Текст книги "Покер с Джокером (СИ)"

Автор книги: Галина 55

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Сознание к Кирюше возвращалось медленно. Вначале она унюхала сильный и резкий запах водки, затем, сквозь туман увидела, что над ней стоит какая-то баба и поливает ее водкой из бутылки. При этом тетка пьяно хихикает. Что это за тетка в первые минуты возвращения сознания Кира вспомнить не могла, как ни пыталась. Она хотела встать, попыталась рукой опереться о пол, на котором сидела и только тут поняла что никак не сможет этого сделать, потому что руки у нее связаны. И ноги у нее связаны. Она хотела закричать, но и это у нее не получилось, потому что рот был заклеен клейкой лентой. Все, что она могла – это распахнуть пошире глаза и ими умолять бабу отпустить ее.

– Тебя Пашка подослал? Говори, сучка! – Кира лихорадочно замотала головой. – Катька? – снова отрицательное мотание. – А кто?

Тут Кирюша замычала, показывая женщине, что она с удовольствием все расскажет, только нужно снять клейкую ленту. Анджела поняла, и совсем уж было решилась открыть рот пленнице, но тут в ее пьяную голову пришла мысль получше. Она подняла с пола сумку, уроненную Воропаевой при падении, открыла ее, достала документы.

– Как говоришь тебя зовут? Вика? Виктория Клочкова? Ах ты гадина, ах ты шпионка! Я ей всю душу тут выворачивала, а она пошла по комнатам шарить! Обворовать меня хотела? Ах гадина! Думала я не замечу? А я все замечаю! Все!

Второй удар скалкой по голове принес Кирюше долгожданное освобождение от ужаса и боли. Ну, по крайней мере на какое-то время.

***В двери все звонили и звонили, но Анджела никак не могла даже приподнять гудящую голову от подушки. Наверное, она так бы и не подняла свои телеса, но уж очень хотелось пить. Пришлось подниматься и идти в кухню.

– Марго, а может она куда-нибудь уехала. Ну, скрылась, чтобы не подписывать никаких документов.

– Может и уехала. Только она же не сможет всю жизнь скрываться. Значит вернется домой. Катенька, я знаешь что предлагаю, давай мы поручим ведение дел какому-нибудь поверенному и поедем домой.

– Ага! Да она только этого и ждет, как ты не понимаешь, мы уедем, а она заявит о похищении ребенка. И все козыри будут у нее в руках тогда.

– Ты права, я об этом даже не подумала. Нельзя увозить Альку без ее подписи. Ладно, пойдем к юристу, проконсультируемся по вопросу усыновления, потом пообедаем и вернемся.

– Только обедать будем с Андрюшей и Алькой.

– А как же!

Женщины уже начали спускаться по лестнице, уходя от двери Анджелы Тихоновой, как за дверью раздался дикий, нечеловеческий, нутряной крик: – А-а-а-а-а-а! Убила! Убила-а-а-а! – затем грохот падающего тела… и снова наступила тишина.

Катя бросилась к двери, начала стучать, звонить – никакого эффекта. По ту сторону была только гнетущая, тяжелая, какая-то могильная тишина.

– Нужно звонить в милицию, – сказала Катюша обернувшись к Марго.

– Да, нужно, – ответила та. Но обе стояли соляными столбами, скованные ужасом неизвестности.

Первой опомнилась, как ни странно, Маргарита. Встряхнув головой, словно сбрасывая с себя оцепенение, она достала мобильный и набрала ноль-два.

Пока она говорила, Катя все думала нужно ли звонить Андрею. Решила, что не стоит. Пока ничего не известно, то не стоит ему звонить. Он захочет приехать, а ребенка куда деть? Взять с собой девочку? А вдруг за дверью труп? Катя даже вздрогнула от этой мысли.

Чего-чего, а смерти она никому не желала, даже такой твари, которая сейчас была за закрытой дверью. «Скорая помощь», – пришла спасительная мысль, отвлекшая Катюшу от уже повсюду мерещившихся ей мертвяков.

– Марго, давай и скорую вызовем. Милиция двери сломает, а вдруг там еще живой кто-то? Тогда срочная помощь понадобится.

– Умница, Катя. Звони в скорую.

На лестнице раздался топот не одной пары ног. «Ничего себе, как быстро», – подумала Катя, не знающая, что отделение милиции находится буквально за углом.

Старший сержант Головко подробно расспросил женщин, что случилось, посмотрел их документы, оценивающе оглядел внешний вид. Затем позвонил в дверной звонок Анджелиной квартиры, в ответ на тишину постучал о косяк. Для верности еще и покричал маленько, мол, откройте, а то выломаем вам дверь! Когда же и это не помогло, он только развел руками, сказал, что для того, чтобы выламывать дверь ему нужен ордер, а не голословные заявления, что кому-то, что-то послышалось, махнул головой двоим сопровождающим его сержантам и совсем собрался было уже уйти, как Катя закричала дурным голосом:

– Ольга!

– Где Ольга, какая Ольга? Дамочка, вы о чем?

Но Марго уже звонила капитану Свиридовой. Переговорив с ней буквально несколько секунд, она передала трубку старшему сержанту. Как все же крепко сидит в нас рабский дух, если этот сильный, здоровый мужчина вдруг вытянулся по струнке и начал отвечать Ольге: – Так точно… Слушаюсь… Будет сделано! – И сразу послал сержанта за слесарем.

Ведь это же был всего лишь телефон, точно так же Марго могла передать ему трубку и сказать, что сейчас он будет говорить с Путиным! А, да что там говорить… главное, что дело начали делать.

Дверь поддавалась очень трудно, на ней было три замка, но все-таки поддавалась. Наконец, наступил момент, когда слесарь распахнул двери настежь. Первым в квартиру вошел старший сержант, сделав знак рукой, чтоб никто не входил. Но уже через минуту он закричал:

– Яшка, вызывай бригаду! Два жмурика.

Марго начала потихоньку сползать по стене. Хорошо, что бригада скорой помощи уже успела приехать. Вот им и нашлась работа…

Комментарий к

Тут кто-то экшн просил – пожалуйста)))

========== Часть 49 ==========

Бригада приехала буквально минут через пять. Четверо мужиков, все в штатском, прошли в квартиру. Следом за ними пошел и врач скорой помощи. Вот как чувствовал, что его помощь понадобится. Только хотел спросить можно ли скорой уезжать, как из квартиры высунулась голова бравого старшего сержанта Головко Владимира Викторовича.

– Скорая еще тут?

– Тут, – раздалось у самого его уха.

– Давай заходи.

– На трупы смотреть? Чего я там не видел? Меня живые ждут. А ты вызывай труповозку.

– Поумничай мне, давай проходи, говорю, – повернул голову к Кате и Марго, – и вы зайдите, с вами хотят побеседовать.

– Марго, я боюсь трупов, – Катя вцепилась в рукав свекрови.

– Катенька, живых нужно бояться, мертвые не кусаются.

В комнате, куда вошли Катюша с Маргаритой, было накурено и очень жарко. Взгляд Катерины выхватил из группы людей врача скорой помощи, который склонился над телом девушки, лежащей в очень неудобной позе. Было что-то смутно знакомое в ее силуэте. Лицо рассмотреть было невозможно, оно было залито запекшейся кровью, волосы тоже были в крови, но все-таки было видно, что они светлые. Ноги девушки были связаны, а руки как раз сейчас развязывал какой-то мужчина. Врач аккуратно пытался снять клейкую ленту с ее рта.

Катя еще подумала, что это нелогично, нужно было все оставить, как есть, это же улики. Но тут врачу удалось снять скотч и девушка застонала. «Слава Богу, живая», – подумала Катерина и увидела такое, что у нее голос пропал. Марго подошла поближе к фигуре, лежащей на полу, презрительно на нее посмотрела и тронула носком туфли.

– Вот дрянь! Все не угомонишься никак? Ну что, сходила в разведку? Очень надеюсь, что наша милая Анджела научила тебя Родину любить.

– Марго, ты чего? – спросила опомнившаяся Катя.

– А ты не видишь, кто тут прилег отдохнуть? Доктор, да умойте ей уже лицо, хочется взглянуть в ее бесстыжие глаза.

Но доктор не слышал Марго, он оказывал помощь, решившей проверить на прочность скалку, Кире Юрьевне. Судя по всему ситуация была не так, чтобы комична, потому что Кирюша стонать-то стонала, а вот глаза сфокусировать на каком-либо объекте ей не удавалось, сказать что-нибудь членораздельное ей не удавалось никак, да и дыхание у нее было поверхностным и затрудненным.

– Что с ней, доктор? – Марго казалась обеспокоенной.

– Черепно-мозговая, не видите?

– Куда вы ее? – спросила Катюша.

– В больницу скорой помощи, – буркнул врач, когда Киру, зафиксированную на носилках, уже выносили на лестничную площадку.

– А вторая-то тетка где? Тоже ожила? Или разлагается помаленьку? – задала вопрос Маргарита Рудольфовна, как только торжественная процессия с носилками скрылась за входной дверью.

– Живая! Ей нашатырь нюхнуть дали, она и ожила, вот только боимся, что захлебнется, – раздался голос откуда-то из глубины квартиры, – пьет воду, как не в себя.

– Ну, так сушняк, очевидно, – усмехнулась Марго, и совсем было собралась пройти на кухню, как Катюша потянула ее за рукав.

– Покер с Джокером, Марго. Бежим отсюда. О, это будет блестящая партия! – У Кати заблестели глаза.

Невестка со свекровью быстренько дали показания, как они пришли, как не дозвонились и как вызвали милицию. Затем Катя аккуратненько расспросила того, кто отдавал распоряжения, что же здесь произошло, но он только развел руками: – Бытовуха, какая-то. От обеих спиртным за версту разит.

Вечером во Владимир прибыли хорошие знакомые Андрея Павловича, господа Филин и Рулин, адвокаты. Один из них пошел в первую городскую больницу, в отделение травматологии, другой – к следователю районной прокуратуры. Оба получили более чем щедрые гонорары, оба были более чем проинструктированы.

Утром следующего дня Андрей, Альбина, Маргарита и Катенька выехали в Москву, увозя с собой два замечательно оформленных документа и одно заявление на увольнение. За джипом Жданова, ехала машина с Борисом Филиным и Борисом Рулиным, а за ней следовала карета скорой помощи с VIP пассажиркой на борту. Киру Юрьевну перевозили в частную клинику города Москвы. Дело о проникновении в чужое жилище с непонятной целью и о смелой обороне этого жилища было закрыто.

***Вам интересно, что придумала Катя на сей раз? Как всегда, комбинация была проста и эффектна.

Никому не нужно было, чтобы эта история была доведена до суда, а значит попала бы и в прессу. А она попала бы, можете не сомневаться, потому что фигура Воропаевой Киры Юрьевны была довольно известной в мире гламура. На свет божий было бы вытащено все грязное белье Тихоновой Анджелы Альбертовны. Что сказала бы сдуру перепуганная баба, того и самой ей не ведомо, что на язык бы упало, о том и трещала бы, а вот то, что журналисты не обошли бы своим вниманием Альку, это и к гадалке ходить не нужно. А зачем девчонке вся эта грязь на темечко? Ни к чему это ей. Вот, посовещавшись, наши герои и решили, как задавить проблему в зародыше.

Борис Рулин поговорил с Кирой Юрьевной, предварительно выяснив, что кроме ушиба головного мозга, средней тяжести, Кирюша в награду за свое нездоровое любопытство получила так же ретроградную амнезию. Как услышала, что Андрюшенька на два дня уехать собрался – помнит. Как ехала за их машиной до Владимира – помнит! Даже как следила за Андреем и компанией – помнит! Как оказалась в квартире Анджелы, что там делала и как получила удар – не помнит, хоть ты бейся головой о стену!

Рулин позвонил Филину, который в это время улаживал вопрос с гражданкой Тихоновой, переговорил с ним минут пяток, и подсел к постели Воропаевой.

– Кира Юрьевна, боюсь, что дело замять никак не удастся. Вам придется отвечать по закону. Перевезти вас в Москву мы тоже никак не можем, ибо вы подписали подписку о невыезде, уж простите мне мою тавтологию.

– А что я сделала-то?

– Как что? Вам инкриминируется проникновение в чужое жилище и нападение на его хозяйку.

– Мне? Я проникла в чужое жилище и напала на хозяйку? Вы что, с ума сошли, что ли?

– Что вы, Кира Юрьевна. Что вы делали в чужой квартире, незнакомого человека? Или вы знали Анджелу Альбертовну?

– Так зовут эту женщину?

– Значит вы даже имени ее не знаете? Вы следователю уже сказали, что не знаете ее имени?

– Да!

Борис встал, подошел к окну палаты. Потер ладонь о ладонь, поднес руки к вискам, словно задумался, запереживал. Затем резко подошел к постели стукнутой, наклонился к ней, словно сломанная жердь и сказал:

– Плохо, Кира Юрьевна! Все очень плохо! Соседка Тихоновой видела в дверной глазок, как вы звонили, вам не открыли, и тогда вы взломали замок и вошли в квартиру Анджелы. Соседка слышала крики Тихоновой: – «Спасите», но побоялась вмешаться. Она уже опознала вас по фотографии. Но это не самое страшное.

– Бред! Я в плохом детективе?

– Увы, слова соседки подтверждаются показаниями самой пострадавшей.

– Вы что, издеваетесь? Это я пострадавшая! Я!

– Ну, она тоже, мягко говоря, пострадала. Но самое страшное не это.

– А что? – Кира уже готова была к истерике. – Что я еще натворила?

– Жданов Андрей Павлович и его невеста, Екатерина Валерьевна Пушкарева, так же подали на вас заявление о преследовании и угрозах.

– Я их не преследовала и не угрожала.

– А что же вы делаете во Владимире, позвольте спросить? Что это, как не преследование? А уж о ваших угрозах свидетельствует каждый в «Зималетто».

Кира заплакала, и Рулину стало ее жалко, поэтому он не стал ее дальше запугивать, а быстренько перешел ко второй части «марлезонского балета».

– Но все обвинения можно снять! Все! И с вас сегодня же снимут подписку о невыезде, и мы отвезем вас в Москву, в частную клинику, где за вами будет надлежащий уход. Ну, не хотите же вы, в самом-то деле, разделить участь брата. Вам нужно будет только написать заявление в милицию, что вы не имеете претензий к гражданке Тихоновой, написать заявление об увольнении из «Зималетто» и помнить, что любое ваше приближение к Андрею Павловичу или Екатерине Валерьевне ближе, чем на сто метров и вся эта история завертится с новой силой.

Через десять минут Борис Рулин позвонил Борису Филину.

– Я везу тебе ее заявление. Действуй.

*** – Ну что, Анджела Альбертовна, дела наши плохи.

– Померла?

– Нет, но состояние критическое. Поэтому сейчас, пока она еще жива, пока она еще в сознании, она готова подписать бумагу о том, что не имеет к вам никаких претензий. Но в обмен на это она требует, чтобы и вы подписали вот эти две бумажки.

– Ты что держишь меня за дуру? Да что бы она не подписала сейчас, если она отдаст Богу душу, меня все равно посадят!

– Не посадят. Она готова так написать заявление, что будто бы это она взломала вашу дверь и проникла в квартиру, а вы только защищались.

– Ого! А вот это совсем другое дело. А ну-ка давай мне бумаги, я посмотрю, что там такое. Только ты учти, пока от нее заявления не будет, я все равно ничего не подпишу.

Борис передал Анджеле два листка.

Один из них был отказом от материнских прав на Тихонову Альбину Павловну, в одном из пунктов отказа было написано, что она, никогда не будет иметь к девочке никаких материальных претензий никогда в дальнейшем, и ни при каких условиях.

Вторая бумага была пострашнее, в ней Анджела признавалась в торговле детьми, шантаже, и всех своих аферах.

– Ага, я сейчас подпишу эту бумагу, а потом Пашка со своей старой мымрой меня посадят? Вот как раз по этой бумажке и посадят!

– У вас нет выбора, вам придется это подписать и поверить честному слову Ждановых, что этой бумаге они дадут ход только в случае вашей попытки нового шантажа или если вы будете пытаться мешать жить и гармонично развиваться Альбине. Ну, а если не подпишете, пойдете в тюрьму за попытку убийства. Это, конечно, если вам очень повезет. И еще… Если девочка захочет с вами видеться, никто этому препятствовать не станет.

– А на черта мне видеться с девочкой? Только сердце рвать.

«А оно у тебя есть, сердце-то?» – подумал Борис, а вслух сказал:

– Так я приглашаю нотариусов?

– Зови, но подписывать буду только когда увижу заявление этой Киры.

Через два с половиной часа все было закончено. Анджела поплелась домой, даже не изъявив желания попрощаться с ребенком. Дело было закрыто. Бумаги бережно спрятаны в папку. Филин и Рулин получили свои гонорары. Можно было ехать в Москву.

Оставалось последнее – поговорить с девочкой…

========== Часть 50 ==========

***Вся эта история началась в последние дни лета две тысячи пятого года, одним хмурым дождливым утром, когда Катюша прочла в газете объявление: «Компания «Зималетто» приглашает на работу ответственного работника, со знанием языков и компьютера». Ни о должности, на которую у них есть вакансия, ни о размере оклада в объявлении не говорилось, но Катя, сидящая без работы вот уже больше двух месяцев, решила все же послать свою анкету.

Закончилась же она, ну эта… та самая история… история про покер с Джокером, ровно через год – в последние дни лета две тысячи шестого года, одним ясным и солнечным днем, когда президент той самой компании «Зималетто» выносил на руках из Дворца Бракосочетания свою умную, красивую, любимую, беременную жену-авантюристку, ту самую Катюшу, которая к своему и его счастью, решила все же послать свою анкету для приема на работу.

И началась совсем другая история, история молодой семьи Ждановых. Ничуть не менее интересная, но другая. О которой я вам, может быть, когда-нибудь и расскажу… а может и нет. Это уж как они разрешат. А они, наши герои, ведут довольно уединенный, закрытый от чужих глаз, образ жизни. И никого из посторонних в неё, в свою жизнь, не пускают.

Так что я могу рассказать вам лишь то, чему сама была свидетелем.

Александр Юрьевич Воропаев получил шесть лет строгого режима, и это ему еще сказочно повезло, что владельцы «Зималетто» не стали выдвигать против него никаких обвинений за кражу денег со счетов компании. Но это, если честно, только потому, что пожалела Катюха Зорькина, а то бы и ему, отцу недоношенного семимесячного (но почему-то родившегося с весом три двести) мальчишки, пришлось отвечать за поддельные отчеты.

Кира Юрьевна Воропаева несколько раз меняла место работы, но нигде надолго не задерживалась ибо так и не научилась ни разговаривать с подчиненными с уважением, ни признавать над собой начальство. Ума ей хватило лишь на то, чтобы не открывать свое дело, а просто выйти удачно замуж за некоего Никиту Минаева, родить ему дочь и жить своей жизнью, никак не пересекаясь с нашими героями.

Роман Дмитриевич Малиновский работает в «Зималетто», вице-президент. По-прежнему лучший друг Андрея. Женился на Оленьке Свиридовой и остепенился. Сына Женьку обожает, балует, защищает от строгой мамы. Правда и ему самому достается от нее на орехи, особенно сейчас, когда она еле-еле таскает свой огромный живот, в котором две драчуньи постоянно воюют друг с другом.

Павел Олегович Жданов… Он так и не ходит, ездит по удобно обустроенному дому в инвалидной коляске.

Как ни странно, с появлением в доме вначале Альки, а потом и Анечки, он начал испытывать что-то похожее на привязанность, а возможно и любовь к дочери, и внучке. Они и примирили его с семьей. Не так, чтобы лед окончательно стаял, все-таки некая прохладца в отношениях была, но он все чаще стал за собой замечать, что ждет прихода Андрея и Кати с работы, что вечерние часы, когда вся семья собирается за столом, его радуют. Что ему интересны их планы, разговоры их хлопоты и заботы. Он понял, что главное дело его жизни не «Зималетто», отнюдь нет. Главное, чтобы вот так по вечерам собиралась вокруг большого овального стола вся семья, чтобы беседовали, рассказывали что-то друг другу, перебивали репликами, шутили. Главное, чтобы смеялись в радости и плакали в горе вместе!

Андрей Павлович Жданов работает президентом компании «Зималетто», обожает жену и детей – дочку Анечку и сына Гришку. Мечтает еще об одной дочери, но Катюха почему-то упорно ему твердит, что для того, чтобы каждый год рожать по ребенку, ей вовсе не обязательно было заканчивать МГУ с красным дипломом. Мать и сестру боготворит.

Алька прижилась в семье Ждановых, словно здесь и родилась, носит фамилию отца. Занимается в художественной школе, готовится к поступлению в МГАХИ имени Сурикова. Хочет быть художником, а вовсе не дизайнером, как ей предсказывали и Андрей, и Катя, и Маргарита. Павла называет папой, Марго, почему-то Мусей или Мусечкой (как-то призналась Катюхе в порыве откровения, что мамой она не может ее называть, потому что мама у нее есть, хоть и… А вот ма-Мусей, ма-Мусечкой может, просто убрала первый слог и все). Самая большая любовь Альки – это Андрей. Она за брата в огонь и в воду. И за всех кто ему дорог: за его жену, за его дочь, за его сына. Словом из девочки получилась настоящая сестра.

Маргарита Рудольфовна Жданова, связующая нить семейства, ее ангел-хранитель. Прекрасная мать Андрею, Альке и Катюше; чудесная бабушка-подружка Анечке и Гришке; до последнего дня своей жизни влюбленная, любящая несмотря ни на что, жена Павлу.

И, наконец, наш Джокер – Екатерина Валерьевна Жданова-Пушкарева…

Если бы хмурым утром последних дней лета две тысячи пятого года, когда Катя нажимала кнопку «Enter», отправляя свою анкету Урядову, она могла бы заглянуть в будущее, она ни за что не поверила бы, что вот эта красивая, уверенная в себе женщина, авантюристка и интриганка, финансовый директор компании «Зималетто», мать двоих детей, жена самого лучшего на свете мужчины, и есть она – Катя Пушкарева, серая забитая мышь.

P. S. Катька ждет третьего. Только это большой, большой секрет, о нём даже Андрей пока не знает. Так что вы уж меня не выдавайте, пожалуйста…