Текст книги "Марионетки в зазеркалье (СИ)"

Автор книги: Extyara

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

========== Пролог. Билет в один конец ==========

Упрямое нежелание поверить в то, что на первый взгляд кажется тебе невероятным,

равно как и отрицание вещей, недоступных твоему разумению, есть признак безумия.

Говард Лавкрафт

Когда ты сумасшедший – это не так мешает. Ужасно, когда ты сходишь с ума.

Джеймс Хедли Чейз

Многие люди, которые не должны находиться в психиатрических больницах, всё же там находятся,

в то время как многих из тех, кто должен в них находиться, там нет.

Жиль Делез

Шаги отдавались гулким эхом. Жидкий туман стелился по пустынным улицам. Узкие переулки были затоплены мраком, слабо отсвечивали фонари, едва-едва разгоняя ночной сумрак. Моросил мелкий холодный дождь, взвесью крошечных капель зависая в воздухе. Пахло гнилью и сырой землёй. В темноте из-за тумана с улицы было не рассмотреть, но Чуя точно знал, что за парковой аллеей есть небольшой пруд, и вода в нём затянута ряской у берегов.

– Этот дом, – нарушил тишину Крис, сверяясь с картой на дисплее своего телефона.

Чуя кивнул и окинул взглядом здание, перед которым они стояли. Пятиэтажка была явно не новой: краска облупилась, местами вместе с ней отвалилась и грунтовка, являя взору кирпичи с прожилками цемента. Маленькие балкончики кое-где были обиты отстающими по краям железными листами, кое-где и вовсе торчали гнутые решётки. В подъезд вела разрисованная краской деревянная дверь. Рисунки и надписи поистерлись, и разобрать, что когда-то было изображено, не представлялось возможным.

Чуя толкнул дверь и первым шагнул внутрь. Лампочка на первом этаже слабо освещала лестничную площадку, засыпанную обрывками газет и рекламными брошюрами. Лифт, конечно же, отсутствовал. У дальней стены рядом с запертой дверью стоял велосипед без одного колеса.

– Куда дальше? – поинтересовался Чуя, оборачиваясь на сосредоточенного всматривающегося в текст на экране Криса.

– Третий этаж, левая дверь, – через минуту отозвался тот.

Чуя окинул взглядом утопающую во мраке лестницу, достал из кармана маленький фонарик, включил его и начал подниматься. Лампочки на втором и третьем этажах отсутствовали, лишь торчали из стены обрывки провода. Сквозь битые стёкла врывался холодный ветер, со свистом блуждая по лестничному пролёту.

– Эта? – поинтересовался Чуя, кивая на обшарпанную деревянную дверь с железными цифрами, закреплёнными над глазком.

– Да, тринадцатая квартира, – подтвердил Крис.

– Чёртова дюжина, а? – усмехнулся Чуя и, ухватившись за круглую ручку, толкнул дверь плечом.

Та оказалась незапертой: тихо скрипнув петлями, она подалась вовнутрь, отворяясь. За небольшим тёмным коридором в комнате горел яркий свет. Пропустив Криса вперёд, Чуя погасил фонарик и убрал обратно в карман. Прежде чем переступить порог, он сдвинул перчатку чуть вверх. Его запястье обвивала чёрная татуировка: змея обнимала руку кольцом, примостив голову у тонкой синей ниточки просвечивающей через кожу вены.

Поправив перчатку, Чуя прошёл в квартиру, нагнав напарника. У незашторенного окна, спиной к ним, в кресле-качалке сидела женщина. Длинные русые волосы её спадали по плечам и на спинку.

– Вы сломали замок, или я забыла запереть дверь? – поинтересовалась она, оборачиваясь.

Лицо её оставалось спокойным, разного цвета глаза внимательно наблюдали за ними.

– А она жуткая, – заметил Крис, подходя ближе. – Глаза разноцветные, сроду такого не видел.

– Бывает и такое, – отозвался Чуя, опускаясь на корточки у расположенной у самого пола розетки и подключая к ней планшет через переходник. – Она и должна быть пугающей, это её задача.

– Я приму это за комплимент, – вновь заговорила женщина. – А теперь не потрудитесь ли объяснить, что вы делаете в моём доме?

Крис обошёл кресло-качалку по кругу, она продолжала внимательно следить за ним взглядом, но с места не трогалась: тонкие руки покоились на укрытых клетчатым пледом ногах. Чуя тем временем запустил программу-анализатор и поднял глаза на ровно горящую яркую лампочку в люстре под потолком.

– Свет горит, – негромко заметил он.

– А не должен? – тут же отозвался Крис, протягивая руку и касаясь длинных русых волос, женщина отшатнулась и подняла на него полный недовольства взгляд.

– Если вы пришли обокрасть меня, то уверяю вас, здесь взять нечего, – заявила она.

– По протоколу не должен, максимум моргать, – ответил Чуя, сверяясь с данными на экране.

– В моргающем неверном свете она действительно казалась бы совсем жуткой, – поделился соображениями Крис.

– Вы и сами, знаете ли, отнюдь не красавчик, – тут же заявила женщина.

– Отруби её уже, – взъелся Крис, оттягивая и отпуская кресло так, что ей пришлось вцепиться руками в подлокотники, чтобы не упасть.

– Чего это? – рассмеялся Чуя. – Она дело говорит. А если серьёзно, – добавил он, глядя на недовольного напарника, – если я её отключу, мы не выявим наличие сбоя. Так что развлекай её дальше, – велел он, копаясь в настройках.

– Я что, на клоуна похож? – буркнул Крис.

– Скорее на шута, – недовольно отозвалась имитация, недобро прищурив разноцветные глаза.

Моргнул свет. Раз, другой, третий. Наконец, лампочка потухла, комната погрузилась в полумрак. Лунный свет, падающий в ничем не занавешенное окно, слабо освещал ту.

– Быстро ты, – заметил Крис. – Что там было?

От нечего делать он легонько рукой толкал кресло-качалку, стоя со стороны спинки. Имитация притихла, перестав реагировать и на его действия, и на слова.

– В том-то и дело, что ничего, – нахмурился Чуя. – Я не нашёл никакой ошибки и просто перезапустил приложение.

– Заблудшие овцы идут на шум воды, жаждут напиться, – тихо произнесла женщина и снова умолкла, уставившись на бледный лунный диск за окном.

– Слушай, Чуя, – вдруг сменил тему Крис, – я давно хотел тебя спросить: что у вас там с доктором Ёсано?

– С Акико? – Чуя даже поднял на напарника глаза. – А что у меня может быть с Акико? – поинтересовался он, переадресуя Крису его же вопрос.

– Ну знаешь, у нас многие считают, что вы спите, – неохотно отозвался тот.

– Потому что я зову её по имени? – усмехнулся Чуя, возвращаясь к строчкам анализа, выдаваемым программой.

– Заблудшие овцы идут на шум воды, жаждут напиться, – повторила женщина чуть громче.

– Ну так что, нет? – продолжил допытываться Крис.

– Она только что снова повторила одну и ту же фразу, – отметил Чуя, не поднимая головы.

– Ну вроде, – почесал затылок Крис. – Ты знаешь, тут такое дело, мы поспорили, и мне поручили узнать, – признался он.

– Реально о таких глупостях спорите? – покачал головой Чуя. – Вот вам заняться нечем. Уж не знаю, на что ты там ставил, и обрадую я тебя или разочарую, но нет. Мы просто знакомы с детства, – сказал он. – Учились в одной школе.

– Ууу, скука, – протянул Крис.

– Заблудшие овцы идут на шум воды, жаждут напиться, – женщина вдруг запрокинула голову, поднимая глаза на него, и протянула тонкую руку.

– Она явно сбоит, – заявил Крис, делая несколько шагов в сторону.

Вновь моргнула пару раз лампочка. Женщина поднялась на ноги, роняя на пол плед, обняла себя за плечи, покрытые шалью, и развернулась к Крису.

– Сегодня вы умрёте, – ласково произнесла она, склоняя голову к плечу.

– Ага, щаз, – протянул он, – пошла ты.

– Ты в курсе, что споришь с программой? – поинтересовался Чуя.

– Ну а хрен ли она мне угрожает? – огрызнулся Крис.

Комментировать Чуя не стал: его сегодняшний напарник редко работал внутри оболочки и реагировал соответствующе. Программа-анализатор внезапно выдала ошибку и свернулась. Хаотично заморгал свет, люстра закачалась под потолком, заплясали по стенам и потолку ломанные тени. Раздался отчётливый шум воды из соседней комнаты.

– Заблудшие овцы идут на шум воды, жаждут напиться, – рассмеялась женщина и неожиданно проворно кинулась к Крису, хватая его за горло.

– Чуя, отключи эту сучку! – выкрикнул он, пятясь и перехватывая её тонкие запястья.

– Пытаюсь, – отозвался Чуя, вновь запуская программу и внимательно вчитываясь в строки кода.

– Хреново пытаешься, – прохрипел Крис, тщетно стараясь оттолкнуть от себя женщину. – Давай быстрее!

Лампочка погасла с тихим хлопком, видимо, перегорела. Комната вновь погрузилась в полумрак, и экран планшета слабо замерцал. Шум воды, всё ещё доносящийся из соседней комнаты, стал громче.

– Потерпи, – равнодушно заявил Чуя. – Что тебе будет?

В ответ до него донеслось лишь невнятное мычание и возня. Наконец, анализатор вновь заработал, Чуя ввёл необходимые данные и перезапустил приложение. Шум воды в соседней комнате смолк. Имитация выпустила синеющего лицом Криса и спокойно вернулась в кресло-качалку. Села, накрыла ноги пледом и, подперев голову рукой, стала рассматривать едва различимую за сгущающимися тучами луну.

– Чуть богу душу не отдал, – просипел Крис, ковыляя прочь. – Ты нарочно там так долго возился?

– Ты же знаешь, что нет, – произнёс Чуя, вытягивая переходник из розетки. – Пора возвращаться, тут любопытные данные.

– С тебя выпивка, – заявил Крис, первым выходя из квартиры.

– Пешком что ль? – окликнул его Чуя. – До точки выхода ж пилить и пилить.

Крис не отозвался. Когда Чуя вышел из тринадцатой квартиры, прикрыв за собой дверь, шаги напарника слышны были уже где-то внизу. Пожав плечами, он достал из кобуры пистолет, снял с предохранителя и, приставив дуло к виску, спустил курок.

Обшарпанный подъезд затопил непроглядный мрак. Через пару секунд темнота поблёкла и расцвела перламутровыми разводами, веером расходящимися из тонкой лини, вытягивающимися и змеящимися. Чуя глубоко вдохнул пересушенный воздух и открыл глаза. Ровный свет заливал комнату, тихо жужжали приборы у стены. Сев ровно, он потянулся снять с рук браслеты.

– Успешно? – раздался женский голос.

– Да, – ответил Чуя, поднимая глаза.

У его кресла стояла Акико с папкой в руках. Крис неподвижно лежал на соседнем, прибор рядом исправно фиксировал и отображал жизненные показатели.

– Пешком пошёл, – ответил Чуя на незаданный вопрос Акико, натягивая перчатки. – Что это?

– Заходил замдиректора, – отозвалась она, протягивая ему документы. – Вы в программе были, он не стал ждать и велел мне передать. Тебя, похоже, командируют. Здесь все документы и билет на корабль.

Карл собрал разложенные на столе листы с заметками для лекции и, потушив свет, вышел из аудитории. Студенты сновали по коридору, негромко переговариваясь между собой, хлопали двери. У самой лестницы его нагнал мужчина в деловом костюме.

– Профессор Пассед, можно вас на пару слов? – позвал он, касаясь локтя Карла.

– Простите, а вы?

– Харт, – представился мужчина, протягивая ему руку, – Честер Харт, я..

– Владелец и куратор одного из исследовательских филиалов ИП «Шорох», – пожимая ему руку, произнёс Карл. – Я видел вас в новостях пару дней назад, – пояснил он, глядя в удивлённые глаза Харта.

– Ах вот оно что, – рассмеялся тот, – а вы наблюдательны. Мы можем переговорить за чашечкой кофе? Я видел тут кафе поблизости, когда подъезжал. Обещаю, что не займу у вас много времени.

– Почему нет, – мягко улыбнулся Карл, умолчав о том, что это будет уже пятая кружка, а на часах ведь ещё даже не полдень.

Один только запах свежесваренного кофе уже бодрил. Карл грел кончики пальцев о кружку, от которой поднимался полупрозрачный пар, и внимательно слушал собеседника. Харт говорил так быстро, выдавая информацию пулемётными очередями слов между вдохами, словно боялся, что Карл встанет и уйдёт посреди разговора.

– Как вы уже, наверное, слышали в новостях, я владею одним из филиалов ИП «Шорох». Научно-исследовательский центр, куратором которого я нынче являюсь, расположен на острове. Сама лаборатория, жилой посёлок, только для сотрудников и некоторого наёмного обслуживающего персонала, магазины, кофейня, ресторан, клиника – всё находится на закрытой частной территории с высоким уровнем охраны. Полная изоляция от внешнего вмешательства и конфиденциальность исследований. Мы в первую очередь занимаемся отладкой и настройкой программных уровней. Исследований проводим мало, по большей части тестируем части программного продукта и их воздействие на субъекты. Заключённых не так много, и это не опасные психопаты вроде мясника Джека, прославившиеся на весь мир, безобидные взломщики...

– Безобидных преступников не бывает, – усмехнулся Карл, делая глоток обжигающе горячего кофе и прикрывая от удовольствия глаза.

– Само собой, – тут же согласился Харт, – я к тому, что никакой опасности вы подвергаться не будете: заключённые находятся под круглосуточной охраной.

– Вы упомянули клинику в своём рассказе, – опустив кружку обратно на блюдечко, припомнил Карл. – Имеется в виду психиатрическая клиника, верно я понимаю?

– Совершено верно, – ответил Харт и даже кивнул, подтверждая свои слова. – Видите ли, наш филиал специализируется на широком спектре исследований, но упор мы делаем на изучение психологической активности психически нездоровых людей. Ваша статья о коллективном безумии очень меня заинтересовала. Эта теория, эта поразительная теория...

– Была подвергнута большим сомнениям со стороны научного сообщества, – перебил его Карл, – а некоторыми учёными и высмеяна.

– Да, я слышал, что вы не получили финансирования. И это ещё одна причина, по которой я решил обратиться к вам с предложением принять участие в проекте. Я намерен спонсировать ваше дальнейшее исследование. Я организую переправку ваших пациентов в клинику. Поверьте, у нас лучшее из возможного оборудование, отличные условия содержания, и, конечно же, нет нехватки в финансировании. Вы не будете ни в чём нуждаться, если потребуется, я также организую поиск и перевод других пациентов, которых вы наблюдали или хотите наблюдать.

– И взамен? – поинтересовался Карл, вновь делая глоток.

– Мне бы хотелось, чтобы помимо вашего основного научного изыскания вы провели небольшое исследование, – Харт достал из внутреннего кармана и выложил на стол перед собой две фотографии. – Вот этот молодой мужчина, – он подвинул к Карлу первое фото, – страдает от диссоциального расстройства личности. Несмотря на это, он рекомендован к работе на нашем объекте на должности тестера.

– В чём ярко проявляется его болезнь, можете сказать? – спросил Карл, поднимая фотографию со стола.

На ней был запечатлён молодой белый мужчина с тёмными волосами, отсутствующим выражением лица и мрачным взглядом. Шея его была забинтована, что сразу бросалось в глаза.

– Тяга к суициду, – ответил Харт. – Этот мужчина проявляет повышенную тягу к суициду. Раньше не проходило и дня, чтобы он не попытался покончить с собой. Его держали в одной из частных клиник, но его нынешний опекун настоял на том, чтобы мы задействовали его в новом проекте. И как сотрудника, и как любопытный субъект наблюдений. Само собой, он прошёл все медицинские обследования и курс обучения, но мне бы хотелось, чтобы заключение было сделано вами, если вы возьмётесь наблюдать его.

– А второй? – опустив фото обратно на стол, спросил Карл, кивая на вторую фотографию.

– Техник-наладчик, сотрудник, откомандированный к нам из другого филиала, – сообщил Харт, подавая ему фотографию.

Карл забрал у Честра из рук фото. Запечатлённый на нём молодой мужчина явно не знал, что его снимают. Камера захватила его в пол-оборота: он, похоже, с кем-то беседовал и смеялся при этом. Вьющиеся рыжие волосы были стянуты в хвост и доставали до лопаток, светлые голубые глаза были чуть прищурены. В руках мужчина держал стопку заполненных бланков. Рассмотрев на нём перчатки в жаркий летний день, судя по яркому солнцу на заднем фоне, Карл вновь поднял глаза на собеседника.

– Этот человек тоже страдает каким-то расстройством психики?

– Неярко выраженная мизофобия, – ответил Харт. – Но причина, по которой мы выбрали для проведения эксперимента его, заключается отнюдь не в этом.

– А в чём же? – уточнил Карл.

– Наш первый, и основной, испытуемый сам указал его и отказывается работать в паре с кем-либо другим, – пояснил Харт.

Карл отложил фото и допил остывающий кофе. Потом перевёл взгляд на двери университета, где ему предстояло сегодня прочесть ещё одну лекцию.

– Эксперименты над людьми в закрытой зоне, мне нужно хорошо обдумать ваше предложение, – помолчав, наконец, произнёс Карл. – Я не могу вот так сразу ответить вам. Конечно, предложение весьма заманчивое, своя клиника, спонсируемые исследования, но эта личного характера просьба, – он задумался,– настораживает, если позволите. И ИП «Шорох» не пользуется признанием общественности.

– Я понимаю ваши опасения, – Харт протянул руку, намереваясь коснуться скрещённых пальцев Карла, но, встретившись с ним взглядом, опустил её на стол. – Так много обличительных статей, громких лозунгов и обвинений в адрес проектов в рамках программы и в мой адрес, но, позвольте, уж вы-то, как никто другой, должны меня понимать. Проект «Шорох» создан не как лаборатория безумных учёных, прихоти ради играющих с человеческим мозгом, не как средство контроля и запугивания масс, – он чуть повысил голос, глаза его заблестели. – Всё это, все денежные средства, человеческие ресурсы, усилия ведущих научных деятелей во всех отраслях – всё ради единственной цели. Помочь людям победить безумие, всем в целом и каждому в частности, совладать со своими демонами, страхами, фобиями, с тем, что день ото дня отравляет жизнь каждого и социума в целом. Искоренить насилие, избавить от бессилия, уничтожить страх, – Харт выдохнул и чуть тише добавил, касаясь пальцем своего виска, – ведь всё здесь, здесь, в нашей голове. Не спешите, подумайте, взвесьте все «за» и «против», а потом позвоните мне, и я вышлю вам все необходимые документы и билет на корабль, – он протянул Карлу визитную карточку, махнул официанту и достал бумажник. – Прошу, позвоните, даже если решите не соглашаться. В таком случае мне необходимо будет подыскать другого кандидата, – расплатившись, Честер попрощался и вышел из кафе, оставив Карла наедине с его размышлениями и двумя фотографиями совершенно незнакомых ему людей.

Спустя неделю после разговора с Честером Хартом Карл стоял на пирсе. Из вещей у него была с собой лишь небольшая спортивная сумка с предметами первой необходимости и парой комплектов одежды: весь остальной багаж должны были доставить отдельно на следующий же день после его прибытия на остров.

В порту было довольно людно, и всё прибывали и прибывали новые люди. Сотрудники собирались группами, переговаривались друг с другом в ожидании корабля, что должен был доставить их на новое место работы и проживания в ближайший год. Заметив мелькнувшие в толпе рыжие пряди волос, Карл сделал пару шагов в сторону. Он не ошибся в предположениях: у самого края пирса, глядя на накатывающие волны, стоял мужчина с фотографии. Он оказался ниже ростом, чем Карл предполагал. Одет он был в строгие тёмные брюки, рубашку и жилетку. Отдельно Карл с удивлением отметил чёрный кожаный чокер у него на шее. В руках он держал небольшой чемодан.

Карл обогнул группу беседующих сотрудников и неторопливо направился к мужчине, остановился рядом, привлекая внимание.

– Карл Пассед, – представился Карл, когда тот поднял на него взгляд, и протянул руку.

– Чуя Накахара, – ответил он, пожимая протянутую ему ладонь своей, затянутой в чёрную перчатку.

========== Глава 1. Любопытные знакомства ==========

Серые волны с шипением пенились внизу у борта корабля. Палубу покачивало. Чуя стоял, облокотившись о перила, и смотрел на медленно приближающийся остров. Доктор Пассед стоял рядом, сжимая пальцами гладкую железную трубу и перегнувшись через неё. Выглядел он неважно: залёгшие под глазами тени стали заметнее на фоне общей нездоровой бледности лица.

– Никогда бы не подумал, что короткое плавание на корабле может доставить столько неудобств, – тяжело вздохнув, произнёс он.

– Вы не знали, что вас укачивает? – поинтересовался Чуя, переводя взгляд с далёкого островка суши на волны внизу.

– Нет, – доктор Пассед покачал головой и медленно выпрямился. – Не доводилось плавать на корабле, всё больше на самолёте.

– Говорите, вас пригласили не только как консультанта по эмоциональному здоровью персонала лаборатории, но и для проведения вашего собственного исследования? – продолжил Чуя прерванный с полчаса назад разговор.

– Вы совершенно правы, – подтвердил доктор Пассед и снова тяжело вздохнул.

– Вы психотерапевт, верно? – уточнил Чуя и, дождавшись кивка, продолжил, – я читал ваши статьи о человеческих фобиях. Весьма любопытно и, главное, доступно написано.

– Благодарю, – доктор слабо улыбнулся и тоже облокотился о перила подпирая голову кулаком. – С этого я начинал, но с тех пор меня увлекла совершенно другая область.

– Какая же? – полюбопытствовал Чуя.

– Шизофрения. Сейчас все свои силы я устремил на изучение безумия во всём многообразии его форм, – ответил доктор Пассед.

Чуя отметил, что даже выражение его лица едва уловимо изменилось: видимо, эта тема была из разряда тех, о которых доктор готов был говорить без умолку часы напролёт.

– И ваше исследование тоже относится к этой области?

– Верно, – он улыбнулся. – Я выдвинул теорию о коллективном безумии и теперь ищу пути её подтверждения.

– Коллективное безумие? Впервые слышу об этом, – признался Чуя.

– Да, – доктор Пассед тихо рассмеялся. – Эта теория не стала популярной, но я всё же считаю, что она имеет право на существование. Хотя бы до тех пор, пока никто не опроверг её.

– И в чём заключается это ваше коллективное сумасшествие? – спросил Чуя, внезапно для самого себя заинтересовавшись вопросом.

– Шизофрения, как и любая другая болезнь, может проявляться в разных формах. Хоть это заболевание и принято считать индивидуальным, и для каждого пациента справедлива своя история болезни, мы – лечащие врачи – всегда можем наблюдать некую общность. В причинах возникновения, в течении болезни, периодах ремиссии и рецидивах.

Помимо этого я также стал наблюдать некую общность в навязчивых видениях нескольких своих пациентов, которые никаким образом не контактировали друг с другом. В беседах я подробнее узнал об иллюзорном мире, записал и сравнил описываемые ими детали и нюансы и нашёл поразительно много сходства.

Тогда я предположил, что существует некое пространство, иллюзорная реальность, общая для нескольких пациентов, страдающих расстройствами психики. Контактируя с этой иллюзией, каждый из них привносит свои детали, своё видение, если хотите, но поразительно то, что и все остальные разделяют его. Так, словно несколько человек создают этот иллюзорный мир, вовлекая в него всё больше участников, взращивая его и наполняя новыми подробностями.

– Хм, ваша теория довольно, – Чуя помолчал, подбирая подходящее слово, – смелая.

– Мистифицированная и не имеющая ничего общего с реальностью, если цитировать мнение научного сообщества, – усмехнулся доктор Пассед. – Да, я и сам признаю, звучит слишком фантастично для правды, но когда-то возможность полёта за пределы нашей планеты, изучения глубин океана и лечения туберкулёза или холеры казались не более возможными, не говоря уже о расшифровке человеческого ДНК. Учитывая, насколько удивителен человеческий организм в общем своём устройстве и в частности человеческий мозг, я возьму на себя смелость заявлять, что может существовать и нечто более непредсказуемое и фантастичное, чем моя теория. Там, – он коснулся пальцем своего виска, – в нашей голове, в сети нейронных связей и подаваемых ими сигналах.

– А вы оптимистично настроены, – усмехнулся Чуя.

– Признаю, я в достаточной мере амбициозен, чтобы упустить столь удачно подвернувшуюся возможность или, – он прищурился, – уступить её другому. Так или иначе, моей главной задачей остаётся поиск лекарства или способа защиты от сумасшествия. Скорее бы уже берег, – после недолгого молчания произнёс доктор Пассед, вновь тяжело вздохнул и устало потёр переносицу. – Ну а вы? Вы ведь непосредственный сотрудник компании, обслуживающей исследовательскую программу «Шорох»?

– Я техник-наладчик, – сказал Чуя. – Хотя с этим новым назначением моя должность вполне могла уже и измениться, а обязанности пополниться.

– В чём заключалась ваша работа до сих пор? – поинтересовался доктор Пассед. – Если, конечно, вы можете об этом говорить, – добавил он.

– Полагаю, в этом нет никакой тайны, – пожал плечами Чуя, – да и компания, занимающаяся разработкой, отладкой и обслуживанием ИП «Шорох» чаще придерживается политики прозрачности. Хоть и существуют такие проекты, как тот, в котором нам с вами доведётся принять участие.

Программная оболочка имеет уровневую систему и поделена на тематические локации. На каждой из них устанавливаются свои целевые задачи, как для участников, так и для исследователей, производящих сбор данных. Это общеизвестные факты. Также локации поделены на разнородные сегменты. Часто возникают разного рода сбои в работе, которые сложно устранить извне без отключения и перезагрузки отдельных сегментов, а иногда и целых локаций. Разумеется, подобные меры необоснованно затратны для компании. Во многом это сложно ещё и по причине того, что многие инженеры-программисты, обслуживающие программу извне, работают над наборами отдельных секторов, а порой даже сегментов, содержащихся в разных локациях и на разных уровнях. Поэтому для устранения мелких сбоев и ошибок существуют техники-наладчики, работающие непосредственно внутри оболочки. Так уж вышло, что находясь на локации, отыскать проблемную область или работающий некорректно системный модуль намного проще.

Специалисты вроде меня занимаются поиском проблемных сегментов и уже на месте разбираются, возможно ли устранить неполадки. Бывает, всё решается перезапуском приложений, а бывает, что приходится ограничиваться сбором данных, для дальнейшего более подробного их изучения и решения проблемы уже извне. В любом случае это менее затратная процедура, а потому широко используется компанией. К тому же, техники, работающие в оболочке, могут устранять неполадки даже во время сбора данных по контрольной группе, таким образом, эксперимент нет необходимости приостанавливать или сворачивать.

– Весьма любопытная работа, – помолчав произнёс доктор Пассед, переводя взгляд на уже хорошо различимый на горизонте остров.

– То же я могу сказать и о вашей профессии, – усмехнулся Чуя. – Ещё с полчаса и причалим.

– Мечтаю ступить на твёрдую землю и не оказаться в ближайшее время на этом адском транспорте, – усмехнулся доктор.

Повисла тишина, Чуя тоже перевёл взгляд с болезненно бледного лица нового знакомого на стремительно разрастающийся на горизонте остров. Тихо шипели волны у борта корабля, до него доносились обрывки разговоров других пассажиров.

– Скажите, доктор Пассед, – прервал повисшую тишину Чуя, вновь поворачиваясь к собеседнику. – Если бы вам довелось проводить со мной аналитическую беседу, с чего бы вы начали? – поинтересовался он.

– Чокер, – не раздумывая ответил он и повернулся. – Я бы поинтересовался, почему вы носите чокер.

– Чокер? – удивлённо переспросил Чуя, касаясь пальцами украшения на собственной шее: такого вопроса он явно не ожидал. – Почему именно об этом?

– Я сказал бы, что это не самый привычный аксессуар, пусть он и гармонирует с вашим стилем одежды, но в глаза бросается, – пояснил доктор Пассед. – Я допускаю, что вы, возможно, носите его не без причины.

– Вы меня удивили, – признался Чуя. – У меня шрам на шее, и мне не сильно нравится его демонстрировать, – сказал он, подцепив чокер и сдвинув его чуть вниз.

Тем временем корабль причалил, и пассажиры с палубы устремились к опускаемому трапу.

– Что ж, весьма рад знакомству и благодарю за приятную беседу, – протянул руку доктор Пассед. – И спешу откланяться, очень уж хочется ощутить твёрдую почву под ногами.

– Взаимно, – рассмеялся Чуя, пожимая протянутую ему руку. – Не смею вас более задерживать.

– До скорой встречи, – попрощался доктор и, подхватив свою сумку, поспешил влиться в поток людей, спешащих спуститься с корабля.

Чуя проводил нового знакомого взглядом, пока его спина не затерялась в толпе, выждал ещё несколько минут, не желая толкаться, и лишь потом неторопливо зашагал к хвосту очереди, образовавшейся у трапа.

Скалистые берега острова высились над небольшой бухтой, в которой и встал на якорь корабль. Сразу за пирсом обнаружилась довольно крутая лестница, ведущая вверх к густому хвойному лесу.

– База с лабораторией и прилегающим жилым посёлком находится чуть глубже в лесу, в общей сложности нам предстоит пройти не более двух километров, – громко и отчётливо сообщил встретивший их на пирсе сотрудник службы безопасности. – Все дальнейшие указания и инструктаж на базе. Есть вопросы?

Вопросов ни у кого не возникло и недавние пассажиры корабля начали подъём, разбившись на пары и группы, вытянувшись длинной вереницей и негромко переговариваясь между собой.

– Просто идеальное место для самоубийства! – раздался чей-то восторженно громкий возглас впереди, когда они почти уже миновали особо крутой утёс с вкраплениями гранита.

По толпе поднимающихся людей прошёлся недоуменно-неодобрительный ропот, кто-то неуверенно усмехнулся. Чуя попытался рассмотреть говорящего, но за спинами теснящихся впереди людей ему это так и не удалось. Дальше шли молча.

Кажущаяся бесконечной лестница, наконец, сменилась утоптанной лесной тропой. Пахло хвоей и смолой. Скрипели покачиваемые ветром сосны, из чащи отдалённо доносилось кукование.

База была обнесена высокой монолитной уплетённой поверху колючей проволокой стеной с единственными массивными воротами. Однако зловеще это место выглядело лишь снаружи. Внутри же раскинулся уютного вида небольшой городок. Одноэтажные домики с лужайками ютились в восточной части отведённой территории, рядом – парк с опрятными аллеями, огибающими пруд в его центре. Чуть поодаль располагался квартал с магазинами и торговыми лавками. Если верить схеме базы, там можно было отыскать также парикмахерскую, ресторан, кофейню и кинотеатр. На западе же находилась сама лаборатория, представляющая собой комплекс зданий на огороженной территории, попасть куда можно было лишь по специальному пропуску. Психиатрическая клиника была размещена на холме севернее жилых районов.

Получив свой пропуск и проверив правильность указанных на нём личных данных, Чуя ещё раз сверился со схемой территории, расположенной на большом щите у ворот, и направился прямиком к своему месту работы. На пропускном пункте никаких задержек не возникло: охранник проверил его личный пропуск и выдал пакет документов, к которому прилагалась карта расположения корпусов.

Первым делом Чуя направился к общежитию для сотрудников: жилая зона ещё была опечатана. Вместе с пакетом документов он получил и ключ от комнаты, которой предстояло стать его жильём на ближайшую неделю. На двери, снабжённой двумя замками – электронным и обычным – красовалась цифра тринадцать.