Текст книги "Labyrinthine (ЛП)"
Автор книги: F.M. Wrights
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 30 страниц)
– Разве его убийство не остановит призыв?
– Скорее всего, нет, – мрачно ответил он.
– Какой план?
Он помедлил.
– Помнишь ту первую миссию? Свою битву с Сасори?
– Да.
Как она могла забыть?
– Помнишь, как ты её закончила?
– Да.
– Давай повторим это.
– Лучшие моменты Харуно Сакуры?
На его губах появилась улыбка.
– Да.
С трудом сглотнув, Сакура посмотрела в его сторону. Повторение того, что она сделала с Сасори, означало попадание в зону досягаемости Мадары – хотя она смогла противостоять ему с помощью Третьих врат, без этой техники увернуться от атаки и застать его врасплох было бы намного сложнее.
– Ладно.
– Если не удастся, я защищу тебя с помощью Сусаноо, и мы придумаем другую стратегию. Лучше всего будет запечатать его, если это не удастся, нам придётся поверить в нашего Хокаге и занимать Мадару как можно дольше.
– Давай сделаем это, – сказала Сакура.
Итачи кивнул.
– Сакура.
Она остановилась.
– Он блокирует то, что может видеть.
Бросив на него последний взгляд, Сакура выпрыгнула из Сусаноо на землю, быстро перекатившись. Мадара тут же запустил в неё несколько огненных шаров, от которых она ловко уклонилась, укрывшись за валуном. Создав деревянный клон, Сакура отправила его под землю на другую сторону от того места, где в Сусаноо стоял Мадара, и осторожно выглянула из-за валуна.
– Скажи мне, куноичи, – раздался над поляной голос Мадары. Он скрестил руки на груди, склонив голову набок. – Как ты смогла использовать технику Хаширамы?
– Практика и решимость, – парировала она, надеясь, что он будет достаточно отвлечён и не почувствует, как её клон прокладывает себе путь в земле у него под ногами.
Мадара невесело рассмеялся.
– Мне трудно поверить, что Мокутоном можно овладеть только с помощью практики и решимости, куноичи, – сказал он пренебрежительно.
Сакура осторожно спрятала улыбку. Её клон теперь стоял позади Мадары, поджидая в засаде. Прижав руку к животу, Сакура боролась с угрожавшим затянуть её непреодолимым беспокойством. Она сражалась против Сасори Красного Песка и самого лидера Акацуки. Учиха Мадара может быть легендарным и воскрешённым, но, как всегда говорил Итачи, у каждого дзюцу есть слабое место.
А раз так, непоколебимая вера Мадары в собственное бессмертие из-за воскрешения станет его окончательным крахом. Сакура была в этом уверена.
Обменявшись с Итачи лишь одним взглядом, девушка выбежала из-за скалы и бросилась к Мадаре.
«У меня ещё осталась чакра», – подумала она, бежав так быстро, как только могла. – «Ещё один рывок».
Вновь активировав печать Бьякуго, Сакура открыла Вторые врата и придала себе ускорение, использовав более высокую скорость, чтобы избежать маленьких огненных шаров, которые Мадара послал в её направлении. Она перепрыгнула через размашистое движение попытавшегося захватить её Сусаноо Мадары, и, подпитывая чакрой ноги, прыгала всё выше и выше, пока не достигла мужчины. Она отвела руку назад для удара.
– Я овладела Мокутоном, – закричала она, – потому что кто-то поверил в меня!
Она ударила изо всех сил, но её остановил Сусаноо, как она и ожидала. Как только Мадара самодовольно открыл рот, чтобы высказать ей что-то, позади него появился деревянный клон Сакуры, направляя всю оставшуюся чакру Сакуры в удар через Сусаноо прямо в затылок Мадары.
Он вылетел из Сусаноо с ошеломительной скоростью, кружась в воздухе, и в этот момент над ним завис Сусаноо Итачи, державший в руках огромный меч. Не колеблясь, красный гигант проткнул им Мадару, прижав того к дереву. Учиха рассмеялся.
– И это всё?
– Этого достаточно, – раздался голос Итачи. Он встал рядом с Сакурой и наблюдал, как воскрешённое тело Мадары распадается, как его куски и фрагменты плавятся на мече. Мадара посмотрел на своё тело, и на его лице появилась гримаса, когда он осознал, что сейчас произойдёт, не в силах понять, как это могло случиться. Схватившись за край пылающего меча, Мадара стиснул зубы и закричал, не желая расставаться с этим миром.
– Что это?! – кричал он.
– Клинок Тоцука. Он запечатывает всё, что пронзает, – объяснил Итачи, словно обсуждая погоду. Сусаноо поднял тыкву, в которую засосало кусочки Мадары, которым суждено было остаться там навсегда. – Запирая в мире иллюзий на целую вечность.
– Полезный навык, – фыркнула Сакура, вызвав у Итачи смешок, прежде чем упасть на колени. Вдалеке она слышала, как её зовёт Саске, но в глазах побелело, а слух стал нечётким – она изо всех сил пыталась оставаться в сознании. Совместные тренировки с Ли всегда были утомительными и изнуряющими, но она редко использовала Третьи врата в течение длительного времени после первого раза, когда определила время, в течение которого могла их поддерживать. Сакура оперлась на руки, не обращая внимания на то, как они задрожали, когда все её мышцы одновременно затряслись.
– С тобой всё в порядке? – спросил Итачи. Сакура слышала, как к ним приближается Саске.
– Я в порядке, – ответила она. – Просто… измотана. Мне нужна минутка.
– Сакура? – спросил Саске. Она подняла глаза и увидела, что он ковыляет к ней, всё ещё держась за живот, и, когда он подошёл и опустился на колено, его тёмные глаза были полны отчаяния. – С тобой всё в порядке?
Она усмехнулась.
– Вы братья, это точно, – пошутила Сакура, пожалев об этом, когда по лицу Саске проскользнула темнота при взгляде на старшего брата. – Я в порядке, – заверила она. – У меня просто закончилась чакра. Такого давно не случалось. Как Ямато?
– Без сознания, – сказал Саске, не сводя глаз с Итачи. – Но жив.
– Хорошо, – пробормотала Сакура. – Хорошо.
– Всё кончено? – услышала она вопрос Саске будто издалека. Её веки отяжелели.
– Да, – ответил Итачи. – По крайней мере, с нашей стороны. Я верю, что наш Хокаге разберётся с Учиха Обито.
– Хорошо.
Следующее, что услышала Сакура, был глухой звук удара Саске по лицу Итачи.
Ахнув, она подняла глаза, изо всех сил стараясь сосредоточиться на Итачи. Он стоял неподвижно, опустив руки и повернув голову в её сторону. На его щеке уже образовался красный след, волосы скрывали от Сакуры его глаза.
– Саске! – позвала она, когда тот занёс руку для нового удара.
На этот раз Итачи с лёгкостью блокировал его.
– Один раз я позволил, Саске. Но это всё.
– Пошёл ты, – прорычал Саске.
– Саске! – крикнула Сакура, протягивая руку и хватая его за рубашку. – Стой!
– Нет, – отрезал Саске. Несмотря на свои раны, он вырвался из её захвата и направился к Итачи, отчаянно пытаясь нанести ещё один удар. Итачи, хоть и устал от длительного использования Сусаноо, отступил назад, чтобы избежать его, бросив на Сакуру взгляд, прежде чем отпихнуть одну из рук Саске.
– Чего ты хочешь, Саске?
– Мою мать. Моего отца. Мой клан. Верни их мне. Верни их всех, – закричал Саске. – Тогда… Тогда я остановлюсь, – он нанёс ещё один удар, на этот раз с меньшим усилием, чем предыдущие. Когда Итачи оттолкнул его, Саске схватил его за жилет у плеча и встряхнул старшего брата. Он опустил голову, свободной рукой потянувшись к другому плечу, его руки дрожали. – Тогда я остановлюсь.
Между ними растянулось молчание, эйфория с трудом выигранной битвы угасла перед сокрушительной реальностью. Оба брата Учиха долго стояли молча.
– Я не могу этого сделать, Саске, – наконец ответил Итачи голосом более мягким и чувствительным, чем Сакура когда-либо слышала.
– Почему? – Саске усилил хватку и поднял голову. Между прядями оттенка воронова крыла Сакура заметила багровый цвет Шарингана, когда он посмотрел на своего брата с гневом и болью в глазах. – Почему? – повторил он, на этот раз более решительно.
– Я не просил о выборе, который мне дали, но он всё равно был совершён, – тихо сказал Итачи. – И имея его, я сделал всё, что смог.
И вдруг Сакура увидела его. Она увидела тринадцатилетнего ребёнка, которого поставили перед невозможным выбором и который сделал всё, чтобы спасти хотя бы одного человека из своего клана. Того, которого он любил больше всего. Гибель его клана ради благополучия брата и деревни. Два маленьких мальчика, вынужденных выживать в деревне, которая никогда не принимала их, а лишь терпела их существование. Слёзы брызнули из глаз девушки, и она снова попыталась дотянуться до Саске, но он прекратил свои нападки, низко опустив голову и прижавшись к брату.
Воцарилась тишина, во время которой Сакура не осмеливалась дышать, боясь её нарушить, пока до её ушей не донесся тихий звук падающих на землю капель. Удивлённая, она обнаружила его источник: слёзы Саске падали прямо у его ног, даже когда он изо всех сил держал своего брата, склонив голову. Впервые в жизни Сакура видела, как плачет Саске.
– Ты должен был дать мне умереть вместе с ними, – сказал Саске.
Итачи не ответил, но поднял руку и зарылся ею в волосы Саске, притягивая его ближе, пока их лбы не соприкоснулись.
– Ты был слишком молод, слишком невинен, и это ещё не всё… – Итачи закрыл глаза. – Я был эгоистом, эгоистом в своём желании увидеть, как ты вырастешь таким, какой ты есть сегодня. Ты стал замечательным человеком, Саске, и я горжусь тем, что я твой брат, даже если ты будешь ненавидеть меня вечно.
На поляне царила тишина. Единственным звуком, который слышала Сакура, было дыхание: прерывистые вдохи Саске, когда он плакал, мягкое ровное дыхание Итачи, обнимавшего младшего брата, а затем болезненный стон проснувшегося Ямато. Стряхнув с себя оцепенение, Сакура встала, взглянула на Итачи и поплелась к Ямато.
– Всё закончилось? – он застонал от боли.
– Да, – сказала Сакура, садясь рядом с капитаном и собирая последнюю каплю своей чакры, чтобы облегчить его боль. Она с улыбкой посмотрела туда, где стояли братья Учиха. – Да, наконец-то всё закончилось.
***
– Сакура-чан! Саске! – раздался голос Наруто, когда они добрались до Конохи. Выдохнув с облегчением, что эхом раздалось позади неё – от Саске – Сакура подняла руку и помахала Наруто, когда он побежал к ней, невредимый.
– Наруто! Ты в порядке!
Он нахмурился.
– Конечно в порядке.
Она смерила его пристальным взглядом.
– Я волновалась.
– Обо мне? – Наруто ухмыльнулся, обняв её за плечи и притянув к себе. – Спасибо, Сакура-чан, – в следующее мгновение он замер, глядя на что-то за её спиной. Проследив за его взглядом, она обнаружила, что Наруто смотрит на Итачи, который следовал за ней, закинув руку Ямато себе на плечо. – Простите, капитан Итачи! – он быстро отпустил её, выглядя взволнованным. Он почесал шею, смутившись, когда Итачи вопросительно посмотрел на Сакуру, но прежде чем она смогла ударить друга, как того требовали её подергивающиеся пальцы, Наруто бросился к Саске, тыча в младшего Учиху. – Саске! Дерьмово выглядишь.
– Отъебись, Наруто.
– Следи за языком! – сказал Наруто, притворяясь шокированным.
– Наруто, – позвал Итачи, заставив Наруто мгновенно вытянуться по стойке смирно. – Что здесь было?
– Точно. Тот парень в оранжевой маске? Обито? Он появился в Конохе и начал призывать всевозможных зверей, – рассказывал Наруто, указывая в сторону скалы Хокаге, которая выглядела более чем разрушенной: она обвалилась на несколько домов. – Какаши-сенсей и Обито сражались друг против друга… – из его голоса исчез энтузиазм, когда он повернулся лицом к верхушке административного здания. – С ним всё в порядке… но…
Сакура кивнула, с её сердца свалилась тяжесть, когда она услышала, что с Какаши всё в порядке. Она не сомневалась, что с Хокаге сейчас Шизуне или любой другой способный медик, чтобы залатать его. Однако она была нужна в больнице: об этом ей говорили разрушенная деревня и множество людей, которых в это время переносили в направлении больницы.
– Узнаю, нужна ли я больнице, – сказала она мужчинам. Повернувшись к Итачи, она продолжила: – Я могу отвести туда капитана Ямато.
Не говоря ни слова, Итачи передал Ямато Сакуре и подождал, пока она крепко ухватится за него.
– Я проверю остальную часть деревни. Наруто, отличная работа.
Наруто в ответ ударил себя кулаком в грудь.
– Спасибо!
– Пойдёмте, капитан Ямато, – мягко сказала Сакура.
Осторожно, чтобы не навредить Ямато, Сакура вошла в больницу в поисках Шизуне и не выходила оттуда, пока солнце не село по крайней мере ещё трижды. Она виделась с некоторыми из своих друзей, включая Наруто, но большую часть времени проводила глотая солдатские пилюли и помогая с экстренными случаями, прежде чем перейти к сращиванию костей и отчитыванию Ли, когда тот начал шумно тренироваться в коридорах, несмотря на то, что ему только наложили швы.
Потирая глаза, Сакура передвигалась по главной дороге в сторону парка Сенджу, минуя при этом Фудзимото-роуд. С тоской поглядев на дом Итачи, Сакура заставила себя идти дальше в сторону своей квартиры. Она не видела ни одного брата Учиха с тех пор, как вернулась в Коноху – из того, что она узнала от Шизуне, Саске чувствовал себя хорошо и был отпущен домой, как и Итачи.
Ей отчаянно хотелось увидеть Итачи, узнать, не случилось ли чего-нибудь ещё, когда они вернулись домой, но ею овладевала усталость, и кровать уже ждала её. Втайне надеясь, что она как всегда найдёт Итачи у себя, Сакура стиснула зубы и ускорила шаг, с дрожащими ногами поднимаясь по лестнице, которая вела на её этаж, только чтобы обнаружить, что дверь была закрыта, а квартира пуста.
Вздохнув, она скинула ботинки, встала под душ, смыла грязь и пот с тела и волос и направилась в спальню. Однако прежде чем она дошла до неё, её внимание привлёк свёрток на столе в гостиной. Приподняв бровь, Сакура раскрыла его, обнаружив три палочки идеальных, аппетитных данго и краткое письмо.
«Встретимся там, где всё началось. Завтра в два часа дня. Итачи».
Прижимая записку к груди, Сакура неуклюже вошла в спальню и рухнула на кровать.
***
Солнце стояло высоко в небе, когда Сакура добралась до тренировочной площадки номер шестнадцать. Подавив зевок, она остановилась перед воротами, улыбаясь, вспомив день, когда они собрались здесь, чтобы познакомиться с новым капитаном, сравнивая Какаши с Итачи и то, как Итачи удивил их всех.
Греясь на солнышке, Сакура вышла на поле и посмотрела на дерево, в которое Цунаде впечатала её во время особенно суровой тренировки. Заправив прядь волос за ухо, она подошла к большому камню, где они с Наруто сидели, делая ставки на исход спаррингов, и откинулась назад, ожидая прихода Итачи.
Прошло чуть больше года. Почему-то казалось, что та первая встреча произошла целую вечность назад. Когда Сакура встретила Итачи, где-то там орудовали Акацуки, она была влюблена в Какаши, всё ещё заблудившегося на дороге жизни, и у неё не было навыков Мокутона. Как далеко может зайти человек всего за несколько месяцев.
Вытянув ноги, она посмотрела на свои согнутые в сандалиях пальцы, восхищаясь тем, как зелень её ногтей сочетается с цветом лесной подстилки. В тот день всё началось: Итачи и Саске, а также Наруто и она сама. Миссия, которую они выполняли вместе, хотя это и была тяжёлая миссия со взрывным концом… по большей части была весёлой. Знакомство с легендарным шиноби, которого она знала только как брата Саске, было куда значительнее, чем она когда-либо надеялась.
Когда она посмотрела на небо, оценивая, где на голубом небосводе находилось солнце, её осенило.
«Уже больше двух», – подумала она, нахмурившись. – «Не в его духе опаздывать».
Её озарило понимание – из лёгких вышибло дыхание, она вскочила на ноги и оглядела поляну, широко раскрыв глаза.
– Встретимся там, где всё началось, – прошептала Сакура пустому полю.
Она спрыгнула с камня и побежала.
========== Глава 31 ==========
– Ты в порядке?
Маленькая девочка с розовыми волосами подняла голову и встретилась с ним взглядом. Кожа вокруг её зелёных глаз покраснела, из носа стекала маленькая сопля, уголки губ опущены. Её взгляд упал на пластиковый пакет, который он держал, прежде чем она вновь посмотрела на него. Девочка вытерла слёзы и кивнула.
– По тебе не скажешь, – сказал он беззлобно.
– Я в п-порядке, – пробормотала она.
Вздохнув, он присел перед ней на корточки и склонил голову набок, изо всех сил стараясь поймать её взгляд сквозь скрывавшую её завесу розовых волос. Она не сводила глаз с его пакета, проследив за тем, как он поставил его на мощёную дорогу, а тот заманчиво зашуршал.
Присмотревшись к ней, Итачи поискал клановый символ и увидел белый круг, вышитый на её рукаве.
«Если я правильно помню, одна из одноклассниц Саске», – подумал он, поняв, что раньше уже видел её ярко-розовые волосы. Осторожно, чтобы не напугать её, он поднял руку в её направлении, двигая ею медленно, словно к испуганной кошке, убрал розовые волосы с глаз и улыбнулся, поймав, наконец, её взгляд.
– Ты заблудилась?
– Н-нет… – пробормотала она.
– Тебе больно? – спросил он, хотя и не увидел раны.
– Нет…
«Тогда остаётся один вариант…»
– Над тобой издевались?
Она промолчала.
Он вздохнул.
В голове у него крутилось множество мыслей: от глупых подбадривающих фраз, которые он обычно слышал от матери, когда говорил ей, что чувствует себя отчуждённым от других детей, до уверений, что однажды всё это пройдёт, но у него не было никакого желания лгать маленькой девочке. Вместо этого он потянулся к пакету и выхватил один из пластиковых контейнеров из Янаги-ан. Конечно, Шисуи не будет возражать, если он поделится одним из его любимых данго с плачущим ребёнком.
Итачи нарочито медленно открыл контейнер и повернул его к ней, улыбаясь. Она села чуть ближе, вероятно, сама того не замечая.
– Ты любишь сладкое?
Она с энтузиазмом кивнула.
– О, хорошо, – сказал Итачи. Он протянул ей контейнер. – Угощайся.
Она встала на колени и заглянула в него. Он вновь отметил, как она похожа на кошку: любопытная и довольно симпатичная девочка, широко раскрыв глаза, рассматривала сансоку данго. Он не мог винить её: они были самыми лучшими. Она протянула маленькую ручку к палочке и, прежде чем взять её, стрельнула глазами в его сторону, будто спрашивая, уверен ли он. Данго прилипло к упаковке, и она потянула его, чтобы освободить лакомство.
– Спасибо, – пробормотала она.
– Пожалуйста.
Она ещё немного подержала данго в руке, не сводя глаз с трёх разноцветных шариков.
– Я больше всего люблю зелёные, – сказал он, надеясь хоть немного растопить лёд. Он вытащил палочку и держал её перед собой.
Наконец она улыбнулась.
– А я розовые.
– Подходит к цвету твоих волос.
– Это с-странно? – спросила она, и её щёки залил румянец.
«Да», – хотел сказать он, но не шевельнул губами. Вместо этого он склонил голову набок, будто изучая цвет с особой тщательностью, а затем улыбнулся.
– Это необычно, но мне нравится, – сказал он, радуясь, что ему не пришлось лгать.
Её румянец стал ещё ярче.
Тут ему в голову пришла мысль.
– Над тобой издеваются из-за цвета волос? – спросил он.
– Иногда.
А. Он обнаружил причину, по которой она плакала. Решив потянуть за ниточку, он наклонился и спросил:
– А из-за чего ещё?
Она прикусила губу и, казалось, обдумывала его вопрос.
– Меня называют… большелобой, – призналась она, прижимая колени к груди. Итачи поднял бровь и осторожно приподнял розовые локоны, долго изучая её лоб, театрально осматривая то слева, то справа.
– По-моему, всё нормально, – сказал он, убирая руку.
Её нижняя губа задрожала, в уголках глаз появились слёзы. Он подбирал слова утешения, но в этот момент услышал своё имя. Он посмотрел в сторону тренировочного поля, на котором должен был встретиться с Шисуи. Как вовремя. Он никогда не умел утешать. Он встал, отряхнул пыль со штанов и подобрал пакет.
– Мне нужно идти, – сказал он. – Ты знаешь дорогу домой?
Девочка кивнула.
– Береги себя, – сказал Итачи, слегка махнув рукой.
Он прыгнул в листву цветущей вишни, прямо на ветку, и перепрыгивал с одного дерева на другое, пока не приземлился на втором тренировочном полигоне. Шисуи сидел на корточках посреди поляны, жуя кусок сушёной рыбы, и оживился, когда заметил Итачи.
– Не похоже на тебя – опаздывать, – сказал Шисуи, приподняв бровь.
– Я наткнулся на плачущего ребёнка.
– На какого? – спросил Шисуи, доедая рыбу.
– Одну из одноклассниц Саске. С розовыми волосами.
– А, Розочка, – сказал Шисуи, вставая и опуская кулак в ладонь. – Знаю такую.
– Розочка?
– У неё розовые волосы, – сказал Шисуи в качестве объяснения. Он посмотрел на пакет. – Это и есть знаменитые данго?
Итачи кивнул и, порывшись в пакете, вытащил контейнер. Передав его Шисуи, он схватил свой набор кунаев, запихнул пустой пакет в рюкзак и выпрямился.
– Ты принёс мне одно данго? – спросил Шисуи, широко раскрыв глаза и глядя на единственную оставшуюся палочку. – Одно?!
– Три. Я только что поделился одним с Розочкой, – Итачи схватил свой кунай и помчался в лес, зная, что Шисуи последует за ним.
– Не раздавай мои данго всяким розоволосым девчонкам! – возмущённо завопил Шисуи.
Итачи улыбнулся, надеясь, что девочка добралась до дома.
***
– Вон там! Это он.
Две домохозяйки, делавшие покупки на рынке, даже не пытались понизить голос, глядя на него.
– Старший мальчик Учиха. Похоже, после того случая теперь он глава клана.
– Вырезали? – прошептала другая, прикрыв рот ладонью, когда Итачи потянулся за персиками. – Именно это я и слышала. Всех?
– Его нашли убаюкивающим младшего брата в нескольких улицах от квартала. Можешь себе представить?
Итачи притворился, что не слышит их. Он выбрал несколько пухлых помидоров на прилавке, подошёл к продавцу и, сунув несколько рё в руку мужчины, вышел на улицы Конохи.
Он избегал главной улицы, но шёпот преследовал его даже на самых тихих дорожках, всегда любопытный и восторженный, но никогда не сочувствующий. Это было хорошо. Итачи не заслуживал сочувствия. Даже сейчас он балансировал на грани нервного срыва, единственное, что не давало ему развалиться – очень грустный восьмилетний мальчик.
Идя по улице Фудзимото, Итачи опустил голову, чтобы избежать нежелательных взглядов, и поднял глаза только тогда, когда его внимание привлёк клочок бумаги на витрине магазина. Ярко-красное объявление о продаже квартиры.
«Точно. Мы больше не можем оставаться в квартале», – понял он, подходя ближе, чтобы рассмотреть листовку. Это была большая квартира, чересчур для двух мальчиков, но он мог себе её позволить на зарплату капитана АНБУ.
За магазином он обнаружил лестницу, ведущую наверх. Перехватив покупки поудобнее, он поднялся по ней, радуясь возможности уйти от шёпота, и вышел на аккуратную лестничную площадку. Пожилая женщина подметала пол перед дверью.
– О, юноша, ты заблудился? – спросила она, поправляя на носу очки с толстыми стёклами.
– Я насчёт квартиры.
Женщина подняла бровь, долго смотрела на него, потом пожала плечами и повернулась. Недавняя война оставила многих маленьких детей и подростков, таких как он, без родителей. Очевидно, она перестала задавать вопросы. Она жестом пригласила его войти.
– Три спальни, отдельная ванная комната в хозяйской спальне и отремонтированная кухня. Стоимость аренды вы видели. Осматривайся.
Он прошел мимо неё, сбросил ботинки и шагнул внутрь. Квартира выглядела безукоризненно чистой, с тёмными деревянными полами, напомнившими ему о главном доме в квартале Учиха. Итачи поставил бумажный пакет с продуктами на мраморную кухонную стойку и вышел в коридор, любуясь большими окнами, расположенными с одной его стороны. Он заглянул в первую комнату и обнаружил хозяйскую спальню. Спальня была большая, залитая солнечным светом, к ней примыкала большая ванная. В следующей комнате располагалась спальня поменьше. Он остановился, держась за медную дверную ручку.
Она выглядела точно так же, как спальня Саске в главном доме.
Прошагав к выходу, Итачи обнаружил подметавшую пол пожилую женщину и вытащил бумажник.
– Я беру её.
Она кивнула и взяла вложенные ей в руку деньги.
– Добро пожаловать. Как тебя зовут?
– Учиха Итачи.
Он сделал вид, что не заметил, как её глаза расширились, а челюсть отвисла. Она взяла себя в руки.
– И когда ты въедешь сюда?
– Прямо сейчас, – сказал он и принял переданный ему ключ. Она бросила на него ещё один удивлённый взгляд и дала ещё несколько инструкций, в том числе когда платить за квартиру. Затем он вернулся в дом, наполнил холодильник продуктами и сел за кухонный стол.
Не было слышно ни звука: в доме было пусто и тихо.
Это хорошо, решил он.
Здесь у него не было вспышек воспоминаний о том, как его мать, пахнущая свежим бельём и зелёным чаем, готовила у плиты в старом фартуке. Здесь его не мучили воспоминания о доброй и нежной женщине, державшей его за руку, когда они вместе ходили по магазинам, целовавшей его в лоб перед тем, как он отправлялся на важную миссию, несмотря на его возраст, крепко обнявшей его, когда он рассказал ей о своём повышении в АНБУ.
Стоявшей перед ним на коленях, не говоря ни слова, без гнева, без страха, позволяя ему убить себя.
Он сжал кулаки на коленях, борясь со грозившими пролиться слезами.
Взглянув на часы, он понял, что пора забирать Саске из академии.
Встав, Итачи ещё раз оглядел дом.
– Это хорошо, – сказал он, словно пытаясь убедить самого себя, а затем вышел на Фудзимото-роуд и направился к академии. Он прибыл как раз вовремя, чтобы услышать мягкий звон колокольчиков и восторженные крики высыпавшей на площадку ребятни. Он сунул руки в карманы и встал за забором, подальше от заботливых родителей, ожидавших своих детей.
Итачи смотрел, как из академии появлялся ребёнок за ребёнком, пока не увидел младшего брата. Саске, опустив голову и засунув руки в карманы, шёл по детской площадке, без сомнения, стараясь не обращать внимания на те же самые шепотки, что преследовали и его последние две недели.
Однако позади него виднелось нечто знакомое.
Там, теребя свою рубашку маленькими ладошками, стояла розоволосая девочка, которую Шисуи окрестил «Розочка». Хотя мысль о лучшем друге и послала обжигающий сердце укол горечи, Итачи не смог сдержать появившуюся на его губах улыбку, когда он увидел, как Розочка следует за Саске, собирая всё своё мужество, чтобы заговорить с ним. В то время как все остальные дети, казалось, довольствовались тем, что избегали Саске, смотрели на него и шептались, как и их родители, Розочка прилагала все усилия, чтобы попытаться поговорить.
Молча поощряя её, Итачи наблюдал за её сомнениями и колебаниями, пока одна девочка на площадке не крикнула: «Сакура!»
Розочка остановилась как вкопанная и посмотрела на светловолосую девочку, в которой он узнал юную дочь Яманака Иноичи.
«Сакура», – задумался он. – «Какое подходящее имя».
Как раз в этот момент Саске заметил брата и побежал к нему. Сакура стояла неподвижно, наблюдая, как он убегает, её зелёные глаза на мгновение остановились на самом Итачи. Он подумал, а помнит ли она их встречу, но повернулся к Саске, когда тот подошёл к нему. Протянув два пальца, он щёлкнул Саске по лбу и с улыбкой присел на корточки.
– Как прошёл день?
– Мы практиковались в спарринге. Я был первым в классе, – надулся Саске, прижимая обе ладони ко лбу.
– Я горжусь тобой, – сказал Итачи, поднимаясь на ноги. Щёки Саске покраснели. – Идём?
– Хн, – произнёс Саске, пристраиваясь рядом с ним. Когда Итачи повёл их обратно на Фудзимото-роуд, Саске огляделся. – Это не дорога домой.
– Знаю, – сказал Итачи, опуская руку на голову Саске, – Доверься мне.
– Хорошо, – прошептал Саске.
Итачи видел взгляд обожания на лице своего младшего брата, и у него на сердце было одновременно тепло и пусто. Когда он принял миссию от Данзо, он думал, что самым трудным будет убить родителей.
Но он ошибался.
Самое худшее – самое страшное наказание – это то, что Саске всё ещё любил и обожал его, не зная, что это Итачи был тем, кто занёс меч. Всё, что он мог сделать, чтобы возместить то, что он отнял у Саске, – это быть братом, в котором тот нуждался, и убедиться, что Саске в безопасности и окружён заботой, как он и обещал отцу.
***
– Йо, – сказал Какаши, когда он добрался до больницы.
– Какаши-сан.
– Он в порядке. Я запечатал Проклятую печать, и теперь он отдыхает, – сказал Какаши, пряча руки в карманы.
– Спасибо, – прошептал Итачи, торопливо проходя мимо мужчины.
– Итачи, – позвал Какаши, как только тот подошёл к двери. Он обернулся и увидел, как Какаши подыскивает слова, которых у него не было. – Мы что-нибудь придумаем.
Он кивнул, повернулся и зашагал в больницу.
Люди в зоне ожидания подняли головы, глядя на его. АНБУ были редким зрелищем для гражданских, большинство из которых теперь ожидали лечения после неудавшегося заговора по уничтожению Конохи. Он прошёл мимо регистратуры, поспешил по коридору и увидел Харуно Сакуру, выходящую из-за угла. Как и гражданские, она сразу же заметила его и неподвижно стояла, пока он приближался к ней.
Она выглядела ужасно: лицо покрывали пот и грязь, один её глаз обрамлял синяк. Когда-нибудь он надеялся отблагодарить её за то, что она сделала для его младшего брата в Лесу смерти. Но прямо сейчас он хотел увидеть Саске.
– Где Учиха Саске? – спросил он.
Она подняла брови, повернулась и указала в конец коридора.
– За углом… Палата 2А.
– Спасибо, – прошептал он, надеясь, что этим сможет выразить, как много он ей должен, и поспешил мимо неё.
***
Итачи вытянул длинные ноги и сделал глоток ходжича, глядя на залитую солнцем главную дорогу. На улице, как всегда, кипела жизнь: несколько продавцов расставляли на улице скамьи со столами, вроде того, что он сейчас занимал, расставляли зонтики с подогревом и фонари, с нетерпением ожидая наступления ночи и праздника летнего равноденствия.
– Ну как? – спросила Майя, вытирая руки о фартук. Она наблюдала за ним, прикусив губу и заправляя свои каштановые волосы за ухо. Её щёки покрыл лёгкий румянец, но Итачи сделал вид, что не заметил этого. Она была влюблена в него в последние годы, и хотя она была достаточно красива и добра, чтобы пригласить на её свидание, Итачи не решался быть с какой-либо женщиной из Конохи, особенно с той, на чьи чувства он не смог бы ответить взаимностью.
– Очень вкусно, Майя-сан, спасибо, – сказал он, поднимая чашку.
– А ты пробовал его с данго? – спросила Майя. – Я считаю, что он лучше всего сочетается с розовым.
Его взгляд скользнул к трём сансоку данго, разложенным на маленькой тарелочке в форме листа. Три цвета резко контрастировали с тёмной керамикой, и каждый выглядел аппетитно. Он послушно протянул руку к палочке, когда его внимание привлекла вспышка розового.
«Розочка», – подумал он, подняв глаза и увидев Харуно Сакуру, проходящую мимо Янаги-ан. Она была одета в эффектную чёрно-красную юкату, подчёркивавшую цвет её глаз и волос. Она шла с блондинкой, которая выглядела знакомо, но всё его внимание было приковано к ней, когда она сверкнула яркой улыбкой и звонко рассмеялась, выглядя счастливой и сияющей. Не в силах остановиться, он почувствовал, как уголки его рта приподнялись. Она выросла за эти годы и стала красивой женщиной и опытной куноичи.
