Текст книги "Из Средневековья в Средиземье (СИ)"

Автор книги: Gannel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Для бедной Софи мысль о том, что ее окружают нехристи, была ужаснее, чем их непривычная внешность. Ростом гномы были примерно с нее, а потому отличались только некоторым нарушением пропорции, у них у всех ноги были короче, а размах плеч при этом намного больше человеческого. И голова была чуть больше, что тоже смотрелось несколько странно в сочетании с узкими бедрами и короткими ногами.

Но все эти внешние особенности почти не замечались девушкой, поскольку попросту были почти полностью скрыты обилием одежд и доспехов на гномах.

А вот осознание того, что они не просто иной веры, они даже не знают, что означает крест, было столь шокирующим, что Софи умолкла, в ужасе пытаясь понять, как же ей жить дальше? Как ехать рядом с ними?! А если не ехать... Хотя, она уже выяснила, что тут и сбежать некуда!

Вижу, что сказал нечто, что тебя испугало, – мягкий голос мага не то чтобы привел ее в себя, но все же заставил очнуться.

Вы сказали, – подавленно пробормотала принцесса, – что вы не служите Врагу! Вы что же, солгали мне?!

Я также говорил тебе, что здесь иной мир…

Глупости! – Софи сглотнула непрошеные слезы.

Она уже столько дней едет в компании дикарей, да еще и с магом! Она поверила, что он служит Господу нашему! Но как это возможно, если он нехристь?!

Господь един, и Он всюду! – уверенно заявила она. – Тот, кто ворожит не в Его славу, служит Сатане!

Девочка, хватит! – рявкнул маг.

Софи испуганно охнула и замолчала, глядя на Гэндальфа.

Волшебник, чуть остыв, заговорил уже спокойно.

Ты говоришь о том, в чем совершенно не разбираешься. Я – майа! Я послан сюда для борьбы с силами зла.

Он некоторое время помолчал, затем мягко добавил, преследуя свои цели, но стараясь не показать этого:

Если ты желаешь, я выслушаю твой рассказ о том, кого ты называешь Господом. И о его борьбе с Врагом.

Однако принцесса промолчала, слишком испуганная своим открытием, никак не в силах понять, как это все возможно.

Потрясение было столь сильным, что девушка затихла на весь день. Если Гэндальф несколько сожалел о том, что Софи молчит, этого никак нельзя сказать об отряде.

Гномы порой кидали подозрительные взгляды на принцессу, подозревая, что ее задумчивость неспроста, и все это может вылиться в очередную сумасбродную выходку. Тем более, что солнце пекло все сильнее, а подобная жара редко влияет положительно на умственные способности. Нори предложил даже пари на то, когда вскроется новая причуда их принцессы, но его не поддержали, из-за солнцепека все были вялыми, мечтая лишь о ветерке.

Подозрения гномов были не так уж и беспочвенны. Софи, сделавшая столь ужасающее открытие, задумчиво ехала позади всего отряда. Теперь у нее появился и повод о многом подумать!

Изначальный страх и ужас от того, в какой компании она очутилась, а то, что вокруг нее сплошные неверные, было кошмарнее, чем если бы они все были разбойниками, – этот ужас прошел. Как и паника, ничего не дающая, но желающая просто сбежать как можно дальше.

В конце концов, думала Софи, они не так и безнадежны. Ведь они не вытворяют перед сном или обедом жутких ритуалов, не поклоняются идолам…

Тут принцессе припомнились слова мага – и это привело ее к важному решению. Она поняла свою миссию, для чего Всевышний послал ей эти испытания, эти тяжкие лишения…

Дневной солнцепек сменился вечерней тишиной. Ветра по-прежнему не было, а потому зной не сменился желанной прохладой.

Обнаружив небольшую речушку, отряд решил сделать привал возле нее.

Все косились на прозрачные струи, мечтая в них окунуться, но дело было прежде всего. А потому радость отдыха досталась лишь двоим, Фили и Кили, отправленным напоить пони.

Софи вновь помогла с ужином и обустройством лагеря. Гномы поглядывали на нее с опаской, потому что по губам девушки порой скользила блаженная улыбка, но пока ничего ужасного она не вытворяла. Просто помогала, чем могла, даже не капризничая.

Когда костер уже горел и оставалось лишь дождаться, когда ужин сам приготовится, гномы и хоббит поспешили наконец к реке. Софи сначала хотела отправиться выше по реке, чтобы искупаться в одиночестве, но заметных изгибов река не делала, а потому девушка все равно была бы видна гномам, как на ладони. Это принцессу никак не могло устроить.

Софи размышляла, когда же ей идти купаться? Если пойти сразу после отряда, то они в это время будут ужинать. Нет, на этот раз принцесса не опасалась, что ей не оставят еду. Однако это не отвечало ее планам, поскольку сразу после ужина гномы наверняка завалятся спать. А Софи они нужны были бодрствующими.

Испытания ниспосланы нам свыше, – пробормотала принцесса смиренно.

Придется идти купаться почти ночью, когда гномы лягут спать. Жутковато, конечно, идти к реке, когда вокруг темно. А вдруг там нечисть какая-нибудь водится?! Но девушка готова была мужественно терпеть эти неудобства и бороться со своими страхами. Ради великой цели…

Нет, конечно! Он велел любить и прощать!

Софи хмурилась, горячо доказывая то, что было очевидно. Правда, пока только одной ей.

Кто же знал, что обучать богословию гномов – столь неблагодарное занятие?

На протяжении всего обеда Софи рассказывала этим слепцам историю сотворения мира и пришествия Христа. Сначала все было просто, девушка даже успела порадоваться. Гномы быстро уверили ее в том, что они знают, что мир был создан Единым. Значит, не настолько они закостенели в неверии.

Но дальше все стало хуже. Решив пропустить большинство историй Ветхого Завета, как менее важные для обращения в веру, Софи перешла к рассказу о Христе.

Ее слушали внимательно, принцесса уже готова была праздновать победу. Она буквально переплюнула всех глупых священников, отправлявшихся в Святую землю! Что они там вечно бормочут, будто не могут обращать в веру истинную толпы народу? Вот она рассказала – и ей уже верят! Они прислушиваются, они переспрашивают, но из любопытства, а не неверия!

Однако когда девушка дошла до рассказа о страстях, гномы принялись возмущаться, кричать, что надо было хорошенько двинуть этому самому прокуратору и выдвигать иные версии того, как бороться с врагами.

Софи хмурилась и пыталась объяснить, что если бить врага, то грехов этим не искупить.

Кого прощать?! – горячился Двалин. – Врагов?!

Ну да! – уверенно кивнула принцесса. – Ибо сказано в Писании: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас…

Ты хочешь сказать, что я должен… как это? Молиться за Смауга? – впервые за все время заговорил Торин. – Или любить эльфов, которые бросили нас, оставив без жилья, голодных и умирающих?!

Нет, ну не за дракона, конечно, молиться, – замахала руками девушка.

Сама мысль, что кто-то будет возносить молитвы за чешуйчатую тварь, казалась ей глупой.

А за кого же? – поинтересовался Фили. – За Азога, что ли, который нашему прадеду голову отрубил?

Софи растерялась.

Ну… да, – пролепетала она. – Врага… надо простить…

Гномы возмущенно зароптали, обсуждая это.

Но только тогда можно попасть в Царствие Небесное, – попыталась объяснить Софи.

Какое еще королевство? – переспросил Кили.

Это не королевство, – вздохнула девушка. – Это… награда… Для тех, кто прожил праведную жизнь… Он после смерти попадет в Царствие Небесное.

Она принялась расписывать всю прелесть Рая.

А, в чертоги Мандоса! – протянул вдруг Балин. – Нет, гномам туда ход заказан.

Да, мы после смерти попадаем к Махалу, – пояснил Бофур. – Нашему создателю.

Нет же! – Софи нахмурилась, злясь, что они не понимают столь простых вещей. – Всем после смерти уготована одна участь. И Господь наш отделит агнцев от козлищ… Грешников же ждут вечные мучения!

А чтобы спастись, значит, надо простить всех, кто изгонял мой народ? – глухо спросил Торин. – Значит, по-твоему, справедливо, что эльфы живут вечно, пусть они предатели, ни один из которых не пришел на помощь нам? Ни один не приблизился, чтобы залечить раны моего народа, чтобы укрыть плащом замерзавших детей? А мы, по-твоему, можем обрести счастье, если простим эльфов? И орков?!

Девушка чувствовала, что запуталась. В самом деле, ведь долг христианина велит прощать своих врагов. Но как бы поступил любой из известных ей рыцарей, если бы его прадеду неверный отрубил голову? Простил бы? Ох, что-то сомневалась в этом Софи.

Ну… можно ведь искренне каяться! – пробормотала она

Гномы с интересом взглянули на девушку.

Пришлось объяснять, что если искренне покаяться в своем грехе, то священник может назначить епитимью, но грех отпустить.

Гэндальф, до сих пор молча внимавший рассказу девушки, вдруг закашлялся, поперхнувшись дымом.

То есть я должен сожалеть о том, что оттяпал голову орку? – хмыкнул Двалин. – С чего это мне жалеть?!

Софи растерянно переводила взгляд с одного гнома на другого, неизменно встречая насмешку.

И-извините, – пролепетала девушка, вставая. – Я… пойду… вымоюсь…

Знатно ей сегодня голову напекло, – послышался шепот позади.

Софи уныло терла волосы головным покрывалом. Неудача! Они так внимательно слушали ее, так понимающе смотрели…

Но когда она заговорила о прощении врагов, мигом стали насмешничать!

Принцесса устало опустилась на плащ.

Она полностью вымылась и даже выстирала свою одежду. Сейчас, будучи в одной только нательной рубашке, она ожидала, когда высохнет остальная одежда. Заодно и волосы, освобожденные от извечного платка. Рубашка на ней же почти высохла, поэтому некоторая прохлада, которую девушка ощутила, выкупавшись, уходила.

Я могу приблизиться? – донесся голос короля.

Чахлые кустики не скрывали того, кто шел к реке. Собственно, Софи больше рассчитывала на то, что она довольно далеко отошла от лагеря, чем на укрытие.

Ой, сейчас, – девушка поспешно напялила на себя платок, укуталась в плащ.

По обычаям твоего мира женщина не может ходить без покрывала? – Торин сел неподалеку от нее, но соблюдая дистанцию, чтобы не смутить девушку лишний раз.

Да, – кивнула та. – А… у вас не так?

Не так, – хмыкнул Дубощит. – Так что можешь так не переживать, когда у тебя волосы выбиваются из-под платка.

Софи вновь кивнула, смущенная тем, что ее переживания не остались незамеченными.

Тебя слишком долго не было в лагере, – пояснил король свое появление. – Постарайся больше не уходить так.

Извините, – пролепетала принцесса.

То, что ты рассказывала, – вдруг произнес Торин. – О том, что ждет тебя после смерти… Ты уверена в этом?

Такого вопроса Софи не ожидала. Как она может быть в чем-то уверена? Ведь не ей судить о тяжести ее проступков.

Я… я просто верю, – собравшись с мыслями, отозвалась она. – Я верю, что тот, кто соблюдает заповеди, будет вознагражден за это. Я не знаю, что ждет меня… Наверное, я вовсе не так идеальна. Но я стараюсь не грешить. Стараюсь жить так, как заповедовал нам...

То, что ты никого не убивала, очевидно, – хмыкнул Торин.

Дело не только в этом, – обиженно нахмурилась Софи. – Заповедей много.

Тут она припомнила про «не укради» и отчаянно покраснела.

Я… Я очень сожалею, что пошла на… ту кражу, – прошептала девушка. – Ну, у Балина из сумки… Я не знаю, что на меня нашло, это словно безумие… Но я, в самом деле, очень виновата! Мне так жаль…

Я знаю, – улыбнулся Торин. – И не сержусь. Да никто на тебя не сердится.

Но вы считаете, что я не права, – грустно вздохнула Софи, плотнее кутаясь в плащ, хотя ей и так было жарко.

В чем не права? – растерялся король.

В том, что искренним раскаянием можно… заслужить прощение. И… Рай…

Вовсе нет, – ответ Торина ее удивил. Король же вовсе не смотрел на нее, он как-то отрешенно глядел на реку, чуть поблескивающую в темноте, и, кажется, думал о чем-то своем. – Нет, дитя, я верю тебе. Тот, кто искренне раскаивается в любой жестокости, достоин уважения. Тем более силен тот, кто находит в себе силы простить причинившего ему зло… Он мудр и силен, отпуская и прощая...

Софи заворожено слушала гнома.

Боюсь, только я не в силах этого сделать, – хмыкнул Торин, наконец поворачиваясь к девушке. – Я не вправе и не хочу прощать тех, кто причинил страдания моему народу и моей семье! Но я надеюсь, что ты однажды получишь то, о чем так горячо рассказывала. Правда, я также надеюсь, что это будет нескоро.

Принцесса благодарно кивнула.

Одевайся, – король отвернулся. – И идем в лагерь. Уже поздно, если ты сейчас не ляжешь, то утром будешь ныть, что не выспалась.

Софи принялась поспешно натягивать одежду, шокированная всем услышанным. Но и попутно размышляя о том, что все же ее проповедь дала свои плоды. Надо будет просто чаще беседовать с гномами о религии. Постепенно она сможет обратить их в истинную веру, если даже их суровый король оказался восприимчив к Слову Божию!

========== Глава 9. Чудовища! ==========

Если печет, жди скорой грозы, это было известно и младенцу.

Софи это простое правило тоже было хорошо известно, поэтому раскаты грома ранним утром не стали для нее неожиданностью. Однако нельзя сказать, что поливший дождь обрадовал девушку.

Отец всегда был рад дождю после зноя, всегда говорил, что это предвещает хороший урожай. Ни у кого из вассалов язык не поворачивался после такого лета сказать о том, что с полей собрали слишком мало и нечего привезти в господские погреба. Оброк собирался всегда в полном объеме, а то и с излишком.

И если Софи морщила носик, жалуясь на надоедливый дождь за окном, батюшка заводил нравоучительную беседу о том, что Господь милостив и посылает на землю дождь, дабы не оставить людей без пропитания. Отец Андре, если присутствовал при этой беседе, монотонным голосом принимался бубнить молитву. Отчего и без того невеселая обстановка в замке становилась и вовсе тоскливой.

Сколько бы ни пытался король убедить дочь в пользе дождя, Софи эту погоду терпеть не могла. Из замка не выйти – все дороги развезло, увязнешь по колено. А в замке и заняться нечем, факелы и светильники зажигали только в случае крайней необходимости, а из-за затянутого тучами неба в комнатах замка было темно. Вышивать или шить невозможно, домашними делами тоже не заняться. Софи однажды пересилила себя и решила проверить, сколько масла осталось в погребе. Кликнула ключницу и отправилась через двор, плотно укутавшись в плащ. Мало того, что и она, и ключница промокли до нитки, так еще и факел едва не уронили в открытую бочку с вином.

Если в замке гостил кто-то из дам, то можно было надеяться хотя бы скоротать время за разговорами и сплетнями. Но такое было нечасто, у всех свое хозяйство, и если не ждали праздника, дамы были в своих замках. А мужчины… Софи только поморщилась, припоминая. Грубые вояки, соратники отца.

Приезд менестреля можно было считать праздником: возможность услышать рассказы о далеких землях и храбрых рыцарях, о подвигах, совершаемых в честь прекрасных дам!

Но такие гости бывали нечасто, гораздо чаще приходилось терпеть опостылевших придворных отца, неспособных ни на подвиги, ни просто на то, чтобы развеять тоску юной принцессы.

Впрочем, все эти воспоминания не шли ни в какое сравнение с тем, что происходило здесь, в этом месте, куда направил ее Господь. Потому что сидеть в замке, конечно, скучно и уныло, поглядывая в окно на струи дождя, но куда-то ехать под этим дождем – еще и противно.

Одежда промокла так быстро, что девушке начало казаться, будто она ее специально намочила и натянула на себя мокрую. Раскаты грома и блеск молнии заставляли вздрагивать и креститься.

Но ничто из этого не могло изменить похода. Торин скомандовал выступать – и отряд отправился в путь, хотя пони едва передвигали ногами, увязая в грязи дорог. Никто не слезал, не решаясь идти пешком, желания увязать в грязи наравне с животными не было, предпочитая молча терпеть струи дождя, щедро окатывающие путников.

Он безумный, просто безумный, – твердила девушка себе под нос. – Нет бы укрытие найти… или построить…

Нет, Торин на это не пойдет, – сообщил ей Бофур, оказавшийся рядом. – Он торопится к Эребору… А что если мага попросить изменить, а?

Что попросить? – выстукивая зубами непонятную мелодию, пролепетала принцесса.

Изменить погоду, – пояснил гном.

Боже! – девушка поспешно перекрестилась.

Нет, страшно это…

Ну, у нас-то шансов мало, – продолжал Бофур. – А ты можешь поканючить, у тебя порой неплохо выходит. Может, сжалится.

Н-нет! – принцесса затрясла головой. Вмешиваться в божий промысел?! Кощунство какое!

Ну ладно, – вздохнул Бофур и полез за трубкой.

К середине дня всполохи молнии и удары грома прекратились. Софи, нахохлившись, лениво размышляла о том, закончилась ли гроза, или это они уехали так далеко от места этого ужаса?

Однако если ни молний, ни грома больше не было, то дождь продолжал поливать. И если раньше мысль об изменении магией погоды пугала Софи, сейчас она уже не казалась столь ужасной.

Тут один из гномов тоже не выдержал, вслух попросив Гэндальфа что-то сделать. Но в ответ услышал лишь ироничный отказ.

Господин маг, – хлюпнула носом принцесса, держа пони рядом с волшебником, всем своим видом вызывая жалость.

Но Гэндальф не обратил на нее внимания, увлекшись рассказом о каких-то других магах, о том, чем они знамениты.

Так я и думала, – пробурчала Софи, вытирая нос рукавом. – Он так, жалкий колдунишка, толком ничего не умеющий!

Кто, Гэндальф? – Кили, услышав ее рассуждения, от души захохотал.

А что? – принцесса передернула плечиками, то ли в сомнении, то ли от желания хоть немного согреться. – Уж сколько дней путешествуем, а какой от него толк? Ни костер развести, ни вот погоду исправить!

Кили вздохнул, кажется, ему тоже хотелось бы, чтобы маг чаще показывал свои возможности.

Дождь и никакого просвета на горизонте, отчего начинало казаться, что уже поздний вечер. Лишь к заходу солнца ливень сменился моросящим дождиком, а затем наконец вовсе прекратился.

Солнца, правда, тоже не было, и прохладный ветерок продолжал обдувать промерзших путников. Гномы переносили это стойко, а вот Софи окончательно расклеилась и поминутно хлюпала носом.

Торин выбрал место для привала. Отряд торопливо принялся спешиваться, в то время как предводитель о чем-то горячо спорил с магом.

Надеюсь, король убеждает его наколдовать нам много горячей похлебки, – шмыгнула носом Софи. – А еще я бы не отказалась от широкого покрывала из шерсти…

В этот момент Гэндальф развернулся и быстрым шагом направился прочь от лагеря. Определенно, Торин отстоял свое мнение, но маг с этим смириться не хотел. Кто-то, кажется, хоббит, попытался его остановить, но все было бесполезно.

Вредный он, этот колдун, – пробубнила принцесса.

И направилась к Бомбуру, раскладывающему костер.

Помочь? – в горле отчетливо першило, а слова давались с некоторым трудом.

Нет уж, – отозвался гном. – Просто сиди у огня, грейся.

Погоди, – вмешался Балин. – Пусть сначала переоденется в сухое. Девочка, у меня есть чистая рубашка. И плащ тебе найдем. Только юбок нет, не обессудь, ну в штанах походишь…

Н-нет! – Софи испуганно затрясла головой. – В-вы что?!

Несмотря на то, что она сейчас безумно желала натянуть на себя сухую одежду, все же то, что ей предлагали, казалось немыслимым. Ходить в штанах! За кого они ее принимают?!

Ничего, у нас женщины порой ходят, – заверял ее Балин. И добавил со вздохом. – Редко, правда, только те, что сами выбрали жизнь одиночки…

Н-не буду, – упрямо бормотала Софи, теребя завязки плаща, будто боясь, что его отберут силой.

Видимо, это стало последней каплей для слушающего этот разговор Торина, стоящего в нескольких шагах от них.

Ну хватит! – Дубощит подошел к девушке, резким движением поднял ее на ноги. – Балин, где там тряпки?

Одежда мигом была подана королю, будто бы заранее все собрали.

Стягивай это все! – Торин оттащил девчонку на несколько шагов от лагеря, сунул ей в руки кулек с сухой одеждой. – И этот платок с головы, он весь мокрый!

Но…

Это приказ!

Торин уже понял, что единственный способ чего-то добиться от девчонки – заставлять ее подчиняться приказам. Иначе она капризничает и плачется.

Отвернитесь, – попросила Софи, старательно сдерживая слезы.

Я тебе в отцы гожусь, – буркнул Дубощит. – И неужели ты думаешь, что можешь меня чем-то прельстить?

Но отвернулся.

Принцесса поспешно переоделась, как и было велено, но рубашку оставила висеть поверх штанов, сожалея, что та достигает только колен. Мокрые волосы, обычно сверкающие золотом, но сейчас отдающие скорее потертой медью, она заплетать не стала, хотя и долго боролась с этим соблазном. Но решила, что и без того ее облик понизился благодаря надетым штанам, распущенные волосы хуже не сделают. А так хоть сзади будут еще немного укрывать ее от взглядов.

Так-то лучше, – кивнул Торин, обернувшись. – Ступай к костру, грейся.

В сухой одежде было уютно. Насмешки или презрения в глазах гномов она не увидела. Если бы еще не ужасно саднящее горло и начинающийся насморк, девушка вовсе чувствовала бы себя замечательно.

Софи и сама не заметила, как задремала, устроившись вблизи костра и даже забывая об ужине.

Проснулась она от того, что ее вдруг что-то подхватило, подняло в воздух…

Софи распахнула глаза… и истошно завопила. Впрочем, крик был недолгим, больное горло не позволяло. Через несколько секунд он сменился болезненным хрипом. На глаза навернулись слезы от страха и боли.

Ее за ноги держал… держало какое-то чудовище! Огромное, с перекошенной мордой, жуткой серой кожей… Если это вообще кожа, а не шкура.

Девка! – выдало чудовище, открыв пасть. – Точно, девка. Только больно худая…

Он развернулся и побрел куда-то в сторону от лагеря, таща принцессу в руках.

Том, Берт! – дойдя до какой-то поляны, чудовище вновь разинуло пасть.

Как оно может говорить?!

Смотрите, у них там еще девка была, – продолжал монстр.

Софи обессиленно всхлипнула, когда ее попросту кинули в какую-то кучу вонючих мешков. Куча вдруг зашевелилась и, присмотревшись, девушка осознала, что в этих мешках сидят гномы.

Надо было ее разбудить!

Она бы тогда сбежать смогла!

Да кто ж знал, что мы проиграем!

И уж тем более, что тролли пойдут проверять наш лагерь?!

Гномы переругивались между собой, а Софи только беспомощно переводила взгляд с одного на другого.

Ч-что это? – пролепетала она, заметив, что часть гномов эти чудовища привязывают к огромной палке.

Тролли, – буркнул Кили. – А на что еще это похоже?

Собираются готовить жрать, – вздохнул Ори.

Господи правый! – Софи в ужасе глянула на чудовищ и…

Девушка опустилась на колени, молитвенно сложив ладони, тихо зашептала знакомые с детства слова.

Беги, пока не связали! – рявкнул на нее Торин.

Софи его не слышала, только продолжала читать молитвы, словно погрузившись с головой в это занятие. Она не видела, что гномов уже привязали и водрузили импровизированный вертел над костром. Она не слышала о том, что говорили тролли, переругиваясь между собой, как не слышала и их начинающегося спора с хоббитом. Софи вообще не замечала ничего вокруг себя, закрыв глаза и полностью отдавшись своему делу, предаваясь ему со всей возможной страстью души.

Зато гномы отлично все видели и слышали. И в изумлении смотрели, как лапа тролля, вдруг потянувшаяся за девушкой, остановилась, будто наткнувшись на невидимую стену. Еще и еще раз.

Ты чего встал?! – закричал Том.

Не пойму…

Берт потыкал пальцем невидимую стену.

Болван! – второй тролль сам собирался схватить девчонку… И тоже лапища остановилась, не добравшись до Софи.

Вскоре три тролля стояли, нависнув, над молящейся девушкой. Но попытки добраться до нее ни к чему не приводили. Лапы чудовищ, тянущиеся к принцессе сбоку ли, сверху ли – неизменно натыкались на невидимую преграду. Ума у чудовищ было маловато, поэтому понять, как это возможно, они не могли, но продолжали упорно тыкать, словно думая, что так что-то изменится.

Мы так не пожрем! – очнулся вдруг Билл, третий тролль. – Лучше взять кого из гномов и схрумкать живым!

Девка мягче будет! – возразил Берт.

Дурак! Она костлявая вся!

Бильбо, поспешно сообразив что-то, принялся звать Софи.

Что? – та, очнувшись от молитв наконец, удивленно взглянула на хоббита.

Встань к нам! Скорее! Вплотную!

Принцесса, ничего не понимая, все же повиновалась.

Давай же! Читай опять свои заклинания! – поторопил ее Бильбо.

Это не заклинания! – возмутилась Софи. – Я молилась…

Читай! – в голос рявкнули на нее гномы.

Принцесса повиновалась, решив, что сейчас не время пререкаться, того и гляди она будет сожрана одним из этих жутких чудовищ! И в иной мир следует отойти чистой пред Господом, не держа зла и не тая ненависти…

А она милая, – вздохнул вдруг Фили тихо. – И хорошо, что этот мерзкий платок сняла, вон волосы какие, словно золото…

Софи и этого не слышала, она вновь закрыла глаза, а потому опять не видела, что тролли, попытавшиеся ухватить кого-нибудь из гномов, теперь натолкнулись на стену, закрывавшую и их тоже.

Что это еще?! – бормотали они недовольно.

Кажется, им до нас не добраться, – пробормотал Кили. – Но…

Фразу он не закончил, бросив красноречивый взгляд на вертел. Бильбо не отвечал, он уже пытался придумать, как спасти другую часть отряда. Как назло, в голову ничего не шло, поэтому он не нашел ничего лучше, как начать убеждать троллей, что их еда кишит паразитами.

Не сказать, чтобы тролли верили в этот рассказ, но между ними вновь разгорелся спор, а это давало время…

Рассвет идет, и смерть вас ждет!

Эта фраза отвлекла Софи от молитвы. Открыв глаза, девушка увидела, как расколовшаяся от удара посохом мага скала пропускает солнечный свет. Этот свет, кажется, залил все вокруг, проникая в каждый уголок на поляне, озаряя и даря надежду.

Чудовища вдруг скорчились… и окаменели! Софи не верила своим глазам. Но тролли не двигались, они напоминали обычные статуи, очень грубые и неумелые… Но всего лишь статуи!

Гномы радостно завопили.

Я… ошиблась, – пролепетала Софи, думая о своем. – Как же я ошиблась! Это не колдун! Это один из пророков! Какая я глупая, что не поняла это сразу… Но и он просто не знает своей истинной миссии.

========== Глава 10. В которой событий слишком много ==========

Пока Софи обдумывала новое открытие – то, что маг оказался пророком, – гномы избавились от мешков, в которые их запихнули тролли, и помогли товарищам, отвязав их от вертела.

Король опять о чем-то спорил с магом, но принцесса не обращала на это никакого внимания. Пока вдруг гномы не заговорили о каких-то сокровищах троллей, потянув ее вслед за всеми.

Фу! – Софи резко затормозила у входа в пещеру, вырывая свой локоть из руки Фили, тащившего ее. – Что это?!

Пещера троллей, – пояснил гном.

Зачем нам идти в пещеру, где тролли опорожняли желудок?! – изумилась принцесса. – Если вы не в силах найти иное отхожее место, можно воспользоваться другой ямой, тут их хватает… И вообще, я на это смотреть не хочу!

Фили хихикнул.

Какая у тебя фантазия, – оценил он. – Нет. Это – пещера троллей! Они там хранят свои ценности!

Какие могут быть ценности у этих чудовищ? – Софи поспешила отойти от пещеры. – Нет уж, туда я не пойду!

Ну, как хочешь, – кивнул ей Фили.

Минуту помедлил, решая, идти ли ему самому, но со вздохом остался снаружи, неподалеку от девушки.

А знаешь, – вдруг заметил Фили, – ты храбрая.

Софи удивленно взглянула на говорящего.

Правда, – кивнул тот. – Любая другая бежала бы со всех ног, когда тролли отпустили. А ты осталась… и нам помогла.

Э… да, – пролепетала принцесса, не очень понимая, чем именно она помогла.

Да, ты храбрая, – вновь уверил ее парень. – Ты мне подходишь, – кивнул Фили, улыбаясь с таким гордым видом, будто бы это была его заслуга.

Ч-что?! – совсем опешила Софи. – Для чего подхожу?!

Ну, скажем, если я решу тебя объявить своей невестой, – пояснил Фили.

Девушка несколько секунд изумленно смотрела на него. Такого она точно не ожидала. Нет, ей, безусловно, было бы приятно услышать, что принц, пусть и гномий, в нее влюбился. Но влюбился! А не решил, что она ему подходит.

Затем это не он, а она должна решать, следует ли ей соглашаться на такой брак. Ведь то, что она – принцесса, очевидно. А вот в самом ли деле он принц – еще вопрос. Конечно, она уже поверила, что Торин – король, но это еще не значит, что Фили – его наследник. Хотя Дубощит никогда не упоминал о жене и детях, но это не значит, что их нет. Да и неизвестно, как у этих самых гномов право на престол передается.

Наконец, даже если это и так, как ей хочется, вдруг ей просто не нравится сам принц? Может, за время пути они встретят более достойную кандидатуру. А если и нет, не может же она так быстро согласиться!

Ничего себе! – выдохнула она. – Подхожу я ему! Знаете, сэр, если вы желаете сделать мне предложение, то вам следует для начала смиренно встать на колени, признаваясь в ваших чувствах! Потом, если я милостиво приму ваши признания, вам будет позволено носить мои цвета, хотя бы просто ленту, на турнирах и в сражениях. Уже после, если вы достойно покажете себя, вам будет позволительно просить моей руки у батюшки. И вот только если он даст свое милостивое согласие…

Что?! – Фили, наконец, смог вклиниться в этот поток. – Какие колени? Какие ленты?!

Чурбан! – Софи решительно набрала воздуху в грудь, собираясь вновь подробно все растолковать этому мальчишке.

Но их прервал крик короля, призывающего приготовить оружие.

Гномы уже покинули пещеру троллей, но нашли ли они там какие-то сокровища, для девушки оставалось загадкой, потому что никаких ценностей они из пещеры не вытаскивали, да и на них ни золотых цепей, ни колец новых не сверкало.

Сейчас, сбившись в круг посреди огромного оврага, отряд, запихнув в центр Софи и Бильбо, ожидал возможного нападения.

Ветки деревьев ходили ходуном, земля под ногами ощутимо подрагивала, и принцессе казалось, что к ним мчится огромный великан, наверное, весь исполосованный шрамами, с дубиной, размером с дерево, в руках…

В этот миг на поляну выскочили сани, запряженные… кроликами!

Радагаст! – изумился Гэндальф.

В то время как Софи, Бильбо и гномы переводили изумленные взгляды с кроликов на наездника и обратно. А посмотреть было на что! Даже местным жителям, сиречь гномам и хоббиту, не приходило в голову, что кроликов можно использовать в качестве ездовых животных, а уж Софи и подавно!

Принцесса с детским любопытством разглядывала животных, размышляя о том, что надо будет по возвращении домой велеть выбрать с десяток кроликов покрупнее, пусть вассалы доставят. А она будет на них кататься… Сначала, конечно, по замку, надо будет просто научиться ими управлять. Пожалуй, лучше будет сказать мэтру Дювалю, ловчему, чтобы занялся тренировкой кроликов. Эти вон как быстро бежали! Еще расшибешься… Интересно, их долго обучают?

Софи подняла взгляд на наездника… И едва не упала в обморок. Странный дедок в грязном балахоне вытаскивал изо рта какую-то… тварь божию, ползучую. Правда, от того, что это тварь – божия, приятнее на вид она не становилась.