа, отмечая, что он почти не изменился: был как раньше, подтянут и строен, и только в волосах появилась седина, а на загорелом лице проступили морщины, которых не было раньше.

Если бы ноги не дрожали от слабости – я бы бегом кинулась к нему, бросилась на шею. Но... сделав пару шагов и едва не упав на третьем, я ухватилась за спинку стула, и, вцепившись в нее, смотрела, как на любимом лице проступает выражение изумления.

– Фори?

Доэл сорвался с места, не обращая внимания, на глухо громыхнувший при падении стул. Оказавшись рядом, он в немом изумлении посмотрел на меня. Потом осторожно коснулся ладонью моей щеки, а еще через мгновение обнял и притянул к себе.

Уткнувшись лицом в шершавую ткань мундира, я едва сдержала слезы, чувствуя тепло дыхания у своей макушки. Я в его объятьях. Значит – дома.

– Доэл! – прошептала едва слышно.

Имя раскрылось странным послевкусием на языке. Несколько лет я не могла позволить себе роскоши позвать мужа по имени. А теперь... оказалось сладко просто произносить родное имя.

Доэл тяжело вздохнул, погладил по волосам, словно я была маленькой девочкой. А потом, отстранившись, снова посмотрел на меня – долго, изучающее. Казалось, что он так и не смог поверить собственным глазам.

– Ты вернулась, – выдохнул муж тихо. И с сожалением добавил: – Тебе не нужно было этого делать.

Не веря, я посмотрела ему в лицо.

Родной мой человек, что ты говоришь? Я дома, я рядом! Я могу обнять тебя, услышать стук твоего сердца. Мне больше ничего не надо от Судьбы. Главное – ты... Ты и сын...

Я хотела произнести это вслух, но... не получилось, словно кто-то перекрыл воздух. Добираясь домой, я боялась только одного: узнать, что судьба отняла у меня мужа и сына. Я в шею гнала опасения, но ночью, оставаясь наедине с собой, чувствовала, как душу опутывают ядовитые побеги неуверенности и страха. Слова торговца не смогли вырвать их – слишком долго укоренялся мой страх.

Вот я дома. Но губы дрожали, когда я произносила:

– Дон жив?

Доэл кивнул. Молча. Выражение лица мужа постепенно менялось – если в момент встречи оно просияло радостью, то теперь лишь мрачная решимость обреченного отражалась в его лице.

Любимый человек оборачивался незнакомцем, как четыре года назад. Отступив, я наткнулась на удачно попавшееся кресло, и опустилась в него.

– Тебе не нужно было прилетать, – повторил Доэл, словно не замечая моего состояния. – Своим возвращением ты погубила нас всех. Теперь нас всех ждет виселица. Если я помогу тебе сбежать – она грозит мне и Дону.

То же самое недавно мне говорил Арвид. «У твоего мужа слишком мало влияния», – вспомнилось вдруг. Но... сомнения расцвели в одночасье. А поддавшись им, я не могла понять – слишком мало влияния, или... желания? И не смогла сдержать возникшего раздражения:

– Неужели Ордо позволит?

Лицо мужа помрачнело сильней.

– Ты не знаешь, что творится на Рэне. Ты не знаешь, как изменился Ордо. Не приведи Судьба помогать Стратегам или быть Стратегом...

Вздрогнув, я сжала кулаки. Не так я представляла встречу с мужем. Не так, хоть торговец и предупреждал о том, что на Рэне все перевернулось с ног на голову.

Утверждение, что я вернулась напрасно, противоречило всему, что я о Доэле знала – словно подменили мне мужа. Что его так выломало – страх за себя, страх за сына? Неужели обстановка еще хуже, чем сказал Эль-Эмрана?

Дали Небесные! Мне бы чуть больше сил. Головокружение, слабость и шум в ушах не способствуют концентрации. Мне тяжело не только двигаться, но и здраво мыслить. Но я собираю силы, сосредотачиваюсь, вспоминаю, как торговец предупреждая, говорил, шанс уцелеть у меня всего один. «Ордо не разбрасывается полезными людьми».

Наша долгая дружба с Аторисом давала шанс, что меня хотя бы выслушают. А если информация про суперпорт верна, но остается тайной – если расклад именно таков – надо признать, торговец дал мне весьма крупный козырь. Заходить с него в обычной ситуации глупо, но сейчас другого выхода нет. Как и возможности проверить. Остается лишь рисковать.

Вздохнув, я посмотрела на мужа.

– Доэл, – прошептала осиплым от волнения голосом, – Помоги мне встретиться с Аторисом. Сегодня. Сейчас. Незамедлительно! Поможешь – никто не пострадает.

– Надеешься, беседа может что-то изменить? – спросил Доэл с иронией.

– Изменит, – ответила твердо.

Мне было плохо, ныл бок, от слабости пот выступал на висках. Хотелось лечь и лежать. Спать. От одной мысли, что вновь нужно двигаться, идти, добиваться и договариваться – становилось дурно. Только позволить себе покоя я не могла.

– Добиться встречи с Ордо можно, но придется втянуть в дело Дона. Оно того стоит?

А мне неожиданно вспомнилось...

Духота. Раскаленное докрасна небо – закатное солнце красило облака в медный цвет. Амалгира давно ждала дождя: травы высохли и поникли, уставшая от зноя листва была пыльно-серой, словно седой.

Под навесом матерчатого шатра, установленного в саду, дышать было легче, чем в доме, а солнечные лучи не пекли так беспощадно как на открытом пространстве. Только Дону жара была нипочем. Он выбрал место на скамье под открытым небом, просто потому что рядом сидела дочь Аториса – непоседливая девчонка, с толстыми рыжими косами до поясницы и озорным взглядом серо-голубых глаз.

Мальчик мой был впервые влюблен, и заметно его чувство было каждому из присутствующих: и мне, и Доэлу, и Аторису Ордо. Оно не укрылось и от взгляда воспитателя девочки, улыбающегося Дону и Лии так радостно, беззаботно и искренне, что у меня на краткий миг заболело в груди.

Отогнав воспоминания, я спросила:

– Дон все еще влюблен в дочку Ордо?

– Твой сын умнее матери, – произнес муж. – У него хватило здравого смысла не рассчитывать ни на что.

Видимо, я усмехнулась, потому что Доэл пожал плечами; отойдя к столу, налил в стакан воды, медленно выпил и только потом заговорил снова.

– Я надеюсь, что Дон забыл о своей любви. Известно, что Ордо желает выдать Лию замуж за главу Иллнуанари. Если ты имела дело с торговцами, то должна понимать, какое влияние имеет Анамгимар Эльяна. Дону лучше не становиться на пути у этой махины. Раздавит.

В волнении я встала на ноги и доплелась до окна. Голова пылала. Прислонившись лбом к прохладному стеклу, пытаясь скрыть свою растерянность, я вслушивалась в тихий стук капель, словно шептавших: «ничего себе новости».

– Ваш шеф прав, без сомнений, ты – везучая, – продолжил Доэл. – Дон приехал сегодня ко мне, он еще здесь, и он может провести тебя к Ордо. Но я требую: не смущай его ум своим излюбленным «ничего невозможного не существует». Я не хочу лишиться сына.

– Не буду...

Мужа не насторожила даже внезапная покладистость, удивительная мне самой. Впрочем, сил оставалось все меньше. Слушая, как Доэл отдает распоряжения, я мечтала не свалиться внезапно в обморок и жалея об оставленной на корабле аптечке.

Звук раскрывшейся двери и стремительных шагов заставил собрать силы и обернуться; встретившись взглядом с молодым высоким мужчиной, я едва узнала в нем своего мальчика. Дон вырос, раздался в плечах, и детская мягкость исчезла с лица

– Мама? – Он расплылся в улыбке, не скрывая чувств. – Я рад видеть тебя!

А я... Мне не хватало слов и не хватало дыхания: я задыхалась, как выброшенная на берег рыба – от радости и гордости. Эмоции невозможно было взять под контроль, чтобы очистить разум. Они сами выплеснулись – слезами, смехом, нервной дрожью.

– Дон! – только и смогла выдохнуть я.

– Дон, – требовательно произнес Доэл. – Твоей матери нужно встретиться с Ордо. Возможно, она заблуждается. Чем рискуешь – ты знаешь. Возьмешься помочь?

– Да. Нет проблем.

Ни один мускул не дрогнул на лице сына, а вот в голосе послышался вызов, заставив подумать, что отец и сын не ладят друг с другом.

Подхватив меня под руку, Дон направился к двери. Стиснув зубы и вскинув голову, я шла рядом с ним, чувствуя, как с каждым шагом все сильнее кружится голова, и ознобом колотит уже все тело. Покачнувшись, вцепилась в руку сына и услышала:

– Тебе плохо? – обеспокоенный голос, звучал, словно его пропустили через толстый слой ваты.

На ответ сил не было, но привлекая к себе внимание, требовательно пискнул диагност, выпрашивающий очередную порцию лекарств. А потом я почувствовала, как меня подхватывают на руки и несут – сквозь клубящийся туман и замерший в воздухе дождь.

Когда серая хмарь отступила, я увидела солнце, бившее в лобовое стекло флаера, внизу клубилось белоснежное облачное море, а вдалеке, почти у горизонта проступала морская синь.

– Как вы тут? – прошептала я.

– Вся планета в руинах, мама, – произнес Дон дрогнувшим голосом. – Торговцы вывозят остатки ценностей. Ничего толком не работает, и год от года становится только хуже. Лига бросила нас. Рэане обречены.

От этих слов у меня запылали щеки. Еще недавно я верила – Лига своих не бросает. Но почему-то вдруг это оказалось не так. Четыре года назад я и подумать не могла, что из-за бунта планету, сотни лет входящую в состав Лиги, переведут в статус закрытого Сектора, даже не пытаясь вмешаться и изменить ситуацию.

А самое противное, я ничего не могла ответить Дону, не могла отрицать очевидных вещей, но и согласиться с сыном безоговорочно я не могла.

– Все наладится, Дон, – прошептала я. -Все наладится. Ты знаешь, меня многому обучили. Я приложу все усилия...

Сын ничего не ответил: нашел мою ладонь и тихонечко сжал.

Ища тепла, я поправила шаль, откинулась на спинку кресла и посмотрела на четкий профиль Дона. С каждым годом сын становился все больше похожим на Доэла. На того, молодого, сильного, дерзкого мужчину, которого я полюбила.

Но стоило об этом сказать, как щека юноши дрогнула. Точно так как в моменты раздражения и у Доэла. Странно... некогда Дон обожал отца.

– Трус, – резко слетело с губ сына. – Мама, ты не знаешь, какой он трус! Гнусь и шкура! Иллнуанари занимается работорговлей. Гильдия ежемесячно вывозит с планеты сотни людей. Я узнал об этом, пошел к нему, рассказал, представил доказательства. Достаточно было ужесточить контроль за погрузкой в порту. Но он посоветовал мне помалкивать.

Вздрогнув, я почувствовала мерзкий холодок у самого сердца.

Мне не нужно было рассказывать, что такое Иллнуанари: воспоминания о бегстве с Лидари не успели выветриться из памяти. Уж если на территории Торгового Союза головорезы Анамгимара не считали необходимым всегда соблюдать законы и правила, то на Рэне и вовсе мало что могло бы их остановить.