Текст книги "Покер с Джокером (СИ)"
Автор книги: Галина 55
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)
========== Часть 1 ==========
Вся эта история началась в последние дни лета две тысячи пятого года, одним хмурым дождливым утром, когда Катюша прочла в газете объявление: «Компания «Зималетто» приглашает на работу ответственного работника, со знанием языков и компьютера». Ни о должности, на которую у них есть вакансия, ни о размере оклада в объявлении не говорилось, но Катя, сидящая без работы вот уже больше двух месяцев, решила все же послать свою анкету. Правда фотографию к ней приложить «забыла». Удивительно, но ответ пришел довольно быстро. Катю приглашали на собеседование на завтра, на девять часов утра.
Тут нужно кое-что сразу прояснить. Во-первых, как так получилось, что Катюша сидела без работы, а во-вторых, почему «забывала» вместе со своим резюме высылать и свое изображение. В общем, нужно немного рассказать о нашей героине. Итак, знакомьтесь:
Катерина Валерьевна Пушкарева, двадцати трех лет от роду, незамужняя, бездетная, закончила с красным дипломом экономический факультет МГУ. Экономический гений! Английским и немецким владеет свободно, французским чуть хуже. Прекрасно владеет компьютером, кроме всего прочего изучала программирование. Стажировалась в Германии, проработала год в Российском отделении инвестиционного банка «ЛойдМорис».
Пока, вроде, все прекрасно, не так ли? Пока… Вот именно, что «пока»… Все вышесказанное мы с вами можем отнести к Катиному активу. Увы, список пассива был ничуть не меньшим. А то, что всего одна ложка дегтя способна испортить целую бочку меда, нам с вами хорошо известно.
Как это не странно и не страшно осознавать, но первым пунктом в списке пассива мы смело можем записать Катюшиного отца, Пушкарева Валерия Сергеевича. Этот властный, примитивный солдафон до умопомрачения любящий единственную дочь, сам того не замечая и не желая того, превратил жизнь взрослой женщины в ад своей неуемной опекой. Он диктовал ей, что носить, куда ходить, с кем дружить и даже где работать. Он провожал ее в Университет и встречал после учебы, он заставил ее носить одежду, которую уже и бабушки вряд ли бы стали одевать, не разрешал подкрашивать даже глаза, не говоря уже о губах. А когда Катеньку уговаривали остаться после стажировки в Германии, ей очень хотелось еще годик поработать там, но отец сказал возвращаться, и она покорно вернулась. Причем все это упаковывалось в красивую обертку заботы и любви. Даже странно, что при этом Катя не разучилась думать самостоятельно, хотя и подчинялась папиному диктату безоговорочно… потому что очень любила родителей.
Вторым пунктом пассива была очень специфическая внешность Екатерины Валерьевны. Нет, может она и была бы другой, ее внешность, вздумай Катя поднять бунт, снять нелепые детские круглые очки, сделать макияж, одеться в модную одежду, подчеркивающую ее хрупкую, точеную фигурку, а не носить какое-то тряпье, зрительно делающее ее мешком с костями, вздумай она расплести косички, нелепые для двадцатитрехлетней женщины и сделать модную прическу. И, самое главное, даже когда врач-ортодонт уже разрешил снять брекеты, делающие из Катюшиной улыбки крокодилий оскал, отец решил, что он, конечно же, умнее врача и велел дочке носить эту «прелесть» еще два года. Вот и представьте себе, как выглядел этот мешок с костями… В лучшем случае Катя была похожа на серую мышь в очках.
Представили? Тогда мы вполне себе можем приступить к началу нашей истории.
Итак, вот уже два месяца Катя искала работу. Все работодатели, ознакомившись с ее резюме (я надеюсь, что стало понятно, почему она «забывала» приложить к нему свое фото), тут же хотели заполучить такую работницу. Но при личном знакомстве с кандидаткой их желание мгновенно испарялось, и Кате обещали перезвонить… однако никогда не перезванивали. А если и перезванивали, то отец не разрешал ей идти на «непрестижную» работу, считая, что его дочь заслуживает большего, а даже подумать, что отцу можно соврать и назвать любую должность, Катюше и в голову не приходило.
Катюша уже потеряла всякую надежду найти работу и сейчас шла на собеседование скорее по-привычке, чем с надеждой на перемены. И она не ошиблась.
– Блестяще, – сказал начальник отдела кадров, – хотя для секретаря вы слишком хороши, а вот генеральный директор у нас уже есть. Мы вам позвоним. – Ей снова обещали перезвонить.
«Да черт возьми, – думала Катя, – если бы я знала, что им секретарша нужна, так и сама не пошла бы на собеседование. Все равно отец ни за что не позволил бы. Только время зря потеряла. Надо же так пафосно дать объявление, за которым просто пшик».
Вот тут с нашей героиней и случилось маленькое происшествие, которое привело к огромным последствиям. Не будь этого и истории бы нашей не случилось.
Погруженная в свои мысли Пушкарева шла к лифту никого и ничего не замечая. Навстречу ей плыла секретарша того самого начальника отдела кадров, Таня Пончева, которая болтала на ходу о новой диете с тарелкой пирожных в руке. Столкновение было неизбежным и оно произошло. Пирожное сделало кульбит и небрежно приземлилось на пол, распавшись на тысячу маленьких крошек. Любой беспристрастный гаишник сказал бы, что в столкновении виноваты обе. Но Катя априори считала себя виновной во всем. Ведь она знала, что за ней числился еще и этот грешок – неуклюжесть. Именно Катин виноватый вид и позволил Пончевой тоже считать виновницей этого дорожного столкновения Катюшу.
– Девушка! Ну, вот, сто рублей коту под хвост, – скорее расстроившись за потерю лакомства, а не денег, сказала Танюша.
– Простите меня, я сейчас все уберу, – Катя быстро опустилась на колени и начала убирать неаппетитную грязь с пола.
– Да что вы? Руками-то зачем? Не надо! Я сейчас уборщицу позову. – Пончева была дамой доброй и жалостливой, как и все пикники.*
– Танечка, ну, что это? Руками… грязь… – раздался откуда-то сверху мужской голос очень приятного тембра.
Катя подняла голову на говорившего и пропала. Она влюбилась как-то вдруг и вся. Каждая клеточка ее мозга, каждая клеточка ее тела вдруг наполнилась этим восхитительным, этим переполняющим, переливающимся через край чувством – любовью. Катя влюбилась сразу и навсегда, на всю оставшуюся жизнь. Она не знала ни кто перед ней, ни что он здесь делает, ни как его зовут. Она только знала, что вся прошлая ее жизнь перечеркнута крест накрест большим жирным крестом, что она уже не та. Что эта, новая Катя сделает все возможное, чтобы работать рядом с ним, и, что если для этого придется соврать отцу, то она, и глазом не моргнув, наврет ему с три короба. Только бы позвонили! А если не позвонят, она все равно придумает что-нибудь. Например, придет сюда работать уборщицей.
– Я сейчас позову уборщицу и все уберут, – ответила Танечка.
– Ох, Танюша, – усмехнулся мужчина Катиной мечты и пошел к двери, ведущей к его кабинету. Он не оглянулся, не задержался, не заметил крутого поворота в своей судьбе.
Видите, как плавно мы подвели вас к второму нашему герою? А будет еще и третий, и четвертый… и джокер… он тоже будет. И пока вы не познакомитесь почти со всеми, наше повествование не начнется, так что самые нетерпеливые могут просто подождать еще немного, потом пролистнуть всю эту, кажущуюся им не нужной информацию, и начать читать сразу с событийного ряда.
Прошу любить и жаловать – Жданов Андрей Павлович, исполняющий обязанности президента компании «Зималетто». Сын экс-президента, жених Киры Юрьевны Воропаевой, дочери покойного компаньона отца. Харизматичный кареглазый красавец, накаченный обладатель всяких там бицепсов и трицепсов, каратист. При этом крайне неуверенный в себе, как и Катя привыкший подчиняться вначале отцовскому диктату, а потом и диктату своей красавицы-невесты.
Нет-нет, отец Андрея вовсе не был самодуром-солдафоном. Здесь все было намного тоньше и намного страшнее.
С самого раннего детства у Жданова-младшего было всего одна сверхзадача – он должен был соответствовать чаяниям родителей. А они хотели им гордиться! Вот так, ни больше, но и не меньше. Андрея никогда не ругали за провинности, отец говорил всегда одну и ту же фразу:
– Наш сын никогда бы так не поступил. Ты разочаровал нас с мамой, Андрей. Впрочем, другого мы от тебя и не ждали, – затем папа поджимал губы и переставал разговаривать с сыном пока тот не исправлял своей ошибки, ну, или того, что Павлу казалось ошибкой.
Андрей мог вытерпеть все! Все, кроме отцовского: «Другого мы от тебя и не ждали». В такие минуты у него опускались руки, он чувствовал себя никчемным и лишним на этой земле. Довольно рано Андрей научился врать, изворачиваться и жить двойной жизнью. Одна его жизнь была на виду, в ней он был преуспевающим отличником, показательного поведения мальчиком, затем парнем, затем мужчиной. Таким Андреем Павел мог гордиться! А больше ему ничего от сына и не надо было. Разве интересно было Павлу Олеговичу, что, например, для того, чтобы Андрей смог принести ему на блюдечке с голубой каемочкой красненький диплом об окончании престижного ВУЗа, сыну пришлось пуститься не в одну авантюру, скажу по секрету, что даже и не в две. Так повелось с детства, папе не интересен был сын – главное, чтобы он не запятнал честь фамилии.
Нет, как хотите, а авторитарный солдафон мне гораздо ближе и понятнее, он, по крайней мере, любил свою дочь.
С Кирой отношения развивались по тому же сценарию, что и с отцом. Была данность – он должен был жениться на Кирюше ради дела, таковы были условия игры и Андрей с этим смирился. Но Кирюше этого показалось мало, она почему-то решила, что кроме всего прочего у них должна быть еще и любовь. Она сама поверила данной задаче, сама и влюбилась в Жданова-младшего, а он, почему-то должен был подыгрывать ей и тоже изображать из себя влюбленного. Должен был… Потому что от него этого ждали, а он не умел не оправдывать чьих-то ожиданий.
Но ведь мы не забыли, что Андрюша давным-давно научился жить двойной жизнью? Правда? Вот и с Кирой все пошло, как по накатанной дороге. Любой бурный романчик на стороне всегда заканчивался откаткой обязательной программы в Кириной постели. Жалко только, что варились они все в одном большом котле и скрывать свои романы на стороне было намного труднее, чем проворачивать авантюры в тайне от отца. Тогда Кирюша устраивала грандиозные скандалы, а Андрей каялся, клятвенно заверял, что такого больше не повторится и все успокаивалось до следующего раза.
Ну, что же… Это, по крайней мере, вносило разнообразие в их серую, лощенную, глянцевую жизнь.
Сейчас Андрей подыскивал для себя секретаршу, она должна была стать для него не столько девочкой «принеси-подай-напечатай приказ», сколько умным и надежным помощником. Дело в том, что отец уходил на заслуженный отдых, своим преемником в кресле президента он видел только Сашку, брата Андрюшиной невесты, и вовсе не потому, что считал будто бы Сашка лучше справится с этой должностью, а потому, что боялся, что Андрей не оправдает его надежд. А это будет таким грязным пятном на его, Павла, репутации, что и не отмоешься потом. Вот Андрей и хотел доказать отцу, что он сможет стать президентом и без его поддержки (для этого и предложение Кире сделал, чтобы ее голосом на Совете заручиться), что сможет быть хорошим президентом, что сможет вытащить компанию, которая уже давно сидит в болоте стагнации, и, что отец сможет им в конце концов гордиться. А может даже и полюбить его сможет…
…Впрочем, другого мы от тебя и не ждали… Как это больно…
Комментарий к
Пикники – люди среднего роста и с плотной фигурой, их глубокая грудная клетка переходит в массивный, склонный к ожирению живот. Их психотип – циклотим, т.е. энергичность, обходительность, приспособляемость, богатство идей, поверхностность, бестактность, непостоянство.
========== Часть 2 ==========
Вы, конечно же, думаете, что теперь пришла пора рассказать о самой Кире Юрьевне? А вот и нет! Есть у нас и еще один герой, который занимает куда более высокое место на ступеньках иерархии нашего повествования.
Знакомьтесь – Роман Дмитриевич Малиновский, единственный друг Андрея. Странная это была дружба. Если посмотреть со стороны, то могло показаться, что это Ромка дружит с Андреем, а Андрей ему только позволяет дружить с собой, но на самом деле все было не так. Это была настоящая равноправная мужская дружба, когда не нужно друг перед другом показывать геройство и играть в крутого парня, когда врать друг другу незачем, а если хочется побыть одному, то можно об этом так и сказать. И друг не обидится, не отвернется, не «надует губы». Это была дружба, в которой не нужно было друг друга просить о помощи, помощь приходила без просьб. А самое главное… это была дружба, в которой напрочь отсутствовала зависть и успехи одного, становились поводом порадоваться для другого.
Итак… Рома, Ромочка, Роман… Ферлакур, повеса, бабник, ловелас и волокита… Да знаю я, что это все синонимы, но еще не придумали такого слова, чтобы им одним можно было дать характеристику нашему третьему герою. Ему бы доломан или ментик, чакчиры и ботики*, да саблю в ножны, да два седельных пистолета… Не гусар был бы, а чисто картинка. Услада для девичьего взора.
Все! На этом характеристику можно бы и закончить, кабы не то, что Ромка, как никто, хотел влюбиться по-настоящему, и боялся этого своего желания, и бежал от него, как черт от ладана. Что друг не предаст – он знал, уверен был в этом, как в том, что и сам он никогда не предаст друга. А вот, что баба изменит, так это и к гадалке ходить не нужно было. Это он и без них, без цыганок-гадалок знал, мало, что ли, у него у самого было интрижек с замужними дамами… Все они такие! Хотя нет, наверное, не все, вон Кира верна Андрею, вроде бы. Но, во-первых, жизнь еще не прожита и все может случиться, во-вторых, Кирюша уже занята, а в-третьих, чем такая, как Кира истеричка и собственница, так уж лучше какая-нибудь гулящая. Роман жалел Андрея, жалел по-настоящему. И из-за отца жалел, и из-за невесты, жалел, а потому и прощал ему эту видимость, что якобы Жданчик только позволяет считать его своим другом.
Понимая, что хотелось бы побыстрее перейти к событийному ряду, последний, точнее последняя, с кем мы сейчас познакомимся поближе, это Кира Юрьевна Воропаева, невеста нашего героя. Со всеми остальными действующими лицами мы будем знакомиться по мере их появления в нашем повествовании. А Джокера, так может и вовсе в рукаве припрячем.
Кира, стройная блондинка с большими серыми глазами, точеным носом и красивым абрисом полных, чувственных губ, была бы редкой красавицей, если не бы холод, которым веяло от нее за версту. Все в ней было красивым, но холодным, не греющим ни глаз, ни душу. Как и большинство нуворишей, Кирюша так гордилась своим положением в компании покойного отца, что со стороны можно было подумать, что она сама, своим умом, потом и кровью чего-то добилась в этой жизни. Стоило кому-то на секунду забыть об особом, привилегированном ее положении, как она тотчас ставила на место зарвавшегося «плебея». Ей казалось, что весь мир должен вращаться вокруг нее, и она страшно раздражалась если вдруг, на поверку, оказывалось, что планета имеет свою, никак не зависящую от Киры Юрьевны орбиту.
Впрочем, жестокой Кирюша тоже не была. Как там говаривал Воланд? «Ну, что ж… и милосердие иногда стучится в их сердца… обыкновенные люди…»? ** – вот вот, это как раз о нашей героине. Милосердие иногда стучалось в ее сердце…
Ты уймись, уймись, тоска
У меня в груди!
Это только присказка —
Сказка впереди.
В. Высоцкий.
***
Кате так и не позвонили. Ни на завтра, ни на после завтра, ни в понедельник на следующей неделе. Все было, как всегда, ожидаемо, прогнозируемо, и очень больно. Только вот она была уже другой, она вовсе не собиралась поплакать в подушку, утереться и отметить еще одну неудачу в календаре своей жизни. Слава Богу, что номер телефона отдела кадров компании «Зималетто» у нее сохранился! Помедлив секунду, Катя набрала заветные семь цифр.
– Компания «Зималетто», отдел кадров, Пончева слушает. – раздалось в трубке.
– Здравствуйте. Вас беспокоит Катя Пушкарева.
– Какая Пушкарева?
– Ну, помните, мы с вами еще столкнулись в холле и я случайно уронила ваше пирожное? А потом убирала его…
– А, вспомнила! И чем я могу вам помочь?
– Скажите, пожалуйста, а вы уже взяли секретаршу? Мне сказали, что позвонят, но… – Катя всхлипнула, – Понимаете, мне очень, очень нужна работа, вот я и решилась вам позвонить.
– Девушка, да я-то чем помочь вам могу? Я на работу не принимаю. Я всего лишь секретарша.
– Вы можете мне сказать, вы уже взяли секретаршу, или нет?
У Танюши было очень доброе сердце, она вспомнила эту некрасивую, несчастную девушку, а вот сейчас она вообще плачет. Ну, что, трудно Тане ей ответить, что ли? Да и вообще… Все были на пятиминутке, Света Локтева ушла на перекур, скучно, почему бы не поболтать по телефону, не сделать доброе дело. А то будет бедная девушка ждать их звонка до второго пришествия.
– Ой, даже не знаю, что вам сказать. Секретаршу вроде взяли, сидит тут одна в приемной у президента. Но шеф ею не доволен – это точно, иначе бы не заставлял моего начальника носить ему анкеты других кандидаток. А знаете что, я попробую вам помочь, вот как раз после пятиминутки понесу анкеты президенту, а вашу анкету положу на самый верх, чтобы он прочел обязательно. Как ваша фамилия?
– Пушкарева, Екатерина Пушкарева.
– Пушкарева… Пушкарева… что-то я не вижу вашей анкеты. Но вы не переживайте, я сейчас поищу как следует.
– Простите, как вас зовут?
– Меня-то? Татьяна.
– Спасибо вам, Танечка. Огромное вам спасибо. Вы очень добрый человек.
– Да не за что пока, – Пончева расплылась в улыбке.
– Танечка, скажите, а если ничего не получится, что мне делать?
– Ну, даже и не знаю…
– А рядовые бухгалтеры вам нужны? Или, может, уборщицы?
– Бухгалтеры, точно не нужны, а вот уборщица на административный этаж очень даже нужна. А что, вы и уборщицей пойти готовы?
– Если не получится секретаршей, я на все готова.
– Знаете что, дайте-ка мне свой номер телефона, я вам обязательно перезвоню.
Катя продиктовала свой номер, еще раз поблагодарила Пончеву и положила трубку. Теперь нужно было дождаться Кольку, единственного своего друга, и поговорить с ним о своих планах.
«Молодец ты, Катька, – подумала она, – кажется, впервые в жизни, хоть что-то для себя лично начала делать!»
***
Андрей плевался ядом, он даже позеленел от злости и перед Ромкой стояла всего одна задача, но какая… Жданова ни за что нельзя было сейчас выпускать из его кабинета. Это грозило как минимум смертью его новой секретарше Виктории Клочковой, а ее ближайшей подруге Кире, убравшей с ее пути всех конкуренток и заставившей жениха взять на работу эту куклу, грозил разрыв помолвки, и это в лучшем случае.
– Дура! Ромка, ну какая же она дура! У нее в мозгах даже опилок нет! И Гудвин ничем ей не сможет помочь! Ромка, за что мне эта кара? Вместо толкового помощника я получил безмозглую идиотку. А все потому, что Кирочке захотелось иметь у меня в приемной свои глаза и уши.
– Андрей, да что она сделала-то?
Ответить Жданов не мог, он прекрасно понимал, что если начнет сейчас рассказывать Малиновскому, что Клочкова перепутав адреса факсов сорвала им сделку на поставку тканей и отправила всю партию их конкурентам, то сил сдерживаться у него не останется и он просто придушит эту куклу с силиконовыми мозгами, а потом оживит, и снова придушит. Он протянул Ромке два листка.
– Сам посмотри, она перепутала адреса и «ТрикоТан» получил вот этот факс.
– Твою мать… Ну дура, – вынужден был согласиться с другом Малина, – она даже не дура, она вредитель. Слушай, а может она из конкурирующей фирмы? – Роман попытался пошутить, но наткнулся на взгляд полный злобы и отчаяния и замолчал.
– Блин, с такими «помощниками», соперников не нужно, это точно. Ромка, что теперь делать? Мы не успеем коллекцию выпустить.
– Да подожди ты паниковать, Андрюха. Дай мне немного подумать.
Дверь без стука отворилась и Кира влетела в кабинет Андрея, как фурия.
– Может быть ты объяснишь мне по какому праву ты ведешь себя с людьми, как самодур?
– О чем ты, Кирочка? – совершенно спокойно, даже ласково сказал Андрей.
Если бы у Киры было чуть больше развито левое полушарие мозга, отвечающее за логику и анализ, Кирюша уже бежала бы из кабинета жениха так быстро и так далеко, как только смогла бы. Но увы, кажется, и правое ее полушарие, отвечающее за эмоции и интуицию было как-то не слишком развито, вот она и не заметила, что жених ее за гранью нервного срыва.
– Я о чем? Ты не видишь, что Вика уже второй час рыдает в приемной? Ты наорал на нее, ты оскорбил ее. Это моя подруга, если ты забыл!
– Кирюша, твоя подруга нанесла материальный ущерб компании такой, что Ветрову и подсчитать-то трудно будет. Я должен был сказать ей спасибо? – все еще спокойно выдавил из себя Андрей.
– Андрюша, ну она же только учится, погоди немного и она войдет в курс дела. Зачем же ее обижать?
Зря она это, ей Богу, зря!
– Дура! – заорал Андрей так, что задрожали стекла!
– Я? – Кира была в ужасе, еще никогда Андрей так не орал на нее, никогда не оскорблял.
– Нет, твоя подруга у которой силикон не только в сиськах, но и в мозгах! – Андрей, кажется, сумел вывернуться. – Кирочка, ты права, не стоило орать на дуру за то, что она дура. Она же не виновата в этом. Ее просто нужно было уволить. Что я и сделаю сейчас с превеликим удовольствием.
– Андрюша, – Кира надула губки, – нельзя же за одну вину наказывать дважды. Если бы ты на нее не наорал, тогда, конечно, ты мог бы ее уволить, а сейчас… Сейчас ты ей уже второе наказание даешь.
– Кира, возьми, пожалуйста свою подругу за руку, выведи ее из приемной, и чтобы я до конца рабочего дня больше вас обеих не видел! – Андрей все-таки сорвался в крик.
Комментарий к
* доломан, ментик, чакчиры, ботики – униформа гусар.
** “ну, что ж… и милосердие иногда стучится в их сердца… обыкновенные люди…” – Цитата из “Мастера и Маргариты”
М. Булгакова.
========== Часть 3 ==========
– Андрей Павлович, можно войти? – Таня Пончева приоткрыла дверь в президентский кабинет.
– А где эта?
– Кто? Клочкова? Она в баре, кофе пьет, – наябедничала Танюша.
– А… Понятно. Ну, это у нее прекрасно получается. Входите, Танечка, входите, что вы в дверях-то топчетесь? Что вы хотели?
– Я принесла вам анкеты, Андрей Павлович, как вы просили.
– Ну, давайте, – Андрей взял верхнюю анкету, открыл папку, посмотрел на фотографию и даже причмокул от эстетического удовольствия, стал читать резюме. Лицо его становилось все более и более мрачным. Наконец, он швырнул папку в урну. – Танечка, ну зачем нам еще одна силиконовомозглая кукла? Там что, нет ничего приличного?
– Есть одна приличная анкета, но я даже показывать вам ее не хотела.
– Да? А почему?
– Она без фотографии.
– Танечка, красивые картинки я уже видел, показывайте анкету.
Посчитав, что шеф уже достаточно подготовлен, Таня быстренько подсунула Жданову резюме той самой девушки, Пушкаревой. Андрей начал читать, вдруг брови его полезли вверх, а лицо постепенно приобретало недоуменное выражение.
– Это что, саботаж?
– Где? – испугалась Татьяна.
– Есть анкета с прекрасным резюме, а Урядов подсовывает мне каких-то безмозглых Барби. Это что, саботаж? Таня, она… Пушкарева вот эта, была на интервью у Урядова?
– Да, Андрей Павлович, вместе с Клочковой.
– Мда… И зачем мне такой начальник отдела кадров? Почему он прятал эту анкету? Ты не в курсе?
– Думаю, что в курсе. – Таня захихикала. – Она не очень, – Танюша замялась, – как бы это сказать… В общем, она некрасивая. Совсем. Но очень умная.
– Таня, мне все равно красивая она или нет. Мне человек нужен с большой головой, а не с большими сиськами. Значит так, чтобы через два часа Пушкарева была здесь! Все понятно?
– Так точно! Разрешите идти выполнять приказ, – шутливо отрапортовала Пончева.
– Разрешаю, – Андрей впервые за последние несколько дней улыбнулся.
Стук в дверь раздался ровно через два часа, минута в минуту и это очень приятно удивило Андрея.
– Да, да. Войдите, – сказал Жданов внутренне приготовившись к тому, что сейчас увидит некрасивую девушку. Но то, что он увидел… Теперь он понял, что Урядов не саботировал, Урядов его щадил.
– Здравствуйте, меня зовут Катерина Пушкарева.
Андрею очень захотелось сказать ей: «до свидания», но в эту секунду в кабинет ворвался Малиновский. Не обращая никакого внимания на сидящую у президентского стола постороннюю девушку он заорал:
– Андрюха, ничего сделать не удалось. Ткани уже у ворот «Фонтаны» Хмелина и вряд ли он развернет машины в нашу сторону. До Вячеслава Семеновича не дозвониться, а его подчиненные отказываются задерживать платежку.
– Черт, черт, черт! Мы еще и оплатим ему ткани. Дура! Вредительница! Я вычту все из ее зарплаты! Она у меня квартиру продаст. Вот же идиотка! Малина, представь, ей перезвонили и она подтвердила отправку факса! Ну, не дура ли?
Казалось, что они забыли о Кате. Один бегал по кабинету, второй сидя кричал на все лады. Катя решилась напомнить о себе, тем более, что повод был. А если все получится, то и место секретарши ей обеспечено.
– Простите, пожалуйста, – подала голос Катюша.
Только тут Роман обратил внимание, что в кабинете есть кто-то третий, вернее третья, и увиденное совсем ему не понравилось. «А это что еще за мымра?» – подумал он.
– Вы сказали Вячеслав Семенович? Это не президент «ЛойдМориса» ли?
– Да, – рявкнул Андрей, – он самый. А что?
– Мне кажется, что я могла бы вам помочь.
– Чем? Девушка, чем вы можете нам помочь?
– Расскажите мне вкратце проблему, пожалуйста, – сказала Катюша, доставая из сумочки перемотанный синей изолентой, старенький, дешевый мобильный.
Глотая слова и перебивая друг друга Андрей с Романом изложили Кате суть проблемы.
– Я поняла, – сказала Катюша, – сейчас попробую отменить платежку. Вячеслав Семенович? Здравствуйте. Это вас Катя Пушкарева… Спасибо, Вячеслав Семенович… Да, по делу. Понимаете, я сейчас работаю в «Зималетто», и у меня беда… Я перепутала адреса факсов и если вы мне не поможете… Честное слово – это моя ошибка… Моя, Вячеслав Семенович… Я бы не стала вам врать… Да… Да… Пожалуйста, помогите, Вячеслав Семенович, мы все иногда ошибаемся. Помните ту вашу ошибку, которую… Извините… – Катя чуть не плакала.
Это было так не характерно для нее, настаивать на чем-то, и даже… даже напоминать о своих добрых делах. Но ведь ее любимому человеку нужна была помощь, вот она и старалась не за страх, как говорят, а за совесть. В этот момент она даже не думала, что сейчас добывает себе рабочее место, просто помогала Андрею и все.
Через пять минут платежка была отменена. И за ткани, и за транспорт. А еще через десять минут, после звонка Хмелина, когда он на голубом глазу сказал, что по ошибке ткани «Зималетто» находятся у ворот «Фонтаны» и что он отправляет машины к ним, Андрей пожал Кате руку и поздравил ее с поступлением на работу. А более эмоциональный Роман, так и вовсе обнял Катюшу.
– Вы понимаете, что вы сейчас сделали для компании? Вы понимаете?
– Не очень, – честно сказала Катя.
– Экспедиторы только ждали подтверждения из банка об оплате. И, если бы оно поступило, то мы оплатили бы партию ткани вместе с ее транспортировкой для конкурирующей компании. – Андрей был возбужден и безмерно счастлив.
– Кстати, откуда у вас прямой телефон Вячеслава Семеновича? – для Малины, умеющего раздобыть и снега в пустыне, это был удар по самолюбию.
– Я проработала год под его началом, – скромно сказала Катя.
***
Прошло лишь несколько дней с тех пор, как Катюша начала работать второй секретаршей у Андрея, а ему уже начало казаться, что он вытащил счастливый лотерейный билет. Все документы были приведены в порядок в первый же ее рабочий день, список дел появлялся у него на столе каждое утро и расписание было составлено так грамотно, что времени хватало не только «на поработать», но еще и «на отдохнуть». Свой органайзер Андрей так же доверил Катерине, объяснил, с кем его связывать, а с кем нет, и она ни разу на ошиблась. Андрюше даже стало казаться, что можно и дух перевести, но…
Кира невзлюбила «эту выскочку» с первой же секунды, как увидела ее. Во-первых, Андрей дал такой нагоняй и Виктории, и ей самой, когда в конце рабочего дня они все же осмелились явиться пред его карие очи, что мама не горюй. А самое противное в этом нагоняе было то, что он постоянно упоминал какую-то Катеньку и ставил ее в пример Вике.
– Если моя подруга один раз ошиблась, то она тебе уже не подходит? – Кира не спрашивала, она вопрошала. – Может и я тебе тогда не подхожу?
– Давай обойдемся без истерик, Кирюша! Я ведь понял твой тонкий замысел. Ты хотела приставить ко мне соглядатая, а ничего не получилось. Всеми моими личными делами отныне будет заниматься Катенька. А твоя подружка, посланная нам Богом в качестве наказание за грехи, будет только варить кофе и стараться не попадаться мне на глаза.
Ну, и как после такого Андрюшиного заявления можно было не возненавидеть эту таинственную «Катеньку»? А уж когда они с Викулей в конце концов увидели монстрика, выплывающую из бывшего чулана, и поняли, что это и есть хваленая Катерина, то схватились за животы.
– Ты взял эту страхолюдину, чтобы меня позлить? – ничуть не смущаясь присутствием Катерины, спросила Кира.
И тут Андрей сделал первую, в череде других, оплошность. Он подошел к Катюше, взял ее ладошки в свои лапищи и пожал их.
– Катенька, спасибо вам огромное. Вы нас всех сегодня очень выручили. А на Киру Юрьевну не обижайтесь. Статус – это еще не залог воспитания. Жду вас завтра к девяти на работу. Завтра и поговорим обо всем, и оформим вас в штат. До свидания, Катенька.
– До свидания, – сказала Катюша сразу всем и поспешно покинула президентский кабинет.
Она спешила домой, где ей еще предстояло обмануть отца, сказав, что ее взяли на работу вовсе не секретаршей, а помощником президента. И предстоящая ложь вовсе не угнетала Катерину. Она летела домой, как на крыльях. Впервые Катя проявила настойчивость, впервые добилась такого результата – ее приняли на работу!
А самое главное, что он будет рядом. Он… такой добрый, такой справедливый, такой… любимый… И он заступился за нее, а это чего-нибудь, да стоит! Она слышала, как Кира сказала Андрею:
– Секретарь компании – это ее лицо. Ты хочешь, чтобы у «Зималетто» было такое лицо?
– Я хочу, чтобы моя будущая жена научилась ценить людей не за гламурный блеск, а за их деловые и человеческие качества. Мне было стыдно за тебя, Кира.
– Вот как? Так может ты и в жены возьмешь эту уродину вместо меня? Чтобы стыдно не было, Андрюшенька? Только прошу тебя не забывать, что от моего голоса на Совете зависит исход голосования. И если ты и дальше будешь…
