Текст книги "Доспех духа. Том 5 (СИ)"

Автор книги: Фалько

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Глава 13

В Санкт-Петербург мы прибывали в районе четырёх часов дня. Я успел переодеться в чёрный строгий костюм в самый последний момент, когда проводник второй раз предупредил о скором прибытии. Посмотрев на себя в зеркало, встроенное в двери купе, даже не узнал.

– Тебе идёт, – сказала Тася, на что Алёна уверенно закивала, показывая большой палец.

– Издеваетесь, да?

– Если только совсем чуть-чуть, – рассмеялась Таисия. – Но тебе действительно идут строгие костюмы. Причёску бы только поправить, лохматый слишком.

– И очки чёрные, – добавила Алёна. – Такие, большие с зеркальными стёклами и будешь выглядеть как настоящий телохранитель Императора.

– Потянись и руки разведи, – посоветовала Тася. – Нигде не жмёт, не тянет?

– Нет, удобно, с размером угадали.

– Ремень с кобурой брать будешь? – она взвесила его в руке. – Кстати, ты стрелять-то умеешь и выдадут ли оружие?

– Брать не буду, стрелять умею, оружие не возьму, – я протянул Тасе сотовый телефон. – Пистолет метров до двадцати пяти эффективен. На таком расстоянии и без него могу управиться. Вас где разместят?

– Ну, наверное, не в казарме, – она ободряюще улыбнулась и в ответ вручила мне небольшую записную книжку. – В гостинице, скорее всего, недалеко от дворца. Переписала все важные номера и контакты, которые ты просил.

– Не люблю запоминать цифры, – проворчал я, надевая чёрное пальто. – Всё, ушёл.

– Удачи, – Тася встала, чтобы обнять и поцеловать.

Я вышел в коридор как раз вовремя, чтобы столкнуться с Алексеем Павловичем. Он протянул мне небольшую плоскую коробочку рации и два наушника вкладыша.

– Один – запасной, если первый потеряете.

– Хорошо, что сказали, а то я бы в оба уха их вставил, чтобы вас слышать в стерео.

Начальник охраны посмотрел на меня серьёзно, на что я мог только вздохнуть.

– Понял, умничать буду дома, – сказал я, убирая рацию в специальный внутренний карман костюма. – Можете смело обращаться ко мне на «ты», так будет и быстрее, и проще.

– Только по внутренней связи, – кивнул он. – Твой номер – третий. Везде, пока наследник находится на открытом пространстве, нужно постоянно поддерживать защитное поле. Кроме машины и императорской части дворца. В среднем это занимает два с половиной часа. Плюс полтора часа во время встречи с князьями, но будет окно минут тридцать, когда можно отдохнуть.

– Это не проблема. Я могу защитное поле удерживать пару суток без перерыва. Даже во сне. Это правда, без шуток.

Алексей Павлович посмотрел оценивающе, затем кивнул.

– Старайся находиться в двух шагах позади наследника, по левую руку. Между тобой и им никто не должен вставать и заслонять обзор. За этим будет следить Колесниченко. В случае возникновения любых трудностей он поможет с ними разобраться. В Санкт-Петербурге ливень, два градуса тепла, ветрено.

– Дождь не проблема, я могу купол…

– Не надо, – остановил он меня. – На выходе получишь большой зонт, можешь его высоко не держать. Обстановку вокруг контролируют, тебе нужно лишь быть рядом с семьёй императора и сесть в машину на место рядом с водителем.

– Хорошо, – я пожал плечами.

Мы прошли два вагона до очередного тамбура, где нас ждал второй мастер из числа телохранителей императора. Угрюмый мужчина, крепкого телосложения в таком же костюме и пальто, как и я. Про таких обычно говорят, что они не толстые, у них просто кость широкая. Какой силой он обладал и из какого рода выходил, я не знал. В МИБИ мы несколько раз пересекались, но то ли он меня недолюбливал, то ли просто был необщительным человеком. Я даже его имени не знал, только фамилию, которую озвучил Алексей Павлович.

– Кузьма Фёдорович, – представился я, протягивая руку.

– Сергей Васильевич, – он сунул мне в руку зонт и уставился в окно.

За окном, кстати, уже мелькал городской пейзаж. Поезд немного сбавил скорость. Алексей Павлович поспешил дальше, проходя в вагон, откуда слышались голоса женщин, бурно обсуждающих дождь и холод. На улице действительно поливало сильно, и при двух градусах тепла, дождик должен быть ледяным. Минут через пять поезд совсем сбросил скорость, и мы медленно въехали на вокзал. На перроне можно было заметить полицию, царскую охрану и грузчиков. Когда же мы остановились, над головой шумно зашипел кондиционер, пуская немного сырого холодного воздуха. Пришлось подождать, пока закончат какие-то приготовления. За это время поезд покинула группа приближённых к императорской семье из четвёртого вагона. Затем в тамбуре появились фрейлины императрицы с большими чёрными зонтиками. Две шумные женщины в возрасте за тридцать лет и пара девушек на нас внимания совсем не обратили. Только та девушка, которая приглашала меня на разговор к наследнику, улыбнулась тайком и незаметно кивнула.

Затем мы дружно подались в стороны, освобождая проход для царственных особ. Николай шёл первым, успев переодеться в полувоенный френч и чёрное дорогое пальто. Сергей вышел первым, открывая для него зонт. Над всем перроном тянулась широкая крыша, но из-за ветра ливень буквально обрушивал горизонтальные потоки воды на поезд. Поймав серьёзный взгляд Николая, я едва заметно кивнул. Звук дождя вокруг немного притих, и вода отступила, как будто над нами появился большой прозрачный купол.

– Чтобы не мокнуть, – сказал я, выходя следом за Николаем.

– Очень удобное умение, – тихо сказал он, посмотрев наверх, где вода собиралась в ручьи и сбегала на землю метрах в пяти с каждой стороны.

Встречали нас тихо, почти буднично, всего трое мужчин и одна женщина. Как я выяснил позже среди них был очень высокий чин, а именно заместитель министра Императорского Двора. Пожилой, внешне ничем не примечательный, кроме спокойного и непроницаемого выражения лица. Если не вдаваться в подробности, то его ведомство руководило всем, что касалось жизни императорской семьи. К примеру, одно из подразделений отвечало за расселение придворных служащих во дворцах и на обывательских квартирах, другое – за убранство и меблировку, а также ведало вопросами строительно-хозяйской деятельности. Бухгалтера и счетоводы, служба учёта и хранения подарков, содержание транспортных средств и прочее, прочее. Министр Императорского Двора подчинялся Императору и все повеления получал исключительно от него. По делам, требующим Высочайшего разрешения, он имел право входить с докладом прямо к государю. Можно не говорить, каким огромным влиянием обладали министр и его заместитель. По идее – это два самых верных человека Императора, но по факту они поддерживали Великого князя Разумовского, что для нас было большой проблемой. По крайней мере, так говорил Пётр Сергеевич, а его мнению я доверял. Раз сказал: «проблема», значит, так оно и есть.

После короткого обмена любезностями заместитель министра уведомил, что в Зимнем дворце всё готово для приёма императорской семьи. И к празднику они успели всё организовать, но появились какие-то трудности, о чём он хотел поговорить. Я его болтовню слушал вполуха, глазея по сторонам, словно турист впервые посетивший город. Меня же он и не заметил вовсе, словно это особое умение, тщательно тренируемое годами, не замечать охрану и прислугу, исполняющую свои обязанности. Дружной толпой мы прошли через терминал сразу к стоянке, где собрались журналисты, освещающие приезд наследника в Северную столицу. Главная новость для горожан – намеченный праздник в честь дня рождения будущего Императора. Для многих это повод для гордости перед москвичами. Ну и что, если большую часть года правитель проводит в Москве, на праздники и торжественные мероприятия он приезжает именно в Санкт-Петербург. Здесь он празднует дни рождения, здесь же его проводят в последний путь со всеми почестями, как Ивана Шестого совсем недавно. Поэтому совсем скоро на всех крупных площадях города пройдут массовые гуляния с раздачей памятных подарков. Хорошо бы давки не было, как пятнадцать лет назад, когда много народу насмерть задавило в толпе.

Император по городу перемещался на бронированном автомобиле, тяжёлом и громоздком, но удобном внутри. Жаль, что переднее сидение от салона отгораживала звуконепроницаемая панель, а то я бы послушал, что за проблемы возникли у организаторов праздничных мероприятий. Ещё надо отдать должное начальнику охраны. Переговоры по радио шли короткие, чёткие и всегда по делу. Меня ни разу не поправили, но я старался держаться в трёх шагах позади наследника, а Сергей действительно отгонял тех, кто пытался вклиниться между нами. В основном это были фрейлины с зонтиками, да заполошные придворные, кружившие вокруг нас.

На площади перед Зимним дворцом нас ждали ещё журналисты, укрывшиеся под огромными зонтиками, развёрнутыми над камерами. Ливень и не думал ослабевать, поэтому я снова использовал немного внутренней силы, чтобы создать вокруг нас сферу, не пропускающую воду. Со стороны это выглядело забавно, так как дождь сразу очертил её границы, показывая, что: во-первых, поле имело не ровную сферическую, а хаотичную форму облака, почему-то немного более вытянутую вправо, во-вторых, когда мы шли, оно гнало воду по земле, создавая небольшую волну. В целом же, подобная защита от непогоды понравилось всем, хотя и вызвала некоторую оторопь в самом начале.

В холле дворца, пока все под присмотром Сергея пошли по главной лестнице, начальник охраны развернул группу сопровождения, подав мне знак, чтобы остался. Дальше мои услуги были уже не нужны. Не так уж и напряжённо прошло путешествие. Мы дольше ехали на машине, чем я использовал защиту Лу Ханя. Пришлось подождать минут десять, пока Алексей Павлович организует своих людей и примет отчёт у старшего по охране дворца. Затем мы прошли в знакомую комнату с мониторами, где была неприметная дверь, ведущая в его рабочий кабинет.

– Кузьма, я же просил, без самодеятельности, – он строго посмотрел на меня. Занял место за рабочим столом, выдвинул ящик и вынул небольшой контейнер. – Теперь по всем телеканалам покажут аквариум, в который ты загнал наследника, Императрицу и Великих княгинь. Понимаешь?

– Так дождь же лил, – я пожал плечами. – Зато никто не промок.

– Есть такое понятие, как протокол. Если бы мы боялись намочить их, машина бы въехала под арку.

– Надо было навес просто сделать, но большой бы не получился и всех не укрыл.

– Кузьма, – он ещё раз посмотрел на меня. Вынув из контейнера пластиковую карточку, Алексей Павлович протянул её мне. – Пропуск. Встреча с князьями задержится на час. Из-за непогоды не все успели вовремя добраться. Пока Константин отсутствует, займёшь его комнату. Дмитрий Николаевич проводит тебя.

Из соседнего ящика стола на свет появилась небольшая чёрная коробочка с креплением на поясной ремень.

– Это устройство экстренного оповещения. Проще говоря – пейджер. Когда наследник окажется в опасности, устройство подаст сигнал. Почти сразу на экран выведется строка, где будет сказано, где последний раз видели или где сейчас находится наследник.

– Понятно, – я взял прибор, посмотрел на необычный экран в виде полоски сантиметров пять. Закрепил на ремень и взял пропуск. – Ух ты! Когда успели?

На пропуске были моё имя и фотография. Причём фото в костюме с галстуком.

– Второй этаж почти полностью закрыт для посторонних, – сказал Алексей Павлович. – Без приглашения и пропусков туда посторонние не заходят. Хорошо, если ты не будешь бродить по коридорам, но если заблудишься, то спроси у охраны или дворцовых служащих, где находишься и как оттуда выйти. В комнате Константина есть планировка здания, ознакомься. Рацию не выключай. Через час сбор на первом этаже, возле Иорданской лестницы.

– Всё понятно, вопрос только один, где найти этого Дмитрия?

– В коридоре. Он проведёт краткий инструктаж.

В коридоре меня действительно ждал высокий, широкоплечий мужчина в форме дворцовой охраны. Выделяли его пышные усы и довольно добрый взгляд.

– Дмитрий? – уточнил я.

– Точно так, – он кивнул. – Вы меня не помните? Мы как-то сталкивались здесь.

– Не очень, – я попытался вспомнить его, но не получилось.

– Не важно, – он показал дальше по коридору. – Комната Константина на втором этаже в западной части. Так, маленькая коморка для слуг, куда поставили кровать. Когда Император целый день на виду, особенно после посещения мероприятий в городе, Константин приходил туда и падал без сил. Выматывающая у Вас работа.

Я косо посмотрел на него, улыбнулся немного странной манере говорить, смешивая всё в кучу.

– Всё западное крыло – Императорское. Спальни, рабочий кабинет и библиотека. В восточное крыло лучше вообще не заходить, фрейлины увидят и поднимут крик. Они это любят.

– Что именно? – не понял я.

– Жаловаться Императрице, – он остановился перед лестницей. – Там дальше уборные, показать? На втором этаже для охраны и слуг уборных нет.

– Показывай, – кивнул я.

– Ещё важно знать, какими лестницами можно пользоваться, а каких лучше избегать, – сказал он, направившись дальше.

В общем, мы с ним прошли небольшой экскурсией по первому этажу, посмотрели на служебные помещения, где трудились дворцовые служащие. С приездом семьи императора работа здесь всегда кипела. Я даже удивился тому, сколько людей здесь работало. Правда, многим из них разрешалось заходить не дальше пары коридоров и комнат.

– Эту лестницу лучше избегать, – сказал Дмитрий, останавливаясь у очередного узкого прохода. – Она ведёт как раз…

Он замолчал, заглядывая в закуток, словно ожидал там кого-то увидеть и удивился. Достал рацию.

– Четырнадцатый пост, почему не на месте?

– Там, – я показал пальцем вверх по лестнице. – Спорит кто-то.

Дмитрий кивнул и первым поспешил наверх. Лестница оказалась не только узкой, но и довольно крутой. У выхода на второй этаж мы увидели охранника в форме и великого князя Разумовского, пытающегося пройти в коридор.

– Лестница закрыта для посторонних, – услышали мы, на последнем пролёте. – Пожалуйста, воспользуйтесь другой.

– Ты понимаешь, с кем говоришь? – голос князя. Мы появились как раз в этот самый момент, к большому облегчению охранника.

– У меня приказ, никого не пропускать. Прошу, поймите…

– Константин Николаевич, – сказал Дмитрий, когда мы поднялись на площадку. – Добрый день, рад Вас видеть. Сразу прошу простить за это недоразумение, но Алексей Павлович приказал никого в восточное крыло не пускать. Её Величество и княгини желают отдохнуть после дороги.

– Я Великий князь! – припечатал он.

– А я в пиджаке, и что теперь? – влез я в разговор.

На несколько секунд на лестнице повисло молчание. Пара охранников и князь посмотрели на меня странным взглядом.

– А что, мы сейчас не в игру: «кто лучше всех хвастается» играем? – удивился я. – Предупреждать надо.

– Матчин! Вечно ты лезешь, куда не следовало бы, – процедил князь.

– Не виноват, так получилось, – я развёл руками. – Меня вон, до младшего охранника повысили… Чёрт, опять хвастаюсь.

– Это из-за тебя я не могу с племянницами увидеться, – он стал темнее тучи. Довольно редко можно увидеть, как у людей темнеет лицо от гнева, и князь в этом деле был профи. – Не стоит вставать у меня на пути, сопляк.

– Спасибо вашему сыну, придурку, что я не встал на вашей стороне.

– Тебе стоит следить за языком, – сказал он, к моему удивлению, довольно быстро взяв себя в руки.

– А вам стоит покинуть эту лестницу, – я показал пальцем направление, собираясь ещё немного подразнить его. Отошёл в сторону, чтобы ему было проще пройти мимо. – Без разрешения вам здесь появляться нельзя.

Князь скрипнул зубами, бросил испепеляющий взгляд и направился к лестнице. Но убегал он вовсе не потому, что испугался или сказать было нечего, просто появилось слишком много свидетелей в лице ещё троих охранников и двух фрейлин, вышедших в коридор, чтобы посмотреть, что происходит.

– Всё в порядке, – сказал Дмитрий тройке охранников, подошедших к нам. – Проверьте посты с десятого по восемнадцатый.

– Так точно! – сказал один и они поспешили вниз по лестнице, вслед за ушедшим Великим князем.

Дмитрий выглянул в коридор, мило улыбнулся барышням, даже рукой помахал. Они зыркнули на него злобно и вернулись в помещение.

– Ну ты крут Кузьма Фёдорович, – сказал Дмитрий, покачав головой. – Только…

– Опасно, глупо и прочее? – закончил я за него. – Плевать. Эта семейка меня знатно достала. Что этот, что его сын, яблоня от яблока… «Я князь, прочь с моей дороги чернь».

– Подаст жалобу, – вздохнул Дмитрий. – А достанется, как всегда, Алексею Павловичу.

– Он ещё и жалобы пишет? – вполне искренне удивился я. Судя по лицам охранников, всё было именно так. – Это вообще за гранью. Он же князь, ему должно быть стыдно.

– Кузьма Фёдорович, – тихо сказал Дмитрий, – пойдём дальше. Не стоит громко обсуждать Великого князя. Когда говорят, что у стен есть уши, это как раз наш случай.

– Просто удивлён.

– Можно пройти по коридору и здесь, – сказал Дмитрий, – чтобы не бегать по лестницам. Пойдём, покажу комнату Константина.

Сравнивая Зимний дворец с домом младшей супруги Императора Цао, то, можно сказать, что он был гораздо светлее. Больше широких окон, просторные коридоры и проходные комнаты, много дорогой старинной мебели, картины и скульптуры. Но вот комната, где жил Костя Дашков, была откровенно маленькой. Этакий чулан, куда втиснули кровать, рабочий стол и шкаф для одежды. По ней даже пройтись толком нельзя. На одной из стен был закреплён план второго этажа дворца, красным маркером заштрихованы несколько помещений, что-то указано стрелками. Нет, живя в такой комнате, можно с ума сойти недели за две. Неужто в таком огромном дворце не нашлось комнаты побольше? А ещё в комнате очень не хватало окна.

Оставшееся время до встречи наследника с князьями, я провёл в медитации, сидя на кровати. Сосредоточиться толком не получалось. Хотелось позвонить Тасе, спросить, как они устроились, всё ли хорошо. Кто может сказать, почему мне не разрешали взять сотовый телефон, в то время как я смог спокойно дозвониться Константину, когда произошло то памятное и странное похищение?

Встреча наследника с боярами состоялась поздно, задержавшись ещё на час от назначенного времени. Ждали Геннадия Сергеевича, к общему недовольству союзников Разумовских. Возмущались и роптали они так громко, что на втором этаже дворца было слышно. Само мероприятие прошло в тронном зале и собрало довольно много гостей. Страна до сих пор находилась в трауре из-за смерти Императора Ивана Николаевича, поэтому светлых тонов в одежде почти не было. Женщины выбрали для мероприятия тёмные платья, мужчины – чёрные костюмы или военную форму с наградами. В самом начале с короткой речью выступил наследник Николай. Поблагодарил всех собравшихся за поддержку, высказался о сложной обстановке в мире и недавнем противостоянии Японии и Китая. Говорил он уверенно, но голос пока звучал слишком по-юношески. Затем слово взяли Великие князья. В их речи не было чего-то особенного, оба призывали объединяться и сплачиваться. Когда же вступительная часть закончилась, приглашённые разошлись по залу, чтобы поговорить друг с другом и попытаться пробиться к Великим князьям или наследнику. В какой-то момент мне показалось, что зал разделился на три части. Справа собрались те, кто поддерживал Разумовских, слева – союзники Воронцовых, а между ними быстро тающая толпа неопределившихся или придерживающихся нейтралитета. Вот оно, противостояние элит, рвущихся к власти. Ещё немного, одно неаккуратное слово, мелкая ссора и гражданская война прокатится по огромной стране, дробя её на части и сея ненависть у людей друг к другу. Хочется верить, что Великие князья это понимают, и в поисках союзников не доведут события к моменту, когда возврат к прежним отношениям уже невозможен и спор можно решить только, убив конкурента. Радует одно – на нашей стороне великий мастер. Воевать с ним, это как выйти с щитом в руках против цунами. И для многих серьёзных людей это был весомый аргумент, чтобы правильно выбрать сторону. Тогда почему на стороне Разумовских людей не меньше? Кто-то всерьёз думает, что ректор МИБИ связан по рукам и ногам и не будет участвовать в переделе власти?

Наследник на мероприятии провёл чуть больше часа и удалился. Я бы тоже сбежал, если бы ко мне подходили разные люди, но говорили практически одно и то же. Пока ещё никто не был готов воспринимать его как серьёзную политическую силу. Всего пара человек осмелились спросить, кому из дядюшек он больше симпатизирует и почему. Но по большому счёту всем было плевать кого поддержит Николай. Он сейчас выступал в роли трофея победителю, что на мой взгляд выглядело странно.

После ухода Николая мне разрешили остаться в зале или же идти отдыхать. Я выбрал первый вариант, так как заметил несколько знакомых лиц и решил подойти и поздороваться. Первым попался Плетнёв Анатолий Евгеньевич, губернатор области. Он был в компании Орловых, но меня это не сильно напрягало.

– Здравствуйте, – поздоровался я, подходя к ним.

– Кузьма Фёдорович, – кивнул Плетнёв, протягивая руку. – Видим, что ты занят очень важным делом.

– Замещаю Дашкова, пока он в отпуске, – поморщился я. – Вздумалось же ему уехать в самое неподходящее время. Мне между прочим некогда, у меня учебный процесс страдает.

– Не все могут позволить себе отдыхать или учиться, – многозначительно ответил он. – Кто-то должен работать.

– Как ваш сын? – вспомнил я. – Осваивает Арктику?

– Осваивает, – Анатолий Евгеньевич улыбнулся и даже рассмеялся. – Недавно письмо прислал, покаянное. Сознаётся во всех ошибках, грозится получить второе высшее образование и пойти работать. Но год ещё не прошёл, так что рано ему на берег. Что, Владимир Николаевич, не хотите отправить племянника учиться уму разуму? Способ действенный, из любого балбеса человека можно сделать.

– Надо бы, – ответил Орлов. Поставил мысленно галочку спросить у Павла Сергеевича, можно ли считать Владимира Николаевича князем или нет. Он ведь сейчас возглавляет род, после смерти брата. – Но вместо Арктики я его в военное училище отдам. Там не только воспитание, но и дисциплина.

– Мы слышали, – немного понизил голос Плетнёв, – ты недавно с князем Разумовским громко поссорился.

– Вот так всегда, виноват Кузьма, – вздохнул я. – Он пытался прорваться в женскую половину дворца, но был остановлен охраной. Я мимо проходил и вежливо попросил его удалиться или получить разрешение, чтобы беспрепятственно по дворцу гулять.

Мужчины заулыбались, представив эту картину. Зимний дворец – это родной дом для Великого князя. То, что его сейчас гоняют, сильно бьёт по репутации рода Разумовских. Но здесь он сам виноват, что выбрал неудачное время и место, чтобы проведать племянниц.

– Однако, здесь слухи быстро расходятся, – сказал я. – Двух часов не прошло. Помню, как Император Цао мне говорил, что всё, что происходит во дворце, должно там и оставаться. А если у кого-то язык слишком длинный, его следует подрезать.

– Там тоже со слухами всё в порядке, – заверил Плетнёв. – Не так, как здесь, но будь уверен, что кости они друг другу промывают. Только говорить стараются тихо, чтобы языки, как ты выразился, не подрезали. Я тебя поддерживаю, так как знаю, что за человек Разумовский, но прошу быть осторожнее. У них злопамятность – семейная черта. Может пройти несколько лет, кажется, что всё уже забыто и пройдено, но если появится шанс воткнуть тебе нож в спину, то он его не упустит. Засадит по самую рукоять, будь уверен.

– Спасибо за предупреждение, – кивнул я, не став говорить, что подобное мне уже рассказывали про младшего брата. – Есть шанс, что в ближайшее время они договорятся? Имею в виду Великих князей.

– Вряд ли, – сказал Орлов. – Слишком большие противоречия. Договориться можно, но это будет уступка со стороны Разумовского, что его союзники воспримут как слабость. Поэтому он будет играть вдолгую. Всё успокоится только когда оба подомнут под себя достаточно, по их мнению, ресурса и влияния.

Я заметил братьев Наумовых неподалёку. С ними беседовал незнакомый мне мужчина и, судя по всему, разговор подходил к концу. Это было видно по выражению их лиц.

– Прошу меня простить, – сказал я.

– Рад был тебя видеть, – сказал Плетнёв. – Будет время, приходите с супругой к нам в гости, в дом на Невском. Даже не так, двадцать восьмого, когда все мероприятия будут завершены, жду вас в гости.

– Хорошо. Если непредвиденного ничего не случится, придём, – кивнул я, ещё раз пожал ему руку и поспешил к Наумовым.

Мы с губернатором встречались всего пару раз, но он произвёл хорошие впечатления. Бывший военный моряк, довольно прямолинейный, что мне всегда в людях нравилось. С такими дружить можно и нужно, не боясь, что тебя предадут послезавтра, когда ветер переменится.

К Наумовым я подошёл как раз в тот момент, когда их собеседник наконец понял, что ему пора уходить. Говорил он быстро, даже как-то сбивчиво, и уходил поспешно, ринувшись прямо сквозь толпу гостей.

– Добрый вечер, – поздоровался я.

– Здравствуй, – кивнул Пётр Сергеевич. – Надо признать, что тот итальянский костюм тебе шёл больше. Как у тебя дела, справляешься?

– Всё отлично, – кивнул я. – Тут кто угодно справится, работа: «не бей лежачего».

– Хорошо, что тебя не слышит Лилия Карловна, – сказал Геннадий Сергеевич. – А то последовала бы лекция о том, что не следует произносить настолько странные и просторечные фразы. Да и скромность здесь лишняя. Никто кроме тебя в такой огромной Империи не может заменить Константина. Я говорил Ивану Николаевичу, покойному Императору, что одного человека недостаточно для подобной работы. Он может занемочь в самый неподходящий момент и заменить его банально некем.

– А он? – заинтересовался я.

– Экономил, – поморщился ректор. – Дорого, говорит, один специалист обходится казне. Дашкову ведь пришлось ограничить собственные силы, и кроме работы в охране царственных особ он больше нигде проявить себя не может. Поэтому у него жалование повышенное, с надбавкой за вредность. Плюс премия и отдых в лучшем санатории, за счёт казны.

– Понятно, – улыбнулся я. – Вы только учтите, что я долго на такой работе не продержусь, сорвусь. Нервная она и вообще.

– Две недели придётся потерпеть, – серьёзно сказал Пётр Сергеевич. – Надо, для общего дела. И ни на минуту не теряй бдительности. Завтра у Николая будет насыщенный день, а у тебя, соответственно, тяжёлый.

– А возьмите меня на переговоры между четырьмя…

– Кузьма, – Геннадий Сергеевич строго посмотрел и покачал головой. – Не надо вслух говорить. Если ты в этот момент будешь свободен, то обещаю подумать. Чуть не забыл, скажи мне, почему с тобой второй день подряд настойчиво хотят встретиться американские представители международной федерации смешанных боевых искусств?

– Понятия не имею, – почти искренне удивился я. – Может, хотят, чтобы я выступил. Так мне это не интересно, я ведь всех побью, и они обидятся.

Братья Наумовы посмотрел на меня одинаково недоверчиво, словно видели насквозь.

– Хорошо, – Пётр Сергеевич слегка улыбнулся. – Если они тебя убедят выступать, предупреди заранее. Хочу сказать тебе спасибо. Вы с Салютом нас выручили. Он не побоялся рискнуть, воспользовавшись резервным фондом. Значит, доверяет тебе существенно больше, чем может показаться.

– Вы со ставками на спорт завязывайте.

– Здравая мысль, – поддержал меня ректор, посмотрев на брата.

Пётр Сергеевич промолчал, но судя по виду, вряд ли он ещё раз рискнёт сделать серьёзную ставку.

– Скажите, а почему решили провести празднование дня рождения так громко? – вспомнил я вопрос, который хотел задать. – Ведь траур и всё такое.

– Громко не будет, – сказал Пётр Сергеевич. – Обойдётся без праздничных фейерверков и шумного бала. Обычный приём, в честь дня рождения. Политика и дипломатия.

Дальше наш разговор был прерван появлением князя Воронцова. Увидев его идущего к нам, я понял, что общаться с ним нет никакого желания. Вот честно, даже спина зачесалась от одной мысли. Сославшись на работу, я покинул зал через служебный выход и направился к комнате охраны на первом этаже. Нашёл телефон, по которому смог дозвониться Тасе. Как оказалось, им с Алёной выделили служебную квартиру в двадцати минутах пешего хода от Зимнего дворца. И пока я был занят, они время даром не теряли и отправились на званый ужин, куда пригласили только женщин. Я сначала даже обрадовался, а потом узнал, что организовывали его в доме Орловых. На моё беспокойство Тася только посмеялась. Сказала, что знает всех присутствующих женщин из этого княжеского рода и почти ко всем относится нормально, а к некоторым даже по-дружески. Заверила, что с ними всё будет в порядке, тем более за женщинами будут присматривать её друзья детства, братья Роман и Григорий.

Остаток вечера я провёл в маленькой каморке Константина, посвятив время тренировке. Утром же, проснувшись пораньше, воспользовался советом ректора и немного попрактиковал новую технику сжигания внутренней силы. Она была неимоверно сложной в освоении. Не знаю, почему Геннадий Сергеевич думает, что это просто. Я за пару часов едва смог настроиться на нужную волну, когда в комнату постучали. Спешно натянув штаны, поспешил открыть дверь. На пороге стояла знакомая по поезду девушка, широко распахнувшая глаза и даже открывшая рот, увидев меня с голым торсом. За её спиной пряталась Великая княгиня Мария Ивановна, смутившись не меньше. Насчёт неё я могу понять, княгине всего тринадцать, а вот смущение первой вызывало некую нервозность.

– Что случилось? – спросил я, помахав рукой, чтобы привлечь внимание девушки.

– Простите, – опомнилась та, отводя взгляд в сторону и краснея. Я даже взгляд опустил, проверил, что штаны на месте и я не схожу с ума, с утра пораньше.

– Подождите минут пять, я оденусь, – проворчал я.

– Мы подождём, – виновато улыбнулась Мария.

Уложился я в десять минут, дважды проверив, что ничего не забыл. Снял с зарядки рацию, пристегнул к поясу пейджер. Не люблю торопиться, особенно утром, а то обязательно что-то забуду. Пока я собирался девушки ждали меня в соседнем коридоре у окна, о чём-то разговаривая.

– Доброе утро, – поздоровался я, подходя к ним. – Чем обязан такому раннему визиту?

– Доброе утро, – ответила молодая фрейлина, пытаясь мило улыбнуться. Надеюсь, я правильно причислил её к свите Императрицы.

– Мы не представлены, – подсказал я.

– Дарья, – быстро сказала она. – Васильевна.

Великая княгиня тихонько захихикала.

– Её Величество приглашает Вас на утренний чай, – быстро сказала Даша.

– Меня? – я удивлённо уставился на девушек.

– Всё так, – закивала Мария. Мне показалось, что она хотела сказать простое: «Ага», но в последний момент опомнилась.

– Хорошо, – немного неуверенно согласился я, подумав почему-то про Николая. Может он хотел утром со мной поговорить?