Текст книги "Из Средневековья в Средиземье (СИ)"

Автор книги: Gannel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Время тянулось медленно. Но ничего подозрительного не происходило. Только на мили вокруг разносился храп гномов. Пожалуй, думала Софи, ждать больше не стоит. А то вдруг колдун надумает вернуться?

Принцесса, стараясь двигаться как можно тише, поднялась. Фили сидел спиной к ней и ничего видеть не мог. Котел с едой, правда, находился у костра, где сидел часовой. Ну да ничего, решила девушка, она обойдется и сумками бандитов, устроившихся спать по эту сторону костра.

Софи прокралась к ближайшей сумке, Балина. Пожалуй, он меньше всех похож на бандита, думала она. И красть у него… Принцесса оборвала себя. И вовсе она не крадет! Она забирает у разбойников и дикарей. И пусть они учатся делиться! А то второй день ей есть не хотят давать.

В сумке обнаружились некоторые припасы, которые немедленно перекочевали к девушке. Оценив их количество, Софи пришла к выводу, что на пару дней ей хватит. Можно больше ничего и не брать, только пони. Потом она доберется до города…

И только тут ей пришло в голову, что она даже примерно не представляет, в какую сторону ей надо двигаться. Обратно, откуда приехали? Но в той странной деревушке жили эти мелкие мохноногие человечки. Вдруг они все такие же бандиты, как и Бильбо?

Софи кусала губы, ругая себя. Надо было постараться выяснить у кого-нибудь о том, какие поселения тут есть неподалеку. Неужели придется остаться тут, еще один день в компании этих жутких чудовищ? При одной этой мысли ее трясло от ужаса, а если завтра они уже доберутся до своего логова?!

Девушка не думала о том, что ее размышления противоречат здравому смыслу. Если бы она на мгновение усомнилась в собственных выводах, припомнив, что пришла к ним после воспоминаний о намерении ограбить дракона, то поняла бы, что все остальное просто придумано ей самой. Однако сейчас, уверившись в собственных рассуждениях, Софи считала себя как никогда правой, словно разбойники сами признались ей в этом, поклявшись на распятии.

Принцесса сжала ремень своей, а вернее гномьей, выделенной для нее, сумки. И решительно поднялась. Нет, хватит сомневаться. Рядом должен быть город или замок, где ее выслушают и спрячут от банды. А лучше пусть отправят шерифа и стражу на поимку.

Софи прокралась к своему пони, судорожно дрожащими руками отвязала повод. Все, она свободна!

И куда, интересно будет узнать, ты собралась? – раздалось у нее над ухом, на плечо легла тяжелая ладонь.

========== Глава 6. Преступление и наказание ==========

Честно говоря, я был бы не против, если бы ты ушла от нас, и как можно дальше, – насмешливо продолжал Торин. – Но, к моему сожалению, Гэндальф не будет этому рад. Кроме того, женщине опасно бродить одной, тем более по этой местности.

На последних словах насмешка пропала, предводитель отряда говорил резко и немного устало.

Наконец, чего я точно не могу спустить, так это воровства! Ты посмела обокрасть мой отряд.

Я?! – Софи, которая до сих пор просто стояла и слушала это, в ужасе гадая, что с ней сотворит проклятый разбойник, при этих словах пришла в себя. Девушка повернула голову, сверля псевдокороля гневным взглядом. – Ты смеешь говорить мне, что я обокрала отряд?!

А ты посмеешь отрицать это? – брови Торина взметнулись в удивлении от наглости девчонки. – Отлично, мало того, что ты крадешь, что ты капризна и избалованна, так ты еще и лжива! Может, вытряхнем твою сумку и посмотрим, что в ней?

По-твоему, я должна давать тебе отчет, бандит?! – прошипела Софи, дергая плечом в попытке высвободиться. Она так близка к свободе, только вскочить на пони и гнать его, гнать…

Но хватка Торина была сильнее, девушка и двинуться не могла, а плечо будто заковали в тяжелые латы, туго сжав их.

Пока ты в моем отряде, ты не то что будешь отчитываться в своих действиях мне, ты будешь делать то, что я велю! – рявкнул Дубощит, терпение которого иссякло.

Гномы немедленно завозились, просыпаясь.

Прекрасно! Я как раз и собиралась покинуть твой отряд! – Софи вновь дернулась, плечо болело нещадно, еще немного, и оно переломится в руках этого жуткого варвара.

И не надейся, воровка! – Торин резким движением толкнул ее к отряду.

Не удержавшись, принцесса упала в шаге от костра. Гномы, обступившие ее кругом, с интересом смотрели на девушку и раскрывшуюся сумку, откуда выпали припасы.

Она еще и воровка! – сплюнул Двалин.

Фили, ты куда смотрел? – проворчал Глоин. – Девка ворует припасы, сбежать собирается…

Пусть бы бежала, – хмуро отозвался старший племянник Торина. – Еды она немного взяла, и не ехать же ей совсем без продуктов? Умрет по дороге.

Слышал, значит, и видел? – вздохнул Дубощит. – Это хорошо, а я уж начал думать, что зря в дозор поставил.

Фили только пожал плечами. Он все прекрасно видел и слышал, но рассудил, что сбежавшая девчонка им только на руку.

А о том, что она наткнуться на орков или варгов может, ты не подумал? – бросил Торин племяннику. – Мы уже далеко ушли от Хоббитона, где ей ничего бы не грозило.

Да зачем она им? Кости одни, – хмыкнул Фили, бросив недружелюбный взгляд на девушку. – Или отравятся.

Софи обиженно сглотнула, но ответить ничего не посмела.

Выдрать ее! – проворчал Двалин. – И связать, чтобы еще чего не натворила.

Тут уже принцесса смолчать не могла.

Выдрать?! – возмущенно закричала она. – За что?!

Ты украла еду и пони, – напомнил Глоин.

Я не воровка, это вы... Вы...

Что мы? – поторопил ее Торин, глядя, как девушка открывает и закрывает рот, пытаясь подобрать слово.

Это вы грабители! И... И насильники, вот!

Кто?! – опешил Дори.

Насильники! – уверенно повторила Софи. – Вы насильно держите меня тут!

Да пусть она уже уедет, – вздохнул Фили.

Торин вздохнул, он и сам был бы не прочь прогнать вредную девчонку, но жалел ее и понимал, что одной ей не выжить.

Двалин, объясни ей, как себя вести, – коротко бросил Дубощит, а затем обернулся к другим. – Всем спать!

Гномы немедленно начали расползаться по спальным местам.

Софи же испуганно глянула на Двалина. Когда-то принятый ей за сарацина гном опасно разминал пальцы рук. Задушит? Или побьет?!

Девушка медленно начала пятиться ползком, не отводя взгляда от гнома, один вид которого внушал ужас, а уж зная, что тот находится не в лучшем расположении духа, вовсе не хотелось и представлять, что он сотворит.

Насильники, значит? – усмехаясь произнес Двалин, а затем резко схватил принцессу за ворот одежды. Завязки плаща перехватили горло, Софи только тихо захрипела, попыталась отрицательно покачать головой, но не вышло, только на глазах выступили слезы.

Тьфу ты! – Двалин отпустил ворот. – Эй! Дышать можешь?

Софи слабо кивнула, потирая горло и испуганно думая о том, что у нее теперь будут шрамы на шее от веревок.

Глупая ты, – хмыкнул Двалин вдруг достаточно добродушно и сел рядом.

Девушка смотрела на него молча, все также испуганно моргая.

Ну, зачем и куда ты собиралась? – спросил гном.

Н-не-важно, – прохрипела принцесса. – Только бы от вас подальше. Хочу туда, где все нормально себя ведут, а не как вы!

Значит, к эльфам, – пробормотал Двалин. – Ну да ладно...

Он порылся у себя в сумке и вытащил ремень. Софи сжалась от ужаса и вцепилась руками в траву рядом с собой. Нет и нет, она не позволит выдрать ее, будто непослушное дитя.

Руки! – велел Двалин.

Принцесса упрямо затрясла головкой, она не дастся! Гном что-то пробубнил себе под нос, затем с силой ухватил запястья девушки и ловко связал их ремнем. Затем проделал тоже самое с лодыжками.

Ночь так посидишь, подумаешь, – произнес он. – Сама решишь, о чем. Хочешь, о том, что обидела ребят, хочешь – об украденной еде. Ну или о своей высокородности, способной соревноваться с эльфами.

Развернувшись, гном отправился спать.

Ей хотелось думать о том, как она хочет домой. Но все мысли сводились к гномам, похрапывающим со всех сторон от нее.

Разбойники вели себя странно. Мало того, что не убили, но даже и тумаков не досталось. Фили на нее смотрел с презрением, достойным короля. Остальные... с жалостью! И это была даже не та жалость, которая заставила Бильбо принести ей еды. Тогда была жалость сродни той, с которой сама Софи жаловала служанке лакомый кусочек с господского стола. Но в глазах гномов была жалость вроде той, с которой господа смотрят на юродивых возле ворот храма.

Я не сошла с ума, – прошептала Софи, сжимая зубы. – Это они... Они все тут сумасшедшие!

Любопытные выводы, – послышался над ухом голос мага.

Что вам надо? – надулась девушка, наблюдая за тем, как Гэндальф садится рядом с ней, вновь доставая свое устройство для дыма.

Спасибо, ты очень любезна, – пропыхтел волшебник. – А ты разве не хочешь поговорить? Что это была за странная выходка с побегом?

Не ваше дело, колдун!

Маг удивленно поднял брови, что-то пробурчал себе под нос.

Как знаешь, – наконец внятно произнес он. – Я лишь повторю то, о чем уже говорил тебе. Они отвечают тем, что получают. Доброй ночи!

Легко ему говорить «доброй ночи», думала Софи, ворочаясь. Связанные руки и ноги мешали удобно лечь спать, все тело ныло от боли. Впрочем, сказать с точностью, спит маг или нет, было невозможно. Он просто сидел, прислонясь спиной к дереву и натянув пониже свою странную серую шляпу.

Я буду спать и не думать о том, что мне пытались сказать гномы или маг, мысленно твердила Софи. Но заснуть не удавалось, а потому мысли все вертелись возле всего сказанного.

Как ни обидно было признавать поражение, но сбежать ей теперь не удастся. Однако странно, что с ней так ничего и не сделали. Неужели только потому, что она нужна колдуну для черных дел? Принцесса закусила губу и со вздохом призналась сама себе, что причина точно не в этом. Кажется, они все же не бандиты, хотя так похожи. Отсюда следовал еще один неприятный вывод, все же ее попытка сбежать с частью имущества гномов, которые не бандиты, – это воровство.

Новая догадка заставила девушку вздрогнуть от ужаса. Если все же эти гномы те, за кого себя выдают, тогда ничего хорошего ей ждать не приходилось. Все же ей следовало раньше смирить свою гордыню и смиренно просить помощи короля Торина. Он, несмотря ни на что, проявил великодушие и позволил ей отправиться с ними.

Правда, было по-прежнему непонятно, почему этот король и его наследники сами работают в кузнях. И с подданными они общались, как равные. Ну или почти как равные, различия были столь несущественными, что и не бросались в глаза. Конечно, им следовало все же иначе себя вести с ней, думала Софи, им следовало бы устраивать привалы для ее отдыха, а уж намекать на то, что она должна что-то делать, хотя она очевидно показала, что устала, было не по-рыцарски.

Но сейчас все поведение гномов не шло ни в какое сравнение с ее собственным поступком. Она – воровка! Неважно, что она думала, будто забирает у бандитов. Она сделала это, сама став грабительницей. И не надо долго гадать, почему ее связали. И что с ней сделают вскоре.

Софи захлюпала носом, представив. На ее родине вору отрубали правую руку. Если не вешали на месте. А поскольку она жива...

Руки ощутимо заболели. И принцессе на миг показалось, что она уже прям сейчас их лишилась. Вот почему они так смотрят на нее! В их глазах она уже безрукая уродливая воровка! Над ней проведут казнь, видимо, когда доберутся до ближайшего города, а там в присутствие целой толпы черни...

Слезы уже ручьями текли по щекам. Софи жалела себя, но тут же ругала, понимая, что виновата в этом сама. И почему ей пришло в голову, что это грабители? Довольно только глянуть на Торина, на его взгляд и осанку, на его одежды, на его кольцо...

Софи, как назло, припомнилось и кольцо на пальце Торина, и немногие другие украшения на нем и других гномах. Если каждый сам себе это ковал, они и вправду более искусные мастера, не зря в норке Фили и Кили потешались над ее украшениями...

Чувствуя себя невероятно одинокой, никому не нужной и уже почти безрукой, Софи измученно задремала.

Проснулась она с рассветом от прохлады и росы. Гномы уже тоже просыпались, сонно терли глаза, медленно вставали, берясь за свои дела. На Софи они и не глядели.

Принцесса лежала на земле, ворочаясь в попытке устроиться удобнее, на гномов она старалась не смотреть, чтобы не увидеть на их лицах приговор. Вскоре все взялись за завтрак.

Покормить тебя? – шлепнулся рядом с ней Бофур.

Софи сглотнула, бросила затравленный взгляд на гнома.

Ты плакала? – прозорливо заметил тот, глянув на ее красные глаза.

Можешь сказать королю, что я желаю поговорить с ним? – пробормотала девушка, голос звучал жалко и потерянно.

Гном кивнул и вскочил на ноги.

Что ты хотела? – вскоре прозвучал над ней глубокий голос предводителя.

Софи поспешно сглотнула слезы. Плакать она не будет, она с достоинством примет свою судьбу.

Я хотела просить о последней милости, – девушка говорила медленно, старательно выговаривая каждое слово, надеясь так удержаться от слез.

И что это за милость?

Девушка по-прежнему не смотрела на короля, но по голосу ей казалось, что тот хмурится. Значит, недоволен... Софи вздрогнула, но заставила себя продолжить.

Я думаю... Это не затруднит вас... Я лишь хотела бы... помолиться перед...

Она запнулась, сама боясь произнести это слово. Гном отчего-то молчал. Девушка не догадывалась, что Дубощит мало что понял из ее слов. Что она хочет сделать и перед чем? Хотя то, что этой девчонке опять пришла в голову какая-то глупость, было очевидно. Нет бы просто с утра попросить у всех прощения... Впрочем, красные глаза говорили о том, что ночь она провела тревожную, может, это чему-то ее научило?

Я прошу, не отказывайте мне, дайте шанс на спасение души перед... казнью...

Вот и сказала. Это жуткое слово... Раньше за ним ничего не было, слово как слово... Деревенские жители и вовсе любили бегать смотреть на казни...

Софи ощутила, как похолодело все тело в ожидании ответа короля. Неужели откажет? Такого она до сих пор и представить не могла, погибель тела ужасна, но гибель души...

Гэндальф!!! – возопил вдруг Торин. И, резко развернувшись в сторону мага, процедил: – Разбирайся с этой ненормальной сам!

Маг вздохнул, глядя на девчонку, сжавшуюся от страха, уж колдун молиться ей не даст...

========== Глава 7. Милость и прощение ==========

Софи вцепилась в повод так, словно хотела задушить бедного пони. Но того, что она фактически издевается над бедным животным, принцесса не замечала. Мысли были заняты тем, что ей рассказал маг.

Сначала Гэндальф пытался втолковать, что ей вовсе нечего бояться, что никто не собирается вести ее на ближайшую рыночную площадь и прилюдно рубить руки. Девушка слушала, чуть кивала, когда маг бросал взгляд на нее… но не верила. Вернее, она верила, что не отрубят руки, но начинала гадать, какую иную казнь сотворят с ней.

Она бросала взгляды, полные слез, на короля, шепча, что лучше просто смерть, чем лишиться рук или глаз… Торин скрипел зубами, но молчал, предоставляя магу самому выяснять отношения с девушкой.

Гэндальф же, убедившись, что просто уверения, что с ней ничего не сделают, не принесли результата, со вздохом сменил тактику. Пришлось сказать, что Торин Дубощит в благородстве своем явил милость, решив не наказывать Софи, тем более, что не в силах он поднять руку на девушку королевских кровей. Почему-то это объяснение принцесса приняла проще и быстрее.

Освобожденная наконец от пут, она порывисто бросилась на колени перед Торином, уверив в своей признательности и говоря о том, что будет кого-то молить за него. Маг из ее речи понял мало, но слушал очень внимательно. Торин же чуть вздохнул, беря девушку за плечи и помогая подняться.

Дитя, я не могу не радоваться твоему раскаянию, – мягко произнес он. – И верю, что не зря подарил тебе помилование.

Племянники только присвистнули от удивления, слушая дядю. Им-то казалось, что сейчас дядя вспылит и отругает Софи за то, что та напридумывала каких-то безумных жестокостей о нем. Такой реакции парни не ожидали. Двалин тихо проворчал, что надежнее было бы все же хорошенько выпороть девчонку, а Балин только улыбнулся мягкой улыбкой, словно разгадав задумку короля.

Продолжив наконец путешествие, Гэндальф придержал своего коня возле пони принцессы. И принялся за рассказ о том, отчего Торин Дубощит потерял королевство и вынужден был некоторое время работать, как простой кузнец. Да и вообще о судьбе гномов Эребора. Софи слушала внимательно, лишь порой тихо уточняя детали.

Сейчас, когда маг оставил ее одну, направившись в авангард отряда, девушка незаметно для себя изводила пони, думая о судьбе брошенного короля. Конечно, принять так просто то, что король трудился словно какой-то крестьянин, было тяжело. Однако Софи провела параллели с известными святыми, вынужденными бедствовать и скитаться, гонимыми варварами, преследуемыми слепцами…

Принцесса украдкой поглядывала на короля, который ехал впереди всего отряда. Совсем недавно эти взгляды были презрительными. Но сейчас она смотрела на Дубощита с восхищением, почти как на святого, сошедшего на землю. И думала о том, отчего Господь сделал так, что она очутилась здесь? В том, что в ее появлении здесь не замешан Нечистый, девушка убедилась, поскольку оказалась она не среди бандитов, а рядом со столь великим рыцарем. Пусть и гномом…

Софи неуверенно подошла к Бомбуру, старательно вытягивающему из мешка походный котелок. Она спиной ощущала направленные в ее сторону взгляды гномов.

«Надо же, сама решилась!»

«Может, ей голову напекло?»

«Ого! И пороть не пришлось! Удивительное дело!»

Принцесса словно бы слышала эти слова, ей казалось, что так или примерно так думают они все.

Мне… развести костер?

Губы дрожали. И не от того, что ей была неприятна мысль о том, что она должна работать. Софи умела и разводить костер, и готовить…

Нет, сейчас она больше всего боялась услышать в ответ насмешливое: «А что, разве ты не устала сегодня? И разве тебе не проще утащить еду из сумки Балина?»

Прошло всего несколько секунд между ее вопросом и ответом Бомбура. Но эти мгновения показались девушке бесконечными, глаза подозрительно заблестели…

Конечно! – гном с улыбкой закивал.

Бофур уже отобрал у него котелок и поторопился к ручью за водой, Бомбур же уже сосредоточил свое внимание на свертках с едой, вытаскиваемой из седельных сумок.

Софи, опустившись на колени, принялась складывать хворост. Вокруг суетились гномы, кто-то распаковывал еду, кто-то обтирал пони, а кто-то устраивал ночлег… Но девушка не чувствовала на себе взглядов – ни насмешливых, ни презрительных. Принцессе казалось, что то, что она сотворила, так просто не забывают. Там, где был ее дом, провинившийся еще долго жил со своей виной, провожаемый тяжелыми взглядами других.

Один из вассалов ее отца, сэр Бриан, осмелился жениться на подданной французского короля. Софи была еще совсем маленькой, когда это произошло, но она помнила тот гнев, которым был охвачен отец. Он кричал, топал ногами, едва ли не изрыгал проклятия на голову вассала, который поступил так, как пожелал сам, не испросив позволения сюзерена. Да еще и на той, что подчинялась королю Франции, а не Аквитании, хотя отец видел силу именно за последним.

Потом батюшка остыл, через пару месяцев и вовсе отправил гонца к сэру Бриану, выразив ему свое прощение и пожелание видеть далее подле себя. Сколько лет назад это было? Десять или больше? Но Софи хорошо помнила сэра Бриана, как человека, поступившего недозволенно. И всегда, когда он появлялся в замке отца, за спиной рыцаря шептались о его дерзости.

Но если в поступке сэра Бриана дамы могли увидеть некую возвышенность, а потому и восхититься, вспоминая, то были и совсем иные примеры. Жан Кривой, припомнилось принцессе, то ли юродивый, то ли просто мерзавец. До какой дерзости надо дойти, чтобы накануне Рождества утащить с королевской кухни целую тушу оленя? Да еще хвастать этим в таверне, угощая друзей! И запивать это бутылкой вина из королевского погреба!

Что спасло этого нахала? Только то, что его поймали под Рождество. Король не мог омрачать праздника, а потому на площади в присутствии всех жителей было объявлено, что Жану Кривому государем даруется милость. Ему и палок-то не досталось!

Правда, пусть с тех пор Жан и не таскал ничего, но при его появлении на улице на него всегда косились, перешептываясь.

Обо всем этом Софи размышляла, глядя на то, как слабая искорка медленно разрастается и превращается в веселое пламя костерка. Чем она отличается от Жана? Нахалка, посмевшая обокрасть пусть не короля, но его советника. Ее помиловали, хотя никакого великого праздника в этот день не было. Но те, кто видели это, кто прекрасно об этом знал… Они не смеялись над ней, не насмешничали.

Все это совершенно не укладывалось у нее в голове. Принцесса не ощущала враждебности со стороны тех, кто сейчас, в какие-то считанные минуты, превратил пустынный каменный утес, прикрытый с одной стороны откосом холма, в уютный лагерь.

Перед ее глазами мелькнуло что-то, над костром повис огромный котел, Бомбур, все такой же улыбчивый и невозмутимый, принялся за приготовление ужина.

Софи, не решаясь предложить помощь еще кому-то в лагере, предпочла держаться пока возле того, кто уже точно отнесется к ней дружелюбно.

Я… могу помочь чем-то? – смущенно пробормотала она.

Ага, – отозвался Бофур, вытряхивая что-то из своей сумки. – На, вот, почисти. И порежь. Это то, что осталось от запасов, которые у мистера Бэггинса взяли.

Принцесса невольно поморщилась, увидев перед собой несколько огромных луковиц. Но смело взялась за их чистку.

Уже через несколько минут Софи шмыгала носом, мысленно ругая злой лук. Но продолжала работу.

Когда она ссыпала нарезанный лук в котел, вокруг раздался смех и аплодисменты. Принцесса нервно огляделась, оказывается, все гномы собрались вокруг и с интересом наблюдают за происходящим.

Ну, ладно, все, – смеясь, произнес Балин. – Будем считать, что девочка отработала наказание.

Софи робко улыбнулась. Ощущение вины уходило. Через мгновение она присоединилась к дружескому смеху гномов.

Они нападают ночью! – страшным голосом вещал Кили.

Принцесса судорожно укуталась в плащ. Как выглядят орки, она не представляла. Видимо, это какие-то далекие варвары. Или неверные, Софи слышала рассказы о том, что те тоже нападают на дома мирных христиан и всех вырезают.

Хоббит, которому предназначался рассказ братьев об орках, чей вой недавно прокатился по округе, был напуган не меньше, чем Софи. Он поспешил подобраться ближе к костру.

Принцессе казалось, что весь отряд прислушивается к вою со страхом. Поэтому когда через мгновение король отчитал племянников за неуместные шутки, девушка и не сразу поняла, что все, что они только что говорили – выдумки. Во всяком случае, рядом с их лагерем никаких варваров нет.

Торин отошел в сторону, отвернувшись от племянников. Софи смотрела ему в спину, размышляя над тем, насколько сильно он сердится на парней.

В этот момент Балин начал рассказывать о какой-то войне, которую вел Торин, и девушка все внимание переключила на него. Слушать было страшно. Потому что Балин рассказывал об этих самых ужасных то ли варварах, то ли неверных. Он говорил о самом страшном из них, и Софи воочию представила безобразную черную рожу с ятаганом, зажатым гнилыми зубами, и в драной рубахе, всего грязного и вонючего. Картинка вышла столь ужасающей, что принцесса укуталась в плащ вся, даже нос боялась высунуть. Только глаза блестели, жадно вглядываясь в рассказчика.

А Балин рассказывать умел. Он говорил мягко, тихо, но Софи ощущала всю боль, которую испытывал гном, когда терял друзей и воинов рядом, всю гордость, когда король повел за собой войско…

Она будто воочию видела, как у того грязного неверного отлетела в сторону отрубленная Торином лапища. И едва не захлопала в ладоши, как ребенок радуясь победе светлых рыцарей над слугами зла.

И когда Балин закончил рассказ, говоря о том, что последует повсюду за своим королем, Софи будто завороженная перевела взгляд на Торина, не зная, что все вокруг смотрят на Дубощита с тем же восхищением.

Бильбо вдруг спросил о судьбе этого страшного варвара, Азога. И принцесса наконец успокоено вздохнула, услышав, что тот погиб от ран. Так ему и надо! Теперь можно было спокойно спать!

Софи уже задремала, когда откуда-то издали донесся протяжный вой. Девушка так и подпрыгнула на месте.

Отряд спал. Только Фили и Кили, оставленные часовыми, сидели у костра, молча, лишь пуская порой колечки дыма.

Нет, вой не может быть теми… орками, кажется, так они называются. Это был такой же вой, какой испугал раньше хоббита. Да и ее. Тогда Торин отругал племянников, что они напугали своими рассказами Бильбо…

Но сколько не тверди себе, что это все лишь глупое воображение, а пальцы рук и ног просто холодеют от страха. Софи поняла, что не в силах заставить себя обратно лечь. Ей вообще было страшно двигаться, словно бы один из этих орков уже наблюдает за ней из ближайших кустов. Стоит шевельнуться – и он бросится на нее!

Девушка поспешно подползла на четвереньках ближе к костру, волоча за собой походную постель. Ей было наплевать, что ее движения были судорожными и испуганными, будто бы кто-то гнался за ней. Собственные страхи сейчас казались вовсе не такими глупыми.

Ты чего? – удивленно уставился на нее Кили.

Фили бросил столь же удивленный взгляд, но промолчал.

Там… холодно, – пролепетала девушка. – Я лучше тут… погреюсь…

Ну ложись, – кивнул Кили, отодвигаясь в сторону, позволяя Софи лечь спиной к валуну – как к стене.

Принцесса благодарно закивала, это было лучше, чем она могла вообразить. Так она сможет лежать с закрытой спиной и впереди себя все видеть. Страх наконец отступил.

Здорово мы тебя напугали, – хмыкнул Кили. – Извини… Я не думал, что так выйдет.

Н-ничего, – Софи дружески улыбнулась.

Фили все также молчал, даже не смотрел в ее сторону. И принцесса только сейчас это осознала.

Фили? – неуверенно окликнула она старшего принца.

Да, мне тоже жаль, – коротко отозвался тот, все также не глядя в ее сторону.

Я не об этом, – Софи попыталась заглянуть ему в лицо. – Это я… хотела извиниться…

Спите, ваше высочество, – спокойно бросил Фили, вставая. – Спокойной ночи. Кили, я обойду лагерь дозором.

Принцесса обиженно легла, вновь укутываясь в одеяло.

Странный он, думала девушка. Вон даже Балин простил ей кражу! А король и вовсе такой великодушный…

А Фили смеялся со всеми, когда они у костра собрались? Как она ни старалась, вспомнить не выходило.

Почему-то сейчас стало даже стыдно, что все это время она меньше всего внимания уделяла именно ему.

Ну и ладно, – прошептала Софи. – Перед ним я меньше всего виновата. Хочет, пусть дуется!

Ей вновь припомнились слова мага о том, что гномы отвечают на добро добром. Ах так? Ну и пусть этот вредный принц тоже получит от нее!

Софи! – позвал Кили. – Слушай, мой брат…

Спокойной ночи, ваше высочество! – ядовито прошипела принцесса.

Младший племянник Дубощита некоторое время молчал, кажется, что-то прикидывая про себя.

Ладно, сами разбирайтесь, – пробубнил он, наклоняясь к костру.

Утро началось для принцессы с привычных молитв. А для гномов, соответственно, с очередных опасливых взглядов на девушку, смиренно стоящую на коленях лицом к солнцу и что-то тихо бормочущую себе под нос.

На этот раз, правда, Ори осмелился подойти поближе, с интересом прислушиваясь к словам.

Ну и что она там шепчет? – дернул его Нори, когда брат отошел от девушки.

Растерянное лицо Ори говорило за себя, но все же вопрос был задан.

Я ничего не понял, – сказал молодой гном. – Я не услышал ни одного слова ни на всеобщем, ни на синдарине, ни на квэнья. И уж тем более это не похоже на кхуздул.

Может, это черное наречие? – хмыкнул Двалин.

Ори отрицательно затряс головой.

В этот момент в разговор вступил Бифур. Гномы удивленно воззрились на него. Бильбо, который не понял ни слова, переводил взгляд с одного на другого, надеясь, что кто-нибудь переведет слова с кхуздула.

Да, Бифур, – медленно произнес Гэндальф, который все это время прислушивался к их разговору. – Да. Ты прав. И это и мне интересно тоже.

Что интересно? – хоббит попытался потормошить мага за рукав, но в этот момент принцесса уже очнулась от своих бормотаний.

Завтракаем, и немедленно в путь! – распорядился Торин.

Словно бы немедленно все забыли о странном поведении принцессы, торопливо собирая вещи в дорогу.

Да, это имеет смысл, – кивнул Дубощит, обращаясь к Гэндальфу. – Только скажи ей, чтобы она не использовала для этого мечи моего отряда. Парням это не нравится.

Только теперь Бильбо обратил внимание, что если раньше девушка просто бормотала что-то себе под нос, глядя на восход, то сегодня она воткнула перед собой один из мечей Фили. Зачем ей это понадобилось, совершенно непонятно.

Торин тоже отправился к своему пони.

Да что? – Бильбо вновь обернулся к волшебнику.

Не дождавшись ответа, он решил, что выяснит все сам. Раз все так очевидно гномам, значит, это должно быть видно и ему.

Хоббит наблюдал за принцессой все утро. Но кроме утреннего бормотания на коленях, не обнаружил ничего странного. Пожалуй, только то, что она старательно прятала свои волосы под платок, вызывало удивление.

Отряд же вновь тронулся в путь.

========== Глава 8. Слово Божие ==========

Ну вот и зачем он тебе понадобился? – со вздохом говорил маг.

Он больше других был похож на крест, – спокойно отозвалась Софи, чуть пожав плечами. – Остальные все кривые слишком.

Отряд двигался по равнине, поминутно вытирая испарину со лба, пекло невыносимо. Гэндальф пытался понять, с чего принцессе пришло в голову бормотать что-то перед мечом Фили.

Крест, – задумчиво протянул он. – Угу… Хорошо. А зачем тебе нужно, чтобы он был похож на крест?

Софи открыла рот, собираясь ответить и… Так и замерла в изумлении. Все сходилось, к ее ужасу! Как она не догадалась раньше?! Ведь она с самого начала заподозрила в Двалине сарацина. А потом…

Ну, потом было столько событий, что мысли о вере ее спутников девушку не занимали. По их поступкам она отчего-то была уверена, что они – христиане. Просто, как все народы, живущие вдали от Матери Нашей Церкви, они ближе к ереси, чем к правде. И потом, они ведь гномы. Конечно, путешествовать в компании еретиков, ужасно, но выбора у нее ведь нет, а она, как истинная христианка, старается не забывать о молитвах…

О том, что гномы могут быть вовсе не той веры, девушке в голову не приходило. Потому что дикари и сарацины ведут себя не так, они, как рассказывают, творят всякие непотребства, грабят и убивают хуже любых разбойников.

Ей немедленно припомнилось, что ни на ком из присутствующих она не видела крестика, да и в рукоять меча Фили не были вставлены мощи святого или просто христианские узоры, только какие-то простые украшения… Даже сама рукоять не повторяла форму креста, просто в сравнении с другим оружием гномов она более других походила на него…