Текст книги "Играя с Судьбой том 1 (СИ)"

Автор книги: Герда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

Часть 1 глава 22

Глава 22

Очнулась я внезапно. Стемнело, и только лампа на краю стола согревала теплым желтоватым светом густую чернильную тьму. В окна так же, как и несколько часов назад, барабанил дождь. Видимо, шепот капель стучавших в окно и убаюкал меня, усыпив в кресле: я уснула прямо за столом, вместо подушки приникнув щекой к отчетам.

Осознав это, я вздрогнула, испугавшись, что спала слишком долго, посмотрела на часы, протяжно вздохнула и заставила себя подняться на ноги. Подойдя к зеркалу, с укором уставилась на отражение, внезапно осознав, что выгляжу как пугало: лицо бледное и исхудавшее: заострившийся нос, ввалившиеся щеки и под глазами полноценные синяки от усталости. В довесок на щеке красовалась ломаная линия отпечатка стопки бумаг, на которой я заснула. Несколько прядей выбилось из прически, да и назвать прической растрепанное воронье гнездо на голове можно было с большой натяжкой. Никогда раньше я не позволяла себе подобной небрежности, считая, что в любой ситуации, по возможности, должна выглядеть достойно. В последние дни я думала о чем угодно, только не о собственной внешности.

Но меньше чем через полтора часа придется присутствовать на переговорах. Вытащив шпильки, я взялась за расческу, привела волосы в порядок, и, заново уложила их в аккуратный пучок. Посмотрев на приготовленное служанкой длинное строгое платье, украшенное тонким кружевом, переоделась.

Вновь подойдя к зеркалу, взялась за косметику. Полностью нездорового вида не скрыть, но хоть круги под глазами замаскировать. Как ни крути, а факт остается фактом: у мужчин Раст-эн-Хейм завышенные требования к тому, как должна одеваться и выглядеть женщина, а я не сияю здоровьем, на лице отражается усталость и взгляд потух. И выплакаться некому: нет такого человека, которому бы я могла открыть душу.

Подумалось, что так и появляются на свет легенды о сильных женщинах. Вся сила проистекает из того, что некому показать слабость. Из того, что, не желая терять еще и гордость, мы молчим и продолжаем идти, покуда не упадем.

Я стиснула пальцы, отражение в зазеркалье повторило мой жест, за окном огненным жгутом хлестнул темноту бич молнии и капли в стекло застучали чаще, быстрей. И, показалось, вслед за этим заспешили часы.

Шаги, визиты: промокший до нитки, стучащий зубами Дон. Новость, которую он принес не дала успокоения: на развалинах дома Ареттара собаки, было, вновь взяли след Да-Дегана, но снова его потеряли.

Мой сын ушел, а следом явилась прислуга с подносом, принеся скромный ужин – чай, омлет с зеленью, теплый хлеб. И только увидев еду, я почувствовала, насколько же голодна...

А потом был новый визит Вероэса, и появление сына, переодевшегося в сухую одежду. И оба смотрели на меня, словно ждали чего-то. Какого-то легендарного подвига. А у меня даже не было слов ободрения, я просто не знала что можно сказать. Единственная мысль заставляла держать себя в руках – мне осталось сделать немного. Всего и нужно продержаться два – три часа, до завершения предварительных переговоров.

Пришел Ордо, окинул меня быстрым взглядом:

– Вы готовы? Ну, тогда вперед, мадам Арима.

Слова Аториса словно сняли груз с плеч, а время покачнулось и побежало еще быстрее: я шла под руку с Ордо по коридорам резиденции, кто-то набросил мне на плечи плащ, кто-то подхватил на руки, дабы я не намочила туфли, добираясь до флаера. И даже летя сквозь туманную пелену низкой облачности, я не беспокоилась: Ордо сидел рядом, на широком смуглом лице ни тени волнения, значит, и мне волноваться не стоило. И я не испугалась бы, даже если бы из туманной пелены прямо по курсу выросла каменная стена...

Флаер приземлился у представительства, но, против ожидания не перед центральным входом, а у одного из служебных боковых, почти незаметных, отнорков. Встретившие нас люди долго вели какими-то пустынными коридорами, спрятанными от посторонних лестницами, избегая людных мест. Мне казалось – представительство словно вымерло, лишь иногда доносились случайные слова, шаги, смех, а потом вновь все стихало, и только охрана следовала рядом, с почтением указывая дорогу.

В небольшом уютном зале нас ждали представители совета Гильдий и Хэлдар Рони, поднявшиеся с мест когда мы вошли. С тяжело бьющимся сердцем я всматривалась в лица: несколько дней я мучилась неизвестностью, не зная, с кем предстоит иметь дело на переговорах. Олая Атома я узнала сразу – его лицо часто мелькало на страницах прессы Раст-эн-Хейм; и репутация у него была безупречная.

Но и другие переговорщики были под стать ему: справа от Олая расположился крепкий, но уже грузноватый парень лет двадцати пяти: полномочный представитель Оллами – одной из старейших Гильдий Раст-эн-Хейм. Двое других, сидящие по левую руку от Атома, также имели репутацию людей уважаемых, даром что возвысились и вышли из тени они совершенно недавно.

Я заняла свое место и невольно слишком задержала взгляд на Олае Атоме. Бестактность. Но старик улыбнулся в ответ и неожиданно заговорил на чистейшем рэанском. Сильный голос, никак не вяжущийся с внешностью старика, подчеркивал юношеский задор во взгляде светло-голубых глаз.

– Итак, господа, – провозгласил он, – я благодарю всех собравшихся сегодня здесь, пришедших с предложением взаимовыгодного сотрудничества и решивших выслушать эти предложения.

На губах Ордо появилась саркастическая усмешка, но Олая Атома это не смутило. Старик то ли не обратил внимания, то ли и впрямь не заметил недоверчивой гримасы и настороженного взгляда. Он продолжал свою речь спокойно, доброжелательно и уверенно, озвучивая условия, которые был готов предложить Совет Гильдий. И условия эти меня с каждой секундой поражали все больше. Торговцы готовы были выделить астрономические суммы на постройку энергостанций и развитие инфраструктуры, помочь сырьем, рабочими, специалистами и вооружением. Более того, при успешном осуществлении проекта Рэна могла войти в состав Торгового Союза на правах полноправного члена, а не колонии. Разумеется, при желании рэан присоединиться к Союзу.

Слушая торговца, я чувствовала, как меня начинает колотить крупной дрожью: все это было слишком невероятно, слишком хорошо, чтобы не таить подводных камней или быть правдой. Слишком заманчиво. За задержки не предусматривалось штрафных санкций, зато оговаривались вполне весомые компенсации за размещение флота торговцев и кораблей конвоя. Я не сомневалась ни в одном слове Олая Атома, но угадывала напряжение в позах и жестах собравшихся за круглым столом торговцев. Чем-то они напоминали заговорщиков, обсуждавших план покушения, и это не давало мне успокоиться. В голове же вертелась пословица о бесплатном сыре, который можно найти лишь в мышеловке.

Я не сводила взгляда с лица Олая Атома, пытаясь понять, в чем же может крыться подвох. Возможно, и Ордо посетила та же самая мысль; он достал из кармана сигареты, зажигалку и закурил, бросив Олаю: «с вашего позволения».

Сизый дым поплыл в воздухе, я наткнулась на пристальный взгляд Арвида и, смутившись, отвела взгляд, рассматривая дорогую ткань его костюма и пуговицы – ровный крупный черный жемчуг, оправленный в платину. Демонстрация богатства, вот что это было, благополучие напоказ.

Подумалось, что старый мой знакомый пару недель назад, при желании, мог бы купить Рэну с потрохами, если бы на нее не нашлось уже покупателя.

Неожиданно разозлившись, я подняла взгляд и уставилась на Олая Атома.

– Предложение выглядит привлекательным, – заметила я. – Зная вашу репутацию, господин Атом, не смею предполагать, что в предложении скрыта ловушка. Но и ожидать, что вы предлагаете помощь, не желая получить что-то взамен того, мы не смеем. Скажите, что вы ждете от господина Ордо?

Старик улыбнулся одними губами:

– Удержите власть, стабилизируйте обстановку на планете, возьмите на себя отказ Анамгимару Эльяне в размещении его флота на Рэне. При том это не должен быть резкий и прямой отказ, который несомненно приведет его в бешенство и заставит действовать. Возьмите Анамгимара измором. Не говорите «нет», но оттягивайте решение вопроса хотя бы несколько месяцев. Неплохо было бы таким же образом отсрочить, а потом и отменить его свадьбу с вашей дочерью, господин Ордо. А самое главное – держите эти планы как можно дольше в тайне даже от самых близких друзей. Ни нам, ни вам не на руку слухи.

Один из торговцев показал в улыбке ровные белые зубы. Улыбнулся и Арвид, отчего взгляд темных глаз его потеплел.

Ордо резко ткнул окурок в пепельницу из зеленой яшмы и уставился на Олая.

– А Лию в жены вы не хотите? – буркнул он раздраженно.

– И в мыслях подобного не было, – твердо ответил тот, метнув быстрый взгляд на открывшего было рот парня, сидевшего рядом со мной. – Это слишком большая честь для любого из нас. Мы были бы польщены таким выбором, но принуждать к браку вашу дочь никто из нас не осмелится.

Щека Ордо дернулась, но каким-то чудом сдержавшись, он перевел взгляд на Хэлдара Рони, смерил его уничижительным взглядом и снова обернулся к Олаю.

– Насколько я понимаю, – процедил он сквозь зубы, – вы навязываете мне определенный образ действий, определенного технического консультанта и в этом не оставляете выбора.

– Ну почему же? – неожиданно вмешался Арвид. – Вы совершенно свободны. Мы не мешаем вам... выбирать.

– Вы можете найти другого конструктора, – перебив Арвида, проговорил Олай Атом. – Но в этом случае сами будете платить ему и за работу и за молчание. Совет Гильдий посчитал наиболее подходящей кандидатурой господина Рони. Мы уверены в его компетентности и в умении держать язык за зубами. Но спорить я не стану. Насколько нам известно, для вас это вопрос принципа.

Я бросила быстрый взгляд на Хэлдара и не увидела на его лице ни злости, ни негодования, ни смущения, ни разочарования. Похоже, ничего другого он не ждал от Ордо и смирился заранее.

Ордо же вновь закурил, поглядывая то на одного, то на другого из торговцев с презрительной миной. Ему нестерпимо, до зуда в пятках хотелось уйти. Я чувствовала это и понимала, что, несмотря на вызов, легко читавшийся у него на лице, никуда Аторис не уйдет, потому что как правильно заметил Арвид – выбор у нас невелик.

– Вам известны расценки конструкторских бюро Раст-эн-Хейм на подобные проекты? – Ехидно осведомился парень, которого мне внезапно захотелось придушить собственными руками.

Олай метнул на юнца убийственной взгляд, заставивший того закашляться и покраснеть. А мне вспомнился Рокше – пламенно-рыжий, смелый, отчаянный, смотревший на меня влюбленными глазами и не осознававший собственной влюбленности. У мальчишки был дар – поразительное чувство локтя. Его неопытность компенсировалась даром действовать так, как нужно всем, не пытаясь перетянуть канат в свою сторону. У молодого человека, присутствующего на переговорах этого чувства не было: складывалось ощущение, что он переоценивал собственную значимость. Равно как и Арвид.

– У вас есть на примете конструктор, который смог бы потянуть подобный проект и не стал болтать лишнего? – вновь спросил Олай Атом у Ордо.

Аторис мотнул головой, затянулся, не спеша выпустил клуб кислого дыма и против моих ожиданий ответил:

– Если вам, господа, это принципиально, пусть будет Рони. Пусть он делает свою часть работы, лишь бы не мелькал лишнего у меня перед глазами.

– Значит, по другим пунктам у вас возражений нет? – переспросил Олай.

Ордо усмехнулся, смерил Хэлдара взглядом, посмотрел в мою сторону и, подумав несколько секунд, ответил:

– Не стану скрывать, ваши предложения звучат заманчиво. Но условия настораживают. Более того, человеку, который печется о своей репутации и, ставит условия, которыми мне предписывается изворачиваться и лгать, по сути предлагает мне запачкать свою, я бы не стал доверять. Уж простите прямоту, господин Атом, но как я могу быть уверен, что вы выполните все, что сулите? Анамгимар, конечно три шкуры готов содрать за свою помощь, но он хотя бы не прикидывается благодетелем.

Вместо того, чтобы вспылить Олай Атом неожиданно рассмеялся и его естественный смех слегка разрядил атмосферу, не позволив разразиться собравшейся было грозе.

– Я, знаете ли, тоже не меценат, – заметил торговец, – и не заключаю невыгодных для себя сделок. А что касается доверия... Но ведь и Анамгимару вы доверять не можете. Согласитесь, еще неделя – другая и вы бы подписали кабальный договор с Иллнуанари, практически подарив Рэну, и считая, что Анамгимар Эльяна принимая ее, делает вам одолжение. Равно, как делает одолжение вашей дочери, по какой-то причине решив жениться на девчонке, которая не может похвастаться ни приданным, ни родовитостью, хотя подобные мезальянсы, не в обычаях Раст-эн-Хейм.

Помолчав несколько секунд, Олай Атом мягко улыбнулся, поймав мой обеспокоенный взгляд, и снова заговорил:

– Ваша беда, господин Ордо, что вы ни в чем, и ни в ком не можете быть уверены. Вам столько времени врали, что теперь вы ищете подвох всюду. Но я не стану вас убеждать в чистоте наших намерений. Довольно, что я предлагаю вам выгодную сделку. Будучи умным человеком, вы понимаете, что ждет рэан, если будет подписан договор с Иллнуанари, а на что готов пойти Совет Гильдий, чтобы не позволить Анамгимару укрепить свое положение, вы уже знаете. Если вам нужно дополнительное время на размышления, я готов его предоставить. Единственное, о чем я бы хотел просить, так о том, чтобы этот срок был в пределах разумного. На сутки или двое я могу задержаться на Рэне. Но более долгий визит может показаться господину Эльяне весьма подозрительным.

– К чему тянуть время? – услышала я неожиданно спокойный голос Аториса. – Господин Атом, и вы, и я, мы оба понимаем, что более выгодного для Рэны предложения никто не сделает. Но прежде чем подписать какие-либо бумаги, я хотел бы, чтобы мадам Арима ознакомилась с текстом договора. Я думаю черновой вариант уже готов.

Старик согласно кивнул, одарил меня взглядом – внимательным и теплым одновременно, что-то негромко сказал одному из своих сподвижников, и тот, достав бумаги, передал через стол их мне.

Сердце болезненно сжалось. Взяв подготовленный торговцами договор, ощущая гладкую прохладу бумаги в руках, я читала, пытаясь, как и Аторис, вычислить подвох. Но подвоха не было, а были четкие чеканные формулировки, которым даже при огромном желании нельзя было бы придать другого значения. Придраться было не к чему, и, поставив свою подпись под документами, я передала бумаги Аторису.

Вздохнув, я окинула взглядом торговцев и отметила напряженный взгляд Арвида, то, как он сжал в линию губы, и как один из переговорщиков быстрым жестом смахнул с виска выступившие капли пота...

Ордо прочитал договор, потратив не намного меньше времени, чем я сама, и, бросив бумагу на стол, поставил росчерк росписи чуть ниже моего замысловатого вензеля.

Потом бумаги переместилась дальше. Словно во сне, в каком-то омороченном состоянии я смотрела, как экземпляры договора переходят из рук одного торговца в руки другого, последним, по просьбе Олая Атома и с молчаливого согласия Ордо, бумаги в качестве свидетеля сделки подписал и Хэлдар Рони.

Я надеялась, что покончив с формальностями, мы тотчас вернемся в резиденцию. Не хотелось даже лишней минуты находится в обществе Эль-Эмрана, мне был неприятен этот человек. Он напоминал кукловода, а я сама себе – марионетку.

Но у торговцев были другие планы. Улыбнувшись, Олай Атом попросил Ордо задержаться и побеседовать с ним тет-а-тет. Воспользовавшись этим, Арвид тотчас переместился ко мне, несмотря на возражения, подхватил под руку, уводя в смежный зал. Пораженная властной уверенностью этого человека я не пыталась протестовать; перейдя в прилегающее помещение, отделанное со столь любимой торговцами роскошью, рассеянно рассматривала статуи, помещенные в нишах. Мраморные тела были неотличимы от живых, и казалось, статуи дышат, когда я не смотрю на них, и их недвижимость – обман.

– Я хотел бы поблагодарить вас, Фориэ, – промолвил торговец, развернув меня к себе лицом и достав из кармана коробочку. – Небольшой подарок, если это вас не обидит.

Открыв футляр, он протянул его мне. На черном бархате лежала брошь – ажурная серебряная роза, лепестки которой словно росой были осыпаны прозрачными сияющими камнями.

Глядя на предназначавшийся мне подарок, я чувствовала, как отпускают усталость и безразличие и в душе вновь разгорается злой огонь, заставляя дерзко вскидывать голову.

– Комиссионные, – в гортани словно царапнуло рыбьей костью, и оборвалось, сминая было выросший в горле ком. Я подарила Арвиду презрительную усмешку. – И куда бы вас послать, господин Эль-Эмрана с подобными предложениями?

Жар ударил в голову, и стало тяжело – и думать, и двигаться, и говорить. Показалось, что именно так, должно быть, чувствует себя рыба, выброшенная штормом на берег: я задыхалась, по щекам катились слезы, и в этот раз я даже не пыталась их скрыть.

Молниеносно захлопнув коробочку, Арвид убрал ее в карман, подхватил меня под руку, отвел к одному из диванов, стоявших в нише, под охраной мраморных статуй, и, усадив, сам сел рядом.

– Зря вы так, Фориэ, – прошептал он. – Мне было бы приятно знать, что у вас осталось хоть что-то как память: обо мне, о нашем бегстве с Лидари, о том времени, когда мы были друзьями.

Мотнув головой, я обвела взглядом зал, торговцев собравшихся вокруг Хэлдара и о чем-то оживленно беседующих. Злость, развязавшая язык, сейчас вдруг сделала меня немой. Я смотрела на лица переговорщиков, чтобы не смотреть на Арвида и чувствовала себя разменной монетой в чужой, несомненно, большой игре.

– Хотите меня подставить? – с трудом прошептала я. – Я возьму подарок, а завтра Ордо донесут, что я беру взятки. И это не считая того, что после этой сделки назвать другом я вас уже не могу.

– Нет, – произнес он, – подставить вас я не хочу. Но не понимаю, отчего мы не можем остаться хотя бы друзьями.

Взяв себя в руки, я поднялась с диванчика и подошла к окну, за которым в чернильной тьме лил дождь, оплакивая разрушенную столицу, растоптанные мечты, прошлое, которое не вернуть назад.

Арвид шел следом. Он встал рядом, я видела его отражение в стекле, он так же, через стекло, словно через зеркало, неотрывно и жадно смотрел на меня.

– Фори, – прошептал он, – что такого случилось, что ваша дружба обернулась ненавистью? За что вы ненавидите меня?

За что? Этот вопрос заставил меня развернуться и посмотреть прямо в его лицо.

– За что? – прошептала я дрожащими губами. – Дали небесные, да вы ведь знали, с самого начала, что используете меня. Только поэтому вы согласились доставить меня на Рэну. Ведь так? Зачем же вы лгали? Навешали дурочке лапши на уши, приплели камень... Зачем? Вы ведь изначально держали курс на Рэну? А ваше признание во время полета... Дали Небесные, какой же вы лицемер...И вы, и ваш Олай Атом, и....

Торговец поймал мою ладонь, сжал, заставив замолчать. Черные глаза метали молнии. Показалось – он задет, уязвлен до глубины души. На смуглых щеках пылал румянец. Надеялась я, что со стыда, но ручаться за это не стала бы.

А Арвид тяжело вздохнул, поднес мою руку к губам и, обжигая дыханием кончики пальцев, сказал:

– Я никогда вам не врал, хоть и использовал. И я не лгал вам, говоря, что люблю вас. Я ведь на самом деле люблю вас, мадам Арима.

Часть 1 глава 23

Глава 23

«Я на самом деле люблю вас, мадам Арима».

Вот на что, идиот, рассчитывал? Что взмахнет ресницами, улыбнется, прижмется и заворкует о каких-нибудь глупостях? Словно не знал, что на других, известных мне женщин, она не похожа.

Фориэ высвободила руку, дрогнула, словно в теплом помещении ей вдруг стало холодно, и отвернулась к стеклу. А я почувствовал себя не только идиотом, но и последним мерзавцем: «вы с самого начала знали, что используете меня».

Коробочка с брошью неприятно оттягивала карман, словно ее набили свинцом. А мне захотелось оправдаться, соврать, сказать, что это было случайностью, стечением обстоятельств; но я понимал – в это она не поверит. Да и стоит ли унижать ее ложью? Так или иначе – правда откроется. А я потеряю остатки доверия.

– Фориэ, нам нужно поговорить, – прошептал я. – Я должен вам кое-что объяснить.

Она повернулась ко мне, одарила презрительным взглядом.

– Слушаю...

– Но не тут же, – вырвалось у меня. – Здесь слишком много чужих ушей. Я прошу вас, пройдемте ко мне в номер.

На миг подумалось, она оскорбится. На Раст-эн-Хейм порядочные женщины не навещают одиноких мужчин в гостиничных номерах. Но она не разозлилась, а спокойно заметила:

– Ордо будет недоволен, если не найдет меня после беседы с Атомом.

– Ему будет не до вас. Я думаю, эта беседа затянется до полуночи. А вы устали. Вы едва на ногах стоите, мадам. И я знаю вас достаточно хорошо, чтоб говорить это с уверенностью. После вам будет не до вдумчивых разговоров. Я прошу, поговорим сегодня. Сейчас.

Она подняла голову, выставив вперед подбородок, словно бросала вызов. Сумасшедшая женщина! Невероятная. Невоспитанная нахалка, не желающая скрывать гордости, самостоятельности и ума. Только почему-то ее дерзость приятнее неискренности благовоспитанных жеманниц, у которых единственное намерение – заполучить обеспеченного мужа, и стать при нем дорогой красивой игрушкой. Ни у одной из всех сватанных мне невест не хватило бы решимости сделать то, что не любя и не вожделея, на Лидари сделала для меня Фориэ Арима.

Как, оказывается, просто обманывать человека, с которым тебя ничего не связывает, и невыносимо понимать, что в какой-то миг все изменилось – посмеялась Судьба, и вот ты обязан этому человеку жизнью и честью. А ведь могла же бросить меня, сбежать. Сговориться – да хоть с юным моим пилотом, и угнать яхту. И кто бы ее упрекнул? Только не я.

Не сбежала. Пошла выручать. А сейчас жжет презрением: и за молчание и за не вовремя сказанные слова. И за подарок, с которым я просчитался.

А я понимаю, что мне вовек с ней не расплатиться, у меня щемит сердце при взгляде в ее сторону. Жжет мыслью – уцелеет ли она. С ее характером это кажется почти невозможным. Сграбастать ее в охапку, притащить на корабль и сбежать бы на край света. Спасти ее. Спрятать. Только где найти тихое местечко, куда не донесется отголосок бушующих в мире бурь?

– Вы так много знаете о планах Олая Атома, Арвид? Может, и характер Ордо вы знаете тоже? Вы уверены, что Аторис задержится?

Я кивнул.

– Уверен. Вы еще не знаете этого, мадам, но я – доверенное лицо Олая Атома, человек для особых поручений. Конечно, мне не известны все планы, но я могу поручиться, что разговор с Ордо будет долгим – Атом тщательно готовился к нему. А вам нестерпимо жить, зная, что вас используют, и я, как честный человек, должен открыть вам на некоторые вещи глаза.

– Забавно, что вы предлагаете это. Что мешало вам быть откровенным... вчера?

И даже сейчас в ее голосе нет враждебности. Маленькая женщина то ли держит себя в руках, то ли, действительно, враждебности не испытывает.

– Вчера у меня не было уверенности, что вашего влияния и умения убеждать будет достаточно для подписания договора.

От этих слов у Фориэ дрогнули губы, но руку она мне протянула.

– Ну что же, пойдемте, поговорим...

Она шла как царица: в скромном серого цвета платье, без единого украшения: ни броши, ни серег, ни даже тоненькой золотой цепочки на шее. Только осанка как у королевы, и гордо расправлены плечи. И я был уверен – если Фориэ придется идти на эшафот, то и на него она взойдет той же уверенной походкой.

Как ни крути – она умела смотреть опасности в лицо. Зря я в ней сомневался. Алашавар не сомневался ни минуты.

Войдя в номер, я включил на полную свет, оставив ненадолго Фори в гостиной и прошелся по комнатам: ни к чему при нашей беседе лишние уши, даже если это уши моего... сына. Рыжий обнаружился в кабинете.

– Рокше, – окликнул я, – У меня намечается важный разговор. Будь любезен – покинь ненадолго номер.

Парень иронично вздернул бровь. Бросил коллекционную, бумажную книгу на край стола.

– И куда мне идти? – спросил с усмешкой.

– Куда хочешь. Хоть в ресторан, хоть в бордель, хоть в казино, только представительства не покидай, и в авантюры как на Лидари, постарайся не ввязываться. Дай мне пару часов. Денег можешь тратить сколько сам посчитаешь нужным.

Встав из кресла, он бесшумной походкой прошел мимо, я последовал за ним. В холле парень задержался: поклоном приветствовал Фориэ, выбрал из вазочки с фруктами спелый плод, словно пародировал замашки Гая и направился к выходу. Тихо щелкнул дверной замок за его спиной, отсекая... весь мир.

И в голове кипят совсем не те мысли, которые мне нужны. Жарко. Душно. И сердце постоянно сбивается с ритма, потому что... Вот мы и вдвоем. Одни. Наконец-то одни.

Но на душе беспросветно тоскливо.

Я достал из бара непочатую бутыль форэтминского, открыл ее, и, наполнив бокал, протянул его Фориэ, сам жадно заглотнув из горла.

– Вам так необходимо напиться?

– В вашем присутствии исключительно необходимо, мадам. Помните нашу первую встречу на Иг-Асуми, на базе Стратегов? Тогда я тоже не был абсолютно трезв: не был уверен, что мне удастся убедить вас. Думал, что мне не выбраться. Я себя считал смертником.

Фориэ удивленно вскинула брови, покачала головой слегка, едва заметно, подняла ко мне лицо.

– Я благодарна вам за то предупреждение, Арвид. Но это в прошлом...

Ее рука легла поверх моей, принуждая опустить бутыль. Как там говорят, в романтической прозе: «наши взгляды пересеклись»? Дали небесные! Словно кто-то ударил под дых и выбил воздух из легких. Меня выкинуло из номера в вакуум космоса, в забортное пространство – и зря я пытался ухватить хоть молекулу кислорода.

Больно... до звона в ушах, до черных мушек перед глазами.

Знать, что ты – смертник, это жутко, но все же терпимо. Знать, что ее толкнул на путь смертника – куда больнее.

Влюбился, идиот. Втюрился, впустил в душу; вовремя не спохватился, а теперь чувство проросло, и выполоть его не удастся. Начнешь рвать – отхватишь большую часть себя. Прежним спокойным циником мне уже не быть. Но это не так и важно...

Страх за нее спать не дает, есть не дает, спокойно думать и то не дает. Страх слегка отступает, когда глушишь его форэтминским. Черный сок спелого винограда и дурманные травы – безумный коктейль – делает свое дело. Пара глотков солнечного эликсира способны приглушить страх. Но как объяснить это ей? Как убедить, что она может на меня положиться?

Я обязан рассказать правду, даже если придется привязать ее к стулу, чтобы она меня слушала. Но с каким бы удовольствием я промолчал!

– У той истории было начало и есть продолжение, – проговорил я, поставив бутыль на стол. – Знаете, я ведь не сам рванул на Иг-Асуми. Меня послали.

На ее лице появилось выражение недоумения. Ненадолго. А потом Фори кивнула и села в кресло. Пригубила глоток вина.

– Так получилось, что узнал я, полетел я, а решил за меня все Олай Атом. И за тот клятый камень купить встречу с шефом Разведки тоже предложил Олай Атом. А вы... Вас нам послала Судьба.

Она поставила бокал на столик, усмехнулась.

– А вы даже не сказали, что хотели увидеть Алашавара. Просили помочь продать камень...

– Тогда я думал, что таким образом не потащу вас за собой на самое дно. Я понимал, что вы предложите покупателя в лице своего ведомства, а выйдя на Стратегов, так или иначе, до Алашавара я доберусь. Да, мне было важно поговорить с ним. Передать, что Совет Гильдий готов принять предложение, которое он сделал пятьдесят лет назад, если, конечно, оно не потеряло силу. Вот так, мадам.

Фориэ заинтересованно посмотрела в мою сторону.

– Предложение?

– Стать союзниками, объединить усилия. Сражаться против общего врага.

– Какого врага? – Она старалась казаться спокойной, но голос ее выдал: встревожилась.

– А еще я должен вам передать послание от Шефа. Раз уж вы и так впутались в эту историю.

Мерзавец! Подонок! Мразь! Мало, что использовал ее сам, ты и другому не мешаешь ее использовать! И оправданий этому нет. Есть только надежда, что с открытыми глазами ей удастся пройти по краю и не сорваться.

Она встала, подошла почти вплотную.

– Почему вы сразу не сказали о послании Алашавара?

– Потому что, если бы вы знали обо всем «сразу»: о заинтересованности Стратегов в нашем с Ордо договоре, то вам было бы намного труднее... прижиться. Вы не умеете врать, а подозрения, что вы до сих пор работаете на разведку, ни Алашавару, ни нам не нужны. Да и вам, собственно, тоже.

Даже взгляд ее словно стал мягче, а я вздохнул. Я бы на ее месте разорвал этого сукина сына – Шефа – в клочья. А она ему доверяет. Понимает ли, что тот бросает ее в огонь? Понимает ли, с чем ей придется столкнуться?

Нет. Наверняка, нет. Пешек используют вслепую. Ареттар тоже не мог помыслить, чем обернется его краткий гастрольный тур по Раст-эн-Хейм. Не знал, что это не так просто – прибыть в Торговый Союз, передать предложение Алашавара, получить ответ и убраться восвояси. Как не знал, что ждать ответа пришлось бы до старости... До тех пор, пока власть в Совете Гильдий не сменится.

Наверняка он понимал, что нельзя с завязанными глазами плясать на краю пропасти не сорваться на дно. Не знал лишь того что пропасть – вот она, рядом.... Гипотетическая вероятность найти в торговцах союзников стоила жизни послу.

Лигийцы! Словно малые дети в своем мире, где принято уважать права ближнего... Чистенькие, ухоженные, свободные. Лишенные враждебности.

Я потянулся к бутылке, вновь приложился к горлышку, стараясь не обращать внимания на недовольство Фориэ. Тянул мгновения до того, как придется отдать ей носитель и окончательно объясниться.

Прежде чем продолжать разговор, мне нужно было растопить кусок льда, что от страха намерз в животе. Я пил, а голова, против ожиданий была светлой.

И в глаза бросалось так много деталей: рисунок кружева на ее воротнике – черные ирисы, биение пульса в жилке на шее, тонкие пальцы с коротко подстриженными ногтями... волосы, собранные в узел на затылке.

Вытянуть бы шпильки, уткнуться лицом в их черный шелк, дышать ею... Идиот ее муж. Осел, идиот и бестолочь! Разве можно сравнить ее с молоденькой куклой? Разве можно променять... было бы на кого! Второй такой нет на свете.

Я поставил бутыль на стол сам, не дожидаясь вновь ее гневной отповеди.

– Мадам, пожалуйста, пройдемте со мной в кабинет.

Голос дрогнул. Некстати. Она лишь усмехнулась.

– Арвид, а у вас хватит сил для этого разговора?

Словно хлестнула по спине раздвоенным языком кожаной плети. Качнувшись, я сделал шаг к ней, поймал подбородок, заставил заглянуть в свои глаза... Будь она чуть трусливее, чуть покорнее, не знаю, чтобы и было – в висках стучала кровь, туманя сознание. Но она смотрела спокойно. Не спешила ни пугаться, ни презирать.